Текст книги "Неисправимый грешник"
Автор книги: Мэдлин Хантер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)
Глава 5
Фартингстоун узнал о предстоящей свадьбе поразительно быстро, настолько, что успел убедить архиепископа задержать выдачу разрешения на венчание без церковного оглашения.
Он попросил аудиенции у лорд-канцлера – лорда Бро-ума, чтобы заявить, что в силу своего эмоционального состояния мисс Монли не способна вступить в брак.
Спустя три дня после того, как Данте вышел из тюрьмы, Флер оказалась с ним и Джулианом Хэмптоном в саду дома Сент-Джона, где и услышала дурную весть.
– Это не будет официальным допросом, – пояснил Хэмптон, когда они прогуливались среди пробуждающихся под весенним солнцем растений. – Однако Броум был настолько обеспокоен, что намерен посоветовать архиепископу отказать в выдаче разрешения на венчание до улаживания дела. Он уверен, что вы изъявите готовность не жениться, пока Верховный суд не рассмотрит заявление Фартингстоуна.
– Я с этим совершенно не согласна, – сказала Флер.
– Дело не только в вашем согласии, мисс Монли, но и в том, чтобы Дюклерк ничего не имел против. Броум уверен, что ни один мужчина не захочет, чтобы свет думал, будто он воспользовался болезненным состоянием женщины.
– Не существует никакого болезненного состояния.
Она не была убеждена, что мистер Хэмптон верит этому. Он выглядел таким загадочным, что никогда нельзя было понять, каково его истинное мнение. К тому же она сомневалась, что он давал серьезный отпор Грегори в этом плане. Он не одобрял полюбовного соглашения и задавал слишком много неуместных вопросов касательно ее дел.
Данте, похоже, не смутил подобный оборот дела. Флер даже подумала, уж не приветствует ли он это.
– Когда у Фартингстоуна будет эта встреча? – спросил он.
– Он должен высказать свои соображения в палате лорд-канцлера через две недели. Мисс Монли будет приглашена для разговора. Я порекомендовал бы, чтобы ее сопровождал адвокат.
Данте в упор посмотрел на мистера Хэмптона:
– Фартингстоун выиграет?
– Возможно. Должен заметить, что среди прочих претензий в ее адрес он поставит ей в вину выбор мужа как доказательство того, что она не в состоянии принимать здравых решений.
–Я полагаю, муж должен устранять проблемы, а не усугублять их, – сказала Флер.
– Фартингстоун говорит, что здравомыслящая женщина не станет вступать в союз с мужчиной, который отличается репутацией Дюклерка. Он считает, что ни одна ответственная особа не отдаст состояние тому, кого она вызволила из долговой тюрьмы. Разумеется, ему не известно о частном соглашении. Но если бы он знал о нем, это еще больше усугубило бы дело.
– Значит, моя судьба в руках Верховного суда. – Ее раздражало, что в ее жизнь вмешиваются все эти мужчины, которые заявляют, будто пекутся о ее благосостоянии. Теперь выяснялось, что ее попытки перечить им лишь ускорили ее роковой конец.
Хэмптон перестал ковырять пальцем бутоны на кусте.
– Разумеется, я обязан вам посоветовать дождаться решения суда.
Данте, казалось, совсем не обеспокоила вся услышанная информация.
–А если на этой встрече через две недели выиграем мы, положит ли это всему конец?
– У Фартингстоуна останется возможность подать в суд. Вероятно, продолжить оспаривать ее правоспособность вступать в брак. Этот процесс может быть оченьллительным, утомительным и дорогостоящим. Если она вступит в брак, это ставит, под угрозу положение Фартингстоуна.
– Другими словами, если мы подчинимся воле лорд-канцлера, это принесет нам мало пользы и сделает Флер еще более уязвимой.
– Можно сказать и так.
– Спасибо, Хэмптон. Я думаю, что мисс Монли и я теперь должны поговорить наедине.
Хэмптон с загадочной улыбкой повернулся и направился к дому. Флер едва не топнула ногой от отчаяния.
