Текст книги "Конец игре (ЛП)"

Автор книги: Меган О'Брайен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Я вспомнила переливчатый смех Ханны и бесхитростную благодарность за наш поход на Карнизы. Если кто-то и сможет хорошо повлиять на меня, то, вероятно, это будет именно Ханна. Я благодарно кивнула Лори. “Я тоже так думаю”.

“Просто помни, что если ты ее обидишь…”

Я помахала Лори, уходя прочь. Мне не нужны были ее угрозы. “Если я обижу ее, – пробормотала я, когда Лори оказалась вдали от меня, – я сама буду пинать свою задницу”.

========== Глава 5. ==========

Ханна любила Хичкока.

Как бы то ни было, эта девушка заслужила мое уважение. Наше общение становилось все более обширным. Когда она попросила меня сходить с ней в кинотеатр на фильм “В случае убийства набирайте “М”, мне пришлось лишний раз напоминать себе, что у меня нет такого понятия, как одна единственная идеальная женщина. Я всегда знала, что одной мне никогда не будет достаточно… черт, иногда мне одной в неделю не хватало… и даже, если Ханна, так уж случилось, обладала всеми наиболее важными качествами, которыми должна обладать моя потенциальная партнерша… ну, это просто означало, что она могла бы стать для меня отличной подругой, а я могла бы продолжить поиски своих сексуальных партнерш, приводя в свою постель столько женщин, сколько смогу.

Я была очень рада увидеть фильм Хичкока на большом экране, хотя особенно радостным было то, что я делилась этим удовольствием с Ханной. Она рассказала мне по телефону, что была столь же огромным его поклонником, как и я, и что особенно влюблена в те его фильмы, в которых снималась Грейс Келли. Мы вместе хихикали над тем, какой горячей обе считали Грейс, и было так весело – чувствовать подобное единение. Это было тоже нечто совершенно новым для меня.

“Нам придется делиться попкорном”, – объявила Ханна, когда села рядом со мной в полутемном зале. Она шлепнула мне на колени огромное ведро с попкорном и хитро улыбнулась. “Это будет союз двух классных женщин с уродливым ведром попкорна и бочкой колы”, – сказала она, поднимая обеими руками гигантский пластиковый стакан колы, а затем поставив его в подстаканник на подлокотнике своего кресла. “Мне пришлось бы заплатить на двести долларов больше, если бы я купила нам два попкорна и два напитка, поэтому я решила спасти от растраты мой Пенсионный фонд и заставить тебя поделиться этой радостью со мной”.

Я хмыкнула и взяла горсть попкорна из ведра, стоящего у меня на коленях. “Звучит отвратительно и совершенно вредно для моего здоровья. Давай ешь!”

Ханна подтолкнула меня плечом и посмотрела неодобрительным взглядом. “Ты проделала большую работу по сохранению своего здоровья, но я знала, что в ту же минуту, когда я принесу сюда эту вредную еду, ты тотчас вцепишься в нее”.

Я от возмущения закатила глаза и продолжила жевать. Убедившись в том, что смогу проглотить то, что жевала, я сделала это и подарила ей скучный взгляд. “Я просто пытаюсь помочь тебе, ты знаешь… я не хочу, чтобы ты одна съела весь этот попкорн, и особенно не хочу, чтобы тебя начало тошнить, когда я повезу тебя домой”.

“Ах, так значит я должна еще и поблагодарить тебя? – хихикая спросила Ханна. – За участие в этом празднике еды, которую я принесла тебе?”

“Да, – ответила я и взяла еще одну горсть попкорна. – Должна”.

Ханна фыркнула, стреляя косым взглядом в мою сторону. “Ты не должна принуждать себя есть мой попкорн, – пробормотала она. – Если, конечно, ты не хочешь этого”.

Звук ее голоса вызвал озноб на моей спине и напомнил мне, что я действительно должна поговорить с ней о том, как обстоят дела на самом деле. Я еще не набралась мужества, чтобы рассказать ей правду, но мне было совершенно ясно, что это необходимо сделать.

Я не знаю, почему я так сильно боялась этого разговора.

