Текст книги "Гитлер и Христос"

Автор книги: Майкл Де Будион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Неясно, простил ли Иуду Христос, если он вообще знал что тот выбросил сребреники, раскаялся и удавился. Все-таки даром ясновидения Христос обладал недостаточно. Гитлер формально включил Гесса в список лиц которые должны были быть выданы ему в случае заключения мира с Англией, после чего Гесса должны были повесить как предателя. Однако, уже через несколько месяцев Гитлер поостыл, и позже, в своих "Застольных Речах", вспоминал о нем безо всякой злобы. Как-никак они сидели в одной камере и именно ему фюрер диктовал "Мою Борьбу".

Показателен еще один эпизод, не имеющий прямого отношения к Иуде и Гессу. После того как император находящейся на последней стадии деградации Римской империи, Константин, названный своими убогими последователями «великим», сделал христианство государственной религией, он решил отыскать крест на котором распяли Иисуса, ибо по еврейскому обычаю, крест на котором кого-либо распинали, подлежал погребению. Для этой цели в Иерусалим была отправлена экспедиция во главе с матерью Константина Еленой. Долгие усилия по поиску креста не дали абсолютно никаких результатов. Ситуация становилась критической, Елена и Константин могли усомниться в новой «вере», а такой поворот, в свою очередь, мог бы возыметь отрицательные для христиан последствия. И вот к Елене приводят старого-старого еврея по имени… Иуда!!! который разумеется "все точно знает". Иуда быстро указывает на место погребения креста, на котором уже успели воздвигнуть языческий храм Венеры, храм тут же сносят, крест моментально находят, возле креста «случайно» обнаруживается дощечка с буквами INRI, случайно проносимый мимо креста мертвец оживает, в общем все условия детектирования «святыни» соблюдены. В XIX веке Оскар Уайльд, ненавидевший христианство, скажет: "рано или поздно Иуда начинает писать историю жизни Христа". И хотя разговор идет о двух разных Иудах, символизм события весьма показателен.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
ТАЙНАЯ ВЕЧЕРЯ

«В начале было слово»

(Иоанн 1, 1)

«Слово – это всего лишь средство, а не цель, мысли – вот главное»

(Гитлер, HTG 07. 03. 1942)

И Христу, и Гитлеру, представилась редкая возможность. Они не просто видели лик своей смерти, но и имели полнейшую свободу выбора конкретного способа ухода из жизни. Эту возможность они и использовали по полной программе, придав ей оттенок драмы и трагедии одновременно. Христос вошел в Иерусалим 2 апреля 33 г. в ипостаси иудейского царя и решил в нем остаться, принеся себя в жертву, искупив таким способом «заблудших овец дома Израилева». Гитлер 21 апреля 1945 года, получив известие о блокировании русскими Берлина, также отверг все предложения об эвакуации и решил остаться в городе принеся себя в искупительную жертву за немецкий народ.

Христос и Гитлер оставили завещания. Завещание Христа-это последние слова которые он говорил ученикам в своей земной жизни, на Тайной Вечере, которая, по его идее, должна была стать прообразом будущей Пасхи нового типа. Позже, христианство, превратившее Иисуса в фетиш эпохи позднего неолита, заменит эту «пасху», пасхой празднуемой в день "воскресения Христова", заодно подменив воскресеньем ветхозаветную субботу, что, впрочем, наверное, не вызвало бы удивление Христа, ибо сам он субботний покой частенько нарушал, и, кажется, это доставляло ему особенное удовольствие. Гитлер написал свое завещание (исследователи жизни Христа считают что он вообще не умел писать) в присутствии свидетелей, что не помешало многим сомневаться в его подлинности. В своих завещаниях Христос и Гитлер говорили вроде бы о совершенно разных вещах, но читая написанное Гитлером в бункере рейхсканцелярии и сказанное Христом на Тайной Вечере, видишь, что по духу «завещание» Христа и официальное политическое завещание Гитлера предельно похожи, что наверное и так понятно, ведь Христос и Гитлер обозначили соответственно начало и конец целой эпохи. Общая структура завещаний следующая. В начале идет констатация своей роли и личных заслуг перед апостолами (Христос) и немецким народом (Гитлер).

