Текст книги "Гривар (СИ)"

Автор книги: Маздай Дед

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Интерлюдия

Борт корабля Живчик (бывший перехватчик АР-483).

«Многие годы все мы трудились на благо нашей родины, собирая в путь стальные колоссы, которые должны были доставить наш народ к звёздам…»

– Тьфу, ты! – скривилась, отложив книгу в сторону, Тайрос. – Мало того, что написано на старотатанском, так ещё и… Теперь понятно откуда Тайт понабрался словечек.

Покинув трущобы, татанка рванула в космопорт и умчалась прочь с планеты, уйдя в гиперпространство сразу, как покинула атмосферу. И вот уже вторые сутки она находилась в Запретной Зоне, где спокойно могла изучить сокровище всей жизни Тайта. Правда она пока никак не могла взять в толк, что же такого важного в дневнике члена экипажа древнего космического корабля, который даже никуда не улетал. Ведь Тайрос знала, что татаны не покидали родной планеты до визита рари, но о тех в старой книжице не было ни слова.

«Но вот настал решающий день! Челноки оторвались от поверхности, унося меня и других к кораблям, которые должны были стать нашим домом на время нашего долгого путешествия к новому дому. Ведь как бы мы ни ценили свою планету, но скоро она станет слишком холодной для жизни, поскольку солнце наше угасает. И на нас возложена ответственная миссия – найти новый дом и подготовить его к переселению остальных наших соплеменников…»

– Но ведь… – вновь отложила книгу Тайрос. – До угасания Тата ещё несколько миллиардов циклов, да и сейчас нет проблемы переохлаждения, – в задумчивости она постучала когтями по корешку книги, оставив на нём несколько дырочек, – проблема, скорее, в перегреве.

Полученная информация никак не укладывалась в голове Тайрос, и она отложила книгу, прошлась по рубке своего кораблика, дабы отвлечься от мыслей. Сделав несколько кругов вокруг пилотского кресла, она внезапно зацепила крылом куртку на вешалке, и та упала, прихватив с собой заодно кобуру с револьвером, который свалился на пол, вызвав жуткий грохот металлического пола.

– Это уже слишком, – пробормотала татанка, взирая на учинённый ею беспорядок.

Хоть её крылья и были увеличены искусственно – способность планировать часто выручала её при осмотре планет, а немногие археологи рисковали высаживаться на поверхность планет Запретной Зоны – она всё же всегда чувствовала их, словно они были такими с самого рождения, и подобный казус случился с ней впервые. Всё-таки события последних дней: нежданная встреча с братом, его смерть от лап фанатиков, а особенно то, что всё её представление об истории родного мира рушилось прямо на глазах – всё это выбило её из привычной колеи. Подобрав сброшенные вещи и повесив их на место, Тайрос сделала несколько глубоких вдохов, дабы успокоиться и продолжила чтение:

«Наш Искатель-1 принял в своё металлическое нутро тысячи первопроходцев, которые сейчас занимали свои места в крио-камерах. Мы же должны были последовать за ними позднее.

А пока каждый из членов экипажа, заняв противоперегрузочные кресла, выполнял свой долг: специалисты по двигателям выводили их в рабочий режим, внимательно следя за всеми показателями, дабы предупредить возможные поломки и устранить неисправности пока мы ещё не покинули родной системы; навигаторы – и я в их числе – вносили в бортовые вычислители просчитанный заранее маршрут, в последний раз тестируя новую технику на наличие возможных ошибок в программном коде; а капитан осуществлял общее руководство, принимал доклады со всех постов, уделяя внимание каждой мелочи. Так как в такой момент мелочей не могло быть.

И вот заработали на полную мощь двигатели, вдавливая нас в кресло. Корабль набирал скорость, и наш родной дом стал уменьшаться в размерах, удаляясь. Но, как бы мне не хотелось в последний раз взглянуть на него, я должен был смотреть вперёд – туда, куда лежал наш путь. Путь первых татанов, отправившихся навстречу звёздам.

Вскоре, когда Татанирв уменьшился до такой степени, что его можно было закрыть когтем на лапе, настало моё время засыпать криогенным сном, дабы проснуться через много лет и скорректировать наш курс».

