Текст книги "Испытание тирана"

Автор книги: Майкл Кубе-Макдауэлл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

– Тогда скажите Доману, чтобы он прекратил все это, потому, что наилучший способ достигнуть стабильности в правительстве – это оставить меня на моем посту.

На следующий день Лейю посетил Рэттагагек. Он принес с собой эломские инструменты "логического анализа".

– Я хотел бы проанализировать с вами логику вашего положения. Это поможет вам определить количество объективных элементов в конфликте.

– Председатель, спасибо вам, но это мне не поможет.

Рэттагагек удивленно посмотрел на нее. Такие слова элом мог бы счесть оскорблением для своего интеллекта.

– Принцесса, искусство логического анализа – изобретение эломской цивилизации. Это искусство сделало нам тем, кто мы есть.

Лейя сказала:

– Я уважаю достижения эломов. Но ваш логический анализ должен был сказать, что наше Восстание против Империи бессмысленно. Опираясь на одну логику, факты и цифры, мы никогда бы не победили. Я не могу доверить свой курс одной лишь логике.

С нескрываемым разочарованием Рэттагагек собрал свои инструменты и ушел.

В этот день к Лейе пришел еще один посетитель. Далль Тара Дру – сенатор с планеты Ракза, председатель Совета Торговли, и единственная женщина в Правящем Совете. Бен-Кил-Нам рассчитывал, что она окажет поддержку Лейе, но это сделало Лейю еще более неуверенной насчет того, что можно ожидать от ракзианки.

Далль Тара Дру сказала:

– Спасибо, что уделили мне время. Я знаю, что произошло, это просто ужасно! Наверное, вся ваша жизнь сейчас перевернулась вверх дном.

– Спасибо за сочувствие:

– А это дело против вас, которое раздувают Фэй'лиа и компания, это наихудшая глупость, которую я могу представить. Я сейчас была в офисе Домана, и боюсь, что он настроен решить вопрос не в вашу пользу. И я спросила себя: что мы можем сделать, как нам убедить всех, что вы не должны уходить в отставку? И я нашла ответ!

– Как же это сделать?

Далль Тара Дру улыбнулась.

– Джедаи!

Лейя удивленно взглянула на нее:

– Простите, я не понимаю:

– Ваш брат смог победить Императора. А сейчас, когда у нас столько подготовленных джедаев, они решат конфликт с йеветами без проблем! Неудивительно, что Доман не хочет посылать наших детей на войну в Коорнахт, когда с этим легко справятся джедаи.

Лейя спокойным голосом сказала:

– Сенатор Дру, джедаи – не часть армии Новой Республики. Если вы думаете, что я могу пойти в Сенат и сказать: "Не волнуйтесь, мой брат решит эту проблему: "

– Я понимаю, что вы не можете так сказать. Просто дайте им понять, что джедаи на вашей стороне.

Лейя холодно сказала:

– Председатель Дру, я не могу просить джедаев о помощи, а они не обязаны ее мне оказывать. Новая Республика может сама сражаться за себя, и я тоже.

***

На следующее утро заседание Совета все же состоялось. Председательствовал Доман Берусс.

– Президент Лейя Органа Соло, вы ознакомились с заявлением по поводу вотума недоверия?

– Да, председатель.

– Вы желаете высказать ваше мнение по этому вопросу?

Перед тем как отвечать, Лейя посмотрела на Бен-Кил-Нама, сидящего справа от Берусса.

– Председатель, я полностью отрицаю эти обвинения. Я была потрясена, узнав, что такое вообще было принято к рассмотрению. Это не просто оскорбление в мой адрес, это серьезная политическая ошибка. Такое впечатление, что все это дело сочинил Найл Спаар – ведь только он получает выгоду от наших внутриполитических конфликтов.

Сенатор Прэгетт сказал:

– В конфликтах нет необходимости. Конечно, для всех было бы лучше решить это дело быстро.

Лейя взглянула на Берусса.

– Тогда пусть сенатор Прэгетт заберет свое заявление. Это начато по его инициативе.

Берусс спокойно сказал:

– Я напоминаю, что член Совета может забрать заявление только по собственной инициативе.

Лейя ответила:

– Я не знаю, с каких это пор председатель Совета стал проявлять неуместную застенчивость. Если вы опасаетесь, что ввергну Новую Республику в войну ради спасения своего мужа, вы сильно ошибаетесь.