В данный момент, однако, моя природа победила все мои самые лучшие побуждения. Наклонившись к ней, я прошептала: “О, я хочу этого”. Услышав в ответ ее затрудненное дыхание и прежде чем осознав, что именно я только что сделала, мой клитор дернулся от симпатии к ней. Отстранившись, я вежливо улыбнулась Ханне. “Я очень голодна и знаю, что мы не получим обеда еще несколько часов”.

Ханна моргнула, глядя на меня, и я смогла прочитать в ее осторожных глазах возбуждение. Отвернувшись к экрану, я заставила себя не реагировать на него. Это была не игра. Это была моя подруга.

“Я не видела этот фильм много лет”, – продолжила я, прежде чем Ханна успела сказать хоть что-нибудь. Мне хотелось перенести наш разговор обратно на более безопасное поле. “Это мой второй любимый фильм с Грейс и первый, из когда-либо увиденных мной”.

“Я знаю”, – ответила Ханна, и я вспомнила, что мы уже говорили о Грейс Келли. Я была рада, что она не смогла увидеть в медленно темнеющем кинотеатре, как мои щеки покраснели. “Окно во двор” навсегда останется моим любимым фильмом”.

Я улыбнулась Ханне. Она ответила на мою улыбку, отправляя толпу мурашек в забег по всему моему телу. Когда начался фильм, я обрадовалась, потому что его звук разрушил волшебство нашего взгляда и выдернул меня из тумана желаний. Чувства, которые она всколыхнула во мне, чертовски пугали меня, но я была безнадежно зависима от них.

Я посмотрела на ее руку, когда она протянула ее и взяла еще одну горсть попкорна. Представив, как эти тонкие пальцы прикасаются к моему телу, сжимают мою спину, когда я привожу ее к пику блаженства, я опустила глаза – мне было стыдно. А потом в моей голове мелькнула картинка того, как эти нежные запястья я удерживаю силой, прижимая к матрасу в жестоком захвате, и кровь моя застыла в жилах.

Мне нужно поговорить с ней. Я не могла допустить, чтобы наша дружба была разрушена самой моей природой.

Я с тупым усердием жевала попкорн, изо всех сил пытаясь сосредоточиться на соли и масле, на Грейс Келли, мелькающей на экране передо мной, на любой мелочи, кроме Ханны, ее теплого присутствия рядом со мной, и на том, как кисти наших рук иногда встречались на пути к ведру с попкорном. Я чувствовала себя, как неуклюжий подросток, настолько была сосредоточена на этих двух руках, десяти пальцах и на интимных ощущениях от прикосновения ее нежной кожи к моей.

В середине фильма я отказалась есть попкорн, потому что больше не могла выносить постоянное блаженство, которое вызывали во мне прикосновения руки моей подруги. Я почувствовала себя немножко несчастной – так сильно желать быть с Ханной и знать, что я не могу быть с ней, и более того – это совершенно невозможно.

А то, что я держала ведро с попкорном у себя на коленях, стало для меня дополнительной пыткой, потому что на протяжении всего фильма рука Ханны двигалась взад и вперед возле меня. Я молила Бога, чтобы она наконец-то наелась, и вздохнула с облегчением после того, как она убрала ведро с моих колен на пол.

Мое облегчение улетело прочь уже через несколько мгновений, когда неуверенные пальчики робко подкрались и легли на мою ладонь. Я застыла под ними, разрываясь между желанием выдернуть свою руку или наклониться, чтобы поцеловать ее. В конце концов, я просто повернула руку ладонью вверх и нежно взялась за ее пальчики. Мне не хотелось поставить ее в неловкое положение, вытянув свою руку прочь. Я не могу так поступить с ней.

Нам нужно поговорить после фильма… или после ужина, как минимум. Я обязательно поговорю с ней. Она заслуживает того, чтобы знать, с кем общается.

Она заслуживает кого-то лучшего, чем я.

========== Глава 6. ==========

Через четыре дня после того, как Ханна держала меня за руку в кинотеатре, я подцепила в баре блондинку. Я выбрала ее потому, что она напоминала мне Ханну.

Разговора с Ханной так и не получилось. Я попробовала начать его за ужином, а затем снова, когда везла ее домой. Блестящие карие глаза смотрели на меня с любовью, и эта неоспоримая привязанность заставила меня онеметь. Все поведение Ханны заставляло меня молчать, и все разговоры казались такими бесполезными.

