Текст книги "Зло сгущается"

Автор книги: Майкл А. Стэкпол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– А мне что делать?

Нэтч в очередной раз пожала плечами, а потом указала на металлический кейс.

– Скорее всего пистолет там. Проверь. Если, кейс заперт, скажи мне.

Раджани поставила кейс на колени, нажала кнопочки, и замок щелкнул. Она аккуратно подняла крышку, а потом снова опустила.

– Ничего нет, кроме кучи бумаг. Что дальше?

Нэтч поднялась.

– Нет? Похоже, ты была права. Мак-Нил отправился по какому-то делу, причем не забыл прихватить пистолет.

А это значит, что он напрашивается на неприятности.

Глава 20

Стоя перед зеркалом, отполированным листом серебра, Койот заклеивал пластырем разбитый нос. Вернувшись из «тисков», он занимался тем, что в основном спал. Иногда, просыпаясь, он обнаруживал, что ему сменили повязки и помыли. Постепенно порез на лице затянулся, а синяки стали рассасываться.

– Ты быстро поправляешься, Куй-кан.

Койот медленно повернулся.

– Да, лама Монг. Когда я смогу продолжить тренировки?

– Как только будешь физически на это способен. – Монах внимательно оглядел его. – Если так дело пойдет и дальше, то через пару дней.

– Физически я способен уже сейчас. Монг, я могу пойти на внутренний дворик и выполнить любое упражнение по вашему выбору.

– В самом деле? – Монг нахмурился. – Но синяки у тебя на лице говорят об обратном.

Койот прижался горячим лбом к прохладной стене.

– Физически я готов, но мне нужны ответы на кое-какие вопросы, Монг, прежде чем мы продолжим. Во первых – и это самое главное, – к чему эти шарады?

– Шарады? – Монг засунул руки в рукава одежды. – Какие шарады?

– Да все эти игры с тренировками в других измерениях. – Койот принялся чистить ногти. – На то, чем я овладел за неделю, твоим гетсулам понадобится лет пять, если не больше. За четыре часа я понял устройство Вселенной – на это люди порой тратят целую жизнь.

– Я всегда ценил твою доблесть, Куй-кан, и уже не раз говорил тебе, что, так как ты пришел к нам из внешнего мира, многое из того, что важно для нас, тебе ни к чему. Мы учим тебя тому, что необходимо.

– Это одна болтовня, Монг. – Койот сжал правую руку в кулак. – На самом деле меня ничему здесь не научили. Вы просто помогли мне освежить в памяти то, что я и так умел. А сами тем временем разглядывали меня, как букашку под микроскопом. Вы изучали меня, Монг, – почему?

Лама разозлился; Койот впервые видел Монга таким.

– Оставь себе свои домыслы. Ты думаешь, что я бы позволил тебе войти в Кангенпо только для того, чтобы позабавиться, изучая тебя?

Койот оттолкнулся от стены и прошелся по комнате.

– Вы учили Кроули и от него узнали обо мне. Вы узнали, что меня обучали у Скрипичника и о том, что я выступил против своего бывшего хозяина. – Он посмотрел на Монга. – Вы испугались, что я – один из шпионов Скрипичника. Вы решили выяснить это, и если ваши подозрения подтвердятся, остановить меня.

– Ми-ма-йин говорил мне, что ты быстро оцениваешь ситуацию.

– Почему вас так это встревожило?

Монг, казалось, смутился:

– В 1989-м я отправился в Пекин, чтобы подать петицию правительству. В Пекине я увидел много удивительных вещей, о которых не знал в Кангенпо. Меня захлестнул этот пожар, и я проникся духом свободы. Я был на площади Тяньаньмэнь третьего и четвертого июня. Я видел смерть и раньше, но такого… Я видел, как студенты, опьяненные свободой, шли, взявшись за руки, навстречу танкам, веря, что их сограждане не причинят им вреда. Я видел, как люди с песнями шли на пулеметы. Меня заставили сжигать трупы и уничтожать свидетельства того, что происходило, а потом я вернулся домой, и накатилась новая волна репрессий. – Он помолчал. Было видно, что ему тяжело говорить об этом. – Там, на площади Тяньаньмэнь, я впервые столкнулся с Темными Властелинами.