– Татанирв… – задумчиво произнесла Тайрос. – Так вы улетали или нет?! – спросила она у книги, но та, как и в прошлый раз не ответила. – Бред какой-то, правда, Живчик?

Корабль тоже промолчал, как-никак он не был снабжён ИИ, вычислительной мощности установленного на нём компьютера едва хватало на стабильную работу систем, в первую очередь системы навигации, но годы, проведённые в одиночестве в Запретной Зоне, выработали у Тайрос привычку разговаривать с неодушевлёнными предметами.

– И в дневнике никаких пояснений, – отложив книгу, пролистала она записи брата, – одни протоколы собраний и прочая дребедень. Уж ты-то, Тайт, должен был знать, о чём эта книга. А у меня уже башка пухнет! Старотатанский, навигатор, с его занудным тоном, а теперь ещё и два Татанирва. Ну, его всё в чёрную дыру!

Отложив проблемы древности на потом, Тайрос принялась просматривать почту, которая пришла на её ящик за то время, пока корабль был подключён к информационной сети Татанирва:

– Счета, угрозы, счета – всё в спам! – стопка писем от администрации Татанирва отправилась в корзину, а их адреса в чёрный список. – Как я увеличил крылья за пять дней: я просто втирал… – прочитала она следующий заголовок. – Дичь ты втирал! В спам! Спам! Мусор! Это вообще как тут оказалось? – рылась она в ворохе писем, скопившемся на её ящике за время прошлой экспедиции. – В спам! Предупреждение… Интересно, – она кликнула по последнему письму. – Не приближаться к порталам Древних? Да я и не собиралась! Что заказов нет? – расстроилась она. – Жаль, конечно, ну да ничего, как раз время будет кое-куда слетать.

На ту планету Тайрос давно положила глаз: уж больно развитой была ПКО для такого неприметного шарика. Одна беда – эту самую оборону требовалось ещё преодолеть, но теперь, когда у Живчика появился гипердвигатель, можно было попытаться выйти прямо в атмосфере планеты, что было, конечно, опасно, но не опаснее, чем переть в лоб на орбитальные крепости. А возмущения атмосферы, вызванные внезапным появлением в ней массивного тела? Ну, для подобных случаев и нужны скафандры.

Глава 3

Приземление на этот раз вышло мягким. Но мокрым…

Подняв тучу брызг, мы с приличной высоты рухнули в солёную – успел хлебнуть – и холодную воду. Очень холодную, прямо вспоминается бункер, в котором нам повезло-таки найти ключ от танка... в смысле, фрегата Рари.

– Мряв! Как же холодно! – вынырнула на поверхность Ошка.

Я её полностью поддерживаю! И, судя по тихому мату и стуку зубов, не я один. Пора выбираться отсюда, пока мышцы не свело судорогой от холода, ибо тогда мы пойдём на дно, так как плавают арги, мягко говоря, не очень.

– Берег там, – кивнула Кира в сторону, – дымом пахнет.

И вправду, есть такой запах. А поскольку на воде гореть нечему, будем считать, что там суша. Вот туда и поплывём, точнее, девчонки уже поплыли. Я тоже не стал отставать и поплыл энергичным брасом вслед за ними. Заодно и согрелся немного, и даже промокшая шерсть перестала ощущаться, так как плотная толстая шкура позволяла сохранять тепло, вырабатываемое мышцами при движении. Короче говоря, движенье – это жизнь! Мои самочки, похоже, придерживались того же мнения и плыли довольно-таки быстро, так что догнал я их только у берега.

Высокие волны прибоя с шумом накатывали на острые камни, от которых стоило немалых трудов увернуться, когда эти самые волны потащили нас на них со всей своей немалой мощью. И всё-таки из воды мы выбрались почти целыми, и только меня приложило о камень, от чего я заработал длинную царапину на боку. Отбежав подальше от воды, мы остановились и принялись отряхиваться, разбрызгивая капли во все стороны.

– Вот и искупались! – весело заметила Кира. – Теперь бы перекусить и можно спать ложиться.

– После шести не ешь! – заметил я. – А прежде чем спать, нужно согреться.