У блондинки из бара – ее звали Мэнди – были разочаровывающие меня голубые глаза. Когда я увидела ее на другом конце барной стойки, я подумала, что глаза у нее были карими. Если зажмуриться, то я смогу представить себе, что ее волосы были немного длиннее и что она была не такой худой. Но когда я выводила ее на улицу, держась за руку, я отчетливо видела, что это не так.

Но я все равно хотела ее. Я хотела ее потому, что не могла иметь ту, которую действительно желала.

“Мне нравится пожестче”, – сказала она мне, когда мы пробирались в ее спальню. Кошка проскочила мимо наших лодыжек, убегая неизвестно куда. Пока мы держали путь в ее спальню, я даже не успела разглядеть квартиру, потому что была слишком занята, лаская ее рот своим языком.

“Правда? – прошептала я и, найдя сосок, крепко сжала его пальцами. – Так ты любишь трахаться?”

Мэнди всхлипнула, хватая меня за напрягшиеся руки. Я почувствовала прилив возбуждения и уже сейчас смогла обнаружить в воздухе запах ее желания. Прошло слишком много времени с тех пор, как я занималась сексом. С момента встречи с Ханной мой социальный календарь был странно пустым. Дружба требовала немало времени и усилий, а я оказалась гораздо менее, чем обычно, заинтересована в случайном сексе. Я снова спросила. “Ты любишь трахаться, Мэнди?”

“Да, – выдохнула она. – Боже, я так хочу тебя”.

Я отстранилась от нее, чтобы пнуть дверь спальни и захлопнуть ее за нами. Без каких-либо колебаний я дернула вверх ее футболку и тут же поспешно расстегнула брюки. Мэнди оказалась голой прежде, чем смогла произнести хоть слово.

“На колени”, – сказала я ей, надавив на плечи руками, и улыбнулась, глядя на нее сверху вниз и наслаждаясь ее радостной покорностью на лице. Мне нравилось доминировать, и я никогда не была на все согласной нижней. “Достань мой член из джинсов”.

Я пришла в бар уже готовой к сексу. Моим намерением на эту ночь была маленькая игра, чтобы отвлечься от единственной женщины, которую я не могла получить.

Пока Мэнди возилась с застежкой, на ее лице появилась застенчивая улыбка. Я знала, что это было характерно для тех, кто практикует робость, но по какой-то причине сегодня это не привлекало меня, как обычно. Схватив ее подбородок рукой, я сжала его и посмотрела на нее жестким взглядом.

“Используй свой рот”, – приказала я ей.

Она вытащила фаллоимитатор из моих штанов и посмотрела на меня широко открытыми глазами. “Да”, – прошептала она, а затем взяла игрушку в рот.

Обычно это возбуждало меня, но обычно я не чувствовала себя виноватой перед Ханной. Наблюдая за светлой головой Мэнди, которая двигалась вверх и вниз, работая на моем дилдо губами и языком, я ощутила немного отвращения к самой себе. Я выбрала ее потому, что она напоминала мне Ханну.

Мне обязательно нужно поговорить с ней, и я должна сделать это в ближайшее время. Я действительно была полным придурком.

Мэнди подняла на меня голубые с поволокой глаза, положив руку на мое бедро. Она выпустила дилдо изо рта и подарила мне медленную улыбку. “Делая это, я становлюсь такой влажной”.

Я сжала ее волосы в своей руке. “Хочешь показать мне, насколько ты влажная?”

Мэнди кивнула, все еще улыбаясь. “Да, я хотела бы”.

Я нагнулась и потянула ее за руки вверх. “Встань”, – сказала я. Ее кивок оказался простой формальностью, потому что я уже подняла ее на ноги. Держа Мэнди за руку и оглядев ее суровым взглядом, я отпустила девушку. Пока я стаскивала с себя собственную одежду, мои глаза бегали по обнаженному телу, холодно оценивая его.

“Как ты меня хочешь?” – спросила она, ложась на ее кровать.

Я растянулась на спине, засунув две подушки себе под голову. Фаллоимитатор, пристегнутый к моим бедрам, торчал наружу от моего тела, и я наблюдала за Мэнди, смотрящей на него голодными глазами.