Борск Фэй'лиа сказал:

– Воодушевление и идеализм могут быть прекрасными качествами для революционера, но государственный деятель должен быть более прагматичным и осторожным.

Берусс осуждающе посмотрел на него.

– Замечания председателя Прэгетта и председателя Фэй'лиа сделаны вне очереди и не должны заноситься в запись. Сейчас слово предоставлено госпоже президенту.

Лейя встряхнула головой.

– Я сказала все, что должна была сказать.

Бен-Кил-Нам поднялся со своего места.

– Господин председатель, прошу слова.

– Пожалуйста.

Бен-Кил-Нам многозначительно посмотрел на Лейю, его взгляд, казалось, говорил: "Лейя, сейчас ты должна помочь себе сама".

– Я предлагаю компромисс, который, я надеюсь, удовлетворит все партии. Если президент возьмет краткосрочный отпуск, до ее возвращения Совет назначит исполняющим обязанности президента председателя Рэттагагека.

Неизвестно, кто испугался при этом сильнее – Рэттагагек или Фэй'лиа.

Берусс сказал:

– Хорошо, мы дадим президенту время подумать над этим вопросом. Объявляю дебаты приостановленными на три дня.

Заседание закончилось, прежде чем Фэй'лиа успел взять слово.

Глава 4

Полковник Баумэн Гэвин официально имел должность руководителя отдела кадров аэрокосмических сил в штабе 5-го Флота. Но пилоты и техники 5-го Флота называли его просто «аэробосс». От него зависели назначения, взыскания и продвижения по службе, вплоть до командиров эскадрилий. У его кабинета на борту «Отважного» всегда было много народу.

Несмотря на столь высокое положение, полковник Гэвин часто появлялся на полетных палубах и в ангарах кораблей флота, стараясь быть доступным для пилотов. Пилоты, в свою очередь, доверяли ему. Это доверие усиливалось тем, что было известно, что полковник Гэвин в молодости был боевым пилотом. Хотя он обычно носил только знак участника битвы при Эндоре, где он был пилотом В– бомбардировщика, боевой путь Гэвина давал ему право носить почти все награды Новой Республики.

Когда 5-й Флот получил подкрепления из пяти оперативных групп, в отделе кадров воцарился административный хаос. Гэвину пришлось прекратить свои неформальные визиты и почти все время проводить за рабочим столом, исключая встречи с офицерами прибывших кораблей.

Войдя на полетную палубу №1, Гэвин приказал:

– Приготовить мой челнок.

– Да, сэр.

Перед полетом Гэвину пришлось надеть скафандр. Пока он надевал скафандр, в комнату подготовки зашел еще один пилот. На воротнике его формы была красная эмблема вспомогательного пилота. Вместо того, чтобы идти к шкафам со скафандрами, пилот остановился в нескольких шагах от Гэвина, как будто ожидая его.

Гэвин заметил, что пилот не носил знака аэрокосмических частей 5-го Флота.

– Ищешь кого-то, сынок?

Пилот запоздало отсалютовал.

– Вы полковник Гэвин, сэр?

– Он самый. А ты кто?

– Пилот Плэт Маллар, сэр. Сэр, они сказали мне, что вы принимаете все решения насчет назначений пилотов:

– Кто это они?

– Экипаж челнока, сэр. Я один из пилотов-перегонщиков с Корусканта.

Гэвин кивнул.

– Эскорт "Тампиона": Я знаю, что ты чист перед разведкой, и я удивлен, что ты обращаешься ко мне. Неужели тебе так не доверяют, что понадобилось мое вмешательство?

– Сэр, так это вы принимаете решения насчет назначений?

– Да.

– Тогда мне действительно нужно к вам.

Гэвин опять кивнул.

– Так в чем дело?

– Я к вам по поводу моего назначения. Пятерых из нас отсылают обратно на Корускант.

– Ну и в чем проблема?

– Сэр, но я не могу возвращаться назад! Я так долго ждал возможности сразиться с йеветами! Я хочу участвовать в бою! Вы должны позволить мне остаться!

Гэвин вздохнул.