– Согреемся по методу полярных арги-ру, – хихикнула она, – или ты против?

– Нет, – ответил я.

Я-то как раз не против. Сейчас найдём укромное местечко, устроимся там и будем греться. Так как у меня нет особого желания идти к костру, у которого может находиться неизвестно кто, неизвестно как реагирующий на ночных визитёров. А может там и вовсе пожар? Или местные жители жуткие ксенофобы? Ну их! Утром всё увидим. Как рассветёт.

***

Рассвет я встретил под толстым слоем снега, который на мело за ночь, пока мы спали, устроившись под вывороченным ветром деревом. А поскольку дверью в нашу импровизированную землянку служил я, то и весь снег достался мне. Ладно хоть, что за ночь я, как и Кира, успел обрасти густой и тёплой зимней шерстью. Так что получилось так, что мы обогнали по пушистости Ошку, подшёрсток которой не успел вырасти полностью: пусть Ошка тоже маг, но у арги-магов все процессы ускоряются магией в большей степени. А вот Куга мёрзла: как-никак пума зверь, живущий в более тёплом климате, чем барсы. Ну да ничего, она маг-физик, так что, как проснётся, отрастит себе шубу. А пока у неё есть подушки с подогревом. И мурчалкой.

– Проснись и пой! – произнёс я, пока делал разогревающую зарядку, иными словами, крупно дрожал всем телом.

– Заткнись и спи! – не осталась в долгу Кира, за что тут же получила снежком в лоб: – Ах, так?! – снести такого она не могла и живо подорвалась с целью отомстить. – Стоять!

Вот ещё! Я и так не думал останавливаться, а после её слов и вовсе прибавил ходу. Правда, это меня не спасло: Кира ускорилась за счёт пси-накачки, сократив расстояние, а потом быстро прыгнула, сбивая меня прямо в сугроб. Всё бы ничего, если бы он оказался на самом деле сугробом. А не камнем…

– Ассиметричный ответ? – спросил я, размазанный по плоскости камня, с которого от удара слетел весь снег.

– Только так и никак иначе! – довольно ответила она, отлепляя меня от каменюки. – За щелбан откушу лапу, за…

– Достаточно! – перебил я её.

– Проняло?!

– Ещё как! – ответил я, держа лапы за спиной. Во избежание, так сказать.

– То-то!

Шутки шутками, но вообще мы тут неслабо пошумели, хотя и собирались вести себя осторожнее, дабы не тревожить аборигенов, которые, судя по всему, не отличались особой цивилизованностью. Это я понял по тому, что природа этой планеты тоже была девственно чиста. Ну, а ещё по направленному мне в морду копью, представляющему собой обожжённую палку с каменным наконечником.

Так шумели, что не заметили гостя – покрытого светло-серой шерстью бесхвостого гуманоида. Хотя, волосяной покров у него был не однороден: на ладонях и на лице её не было, но, судя по опалинам, она просто сгорела от костра. Я вообще подозреваю, что хуманы лишились волосяного покрова из-за огня. Ну, и из-за глупости само собой, ибо умное существо в костёр не полезет.

– Мир, дружба, жвачка? – спросил я у копьеносца.

– Грар! – судя по тону и тычку копьём в меня, это «нет».

– Ну как знаешь, – пожал я плечами, и выхватил у него копьё, спросив: – А так?

Лишившись копья, недочубака почему-то не бросился наутёк, а бросился на меня, оскалив свои коротенькие зубки. Он вообще слепой что ли? С такими-то зубами бросаться на арги, а тем более на меня. Да у меня клыки длиннее его пальцев! А ещё Кира рядом стоит, которую он почему-то и вовсе проигнорировал. А Кира не любит, когда её игнорируют! Именно поэтому храбрый лохмач отправился не вперёд, как он планировал, а вверх, закончив свой полёт на макушке дерева. Похоже, что Кире понравилось отправлять в полёт всякую живность. Правда, эта зверушка, в отличие от прошлых летунов, летела в полном молчании. Но зато приземление вышло эффектнее – лётчику-залётчику удалось ухватиться за ветку, что спасло его от падения обратно, но от этого потревоженное дерево сбросило с себя снежный покров, превратившись в самую настоящую новогоднюю ёлку. Понимаю, что земной флоры здесь быть не может, но уж очень дерево похожее. Да ещё и с игрушками, точнее с одной. Но зато эта игрушка не что-нибудь, а самый натуральный снеговик. Только морковки не хватает, но он её не заслужил, или заслужил, но засунуть её следует в другое место, а не в нос.