Не знаю, был ли это Скрипичник, или другой, но я понял, что злые силы действительно существуют во Вселенной.

Когда Ми-ма-йин сказал, что ты был воспитан одним из них, мне ничего не оставалось, как поместить тебя туда, где я мог бы понаблюдать за тобой и посмотреть, на что ты способен. И если, как утверждал Ми-ма-йин, ты восстал против своего хозяина, ты мог бы послужить хорошим орудием против него и остальных, подобных ему.

Койот сцепил руки за спиной.

– Ну и что вы думаете? Я все еще принадлежу Скрипичнику?

– Если бы я так думал, ты не оправился бы от своих ран. – Монах угрюмо улыбнулся. – Впрочем, я не пророк и не могу знать всего.

– Йидам. – Койот поскреб подбородок. – Я начинаю понимать. Тогда, первой ночью, он пытался заставить меня проявить какое-нибудь тайное умение, подаренное мне Скрипичником. Потом он убил горфаша, потому что еще не понял, кто я. Но почему тогда… – Койот вздернул голову. – Вы вызвали его из Кангенпо, так? Именно поэтому вы попытались запретить мне вмешиваться.

– Он уже дрался с горфашами раньше.

– Заметно. Потом, два дня спустя, во время тренировки в измерениях, он опять сделал попытку меня спровоцировать. Он угрожал меня убить, но не стал этого делать. – Койот потрогал разбитый нос. – Почему?

– На этот вопрос я не могу ответить. Спроси лучше у самого Йидама.

Губы Койота сжались в прямую линию.

– Я знаю, где он живет. Вопрос только в том, как мне туда пробраться.

Монг улыбнулся.

– Ты и так знал достаточно, прежде чем попал сюда, но все же я дал тебе еще кое-какие умения. Ты знаешь, кто ты; – в этом твоя сила. Если ты достоин ответа на вопрос, то отыщешь его.

* * *

В лучах заходящего солнца дукханг отбрасывал длинную тень; она сомкнулась вокруг Койота, как пелена. Он встал спиной к восточным воротам и, глядя на изображение Йидама, размял кисти рук.

"Ты, знаешь, кто ты, в этом твоя сила". Скрипичник делал из меня не простого убийцу, а охотника, который может ходить по измерениям с единственной целью – убивать врагов хозяина.

Поняв это. Койот понял и кое-что еще. Тогда, в Скольжении, он оказался за спиной у гетсула не случайно, он сделал это автоматически. Используя мысли гетсула, он появился в измерении так, чтобы оказаться за спиной у врага и прикончить его с легкостью. И еще одну вещь понял Койот: чем сильнее противник, тем легче его выследить.

Многое наводило его на мысль, что он был подготовлен для очень узкой специализации. Кроули мог взглядом двигать предметы или воспламенять их, взяв в руки вещь, мог узнать о том, кто к ней прикасался, и даже обладал способностью читать мысли – правда, лишь у обычных людей. Он, Койот, не владел такими умениями и подозревал, что Скрипичник сделал из него исключительно гончую, и способность к эмпатии заменяет ему нюх, чтобы эффективнее выслеживать добычу.

Койот закрыл глаза и вызвал в сознании образ Йидама. Зафиксировав его, он открыл глаза и стал изменять образ, который он создал, приводя его в соответствие с изображением на стене. Он припомнил ощущение, которое испытал, коснувшись Йидама во время схватки в Шторме, добавил ощущение ментального контакта с ним и смертоносности его ударов.

Постепенно дневной свет померк; Койот, внешне оставаясь неподвижным, все глубже и глубже погружался во тьму, которую видел в храме.

Это гонкханг, жилище Йидама.

Койот оказался в большом помещении; архитектура здесь была такая же, как во всем Кангенпо. Толстые колонны, поддерживающие своды, масляные светильники, отбрасывающие на потолок круги желтого света.

Сухой, пыльный воздух делал гонкханг похожим на склеп, но все равно это место внушало благоговение.