– Сынок, уясни, что я тебе ничего не должен. Однако, я дам тебе шанс убедить меня, что ты здесь действительно нужен. А это будет нелегко. Да, нам нужны пилоты, но вы слишком неопытны, и в первом же бою пополните список наших потерь, а нам это совсем не нужно.

– Сэр, если это имеет какое-то значение, кроме указанного времени в моих документах я еще налетал 109 часов на ДИ-перехватчике.

Гэвин весьма удивился:

– На ДИ-перехватчике? Дай-ка мне свой ID-диск.

Гэвин быстро просмотрел диск на своем ноутбуке. Закончив, он насмешливо посмотрел на Маллара.

– Кто же ты такой? У тебя больше часов на тренажерах, чем у любого курсанта.

– Я работал, как мог, полковник, чтобы получить шанс участвовать в боевых действиях. Каждую свободную минуту я использовал для тренировки. Адмирал Акбар даже хотел засчитать мне одного сбитого противника, но я не хотел, чтобы это вносили в данные.

– Сбитого противника? Когда это ты успел?

– Над Поуллнаем я сбил йеветский истребитель, в тот день, когда йеветы уничтожили наш родной мир: Полковник, пожалуйста, не отсылайте меня назад!

Гэвин спокойно сказал:

– Какую же альтернативу ты хочешь?

– Все равно, сэр. Лишь бы наносить ущерб йеветам. Это все, чего я хочу.

Гэвин некоторое время смотрел на него.

– Ладно, надевай скафандр и жди меня в челноке. Мы поговорим по пути.

***

«Грязный Ленивец» вышел из гиперпространства поблизости от планеты Ютарис, его навигационное оборудование было приведено в негодность энергетической аномалией, даже гиперпривод отключился.

Люк, заходя в машинное отделение, проворчал:

– Вот почему не стоит покупать дешевые корабли:

Акейна спросила:

– Что ты имеешь в виду?

– Теперь придется обращаться к специалистам по настройке гиперпривода. Это значит, мы задержимся на Ютарисе.

– Насколько задержимся?

– Если ремонт пройдет быстро, дня на два.

Акейна всплеснула руками.

– Два дня! Ты говорил, что нам нужно будет только пополнить запасы продовольствия и горючего.

Люк пожал плечами.

– Я не более доволен этим, чем ты. Хорошо еще, что это случилось здесь, недалеко от обитаемой планеты, а не где-нибудь в межзвездном пространстве.

– Люк, мне невыносима мысль о любой задержке, когда мы так близко подошли к концу нашего поиска!

– Я понимаю. Но корабль не сможет снова выйти в гиперпространство, пока не отремонтирован гиперпривод.

Акейна улыбнулась.

– Ну что же, по крайней мере, у тебя есть время, чтобы разобраться с тем подарком, который я обещала тебе.

***

Ютарис был охвачен предчувствием войны. Хотя Кластер Коорнахт находился на расстоянии 200 световых лет, Ютарис был пограничным миром, и как всякий пограничный мир тонко чувствовал изменения политики.

Было невозможно войти на станцию "Талдаак" и не услышать о тучах войны, сгущающихся над сектором Фарлаз. Говорили даже об эвакуации мирных жителей, которая должна идти через Ютарис.

Менеджер станции улыбнулся Люку.

– Да, конечно, мы починим ваш "Верпин", но это займет не менее трех дней, а скорее всего больше. Работы слишком много, а рабочих не хватает.

– Почему сложилась такая ситуация? Ведь обычно бывает наоборот.

Менеджер пожал плечами.

– Из-за войны, конечно.

Акейна нахмурилась.

– Какая война? Вы о чем?

– Вы что, новостей не смотрите? Конфликт с Дасханской Лигой.

Акейна повернулась к Люку:

– Ты знаешь что-нибудь об этом?

– Слышал что-то на Талосе.

Менеджер сказал:

– Ночью отсюда можно увидеть, как светят звезды Кластера. Мысль о том, что где-то над тобой в космосе висит тысяча военных кораблей, делает людей нервными.

Акейна испуганно прошептала:

– Тысяча кораблей?

– Так говорят некоторые. Вообще, ходит много разных слухов. Так что будем делать с кораблем?

Люк сказал:

– Нужен ремонт. У вас есть запчасти к "Верпину"?

– Конечно, у нас четыре таких корабля на свалке. Так что с запчастями все в порядке. Свяжитесь с нами через три дня.