– И что с тобою делать? – спросил я у нашего австралопитека, попутно отмечая, что Куга и Ошка догнали нас.

Это хорошо, сейчас хоровод водить будем.

– Рар! – донеслось сверху.

– Вариант «понять и простить» я даже не рассматриваю! – возразил я. – Думать надо, прежде чем копьём тыкать в кого попало!

– Рар!

– Так учись! Не умеет он думать, понимаешь. Копьё сделал? Сделал! Теперь сделай выводы!

– Рар…

– Ну, так и быть, на первый раз ты прощён, но снимать я тебя не буду! Сам себя до такого положения довёл – сам и слезай!

– Рар.

– Поговори ещё тут! Я не Кира – я ещё выше закину!

– Рар-рар-рар! – внезапно задёргался питекантроп.

А мой нос подсказал мне причину его оживления – к нам приближались его соплеменники.

– Кира, – она тут же повернулась ко мне, – огонь!

– А…

– Не на поражение! В смысле, поразить надо, но до глубины души, а не до хрустящей корочки!

– Будет сделано, шеф! – козырнула она, видимо, забыв, что к пустой голове – а тем более без головного убора – не прикладывают.

И она зажгла! Да как зажгла: с каждой её лапы сорвалось по длинному столбу пламени, которые, обвиваясь друг вокруг друга, рванулись в сторону застывшего племени и, едва не опалив этих питекантропов, растеклись в разные стороны, охватывая копьеносцев кольцом. Да уж… Тут и меня проняло, что уж говорить про дикарей, для которых огонь является пока чем-то мистическим и непостижимым.

И нет ничего удивительного, что после всего увиденного племя в полном составе брякнулось на колени, уткнув морды в снег. Даже первый копьеносец свалился с дерева и теперь подвывает в унисон с остальными лохмачами.

– Чего это они? – Киру почему-то такое поведение удивило.

– Ты – богиня, – пояснил я.

– Это я знаю, – скромняга, – а с ними-то что?

– Для них ты теперь богиня, – перекричать развывшееся племя становилось проблематично, и я перешёл на мысленное общение.

– Ну, хоть кто-то оценил, от тебя-то не дождёшься! Да хватит выть! – переключилась она с меня на свою паству.

А те и не думали останавливаться, наоборот, заметив, что их божество обратило на них внимание, племя подняло громкость и частоту, хотя казалось, что дальше уже некуда. Тогда Кира оскалилась, прижав уши к голове, видимо, чтобы не слышать этой какофонии. Племя же решило, что она недовольна тем, что её прославляют недостаточно громко и завыло усерднее, а пророк-снеговик и вовсе полез лобызать снег под лапами богини. К его счастью, у него хватило мозгов не покуситься на сами лапы. Он и так-то отлетел в ближайшее дерево с такой скоростью, что в момент удара послышался хруст непонятно чего: то ли дерева, то ли его чугунной черепушки.

Завидев, к чему приводит недостаточное рвение, племя рвануло – ползком, разумеется – вперёд, стремясь выразить своё восхищение. Вот только у Киры уже уши горят, так что, если они не остановятся, то узнают что такое Гнев Божий, не дожидаясь Страшного Суда и Не Менее Страшного Следствия.

– Стоять! – прорычал я на ползущую толпу.

Вот только рык мой не произвёл на них должного эффекта. «Ну, зверь и зверь, подумаешь!» – так, видимо, подумали они. Пришлось и мне явить чудеса, поджарив молнией чьи-то нахальные задницы. И после этого их проняло, по крайней мере, от Киры они отстали. И переключились на меня.

– Уйдите, черти! – пятился я от впавших в религиозный фанатизм дикарей.

– У-И-ТЕ Е-ТИ! – радостно завопила толпа, продолжая ползти ко мне.

