Текст книги "Хищник"

Автор книги: Майкл Ридпат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

– Ты не слышал, как она обсуждала эту сделку с Йеном?

– Так, слышал кое-что. Самую малость. Они несколько раз созванивались, прежде чем Ленка совершила покупку. Он и после этого названивал ей по несколько раз за день. Ленка даже сказала, чтобы я его с ней не соединял. Так что разговаривать с Йеном приходилось мне.

– А она не говорила, чем Йен так её достал? – задумчиво произнёс Крис.

– Нет. В тот день она была необычно молчалива.

Крис неторопливо обдумал слова Олли. Когда Ленка поджимала губы и молчала, это могло означать, что она злится. На кого-то или что-то. На то, к примеру, что дела складываются не совсем так, как ей хочется.

– Должен сказать тебе ещё одну вещь, которая имеет отношение к Ленке, – пробормотал Олли.

– Да ну? И какую же именно?

– На прошлой неделе, когда ты был в отпуске, к ней заходил один тип и долго с ней разговаривал.

– Понятно, – сказал Крис без особого, впрочем, интереса. К Ленке часто заходили самые разные люди. Что тут особенного?

– Но это не был ни банковский клерк, ни брокер. Костюма и галстука он не носил и вид имел самый неофициальный. Это был высоченный тощий парень в джинсах и длинном, до пола, пальто. Говорил с американским акцентом.

– Молодой?

– Ну нет, – сказал Олли. – Старый. Ему было лет тридцать пять, не меньше. – Тут он заметил насмешливый блеск в глазах Криса и добавил: – Не старый, конечно, но и не молодой. Ну, ты понимаешь, что я имею в виду…

– Понимаю, понимаю… – торопливо произнёс Крис. – Так о чём же они говорили?

– Не имею представления. Ленка завела его в ванную и захлопнула за собой дверь. Они просидели там около часа. Когда этот тип уходил, лицо у него было злое. Да и Ленка выглядела огорчённой.

– Интересно. А Тина этого парня видела?

– Нет. По-моему, в тот момент она куда-то вышла. Я был в офисе один – за исключением Ленки, конечно.

Жаль, подумал Крис. Тина наверняка описала бы эту встречу во всех деталях.

– А после этого Ленка что-нибудь говорила?

– Нет. Я видел, что она чем-то расстроена, и пытался с ней заговорить, но она меня прогнала. Тогда я пошёл в свой закуток и занялся ксерокопированием документов.

Ксерокопии, которые выходили из-под рук Олли, выглядели чудовищно. Зато закуток, где стояла офисная техника, позволял ему укрываться от Ленкиного гнева.

– Ты можешь описать этого гостя поточнее? – сказал Крис. – Помнишь, к примеру, какие у него были глаза, лицо, цвет волос, форма носа?

Олли, наморщив лоб, погрузился в размышления.

– Сейчас я уже плохо помню. Глаза, по-моему, у него были карие. А может, и голубые. Вот волосы были тёмные – это точно. Длинные такие… А ещё у него на лице щетина была. Похоже, он давно не брился.

– Это все, конечно, ценные наблюдения, – произнёс Крис. – Плохо только, что они не дают о нём никакого представления. – Крис забарабанил пальцами по поверхности стола. – Ты помнишь хотя бы, в какой день недели он заявился?

– В понедельник, по-моему. А может, во вторник.

– Давай взглянем. – Крис включил Ленкин компьютер и вывел на монитор её ежедневник. Там среди многих имён и фамилий значилось только одно имя, которое привлекло внимание Криса. Во вторник, 13 февраля, в два часа дня у Ленки была назначена встреча с неким Маркусом. В ежедневнике прямо так и было проставлено – «Маркус» – ни фамилии, ни каких-либо других уточнений.

– Представляешь, кто бы это мог быть? – без особой надежды спросил Крис у Олли.

Олли пожал плечами:

– Есть некий Маркус Нил в банке «Братья Хэррисон», но человек, который приходил к Ленке, не имеет к нему никакого отношения.

– Тогда кто это был? – сказал Крис.

Вопрос повис в воздухе.