По всему помещению стояли на ножках большие коробки, открытые сверху. Внутри Койот увидел макеты пейзажей и фигурки солдат. Армии, выстроившиеся в боевом порядке, были воспроизведены с потрясающей точностью; некоторые армии Койот узнал. Солдаты в голубых и серых мундирах, видимо, жили во времена Войны за независимость. Яркие мундиры наполеоновских солдат заполняли большую часть другого стола. Слева от битвы при Фермопилах, в которой отважные спартанцы дрались с персами, возвышался стол с панорамой Сталинграда.

Но, двигаясь дальше, Койот увидел изображения иных сражений; в них участвовали бойцы, сошедшие, казалось, со страниц романов фэнтэзи, – но тонкость деталей говорила о том, что и эти битвы происходили на самом деле, хотя в это было трудно поверить. Когда он прошел мимо стола с гигантскими роботами и лучниками верхом на боевых динозаврах, по спине у него пробежал холодок. Должно быть, эти бои происходили в других измерениях. Невозможно даже представить себе масштабы разрушений, которые им сопутствовали.

У дальней стены сидел Йидам, склонившись над широким рабочим столом. Вокруг темной фигуры монстра возник золотой ореол; Койот приближался к нему сзади, но догадался, что Йидам его почувствовал. Впрочем, монстр не поднял головы и продолжал работать. Подойдя ближе, Койот увидел ряды маленьких фигурок, которые ожидали раскраски, и понял, чем занимается Йидам.

– Кто ты?

Йидам повернулся к нему и нацепил на нос очки, перевязанные веревочкой.

– Ты хочешь спросить, кем я был, ибо странно видеть Йидама, который занимается тем, чем я. Я был военным офицером, тактиком и историком.

Койот кивнул:

– Это я понял. Некоторые битвы мне знакомы, но многие – нет. Я знаю, что ты умеешь путешествовать по измерениям. Видимо, другие битвы происходили там.

– Другие места, другое время. – Йидам снял очки и положил их на стол. – Я рано обнаружил в себе интерес к военным конфликтам, и мне прочили блестящее будущее. Но моя сравнительная теория войн свела на нет прежнее восхищение.

Йидам встал, и Койот отступил на шаг.

– Ты нашел во всех войнах общий элемент или открыл причину их возникновения? Я думаю, ты обнаружил то, чего сам не в состоянии объяснить.

В свете масляных ламп клыки Йидама казались желтыми.

– На самом деле я обнаружил две вещи, но они взаимосвязаны. Первая – это искра безумия, которая разжигает войну. Она принимает одну из двух форм: либо ничем не мотивированная уверенность в полной победе, либо такая же уверенность в том, что невидимые враги убьют тебя, если ты не ударишь первым. Вторая вещь тревожит меня гораздо больше – превращение совершенно нормального и трезвомыслящего индивидуума в дикаря, одержимого навязчивой идеей причинить другим как можно больше страданий.

– И так же как Монг, ты увидел за этим Темных Властелинов? – Койот поймал себя на том, что машинально сжал кулаки и разжал их. – Но когда попытался объяснить это, у тебя не было доказательств, и никто не поверил тебе, что они существуют?

Йидам кивнул.

– Когда я узнал об экспедиции в другую звездную систему, вашу систему, мы с женой вызвались добровольцами. Я всегда стремился побольше узнать об иных расах во Вселенной – страдают ли они от Темных Властелинов или свободны от их влияния? И оказалось, что Темный Властелин уже поработал здесь. – В его глазах заплясали красные огоньки. – Я сделал ошибку, когда привез сюда свою семью.

Койот подтянул перчатку на левой руке.

– Ты говоришь, что я хотел спросить тебя, кем ты был. Теперь я снова задаю свой первоначальный вопрос: кто ты сейчас?

Йидам мрачно улыбнулся:

– Сейчас я – Йидам Кангенпо. – Браслет из монет у него на ноге звякнул, когда он встал в боевую стойку. – И если ты – творение Скрипичника, то я – твоя смерть.

Глава 21

Синклер Мак-Нил поднял руку и насмешливо улыбнулся инструктору, стоящему перед небольшой группой учеников.