– Бога нет! – привёл я такой аргумент. – Это всё сказочки капиталистов и империалистов!

– ОА Е! – дружно подтвердили они, продолжая ползти и молиться.

Толпа продолжала напирать, теряя в религиозном экстазе те крохи разума, что можно было увидеть в их глазах. Теперь там плескался огонь веры, сжигая рациональность и здравый смысл. Последняя надежда договориться миром тоже сгорела в том огне, так что остаётся только одно решение:

– Бежим!

И я первым припустил наутёк, попутно отмечая, что мои кошечки рванули за мной, а вот племя в недоумении осталось стоять на коленях. Правда, ненадолго. Спустя пару секунд они тоже рванули следом, потрясая копьями и улюлюкая. М-да, от былого почитания не осталось и следа, ну да, может быть, теперь они поймут, что любая религия есть ложь и обман.

– Предлагаю покарать отступников за неверие, – внесла Кира предложение, догнав меня.

– Делать мне больше нечего. Нас они всё равно не догонят, – и вправду, племя уже основательно отстало, – так что пробежимся немного.

Хоть дикари не были испорчены транспортом и другими благами цивилизации, оставаясь детьми природы, тягаться с арги в скорости и выносливости они не могли, и спустя какое-то время погоня отстала окончательно. А мы, судя по всему, вторглись на территорию другого племени. Теперь главное не повторять ошибок и сделать всё тихо и аккуратно.

– Грар! – кажется, опять не получилось.

– И тебе привет! – его копьё мигом оказывается у меня в левой лапе, в то время как правая идёт на стыковку с горелой мордой: – И пока!

Как это они умудряются подкрасться ко мне уже во второй раз? Нюх я пока не потерял, однако же факт остаётся фактом – второй питекантроп вылезает незнамо откуда совершенно неожиданно для меня. Старею, похоже.

– И жертву для активации портала искать не надо! – оживляется Кира, но под взглядами моим и девчонок идёт на попятную: – Я пошутила! Да пошутила я, не надо на меня так смотреть, как на садистку какую-нибудь сумасшедшую, ну вы чего… – совсем скисла Кира, кажется, палку мы перегнули.

– Да мы тоже пошутили, – развёл я лапы в стороны, – не реви, иди, обниму.

– Да не реву я! С чего ты решил, что я реву?! – тут же вскинулась она, но от обнимашек не отказалась. – Просто шутки у тебя дурацкие! – тут она вывернулась и цапнула меня за кисточку: – От тебе! Да, я – хулиганка, я знаю!

– Ну, хулиганка и хулиганка, – согласился я, – что уж теперь с тобой поделать?

– Понять, простить, – тут же нашла ответ Кира, – а ещё любить, холить и лелеять!

– Не забывать удобрять, хранить в прохладном тёмном недоступном для детей месте, – добавил я, чем тут же заработал щелчок по носу.

– А вообще пора на охоту! – сменила вдруг тему она. – Надо жертву найти! А то так и будем здесь сидеть.

– Ага, жертву, – усмехнулся я.

Так я ей и поверил. Так как даже, если бы не было этого громогласного урчания, это бы всё равно звучало неубедительно. Ну да пусть идёт и охотиться, а за компанию с ней отправиться изрядно обросшая за время наших побегушек Куга. Такое зрелище – вырастающую за секунды на несколько сантиметров шерсть – пропустил из-за этих оболтусов с копьями.

– Ну, что, Ошка, – положил я лапу на плечо снежной кошке, – пойдём заниматься ландшафтным дизайном?

– Пошли, – согласилась она. – Значит так: вот там поставим беседку, столик обязательно, жаль, что самовар дома остался… Придётся у бибизянов узнавать, как они воду кипятят.

– Я тебе и так скажу, у них есть два способа: первый – никак, а второй – бросать в воду раскалённые в костре камни. Большего они пока не умеют. Но на должность чайника всегда можно назначить тебя или Киру.

– Лучше Киру. Правда, знать ей пока об этом не стоит.

– Поддерживаю. Пусть будет сюрприз, – согласился я, а потом, заприметив-таки подходящее дерево, махнул лапой Ошке, чтобы следовала за мной, и направился к нему, по пути прикидывая, как лучше его закольцевать.