– Я вообще не считаю его умным. Он ничем нам не помог.
– Он нас очень выручил!
– Все, что я от него услышала, – это лишь призывждать.
– Он не мог нам посоветовать не повиноваться лорд-канцлеру, но дал нам понять, что это следует сделать. Задача ясна, Флер. Нам придется с вами сбежать, чтобы обвенчаться.
Данте много лет назад решил для себя, что если он когда-либо женится, то лишь в том случае, если к его горлу приставят острие шпаги или он сбежит вместе с невестой. В приличной семье его примут только тогда, когда затронута девичья честь и члены семьи окажутся перед свершившимся фактом. Так что необходимость увезти Флер в Шотландию можно рассматривать как предначертание судьбы.
На следующий день Флер снова переехала в свой дом, а двумя днями позже нанятая ею карета остановилась перед зданием, где Данте снял комнаты.
Он вошел в экипаж, опустил шторы, и они уехали.
– Думаю, нам не стоит направляться в Гретна-Грин, —сказал он. – Подойдет любое место в Шотландии. Как только мы минуем черту города, я проинструктирую кучера, что бы он ехал на север до Ньюкасла. Наше путешествие продлится на полдня дольше. Но если Фартингстоун станет нас преследовать, он направится на запад, и мы можем путешествовать в свое удовольствие.
– Сделаем так, как вы считаете нужным, Данте.
Это было сказано так покорно, как могла бы сделать только жена. До него со всей остротой внезапно дошла реальность происходящего. Жена. Именно это будет результатом предстоящего путешествия.
Теперь уже нет пути назад. Паруса были подняты, якорь снят, и попутные ветры доставят их до порта под названием «Супружество».
Путешествие оказалось долгим и утомительным. Даже несмотря на вспышки оживленной беседы и остановки для принятия пищи, часы словно остановились. Данте пресекал периодически возникавшие мысли о том, как отменно он провел бы время, если бы рядом была другая женщина.
На второй день он, похоже, проиграл баталию. Им овладели эротические видения.
…Он стаскивает с нее простое серое платье и рубашки. Берет в рот воспрянувшие соски ее небольших округлых грудок… Сжимает мягкие обнаженные ягодицы, а она то приподнимается, то опускается над ним, ее нежные колени обхватывают его бедра, ее пальцы неистово стискивают его плечи…
Иногда она ловила его взгляд, устремленный на нее в минуту подобных фантазий. Она одаривала его теплой, доверительной улыбкой. В ответ он принимал томное выражение.
Обе ночи они провели в гостиницах, где расходились по разным комнатам. А вот с другой бы женщиной…
Во вторую ночь он ворочался на своей кровати, рисуя в воображении женщину, которая находится за стеной. Он услышал, как она перевернулась во сне, и представил ее обнаженной; глядящая в окно луна освещает ее нагое тело, которое с готовностью принимает ласки его рук и прикосновения его губ.
Эта незваная фантазия вывела его из равновесия. Он оделся и вышел прогуляться под усыпанным звездами небом, чтобы справиться с наваждением.
Безумие с его стороны – согласиться на такое предложение. Он должен доехать завтра до Ньюкасла, попрощаться с ней и сесть на корабль, идущий на континент.
Он остановился под дубом, чтобы найти аргументы против такого выбора. Это будет настоящим вероломством, но если он объяснит… А что он может сказать в свое оправдание? Что распутником овладела похоть? Что у него не хватает силы воли преодолеть это и оказать ей помощь, о которой она просила? Что даже пятнадцать тысяч фунтов и три тысячи в год не могут принудить его к воздержанию?
Вероятно, последние события и вынужденный аскетизм стали причиной его нынешнего вожделения. Вернувшись в Лондон, он найдет выход. К тому же он не будет постоянно рядом с ней. Даже живя в одном доме, они будут редко видеть друг друга.
Он вернулся в свою комнату и бросился на кровать, раздраженно думая о том, что уже много лет до такой степени не желал женщины и последний раз это принесло ему большие неприятности. Но та женщина была порочной, а Флер – воплощение добродетели. Тем не менее лучше всего поскорее вернуться в Лондон, чтобы исключить постоянное общение с ней.