– Миссис Маркграф, я ни капли не сомневаюсь в том, что, как вы утверждаете, США сбили и НЛО «серых», замеченное над Лонг-Айлендом в 1989 году, но моя логика не удовлетворена. Видите ли, вы сказали, что Джеймс Форрестал, секретарь безопасности США, один из первых похищенных, был убит ЦРУ прежде, чем успел опубликовать информацию о «серых». Это значит, особенно учитывая, что случаи похищения в восьмидесятые годы резко участились, что правительство понимало – люди не в состоянии остановить "серых".

– К чему вы клоните, мистер Мак-Нил?

– Понимаете, мэм, если бы я знал, что кто-то или что-то может похитить меня или мою семью для того, чтобы поиздеваться над ними, и я буду бессилен этому противостоять, я все же попытался бы что-то сделать. – Син посмотрел на сидящего неподалеку задумчивого японца. – Я хочу сказать, что на Месте президента не стал бы сбивать летательный аппарат «серых», понимая, что расплата наступит быстро и будет весьма неприятной.

Миссис Маркграф улыбнулась:

– Наверное, президент был тоже похищен, и ему вживили имплантант. Может быть, он действовал по указке "серых".

– Простите, миссис Маркграф, – подал голос Риухито, – но трудно представить, чтобы «серые» приказали своим подчиненным сбить свой же корабль. Даже если бы они действительно хотели от него избавиться, вряд ли бы они стали демонстрировать людям, как это делается.

– Ваше высочество, вы и мистер Мак-Нил ошибочно полагаете, что «серые» пользуются человеческой логикой. Они думают совершенно иначе, абсолютно не так, как мы.

Риухито энергично кивнул:

– Похоже на то, так как ваше объяснение их поступков лишено всякой логики. Вы утверждаете, что наши люди помогали им строить корабли, способные совершать межзвездные путешествия, и бороться с генетическими дефектами. Вы говорили, что «серые» прибыли сюда, чтобы таскать отсюда генетический материал, но существует ли возможность замены их ДНК на нашу? Более того, если их уровень технического развития позволил им путешествовать между звездами и выяснить, что нашу ДНК имеет смысл воровать, то неужели они не могли решить эту проблему сами?

Син подлил масла в огонь:

– И еще, миссис Маркграф, вы сказали, что у нас было оружие, способное сбить летательный аппарат пришельцев. Кажется, вы упомянули акустическое оружие под кодовым названием «Джошуа». Если вы утверждаете, что именно его использовали, чтобы сбить НЛО над Лонг-Айлендом, то имелись бы свидетельства использования этого же оружия в Ираке, или в каком-либо другом вооруженном конфликте.

Женщина опустила глаза и смущенно потеребила пальцами свисток на шее.

– Оно действует только на "серых".

– Ерунда. – Риухито взмахнул руками. – «Джошуа» – оружие, фокусирующее ультразвуковые волны.

Эта технология была использована за последние четверть века не один раз. Например, для исследования внутренних органов, для разгона толпы; даже продолжительного проигрывания обыкновенного рок-н-ролла оказалось достаточно, чтобы сдвинуть Мануэля Норьегу с Папала Нунчио во время американского вторжения в Панаму. То, что действует на камни в почках, будет действовать и на бункеры, а Саддам Хусейн не так уж и отличался от Норьеги. Если бы США располагали таким оружием в 1989-м, то они наверняка использовали бы его в 1991-м.

– Ладно, ладно… – Миссис Маркграф вытерла лоб рукавом черной футболки. – Ваши вопросы очень интересны, только задайте их мистеру Лехтеру. А сейчас настало время прерваться и переодеться к ужину. Закончим на этом.

Син проследил за ее взглядом и увидел в дальнем окне мужскую фигуру. Арриго Эль-Лехтер махнул рукой, кивнул и сделал миссис Маркграф знак, словно просил ее продолжать. Миссис Маркграф звучно сглотнула слюну и провела языком по губам:

– Скажу вам одно: вы свободны.

Она подняла к губам свисток и пронзительно свистнула.

– Так, четыре круга и по комнатам. Думаю, что вечером я смогу вам ответить.

Син бросил взгляд на окно и даже на таком расстоянии заметил на лице Арриго довольную улыбку.