Что ж, дерево я всё-таки выбрал самое подходящее из доступных: высокое, тонкое и живое, что означало, что оно будет достаточно гибким. Но есть одно большое «НО» – на дворе зима, и дерево замёрзло и упорно не желает гнуться! А если приложить побольше силы, то можно его и вовсе сломать. И с другими дела обстоят так же, поскольку зима, она для всех. Если только попробовать…

– Растопишь? – спросил я у барсы, кивая на дерево. – А я подзаряжу его, дабы не сгорело. Только меня не спали.

– Ну, это уж как получиться, – усмехнулась она. Вот же! У Киры нахваталась, явно. – Ты, главное, под естественный огонь не попади.

Ну да, Кирин огонь, а теперь и Ошкин, меня не жжёт, только если они сами того не захотят. А вот от затлевшего сушняка шкуру-то можно подпалить! Поэтому я потратил пару минут на то, чтобы освободить площадку вокруг дерева от мелкого мусора: иголок, листьев, палочек и прочего горючего. А потом подпрыгнул, уцепившись почти за самую макушку дерева, и стал напитывать его энергией, попутно давая знак Ошке начинать.

Пламя хлынуло от неё ко мне и деревцу, скользя по моей шкуре и опаливая верхний слой коры, который, по мере прогрева древесины начинал оживать под моим воздействием, отчего сгоревшие участки коры постепенно заживали, покрываясь тонкой белой плёночкой. А чуть погодя, дерево пустило листочки, давая знак, что нагрев можно прекратить.

– Достаточно! – скомандовал я и начал карабкаться вверх, отклоняясь в сторону, отчего верхушка дерева поползла к земле.

Оттаявшая древесина стала куда более гибкой, да и я весил не мало, так что дерево постепенно кренилось всё сильнее. Вот уже мои лапы коснулись земли, уцепились за ствол, и я, подтянув передние лапы к задним, завёл вершинку дерева за ствол и, продолжая накачку, направленную теперь только на небольшой участок, начал наматывать этот самый участок на ствол. В конце концов, я просто прижал вершину к стволу и срастил их друг с другом, отчего дерево приобрело форму буквы «Р», в которой оно, пожалуй, и останется до самого конца своей древесной жизни.

– Может, мне, и вправду, в дизайнеры подастся? – оглядел я творенье лап своих. – Можно будет разные фразы писать деревьями и кустарниками. Букву «Р» я уже освоил, осталось всего ничего – жалкие тридцать две буквы.

– Мо…

– А где буквы «К», «И», и «А»? – появившаяся Кира не дала Ошке закончить, да что там закончить, она и начать-то ей не дала. – И вообще кто пишет имя любимой с середины?

– А может, я решил написать «Руна»?

– Вот я Рику скажу, что ты его подружку увести надумал! – пригрозила мне пальцем Кира, отчего зверёк, уши которого были зажаты в её лапе, истошно заверещал, но, получив затрещину, тут же заткнулся.

– Что страшно?

– А мне-то чего бояться? – удивилась она.

– Тогда ты не будешь самой сильной самкой, и твоей диктатуре придёт конец! – ехидно скалясь, пояснил я. – Свободу попугаям!

– Может, не будешь кричать так? А то опять эти…

– Бибизяны, – подсказала Ошка.

– Именно, спасибо, – поблагодарила она и продолжила: – бибизяны прибегут, будешь тут Бонифацием скакать.

– Ладно, ладно! – поднял я лапы вверх. – Ты как всегда права, я – болван, и вообще, что бы я без тебя делал! – сказал я и принялся наносить символы на кору дерева.

– То-то! Тут кривовато, – принялась Кира руководить процессом, – тут поправь, а это у тебя… Молчу! – наткнулась она на мой взгляд.

Вскоре резьба под дереву была закончена, и Кира, признав результат удовлетворительным, откусила от жертвенной зверушки, предварительно напитав ту энергией, солидный кусок, оросив кровью выцарапанные символы. Портал ожил и засветился всё тем же противным фиолетовым светом, и нас втянуло внутрь, не оставляя нам времени на то, чтобы предположить, какая же хренотень уготована нам в будущем.