Акейна, идя за Люком к выходу, испуганно думала: "Нет, он не готов к этому: Он не выдержит такого соблазна. Ему будет трудно наблюдать, как сражаются другие, не вмешиваясь в драку самому".

Когда они вышли, Акейна обратилась к Люку:

– Мы не можем здесь оставаться. Я не знаю точно, в чем дело, но я чувствую, что здесь небезопасно.

– У нас нет выбора. Без гиперпривода мы не улетим.

– Неужели ничего нельзя сделать? Может быть, ты купишь запчасти и починишь его сам?

Люк раздраженно махнул рукой.

– Ты не слышала, что он сказал? Мы попали в зону военных действий. Не думаю, что мы сможем купить тут гиперпривод.

Акейна сделала отчаянную попытку переубедить Люка:

– Если мы пробудем здесь слишком долго, нас могут обнаружить имперские агенты. Мы не можем позволить, чтобы это произошло.

– Даже республиканская разведка не сможет нас найти благодаря твоим способностям. Все, что мы должны делать – это изображать из себя туристов несколько дней. Кроме того, я хочу больше узнать о том, что здесь происходит – узнать факты, а не слухи.

– Люк, нам неважно, что здесь происходит. Мы уже почти достигли цели наших поисков!

– Пока корабль неисправен, мы не сможем лететь.

– Тогда мы должны получить другой корабль!

Люк фыркнул.

– Как, интересно?

Акейна удивленно посмотрела на него.

– Неужели с нашими способностями мы не сможем взять здесь любой корабль, который захотим?

Люк резко сказал:

– Даже и не думай об этом! Ты хочешь, чтобы нас искали еще и республиканские силы безопасности?

– Я могу замаскировать нас.

– Мы уже замаскированы. Все, что нам нужно делать, это ждать. Сейчас не время проявлять нетерпение.

– Люк, сейчас не время ждать! Чем темнее становятся тучи войны, тем важнее для нас действовать быстро!

Люк мрачно сказал:

– Война уже началась. Йеветы атаковали больше дюжины миров вскоре после того, как мы оставили Корускант. Мы смогли прилететь сюда перед бурей – теперь мы можем только надеяться, что она не коснулась Дж'т'птана.

– Люк, сейчас опасность в том, что мы можем потерять след Круга. Я не боюсь за них – они смогут избежать опасности, но сможем ли мы найти их, если они улетели с Дж'т'птана? Мы должны лететь туда как можно скорее! Но я согласна с тобой, что мы не можем рассчитывать на наш корабль.

Люк твердо сказал:

– Акейна, я не буду помогать тебе в краже корабля.

Акейна поняла, что она сделала ошибку. У них с Люком была общая цель, но Акейна вложила всю свою жизнь в эту цель, и была готова на все, чтобы достигнуть ее, возвращаться было некуда. А Люк мог вернуться к прежней жизни, если их поиск окончится неудачей.

– Люк, ты прав, прости меня. Я сама не знаю, о чем я думала. Я так хочу скорее найти их:

– Я знаю.

Она улыбнулась.

– Если мы должны оставаться здесь, нам нужно найти какое-нибудь уединенное место, где я смогу научить тебя некоторым нашим дисциплинам.

– Я думаю, нам лучше всего вернуться на корабль. Я хочу узнать, что это за конфликт, возможно, Лейе нужна помощь.

Это была последняя вещь, которой хотела Акейна. Из всех причин, способных заставить Люка участвовать в войне, больше всего Акейна боялась, что Люк вмешается из-за верности сестре. В разочаровании Акейна отвернулась.

– В чем дело, Акейна?

Она почувствовала смущение и неопределенность Люка, и решила сыграть на этом.

– Возможно, было ошибкой заставлять тебя участвовать в этом. Если ты не разделяешь идей нашего Круга: Я должна подумать, что делать дальше.

Люк не пошел за ней, но Акейна почувствовала, что от него исходит беспокойство.

"Это хорошо, что ты не остался равнодушным. Твое место рядом со мной, Люк Скайуокер".

***

Хэн потерял счет времени. В ярко освещенной тюремной камере не было смены дня и ночи, не было регулярной подачи пищи, чтобы отмечать по ним интервалы времени. Хэн дремал, делал упражнения, гулял по камере, и снова дремал. Во рту пересохло, голова и пустой желудок болели слишком сильно, чтобы это можно было игнорировать.