3

Было восемь вечера, и Олли с Тиной уже ушли домой. Неожиданно в офисе послышался громкий сигнал зуммера. Сидевший в «аквариуме» на первом этаже охранник уходил в шесть часов вечера. После шести посетителям приходилось звонить с улицы.

– Кто это? – спросил Крис, подходя к микрофону.

Имени он не разобрал, того, что ему говорили, тоже. Понял только, что голос принадлежит женщине. Нажав на кнопку открывания двери, он предложил неизвестной посетительнице подняться на пятый этаж.

Открыв дверь, он увидел перед собой молодую женщину с милым веснушчатым лицом, вздёрнутым носиком, длинными тёмными волосами и голубыми глазами. На ней были короткое пальто и джинсы, в руках она держала две большие сумки. Крису показалось, что он где-то видел её, но так и не смог вспомнить, где и когда.

– Крис? – сказала женщина.

Этот голос он тоже слышал – когда-то очень давно, в незапамятные, казалось, времена.

– Ты меня не узнал, Крис? Это я, Меган. Меган Брук, подруга Эрика.

– Ну конечно, узнал. Извини, что не сразу.

Меган внешне изменилась мало. Теперь, правда, она выглядела лет на двадцать пять, а не на восемнадцать, как раньше. Она всегда выглядела моложе своих лет, и, по расчётам Криса, ей сейчас было не меньше тридцати двух. Крис терялся в догадках, каким ветром её занесло к нему в офис.

Меган между тем вошла в приёмную и поставила на пол свои сумки.

– У вас очень мило, – сказала она, обводя рукой приёмную и офис, а потом, посмотрев на Криса в упор, спросила: – Ну, где она?

Крис пробормотал в ответ нечто невразумительное.

– Только не говори мне, что её здесь нет. Мы с ней договорились о встрече в семь тридцать. Я, конечно, немного опоздала, но она могла бы и подождать.

– Её в самом деле здесь нет, – выдавил наконец из себя Крис.

Меган услышала скорбь в его голосе, заметила угрюмое выражение лица и торопливо спросила:

– Что-нибудь случилось?

– Она… она умерла, – сказал Крис.

– Не может быть! – Меган сделала шаг назад и опустилась в кресло. – Я разговаривала с ней на прошлой неделе. Но когда же это произошло и как?

– Её убили в Праге. В понедельник.

– Убили? Какой ужас! – Лицо Меган покраснело, из глаз у неё брызнули слёзы, и она закрылась от Криса ладонями.

Крис не знал, что предпринять. Некоторое время он стоял перед плачущей Меган, потом осторожно дотронулся до её плеча.

– Извини, – всхлипнув, пробормотала Меган. Сделав глубокий вдох, она добавила: – Для меня это настоящий шок.

– Смерть Ленки сразила нас всех, – сказал Крис.

– Как это случилось?

– Мы шли с ней по узкой старинной улочке. Неожиданно сзади появился тип с ножом и напал на неё. Всё произошло так быстро, что я не успел среагировать.

– Какое горе, даже подумать страшно!

Крис решил сменить тему.

– Значит, вы договорились с ней сегодня встретиться? – спросил он.

– Ну да. Мы собирались провести вместе несколько дней. Я в Лондоне проездом из Парижа.

Вид у Меган был донельзя расстроенный и утомлённый. Крис посмотрел на её тяжёлые сумки.

– И что же ты будешь теперь делать?

– Не знаю. Пойду поищу какую-нибудь гостиницу.

– Знаешь что? – сказал Крис. – Поехали ко мне. У меня есть гостевая комната. Не стоит тебе таскаться с этими сумками по улицам в поисках свободного номера в отеле.

Меган заколебалась, но потом утвердительно кивнула и улыбнулась:

– Да, это сомнительное удовольствие. Лучше я поеду к тебе. Спасибо за предложение, Крис.

Крис запер дверь офиса, и они с Меган спустились вниз. Взяв такси, они поехали на квартиру Криса в Хэмпстеде. Пока они ехали, Меган молча смотрела в окно машины на вечерние лондонские улицы.