– На обратном пути не могли бы мы остановиться в моем имении в Дареме? Мы проезжали близко от него вчера, это совсем недалеко от главной дороги. – Такой вопрос задала Флер, когда они пересекли северную границу и въехали в Шотландию. – И мы могли бы жить в доме, а не в гостинице.
– Как хотите, – ответил Данте. – Вы спрашиваете моего разрешения в таких мелочах? Это будет бессмысленное притворство, поскольку я не имею прав в серьезных вопросах.
Бессонная ночь сделала ето неприветливым, а появление Флер добавило жара в проклятое пламя.
Он увидел ее удивление и пожалел о том, что сказал это столь суровым тоном. Вот она сидит с невинным видом, в голубом платье, накинув на плечи легкую шелковую шаль. Он сорвал на ней раздражение, словно непутевый школьник.
Вероятно, шаль была новой. Белые лайковые перчатки, пожалуй, тоже только что куплены. Шляпка с голубым бантом возле правого виска, оттенявшая розоватость щек, выглядела более модной, чем ее обычные головные уборы.
У нее не было времени сшить себе свадебное платье, но за те два дня, которые оставались в их распоряжении до отъезда, она постаралась принарядиться.
Это не будет свадьбой в полном смысле слова, но это все, что ей когда-либо предстоит пережить. Данте подумал, что ее просьба – это первое, что она сказала, садясь утром в карету. Он заметил, что за ее внешним спокойствием проглядывала озабоченность.
Она выглядела обеспокоенной, да это и понятно. Он почти ничего не вложил в этот брак, а выиграл значительно. Она же рисковала многим.
Он взял ее за руку:
– Разумеется, мы можем остановиться в Дареме и остаться там столько, сколько вы захотите. Но сегодня почему бы нам, доехав до Ньюкасла, не снять апартаменты в «Версале»? Это один из лучших отелей в Англии, со всеми новейшими удобствами.
– Отлично.
Он держал ее за руку, чтобы подбодрить, когда они въехали в большую деревню. Они остановились перед каменной церковью. До полудня было еще далеко, и Данте послал кучера за викарием и свидетелем. Ожидая их, они прохаживались вдоль рядов лавок, и Данте купил у цветочницы розу из оранжереи.
Он вручил ее Флер, когда они вернулись к дверям церкви.
– Это, конечно, не самый красивый цветок. Вы выглядите сегодня даже очаровательнее, чем обычно.
Она зарумянилась и опустила глаза, закусив нижнюю губку.
– Вы можете изменить свое решение. Я пойму, – сказал он.
– Я этого не хочу.
Данте снова с особой остротой ощутил реальность того, что происходит. Он взял обе ее руки.
– В церкви мы будем говорить традиционные клятвы, но я обещаю, что буду заботиться и защищать тебя. Я ни когда не подниму на тебя руку и сознательно не причиню тебе боль.
Она подняла взор. Глаза ее повлажнели, губы, сложившиеся в улыбку, дрожали.
– Я тоже стану заботиться о тебе и буду верным твоим другом и помощницей в добрые и трудные времена, столько времени, так долго, как ты пожелаешь.
Он предложил ей руку.
– В таком случае ты готова?
Она сделала глубокий вдох.
–Да.
Они прогуливались в церковном дворе в ожидании кареты.
– Женат, – произнес Данте. – Чтобы привыкнуть к этой мысли, понадобится какое-то время.
– Конечно.
– Ты не хочешь пообедать перед отъездом?
Должно быть, он очень заботливый человек. Флер подозревала, что это одно из качеств, которые располагают к нему женщин. Интересно, он проявлял такое же трогательное внимание, когда занимался любовью? Это многое объяснило бы. Другие мужчины, которые были не менее красивы, не пользовались таким успехом у женщин.
– Я не могу сейчас есть. Возможно, когда мы приедем в Ньюкасл.
– Наверное, ты всегда думала, что твое торжественное венчание будет происходить в соборе Святого Мартина.