Они с Бартом истощили весь запас грязных шуточек, причем Барт оказался победителем как по количеству, так и по качеству. В ответ Хэн научил Барта петь кореллианские песни, чья непристойность далеко превосходила шутки Барта.

Наконец, Хэн пытался поговорить с невидимыми тюремщиками, оснащая свои монологи всеми известными ему ругательствами и надеясь таким образом спровоцировать хоть какой-нибудь ответ, лишь бы йеветы открыли дверь и вошли в камеру. Хэн полагал, что они с Бартом могут каким-то образом напасть на охранников и захватить оружие.

Но дверь не открывалась. И когда она, наконец, открылась, Хэн и Барт уже настолько ослабели от голода и дегидрации, что едва могли встать.

В камеру вошли трое йеветских охранников, один из них бросил Хэну широкие белые штаны.

– Ты наденешь то, что мы тебе дали.

Другой охранник бросил такие же штаны Барту.

Пленники без возражений сняли свою изорванную форму и надели белые штаны. Охранники вывели их в коридор.

Пока они выходили из камеры, Хэн продумывал возможность нападения на охранников, но потом любопытство взяло верх, и Хэн решил подождать, чтобы увидеть, куда их ведут.

Штаны, которые им дали, были сделаны для йевет, и слишком велики для людей. Не успев проделать и дюжины шагов по коридору, Барт запутался в штанах и упал. Хэн, сжав кулаки, резко обернулся, но тут же получил от охранника удар по горлу. Кашляя и задыхаясь, Хэн упал на спину.

Охранник прошипел:

– Подчиняйся или умрешь.

Барт слабым голосом произнес:

– Хэн, не надо: Я сам упал: Это все эти дурацкие штаны:

Охранник махнул рукой:

– Вперед, презренные. Вице-король ждет.

Пленников привели в большое помещение с куполообразным, высоким потолком, украшенным красными узорами, и посадили на длинную скамью.

В комнату вошел Найл Спаар. Его сопровождали четверо йевет. Один из них нес складной стул, который он поставил перед скамьей с пленниками. Второй нес какую– то серебристую сферу на высокой подставке, и установил ее справа от стула. Освободившись от груза, двое йевет ушли. Оставшиеся двое заняли позицию позади Найла Спаара, когда он уселся на стул. Хэн посмотрел на них. "Интересно, как выглядят йеветы, когда нервничают? И нервничают ли они вообще?"

Найл Спаар не взглянув на Барта, сосредоточил свое внимание на Хэне.

– Генерал Соло, вы можете спасти тысячи существ вашей расы от позорной смерти. Я здесь, чтобы дать вам эту возможность.

Хэн пожал плечами.

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– Когда вас взяли в плен, вы собирались принять командование 5-м Флотом, чтобы начать вторжение в наше пространство. За покушение на суверенитет Дасханской Лиги вы должны быть казнены. Но я оставлю вам жизнь, если вы поможете мне в акте милосердия.

Хэн поднял голову.

– Объясните.

– Принцесса Лейя послала в сектор Фарлаз подкрепления, чтобы усилить давление на нас, и продолжает выдвигать свои бессмысленные ультиматумы. Возможно, вы поможете открыть ей глаза.

– Каким образом?

Найл Спаар сделал величественный жест рукой.

– С древнейших времен мы имели право на эти звезды. С начала времен нашей расы они освещали нашу родную планету, они жили в наших легендах. Красота Вселенной, воплощенная в них, вдохновляла нас к самосовершенствованию. Мы основываем право на эти звезды не на алчности или амбициях, как это бывает у вас. Это право, от которого мы никогда не откажемся. Мы не похожи на тех слабых существ, с которыми вы привыкли иметь дело. Угрозы принцессы Лейи не пугают нас ни в малейшей степени. Мы никогда не отдадим то, что принадлежит нам. Если ваш флот не отступит, начнется война – долгая и кровопролитная. Война будет продолжаться, пока последний из вас не будет убит или изгнан за пределы нашего Дома. Вы понимаете это, генерал?

– Думаю, да.