Крис испытывал некоторое смущение. В сущности, он слишком мало знал Меган, чтобы приглашать её к себе в квартиру ночевать. В определённом смысле его слова можно было истолковать как давление: получалось, что он лишил Меган выбора. Быть может, ещё не поздно отвезти её в какой-нибудь отель? С другой стороны, предложение уже сделано, и положительный ответ получен. Нет, ничего переигрывать не стоит, так ещё хуже, решил Крис, а потом подумал, что он слишком скован английскими традициями – американец, к примеру, никогда бы не стал терзаться из-за такого пустяка. Ведь дело, как говорится, житейское.

Транспорта на улице было мало, ехали они быстро и добирались до квартиры Криса совсем недолго. Крис внёс сумки Меган в гостевую комнату, после чего пригласил её на кухню.

– Вина хочешь? – спросил он.

– Немного выпью с удовольствием, – сказала Меган.

Крис откупорил бутылку австралийского красного и налил вино в два больших бокала.

– На обед я приготовлю итальянскую пасту. Согласна?

– Тебе незачем из-за меня впрягаться в хозяйство.

– Но ты ведь голодна?

Меган улыбнулась и кивнула.

– Тогда в чём дело?

– Хорошо. На пасту я согласна.

Крис поставил на огонь кастрюльку с водой. Меган между тем потягивала вино и рассматривала его квартиру.

– У тебя уютно. И чисто.

– Тебе повезло: уборщица приходила только сегодня утром.

– Ты сам отделывал квартиру или нанимал дизайнера?

– Кое-что сам, а кое-что было сделано по моему проекту. Я отделывал эту квартиру несколько лет назад. – Это произошло, когда Крис получил в «Блумфилд Вайсе» первый крупный процент за сделку. Тогда он потратил значительную сумму на ремонт и отделку своего дома. Он затеял полную перепланировку. Крис гордился своей квартирой. Потом, правда, его уволили, и его жилище превратилось в камеру-одиночку, где он безвылазно находился большую часть дня. Со временем квартира стала раздражать Криса: она оказалась значительно более стильной, нежели он сам.

– Где это снято? – спросила Меган, указывая на большую чёрно-белую фотографию в рамке, где были изображены с высоты птичьего полёта заводы с чадившими высокими трубами.

– В Галифаксе, откуда я родом.

– Bay! – воскликнула Меган. – Теперь я понимаю, что означает выражение «чёрные мельницы Сатаны».

– Они давно перестали функционировать, – сказал Крис. – Но они мне нравятся. В них есть своеобразная привлекательность.

– Алекс бы тебя понял.

Крис улыбнулся:

– Это точно. Когда я вешал эту фотографию на стену, то как раз вспоминал о нём.

Меган уселась за кухонный стол со стеклянной столешницей.

– Извини, что не узнал тебя, как только увидел, – сказал Крис.

– Ничего удивительного. Мы встречались десять лет назад.

– Но ты-то меня узнала.

– Я ожидала увидеть тебя.

– А вот Ленка ни словом не обмолвилась о твоём визите.

– Я звонила ей на прошлой неделе. Я получила грант на работу и обучение в Кембридже в течение полугода и решила для начала немного развлечься – провести недельку в Париже, а потом пожить несколько дней с Ленкой в Лондоне.

Крис достал ножницы и стал разрезать пластиковую коробку с полуфабрикатом.

– Знаешь, это не совсем то, что называется домашней едой, – сказал он.

– Не важно, – сказала Меган. – Я умираю с голоду.

– Хорошо, что ты такая неприхотливая, – сказал Крис. – Кстати, я совсем забыл, что вы с Ленкой были подругами. Если не ошибаюсь, пару лет назад вы с ней вместе ездили в отпуск.

– Да, в Бразилию – и отлично провели там время.

– Наверное, отдыхать в компании с таким весёлым и жизнелюбивым человеком, как Ленка, было чертовски приятно?

– Это точно, – вздохнула Меган. – Но с тех пор мы почти не виделись. Последний раз – полгода назад, в Чикаго. Тогда я работала в Чикагском университете над своей докторской диссертацией, а она приехала туда, чтобы переговорить с инвесторами вашего фонда. Мы встретились в китайском ресторанчике и поговорили – недолго, всего два часа… – Меган откинулась на спинку стула, прикрыла глаза и отдалась воспоминаниям.