– Никогда об этом не мечтала. Все было замечательно.
Это действительно оказалось чудесным. Они обменялись клятвами верности в маленькой церквушке в ясный солнечный день. Покой и уединение разбудили в ней нежные чувства.
Она посмотрела на его ладони и вспомнила, как он в конце церемонии держал ее лицо. Сильные, ласковые руки. В тот момент не существовало никого, кроме них двоих. Взгляд его темных глаз, казалось, проникал до самого сердца. Она почувствовала свою привязанность к нему, ее душа наполнилась светлой радостью, когда он дважды поцеловал ее. Один раз в лоб и второй – в губы.
Интересно, он и своих любовниц целовал так? Она представила себе, как второй поцелуй становится крепче и жарче, как движутся его руки, и испытала странное возбуждение.
Слава Богу, ее натура позволяет ей переживать подобные смутные ощущения. Фантазии не несут в себе опасности. Реальность бы ее парализовала.
Впрочем, он ведь не испытывал к ней плотского желания. Эта женитьба устраивала его потому, что предоставляла свободу. Она подумала об этом утром, когда они шли в церковь. Но не вызывает сомнения, что он рассматривал возможность ограничений на свои удовольствия, если она станет вести себя не так, как обещала.
Флер вдруг ощутила незнакомую ей ранее боль при мысли о том, как его ладони сжимают лицо другой женщины. Это случится очень скоро, она не сомневалась на этот счет. Обругав себя за глупую ревность, она напомнила себе, что не имеет на это права. Это делает ее поистине смешной.
Однако она испытала в церкви нечто такое, чего никак не ожидала. Ей была предоставлена возможность ощутить вкус того, что чувствуют другие женщины в день свадьбы. Она словно прикоснулась к тайне близости, которая возникает тогда, когда по-настоящему соединяются сердца и тела.
Она подозревала, что еще долго будет мысленно возвращаться к этому сладостному воспоминанию.
Приехав в Ньюкасл, они отправились поужинать в элегантный ресторан «Версаля». Ковыряя вилкой холодный ростбиф, Флер то и дело посматривала через плечо Данте.
– Вон тот черноволосый мужчина за твоей спиной знает тебя? – спросила она. – Он постоянно смотрит в нашу сторону.
Данте повернулся, чтобы разглядеть мужчину примерно его возраста, который читал газету и одновременно ел пирожное.
– Это Юан Маклейн. Мы учились с ним в университете. Его имение находится к северу от Беруика.
– Почему он не поздоровался с тобой?
Данте знал почему.
– Прости меня, я должен поговорить с ним.
Данте подошел и сел за стол к другу.
– Ты решил со мной раззнакомиться, Маклейн?
Черные глаза Маклейна замигали.
– Я просто стараюсь быть благоразумно осторожным, Дюклерк. Если ты забрался так далеко на север, я полагаю, что твоя дама не желает, чтобы ее узнали.
– Положим, ты не слишком осторожен. Она уже заметила твое внимание к ней.
На лице Маклейна появилась плутовская улыбка.
– Очень мило. Ее лицо мне кажется знакомым, но я не могу вспомнить имя.
– Флер Монли.
Улыбка Маклейна сменилась выражением удивления. Он откровенно стал разглядывать Флер.
– Не может быть! Ты настоящий дьявол! Если тебя найдут, тебе не поздоровится. Мне следовало бы попенять тебе за развращение невинности, ноя признаюсь, что восхищен твоей дерзостью.
– Мисс Монли и я только что заключили брак.
На лице Маклейна отразилось нечто вроде шока.
– Ты шутишь? У тебя нет причин жениться, ты ведь сам это знаешь. Мы просто не того типа люди, Дюклерк. Я уж не говорю о том, что теперь мои наезды в Лондон станут много скучнее. Я собирался нагрянуть туда через недельку, но теперь в этом нет никакого смысла.
– Твои прочувствованные поздравления меня очень тронули.
– Прости, пожалуйста! Разумеется, я рад за тебя. Она завидная партия, и я желаю тебе счастья. Но я вижу в этом некий символический смысл для себя. Это своего рода водораздел, подобно тому моменту в истории, когда вандалы разрушили Рим. Эра удовольствий заканчивается на моих глазах.