Христос: "Сие есть тело мое которое за вас предается, сие творите в мое воспоминание… Сия чаша есть новый завет в моей крови, которая за вас проливается". (Лк. 22, 19–20) Гитлер: "В течении этих трех десятилетий, я действовал исключительно исходя из любви и верности моему народу во всех своих помыслах поступках и жизни. Это давало мне силу принимать наиболее трудные решения, перед которыми когда либо оказывался простой смертный. В течении этих трех десятилетий я тратил свое время, рабочую энергию и здоровье". Затем идут предостережения относительно будущего христианства (Христос), и национал-социализма (Гитлер), но одновременно выражается подсознательная уверенность в будущей победе. Христос: "… наступает время, когда всякий убивающий вас будет думать что он тем самым служит богу… Но я сказал вам сие для того, чтобы вы, когда придет то время, вспомнили, что я сказывал вам о том". (Иоанн 16, 2–4) Гитлер: "Пройдут столетья и из руин наших городов и монументов вырастет ненависть против тех, кто в итоге несет ответственность, кого мы должны благодарить за все – международное еврейство и его приспешники". Христос и Гитлер были неисправимыми оптимистами. Такой оптимизм и подтолкнул их на принесения себя в искупительную жертву. В то же время им было присуще чувство неотъемлемого единства со структурами с которыми они себя отождествляли. Христос: "Мир оставляю вам. Мир мой даю вам: не так как мир дает, я даю вам. Да не смутиться сердце ваше и не устрашиться… Вы уже очищены через слово, которое я проповедал вам. Пребудьте во мне, и я в вас". (Иоанн 14, 27; 15, 4)

Гитлер: "Я умираю со счастливым сердцем, сознавая безмерные дела и подвиги наших солдат на фронте, наших женщин в тылу, подвиги наших крестьян и рабочих, и небывалый в истории вклад нашей молодежи носящей мое имя".

"Пребудьте во мне", "я в вас", "мое имя"… Гитлер, когда германский национал-социализм находился на вершине своего могущества, сказал "подобно тому как я являюсь частью партии, партия также является и моей частью". Пародировал ли Гитлер Христа? Сознательно наверное нет, но нет также никаких сомнений в достаточно прочном знании им Библии, что, понятно, имело следствием неизбежные бессознательные параллели. Ломброзо в свое время удивлялся, – как душевнобольные никогда не читавшие никакой христианской литературы, или той же Библии, свои мысли выражали прямо-таки библейским стихом! Поэтому если бы Гитлер ничего и не знал бы о Христе, все равно в их жизненном пути, мыслях, риторике, стилю общения с массами было бы много общего.

Мысль о возможных (точнее-неизбежных) трудных испытаниях которые предстоит пережить последователям, не оставляет Христа и Гитлера, а потому они опять заостряют внимание на данной теме, подчеркивая, что борьба не окончена, отказываться от нее ни в коем случае не следует, более того-нужно готовить себя к дальнейшим испытаниям. Христос: "Когда я посылал вас без мешка и без сумы и без обуви, имели ли вы в чем недостаток? Но теперь кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму, а у кого нет продай одежду свою и купи меч" (Лк. 22, 36). Гитлер: "… Я из глубины моего сердца выражаю благодарность всем вам, как единственное свое желание, что бы вы несмотря ни на что не захотели оказаться от борьбы, но и дальше продолжали ее против врагов отчества, неважно где…»

Гитлер не верил ни в воскресение, ни в загробную жизнь. Эти два краеугольных столпа христианской религии и философии казались ему наиболее смешными. Но он твердо верил, что его единство с нацией в земной жизни неизбежно обеспечит возрождение ее в будущем. А это равносильно бессознательному влечению к вечной жизни. Христос говорит об этом как о факте свершившемся. Христос: "Очень желал я есть с вами сию пасху прежде моего страдания. Ибо сказываю вам, что уже не буду есть ее пока она не свершиться в царствии божьем". (Лк. 22, 15–16) Гитлер: "… от моего единства с ними до самой смерти, в любом случае взойдут в истории Германии семена лучезарного возрождения национал-социалистического движения и затем осуществление истинного единства нации".

Личный аскетизм Христа и Гитлера, отсутствие наследников, их презрение к земным богатствам, нашли свое отражение в следующих строках «завещаний». Христос: "Сие сказал я вам, чтобы вы имели во мне мир. В мире будете иметь скорбь, но мужайтесь: я победил мир (Иоанн 16, 33). Гитлер: "Все чем я обладаю-если это имеет хоть какую-то ценность – принадлежит партии. Если же она прекратит существование – то государству. Если и государство будет уничтожено-ни в каком дальнейшем решении с моей стороны нет надобности".