– Когда вы успели с ней сблизиться? – спросил Крис, желая вывести Меган из задумчивости. – Не помню, чтобы вы дружили, когда мы учились на курсах.

– Это произошло позже, после окончания курсов. И после того, что случилось с Алексом. Как ты знаешь, Ленка чувствовала себя ответственной за его смерть. Разумеется, она этого не хотела. Ей нужно было одно: чтобы Дункан от неё отстал. Ей и в страшном сне не могло привидеться, что между Дунканом и Алексом начнётся драка, которая будет иметь такие трагические последствия. Она стала искать человека, которому было бы можно все это рассказать. Поскольку вы, британцы, уехали, из прежней компании остались только мы с Эриком, ну и она, естественно, потянулась к нам.

– Должно быть, она тогда сильно переживала?

– Не то слово, – сказала Меган и на мгновение замолчала, снова переносясь мыслями в те времена. – Я тогда поступила в Колумбийский университет, чтобы не разлучаться с Эриком, но Эрику пришлось на месяц уехать по делам фирмы, и мы с Ленкой остались вдвоём. Вот уж когда мы наговорились всласть. Ты знаешь, мы были совершенно разными людьми, но это не мешало нам отлично ладить.

– Говорят, что абсолютно разные люди легче сходятся.

– Может быть, – пожала плечами Меган. – Ну так вот, во время одной из наших бесед Ленка сказала мне, что, если вы с ней будете работать вместе, из вас получится неплохая команда.

Она была права. Команда у нас получилась неплохая. У нас с ней были разные сильные и слабые стороны, и мы отлично дополняли друг друга.

– Ленка всегда была экстравертом, доминирующей личностью. Но в своём окружении предпочитала видеть людей смирных и не с такой яркой, как у неё, индивидуальностью. Возможно, для того, чтобы на их фоне ей было легче блистать.

– Я узнал её и с другой стороны – она была также весьма вдумчивым и серьёзным человеком, – сказал Крис.

– Кому же, как не тебе, об этом говорить? – сказала Меган. – Возможно, ты знал её лучше, чем кто-либо.

– Мне кажется, ты тоже хорошо её изучила, – произнёс Крис с улыбкой.

Пока они разговаривали, паста сварилась. Крис разложил её по тарелкам, полил соусом и поставил на стол. Потом он долил в бокалы вина и уселся рядом с Меган.

– Ты чем сейчас занимаешься? Все ещё изучаешь историю средних веков? – спросил он.

– Да, – ответила Меган. – Но ведь и ты когда-то изучал историю, верно? Помню, как я доставала тебя на яхте рассказами о средневековой Франции.

– У тебя хорошая память, – сказал Крис. – А у меня нет. Я благополучно забыл всё, чему меня учили, и сейчас вряд ли вспомню дату битвы при Гастингсе.

– Раньше я занималась эпохой Каролингов. Несколько лет назад мои изыскания привели меня во Францию, где я провела несколько месяцев. Но теперь я пишу монографию о монастырских реформах в Англии десятого века. Вот почему я решила обосноваться в Кембридже.

Средневековье не занимало Криса ни в малейшей степени.

– Неужели тебе все ещё доставляет удовольствие копаться в разном древнем хламе и истлевших манускриптах?

– Когда как. Но если студенты с интересом меня слушают, это приносит мне большое удовлетворение. История занимает меня по-прежнему. Огорчает другое: для защиты диссертации нужна обязательно новая, не изученная ещё тема, а это значит, что приходится строить свою диссертацию на каком-нибудь совершенно незначительном факте, справедливо обойдённом другими историками.

– Нет на свете работы, которая устраивала бы на все сто, – произнёс Крис.

– Шесть месяцев в Кембридже позволят мне не только исследовать избранный мной предмет, но и основательно пересмотреть свою жизнь. Кажется, мне это необходимо.

Меган опустила глаза в тарелку и занялась едой. Видно было, что она чертовски проголодалась. После ужина Крис предложил гостье выпить вина или кофе. Меган выбрала вино, и Крис откупорил ещё одну бутылку.