– Надеюсь, что это так. Я изучал историю вашей расы. Вы никогда не сталкивались с противником, подобным нам. Для вас смерть десятой части населения была достаточной причиной, чтобы прекратить войну. Побежденный терял свою честь, а победитель – свои преимущества. Это называется у вас "цивилизованной войной". Так вот, здесь вы не увидите "цивилизованной войны". Мы будем сражаться до последней капли крови.

– Так что вы хотите от меня?

Найл Спаар сказал:

– Предостерегите вашу супругу от совершения такой ошибки. Убедите ее отозвать флот. Поклянитесь нам кровью ваших детей, что наши звезды останутся нашими. Вы спасете тысячи жизней – в том числе и вашу собственную.

Барт с отчаянной надеждой спросил:

– Вы нас отпустите?

Вице-король не обратил на него внимания.

– Генерал, вы более полезны мне как свидетель, чем как мученик. Посмотрите.

Найл Спаар указал на окно рядом со скамьей. Хэн повернул голову и увидел огромное поле, на котором стояли десятки огромных серебристых сфер – корабли класса "Арамадия". Корабли стояли так близко друг к другу, что было трудно сосчитать их. Это было ошеломляющее зрелище.

Найл Спаар сказал:

– Эти корабли построены Назфарской гильдией металлистов. Такие гильдии есть на каждом из двенадцати миров Лиги. Вы понимаете, что не можете победить нас в войне? Но вы можете предотвратить войну.

Встряхнув головой, Хэн отвернулся от окна.

– Но зачем вы делаете это предложение, если уверены, что одержите победу в войне?

– Слишком много времени придется потратить, чтобы уничтожить Новую Республику. Слишком много жертв и труда: Я не хочу жертвовать жизнями моих подданных, если можно обойтись без этого. Думаю, вы со своей стороны тоже хотите избежать ненужного кровопролития.

Послышался громкий рев реактивных двигателей. Хэн снова повернулся к окну. Огромный сферический корабль взлетал в небо с дальнего края поля.

Барт взволнованно спросил:

– Что вы там увидели, генерал?

– Новые военные корабли. Сотня как минимум.

– Сэр, вы видите, он прав. У нас есть только один выбор. Прекращение войны действительно будет актом милосердия. Вы должны прекратить это.

Хэн жестко посмотрел на Барта.

– Это значит забыть о той крови, что уже пролита. Лейтенант, вы не видели записи, сделанные разведкой – колонии, стертые с лица планет, сотни тысяч существ, уничтоженных так, как будто они были паразитами:

Барт умолял:

– Сэр, пожалуйста, подумайте. Неужели вы хотите, чтобы следующей планетой стал Корускант или Кореллия?

Хэн взглянул на Найла Спаара, который с любопытством слушал.

– Барт, ты знаешь, что они сделали записи всего этого, без малейшего стыда, наоборот, как будто гордились этим. Нет, нельзя идти на компромисс со злом.

Найл Спаар молча слушал, но Барт почти обезумел от страха.

– Пожалуйста, сэр, сделайте то, чего он хочет. Они же убьют нас!..

– Ты предпочитаешь жить в позоре? Трусливо выклянчить свою жизнь в обмен на предательство?

Хэн повернулся к Найлу Спаару.

– Мы не будем помогать вам в ваших преступлениях. Горите в аду!

Найл Спаар сказал несколько слов на йеветском языке. Охранники привязали Хэна и Барта к скамье.

– Генерал, пожалуйста, сделайте же что-нибудь! Скажите, что вы передумали!

Хэн мрачно покачал головой.

– Держись, Барт. Пусть эти подонки не радуются нашему страху.

Найл Спаар подошел к ним, гребни на его голове налились кровью, и стали похожи на две кроваво-красных раны.

– Что ж, вы сделали свой выбор.

Мощным ударом когтя Найл Спаар разрубил обнаженный торс Барта от бедра до плеча, раскалывая ребра, вырывая внутренние органы из их полостей. Крик Барта, ужасный, нечеловеческий звук безмерного страдания, прервался, когда разорванные легкие наполнились кровью, и перешел в страшный хрип. Каждая деталь агонии отпечаталась в памяти Хэна.

Найл Спаар облизал кровь с когтя.

– Надеюсь, теперь вы нас лучше понимаете?

Хэн хрипло прошептал:

– Грязный ублюдок:

– Ваше мнение обо мне не имеет значения.

Уже уходя, вице-король обернулся к охранникам:

– Когда закончите здесь, приведите его на мой корабль.