– Ладно, собери свое мужество и пошли познакомимся. Кстати, ты первый, кого я ей представляю.
– Ты похитил ее? Впрочем, глупый вопрос! Конечно же, похитил.
Данте подвел Маклейна к Флер и познакомил их. Шотландец проявил изрядный такт, поздравляя ее.
– Вы возвращаетесь в Лондон? – спросил он, располагаясь поудобнее в кресле и отослав официанта за пирожными. Одно из них он предложил Флер.
– Мы планировали остановиться здесь на ночь в «Версале», – объяснил Данте. – Однако отель переполнен, и нам придется искать другое пристанище.
– Сегодня маловероятно найти место. Вы видите, как многолюден нынче город? Завтра планируется грандиозная свадьба. Породнятся два знаменитых семейства. Весь север страны съехался на это событие. И я сомневаюсь, что вам удастся найти хотя бы конюшню, где можно приклонить голову.
– Тогда нам придется выехать за пределы города, – подытожил Данте. – У тебя хватит сил, Флер? Мы провели в дороге три дня, и я догадываюсь, как ты устала.
– У меня есть другое предложение, – откликнулся Маклейн. – Случилось так, что я не был приглашен на эту грандиозную свадьбу, поскольку однажды меня застали в ситуации, компрометирующей сестру невесты… – Спохватившись, он оборвал себя и произнес, адресуясь к Флер: – Приношу извинения!
– Не стоит, мистер Маклейн.
– Уверяю вас, ничего неприличного там не было. Просто некоторое недоразумение…
– Так что ты предлагаешь?
– У меня есть здесь апартаменты. Это мой городской дом в Ньюкасле. Почему бы вам не воспользоваться ими? Я в любом случае завтра уезжаю.
Флер отнеслась благосклонно к его предложению. Данте бросил многозначительный взгляд на Маклейна:
– Комнаты похожи на те, которые ты держишь в Лондоне?
– Гораздо более элегантны. Вы найдете их вполне приемлемыми. – С некоторым запозданием он понял подтекст вопроса Данте. – А, ты имеешь в виду… – Он бросил взгляд на Флер. – Вовсе нет. В основном они традиционны по декору. И библиотека, хоть и небольшая, состоит почти целиком из привычных классиков.
Данте скептически отнесся к выражению «почти целиком». Комнаты Маклейна в Лондоне походили на театр сексуальной пьесы. А что касается библиотеки…
– У тебя не будет причин для смущения, Дюклерк, – пробормотал Маклейн, пока Флер на мгновение отвлеклась. – И твоя жена не будет шокирована.
– Я бы хотела отложить путешествие до завтра, – сказала Флер, снова обратив внимание на мужчин. – Если это не причинит вам неудобств, мистер Маклейн.
– Никаких неудобств! Рад оказаться вам полезным. – Он поднялся. – Я велю слугам все приготовить для вас. Часа через два все будет готово. Дюклерк, я дам тебе знать, когда в следующий раз окажусь в Лондоне. Возможно, ты зайдешь ко мне.
Маклейн откланялся.
– Какой заботливый человек! – сказала Флер. – Он хороший друг?
– Да.
– Он немного погрустнел, когда уходил. Должно быть, он считает, что ты дашь отставку своим холостым друзьям, после того как женился.
– Так часто бывает.
– Скоро он с облегчением узнает, что это не тот случай.
Ее безразличие к этому вопросу изрядно рассердило Данте.
Но ведь он этого сам хотел. Он определенно не желал, чтобы она негодовала и чего-то требовала от него. Это превратило бы его фиктивный брак в дешевый фаре.
Он понимал, почему он так реагирует. Непродолжительная церемония в церкви неожиданно тронула его. Он испытал удивительное ощущение счастья и меланхолии. Сработала какая-то глубинная часть его, которую он привык игнорировать. И она заговорила в нем снова.
– Ты закончила? – спросил он. – Тогда давай осмотрим старый город.