Интерлюдия

Пустая безжизненная планета летела своим путём, пройденным ею не один раз, вокруг синего солнца; ветер гнал по поверхности тонны песка, откапывая и вновь засыпая строения тех существ, что вот уже многие года не появлялись в этом месте; свинцовые тучи бежали по небосклону, но не стоило ожидать от них дождя, по крайней мере, привычного, состоящего из воды. Воды на этой планете не было, как и кислорода, и вообще не понятно, чем мог заинтересовать этот огромный булыжник предыдущих его поселенцев. Однако же заинтересовал, причём в немалой степени, чему служат подтверждением по сей день вращающиеся вокруг него орбитальные крепости. Такая защита заставляла предположить, что на поверхности планеты – а может, и глубоко под ней – скрыто немалое сокровище. И уносящееся в дали открытого космоса частицы, принадлежавшие когда-то телам и кораблям искателей сокровищ, дают понять, что немало существ думало так же. И даже возможный риск – весьма реальный, как показала практика – умереть здесь мерк на фоне воображаемых сокровищ. Все, кто знал об этой планете, рано или поздно возвращались сюда, дабы рискнуть обойти, прорваться, обмануть систему обороны древней цивилизации. Но никому это пока не удавалось. До сегодняшнего дня.

Маленький кораблик внезапно появился в атмосфере и, прогнав молекулы с насиженного места, разорвал облака в клочья, устроил локальный циклон и, не теряя времени, помчался к поверхности планеты, пока наблюдающие за окружающим пространством бессменные стражи не обратили свой взор на храброго наглеца.

– Ну и дыра… – разглядывала Тайрос простирающийся перед ней на обзорном экране пейзаж. – Как-то я это место себе иначе представляла.

Маловероятно, что татанка ожидала увидеть лежащие прямо под ногами, разбросанные тут и там горы информационных носителей и древних устройств, но и безжизненной пустыне она бы предпочла что-нибудь другое – древние здания, например.

– Да этого ещё не хватало! – взгляд её зацепился за замигавшее на экране предупреждение о том, что корабль сопровождается системами наведения.

Тайрос резко толкнула одну рукоять влево, одновременно поворачивая другую и нажимая на педаль, отчего корабль сначала дал крен влево, потом повернулся в ту же сторону и, прибавив тяги главного двигателя, резко сменил курс. Бархан, расположенный прямо там, где мог оказаться Живчик, не предприми Тайрос никаких действий, вспух и взорвался, раскидывая во все стороны расплавленное стекло, в которое превратился песок от попадания мощного лазера. А татанка, тем временем, продолжала выписывать кренделя, обмотав хвост вокруг основания кресла. Не то, чтобы в этом была необходимость, как-никак на Живчике стояли гравикомпенсаторы, снятые с древнего фрегата Рари, которые превосходили все современные аналоги по компактности, энергоэффективности и надёжности, просто, как говориться, привычка – вторая натура.

Но всё же, как ни крутился юркий кораблик, лазер, пусть и вскользь, задел его, и, хоть и не было нанесено сколь-нибудь серьёзных повреждений, щит корабля оказался перегружен и отключился, подставляя металл корпуса воздействию висящих в воздухе песчинок, которые из-за огромной скорости, абразивом прошлись по кораблю, оставляя на нём длинные росчерки, идущие вдоль от носа к корме. И, словно бы всего произошедшего было мало, система предупреждения «обрадовала» Тайрос тем, что ещё одна станция нацеливала в этот момент на неё свои орудия.

– Да вы издеваетесь?! – воскликнула татанка, когда на экране высветилась третья предупреждающая пиктограмма. – А какой был хороший план… На первый взгляд.

Как бы ни хотелось ей остаться, быть поджаренной в её планы не входило, и хвост Тайрос метнулся к последнему средству – кнопке «слепого прыжка», отправляющей корабля в короткое путешествие сквозь гиперпространство со случайными координатами выхода. Кончик хвоста откинул защитный колпачок с кнопки и замер, всё же ситуация была хоть и сложной, но пока не безвыходной, и Тайрос до последнего надеялась на то, что ей удастся уйти от системы ПКО в безопасное место.