– Обычно я пью редко и мало, – сказала Меган, – но сегодня мне это необходимо.

– Я тебя понимаю, – произнёс Крис. Он и сам чувствовал, как с каждым выпитым бокалом его отпускает напряжение последних дней. Вино было дешёвое, и он знал, что за неумеренное его употребление завтра придётся расплачиваться головной болью, но всё-таки решил, что вечер того стоит.

– Она была особенной женщиной, не как все, – сказала Меган.

– Да, именно такой она и была, – произнёс Крис, выпивая единым духом ещё один бокал. – Она, можно сказать, меня спасла.

– Спасла?

Крис утвердительно кивнул.

– Что ты хочешь этим сказать?

Прежде чем ответить, Крис некоторое время вертел в пальцах свой бокал, всматриваясь в наполнявшую его тёмно-красную жидкость. Не так-то просто было извлечь из памяти некоторые фрагменты прошлого – хотя бы потому, что это до сих пор вызывало душевную боль. Крис тем не менее считал, что обязан это сделать. Ему хотелось поговорить о Ленке.

– Ты знаешь, что из «Блумфилд Вайса» меня уволили?

– Нет.

– Сразу видно, что ты не читаешь в газетах статьи, посвящённые финансовым вопросам.

– У меня и без этой чепухи забот полон рот.

Крис усмехнулся. Меган сказала правду. На свете существовали миллионы людей, никогда не слышавших ни о нём, ни о банке «Блумфилд Вайс». Другое дело, что в тех кругах, где он искал работу, об этом деле знали все поголовно.

– Ну так вот, меня уволили, обвинив в том, что по моей халатности банк потерял шестьсот миллионов долларов.

Меган ахнула.

– Не слабо!

– Вот именно. Не слабо. И об этом было напечатано в каждой мало-мальски крупной газете. Честно говоря, это была не моя вина, но никто мне не верил.

– Я тебе верю.

Крис улыбнулся:

– Спасибо. Жаль, что в ту пору рядом со мной не оказалось человека вроде тебя. По общему мнению, это была моя вина. – Крис перевёл дух. – Я пытался найти работу в качестве агента по продажам в каком-нибудь другом банке, но от меня всюду шарахались, как от зачумлённого. Дальше – больше. Не прошло и двух недель после моего увольнения, как меня бросила Тамара. Ты помнишь Тамару?

Меган отрицательно покачала головой.

– Вы виделись один раз. На вечеринке у Эрика. Впрочем, может, оно и к лучшему, что ты не помнишь Тамару. Тогда, правда, я считал её восхитительной. Думал, мне исключительно повезло, что такая девушка согласилась со мной встречаться. Когда же она отвергла меня вслед за тем, как меня отверг Сити, я пришёл к выводу, что совершенно разуверился в себе. И сдался. Поднял лапки вверх.

Меган слушала его молча, и Крис посмотрел на неё – уж не заснула ли? Но нет, она была вся внимание. Крис покачал головой. Он собирался поговорить о Ленке, а начал вдруг рассказывать о себе. Но остановиться уже не мог.

– Я просидел в этой квартире несколько недель, не видя ни одной живой души – за исключением Дункана, конечно. Я валялся в постели, читал газеты, смотрел телевизор, много спал. А потом решил отправиться путешествовать по миру. Мне было необходимо куда-нибудь уехать, сменить обстановку, тем более что заработанные в «Блумфилд Вайсе» средства это позволяли. Я пошёл в агентство и купил себе билет в Индию.

Мне всегда хотелось побывать в Индии, но если бы меня спросили почему, я бы не знал, что ответить. Я надеялся, что поездка в экзотическую страну поможет мне немного развеяться и собраться с мыслями. Решить наконец, кто я такой. Если не банкир, то кто?