В отличии от Христа, Гитлер дал политический прогноз развития цивилизации на ближайшее будущее. Христос ничего подобного не делал, т. к. оставлял свою микроскопическую организацию в крайне зачаточном состоянии. За него это сделает его любимец-Иоанн Богослов, в своем «Апокалипсисе». Сам же Христос ограничился выдачей общих инструкций апостолам, ибо единства в их рядах не было и Христос это видел. Описание Тайной Вечери во всех четырех евангелиях передает нервозность обстановки. То апсотолы перегрызлись между собой выясняя "кто больше", то сам Иисус попытавшись сделать намек на будущее предательство заставил апостолов волноваться и по очереди обращаться к нему с вопросом "Не я Равви?". Квинтэссенция сказанного на Вечере: "Заповедь новую даю вам, да любите друг друга". (Иоанн 13, 34) Вообще тема любви скрыто доминирует у Гитлера и явно превалирует у Христа, но у Христа она в основном исчерпывается кругом апостолов, которые после соберутся вместе только два раза, на восьмой и пятидесятый день после его воскресенья. Апостолы Гитлера вместе больше не соберутся никогда, хотя почти все они, в ближайшее время станут обитателями одного тюремного здания, а через год с небольшим-предстанут перед "нюрнбергским трибуналом" – организованном странами-победителями. Оценивая завещание Христа, явно понимаешь, что апостолы «любовью» отнюдь не воспылали, но вот ненависти к «неуверовавшим» в новоявленного мессию у них явно прибавилась. Опять сработала монада «любовь-ненависть» и то что оказалось невозможным сделать недостатком любви, – было сделано избытком ненависти. Впрочем, именно так всегда и повсеместно заканчивается всякая "большая любовь". Правда, сомнительно, чтобы Христос это знал. Прогноз Гитлера на будущее был куда точнее, ибо что такое ненависть уж кому-кому, а Гитлеру было отлично известно. Он понимал что СССР и США вынуждены будут стать врагами Европы и что "большая любовь" Америки и Советов сразу уступит место всепожирающей ненависти. Однако даже его переразвитое оккультное воображение никак не могло предположить, что американский "Дон Жуан" всего через четыре месяца после его смерти, будет грозить своей мимолетной русской, как бы помягче сказать… "подруге", – ядерным ударом, а для создания в затуманенном девичьем воображении русских полной картины возможного апокалипсиса, метнет двумя бомбами в японцев. Гитлер совершенно полностью осознавал временность большевизма и предсказал его крушение еще в "Майн Кампф", когда болшевизм отсчитывал свои первые годы. Соединенным Штатам была предсказана гибель "до наступления поры зрелости". Сейчас мы наблюдаем полное распыление России, стабильное будущее Америки день ото дня выглядит все более и более сомнительным.

Что же получилось на самом деле? А получилось то, что должно было получиться, – некий симбиоз пророчеств Христа и Гитлера. Все что делается сейчас в мировой политике диктуется исключительно соображениями любви в виде "защиты общечеловеческих ценностей", "идеалов демократии", "человеческого достоинства", "прав и свобод человека", «гуманизма». Послушайте речь любого провинциального диктатора-маньяка, кроме объяснений в любви вы в ней ничего не услышите. Почитайте политическую программу любой партии, лучше той, которая имеет реальные шансы достичь власти. Помимо объяснений в любви там непременно наличествует фраза о намерении "приложить все силы", мобилизовать "достойных профессионалов преданных своему делу", а также подчеркивается бесконечный приоритет интересов "всех слоев населения" ради которого все и затевается. Сложно сказать чем бы закончился национал-социализм если бы Германии удалось заключить выгодный мир в границах хотя бы на конец 1943 года (именно тогда велись переговоры СССР и Германии). Думается, что Гитлер был бы ликвидирован при очередном покушении, после чего какой-нибудь ХХ съезд НСДАП в 1956 году осудил бы "преступления нацистов" и "культ личности фюрера", а Германия превратилось бы в обычное развитое государство с крайне правым режимом. СССР и США не смогли бы долго оставаться союзниками, а Германия, сохранив идеологию "третьего пути", вряд ли нашла бы идеологические точки соприкосновения хотябы с одной их этих стран.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
СУД

"Как может сатана изгонять сатану?»