– Да, Благословенный.

Хэн заставил себя посмотреть на Барта. Белые штаны пропитались кровью и обвисли на ногах. Лужа крови и лимфы под трупом становилась все больше, и грозила залить ноги Хэна. Кишки вывалились из брюшной полости на колени, в них что-то еще дергалось и пульсировало.

"Прости, Барт. Я не знал, что все так обернется. Не знал, что мы попали к чудовищу:"

***

Так получилось, что на заседании, окончательно решавшем вопрос о вотуме недоверия, председательствовал Бен-Кил-Нам. Он тщательно пытался скрыть свое беспокойство под маской деловитости.

– Президент Лейя Органа Соло, вы вызваны на заседание Правящего Совета, чтобы ответить на предложение по вотуму недоверия, выдвинутое председателем Беруссом.

– Я готова отвечать, согласно конституции.

Председатель кивнул.

– Основание для прошения о вотуме недоверия следующее: ваша способность выполнять обязанности президента скомпрометирована тем, что ваш муж, генерал Хэн Соло в данный момент является пленником Дасханской Лиги. Вы имеете вопросы по поводу основания для прошения?

Лейя тихо сказала:

– Нет.

– Вы желаете оспорить те факты, которые изложены во второй части прошения?

– Нет.

– Вы желаете опровергнуть аргументы, изложенные в третьей главе?

Лейя посмотрела на Берусса.

– Я хотела бы сказать только то, что сенатор Берусс гораздо больше сказал о собственных страхах, чем о моем поведении. Я полагаю, что Совет также заметил этот факт.

Бен-Кил-Нам сказал:

– Сенатор Берусс просил уведомить вас, что есть альтернативное решение: он предлагает отозвать заявление, в случае, если вы добровольно откажетесь от поста президента на время кризиса в секторе Фарлаз, или, по крайней мере, пока генерал Соло не будет освобожден.

Лейя покачала головой:

– Не заинтересована.

Берусс встал со своего места.

– Условия могут быть пересмотрены с тем, чтобы вы сохранили свои полномочия на это время в других сферах.

Лейя резко сказала:

– Нет, нельзя переписывать конституцию, отделяя должность президента от должности верховного главнокомандующего или главы Сената.

Она обернулась к Бен-Кил-Наму.

– Председатель, если вы полагаете, что это прошение заслуживает внимания – что я не могу исполнять обязанности президента, тогда без задержек передайте его в Сенат.

Бен-Кил Нам кивнул.

– Хорошо. Сенатор Рэттагагек, вы поддреживаете заявление сенатора Берусса?

– Да, председатель.

– Сенатор Фэй'лиа?

Ботан распушил шерсть.

– Да, я разделяю беспокойство сенатора Берусса и готов предложить ему свою поддержку.

– Сенатор Прэгетт?

– Поддерживаю.

Бен-Кил-Нам сказал:

– Заявление о вотуме недоверия будет передано в Сенат к следующей генеральной сессии. Объявляю заседание Правящего Совета закрытым.

Он ударил палочкой по хрустальной пирамидке, и увидел, что в хрустале появилась трещина.

Бен-Кил-Нам не верил в приметы, но когда все ушли, он осторожно снял пирамидку со стола и унес с собой.

***

– Капитан! Гиперпространственная волна нарушителя исчезла!

Капитан Докретт хлопнул штурмана "Гората" по спине.

– Выходим из гиперпространства! Быстро!

Обернувшись к артиллерийскому офицеру, капитан приказал:

– Турболазерным батареям открыть огонь в первую очередь по системам вооружения в носу и корме нарушителя! Затем пробить корпус в центре!

– Сэр, а разве мы не должны сначала обездвижить нарушителя?

– Ионные пушки "Кровожадного" оказались неэффективны. Капитан Догот действовал по инструкции – и проиграл. Выполняйте мой приказ.

– Да, сэр.

Не успел артиллерийский офицер отдать приказы расчетам, как зазвучал сигнал тревоги. "Горат" вышел из гиперпространства.

Докретт крикнул:

– Каждый офицер получит долю призовых денег! За славу Пракита, в бой!

Оператор сенсорного поста доложил:

– Капитан, нет сигнала от "Тобея". Похоже, они проскочили мимо нас.

