Текст книги "Разбойный эскадрон"

Автор книги: Майкл А. Стэкпол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

Глава 19

В медицинском отсеке было холодно. Хотелось устроиться поудобнее, но сидеть можно было разве что на полу. Но тогда не было видно, что происходит внутри. Вот и приходилось метаться: то отсиживаясь в углу, то прилипая к прозрачной стене лазарета. Согреться никак не удавалось, особенно мерзли руки. Ему всегда было холодно и неуютно в подобных местах. Ведж боялся даже упоминать лазарет, не то что приближаться к нему.

Антиллес посмотрел на два беспомощных тела, погруженных в бакта-камеры. Никаких признаков жизни, если не считать слабого, почти незаметного движения груди при дыхании – слишком ритмичном, слишком механическом. Хотелось отвернуться, было даже немного стыдно, как будто он подглядывает за спящими. Но отвести взгляд он тоже боялся.

Желто-розовая густая жидкость в транспаристиловых тубах напоминала о собственном аналогичном опыте. Не здесь, не на борту "Отсрочки". Несколько лет назад ему все-таки пришлось искупаться в бакте, до этого знакомство с ней ограничивалось лишь компрессами. В Альянсе уже начали поговаривать о его невероятной удаче, когда элементарный патрульный вылет превратился в кошмар, а он чуть было не расстался с рукой и с жизнью в придачу. К тому времени, когда его подобрали, он уже дышал только собственной кровью, потому что легкий, не рассчитанный на длительное пребывание в вакууме, скафандр потек. Он почти ничего не помнил, он даже в бакта-камере был без сознания, и теперь считал этот факт невероятной удачей. Очнуться в этом желе без возможности сделать хоть что-нибудь, только думать, думать, думать… Он сошел бы с ума.

Но ему повезло, если можно говорить о везении. Ближе к полуночи кошмар поймал его в силки лживой реальности… сердце зашлось от отчаянной попытки выровнять истребитель. На этот раз он удержится за ведомым, он удержится, он должен удержаться, нет времени на ошибки. Он это знал, и все это знали. Но силы, управляющие вселенной, решили иначе. Меня подбили, машина не слушается… Машина рыскала, точно пьяная. Прямо по курсу один из "колесников" размазался о броню станции; следом за ведущим он влетел в угасающий огненный вихрь – по броне пробарабанили обломки – и почувствовал, что зацепил кого-то крылом. Биггс… он ударил истребитель второго ведомого! Лазерный луч ударил в машину лидера, и все три "крестокрыла" превратились в ничто, в воспоминание, в единую могилу для трех пилотов…

Ведж подышал, на руки, стараясь отогреть их. Безрезультатно. Казалось, при каждом выдохе должно появляться облачко пара.

Очнувшись, он отправился в ванную комнату, и когда поднялась суета, был уже на ногах – бодр, свеж и зол. И с бластером в руке, потому что забыл сдать оружие.

Это сон, просто сон, сказал он себе. На самом деле все было иначе. Лидер тебя отпустил, ты смылся из драки. Биггс погиб, лидер выжил, сражение было выиграно. Тогда почему его вечно преследует страшный сон из параллельной реальности? Может быть, доказывает, что он никогда не был трусом? Или говорит, что еще недостаточно сделал, чтобы самому в это поверить?

– Как себя чувствуют ваши пилоты, коммандер Антиллес? Надеюсь, они поправляются.

Ведж поднял голову:

– Адмирал? А вы что здесь делаете?..

Мон каламари рассматривал безжизненные тела с таким интересом, как будто решил досконально изучить человеческую анатомию.

– … сэр, – запоздало добавил Антиллес и встал.

– Я ознакомился с вашим рапортом и нахожу, что он слишком напоминает историю болезни. В возникшей ситуации мне необходимо иметь больше информации.

Ведж попытался покраснеть, потому что действительно сдул рапорт с файлов, изъятых из памяти дроида-врача. Не было ни желания, ни сил писать самому.

– Не было времени подготовиться, – соврал он. – Сэр.

– Да и бумажной работой вы не любите заниматься…

– Ну да… я хотел сказать, нет, адмирал, сэр, не люблю.

Ведж потер ладонью лицо, укололся о щетину и удивленно поискал свое отражение в ближайшем зеркале, которым оказалась металлическая пластина дверцы. Ого! Побрился бы ты, Антиллес, а то скоро будешь похож на вуки. Ведж еще раз скосил глаза на отражение. Потом, решил он. Сколько же он не спал?

– Вы могли запросить дополнительный рапорт или вызвать меня к себе. Это сэкономило бы время.