Христос (Мрк. 3, 23)

«Нельзя побороть дьявола с помощью Вельзевула»

Гитлер (МК 2, 14)

И Гитлер, и Христос представали перед судом. Христу было тогда 33 года, Гитлеру-34, и к этому моменту они оба достигли максимально возможной степени зрелости своих взглядов. Христос, в сжатой форме, подытожил их накануне суда-во время тайной вечери, Гитлер-сразу же после, когда во время тюремного заключения написал большую часть своей программной книги «Mein Kampf». Обстоятельства приведшие Гитлера и Христа на скамью подсудимых да и сам ход судебного процесса-поразительно похожи.

Даже при современном зверском «демократическом» законодательстве конца ХХ века, закрепленного в множестве пактов, конвенций, протоколов и взаимных обязательств, – осудить религиозного пророка, главным орудием которого является слово, или лидера партии, который также занимался только тем что сотрясал воздух, – практически невозможно. Невозможно, если во время следствия руководствоваться всеми нормами уголовно-процессуального кодекса. В веймарской Германии осуществить это было еще труднее чем сейчас. Что касается Рима, то уровень либерализма тогдашнего законодательства врядли будет достигнут в обозримом будущем. Однако Богу-Богово, а Кесарю-Кесарево. Гитлер и Христос были осуждены, хотя суд фактически признал их невиновными. Иными словами, суд, как прецедент, никак не решал их судьбы и обвинители руководствовались своими личными инстинктами не укладывающимися в рамки тогдашнего права. Единственным императивом в действии судей была целесообразность. Христу повезло меньше-его приговорили к смерти, Гитлеру-больше, ибо имея в тюремной камере много свободного времени, он уподобился Кампанелле, Сервантесу и Оскару Уайльду, занявшись написанием книги, ну и к тому же он понял главное: власти можно достичь и мирным способом. Но, обо всем по порядку.

На тридцать четвертом году своей жизни Христос решил, что настало время войти в Иерусалим в принципиально ином качестве-иудейским царем-мессией. Как он сам говаривал: "пришел час прославиться". (Иоанн 12, 23) На такой авантюрный поступок Христа подвигло, очевидно, давление собственных последователей-апостолов, желавших реального исполнения древних пророчеств, которые так любил цитировать сам Христос. Ведь одно дело быть свитой пусть популярного, но все-таки пророка, совсем другое-быть свитой царя. Напомним, что все апостолы кроме Матфея и, может быть, Иуды (Искариота), были людьми из социальных низов и такой головокружительный рост, когда тебя причисляют к лику пророков, а именно эту возможность дал им Иисус, не мог не отразится на их собственной самооценке. "И бесы повинуются нам от имени твоего" (Лк. 10, 17) – докладывали они ему. А он им отвечал: "не тому радуйтесь что духи вам повинуются, но радуйтесь тому что имена ваши написаны на небесах" (Лк. 10, 20). Кто же здесь устоит? Из грязи-в князе. Одновременно, Иисус прекрасно понимал, что вести жизнь полулегального пророка и объявиться "иудейским царем"– совсем не одно и тоже, тем более что Иудея не была независимым государством. Первые его гастроли в Иерусалиме закончились довольно плачевно и Христу, можно сказать, повезло. Дело дошло до того, что он открытым текстом объявил апостолам: "Вот мы восходим в Иерусалим, и совершится написанное чрез пророков о сыне человеческом. Ибо его предадут язычникам и поругаются над ним и оскорбят его и оплюют его, и будут бить и убьют его, и в третий день воскреснет". (Лк. 18, 31–33) Апостолов данные нюансы слабо интересовали, ведь они были так очарованы предыдущими деяниями Христа, что и впрямь считали его равным Богу. К слову скажем, момент был выбран тоже весьма и весьма подходящий-неделя до начала еврейской Пасхи. Именно в эту пору в Иерусалим стекались паломники со всего Израиля и далеко не все они контролировались священством подчиненным Синедриону, что давало теоретическую возможность внести смятение в умы неискушенных верующих и перетянуть их на свою сторону. Дабы сбылось реченное Захарией (Зах. 9, 9) Христос въехал в Иерусалим на осле который был специально приготовлен, а точнее-экспроприирован. Описание этого незначительного эпизода мы приведем полностью.