Или миссис Маркграф получила пашу группу в виде наказания, или, же ним полагается быть умнее инструктора. А возможно, и то и другое. Пробегая второй круг, Синклер увеличил скорость и нагнал Риухито. Похоже, они еще не успели оплести как следует внука императора. И я искренне надеюсь, что мне не придется увидеть, как это произойдет.

* * *

Арриго Эль-Лехтер отошел от окна и, подойдя к своему столу XR-8500, коснулся экрана. Жалюзи на окнах ©пустились. Потом он включил селектор.

– Да, сэр? – спросил тонкий голосок секретарши.

– Дженни, милая, меня не будет начиная с ужина и до самого вечера. Ты можешь идти, только сделай сначала так, чтобы меня не беспокоили телефоны.

– Да, сэр, – поколебавшись, она спросила:

– И частную линию вашей жены тоже прикажете закрыть?

Ноздри Арриго раздулись, но он быстро взял себя в руки:

– Да, Дженни, и ее тоже. Позвони Раулю и скажи, что сегодня вечером мне не хотелось бы ни видеть, ни слышать мою жену. И еще, девочка, подготовься к тому, чтобы поужинать сегодня со мной.

– Да, сэр! Спасибо, мистер Эль-Лехтер.

– С этой минуты – Ари.

– Да, Ари!

Он опять коснулся экрана; окна и двери закрылись, а потом поверхность стола изменилась. Вместо обычных иконок и кнопок на черном фоне возникли непонятные знаки, словно из фильма ужасов. Арриго набрал одному ему известную комбинацию, а потом протянул руку к невидимой кнопке.

Стеклянные дверцы книжного шкафа, стоявшего напротив стола, закрылись, шкаф, будто кровать Мерфи, повернулся вокруг своей оси. За ним открылся тайник, в котором висели черные кабели, которые могли показаться случайному посетителю (если бы Арриго пускал их к себе в кабинет) вполне обычными проводами.

Когда шкаф опустился и замер на полу, субстанция, прилипшая к его задней стенке, заколыхалась. Сначала Арриго называл ее черным желе, но за годы контакта его мнение изменилось. Внутри этого желе задрожали зеленые огоньки; они постепенно приближались к поверхности, образуя медленно набухающую массу. Кабели стали толще и начали светиться от пробегающей по ним энергии.

Зеленое свечение стало интенсивнее, а блестящая набухающая мерзость начала менять форму, превращаясь в кисть огромной руки с длинными костлявыми пальцами.

Арриго провел языком по пересохшим губам и начал снимать одежду, уверяя себя, что на этот раз бояться нечего. Он сделал все, что приказал ему хозяин, и даже больше. Хозяин будет гордиться им, Арриго это знал и знал, что заслужил награду. Он шагнул вперед и вошел в слизистую массу. Она была холодной, и он начал дрожать. Впрочем, в глубине души он понимал, что дрожит не столько от холода, сколько от страха.

Повернувшись лицом к своему столу, он сел в громадную ладонь и прислонился спиной к среднему пальцу. Немного поерзал, устраиваясь, потом поднял руки я скрестил их на груди, готовясь к тому, что будет дальше.

Ладонь зашевелилась; палец заскользил по спине Арриго вверх, пока не добрался до плеч. Арриго сжал челюсти, чтобы не стучали зубы, и сосредоточился на том, чтобы дышать через нос.

Слизь опустилась ему на голову и начала растекаться по лицу и плечам. Она отвратительно воняла; Эль-Лехтер хотел закричать, но сдержался: вкус этой гадости был куда хуже, чем запах. Слизь расползлась по всему его телу и, покрыв Арриго полностью, начала набухать.

Жена Эль-Лехтера, которая однажды застала его за общением с Хозяином, потом говорила врачам, что видела его как бы в большой плаценте. Образ ему не понравился, так же как и: ее реакция, но он не мог не признать, что она выразилась совершенно точно.

Итак, я рождаюсь снова и с новыми силами.

В слизи образовались два тонких канала, ведущих к ноздрям Арриго. Слизистый кокон сомкнулся над ним, и легкие перестали работать. Снабжение организма кислородом и вывод углекислоты происходили теперь через эти две трубки.

Так что ты приготовил мне, моя з-забава? – Вопрос прозвучал прямо у него в голове, но был задан не словами, а яркими образами. – У тебя ли тот, кого ты обещал з-зделать моим?

Арриго хотел кивнуть, но в вязкой массе не смог.

Да, он у меня. Хозяин. Он в группе «Альфа» и верит, что самый лучший. Он нетерпелив; его беспокойство заставит его буквально наброситься на твое предложение.

Отлично, моя з-забава. В мозгу у Арриго словно лопнул шарик, наполненный удовольствием. Он знал, что это хозяин подействовал на один из его нервных центров, и хотел, чтобы тот делал это снова и снова. Чем еще ты, послужил мне, моя з-забава? Я чувствую, что ты добился чего-то еще.

Арриго с трудом овладел собой.

Там же, в группе «Альфа», есть еще один человек.

Такой же сильный, как Риухито. Он приехал из Америки и у него большие связи. Он эксперт по безопасности.

Ты хорошо его проверил? Он не тот, кого мы потеряли?

– Нет, – вздохнул Арриго, – это не Джеггер. Он невысокого роста. Я хорошо помню Джеггера, это не он.

Ты не знал Джеггера как следует, но я тебе верю. И кто же этот человек?

– Его зовут Синклер Мак-Нил. Его отец – владелец компании «Билдмор» в Фениксе. Теперь Синклер работает на «Лорику», он недавно развелся и сейчас испытывает душевный разлад. Его будет легко оплести.

Слизь завибрировала: хозяин смеялся. Арриго ощущал этот смех как весьма неприятный зуд. Потом слизь заколыхалась, и тысячи электрических разрядов вонзились в мозг Арриго, причиняя нестерпимую боль.

Простите, Хозяин!

Прощаю, кретин. До тех пор, пока Ведьма не потеряла ее, «Лорика» была моей. Теперь ее использует Джеггер. Мак-Нил – агент Джеггера, а сам Джеггер спрятался и думает, что избавился от моего влияния. Но скоро ему предстоит узнать, что он жестоко ошибся, и человек, которого он прислал к нам, послужит наживкой.

– Хозяин, я знаю пытку, которую никто не в состоянии вынести. – Арриго улыбнулся. – Миссис Маркграф будет рада ему отомстить.

Он не успел закончить фразу, как на его мозг обрушилась волна боли.

Ты ничего не понял! Если Джеггер выбрал его, значит, этот человек очень опасен. Просто убей его и избавься от трупа. Джеггер уз-знает об этом и придет отомстить.

Арриго вздрогнул, вспомнив Джеггера и его мастерство.

Хозяин, Джеггер очень хорошо умеет убивать. Мне бы не хотелось оказаться тем, за кем он будет охотиться.

Ты раз-зачаровываешь меня, з-збава. Я воз-знаграждаю тех, кто мне предан. Да, Джеггер придет за тобой, но я обеспечу тебе защиту. Я дам тебе силу, которая позволит вернуть мне Джеггера или его уничтожить.

Внук императора будет напуган и подчинится мне; после этого уже ничто не сможет меня остановить.

* * *

Син и Риухито вежливо рассмеялись дурацкой шутке товарища по группе. Сменив серую униформу на собственную одежду, все немного повеселели и с нетерпением ждали обеда.

Син, помня о роли, которую он играет, надел брюки с подтяжками и строгую рубашку. В последнюю минуту он нацепил на руку диктофон, увидев на запястье Риухито такой же. Принц проявлял большую активность на дискуссиях и занятиях, поэтому Син никак не мог улучить время поговорить с ним. Надевая диктофон, он надеялся, что внук императора им заинтересуется и сам завяжет беседу.

Они стояли на дорожке, посыпанной белым гравием. Позади них с неизменной каменной улыбкой возвышалась копия «Локешвары» Анкора Вата – центр дворика, к которому сходились все дорожки. Син заметил вокруг статуи полосу, словно пьедестал мог подниматься испускаться.

– Не удивлюсь, если они ее убирают, чтобы сыграть в волейбол.

Риухито посмотрел на него и улыбнулся:

– Может быть, но я думаю, что они привезли ее сюда под землей и подняли. – Он указал на толстые деревья во дворике. – С вертолета ее спустить почти невозможно.

– Верно, я не подумал. – Син провел рукой по гладкому камню. – Отличная копия.

– Нет, Синклер, это оригинал. Добрый вечер. – Арриго Эль-Лехтер, одетый в костюм, напоминающий военный мундир, слегка поклонился и показал на стоящую рядом симпатичную черноволосую женщину:

– Разрешите представить вам мою секретаршу, Джанет Пигот.

Син был поражен. Высокая, несомненно, очень уверенная в себе женщина, была ничуть не похожа на тот образ, который сложился у Сина на основании того, что говорил Кип. Гладкая кожа, правильные черты лица.

Может, Мико – более подходящая пара для старины Кипа, но все же странно, что эту женщину он ценил больше в качестве секретарши, а не любовницы:

Син обменялся с ней рукопожатием:

– Рад познакомиться. Мы друзья с Кипом Мартином; он просил передать вам привет, если я вас увижу.

Улыбка Джанет стала чуть шире.

– Вы очень любезны, мистер Мак-Нил. Я позвоню мистеру Мартину и узнаю, как он поживает.

Эль-Лехтер направился к Риухито. Син повернулся к ним, чтобы проследить за выражением лица Риухито во время разговора, но тут кто-то тронул его за плечо.

Это был мистер Хэнди.

– Простите, мистер Мак-Нил, звонок от мисс Акрес.

Он получен по одному из наших секретных каналов, и Я перевел его в комнату для занятий. Пойдемте со мной.

Син кивнул.

Что ей нужно? Неужели что-то случилось с Койотом?

Хэнди повернул направо, вместо того, чтобы пойти налево.

– Я думал, что все комнаты для занятий в восточном крыле, – заметил Син.

– Только основные. – Хэнди остановился перед дверью с кодовым замком. – Есть и другие; они просто ближе. Я подумал, так будет быстрее.

Син кивнул и, коснувшись рукава рубашки, включил диктофон, надеясь потом по звуку определить комбинацию кода, который мистер Хэнди как раз начал набирать.

– Прошу, сэр. – Хэнди распахнул дверь, и Синклер вошел. Он ждал, что ему протянут телефонную трубку" но вместо этого Хэнди сунул руку в ящик стола и вытащил оттуда его же, Синклера Мак-Нила, «беретту», и снял ее с предохранителя.

– Мы нашли это во время проверки комнат. Вы отлично придумали спрятать оружие в вентиляционный люк, – движением пистолета Хэнди приказал Сину поднять руки. – Мистер Эль-Лехтер говорит, что вы шпион «серых» и должны умереть.

Син выиграл секунду на том, что «беретта» для первого выстрела требует, чтобы передернули затвор. Он схватил пистолет, но Хэнди успел нажать на курок. Осечка.

Он передернул затвор, патрон выскочил и угодил Хэнди в лицо. Тот вскрикнул, а Син отвел пистолет вниз и в сторону, ударил Хэнди коленом в пах, вырвал пистолет из его руки и со всей силы стукнул ассистента Арриго рукояткой «беретты» по голове. Хэнди упал; Син наставил на него пистолет и подождал, не очнется ли он.

Хэнди не шевелился. Из ссадины у него на голове текла кровь. Красная. Значит, он человек.

Син опустился на корточки и обыскал противника.

Ничего. Ни ключей, ни карточек, ни денег.

– Ладно, полежи и дай мне подумать. – Он поднял с пола патрон, вставил его в обойму, снова вогнал ее в рукоятку «беретты» и передернул затвор.

Ну что ж, маски сорваны. Но Син не думал, разговаривая с императором, что придется стрелять. Я был честен от начала и до конца, если не считать моего третьего инициала и развода с женой. Никто не мог знать, что я работаю на Койота, а кроме того, какое дело до этого Галбро? Он уже выходил из двери, когда вдруг сообразил: Черт! Галбро и есть та самая школа убийц!

А это значит… Это значит, что мне хотелось бы иметь немного больше, чем четырнадцать патронов.

Син выглянул в коридор. Чисто. Он вышел из комнаты и направился в дальний конец коридора, сложив на груди руки, чтобы прикрыть «беретту». По пути он представил себе схему института. Если повезет, я выйду к воротам, через которые нас привезли.

