Текст книги "Повелитель книг"

Автор книги: Мэл Одом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

5. «МЯСНАЯ МУХА»

Джаг отшатнулся назад, пытаясь увернуться от нападения змеи, но в глубине души он сознавал, что в быстроте и ловкости с магической тварью тягаться не может. Похоже, ему конец. Двеллер еще не успел смириться с этим, но больше всего хотел, чтобы смерть его оказалась быстрой и безболезненной.

Хотя перед глазами у него маячили раскрытая пасть змеи и ее блестящие клыки, он все же заметил, как Рейшо шагнул вперед, взмахнув саблей.

Острое лезвие ударило деревянную змею прямо за клиновидной головой и отшвырнуло ее в сторону именно в тот момент, когда Джаг в лихорадочной спешке споткнулся и упал. Клыки твари с треском впились в пол.

– Вставай! – Молодой матрос протянул приятелю руку – Быстрей, а не то она тебя прикончит!

Змея подняла голову. Глаза ее казались холодными и безразличными, но теперь двеллер заметил, что в них светился разум.

Как раз когда он вскочил на ноги, змея окончательно вырвалась из стола и шлепнулась на пол. Тело ее было толщиной с бедро Рейшо и имело по крайней мере два Десятка футов в длину. А на столе тем временем уже образовалась еще одна змеиная голова, начавшая вырываться из деревянного плена.

Первая змея снова бросилась в атаку, и Рейшо еще раз ударил ее саблей по голове. Клинок глухо стукнул по Дереву, в стороны полетели щепки.

Прижав голову чудовищной твари саблей, матрос взмахнул ногой, ударил ее в морду и обернулся к Джагу.

– Беги!

– А книга? – запротестовал двеллер, с тоской посмотрев на стол, где лежало заветное сокровище.

– Не до нее сейчас! – Рейшо взмахнул клинком и вскочил, еле удерживая равновесие, на голову змеи. Тварь извивалась и бешено дергалась, подтягивая кольца своего массивного тела к молодому матросу. – Беги!

Джаг бросился прочь и, промчавшись по коридору, врезался в стену по другую сторону узкого прохода между двумя рядами кают. Змея продолжала биться, пытаясь вырваться, палуба под ногами у двеллера дрожала.

Тут в бой вступила вторая тварь; развернув туловище, она ударила прямо со стола.

Матрос увернулся от ее атаки и, когда голова чудища пролетала мимо, ударил змею свободной рукой. После чего соскочил с первой твари и прыгнул к двери; обе пресмыкающиеся бросились за ним в погоню.

В коридоре Рейшо развернулся и захлопнул было дверь, но змеи тут же пробили ее насквозь, подобно стрелам из военных луков эльфийских стражников Брамблторна. По коридору разнесся грохот.

– Бежим! – Рейшо схватил приятеля за плечо и толк нул его вперед. Джаг последовал его совету, дыхание его было частым и тяжелым. Оглянувшись через плечо, он увидел, как змеи выползают сквозь пробитую дверь в коридор, заполняя его извивами деревянных тел.

Молодой матрос схватил со стены фонарь и бросил его в нападавших тварей. Фонарь разбился, и тела змей заскользили по разлившемуся маслу каргиффа. К счастью, фитиль не погас, хотя он и не сразу поджег масло.

Двеллер схватился за трап и подтянулся наверх. От спешки он не попал ногой на первую ступеньку и больно ударился об нее лодыжкой. Потом все-таки уцепился да нее пальцами ног и со второй попытки сумел достичь желаемого. Когда он добрался до верхней палубы, разлитое масло уже охватил огонь.

Синие и желтые языки пламени медленно ползли по ручейкам масла, преследуя деревянных змей. Те двигались зигзагами, резкими рывками поворачивая головы из стороны в сторону.

– Шевелись ради всего святого! – Рейшо схватился за трап и полез за приятелем. Джаг выскочил на па лубу, опасаясь, что змеи набрали достаточную скорость и смогут догнать его друга.

Однако молодой матрос привык стремительно передвигаться по трапам, так что сейчас, подстегиваемый опасностью, он почти взлетел по нему и выбрался на верхнюю палубу не намного позднее Джага. Когда тот глянул вниз, он увидел, что змеи уже вползли на трап, а вслед за ними двигалось пламя. Двеллер не знал, может ли оживлявшая тварей магия защитить их от огня, и ему было страшно интересно наблюдать за происходящим.

– Ну что ты застыл? – крикнул Рейшо. – Нас сей час гоблины нагонят!

Подняв голову, Джаг увидел, что по верхней палубе к ним со всех ног несутся стражники, вооруженные копьями и короткими мечами. Стоявший за ними волшебник вытянул руки и заговорил нараспев. На его ладонях вспыхнули голубые искры, и в воздухе затрещал озон.

Хотя двеллер и не так часто сталкивался с магией, он тотчас узнал ее применение. Волосы на затылке Джага встали дыбом. Он повернулся и помчался прочь; там, где он только что стоял, в настил палубы со свистом воткнулось копье.

Поскользнувшись и падая на палубу, двеллер увидел, что матрос уже был на корме и, схватив висевший там фонарь, бросил его в сторону того люка, через который они проникли в каюту волшебника.

Поднимаясь на ноги, Джаг увидел, как фонарь разбился о палубу как раз в тот момент, когда из люка высунулась горящая голова змеи. Магическая тварь открыла пасть и испустила страшное шипение.

Увидев горящую змею, гоблины остановились и взвыли от ужаса. Капитан поручил этой троице надзор за кораблем, и, если огонь невозможно будет остановить и судно сильно пострадает, он прикончит их на месте.

Тут масло брошенного Рейшо фонаря вспыхнуло.

При виде новой угрозы гоблины завыли еще громче.

– Это их отвлечет, – крикнул матрос. – Ну, живее, нечего торчать тут, дожидаясь, пока они погасят огонь.

На носу корабля маг вытянул вперед искрящиеся руки. В нескольких дюймах от его пальцев в воздухе образовался огненный шар. Он поплыл по воздуху, увеличиваясь при этом в размерах, пока не стал величиной с Джага.

– Ложись! – крикнул Рейшо, но двеллер к этому моменту уже успел плюхнуться лицом вниз на палубу, стараясь вжаться в нее и стать как можно меньше. Шар пролетел прямо над его головой, накрыв такой сильной волной жара, что он испугался, что сейчас вспыхнет.

Но шар пролетел мимо, задев и воспламенив ограждение на корме, а затем проследовал далее, ударившись о грот-мачту соседнего корабля. На глазах у потрясенного Джага пламя разбежалось по его оснастке.

Матрос вскочил на ноги.

– Джаг! – Он встревоженно махнул ему рукой и бросился к корме.

Двеллер взглянул на волшебника, пытаясь определить, не вылетит ли из его широких рукавов еще один огненный шар. Но маг сгорбился, судорожно вцепившись в поручень ограждения, – похоже, предыдущее заклинание дорого ему обошлось.

Джаг поспешил за Рейшо. Они перелезли через борт и быстро скользнули вниз по якорной цепи.

Матрос удерживал суденышко на месте, пока его приятель не спрыгнул в него, затем они подняли весла и поспешили прочь от горящего гоблинского корабля.

С соседнего грузового судна, подожженного огненным шаром волшебника, уже доносились отчаянные крики о помощи. Его команда металась по палубе, стараясь загасить пламя. Судя по всему, старались они зря – пожар уже набрал достаточную силу.

Рейшо умело направил ялик в тень, а двеллер почти против собственной воли поднял голову и заставил себя взглянуть на гоблинский корабль: охваченные огнем деревянные змеи извивались на его верхней палубе совсем как настоящие, ни гоблинов, ни волшебника не было видно из-за взметнувшегося в ночное небо пламени.

Хотя им с Рейшо и повезло, что они сбежали, Джаг не мог не думать о книге. Оставлять ее в руках гоблинов было непростительно. Но он понимал, что поделать с этим сейчас ничего нельзя, поэтому уперся ногами и приналег на весла, пока корабль, в тени которого они шли, не скрыл гоблинское судно из виду.

– Ага, значит, вы пошли и устроили себе небольшое приключение, верно? А сам-то твердил, что ничего такого не хочешь.