Поездка в Индию обернулась полнейшей неудачей. Туда просто противопоказано ездить одиноким и несчастным. Я почти ни с кем не разговаривал и лишь глазел по сторонам, да и то без толку. Даже Тадж-Махал мне пришлось созерцать в туманную погоду, когда ни черта не было видно. Помню только, что вокруг шлялись гигантские толпы народу и негде было раздобыть даже бутылочки минералки. Потом я застрял в городишке под названием Раджастан, где, казалось, не было никакой возможности купить билет на поезд, хотя я встал в очередь в кассу и исправно отмечался в ней каждый день. А потом я заболел. Мне кажется, я помню тот проклятый стакан с кока-колой, отхлебнув из которого я подцепил заразу. Это произошло уже в другом местечке под названием Джайпур. Мне положили в стакан лёд, который был приготовлен из заражённой воды. Болезнь так скрутила меня, что я ничего не мог есть и лишь пил ложечкой кипячёную воду, валяясь на грязном тюфяке в номере одной из местных гостиниц. Кое-как я добрался до Дели, где сел на самолёт и улетел в Лондон.

Болезнь продолжала меня мучить и здесь, в Англии. Я пошёл к врачу, сдал анализы и получил целую кучу таблеток. Я лежал в постели, глотал таблетки и смотрел в потолок. Мать беспокоилась обо мне и звонила чуть ли не каждый день, но я отвечал ей, что у меня всё хорошо. Она не поверила и в один прекрасный день появилась на пороге моей квартиры. Она умоляла, чтобы я вернулся вместе с ней домой в Галифакс, где она могла бы за мной ухаживать, Я в Галифакс ехать не хотел и всячески этому противился. Всё кончилось тем, что она уехала домой в слезах.

– Но почему ты не поехал с ней?

– Из-за упрямства, глупости – назови это как хочешь. На самом деле мы с ней неплохо ладим. Она сильная женщина, и я многим ей в жизни обязан. Воспитывая меня, она внушила мне уверенность, что я обязательно добьюсь в жизни успеха. В детстве я только и думал о том, как бы побыстрее удрать из Галифакса и приступить к осуществлению наших грандиозных планов. Поэтому возвращение домой было равносильно признанию в том, что я не оправдал надежд – в первую очередь своей матери. Хотя положение моё оставляло желать лучшего, я ещё не был готов окончательно записаться в неудачники. Короче говоря, я остался в Лондоне, лежал, пил таблетки и страдал духовно и физически. Тогда – совершенно неожиданно – позвонила Ленка. Сказала, что считает меня отличным банковским агентом. Потом спросила, за что меня уволили из «Блумфилд Вайса», я объяснил, и она сказала, что нечто в этом роде себе и представляла. Потом она сказала, что решила основать посреднический фонд и сразу же подумала обо мне, как о возможном партнёре. Не то чтобы она была добренькой и хотела меня облагодетельствовать – нет, она и впрямь считала меня способным. Поначалу я, конечно, отказывался, говорил, что я неудачник и принесу ей одни проблемы, но ведь ты знаешь, какая она, наша Ленка? Она всегда добивается того, чего хочет… – Тут он запнулся и поправил себя: – Вернее, добивалась.

– Ты вовсе не кажешься мне неудачником, – сказала Меган.

– Я не неудачник. Пока что. Пока функционирует фонд «Карпаты».

– А что, есть проблемы?

Крис тяжело вздохнул:

– Скажем так: Ленкина смерть значительно усложнила моё положение. Но это сложности такого рода, что я почти ничего не могу сделать для их устранения. А коли так, давай не будем об этом говорить, ладно?

– Ладно. Позволь только пожелать тебе удачи. – Меган поднялась с места. – А теперь я, пожалуй, отправлюсь спать, у меня такое ощущение, что если я посижу здесь ещё немного, то напьюсь окончательно.

– Спать так спать, – сказал Крис, тоже поднимаясь со стула, и добавил: – Завтра я собираюсь съездить на Ленкину квартиру, чтобы собрать кое-что из её личных вещей и отослать её родителям. Хочешь, поедем туда вместе? А потом ты можешь снова вернуться сюда.

– Я могу переехать в отель, – сказала Меган.

– Как знаешь. Но помни, если ты у меня останешься, я буду рад.

Меган посмотрела на него и улыбнулась:

– Хорошо, я останусь. Мне у тебя нравится. Но сейчас я всё-таки пойду спать.