– Я думал об этом, но второй рапорт был бы еще короче, а с докладом вы явились бы только после того, как ваших людей признали бы годными к службе. Так что я сэкономил себе нервы, а вас избавил от голово… как это? Головомойки, – Акбар моргнул одним глазом, повергнув Веджа в глубочайшую задумчивость, потому что другим глазом каламари продолжал рассматривать бакта-камеры. – Кроме того, постоянные заседания правительства и витающие там настроения начали меня утомлять. Судьба Разбойного эскадрона достаточно важна, чтобы я принял решение… ускользнуть? Нет, пропустить заседание по уважительной причине.

Кореллианин с жалостью посмотрел на Акбара.

– Все так плохо, сэр?

– Я был излишне язвителен? Видимо, я преувеличиваю. Политики склонны рассматривать солдат, как прирученных киборреанских бойцовых басохов.

– Боюсь, солдаты не любят таких ассоциаций.

Адмирал повернул к собеседнику и второй глаз.

– Это мы получаем удары, мы истекаем кровью и умираем, а значит, можем быть не согласны с планами политиков, – Акбар постучал по стенке одной из камер. – Еще не выяснилось, что же, собственно, произошло?

– Еще нет. В основном, все то же самое – три пилота серьезно ранены, один мертв, погибло шесть охранников. У остальных порезы, легкие ожоги и царапины, – Ведж машинально потер плечо; под повязкой рана назойливо чесалась. – У меня сложилось впечатление, что штурмовики хотели заложить управляемые мины, отойти и взорвать базу. Установи они взрывчатку с часовым механизмом, потери были бы больше…

Адмирал не спускал с него глаз, пришлось признаться:

– Мы бы потеряли всех, – он опять помолчал. – Там был целый взвод. Мы их нашли и…

Не хотелось сознаваться, что в то мгновение он даже не подумал о возможности взять кого-то в плен. Ни когда поднимал в погоню "крестокрыл", ни когда расстреливал бегущих штурмовиков.

– Мы их нашли и уничтожили, – жестко сказал Ведж. – И захватили транспорт, на котором они прибыли. "Дельта ДИкс-9".

Он бы и транспорт, наверняка, разнес на кусочки, но не успел. "Дельту" взяли другие.

– Не стоило, – мягко откликнулся Акбар и не стал уточнять, что же, собственно, имел в виду.

Ведж кивнул.

– Два штурмовика и все пять членов экипажа транспорта взяты в плен. Говорить отказываются. Я приказал их изолировать друг от друга. И поставил двух дроидов делать аутопсию убитых. Может, повезет, и мы узнаем, откуда они прибыли.

– Таласеа эвакуирована?

– Да, сэр. Мы думаем, что имперцы захотят узнать, что случилось с их отрядом, так что на базе их ждут сюрпризы. Пусть порадуются, – Ведж порылся в кармане, но инфочипа не обнаружил. – У меня где-то был список и план, куда мы что подложили, на случай, если захотим вернуться.

Он этот список полночи составлял, куда же он его подевал? Мон каламари не стал требовать, чтобы файл был предоставлен немедленно, так что Ведж вздохнул с облегчением.

– А как настроения в подразделении?

– Какие уж там настроения… – Ведж повернулся, прижался лбом к холодному транспаристилу. Закрыть бы глаза и заснуть, только Антиллес опасался, что именно так и получится, если он действительно закроет глаза. Он выпрямился.

– Пусто, – сказал он. – Вот тут, – и показал где. – Даже не из-за нападения, из-за Луйяйне… Она никогда не была лучшей… всегда такая спокойная, осторожная. Никто даже подумать не мог, что она станет первой. Корран, Брор или Шиель, вот их я легко представлю уходящими в блеске славы, – он дернул уголком губ; сил на усмешку уже не осталось. – Если бы Луйяйне погибла в бою, это было бы нормально. Но чтобы вот так, во сне… Ее просто убили, она так и не проснулась, это неправильно! Я… – он с удивлением посмотрел на дрожащие руки и крепко прижал их к прозрачной стене. – Я почему-то думал, что нам такая смерть не грозит.

Он упрямо мотнул головой.

– Чушь какая-то, – сердито сказал Ведж и вдруг совершенно по-детски всхлипнул.

Мон каламари подождал, а потом участливо погладил Антиллеса по плечу.

– Вовсе не чушь. Война – варварство, но нельзя становиться варваром самому. Мы стараемся плыть на высокой волне и невольно ждем от противника той же степени благородства.

– Если бы оно у них было, – буркнул Ведж.