“Давай сверху, – сказала я. – Я хочу видеть, как ты трахаешь мой член”.

Мэнди подарила мне непристойную усмешку и оседлала мои бедра. Ее мускусный запах висел в воздухе, я не могла не потянуться вперед и не прижаться пальцем к центру ее желания.

Мы обе чувственно застонали. Я закрыла глаза, ощущая наконец комфорт от знакомого вожделения. Мне так сильно хотелось трахнуть ее, что было даже больно от этого.

Передвинув свои руки к ее бедрам, я дала ей возможность самой выбрать позицию. “Чувствуется, что ты уже готова для меня”, – заметила я, наблюдая за тем, как она нетерпеливой рукой заправляет в себя фаллоимитатор.

“Да”, – простонала она, а затем начала медленно опускаться на мой член.

Обычно простое наблюдение за тем, как женщина скачет на мне, заставляли меня возбуждаться и набухать так быстро, что просто голова шла кругом. Обычно я не могу насытиться их потными лицами, гортанными вскриками или прыгающими грудями. На этот раз я смотрела на ее белокурые волосы, и это заставляло меня желать совсем другую женщину. Я почувствовала себя чудовищем из-за этого.

Возможно, я прошла через множество женщин, и в то же время ни с кем из них у меня не было серьезных отношений, но в постели я всегда была именно с ними. С Мэнди я полностью находилась где-то еще. Я не хотела смотреть на ее лицо. Оно заставляло меня сгорать от чувства вины.

Сжав твердой рукой бедро Мэнди, я остановила ее. “Подожди, – сказала я, а потом подняла ее подальше от своего тела. – Я хочу, чтобы ты легла на живот. Подними задницу вверх”.

Мэнди застонала так, как будто я причинила ей боль. “О Боже, – прошептала она. – Да, Делани”.

Ее гортанный голос совершенно не походил на голос Ханны. “Больше никаких разговоров, – приказала я, а затем моргнула и стыдливо посмотрела на простыни, пока Мэнди устраивалась передо мной. – Я хочу, чтобы ты молчала, пока не кончишь”.

“Могу ли я стонать?” – спросила Мэнди.

Я улыбнулась, глядя на твердую плоть, к которой была пристегнута. Мэнди лежала на коленях и локтях, подняв свою задницу вверх. Я должна была уважать ее послушание, даже если я была совершенно неадекватной во время нашей встречи.

“Да, можешь”, – ответила я и погладила гладкую кожу ее задницы, а затем резко шлепнула по тому месту, которое только что ласкала моя рука. Она вздрогнула, а мои пальцы утонули в ее сырости. “Но никаких слов”.

Она кивнула мне в ответ, соглашаясь молчать. Я улыбнулась. При других обстоятельствах я, возможно, получила бы с ней огромное удовольствие, но сейчас просто хотела пройти через это.

Присев на коленях позади нее, я взяла ее за бедра и потянула назад – на встречу со мной. Раздвинув ее вход с помощью пальцев, я медленно направила член внутрь ее тела. Она застонала и двинулась навстречу мне, а я, погрузившись в нее, зажмурилась от удовольствия.

Только мягкие хрипы и стоны сопровождали шлепки моего тела о тело Мэнди, и я почти смогла притвориться, что была довольна собой. Я почти смогла притвориться, что это была любая другая ночь, с любой другой анонимной женщиной, и что все было так, как всегда. Я почти смогла притвориться, что не чувствую себя виноватой за то, что отношусь к Ханне, как к объекту желания.

Она так нравилась мне! И да поможет мне Бог – я все равно хотела ее. И это желание не собиралось никуда уходить. Но этого никогда не случиться.

Я решила, что не позволю произойти этому.

========== Глава 7. ==========

Ханна позвонила мне через две недели после нашей вылазки на фильм Хичкока. Я взяла трубку, не проверяя звонившего, потому что в этот момент зашла в дверь с тремя пакетами продуктов в руках. Когда я нахожусь в бешенстве и жонглирую при этом тяжелыми предметами, я склонна забывать о важном.

Она звонила накануне вечером, но тогда я ей не ответила.