Его красавица жена стерла со своих красивых губ остатки пирожного Маклейна и протянула ему изящную, такую женственную руку.
В доме их уже ожидали, когда они появились в сумерках, и проводили в апартаменты Маклейна.
Данте быстро осмотрел все владение, а Флер сразу направилась в спальню, чтобы снять шляпку.
Единственную спальню, как обнаружил Данте.
Он остановился в середине гостиной и осмотрел изящную мебель. В лондонской гостиной Маклейна было несколько мягких шезлонгов и широких диванов. Каждое место обещало комфорт и было удобно для обольщения.
Данте с радостью поменял бы сейчас эту комнату на лондонскую. На качелях, свисающих с потолка, можно было бы хорошо поспать.
– О, просто потрясающе! – донесся до него голос Флер издалека.
Он пошел на звук через спальню и гардеробную и оказался перед большим, отделанным плиткой клозетом.
– Посмотри. – Флер наклонилась над корытом в форме туфли и повернула ручку на стене. – Течет теплая вода. Должно быть, ее подогревают на крыше, прежде чем пустить по трубам. Вот такое новшество. Я хочу им воспользоваться.
Флер вышла. А он смотрел на хитрое изобретение и представлял себе обнаженную Флер, лежащую в ванне.
– Как здорово! – услышал он снова.
На сей раз он нашел ее в спальне; она держала высоко в руке свечу и заглядывала под драпировку.
– Как умно придумано!
Данте подошел к застеленной красным атласом постели. Роскошно. Грандиозно. Он заглянул под балдахин, чтобы увидеть, что так восхитило Флер.
Прямо над кроватью висело огромное зеркало, подвешенное на прочной проволоке.
– Ты считаешь, что это еще одно новое удобство? – спросила Флер.
– Скорее всего Маклейн добавил его сам.
Она подвигала свечой вправо и влево. Кажется, она нисколько не была шокирована увиденным.
– Он очень изобретательный человек.
– Он этим гордится.
– Ты только посмотри, как оно отражает свет от этой свечи, отчего делается еще светлее. Знаешь, если зажечь их несколько, можно читать всю ночь, как днем. Должно быть, мистер Маклейн большой любитель чтения, если ему пришла в голову такая блестящая мысль.
– В той области, которая является объектом его исследования, он крупный специалист.
Их разделяла кровать, когда их взгляды встретились. Она внезапно посуровела, нечаянно осознав, где они находятся. Или же прочитав в его мозгу сцены воображаемой Любовной игры.
– Пойдем в гостиную и выпьем вина, – предложил он. – Маклейн распорядился прислать его в номер.
Она обошла чудо-кровать и уселась в гостиной на маленький стул.
– Очень любезно со стороны твоего друга организовать все это для нас. Я чувствую себя даже более усталой, чем думала. Комнаты просто великолепны.
–Должно быть, они и в самом деле красивы, но не вполне удобны, несмотря на горячую воду. Здесь только одна спальня.
Флер бросила быстрый взгляд на дверь с противоположной стороны.
Данте покачал головой:
– Там кабинет.
Он передал ей бокал вина, с некоторым запозданием заметив на них изображение сатиров, забавляющихся с нимфами.
Флер разглядывала изящную мебель комнаты.
– В кабинете, как я полагаю, нет дивана? – спросила она.
– Боюсь, что нет. Я возьму одеяла и устроюсь на коврике в гостиной.
Она посмотрела на бокал.
– Тебе нет никакой необходимости проводить ночь на полу. Ты тоже можешь спать на кровати.
Ему потребовалось сосчитать до пяти, прежде чем до него дошел смысл сказанного.
– Прошу прощения?
У Флер густо порозовела шея.
– Кровать очень широкая, а мы оба устали, и нам предстоит долгое путешествие. Я допускаю, что это несколько неудобно, но с подобной ситуацией нам придется сталкиваться и впредь. Например, когда будем наносить визиты.
Его тело тут же подсказало ему, что спать с ней в одной постели будет ошибкой. При одной только мысли об этом у него все напряглось. Все-таки лучше воспользоваться ковриком.
И в то же время ситуация, когда он может оказаться с ней на одной кровати, чем-то привлекала. Он не мог объяснить, почему желал подобной, пусть даже целомудренной, близости. Но факт оставался фактом: ему это было бы приятно. И тогда, может быть…
– Ты уверена? Я не хотел бы тебя напугать или смутить.
– Это невозможно. Я полностью тебе доверяю.
Он предпочел бы, чтобы она не полагалась на него. Какие у нее основания для доверия? Дьявольски неудобно, что она ему верит.
– Ну чтож… Мы попросим горничную помочь тебе с купанием. Я подожду, пока ты уснешь, в гостиной.
Она поднялась и ушла в спальню. Когда пришел камердинер, Данте попросил, чтобы прислали горничную. Появилась горничная и отправилась помогать Флер. Данте расхаживал по гостиной, прислушиваясь к плеску воды и мысленно рисуя картины, как его жена моет обнаженное тело.
Он с радостью помыл бы ее сам. А позже извлек бы ее из теплой воды, вытер мягким полотенцем, отнес на кровать и овладел ею под рассеянным светом большого зеркала…
Плеск воды прекратился.
Горничная показалась в гостиной, сделала книксен и удалилась.
Некоторое время в спальне слышались звуки шагов, затем установилась тишина.
Данте засек время на карманных часах. Он будет ждать полчаса. Этого должно вполне хватить.
Он вошел в кабинет и стал рассматривать библиотеку Маклейна. Почти сплошь вошедшие в моду классики, но не только. Он обнаружил предмет наибольшей гордости своего друга – серию эротических гравюр итальянского художника эпохи Возрождения. Он пробежал глазами изображенные сексуальные позиции.
Все это не пригодится нынешней ночью. И к лучшему. Если бы это случилось, ситуация бы кардинально изменилась. Он определенно этого не хотел.
Когда истекли полчаса, Данте вошел в спальню. На столике рядом с кроватью горела свеча, зеркало распространяло ее бледно-золотистый свет на рассыпавшиеся по атласному покрывалу волосы Флер. Она спала на спине. Тень от ее густых черных ресниц падала на щеки.
Он прошел в гардеробную, достал свою одежду и надел ночную рубашку, которую недавно нанятый камердинер весьма кстати положил в чемодан. Стараясь не разбудить Флер, он сел на кровать и посмотрел на нее в зеркало. Она выглядела умиротворенной и красивой. Он никогда раньше не видел ее волосы распущенными. Они волнами покрывали ее руки, которые Флер сплела на животе.
Ее ресницы дрогнули, веки открылись. Данте и Флер посмотрели друг на друга в зеркальном отражении. Их разделяло расстояние не более ширины тела, и на них обоих падал отраженный свет из зеркала.
– Я не хотел тебя будить.
– Я еще не заснула. – Она окинула взглядом кровать. – Это несколько необычно.
–Да.
– Но нельзя сказать, что неприятно.
– Нет, не неприятно.
Она снова посмотрела на него в зеркале.
– Спасибо, что ты женился на мне.
Он не нашелся, что ответить.
Флер закрыла глаза. Ее сомкнутые руки расслабились и упали на простыню. Данте чувствовал, что она засыпает. Однако она снова открыла глаза и задумчиво нахмурила брови.
– Данте, а это зеркало… Тебе не кажется… Может, не прилично об этом думать, только… Может, он установил здесь зеркало, чтобы… – Румянец смущения появился на ее розовых щеках.
Протянув руку, он погладил ее кисть.
– Скорее всего он сделал это, чтобы удобнее было читать.
Ее маленькая ладонь повернулась под его рукой. Он не убрал ее, получая удовольствие от ощущения ее изящества и тепла. Ему пришлось сдержать внезапно возникшее желание прижаться губами к ее рту. Он испытывал умильное, чистое чувство от того, что держит ее ладонь, хотя его кровь бурлила и жаждала большего.
– Спокойной ночи, – сонным голосом промолвила Флер.
– Спи спокойно, нежный цветок.