– У них оно есть, но не у всех, к сожалению. Вот видите, коммандер, как легко вы указали на суть наших проблем, – мон каламари отошел от окна. – Когда ваших пилотов отпустят?

Антиллес некоторое время смотрел на хронометр, беззвучно шевеля губами. В голове не было ни одной мысли. Он надеялся, что если посидит здесь, в одиночестве, наедине с аппаратурой и двумя неподвижными телами в бакта-камерах, то сможет либо спокойно обдумать случившееся, либо сначала попереживать, а потом спокойно обдумать. А вместо этого погружался в странное для себя состояние: не хотелось ни шевелиться, ни думать, ни даже дышать. Он замерзал – не только физически. Он как будто тонул в вязкой, холодной трясине. Холод брал верх, останавливал биение сердца, ход мыслей.

Ведж вытер глаза.

– Хорн и Дарклайтер будут купаться еще двенадцать часов, – наконец, подсчитал он. – А Хьюи – либо двадцать четыре, либо сорок восемь, врачи не уверены. Мне сказали, что там все дело в другом обмене веществ, только я не очень понял. Да ей и досталось куда крепче. Мне бы хотелось проводить Луйяйне, – Антиллес опять потер глаза. – Гэвин будет горевать… они подружились.

– Значит, по меньшей мере двенадцать часов вы совершенно свободны.

– Не-а… просто ждать. Просто надо ждать.

– Нет, вам просто надо выспаться.

– Не хочу… потом отдохну.

– Нет, вы отправитесь спать сейчас же. И это приказ, коммандер, или я поручу 2-1Б дать вам снотворное насильно.

Некоторое время начальник и подчиненный мерили друг друга упрямыми взглядами. Кореллианин сдаваться не собирался, но силы были на исходе, а судя по выражению на лице адмирала и тому, как Ведж научился разбираться в мимике каламари, угроза не была пустой.

– Через четырнадцать часов, – Акбар догадался, что Антиллес готов к отступлению, – я хочу видеть вас и вашего помощника на "Доме Один". Туда же прибудет генерал Сальм.

– Лучше бы я позволил тому штурмовику пристрелить себя, чем получать взбучку от генерала Сальма!

– Да, он был бы рад, – Акбар по-рыбьи открывал и закрывал рот, пока до Веджа не дошло, что мон каламари смеется. – Головомойка на повестке дня не стоит.

– Нет?

– Нет. Империя нанесла удар по одной из моих передовых баз. Если мы не ответим и не ответим достойно, имперцы осмелеют. Это не входит в мои планы. Бомбардировщики генерала Сальма станут достойным ответом.

– Считайте нас в деле.

– Иной реакции я почему-то не ждал. Все, коммандер, идите спать.

x x x

Корран еще не пришел к определенному мнению, что же хуже: кислый привкус бакты во рту или ощущение, что он все еще мокнет в камере. Бакта на вкус напоминала прокисший лум, долго хранившийся в пластиковом контейнере из-под машинного масла. Затем Хорн пришел к выводу, что хуже всего то, что при каждом вдохе он ощущал непередаваемый и уж совсем ни с чем не сравнимый аромат целебной жидкости.

А так – чувствовал он себя великолепно. Почти. Нет, все же не камера, а койка. Уже лучше. Он оглядел себя, насколько смог. На коже осталось всего лишь небольшое красноватое пятно. Вот вам, детки, урок – никогда не выходите из дома без доспехов. Каким образом ухитрился выжить Дарклайтер, поймавший выстрел в ничем не прикрытое пузо, оставалось неразрешенной загадкой.

На соседней койке Гэвин Дарклайтер пытался перевернуться на другой бок.

– Никогда раньше этого не делал…

– Не ошибался в драке или не купался в бакте?

– И то, и другое. Не думал, что так ошибусь…

– Ты не ошибся, – Корран свесил ноги с койки. Сесть удалось без помех. – Я должен был сообразить, что ты не станешь дожидаться сигнала. Моя вина в том, что тебя подстрелили.

Гэвин, не обращая внимания на покаянное бичевание, пытался разглядеть шрам на животе, потом со вздохом прижал к раненому месту ладонь.

– Больно было – просто жуть! А потом я, кажется, отрубился.

– Повезло. Обычно от таких ран умирают.

Гэвин был слишком бодр для кандидата в покойники, что радовало несказанно.

– Помню, что успел выстрелить в штурмовика. Только не знаю, попал ли. Я попал?

– Понятия не имею. Надо было записать драку, иначе потом не разберешься, – Хорн отважно поднялся и выяснил, что ноги подкашиваются, но держат, голова кружится, но не сильно, а в общем и целом жизнь прекрасна, как он всегда и подозревал.

– Бяки умерли, и хорошо.

– Наши все целы? – озабоченно спросил Гэвин.

Корран припомнил свои ощущения, но покачал головой.

– Не знаю…

Открылась дверь, вошел Ведж Антиллес. Командир даже сумел улыбнуться, но как-то не слишком уверенно. Вид у него был помятый и сонный. Держась одной рукой за край койки, Корран отсалютовал. Гэвин попробовал сесть, сморщился и отдал честь лежа. Вялое движение руки в ответ оба решили считать ответным приветствием.

– Рад видеть вас живыми и бодрыми.

– Бодрыми, сэр, еще куда ни шло, но до полного выздоровления еще далеко, – Корран немедленно последовал собственному совету и принялся разрабатывать руку. – Поспать одну ночь, и все будет в порядке.

– А ты как себя чувствуешь, Гэвин?

– Отлично, сэр. Готов лететь хоть сейчас.

Ведж с сомнением взглянул на него.

– Прямо сейчас не обязательно:

Что-то командир не слишком весел и вдаваться в подробности явно не намеревается. Сказал лишь, что Альянс не собирается оставаться в долгу у Империи, и замолчал, усевшись на койку.

– Я в деле, – с ходу заявил Хорн, не дослушав, тем более, что и слушать-то было практически нечего.

– И я, и я! – заволновался Гэвин. – Меня не забудьте!

Командир только кивнул. Хорн насторожился. Дарклайтер пока ничего не заметил, но Коррану уже приходилось видеть холодноватое отстраненное выражение – на лицах старших по званию, когда нужно сообщить неприятные или печальные новости.

Антиллес недолго собирался с силами.

– Луйяйне Форж умерла.

Гэвин побледнел.

Корран сел прямо на пол. Так вот чью смерть он почувствовал в коридоре, он знал, что Луйяйне погибла, просто не верил, не хотел верить. Нет, они все ошибаются. Не может быть. Она такая добрая, что просто не может быть.

Корран уставился на свои руки. А он так и не отплатил Луйяйне за помощь… И теперь ее нет.

Гэвин отчаянно тряс головой.

– Не может она умереть, – растерянно сказал он, – она не закончила еще меня учить. Она… – он жалобно посмотрел на Антиллеса. – Правда, умерла?

Ведж вздохнул.

Дарклайтер занес кулак, но так и не ударил.

– Не слишком просто терять друзей, – сказал ему Ведж.

– Не знаю… не могу понять. Я еще никого не терял.

– Правда? – изумился Корран.

– Хорн, он же еще ребенок.

– Я не ребенок!!!

– Да, я знаю, сэр, но его двоюродный брат…

Так, опять он что-то не то сказал. У командира заледенело лицо. Ситуацию неожиданно спас Гэвин.

– Ну да, мне доводилось встречать людей, которые потом умерли. Биггс пару раз брал меня на ферму к Скайуокерам. Знаете, ведь мой папа выкупил эту ферму, после того, как… ну, вы понимаете.

– А я думал, Люк отдал ее какому-то негуманоиду…

– Троггу, – кивнул Гэвин. – Он там работал несколько сезонов, но потом дядя захотел присоединить участок Ларсов к своим владениям и обратился в муниципальный совет в Анкорхаде. Пожаловался, что слишком много не-людей становятся владельцами земли, что необходимо поднять налог на владение. Трогг не сумел набрать нужной суммы. Тогда папа просто выкупил у него эту ферму, – Дарклайтер смотрел в потолок так, будто за ним рассыпались пески его родной планеты. – Мне даже разрешили называть их дядей и тетей… Я Ларсов имею в виду. Дядя Оуэн и тетя Беру, – Гэвин мечтательно рассмеялся. – Я помню их, только плохо. Я же был совсем маленький. Они были добры ко мне, но…

– Но ты их не знал, – Корран подтянул колени к груди. – Это мы уже поняли. Мы говорили про Биггса.

– Биггс на восемь лет был старше меня, – Гэвина словно прорвало. – Иногда ему нравилось, когда я вертелся у него под ногами, а потом он вдруг заявлял, чтобы духу моего не было возле него. Я никак не мог понять, почему… Теперь понимаю, но все равно… и я не видел, как его… как он… и у меня такое чувство, будто он еще… будто он не… То есть я, конечно, знаю, только…

– Я знаю, – жестко сказал Антиллес. – Я видел.

Повисло неловкое молчание. Корран поежился.

– Но дело того стоило? – наугад спросил Хорн.

– Стоило. Эту дуру надо было сбить, – бледное нервное лицо дернулось, как от боли. – Мы были с ним в том каньоне.