“Привет, Делани”, – прошептала она, и от уязвимости в ее голосе у меня перехватывало дыхание.

“Привет, Ханна, – ответила я. – Как поживаешь?” Я отчаянно старалась, чтобы мой голос звучал непринужденно. Эмоции, которые она вызвала во мне, оставляли меня в замешательстве и без сил. Перестать разговаривать с ней – это было почти облегчением, это было бы, можно сказать, идеально, если бы ее отсутствие в моей жизни не оставило зияющую дыру в моем страдающем сердце.

“У меня все в порядке”, – сказала она и, помолчав мгновение, добавила: “Ну, это не совсем верно. Бывало и лучше, – она горько рассмеялась, а потом поправилась, – бывало и хуже, конечно, но бывало и лучше”.

Я сглотнула, изо всех сил стараясь не думать о том моменте, когда Ханне было совсем плохо. “Извини, – пробормотала я. – Я… я сожалею, что пропустила твой звонок вчера вечером. Я была, ты знаешь…”

Это была ложь. Я никуда не выходила почти неделю после той неудачной попытки трахнуть блондинку, чувствуя себя в каком-то подвешенном состоянии из-за того, что не смогла насладиться случайным сексом, не в силах представить себя с кем-то другим, кроме Ханны. Я не хотела расстраивать ее, но знала, что своим молчанием сделала именно это.

Возможно, подсознательно я хотела причинить ей боль? Вероятно, я хотела показать ей, что она не может рассчитывать на меня, а мое молчание должно было рассказать ей об этом? Я знала, что всегда говорю о большой игре, но, по правде говоря, я была напугана до смерти.

Никогда раньше я не испытывала подобных чувств.

“Я поняла, что ты имела в виду, – сказала Ханна. – Не знаю, почему я вдруг подумала, что ты могла бы быть дома. Действительно… я имею в виду, в пятницу вечером, кто-то вроде тебя…”

“Кто-то вроде меня?” – спросила я и подумала о том, что после всех наших встреч Лори, наверное, поговорила с ней.

“Да, – ответила Ханна. – Ты знаешь… веселая, красивая, умная… я уверена, что по пятницам ты не проводишь вечера дома в одиночестве”.

По правде говоря, одиноких домашних вечеров у меня никогда не было. Прошлой ночью, однако, мне показалось, что провести вечер в одиночестве значительно лучше, чем переживать дерьмо с какой-то незнакомкой, которую я смогу подцепить. Но в любом случае, я не хотела рассказывать ей об этом. “Ты можешь удивиться”, – сказала я.

“Ой, да ладно, – возразила Ханна, немного посмеявшись надо мной. – Я уверена, что тебе никогда не хватает времени”.

Я нервно улыбнулась от смелости в ее голосе и почувствовала, что она намекала на что-то, и это разбудило бабочки в моем животе. “Ты слишком хорошо думаешь обо мне, – сказала я ей. – Я та, кто на вечеринках стоит одиноко в углу, помнишь?”

Ханна помолчала, а затем прошептала: “Если я тоже буду на той вечеринке, ты больше не будешь стоять там одна. Я имею в виду… если ты захочешь, конечно, я всегда смогу пообещать тебе, что сумею притвориться, будто общаюсь с тобой”. Она нерешительно произнесла свой комментарий, как будто боялась того, как он будет понят.

Я печально закрыла глаза. “Ханна, послушай…”

“Я все испортила, не так ли?” – прервала меня Ханна. Ее голос был таким тихим и разочарованным, что я держалась изо всех сил, пытаясь не отказаться от того, что мне нужно было сказать ей. “Когда я держала тебя за руку… я абсолютно неверно истолковала все, правда?”

Я вздохнула. Она правильно поняла мой интерес, потому что я не спрятала его достаточно хорошо и не объяснилась с ней, как обещала Лори.

“Не пойми меня неправильно, Ханна, это просто…”

“Мне жаль, если я поставила тебя в неловкое положение. Наверное, я просто не умею разбираться в этом, но я никогда не хотела… я не хотела…”

“Ты никогда не хотела – что?” – спросила я и поняла, что она переживает трудные времена, пытаясь поговорить со мной, и мое сердце разрывалось от переживаний за нее. Я так хотела быть той, кого она заслуживает, и это напугало меня до смерти.

“Я никогда не хотела потерять твою дружбу. Ты… ты моя первая новая подруга, которую я завела за это время… за очень долгое время”, – ее голос дрогнул, и я упала на спинку своего дивана, чувствуя себя, как полное и абсолютное дерьмо. “Мне очень нравится проводить время с тобой, Делани. Я сожалею обо всем, и мне просто интересно… как думаешь, мы могли бы просто притвориться, что ничего этого с нами не произошло?”

Я не могла врать ей. Мне было бы гораздо легче, если бы я сделала это и решила притвориться, что между нами ничего не было, кроме дружбы, но я не могла так поступить с ней. Я больше не выдержу унижения в ее голосе.

“Ханна, это не так, – возразила я, потому что не могла позволить ей думать, что она не самая удивительная женщина, которую я встретила за очень долгое время. – Я… Ты все правильно поняла, я подтверждаю это. Я… Ну, меня тянет к тебе”.

“О”, – выдохнула Ханна. Последовала недолгая пауза, и затем она снова прошептала: “Ладно”.

Я прижала пальцы к виску, не понимая, как оказалась втянута в такого рода разговор. Это был такой тоскующий бред, которого я всегда старалась избегать. Как я могла позволить себе оказаться здесь?

“Ханна, послушай, – сказала я, а затем замолчала, чтобы придумать, что сказать ей. “Ты мне нравишься. Очень. И, честно говоря, я чувствую, как ты становишься… – я задумалась на мгновение, а затем решила сказать ей правду. – Ты становишься моей лучшей подругой. Мне нравится проводить с тобой время, я признаю это… я очень привязалась к тебе, хотя мне для этого приходится быть очень хорошей”.

“Почему ты так стараешься быть хорошей?” – прошептала Ханна. Ее голос прозвучал так, как будто она боялась ответа, так, как будто у нее появились подозрения.

“Я просто…” – начала я, пытаясь подобрать правильные слова. Мне не хотелось рассказывать ей про того человека, которым я была. Неожиданно это оказалось важно – какой она увидит меня. “Я не… не то, что тебе сейчас нужно. Я и близко не то, что ты заслуживаешь. У меня никогда не было отношений… я никогда даже не пробовала, если честно… и я не смогу быть с тобой просто так”.

Ханна молчала так долго, что я уже открыла рот, чтобы продолжить разговор. Если она не собиралась нарушить это ужасное, неловкое молчание, тогда это сделаю я. Но прежде чем я успела сказать хоть слово, заговорила Ханна.

“Ты знаешь”, – сказала она.

“Ты знаешь”. Такая простая фраза, но произнесенная губами Ханны, она так сильно подействовала на меня. Я услышала страх, разочарование, стыд и даже облегчение. “Ты знаешь”. Мы обе знали, о чем она говорила, и поэтому я не собиралась играть с ней.

“Да”.

“Откуда?” – спросила Ханна. Мне показалось, что сейчас она может заплакать.

“Лори сказала мне, – ответила я. – Она не хотела, но я просто… я не могла остановиться. Она посоветовала не относиться к тебе, как к любой другой женщине, которую я привожу на одну ночь, а я не хотела соглашаться с ней, тогда она дала мне повод задуматься”.

Ханна шмыгнула носом в телефон. “О чем?”

Я не знала, как ответить на ее вопрос. “Ханна…”

“Ты знаешь, что мне понравилось, как ты флиртовала со мной, – пробормотала Ханна. – Никто по-настоящему не заигрывал со мной с тех пор, как… с тех пор. Я не могла поверить… я знала, что ты не знаешь. Мне очень понравилось, что ты не знаешь”.

“Я гонялась за тобой из-за банального секса, – призналась я. – Там не было ничего, что могло бы понравиться, Ханна. Лори была права, что остановила меня. Независимо от причин, ты последний человек, с которым я могла обращаться подобным образом”.

“Ты обращалась со мной так, как с любой другой женщиной, которая привлекла тебя, – возразила Ханна. Выдохнув, она продолжила. – Мне понравилось”.

“Ты очень привлекательная”, – сказала я, переживая за то, что мне будет плохо, но я должна была сказать это. “Ты прекрасна”. Я хотела убедиться, что Ханна знала об этом, и почти смогла услышать по телефону, как она краснеет.

“Перестань”, – прошептала она.

“Нет. Это правда, Ханна. Даже очень”.

“И ты тоже”, – сказала она.

Я закусила губу, пытаясь удержать свои эмоции внутри себя. Мои ноздри раздувались от напряжения. Мне хотелось захлопнуть телефон и убежать подальше от этого разговора. А еще я была зла. Сначала я была в ужасе и в гневе от этого, как я могу злиться на Ханну из-за тех чувств, которые я испытывала к ней, из-за того, что у нее не хватает мудрости убежать от меня, как можно быстрее, как я могла? После минуты немого созерцания я поняла, что была зла на себя.

“Я не стою этого, ты же знаешь”, – произнеся это, я закрыла глаза. Мне хотелось убедить ее оставить меня почти так же сильно, как я боялась, что смогу сделать это. “Я не заслуживаю твоей боли”.

“Может быть, это должно быть моим решением”, – возразила Ханна. Она казалась такой уставшей и почти побежденной. Я ненавидела себя из-за того, что ее голос звучал так грустно. “Может быть, я думаю, что ты стоишь всех этих усилий. Я тебе говорила… ты моя первая подруга, которая появилась у меня за долгое время, и ты первая… ты первая женщина, к которой меня потянуло с прошлой зимы”.

“Я сожалею”, – прошептала я и возненавидела то, как хрипло звучал мой голос. Я возненавидела и то, что ее голос звучал так же. “Ханна, послушай… возможно, это не тот разговор, который мы должны вести по телефону. Может быть, мне приехать к тебе, и мы сможем поговорить об этом?”

“Нет!” – почти в панике сказала Ханна. “Нет, я лучше сделаю это по телефону”.

“Пожалуйста… я не хочу, чтобы это испортило нашу дружбу. Я не хочу, чтобы мы перестали встречаться”.

“Мне нужно немного времени, – ответила Ханна. – Я просто чувствую себя немного… у всех на виду. Слишком открытой”. Она испустила судорожный выдох. “Со мной все будет в порядке, я просто… – она на секунду замолчала, а потом спросила дрожащим голосом, – так это потому, что ты не хочешь разрушить нашу дружбу или из-за того, что… из-за того, что случилось со мной?” Ее голос сорвался на этом вопросе.

“Ханна…”

“Ты знаешь, я не могу винить тебя за то, что это пугает тебя. Я… Я знаю, у меня еще осталось несколько проблем. Я почти оправилась, но все равно… это может быть слишком много для того, кто собирается быть рядом со мной. Я не виню тебя за нежелание ввязываться в это”.

Теперь, когда Ханна обосновала мое отступление, прощая за него, я почувствовала страх, мой желудок тонул все ниже и ниже, пока я не почувствовала тошноту.

“Это не…” – запротестовала я, но потом остановилась. Все эти доводы были, по крайней мере, частью правды, но не самой важной ее частью. Просто мне было страшно. Нежелание причинить боль Ханне – это был удобный повод, чтобы не признавать этот страх. “У меня никогда раньше ни с кем не было отношений. Все, что я знала когда-то, был случайный секс. Я не тот человек, который тебе нужен прямо сейчас… я не могу дать тебе то, что необходимо”.

“А что мне необходимо?” – спросила Ханна. Ее голос был тихим и казался мне немного угрожающим.

“Терпение, – ответила я. – Понимание. Любовь”.

“А как насчет того, чего хочу я?”

Я открыла рот, чтобы ответить, но смогла только устало выдохнуть. Не знаю, как мне ответить на этот вопрос.

“В конечном итоге я сделаю тебе только хуже”, – произнесла я более жестким голосом. “У тебя в твоей жизни и так было достаточно боли… я не могу позволить себе добавить к ней еще”.

Ханна тихо фыркнула. Я моргнула на этот звук, но ничего не сказала. Я ждала, пока она скажет то, что ей нужно было сказать. После долгих мгновений она прошептала: “Я думала, что это наконец закончилось”.

Я закрыла глаза. “Это?”, – пробормотала я.

“Нет”, – ответила она. Сейчас я уже слышала ее плач, и каждый тихий всхлип разрывал мою душу. “Я не уверена, что это вообще когда-нибудь закончится. Каждый обращается со мной так, как будто я развалюсь, если они неправильно дыхнут на меня. Я сильная, черт побери, и я хочу поправиться, но, похоже, это никогда не закончится. В один день я чувствую себя такой сильной, а потом приходит следующий день… и что-то происходит со мной, я чувствую, будто никогда не избавлюсь от этого”.

“Ты избавишься от этого, – пообещала я ей. – Я помогу тебе, чем смогу, обещаю”.

“Тогда не отдаляйся от меня, – попросила Ханна. – Не думай, что я не заслуживаю тебя в моей жизни”.

“Но Ханна…”

“Пожалуйста, – прервала она меня. – Пожалуйста, Делани. Если ты ни с кем не заводишь отношения, я могу принять это. Ты рассказала мне правду, я приняла ее, а теперь мы сможем двигаться вперед. Только, пожалуйста, не пытайся делать что-то для моего блага, ладно? Позволь мне принять собственные решения… и сделать свои собственные ошибки”.

Мне показалось, что она не хотела отказываться от меня. Я не знала – стоит мне радоваться или расстраиваться от этого. Мне не хотелось причинить ей боль, но в то же время я благодарила бога за то, что она не собиралась просто уйти.

“Ладно, – согласилась я. – Прости… за то, что пыталась защитить тебя… отстранившись. Это было неправильно, я знаю”.

“Нужно было сначала поговорить со мной”, – сказала Ханна.

“Я знаю”. Между упреками Ханны и своими собственными угрызениями совести, я чувствовала себя основательно наказанной. “Я сожалею. Я просто…”

“Ты думала, что знаешь то, что лучше для меня”, – закончила Ханна.

“Да”, – призналась я.

“То же самое делает Лори, – продолжила Ханна и покашляла, а я представила себе, как она вытирает свое лицо от слез. – Как и Макс… так делает каждый, кто знает меня. Я знаю, что все они просто заботятся обо мне, каждый хочет защитить меня”.

“Мы пытаемся”, – сказала я, до сих пор не понимая, откуда взялась наша дружба, но она не вызывала во мне никаких сомнений. “Я переживаю за тебя, очень”.

“Я думаю, что я просто устала чувствовать себя, как девушка, которая была изнасилована. Вот кем я чувствую себя сейчас, знаешь ли… не Ханной, а девушкой, которая была изнасилована, – она прочистила горло, а когда заговорила вновь, ее голос дрогнул. – Каждый раз, когда я думаю, что мне становится лучше, когда я начинаю снова чувствовать себя Ханной, что-то происходит, и я снова становлюсь… девушкой, которая была изнасилована”.

Она сказала это слово. Изнасилована. Мое дыхание сбилось, и я перевернулась на бок. Свернувшись в клубок, я крепко сжала закрытые глаза. Я не знала, что должна сказать дальше.

“Я не хотела заставить тебя почувствовать себя таким образом, – наконец пробормотала я. – Это не то, как я вижу тебя. Это еще не все, кем ты стала для меня”.

“Тогда докажи это, – сказала Ханна. – Будь моей подругой. Дай мне возможность проявить свои собственные чувства, и позволь мне иметь дело с последствиями этих чувств”.

Мне захотелось обнять ее. И еще мне хотелось убежать, потому что я знала – она понятия не имела о том, как сильно я могу навредить ей. Я хотела стать другим человеком, чтобы просто иметь возможность быть рядом с ней. Я хотела увидеть, как она снова станет Ханной.

“Ладно, – сказала я. – Хорошо, я обещаю”.

“Спасибо, – ответила Ханна. Она глубоко вздохнула, а потом выпустила вздох облегчения. “Я скучала по тебе”.

Я могла сказать ей только правду. “Я тоже скучала по тебе”.

Мы разделили между собой пару мгновений тишины, и затем она сообщила: “Сегодня вечером в кинотеатре штата показывают “Окно во двор”.

Я улыбнулась. Как я могла позволить себе почувствовать такую радость от ее возвращения, когда совсем недавно чувствовала себя такой испуганной и слабой?