– Ну же! Ну же! – взгляд её метался от экрана радара, к прибору инфракрасного сканера, от него к датчику магнитных полей, к остальным приборам обнаружения, которых было немало на борту искательского корабля, и так несколько раз по кругу, в то время пока выработанные годами исследования Запретной Зоны рефлексы вели корабль, уводя его в последнюю секунду от залпа лазеров. – Есть!

Заметив пустоту в толще горного кряжа, Тайрос просто-таки вбила корабль в неё, обломав об камень выступающие части, и только оказавшись глубоко под землёй, включила на максимальную мощность тормозные двигатели. Поток вырывающихся на огромной скорости частиц ударил в сталактиты, разогревая их до красноватого свечения, а потом вдруг оборвался – корабль погасил скорость и мягко опустился на маневровых двигателях на опоры. Только и слышно было, как потрескивает в разрежённой атмосфере его остывающий корпус, да осыпаются камешки, отваливающиеся от растрескавшихся камней.

– Лохи, ламеры голимые, – помянула она всех чёрных археологов, пытавшихся сесть на эту планету до неё, после чего принялась готовиться к высадке.

Первым делом Тайрос притянула крылья к телу, так как толку в столь разрежённой атмосфере от них не будет, а вот повредить их проще простого: всё же анализатор атмосферы показывает, что содержащиеся в местном воздухе довольно-таки едкие вещества могут навредить коже и чешуе. Следующим пунктом шёл скафандр из адаптивной ткани и блок жизнеобеспечения к нему – всё это досталось ей от арги как плата за информацию об их кораблях, что нет-нет да встречаются изредка в Запретной Зоне. На голове, под прозрачным шлемом скафандра разместилась шляпа, а кнут, служивший сейчас, скорее, талисманом на удачу, разместился в герметичной сумке, вместе с запасом провизии и воды. В кобуру лёг револьвер, зажимы на спине приняли рельсотрон Рари и короткий тесак, а на поясе разместилась плазменная горелка, запасные магазины и элементы питания к скафандру. Переведя скафандр на замкнутый режим, Тайрос вошла в шлюз и, как только воздух был откачан, а его место заняла метано-серная смесь, из которой состояла атмосфера этой планеты, спустилась по трапу на каменный пол пещеры.

– Ну-с, что у нас тут интересного?! – двинулась она от корабля вглубь пещеры.

Луч налобного фонаря освещал путь впереди, открывая взгляду Тайрос безрадостную картину пустынной планеты: ни тебе техноартефактов, ни каких-либо коммуникаций или изменённой природы, а один лишь голый камень, не имеющий на своей поверхности каких-либо отметин, которые могли бы оставить горнопроходческие комплексы.

– И что? И всё? – дойдя до конца пещеры, татанка упёрлась в тупик.

Путь вперёд преграждал массив горной породы, назад – наблюдающие за выходом орбитальные крепости, а каких-либо боковых ответвлений пещера не имела. И дальнейший её осмотр показал отсутствие наличия спусков и подъёмов.

– Похоже, что здесь мне ловить нечего, – этот вывод напрашивался сам собой.

Вернувшись к кораблю, Тайрос обошла его, осматривая верного Живчика на предмет повреждений, потом остановилась у грузовой аппарели, в задумчивости постучав когтями по обшивке. Конечно, перехватчики ВКС Татанирва относились к кораблям сверхмалого класса, из-за чего не могли похвастать вместительным трюмом. Но постоянно сталкиваясь с вещами, которые и бросить жалко и взять с собой нет никакой возможности, Тайрос приняла правильное решение – потратила немалую часть своих сбережений на обучение у широко известного в узких кругах специалиста по древней технике. После чего самостоятельно провела модернизацию своего корабля, заменив многие узлы на их более компактные аналоги, из-за чего места внутри корабля стало больше. И, пусть освободившееся пространство нельзя было объединить в один отсек, все эти своего рода кладовки приняли в себя весь скарб татанки, освободив трюм для того, что действительно нужно настоящему чёрному археологу, которые не рыскает по окраине, а не боится сунуться в самое пекло – на поверхность принадлежавших ранее Рари планет.