Текст книги "Торир. Рыжебородый"

Автор книги: Майкл (Майк) Даймонд Резник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Глава 15

К утру добрых пятнадцать миль легло между ними и замком Дрейка. Донахью чуть отклонился от западного направления в надежде сбить преследователей со следа; пересек и заново пересек несколько небольших ручьев, чтобы окончательно запутать Людей слепого Барона.

Когда беглецы вышли на уединенную прогалину посреди густого леса, Рыжебородый сел, прислонившись спиной к дереву, и жестом предложил А лате сделать то же самое.

– Да, я уверена, мы здесь будем в безопасности, – сказала она, садясь в пяти ярдах от него.

– Где мы? – грубовато спросил он, подобрал маленькую ветвь и разломал ее на крошечные кусочки.

– Я точно не знаю, – ответила Алата. – Насколько я помню, впереди нет никаких ни городов, ни деревень.

– Тогда почему ты сказала, чтобы мы пошли в эту сторону? – взорвался Рыжебородый.

– Чтобы людям Крастона было сложнее обнаружить нас, – сказала она. – И также потому, что нам некуда больше идти.

– Что ты имеешь в виду?

– Даже для тебя должно быть очевидно, – раздражительно сказала она, зачесав локон волос назад со своего лба, – что ни один из нас не может вернуться ни в один город Нормалов и остаться в живых.

– Что-то мне непонятно… почему Крастон хочет убить тебя?

– Потому что я – вдова Майкла Дрейка и дочь Алдана Повича.

– Ну и что? – спросил Рыжебородый.

– Я представляю для него политическую угрозу.

– Почему? Я думал, только мужчина может стать Бароном.

– Да. Но я единственная наследница моего отца.

– Что это значит? – спросил Донахью, едва не подпрыгнув. То, что Алата говорила, было логически очевидно, но Рыжебородый не способен был здраво мыслить.

– Это означает, что Человек, который возьмет меня в жены, получит не только Баронство моего мужа, но и моего отца. А у Элстона Страмма не осталось наследников.

– Это означает, что тот, кто женится на тебе, будет в два раза сильней, чем Крастон или Рислер! – сказал Донахью, наконец разобравшись. – А с такой силой он, возможно, сумеет зацапать хозяйство Страмма.

– Точно.

– И когда я овладею тобой…

– Никто мной не овладеет!

– И когда я овладею тобой, – продолжал Донахью, игнорируя слова Алаты, – я стану самым великим Человеком в Ступице!

– Ничто не сделает тебя самым великим Человеком ни в Ступице, ни где-то еще, – холодно сказала женщина. – Такой брак может сделать тебя лишь самым могущественным с точки зрения политики.

– В чем разница? – засмеялся Донахью, подобрав другую упавшую ветку и разломав ее надвое.

– Я не могу представить в такой роли одного из лакеев Гарета Кола, – сказала она, отвернувшись и глядя в глубину леса.

– Я не лакей Кола! – яростно взорвался Донахью. – Первое, что я сделаю, так это отрублю его уродливую голову и повешу себе на пояс.

– Тут нет никого, кроме меня, убийца, – сказала Алата, повернувшись к нему спиной. – Можешь не притворяться.

– Притворяться! О чем, во имя Рета, ты говоришь?

– Ты в самом деле пытаешься сказать мне, что ты ничего не знал, когда завел Элстона и моего отца в ловушку? – недоверчиво спросила она.

– Там не было ловушки! И мы, черт возьми, почти разбили его!

– Если не считать того, что вы потеряли четыре сотни человек, а он не потерял ни одного Урода, – цинично сказала она.

– В следующий раз… – пообещал Донахью. – В следующий раз я достану его.

– Погубив еще четыре сотни воинов? – усмехнулась она.

– Сам.

– Точно.

– Рет побери, я сделаю это! – проревел он. – Я оторву его проклятую крошечную голову!

– Ты хороший актер, – заметила Алата. – Когда ты так говоришь, я почти верю тебе.

– Лучше бы уж ты поверила! – прорычал Урод, молча уставившись в землю и в то же время мысленно рисуя картины смерти Гарета Кола.

– Почему ты так ненавидишь его?

– Как тебе понравится жить в лишенной солнца норе, под землей, с компанией Уродов, которые знают обо всем, что ты думаешь, и могут сказать тебе, что ты станешь делать, когда ты сам этого еще не знаешь?

– Но ведь ты – один из них.

– Я – не Урод Гарета Кола! – проревел он.

– Тогда почему ты жил вместе с ними? – упорствовала она.

– Я там родился.

– В чем твоя колдовская сила?

– Нет у меня никакой силы.

– Тогда почему ты стал генералом Кола?

– Я – лучший воин из тех, что есть у него, – ответил Донахью с характерной наглостью.

– Этого недостаточно, – сказала она. – Телепат подошел бы для этого намного больше.

– Рет тебя побери! – проревел он. – Ты говоришь словно Страмм! Я не знаю, почему Гарет делает то, что он делает! Почему бы тебе не спросить самого мерзкого колдуна?

Долго смотрела она на Донахью, потом пожала плечами и встала.

– Думаю, нам лучше идти, – сказала Алата. – Воины, без сомнения, идут по нашему следу.

Донахью кивнул, поднялся и пошел снова. К полудню еще десять миль легло между ними и замком, а к вечеру они почти удвоили расстояние, благодаря длинным полосам голой выжженной земли и остаткам древнего скоростного шоссе.

Когда спустилась тьма, Рыжебородый заметил, что Алата едва переставляет ноги от усталости, и снова схватил ее за талию.

– Мы проведем ночь здесь, – грубовато сказал он. – Когда последний раз ты ела?

– Вчера днем, – хрипло сказала она, стирая грязь и пот с лица.

– Сейчас слишком темно, чтобы охотиться на животных, – объяснил Донахью. – Мы удовольствуемся кореньями и ягодами. Тут вокруг их предостаточно.

– Да, – согласилась она, прислонилась к дереву и неожиданно поняла, насколько устала. – Я ужасно устала. Пожалуйста, не мог бы ты собрать мне ягод?

– Я не твой хозяин, помнишь?

– Не понимаю, какое это имеет значение, – сказала женщина, недоумевая.

– Собирай сама, – фыркнул Рыжебородый и отправился набивать свой желудок.

Глава 16

– И ты не нашел их следов? – спросил Крастон, сидя на мягком стуле в маленькой столовой.

– Нет, господин, – ответил Джошуа. – Мы шли по их следам большую часть недели, но Донахью – хитрый дьявол. Он вошел в ручей, прошел по воде милю или больше и вышел на тот же берег, с которого вошел, а потом перебрался через ручей двадцатью ярдами дальше. Я отправил несколько Человек по его следам, но Рыжебородый намного опередил нас. Боюсь, что погоня – пустое дело.

– Это очень важное дело, – сказал слепой Барон. – Алата Дрейк с ним?

– Да, господин.

– То, что он не убил и не бросил ее, кажется, подразумевает, что он осведомлен о том, насколько она ценна для него, не так ли? – медленно сказал Крастон.

– Да, господин, – механически ответил Джошуа.

– И единственный путь, как он может получить что-то от этого, – вернуться в Ступицу и заявить права на Баронства, – продолжал Крастон. – Тем более, мы не должны слишком беспокоиться о том, чтобы поймать его. Хорошо, если он будет держаться как можно дальше отсюда, но ведь при известных обстоятельствах он может и вернуться. Все, что нам остается, – ждать.

– Как долго?

– Не слишком долго, – сказал Крастон с уверенностью. – Донахью никогда не имел терпения и не был утонченным человеком. Конечно, если Алата умрет или убежит от него, он потеряет то преимущество, которое может получить. Тем не менее он вернется до того, как Люди все позабудут.

– Если тем временем его не убьет Кол, – предположил Джошуа.

– Чепуха, Кол не убьет его. Если бы Кол хотел убить его, он бы сделал это, когда убил Элстона и Алдана. Нет, Донахью вернется, помяни мое слово, – Барон позволил себе роскошь – хихикнул. – И если я знаю Алату Дрейк, то уж очень скоро он не вернется.

Глава 17

– Что он любит?

– Кто?

– Гарет Кол.

– Снова, – вздрогнул Рыжебородый. – Я повторяю тебе это уже дней десять.

– Но ты не сказал мне того, что я хочу знать, – продолжала Алата.

– Его слабости? – скривился Донахью. – У него их нет.

– Он должен иметь слабое место, – настаивала Алата, вышагивая вокруг дерева, которое давно повалила буря. – Если бы он не имел ни одного, он бы правил миром.

– Он правит настолько, насколько это его интересует, – возразил Донахью и, вытащив нож, начал рубить подлесок, который не давал пройти дальше по тропинке. – Поверь мне, если Гарет захочет стать королем мира, он станет.

– А ты тем не менее думаешь, что сможешь убить его, – сказала она, почти улыбаясь.

– Я знаю это, – искренне согласился Донахью.

– А я до сих пор не знаю, почему ты так его ненавидишь. После всего, что ты рассказал мне, я бы сказала, что он – единственный, кто хочет видеть тебя живым.

– Он убил бы меня, если бы у него был шанс! – вскипел Рыжебородый.

Алата покачала головой.

– Не могу понять, почему кто-то должен хотеть кого-то убить.

– Конечно, ты не можешь, – прорычал он, рубанув ножом с новой силой. – Никто из тех, кто не жил в Туннелях, даже и вообразить себе не сможет, что это такое.

– Думаю, ты прав.

– Ходить по безмолвным Туннелям, где полно всяких существ, а потом слышать, как все неожиданно взрываются смехом из-за того, что кто-то пошутил и только ты этого не слышал, – Донахью говорил больше для себя, чем для Алаты. – Читать книгу слово за словом, страницу за страницей, когда Гарету нужно только две секунды, чтобы знать каждое слово, которое есть в ней. Знать, что они слышат все твои мысли, наблюдают за тобой, даже когда ты заперся в комнате. Чтобы они появлялись и исчезали, и ты никогда не был уверен, в самом ли деле это они, или ты смотришь на одно из созданий Гарета. Знать, что ту работу, которую поручает тебе Гарет, он сам может сделать лучше и с большей легкостью. Нет, конечно, ты не сможешь этого понять!

Он пробормотал проклятие и, убрав нож, полез между колючих кустов, находя приятным ощущение колючек, царапающих кожу, упиваясь восторгом от прикосновения к растению. Рет побери, но Кол пожалеет о том, что дал ему жить!

И вдруг Донахью почувствовал руку на своем плече, мягкую, но твердую. Словно кошка, повернулся он к Алате. Его лицо осталось искаженным от ненависти.

– Извини, – сказала женщина, встретившись с ним взглядом. – Я не то имела в виду.

– Все в порядке, – сказал он. – Колдун позволил мне жить. Это – его слабость, и он за нее заплатит. Он заплатит за нее кровью.

– Надеюсь, ты прав, – сказала Алата.

– Я дважды ранил его и смогу это сделать снова, – уверенно заговорил Донахью.

– Но как ты можешь ранить Кола?

– Ты не понимаешь. Создания Гарета Кола и есть Гарет Кол или, в крайнем случае, часть его.

– Но если то, что ты говоришь, правда, ты с Элстоном и моим отцом перебил их дюжину, однако Кол сумел победить вас.

– Это путь, – сумрачно ответил Донахью. – Им можно воспользоваться. Я найду, как.

– Хотела бы я, чтобы ты доверял мне, – честно призналась Алата.

– Тебе это не нужно, – ответил он. – Колдун всегда оставляет в живых женщин Норманов… Нормалов. Я думаю, он где-то держит их. А когда я прикончу Крастона, ты станешь снова Баронессой. Это-то и будет хуже всего.

– И что же в этом плохого? – удивилась женщина.

– А ты не понимаешь?

– Я говорю о том что стану Баронессой, – ответила она, прихлопнув москита.

– Вот это мне и не нравится.

– Я же все равно, по существу своему, пешка, разве нет? – спросила она. Ее глаза вспыхнули с неожиданной яростью. – Ну, выйду я за тебя замуж. Почему, ты думаешь, Майкл Дрейк женился на мне? Из-за моей красоты? Посмотри хорошенько на меня. Вот я. Я знаю, какая я: некрасивая дочь очень могущественного человека. Что могу я предложить мужчине? Секс? Очарование? Красоту? Тело? Если мужчине хочется, он может найти женщину лучше где угодно. Он ляжет со мной, если только захочет стать Бароном, как Майкл… или ты. Я знаю это, и мой отец знал. Ты видишь, это не просто глупость со стороны Майкла. Нет ничего проще этого. Мой отец отверг много моих поклонников, до тех пор пока не обнаружил одного с подходящими способностями. Только потом он сделал этого Человека своим зятем. Он хотел честного Человека, кем Майкл и был, и хорошего полководца, кем Майкл тоже был. Но для баланса в Совете он выбирал Человека не слишком умного и не слишком нетерпеливого, чтобы обойти отца, как, например, делал Элстон. Еще он хотел, чтобы народ не потешался над моим мужем у него за спиной. Майкл соответствовал списку требований, так что меня отдали Майклу. И, конечно, я ему была не нужна после того, как свадебные клятвы были произнесены. Я оказалась пленницей в собственном доме. Не могла спуститься на первый этаж из страха, что Майкл может послать ко мне убийц; боялась подняться на третий этаж из страха, что его наложницы могут убить меня… А теперь, – сделала она вывод, – меня ожидает брак с тобой. Но с одним условием.

– И что это за условие? – спросил Донахью.

– Когда ты станешь Бароном, ты убьешь меня не откладывая.

На это Донахью ничего не ответил. Они прошагали молча целый час, пока не наступила ночь. Потом они разбили лагерь у ручья, напились воды и сели у большого дерева.

– Есть одна вещь, которой я не понимаю, – сказала Алата, поколебавшись, пока они смотрели на болота за ручьем.

– Какая? – проворчал Рыжебородый.

– Прошло больше недели, с тех пор как мы спаслись от людей Крастона, и ты не дотронулся до меня.

– Ты хочешь, чтобы я это сделал?

– Нет, – сказала она, непроизвольно вздрогнув от такой мысли. – Но я ожидала, что ты все-таки изнасилуешь меня. Ведь вокруг никого нет, чтобы следить за тем, как ты выполняешь свое обещание.

– Если бы я изнасиловал тебя, ты, возможно, убежала бы. А если бы ты убежала, мне, быть может, понадобились бы месяцы, чтобы найти тебя… если к тому времени ты осталась бы еще жива. Нет, если я изнасилую тебя, это помешает нашей свадьбе.

– Значит, ты не хочешь делать этого, не так ли? – горько сказала она.

– Нет. Я завоюю тебя – вот так. – Она молчала, и Донахью продолжал: – И никто тогда не заберет то, что станет моим. Если не…

Он сделал паузу, изучая ее черты.

– Если не… что? – спросила она.

Если у тебя нет любовника, спрятавшегося где-то и ждущего, пока я не вернусь в Ступицу, чтоб воткнуть нож мне между ребер.

– Этого ты можешь не бояться, – успокоила Алата. – У меня нет любовника.

– Может, какой-то старый знакомый, – усмехнулся он.

– У меня никогда не было любовника.

– Разве ты бы не хотела его иметь? – с любопытством спросил он.

– Да. Давно.

– Что с ним случилось?

– Он умер.

– Как.

– Ты убил его давным-давно, – сказала Алата Дрейк. Она повернулась на бок и закрыла глаза. Через минуту она спала и видела сон о богоподобном молодом человеке, который однажды подхватил на руки глупую некрасивую девочку и помог ей устоять на ногах.

Когда она проснулась, Донахью рядом не было. На мгновение Алата испугалась, но потом услышала, как Рыжебородый пробирается через подлесок. Через несколько секунд он вышел на поляну и подошел к ней, держа что-то в руках.

– Где ты был? – спросила она, все еще боясь, что ее бросят, оставив на медленную смерть.

– Я принес тебе ягод, – сказал Донахью.

Глава 18

– Итак, ты думаешь, он вернется назад в Ступицу? – спросил Рислер, счастливый от того, что в этот раз встреча состоялась в его пышном жилище, а не в вызывающих судорогу, темных комнатах Крастона. Из всех Баронов только Крастон отказывался жить в замке, предпочитая апартаменты в центре города, и Рислер глубоко негодовал из-за недостатка роскоши, положенной Барону, вопреки очевидному факту, что Крастон не способен был наслаждаться красотой замка.

– Конечно, – заметил слепой Барон. – Проблема, с которой мы столкнулись, заключается в том, что делать после того, как мы поймаем Донахью. Очевидно, мы должны его уничтожить и быстро, но я по-прежнему думаю, а не сможем ли мы вначале извлечь из него какую-то полезную информацию. Рискованно, конечно. Каждая минута его жизни – риск для нас. Однако, если мы снова ненадолго посадим его в твою темницу, это может сослужить нам хорошую службу.

– Не вижу причин рисковать, – возразил Рислер. – Даже если он объявит себя повелителем Баронств Элстона и Алдана, Люди не станут его слушаться. Донахью, естественно, сразу же применит силу, и Люди разбегутся. С другой стороны, один раз мы уже пытались получить от него информацию… Я не знаю почему, но только в этот раз все будет по-другому.

– С тех пор мы узнали ненамного больше, – ответил Крастон. – Например, я думаю, мы можем без опасения согласиться с тем, что Донахью рассказал нам правду о битве в Туннелях. Более того, мы знаем, что чудовища, порожденные разумом Кола, изредка могут быть ранены, возможно, даже убиты. Также прибавим к этому то, что Донахью хочет убить Кола, но не может придумать, как это сделать. Рыжебородому не удалось быстро нащупать способ убийства Кола, но ведь колдун не убил его.

– Не знаю, не знаю, – с сомнением сказал Рислер. – Кол никогда не беспокоил нас в Ступице. Может быть, мы должны оставаться здесь и не пытаться овладеть Метро. Мы уже потеряли Майкла, Элстона и Алдана, с тех пор как взяли в плен Донахью. Зачем рисковать дальше?

– Дурак! – огрызнулся Крастон, ударив кулаком по ручке кресла. – Разве ты не понимаешь, что единственное, что мы не можем делать – сидеть спокойно? Донахью может вернуться в любой день и потребовать по меньшей мере два Баронства, а то и три… а Кол до сих пор множит свою проклятую армию. Мы убьем Донахью и попытаемся уничтожить Уродов, пока колдун уязвим.

– Это – одна из тех вещей, которые всегда ставят меня в тупик, – сказал Рислер. – Если Кол и вполовину так могуществен, как кажется, что же сдерживает его? Почему он не завоюет мир, если это его цель? Иначе зачем он выкрадывал наших женщин, и они рожали ему Уродов?

– Если бы я знал ответ хотя бы на один из этих вопросов, – сказал Крастон, – я, возможно, за сорок восемь часов разгромил бы Гарета Кола. Но я не знаю. Никто не знает. Все, что мы можем делать, – по-разному толковать его действия и продолжать пытаться помешать ему.

– Мы очень много из-за этого теряем, – пробормотал Рислер.

– Перестань жалеть себя, Джеральд, – резко сказал Крастон. – Ты-то после всего остался в хорошей форме и знаешь это. Если однажды мы наложим руки на Донахью и Алату Дрейк, ты станешь в два раза сильнее, чем был два месяца назад. – Рислер ничего не сказал, и слепой Барон продолжал: – Теперь… что ты предпринял, чтобы схватить Донахью?

– Я послал несколько отрядов разведчиков порыскать вокруг Ступицы, в радиусе пятидесяти миль, – сказал Рислер. – Не думаю, что Рыжебородый сумеет пробраться сюда, минуя их. И я выставил постоянную стражу вокруг моего замка, замка Дрейка и твоей обители.

– Ты бы лучше поставил стражу вокруг замков Элстона и Алдана, – сказал Крастон. – Они ведь тоже собственность Донахью, как и замок Дрейка. И не забудь… у него с собой Алата, У этой бабы достаточно мозгов, чтобы не возвращаться в свой замок.

– Ты знаешь, – медленно начал Рислер, – все наши планы и приготовления базируются на предположении о том, что Алата до сих пор жива и до сих пор путешествует с Рыжебородым. Что, если она давно мертва? Что, если она убежала или Урод убил ее?

– Я не могу серьезно рассматривать такие возможности, – задумчиво ответил Крастон. – Я исхожу из предпосылки, что Алата рассказала ему о политической ситуации, чтобы спасти свою жизнь. Тогда Донахью сделает все, чтобы защитить ее. Однако, если я ошибаюсь и она или мертва, или исчезла, думаю, мы все равно можем ожидать визита Донахью. Если он не знает, что Алата дочь Алдана, то уж точно знает, что он сам – официальный наследник Майкла.

– А что, если Донахью тоже мертв? – спросил Рислер.

– Нет, – возразил Крастон.

– Что заставляет тебя говорить столь уверенно? – поинтересовался Рислер.

– Ах, Джеральд, – вздохнул Крастон. – Ты разочаровываешь меня. Разве ты не понял, что единственная реальная опасность, с которой мы столкнемся лицом к лицу, возникнет, когда мы попытаемся убить его?

– Смешно! – фыркнул Рислер. – Никто, даже Донахью, не может представлять угрозу нашим армиям.

– Угроза исходит не от Донахью, – презрительно сказал Крастон. – Бедный слепой Джеральд. Она исходит от Гарета Кола.

Глава 19

– Они поджидают нас, ты же знаешь.

– Знаю, – усмехнулся Рыжебородый, сделав остановку на вершине маленького холма и изучая раскинувшуюся перед ним страну.

– Ты был бы умнее, свернув прямо сейчас.

– И дал бы пригоршне Нормалов лишить меня Баронства? – он плюнул по ветру.

– Раньше ты о нас – Нормалах – говорил снисходительно, – заметила Алата, привалившись к дереву. – Ты хоть сознаешь, что, может быть, ты – один из нас?

– Я? – Донахью откинул голову назад и заревел со смеху.

– Я именно это имею в виду, – подтвердила она. – Меня не волнует то, кем были твои родители. Хорошенько посмотри на себя. Ты физически нормален.

– Так же как Гарет, – напомнил он ей.

– Но Гарет обладает колдовской силой, – продолжала она. – А ты?

– Я не знаю.

– Сколько тебе лет?

– Не уверен. Около тридцати, так я считаю. Может, немного больше.

– Если бы ты имел сверхъестественные силы, разве ты не понимаешь, что ты бы уже знал об этом?

– Звучит достаточно логично, – согласился Рыжебородый. – Но говорят, что и Гарет не узнал о своих колдовских силах, пока не стал взрослым.

– Это неправда, – сказала Алата. – Он узнал о них, когда был намного моложе, чем ты. Он хранил их в секрете, но знал. Ты не имеешь никаких сил. Ты – один из нас.

– Не знаю, – медленно сказал Донахью, почесав голову. – Я не знаю.

– Подумай об этом.

– Думаю, – сказал он раздражительно. – Смотри, если я в самом деле Нормал, как я мог очутиться, Рет побери, в Туннелях?

– Ты, возможно, такой же Урод от рождения, как Гарет, – сказала она. – Я думаю, ты ты стал Уродом среди колдовского народа. Люди породили Гарета Кола; Уроды – тебя.

– Я не Урод! – заревел он. – Гарет – Урод, а не я!

– Я не это имела в виду, – защищалась женщина. – Я имела в виду…

– Знаю, что ты имела в виду, – перебил он. – Я виноват. Извини, что наорал на тебя.

Ее глаза округлились, на лице было написано любопытство.

– В чем дело? – требовательно спросил он.

– Ни в чем, – сказала Алата, неожиданно улыбнувшись. – Совсем ни в чем.

– Тогда почему ты так посмотрела на меня?

– Как так?

– Удивленно.

– Первый раз с тех пор как мы вместе, ты извинился, – сказала Алата. – Я польщена.

Донахью зарычал от отвращения и демонстративно отвернулся, изучая местность. Несколько минут спустя он снова повернулся к Алате.

– Итак, я – Нормал?

Она кивнула.

– Я сражался с ними всю жизнь, – сказал Рыжебородый голосом, полным муки. – Я убивал их, где бы ни находил. Я не хочу быть Нормалом. Я ненавижу Нормалов!

– Некоторые из нас стоящие Люди.

– Страмм, – сказал Донахью, глядя в землю. – Страмм был хорошим человеком, несмотря на то, что схватил меня, – Донахью помолчал. – Гарет не хотел убивать его. Он мог дать ему жить. Страмм не мог причинить Гарету никакого вреда, – кулаки Рыжебородого сжались. Он заводил себя, приходя в смертоносную ярость, – так случалось всякий раз, когда он думал о Гарете Коле. – Черт возьми! Страмм, в самом деле, хорошо отнесся ко мне. А потом я привел его в Туннели, и его в две секунды не стало. Ничего не осталось! Ни трупа, ни костей, ни пепла – ничего! – Донахью взвыл, сыпля проклятья. – Когда я наложу на Гарета руки, я разорву его на части! Я… – Донахью так разбушевался, что понес нечто бессвязное. Через минуту он смолк, чтобы перевести дыхание. Он еще минуту молчал, потом, отчасти успокоившись, повернулся к Алате. – Я не хочу быть Норма-лом, – сказал он спокойно. – Я надеюсь, что я не Нормал. Но если я – Нормал, это дает мне еще одну причину убить Гарета Кола.

– Причин у тебя больше чем надо, – сказала Алата. – Все, что тебе нужно, так это – метод.

– Знаю, – согласился он, неожиданно опустошенный. – Я знаю, что делаю. Я уже подобрался близко. Я ненавижу его огненных существ. Однажды я понял, как можно ранить Гарета.

– Не останавливайся, – попросила она.

– Есть другая причина, по которой я не хочу быть Нормалом, – огрызнулся он. – Глупость.

– Весь ум в мире не заменит осознания истинного положения вещей.

– Рет побери! Может быть, Гарет после всего собирается убить большую часть вас! Ты, женщина, не боишься?

– Страмм не боялся, так же как ты, – сказала Алата, – так же как мой отец. И где они?

Донахью проревел что-то нечленораздельное и зашагал дальше. Со вздохом Алата пошла за ним следом. Они прошли немного больше мили, когда женщина неожиданно потянулась и взяла Донахью за руку.

– Что теперь? – требовательно спросил он.

– Что-то не так! – сказала она настоятельным полушепотом.

– О чем ты говоришь? – спросил Донахью, тоже понизив голос до шепота.

– Я не знаю, – сказала она. – У меня такое чувство.

– Что?

– Не ходи этой дорогой.

– Почему?

– Не знаю. Я только чувствую опасность.

– Все в порядке, моя храбрая Баронесса. Каким путем нам следует идти, как ты думаешь?

– Я не знаю. Налево, возможно.

– Ба! Ты видишь духов и гремлинов в каждой тени!

Донахью пошел в первоначальном направлении. Еще через полмили он услышал впереди голоса. Толкнув Алату, чтобы она отступила, Донахью вытащил дубинку и пополз вперед.

Теперь он увидел их – четырех воинов-Нормалов, сидящих в тени огромного дерева.

– Это самая безумная погоня, в какой я только участвовал, – сказал один из них. – Даже если Рыжебородый в этом районе, наши шансы обнаружить его: один к тысяче.

– По меньшей мере, – прибавил другой, делая большой глоток из фляги.

– Может, мы вернемся назад и скажем Барону Рислеру, что мы не нашли никаких его следов, – сказал первый воин. – Что ты скажешь на это, Эдвард?

Но Эдвард больше ничего не успел сказать, потому что Рыжебородый, проломившись через кусты, пробил ему череп одним ударом дубинки.

Второй Нормал был мертв раньше, чем оставшаяся пара поняла, что на них напал Донахью. Мгновением позже оба воина без движения лежали на земле.

Донахью вернулся назад к Алате.

– Ты была права, – задыхаясь проговорил он. – Черт возьми, удачный расчет. Что привело их сюда?

– Я не знаю, – сказала она.

– Что ты там разглядела? Я превосходный охотник, но тем не менее ничего не заметил.

– Это было всего лишь чувство. Я почувствовала что-то, и это очень сильно испугало меня.

Донахью пожал плечами.

– Ну, теперь нечего бояться. Они все мертвы.

– Так я и думала.

– Не жалей их. Они убили бы нас, если бы у них был шанс.

– Я знаю.

– Или ты снова считаешь меня убийцей?

– Нет. Честно, нет. Я просто не люблю убийств, не важно, правы убитые или нет.

– Тогда скажи своим друзьям – Нормалам, чтобы они перестали охотиться на меня.

– Они и на меня охотятся, – напомнила Баронесса Рыжебородому.

Донахью протяжно, глубоко вдохнул, потом выдохнул.

– Я знаю, – он посмотрел на Алату и смягчился. – Не думаю, что твое положение чем-то лучше моего.

– Да.

– И мы ничего не можем поделать с этим.

– Знаю. Хотя это кажется так глупо. Убегать несколько недель, убивать своих же подданных, так чтобы когда мы вернулись в Ступицу, нас назвали бы убийцами.

– Что же ты хочешь?.. Чтобы мы прожили в этом проклятом лесу остаток жизни?

– Нет, конечно.

– Тогда? – он выжидающе посмотрел на Алату.

– Есть другие города Нормалов. Почему бы не отправиться в один из них.

– Если бы я не собирался вернуться в Ступицу, ты бы уже была мертва, – сказал он. – Ты ведь понимаешь это, не так ли?

– Да, – мягко сказала она. – Я знаю это. Но я не говорю, чтобы ты остался там навсегда.

– И на какой срок мне отправиться в изгнание?

– Пока Эндрю не охладеет к идее убить тебя.

– Охладеет к идее? Рет побери! Весь твой проклятый город не сможет убить меня! Пусть даже каждый из них думает, что это я убил Страмма и твоего отца.

– Я забыла, – согласилась она. – Эндрю – единственный, кто хочет моей смерти, и я стала думать, что это применимо и к тебе.

– Нет, неприменимо, – грубо сказал он. – Теперь, когда все определилось, пойдем.

Они направились к Ступице, но когда достигли места, где Донахью убил воинов, там оказалось только три тела. Рыжебородый выкрикнул проклятье и повернулся к Алате.

– Черт! Я могу поклясться, что все были мертвы!

– Эти – да, – сказала она, обозревая сцену резни.

– Нет, не все. Тут нет еще одного дурака.

– Где же он?

– Не знаю, – сказал Рыжебородый. – Но если он проживет достаточно долго, чтобы добраться до другого патруля, скоро в это место сползутся Нормалы.

– Что ты собираешься делать? – спросила она.

– Не уверен, – сказал он, яростно потерев бородатый подбородок. – Я хотел отправиться в Ступицу, но теперь враги будут поджидать меня за каждым кустом и деревом.

– Мы можем отправиться в какой-то другой город.

– И я потеряю шанс стать Бароном? Нет! Мы еще некоторое время поживем в лесу, а потом воспользуемся другой дорогой, чтобы войти в Ступицу, – он сделал паузу. – Если не…

– Если не… что?

– Если ты не согласишься пройти через официальную брачную церемонию, как только мы войдем в другой город, – сказал он. – Это будет сделано официально, и Крастон с Рислером не смогут отказаться отдать мне имущество Дрейка и Повича. Договорились?

Вначале Алата хотела отказаться. Дрейк был достаточно плохим мужем, но мысль о том, чтобы выйти замуж за этого варвара, почувствовать его огромные, мозолистые руки на своем теле, осознать, что она снова стала чьей-то физической и политической собственностью и служит определенной цели, была невыносима. Только потом, обдумав все возможности, Алата поняла, что, если откажется, все будет намного неприятнее. Если она откажется выйти замуж за Донахью, он отправится в Ступицу, и они оба будут убиты на месте или станут влачить ужасное существование в лесу неопределенно долгое время, после чего ей все равно придется выйти за него замуж.

Выбора у нее не было, но, выйдя замуж за Донахью сейчас, она избежит неприятностей в самом ближайшем будущем и сможет манипулировать Рыжебородым.

– Да, договорились, – наконец-то сказала Алата.