Джаг неохотно отвлекся от наблюдения за тем, что творилось в гавани Келлох, и повернулся к Херби. Мальчик подошел к Джагу так тихо, что двеллер его не услышал. Конечно, тут надо было учесть, что происходившее в гавани заставило его забыть обо всем на свете.

– Никакое это было не приключение, – буркнул Джаг, – а просто ужасное безрассудство.

Херби скептически прищурил глаза.

– Капитану, небось, не понравится, если ты так будешь говорить. Это ж он послал вас с Рейшо на то судно.

– Только затем, чтобы проверить, не гоблинский ли это корабль, – возразил двеллер. – Залезть туда – это Рейшо так решил.

– Вот и он так объясняет. Он за завтраком на камбузе такого наговорил – как вы вдвоем сразились с тремя или четырьмя десятками гоблинов, прикончили кучу магических деревянных змей и бросили вызов злому волшебнику.

Джаг собрался было его поправить, но, поразмыслив слегка, решил промолчать. В то время, которое еще оставалось до рассвета, он записал в своем дневнике, как все было. Отчет о вылазке на гоблинский корабль он составил правдивый – там и так хватало приключений. Но он уже достаточно долго имел дело с командой «Ветрогона», чтобы приобрести вкус к матросским байкам, и решил оставить рассказ Рейшо как есть.

– Не хотелось бы мне такое повторить в ближайшее время, – сказал двеллер, – а лучше бы вообще обойтись без подобных приключений.

Мальчишка покачал головой и прислонился к борту.

– Поверить не могу, что вам пришлось оставить на борту все это золото и драгоценности.

– Золото и драгоценности?

– Ну да, – кивнул Херби, – Рейшо всем рассказывает о сокровищах на том корабле. Пол-экипажа уже готово полезть в драку с гоблинами, чтоб только до них дорваться.

– Это очень опасно, – заметил Джаг.

– Понятное дело. – Глаза у мальчика блестели от жадности. – Но ради такой добычи стоит рискнуть. – Он вытер нос тыльной стороной руки. – Капитан говорит, может, так и получится.

– О чем это ты?

– Капитан послал людей своих, Медгара и Ториона, на разведку – они там вынюхивают все про гоблинский корабль.

– Их могут поймать.

Херби ухмыльнулся.

– Могут, а то как же – в том-то и весь интерес. Но вряд ли поймают – они у капитана давно подобными делишками занимаются, лучше всех все разнюхать смогут. Ну, кроме меня, но он этого пока еще не понимает.

– Капитан тебе все это сказал? Что мы попробуем захватить гоблинскую шхуну? – Джаг старался говорить негромко, чтобы его голос не разносился над водой.

Ночью гоблины сумели потушить пожар на борту. Как оказалось, сразу после побега двеллера и его друга на борт прибыла часть команды, отправлявшаяся на берег, чтобы пополнить запасы пресной воды. Под покровом ночи Джаг, Рейшо и капитан Аттикус наблюдали, как гоблинский экипаж борется с пожаром.

Тела троих стражников все еще висели на нок-рее. За право клевать их дрались, хлопая крыльями и щелкая клювами, летавшие над шхуной чайки.

Корабль, в который угодил огненный шар волшебника, пострадал сильнее. Команда не смогла спасти судно и покинула его. Пламя сожгло корабль почти до ватерлинии. Груза удалось спасти немного, и его почерневший остов стоял теперь в гавани.

Гоблины лихорадочно работали, приводя по мере возможности в порядок свой корабль, но хотя они и научились плавать по морю, настоящими моряками так и не стали. В море шхуна выйти могла, но доверять ее надежности Джаг бы не решился.

– Не-а, – протянул Херби, – мне капитан не говорил. Но я все равно все слышал.

– Опять подслушивал у него под окном?

Мальчишка пожал плечами.

– Я люблю быть в курсе событий, что из того? Я свои Денежки на «Ветрогоне» получаю точно так же, как и любой другой.

Двеллер с сомнением оглядел гоблинскую шхуну. Экипаж на «Ветрогоне» был опытный, а надежда на богатую добычу придаст морякам отваги.

Сам он не мог забыть о загадочной книге. Готов ли он ради нее атаковать корабль гоблинов? Желание увидеть книгу и полистать ее все больше росло и укоренялось в душе Джага.

Несмотря на усталость, даже в жару Джаг продолжал работать. Он сидел на выбленках, огромной паутиной оплетавших нос «Ветрогона», и рисовал углем в своей книжице. Путешествуя с Великим магистром Фонарщиком, он научился аккуратно писать и рисовать на борту корабля, хоть в море, хоть в гавани, хоть и не думал, что желание и навык продержатся долго после того, как он распрощается с Хранилищем Всех Известных Знаний. Кроме того, углем рисовать было проще – смазанные линии удачно вплетались в рисунки, которые он лихорадочно набрасывал.

Двеллер быстро и аккуратно делал наброски, заполняя страницу за страницей и жуя бутерброд с вяленым таупигом, огуречными дольками и острой лимонной травой, приправленными сладкой яблочной горчицей. Он не пытался прорисовывать детали, просто выводил общие контуры и накладывал тень, чтобы потом можно было сделать изображение подробнее. Джаг перебирал воспоминания, отбирая, что именно отобразить из событий вчерашнего вечера и того, что происходило на борту гоб-линского корабля сейчас.

На трех страницах разместились одиннадцать изображений волшебника. Джаг нарисовал его в профиль, анфас и сзади и добавил столько волшебных символов, сколько смог, тревожно осознавая собственную дерзость – один из этих символов, перерисованных с мантии волшебника, вполне мог взмыть со страницы и убить его за такую дерзость.

А может, какой-нибудь символ позволит магу шпионить за ним через книгу. Двеллер этого не знал, но он был уверен, что если припомнит достаточно деталей, то Краф сможет опознать волшебника по его мантии. Хотя людей в мире было неисчислимое множество, очень немногие становились магами и еще меньше из них обладали достаточной силой, чтобы швыряться огненными шарами.

На некоторых страницах были и изображения загадочной книги. Джаг нарисовал ее и отдельно, и как она лежала в ящике. Историк часто сам не знал истинное значение того, о чем писал в своих трудах.

Он как можно тщательнее изобразил надписи на обложке, но не мог быть уверен, верно ли все запомнил. Вспоминая происшедшие события, двеллер теперь жалел, что не рассмотрел книгу получше, прежде чем потянулся к ней, чем привел в действие магическую защиту, установленную волшебником. Но книга лежала прямо у него перед носом, и в тот момент ему показалось, что ее можно было просто схватить, взбежать по трапу и покинуть корабль.

Джаг вздохнул, расстроенный собственным нетерпением.

Великий магистр Фонарщик уже не раз советовал ему быть поосторожнее, прежде чем очертя голову бросаться в какую-нибудь авантюру. Великий магистр научился подобной осторожности на собственных ошибках, и это была одна из многих причин, по которым он завоевал уважение Джага. Хотя сейчас он носил звание Великого магистра, Эджвик Фонарщик был простым двеллером; но он не жил обыкновенной жизнью с тех самых пор, как много лет назад его затащила к себе на борт команда «Одноглазой Пегги».

Сделав небольшой перерыв, Джаг доел последний бутерброд и бросил крошки в воду. Рыбы, собравшиеся в тени у подветренной стороны «Ветрогона», вытянули губы, жадно заглатывая поживу. Он посмотрел на гоблинский корабль; его палубная команда ставила паруса, все в разводах сажи, и ветер всего за несколько мгновений наполнил их.

Поднявшись на ноги, двеллер закрыл тетрадку и сунул ее в карман, а уголь спрятал в пенал, где хранились его письменные принадлежности. После долгого плавания, да еще и при помощи врожденного чувства равновесия ему совсем не сложно было пробираться среди выбленок. Они стояли на удалении от других кораблей, и вряд ли кто в гавани мог заметить, что он делает.

Гоблинская шхуна медленно развернулась, пытаясь лечь на нужный курс. Когда капитаны находившихся в гавани кораблей разглядели, как плохо гоблины управляли своей шхуной, ближайшие к ней суда подались прочь, оставляя горе-морякам больше места для их неуклюжих маневров. Над водами гавани разнеслись хриплые крики и ругань, матросы, повисшие на оснастке, выкрикивали в адрес гоблинов оскорбительные слова.

Разворачиваясь, их шхуна врезалась в корму другого торгового судна так, что затрещала обшивка; но гоблины тупо продолжали маневр. Судя по насыщенной эпитетами ругани, разлетавшейся по-над водой с поврежденного корабля, они раскололи им руль.

Выбленки под ногами Джага сдвинулись. Оглянувшись, он увидел, что к нему подошел Рейшо.

– Шхуна гоблинов уходит, – заметил двеллер, видимо для того, чтобы хоть что-то сказать.

– Вижу, – кивнул молодой матрос.

– А капитан знает? – Джаг сразу понял, что вопрос глупый. Аттикус был опытным моряком; разумеется, он был в курсе дела. – То есть он знал, что они собираются уйти?

– Капитан-то знал, Медгар с Торионом ему доложили. Эти гоблины приняли на борт воду, припасы и наняли людей для срочной починки. – Рейшо ухмыльнулся. – Наверное, после прошлой ночи капитан не хотел рисковать, что к нему наведается еще один вор.

– Вор?

Рейшо пожал плечами.

– Так болтают в гавани. Конечно, никто не верит, что на гоблинском корабле было что красть – тогда бы они давно поплыли в один из своих портов на юге, где погода получше и где они могли бы тратить нечестно нажитое добро как настоящие пираты.

Двеллер с тревогой посмотрел вслед гоблинской шхуне.

– Они не просто так сюда приходили.

– Ну да, но Медгар с Торионом так и не смогли разузнать причину.

Джаг смотрел, как корабль гоблинов выходит из узкого прохода в гавань.

– А книга?

– Никто ничего не знает. Когда мы вчера вернулись с новостями, капитан послал Медгара с Торионом понаблюдать за «Мясной мухой»…

– «Мясной мухой»?

Молодой матрос кивнул в сторону уходящего корабля.

– Это их посудина так называется. Подходящее имечко, скажу тебе, – от него мертвечиной несет.

– И куда она собралась?

– Неизвестно. Медгар думает, ее команда тоже не знает, а то гоблины бы непременно все разболтали. Он по тавернам их разговоры подслушивал. – Рейшо глянул на двеллера. – Гоблинские капитаны зачастую никого не посвящают в свои планы.

Джага охватила тоска; он чувствовал, что подвел Великого магистра Фонарщика.

– Они уйдут с книгой…

– Нет. – Матрос невесело ухмыльнулся. – Не уйдут они, книгочей. Капитан Аттикус просто дает им время отойти подальше, прежде чем мы с ними разберемся. «Ветрогон» может набрать такую скорость, какая этому свинскому кораблю и не снилась. – Он посмотрел на солнце и прищурился. – Скоро двинемся за ними.

– Мы пойдем за «Мясной мухой»? – От такой возможности у двеллера закружилась голова. Ему приходилось в прошлом участвовать в абордажных боях, видеть, как по палубе текла кровь, и слышать звон стали и крики раненых и умирающих, но с тех пор прошло много лет. Повторения тех впечатлений ему вовсе не хотелось.

– Ага. И скоро поймаем эту «муху», вот увидишь.

– А волшебник?

– Маги тоже люди. – Рейшо сплюнул в воду. – Некоторых из них сложнее прикончить, чем других, но все они смертны. – Он подмигнул приятелю. – Если б они не боялись умереть, то не прятались бы в замках да пещерах. Нет, злые волшебники не живут среди других, потому как боятся, что незаметно получат ножом в спину. Это их хоть как-то останавливает.

В животе у Джага заныло от тревоги, и его начало мутить. Он был уверен, что прошлой ночью им едва удалось уйти от смерти, и слова молодого матроса заставляли его бояться за друга. От стычек с магами добра было ждать нечего.

6. ПРЕСЛЕДОВАНИЕ

На закате, через несколько часов после выхода «Мясной мухи» в море, капитан Аттикус созвал у себя в каюте совещание. Кроме него там были квартирмейстер Люциус, немолодой спокойный человек, и первый помощник Навин, всего на несколько лет старше Рейшо, отличавшийся веселым непредсказуемым нравом.

Джаг и молодой матрос там тоже присутствовали. Настроен капитан был крайне серьезно.

– Скоро будем поднимать якорь, а с вечерним приливом выйдем в море. Проверьте, чтобы матросы хорошенько подкрепились и потеплее одевались, выходя на палубу.

– Будет исполнено, капитан, – в один голос сказали Люциус и Навин.

Капитан Аттикус повернулся к своему помощнику.

– Навин, первая вахта твоя. Сменяй людей почаще – пусть все как следует отдохнут и будут наготове.

– Так точно, капитан, – ответил Навин, лениво теребя висевшую на боку саблю. Шрамы на лице придавали этому человеку воинственный вид, но по одним только шрамам было не сказать, побеждал он в боях, в которых участвовал, или проигрывал.

– И напомни им, что они нанимались на корабль, чтобы любую работу выполнять, в том числе брать гоблинов на абордаж.

– Я так и сделаю, капитан, – кивнул его первый помощник. – Но особо им напоминать не придется. Мы уже в стычках бывали, капитан, и все знают, что и снова придется. Вот увидите, никто во время абордажа отсиживаться за спинами товарищей не станет.

– Ну смотри мне, Навин, – сурово произнес Аттикус. – И еще скажи нашим ребятам, что я ими горжусь.

Джаг по очереди обводил взглядом собравшихся, запоминая их, чтобы потом, когда найдется минутка, нарисовать эту сцену у себя в дневнике. И как это они могли так легко говорить о том, чтобы идти на возможную смерть?

Сколько бы двеллер ни читал трактатов и биографий, повествующих о войне и битвах, он все никак не мог понять, зачем воины, особенно люди, искали насилия. С гоблинами-то таких вопросов не возникало – эти твари даже среди своих соплеменников иначе вести себя не умели.

– Люциус, примешь следующую вахту, – продолжал капитан Аттикус. Он повернулся к стене и проделал какие-то манипуляции, в результате которых открылась дверца небольшого потайного сейфа. Он достал из него цилиндрический футляр и вытащил оттуда карты этого района. Такими картами снабжали только те суда, которые выходили в море на защиту Рассветных Пустошей и Хранилища Всех Известных Знаний.

Джагу приходилось рисовать карты во время своей работы в Библиотеке. Великий магистр Фонарщик настаивал на том, чтобы все библиотекари хорошо знали картографию.

Аттикус, перебрав карты, развернул одну из них на столе. Бумага была толстая и гибкая как ткань, специальным образом приготовленная в подвалах Хранилища Всех Известных Знаний, а чернила на ней сохраняли тот же цвет и густоту, что и в тот день, когда их впервые нанесли. Состав для изготовления бумаги был позаимствован из книг в Библиотеке – эту информацию одной из первых стремились выудить из беспорядочной груды спасенных книг, которые на кораблях свозили в Рассветные Пустоши.

Люциус взял небольшой фонарь и поднял его у них над головами, чтобы свет лучше падал на карту.

– Пока что предположим, что «Мясная муха» пошла на юг, – сказал капитан Аттикус. – Если через два дня мы их не нагоним, тогда повернем на север.

– Не такой уж это север, – пробормотал Люциус. – Просто похолоднее и места еще более унылые. Не знаю, зачем бы им туда тащиться.

– Согласен. – Аттикус посмотрел карту. – Но мы все же так и не узнали, зачем «Мясная муха» и ее капитан появились в этих водах.

– И волшебник. – Когда все посмотрели на него, двеллер понял, что произнес эти слова вслух, и покраснел от смущения.

– Я не забыл про волшебника, библиотекарь Джаг, – спокойно сказал капитан. – Если бы данные мне приказы не гласили, что крайне важно заполучить книгу, я бы не поспешил в погоню за волшебником. Я не очень-то жалую магию и тех, кто ее практикует, – да и ни один моряк не любит.

– Маг этот не так уж силен, – вставил Рейшо. – В стычке его хватило только на один огненный шар.

Капитан Аттикус перевел взгляд на молодого матроса и выдержал паузу, прежде чем заговорить.

– Может, и так, Рейшо, но один этот шар, как мы имели возможность убедиться собственными глазами, погубил корабль. Я не хочу, чтобы следующим было мое судно, и потом, кто знает, вдруг этот волшебник нам еще что подкинет, кроме огненного шара.

Рейшо коротко кивнул.

– Я изучал карту и неплохо знаю эти воды, – продолжал капитан, глядя на пергамент, лежавший на столе перед ними. – Гоблины, как правило, не доверяют морю; мореходству они научились настолько, насколько это нужно для грабежей. – Он провел пальцем вдоль побережья материка.

Джаг проследил за указательным пальцем капитана. Большая часть карты была ему знакома, поскольку, готовясь к возвращению на материк, он выписал в свой дневник всю необходимую информацию.

– Гоблины пойдут вдоль берега – наверняка они незахотят далеко от него отходить. – Палец капитана Аттикуса остановился на горстке островов недалеко от береговой линии. – «Ветрогон» быстрее их – мы возьмем мористее и нагоним шхуну гоблинов у Потрепанных островов.

Сердце у двеллера ушло в пятки. Он слышал об этих островах, на которых, как говорили, таилось древнее зло.

– Потрепанные острова, – повторил Навин с легкой дрожью в голосе. – Это опасное место, капитан. Там полно острых скал и коралловых рифов.

– Знаю, – кивнул Аттикус. – Большинство капитанов их обходят с внешней стороны, чтобы избежать полосы рифов, тянущейся до самого берега. Многие суда нашли там свое пристанище на дне. Думаю, капитан «Мясной мухи» тоже не из смельчаков и не станет огибать острова со стороны берега. – Он посмотрел на карту и повторил: – Мы пойдем через Потрепанные острова.

– Капитан, – запротестовал его первый помощник, – там, говорят, не только рифы. Я сто раз слышал про гриммлингов, которые…

У Джага перед глазами встали ужасные рисунки из книг, прочитанных им в Хранилище, – клыки, кривые клинки и… кровь, ужасно много крови. Потрепанные острова существовали еще до Переворота – это было место неведомого рока, невозвратимо искаженное им и навечно проклятое. В крыле Хральбомма было много томов, где подробно описывались приключения несчастных героев и подлых злодеев, испустивших дух на этих обломках земли.

Капитан Аттикус перебил Навина тоном, не допускавшим пререканий:

– Наверняка ты слышал и рассказы о бесчисленных пиратских сокровищах, зарытых на берегах этих островов.

– Слышал, как же не слышать, – отозвался тот, – только никогда не надеялся их найти. Эти острова – жутковатое местечко. Я разговаривал с моряками, которые проходили рядом с ними, и они поминали, как оттуда воет что-то, словно человечьей крови жаждет.

Аттикус остановил его решительным жестом.

– Я тоже ходил через Потрепанные острова. Моряки из Рассветных Пустошей размечали там проходы, и мне уже приходилось использовать эти острова как укрытие. И наслушался же я тогда пугливой болтовни о тамошней нежити, но зато ушел от пиратов, превосходивших нас числом.

По лицам Люциуса и Навина было ясно, что они не слишком довольны решением капитана.

– Мы пройдем до самого крайнего острова, – продолжал между тем капитан Аттикус. – Так мы должны примерно на два дня обогнать «Мясную муху». Если повезет, они пройдут там в светлое время суток, и мы их заметим. – Он постучал по карте у края одного из островов. – На Джеккеровом Угодье есть пристань, где можно набрать свежей воды. Мы зайдем туда, когда покончим с гоблинами, а потом, когда книга будет у нас, вернемся в Кровавое море к Рассветным Пустошам.

– Так скоро вернуться в Рассветные Пустоши? – Навин едва не подскочил от изумления. – Мы же только недавно оттуда вышли, капитан. Команда вложила деньги в груз на борту, и мы его еще не окупили. Кое-какой груз у нас скоропортящийся. Вы хотите, чтоб люди сами себе в ущерб действовали?

Джаг знал, что больше всего первого помощника тревожили его собственные вложения. Навин был азартным игроком и всегда искал как можно более высоких прибылей.