" Когда приблизились к Иерусалиму, к Виффагии и Вифании, к горе Елеонской, Иисус посылает двух из учеников своих. И говорит им: "пойдите в селение которое прямо перед вами, входя в него тотчас найдете привязанного молодого осла, на которого никто из людей не садился, отвязавши его приведите. И, если кто скажет вам: "что вы это делаете? отвечайте, что он надобен господу и тотчас пошлет его сюда. Они пошли, и нашли молодого осла, привязанного у ворот на улице и отвязали его. И некоторые из стоявших там говорили им: что делаете? Зачем отвязываете осленка? Они отвечали им, как повелел Иисус, и те отпустили их". (Мрк. 11, 1–6)

Таким образом, мы видим, что христианизация еврейского крестьянского ослика проведенная по приказу Христа, была полностью повторена Гитлером, когда по его указанию была проведена ариезация еврейского банковского капитала.

На тридцать четвертом году своей жизни, Адольф Гитлер также решил что Веймарская республика себя полностью исчерпала и задумал повторить "марш на Рим" Дуче, в немецком, разумеется, варианте. Гитлер рассчитывал на поддержку армии и полиции, благодаря наличию в рядах своих сторонников такого популярного военного как Эрих фон Людендорф. Начало "национальной революции" Гитлер наметил на 8 ноября 1923 года, увязав его с предполагаемыми массовыми акциями левых, которые планировались на 7 ноября-годовщину коммунистического переворота в России. Ход самого путча и его печальный исход выходит за рамки данной работы, но итог его – арест Гитлера, следствие и суд.

Представ перед судом, Гитлер и Христос повели себя совершенно по-разному, что впрочем, не отразилось на конечном его результате. Христос использовал классический бессознательный прием: поменьше говорить, все отрицать, и на все вопросы отвечать в максимально простой и неопределенной форме, используя по-возможности тот набор слов каким пользуется судья.

"Иисус же стал перед правителем и спросил его правитель: Ты Царь Иудейский? Иисус сказал ему: ты говоришь" (Мтф. 27, 11 Мрк. 15, 2 Лк. 23, 3)

"Тогда Пилат опять вошел в преторию и призвал Иисуса и сказал ему: ты царь Иудейский? Иисус отвечал ему: от себя ли ты говоришь это или другие сказали тебе о мне? Пилат отвечал: разве я Иудей? Твой народ и первосвященники предали тебя мне. Что ты сделал? Иисус отвечал: царство мое не от мира сего, если бы от мира сего было царство мое, то служители мои подвизались бы за меня, чтобы я не был предан иудеям, но ныне царство мое не отсюда. Пилат сказал ему: так ты царь? Иисус отвечал: ты говоришь что я царь, я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине, всякий кто от истины, слушает гласа моего. Пилат сказал ему: что есть истина?". (Иоанн 18, 33–38)

Как мы видим Иисус не только увел Понтия от основной темы разговора, но и полностью запутал его.

Поскольку внутренняя политическая система Иудеи была теократической, Христос предстал и перед иудейским религиозным судом, причем еще до того, как его привели к Пилату. Собственно это был не суд, а так, предварительное расследование, где следователями были первосвященники Каиаффа и Анна (у Иосифа Флавия он обозначается как Анан), причем Анна являлся зятем Каиаффы. Семейный смотр, а не суд. Несмотря на большое количество лжесвидетелей (Мтф. 26, 60), против Христа не было найдено никаких серьезных обвинений. Даже проект разрушения Храма и восстановление его в три дня, не вызвал сколь-либо серьезной реакции. На вопрос первосвященника: "Скажи нам, ты ли Христос, сын Божий?", евангелие отвечает "Иисус молчал". (Мтф. 26, 63) Вот так. Иисус молчал… Правда, потом он сформулировал свое кредо: "отныне узрите сына человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных". Это было последней каплей, первосвященник не выдержал и "разодрал свои одежды". (Мтф. 26, 65) Опять напрашиваются аналогии с современными судами. Это что ж такое нужно сказать судьям, окончившим соответствующие учебные заведения и играючи подмахивающим приговоры (в том числе и смертные), чтобы они разорвали свои одежды? И эти два первосвященника, наряду с Пилатом, подаются в христианской литературе как воплощение зла.

Приходиться констатировать, что во всей вышеприведенной истории только два человека находились выше ситуации-Каиаффа и Понтий Пилат. Конечно, формально Христос был ни в чем не виноват. Римское право специально оговаривает варианты неподсудности душевнобольных. В Торе данный вопрос как-то обойден, но первосвященники даже не пытались провести обвинение Христа по другим пунктам.