Каком каньоне? Корран открыл рот, но промолчал.

– Меня сбили первым. Стабилизатору – полный привет. Скайуокер приказал мне уйти. Я не хотел, но без стабилизатора я машину едва держал. Я отвалил. Биггс остался и умер. Но дал Люку время сбросить торпеды, – Ведж смотрел в никуда, за темными ресницами не разглядеть выражения глаз. – Я много летал с Биггсом, он хороший пилот. Был. Как будто мысли читал, знал, когда "колесники" захотят разбить пару, когда будут стрелять, заходить на цель… Он так гордился своими талантами, но границы не переходил.

– У него всегда такая ухмылка была, – поддержал командира Дарклайтер. – Мол, я могу, а ты не можешь, попробуй-ка повторить.

Ведж слабо улыбнулся.

– Как я ненавидел эту ухмылку, ты бы знал! Правда, в мой адрес он ухмылялся не часто. Помню самый первый вылет вместе с ним. Мы охотились за караваном, а когда нашли, то выяснили, что его сопровождает фрегат. "Небулон-би", представляешь? Две дюжины колесников против нашей эскадрильи, да еще это корыто. Биггс подбил пятерых, все принялись орать, что теперь-то он ас, но тут вперед вылез один пилот и заявил, что третьего из пяти "колесников" сбил он, а не Биггс. В таком случае асом становился он, кажется, это был его пятнадцатый вылет. Биггс подарил этому парню ухмылку и сбитого "колесника". И потом ему постоянно доставался третий пункт из списка того, что получал Биггс. Кружку эля, наряд, сигарету… Биггс не усердствовал, просто не давал забыть.

– Это он мог, – кивнул Гэвин. – Вечно подтрунивал над мелкими слабостями. Избавиться от него можно было лишь двумя способами: либо перестать замечать, либо исправляться.

– Он обожал всех строить, просто усидеть не мог, ему всегда было нужно, чтобы все вокруг были лучше, чем на самом деле, – Ведж почесал в затылке. На обычно подтянутого, замкнутого образцового офицера он сейчас не был похож, и Коррана Хорна очень радовала такая перемена, даже несмотря на печальные обстоятельства, при которых она произошла. – Был бы он жив, мы бы все чистили его ботинки.

Корран сидел на полу, слушая болтовню, и откровенно завидовал. Он столько времени потратил, чтобы продолбить стену, выстроенную вокруг себя командиром, а какой-то желторотый птенец с задворков Галактики в два счета проскочил в едва приоткрывшуюся калитку.

– Эй, а тот парень вернул себе доброе имя?

Только-только наметившаяся улыбка Антиллеса бесследно исчезла.

– Его звали Карск, Амил Карск. Ему достался третий из пяти патрульных вылетов Биггса. Легче легкого, немного понянчиться с курьером. Можно было даже выкроить пару дней на отдых и развлечения. Лакомый кусок. Курьер летел на Алдераан. Карск был внизу, когда пришла Звезда Смерти.

– Ох ты! – Корран кое-как дотянулся до койки и, опираясь на нее, встал на ноги. Антиллес даже не пошевелился, чтобы помочь ему. – Повезло вашему Биггсу.

– Да, – сухо согласился Антиллес. – Только ненадолго.

Опять воцарилось молчание. Гэвин сопел в сгиб локтя, он никак не мог пристроиться так, чтобы живот не болел. Ведж сидел на краю койки и без интереса наблюдал за попытками Коррана выглядеть живым и бодрым. Хорн чувствовал себя дураком. Он еще не привык к этому ощущению.

– Я рад, – ровным голосом сообщил командир, – что нам везет чуть больше, чем Биггсу. Рад, что вы оба живы. Список друзей, которых у меня отобрала Империя, и так слишком длинный.

Гэвин все-таки приподнялся, протянул Антиллесу руку.

– Спасибо вам, сэр. Спасибо, что поговорили со мной. Мне кажется, я гораздо лучше теперь знаю кузена…

– Это тебе спасибо, Дарклайтер. За шанс вспомнить что-то хорошее. А то вспоминаются сплошные потери. Биггс, Хрюшка, Дэк, Папа Галаман, Сесси, Луйяйне… Я часто думаю, что надо их вспоминать по-другому. Вот только вспоминаю нечасто.

Он посмотрел на хронометр над дверью.

– Ладно, пора мне. Через четыре часа поминальная служба по Луйяйне. А потом волей Акбара и с благословения Сальма нам дается добро на небольшое кровопускание Империи, чтобы нашим мертвым спалось поспокойнее.