– Экипаж моего корабля, – спокойно произнес Аттикус, – клялся в первую очередь защищать Рассветные Пустоши и даже под страхом смерти не разглашать тайну Хранилища Всех Известных Знаний.

Навин был не в состоянии встретиться глазами с проницательным взглядом капитана.

– Так оно и есть, капитан.

– Ну и не надо об этом забывать.

Навин стиснул зубы. Ему эти планы были явно не по душе, но место свое он знал.

– Так точно, капитан. Я просто думал, что, может, эта книга… – первый помощник произнес это слово так, будто ругался или поминал что-то гадкое, – подождет немножко, пока мы не пройдем по запланированному маршруту. Если мы вот так помчимся обратно в Кровавое море, то привлечем к себе внимание, а вы знаете, нам это ни к чему.

Капитан Аттикус перевел глаза на двеллера.

– Объясните ему, библиотекарь Джаг.

Смущаясь и нервничая, потому что даже в Рассветных Пустошах редко кто, не важно, к какой расе он относился, понимал истинное значение книг, тот сказал:

– Если гоблины до сих пор не уничтожили книгу и ее охраняет волшебник, она должна быть чрезвычайно важной и ценной.

– Ты же видел книгу, – обвиняющим тоном сказал Навин. – Ты что, не знаешь, ценная она или нет?

– Книга ценная, – рявкнул Рейшо. – Иначе волшебник не тратил бы чары на ее защиту.

– Ты даже не можешь точно сказать, у них ли еще эта книга. Гоблинский капитан мог запросто ее продать в гавани Келлох.

– Продавали свое добро они бондарю, про которого нам сказал Херби, – заметил капитан Аттикус. – Бондарю книга ни к чему.

– Тогда зачем ее вообще было сюда везти? – не унимался помощник капитана. – Ерунда какая-то получается.

– Книга принадлежит волшебнику, – сказал Рейшо. – Гоблины если чего о ней и говорили, так это они просто болтали.

Навин выпятил небритый подбородок.

– Тогда откуда бондарь знал, что книга на гоблинском корабле? – спросил он с вызовом.

Джаг невольно признал, что первому помощнику хватило ума указать на действительно имевшую место неувязку во всей этой истории. Откуда бондарь знал, что книга прибудет в порт? Двеллер еще не нашел ответа, который бы его удовлетворил.

– Может, мы вернемся и спросим бондаря, – прорычал молодой матрос. – Когда разберемся с этим делом.

Навин вздохнул и покачал головой.

– Дело будет кровавое, вот и все, что я хочу сказать.

– И не только кровь гоблинов прольется, наша тоже. Хотелось бы мне знать, скольких человеческих жизней может стоить книга.

В душе Джага вспыхнул гнев. Сколько раз он вместе с Великим магистром Фонарщиком отправлялся в опасные и негостеприимные земли ради того, чтобы извлечь книги из-под руин или какого-нибудь другого укрытия? Сколько раз они пускались в путь всего лишь на основании слухов, которые принес кто-то из пиратов, бороздивших Кровавое море? Точно он не знал; но при этом всегда гибли люди, эльфы и гномы.

– Скольких жизней? – произнес двеллер куда громче, чем собирался. – Это зависит от книги.

Внезапно занервничав, Джаг едва не умолк, но тут же ощутил прилив злости, а поскольку его слушатели молчали, он продолжил:

– Мы не знаем, чего стоит книга, пока не прочтем ее – И даже после этого цена ее станет ясна далеко сразу. – Ему было не по себе: под взглядами четверых людей он ощущал себя очень маленьким. Многие люди считают, что библиотекари просто копят найденную в книгах информацию. Даже в Дальних доках в Рассветных Пустошах лавочники твердят о сказочных сокровищах, сведения о которых библиотекари выискивают в книгах. «Ветрогон» слегка накренился, изменив курс.

– Однажды, – продолжал двеллер, – Великого магистра Фонарщика похитили – он тогда еще был библиотекарем первого уровня. Похитители хотели, чтобы он нашел им Потерянную Башню Джельюдейс, где, по слухам, была спрятана королевская сокровищница.