Но суд и приговор-все-таки не одно и то же. До Христа такой прецедент был с Сократом, которого под воздействием толпы вынудили принять яд, а еще раньше с Мильтиадом, которого вынудили покинуть родину. Но Христос реально угрожал не просто стабильности государства, но базовым принципам на которых построено государство. Мы не даем никаких оценок этим принципам, но что было бы если бы Христос, а точнее-его окружение, – захватило бы власть? Наиболее практичные слои иудейского социума понимали: в настоящий момент с Римом нужно жить в мире и никак его не задевать; иудейское лобби в самом Риме было тогда довольно слабым. И тут приходит некто и предлагает богатства накопленные столетиями и налоговые сборы раздать бедным, мертвых не хоронить, в армию не идти, не пахать, не сеять, заявляет что "враги человеку домашние его" (Мтф. 10, 34), и что "кто любит отца или мать более, нежели меня, не достоин меня; и кто любит сына или дочь более, нежели меня, недостоин меня". (Мтф. 10, 37) Такие призывы-самые опасные, поэтому, созвав совет старейшин, Каиаффа произносит лаконичное заключение: "лучше одному человеку умереть за народ". Т. е. в данном вопросе он, не давая никакой оценки Христу, мыслил так же как он, который и был этим "одним человеком". Как было бы прекрасно, если бы всегда находился такой человек, причем добровольно приносящий себя в жертву! Приведенный сюжет, кстати, встречается в мифологии почти всех народов, что подтверждает его реальность. Скольких несчастий удалось бы избежать человечеству!

Вот заключение мюнхенского суда которое он вынес 27 марта 1924 года. " Гитлер-австрийский немец. Он считает себя немцем. На такого человека, который столь национально мыслит и чувствует как Гитлер, который добровольно в течении четырех с половиной лет сражался в рядах германской армии, заслужил военные отличия благодаря выдающейся храбрости в борьбе с врагом, был ранен, пострадал здоровьем и затем был уволен из армии, по мнению суда #9 раздела II закона о защите республики ни по смыслу, ни по его назначению, как полагает суд не может быть распространен".

А вот заключение Понтия Пилата: «вы привели ко мне человека сего, как развращающего народ; и, вот, я при вас исследовал и не нашел человека сего виновным ни в чем том, в чем вы обвиняете его». (Лк. 23, 14) И его личное мнение: " Се, Человек! " (Иоанн 19, 5)

Христос не произносил последнего слова, кроме той замысловатой сентенции которую мы привели выше. Гитлер произнес цитату, которая позже была канонизирована в «Майн Кампф», а позже-в многочисленных плакатах и других средствах массовой наглядной агитации.

"Moegen Sie uns tausendmal Schuldig sprechen, die Goettin desewigen Gerichtes der Geshichte wird laechelend den Antrag des Staat sanwaltes und das Urteil des Gerichtes zurreissen; denn sie spricht uns frei!»

(«Вы можете тысячу раз обвинять нас, богиня вечного суда истории усмехнеться, разорвет приговор вашего суда, и, после, объявит нас свободными»). Множество индивидов ненавидит как Христа, так и Гитлера. Не высказывая по этому вопросу никаких личных оценок, констатируем лишь то, что наверное было бы лучше если бы подобного феномена как Христос и христианство не появилось бы вовсе. И если сейчас, после почти двух тысяч лет промывки мозгов, любая сколь-либо цельная личность тянется к античным ценностям в значительно большей степени чем к христианским, – становится совершенно очевидно, – условные положительные моменты принесенные христианством перевешивает бесконечное количество минусов которые оно породило. Что касается Гитлера, то он-лишь запоздалый, очень запоздалый социальный отклик на христианство, при Гитлере была осуществлена самая выдающаяся попытка выйти за рамки христианских догматов. Еще живы последние свидетели тех событий и давать оценки тому насколько эти попытки удались-пока рано. Но нужно осознать тот факт, что и Гитлер, и национал-социализм, в том виде в котором мы его знаем, безусловно не появился бы, если бы двумя тысячами годами ранее не пришел Христос. То что Христос пришел смешать, Гитлер – пришел разделить. Гитлер разделить не успел, он только начал процесс, но и Христос не успел смешать, эту черную миссию доделали его последователи.