Докретт усмехнулся.

– Они, наверное, здорово разозлятся, когда весь приз достанется нам. Не завидую их штурману: Расстояние до цели?

– Восемь тысяч метров. Сэр, может быть, нам лучше подождать "Тобея"?

– Нет! Огонь!

Артиллерийский офицер нажал кнопку связи.

– Первая и вторая батареи, цель – носовая часть нарушителя, огонь! Четвертая и шестая батареи, цель – кормовая часть нарушителя, огонь!

Четыре из восьми турболазерных батарей крейсера извергли сверкающие вспышки энергии. Взрывов не было, но телескопический сканер Докретта зафиксировал попадания, на его дисплее было видно, как от корпуса чужого корабля отлетали осколки.

Докретт приказал:

– Хватит! Перенести огонь на центральную часть корпуса!

Артиллерийский офицер передал приказ расчетам. Броня Странника не выдержала концентрированного огня. Пробоина в корпусе достигала двадцати метров в диаметре.

Докретт махнул рукой.

– Прекратить огонь. Хватит с них. Штурман, подводите нас ближе. Приготовить абордажную группу.

Чужой корабль никак не реагировал, когда "Горат" приблизился к нему на расстояние ста метров. Огромный корпус, в пять раз больше "Гората", казалось, нависал над легким крейсером.

Оператор сенсорного поста доложил:

– Капитан, тут что-то странное! Детектор магнитных аномалий должен зашкаливать вблизи от корабля такого размера, а он никак не реагирует!

Докретт кивнул.

– Этот корабль построен не из дюрастила. Что бы это ни было, такого мы еще не видели. Силовые поля активны?

– Нет, сэр. Никаких силовых полей не обнаружено.

– Отлично. Запускайте абордажную группу.

Челнок со взводом десантников вылетел из ангара. В этот момент что-то выстрелило из корпуса Странника и ударило в борт "Гората" с такой силой, что на мостике никто не устоял на ногах. Крейсер встряхнуло от носа до кормы.

Докретт закричал:

– Огонь! Огонь! Уничтожить их пусковые установки!

Батареи "Гората" открыли огонь, но их выстрелы казались неприцельными.

Артиллерийский офицер крикнул:

– Сэр, мы пытаемся, но под этим углом невозможно прицелиться! Мы слишком близко!

Раздался еще один удар. Корпус крейсера, казалось, застонал от его силы.

Докретт успел заметить на командирском мониторе сферической формы снаряд, от него к чужому кораблю тянулось нечто вроде тонкого кабеля. Третий удар.

Оператор сенсорного поста доложил:

– Сэр, все три снаряда пробили корпус крейсера и закрепились в нем. Теперь мы привязаны к нарушителю, как на якоре.

Впервые в глазах Докретта мелькнул страх.

– Штурман, выводите нас отсюда! Двигатели на полный! Курс к точке перехода!

Внезапно вся электронная аппаратура на мостике взорвалась ливнем искр. Металлический корпус крейсера стал проводником для электрического заряда невероятной мощности, проведенного по кабелям со Странника. Сила заряда была такова, что изоляционное покрытие плавилось и испарялось. Менее чем за секунду вся электроника крейсера сгорела.

Также быстро погибла большая часть экипажа. А те, которые не были убиты разрядом сразу, умирали от тяжелых ожогов и задыхались от ядовитого дыма сгоревших изоляционных материалов.

На мостике обугленный труп артиллерийского офицера был припаян к своему оплавленному креслу. Обгоревшее тело капитана Докретта лежало на палубе недалеко от сенсорного поста.

Во всех отсеках крейсера вспыхнуло множество маленьких пожаров, и когда они выжгли весь кислород, мертвый корабль погрузился во тьму.

С десантного челнока видели мерцающие разряды на корпусе крейсера, видели, как орудия внезапно открыли беспорядочный огонь, а потом также внезапно прекратили, видели, как погас свет в иллюминаторах. На попытки связаться с мостиком никто не отвечал. Однако, снаружи крейсер выглядел в основном не поврежденным.

Командир десантной группы оказался перед выбором: исполнять последний приказ или возвращаться на крейсер. Преданность товарищам оказалась в нем сильнее исполнительности, и когда чужой корабль начал удаляться, командир приказал возвращаться на "Горат". Он объяснил своим подчиненным: