Текст книги "Истории от разных полушарий мозга. Жизнь в нейронауке"
Автор книги: Майкл Газзанига
Жанр:
Научпоп
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
Вскоре после лекции в Монровии я обнаружил в себе задатки Сола Юрока[21]21
Сол Юрок был всемирно известным американским импресарио XX века, управлявшим делами Артура Рубинштейна и Исаака Стерна, помимо множества других популярных актеров и музыкантов.
[Закрыть]. Через пару недель после громкого успеха того вечера мы решили действовать масштабно. Почему бы не устроить серию диспутов по американской конституции? Почему бы не опубликовать книгу?[22]22
Allen S. et al. Dialogues in Americanism. Chicago: Henry Regnery, 1964. Глава 2. Открытие расщепленного разума
[Закрыть] Почему бы не устроить что-нибудь крутое? Поэтому я предложил Биллу провести серию дискуссий со Стивом Алленом по поводу президентства в США. Он ответил: “Конечно”. Затем я спросил, сможет ли он написать Стиву Аллену, поскольку я сам еще не был с ним знаком. И снова он ответил утвердительно, добавив, что жена Стива, Джейн Медоуз, выросла в его родном городе. Билл написал письмо, Стив согласился, и через пару недель я уже договаривался насчет других двух дискуссий. Я устроил дебаты Роберта Хатчинса, бывшего президента Чикагского университета – эту должность он занял в возрасте тридцати лет, – с зятем Билла, Лео Брентом Бозеллом, еще одним адвокатом и “литературным негром”, написавшим книгу “Совесть консерватора” Барри Голдуотера о Верховном суде. Наконец, я каким-то образом организовал диспут Джеймса Макгрегора Бёрнса, одного из биографов Джона Кеннеди, с Уилмуром Кендаллом, эксцентричным политологом-консерватором, которого выгнали из Йеля. Темой их дебатов был Конгресс США. Не знаю, о чем я думал. Через несколько недель я осознал, что подписал контракты на аренду публичных площадок и оплату спикерам в сумме больше чем на десять тысяч долларов. Бюджет Комитета аспирантов и магистрантов по политическому просвещению составлял двести долларов.
К утру перед первым диспутом, который должен был пройти в громадном здании “Голливуд-Палладиума”, было куплено всего двести билетов, притом часть всучила людям моя младшая сестра в своей средней школе. Накануне вечером Стив участвовал в съемках своего телешоу с Биллом в качестве гостя. Они разминались перед дебатами о Кеннеди, но шоу должны были показать недели через две, так что продажам билетов оно поспособствовать не могло. Я беспокоился и поделился своими сомнениями со Стивом. Стив очень буднично сказал: “Не волнуйся, Майк, – три тысячи людей придут посмотреть на то, как я дурачусь”. Я не был в этом уверен. По дороге на мероприятие мы остановились у дома друга моей жены, работавшего в ресторанном бизнесе. Я встретил свою жену Линду благодаря Колвину Тревартену, студенту Сперри, и его жене, чья семья долгое время жила в Пасадене. Линда тоже выросла в Пасадене. Ее семья была знакома с бизнес-сообществом, и она близко общалась со многими людьми оттуда. Друг Линды задал один вопрос: “Деньги на сдачу приготовили?” Я не только не продумал, как мы будем давать сдачу, но и вообще довольно скоро понял, что не представляю себе, что делаю. Он вмешался, схватил свою жену, спустился в свой ресторан, собрал в общей сложности несколько сотен долларов 25-центовыми монетами и долларовыми купюрами и помог найти продавцов в билетные киоски “Палладиума”. В итоге тем вечером билеты купили три тысячи человек, и среди них были мистер и миссис Граучо Маркс. Десятки других лимузинов и “роллс-ройсов” подтянулись на большое событие, чтобы купить эти билеты по 2 доллара 75 центов.
За кулисами Билл и его соратники ожидали в одной комнате, а Стив и его сторонники – в другой. Поскольку предполагались дебаты, все должно было начаться с заранее подготовленных вступительных заявлений, а дальше участникам нужно было импровизировать. Билл Бакли делал это лучше, чем кто бы то ни было, и в этом смысле поединок был нечестным. Но Стив собирался как на войну. Чтобы подстраховаться от немого замирания на сцене, он заготовил и реплики с возможными контраргументами, просто на всякий случай.
Перед сценой толпа неистовствовала. Она ожидала события века: Стива Аллена, главу SANE (отделения национальной группы активистов, выступающих против ядерного оружия, от работников киноиндустрии), любимого либерала Голливуда, выставили против Уильяма Бакли – младшего, ведущего консерватора Америки, готового заявить Советам, что мы сбросим на них ядерную бомбу, если они сделают хоть один неверный шаг. Они собирались пройтись по внешней политике Кеннеди, разобрав отношения с Вьетнамом, Кубой и Советским Союзом. Когда участники диспута вышли на сцену, зрители встали и начали подбадривать их перед боем. Гомер Одум, ведущий местных новостей, также помогавший мне продвигать шоу, вызвался быть модератором дискуссии. Я прошел в самый конец зала в оцепенении. Что я наделал? Охранников было всего двое.
К счастью, остаток вечера прошел как по маслу. Два великих шоумена отстаивали свои точки зрения. В какой-то момент Бакли заметил Граучо Маркса, сидящего в переднем ряду. Чувствуя, что толпе нужна небольшая встряска, он и глазом не моргнув воспользовался представившейся возможностью. Он уставился на Стива Аллена и воскликнул: “Согласись, Стив, внешнеполитический курс президента Кеннеди с тем же успехом могли бы разработать и братья Маркс”. В тот момент большинство еще не понимало, что Граучо Маркс в зале. Он будто по команде встал, поднялся на сцену и прошелся по ней под оглушительные аплодисменты, все это время поднимая и опуская свои знаменитые брови и куря сигару.
Плодотворный Сол Юрок во мне живет и здравствует. Оглядываясь на последующие годы, я не уверен, что поучаствовал бы в таком множестве диспутов и профессиональных проектов по продвижению идей, если бы не имел за плечами того опыта с политическими дебатами. Есть что-то пьянящее в том, чтобы взять пустое пространство и заполнить его яркими событиями. Вероятно, все это помогает разогнать тоску. Пусть те мероприятия и стали моими единственными вылазками в политику за всю жизнь, десятки научных конференций, которые я организовал, определенно выросли из того опыта. Камерные дискуссии или публичные дебаты, если их проводить правильно, показывают, что на самом деле думают люди. Как минимум, я понял, как происходит переложение сложных тем на язык общественной дискуссии.
Вот в таком питательном и насыщенном бульоне я варился, когда зарождалась вся та наука, что составляет ядро этой книги. Свое влияние на те события оказали члены моей семьи, калтеховцы, неповторимое обаяние самого Калтеха, жители Лос-Анджелеса и его окрестностей и невероятное везение, подарившее мне шанс исследовать самых потрясающих людей на земле.
С тех пор как я провел самые первые эксперименты с пациентом У. Дж., которого я опишу наряду с несколькими другими, я пятьдесят лет занимался изучением множества пациентов с неврологическими расстройствами – со всевозможными необычными состояниями. Из всех этих людей в данной книге я опишу шесть пациентов с расщепленным мозгом, изменивших наше представление о том, как этот орган работает. Эти пациенты во всех смыслах слова выдающиеся, и они были не только центром моей научной жизни, но и большой частью моей личной жизни и жизней десятков моих коллег-ученых, также их изучавших (илл. 1). Некоторые из них уже умерли, а другие живы и остаются очень необычными людьми. Они создали эту историю, и во многих отношениях на них она и зиждется. Даже несмотря на то, что их мозг разделен по медицинским показаниям, они покорили жизнь с небывалой целеустремленностью и силой воли. То, как они этого добились, приоткрывает завесу тайны над тем, как мы, кто через подобную операцию не проходил, достигаем того же.
Илл. 1. Пациенты, посвятившие так много времени нашим исследованиям на протяжении последних пятидесяти лет. В верхнем ряду (слева направо) – пациенты из Калтеха, благодаря которым были получены основные данные: У. Дж., Н. Г. и Л. Б. В нижнем ряду – пациенты с восточного побережья: П. С., Дж. У. и В. П.
2
Открытие расщепленного разума
Если я видел дальше других, то потому, что стоял на плечах гигантов.
Исаак Ньютон
Майкл Газзанига (М. Г.): Зафиксируйте взгляд на точке.
У. Дж.: Вы имеете в виду маленький кусочек бумаги, прилипший к экрану?
М. Г.: Да, это точка… Смотрите прямо на нее.
У. Дж.: Хорошо.
Я убеждаюсь, что он смотрит прямо на точку, и вывожу на экран изображение простого объекта, квадрата, расположенного справа от точки, ровно на 100 миллисекунд. Объект, расположенный таким образом, проецируется в левое, “говорящее” полушарие мозга. Этот разработанный мной тест с пациентами Акелайтиса еще не проводился.
М. Г.: Что вы видели?
У. Дж.: Прямоугольник.
М. Г.: Хорошо, давайте попробуем еще раз. Зафиксируйте взгляд на точке.
У. Дж.: Вы имеете в виду кусочек бумаги?
М. Г.: Да, именно. Смотрите на него.
И снова я вывожу на экран изображение квадрата, но на этот раз слева от точки, на которой зафиксирован взгляд пациента, и оно попадает только в правое полушарие мозга, то, что не способно говорить[23]23
Расположение центра речи в левом полушарии головного мозга открыли французские врачи Марк Дакс и Поль Брока в XIX веке.
[Закрыть]. Из-за особой операции, при которой связующие волокна между полушариями рассекли, правое полушарие У. Дж. больше не могло обмениваться информацией с левым. Это был решающий момент. Сердцебиение у меня учащается, во рту пересыхает, когда я спрашиваю:
М. Г.: Что вы видели?
У. Дж.: Ничего.
М. Г.: Ничего? Вы ничего не видели?
У. Дж.: Ничего.
Сердце колотится. Я начинаю потеть. Неужели я только что лицезрел два мозга, вернее сказать, два разума, работающих отдельно друг от друга в одной голове? Один мог говорить, другой – нет. Это ведь происходило?
У. Дж.: Хотите, чтобы я что-нибудь еще сделал?
М. Г.: Да, один момент.
Я быстро нахожу еще более простые слайды, когда на экран проецируются только отдельные маленькие круги. На каждом слайде изображен только один круг, но появляется он на экране всякий раз в новом месте. Что будет, если пациента просто попросить указывать на то, что он видит?
М. Г.: Просто показывайте рукой на то, что увидите.
У. Дж.: На экране?
М. Г.: Да, причем какой хотите рукой.
У. Дж.: Хорошо.
М. Г.: Зафиксируйте взгляд на точке.
Круг высвечивается справа от точки, на которой зафиксирован взгляд, что позволяет левому полушарию пациента увидеть его. Правая рука У. Дж. поднимается со стола и указывает на то место, где был круг. Мы проделываем это еще несколько раз, причем круг появляется то на одной половине экрана, то на другой. Ничего не меняется. Когда круг находится справа от точки фиксации взгляда, правая рука, контролируемая левым полушарием, указывает на него. Когда круг расположен слева от точки фиксации взгляда, на него указывает левая рука, контролируемая правым полушарием[24]24
Головной мозг – это во многом симметричный орган, левая половина которого контролирует правую сторону тела, а правая половина – левую сторону тела. Действия полушарий мозга обычно согласуются благодаря большой комиссуре под названием “мозолистое тело”.
[Закрыть]. Одна рука или другая верно показывает на нужное место на экране. Это означает, что каждое полушарие действительно видит круг, когда он находится в противоположном поле зрения, и каждое отдельно от второго может направлять контролируемую им руку для ответа на стимул. Однако лишь левое полушарие способно сказать об этом. Я едва могу сдерживаться. О сладость открытия (см. видео 1)!
Так начинается направление исследований, которое двадцатью годами позже, почти день в день, будет отмечено Нобелевской премией.
Выберите любой период жизни, в событиях которого принимало участие много людей, – и каждый из них перескажет историю по-своему. У меня шестеро детей, и на рождественские каникулы вся орава приезжает домой. Слушая их воспоминания о детстве, я диву даюсь, насколько по-разному у них в памяти запечатлелись одни и те же события. Это верно и для всех нас, когда мы вспоминаем события из профессиональной жизни. На переднем плане находилась фактическая сторона научных исследований, а что происходило на заднем плане? Конечно же, тот волшебный миг с У. Дж. случился не только благодаря нам двоим.
Смелый доктор и его добровольный пациент
Джозеф Боген был молодым нейрохирургом, ярким и напористым, и он продвигал идею проводить операции по расщеплению мозга на человеке. Он убедил главу нейрохирургического отделения, Питера Вогеля, провести первые современные операции по расщеплению мозга. Джо был неутомимым интеллектуалом с особым вкусом к жизни и помог взглянуть на проект с ценной медицинской точки зрения. А еще именно он нашел первого подходящего пациента. Я мог бы объяснить, как это вышло, но гораздо лучше об этом расскажет он сам, вспоминая того пациента и те ранние годы. Революционный вклад пациента У. Дж. очевиден с самого начала:
Я впервые встретил Билла Дженкинса летом 1960 года, когда его привезли в реанимацию в эпилептическом статусе[25]25
Эпилептический статус – это угрожающий жизни генерализованный судорожный припадок, который относится к категории неотложных состояний. Его традиционно определяют как припадок длительностью более пяти минут.
[Закрыть]; я в тот момент дежурил в неврологическом отделении[26]26
Врачи нейрохирургических отделений также часть времени практикуют неврологию.
[Закрыть]. В последующие месяцы мне стали очевидны гетерогенность вкупе с устойчивостью к медикаментозному лечению и тяжестью его многоочаговых припадков. И в клинике, и в госпитале я был свидетелем психомоторных нарушений, внезапных падений тонуса мышц и односторонних подергиваний, а также генерализованных судорог. В конце 1960-го я написал Мейтленду Болдуину, на тот момент главе нейрохирургического отделения НИЗ (Национальных институтов здравоохранения) в Бетесде, штат Мэриленд. Несколькими месяцами позже Билла перевели в эпилептологический центр НИЗ, где он провел шесть недель. Его отправили домой весной 1961-го, сказав, что для его случая не существует эффективного метода лечения, ни уже проверенного, ни экспериментального.Тогда Биллу и его жене Ферн рассказали о результатах работы Ван Вагенена[27]27
Как было сказано ранее, Ван Вагенен – нейрохирург, который впервые провел рассечение мозолистого тела человеку в 1940-х годах.
[Закрыть], главным образом с частичным рассечением комиссур мозга. Я высказал предположение, что поможет полное рассечение. Их энтузиазм вдохновил меня обратиться к Филу (моему шефу): у него имелся большой опыт по удалению артериовенозных мальформаций мозолистого тела. Он предложил пять-шесть раз попрактиковаться в морге. К концу лета (в течение которого я снова работал нейрохирургом) мы уверенно овладели техникой операции. В разговорах со Сперри я упирал на то, что это уникальная возможность проверить результаты его экспериментов с кошками и обезьянами на людях и что его направление исследований было крайне важным. Он упомянул, что студент, который вот-вот выпустится из Дартмутского колледжа, провел предыдущее лето в лаборатории и будет рад протестировать человека. Майк Газзанига начал свою аспирантскую работу в сентябре и, как сказал Сперри, жаждал протестировать испытуемого-человека. Мы с ним вскоре подружились и стали вместе планировать эксперименты, которые нужно провести до и после операции. Перед ней случилась небольшая задержка, во время которой Билла тестировали в лаборатории Сперри. Во время этой отсрочки у нас также была возможность достаточно полно и подробно зарегистрировать многократные припадки Билла.Шел период предоперационного тестирования, когда Билл сказал: “Знаете, даже если операция не поможет унять мои припадки, но вы благодаря ей узнаете что-то новое, это принесет больше пользы, чем что-либо сделанное мною за долгие годы”. Его прооперировали в феврале 1962 года. Оглядываясь назад, я думаю, что, если бы тогда в нашем госпитале существовал исследовательский комитет, одобрение членов которого требовалось бы для проведения любой процедуры, эту операцию никогда бы не сделали. В то время глава отделения в одиночку мог принять подобное решение, что, полагаю, напоминало ситуацию в Рочестерском университете в конце 1930-х[28]28
Bogen J. Autobiographical essay // Squire L. R., ed. The history of neuroscience in autobiography. San Diego: Elsevier Academic Press, 2006. V. 5.
[Закрыть].
Наука тогда и сейчас
Тогда, в 1961-м, жизнь была простой. Или так кажется сейчас. То было время, когда люди уезжали в колледж, усердно учились, поступали в магистратуру или аспирантуру, получали ученую степень, становились постдоками, переходили на оплачиваемую позицию, затем становились профессорами в каком-нибудь институте. Они проживали жизнь, преследуя свои интересы в интеллектуальной сфере. Сегодня карьерные пути не так четко определены и все больше постдоков уходят в индустрию, просветительскую деятельность, стартапы, зарубежные исследовательские организации и так далее. У многих есть коллеги, приехавшие из-за рубежа или проведшие там некоторое время. Это все тоже прекрасно, но отличается от прежнего порядка и в социальном смысле более сложно устроено.
В начале 1960-х некоторые аспекты биологии тоже обманчиво казались простыми. Уотсон и Крик совершили свое прорывное открытие структуры ДНК и ее роли в наследственности[29]29
Watson J. D., Crick F. H. Molecular structure of nucleic acids: a structure for deoxyribose nucleic acid. Nature. 1953. 4356: 737–738.
[Закрыть]. По сегодняшним стандартам молекулярных механизмов, построенная ими модель проста. Гены продуцируют белки, а белки затем выполняют всевозможные функции организма. Раз-два – и вот у вас полный механизм. Он стал известен под названием “центральная догма”. Информация перемещалась в одном направлении – от ДНК к белкам, которые затем давали команды организму. Сегодня уже, правда, существуют серьезные расхождения даже по поводу того, что именовать геном, и уж тем более по поводу того, сколько разных взаимодействий существует между молекулами, которые, как считается, составляют звенья некоей причинно-следственной цепи. Чтобы еще усложнить картину, добавим, что информация идет в обоих направлениях: то, что образуется, в свою очередь, влияет на то, как
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