В конце коридора была дверь в какую-то комнату. Там никого не было, кроме парня в комбинезоне, который чинил телефон. Услышав шаги, он поднял голову, но Мак-Нил просто кивнул ему и продолжал идти дальше.

– Эй, парень, погоди – ты что тут делаешь?

– Выполняю поручение мистера Эль-Лехтера, – улыбнулся Син. – Вот ведь как выходит, а? Ты здесь с машинкой воюешь, а он там прохлаждается с гостями.

– Ты прав. – Парень вытер рукавом лоб. – Мне-то, в общем, плевать, чем он там занят, но мог бы купить оборудование получше, чтобы облегчить всем жизнь, так?

Если ты дашь мне отсюда выбраться, моя жизнь тоже станет значительно легче.

– Это точно. – Син пожал плечами и пошел дальше, к двойным стеклянным дверям. – Только без работы тут никто все равно не останется.

– Метко подметил, черт побери. – Парень улыбнулся ему вслед. – Ладно, пусть тебя обойдут стороной "серые".

Поздно!

Два охранника, смеясь и переговариваясь, вошли в стеклянные двери. У одного на плече висел полиэтиленовый мешок для трупов, на груди – АКМ. Другой нес в руке автоматическую винтовку. Оба остановились, увидев, что человек, которому предназначался мешок, пока еще в нем не нуждается.

Син поднял «беретту» и дважды выстрелил в того, кто нес мешок. Промахнуться с такого расстояния было нельзя.

Первая пуля попала охраннику в плечо, вторая – в грудь.

Прежде чем он упал, Син навел пистолет на второго, но тот успел спрятаться за стол. Послышался щелчок затвора. Времени на раздумья не оставалось. Син упал на колено и трижды выстрелил в стол. После второго выстрела раздался крик.

Син выбежал в коридор и с опозданием сообразил, что второпях не прихватил автомат или винтовку. Мгновение он сомневался, не вернуться ли, но, услышав крики с обеих сторон коридора, решил этого не делать. Он повернулся влево и высадил ногой дверь.

Она упала, и он оказался в небольшой комнате, где стоял круглый стол и несколько стульев. Син понимал, что стол не обеспечит ему надежного прикрытия – ну и черт с ним. Он стулом разбил окно и выпрыгнул наружу.

Черт, ошибся?

До стены, за которой спасение, было не меньше сорока метров. Небольшие джунгли из лиан, невысоких кустиков и плетеных кресел выглядели роскошно, но только не для Сина. Лишь справа, за небольшим каменным очагом для жарки мяса, можно было укрыться. Син метнулся туда.

В комнате, из которой он выбрался, раздался громкий голос, отдающий приказ, и пули защелкали о камни и металлическую решетку. Син, прислонившись спиной к камням, смахнул пот со лба и подобрал колени.

Так, пока все нормально. У тебя двадцать футов до стены, за которую, если хорошо разбежишься, сможешь уцепиться и влезть. Против тебя – батальон. вояк, вооруженных автоматами. И нет сомнений, что они уже вызвали подкрепление.

Он лег на живот и отполз в сторону. Охранники продолжали поливать огнем очаг, пригибаясь после каждой очереди, что плохо сказывалось на точности их стрельбы. Син поднялся на колени и, когда в окне появился силуэт человека, выстрелил дважды. Одна пуля пробила стекло, другая – горло охранника.

Син опять лег на живот и пополз к другому краю очага. Он оглянулся, а когда посмотрел перед собой, увидел на стене охранника с автоматом.

Они спустили курки одновременно. Первая пуля ударила в стену, вторая прошила охраннику бедро, а третья, задев рожок, пробила ему живот. Охранник перевалился на другую сторону стены, продолжая стрелять; Син подскочил, но одна пуля все же попала в цель: Мак-Нил вскрикнул от боли, когда раскаленный кусок свинца задел берцовую кость.

Небольшая царапина, выживешь! Он на мгновение прикрыл глаза, стараясь успокоить обжигающую боль, которая волнами поднималась по позвоночнику и пронзала мозг. Черт! ЧЕРТ!!! Он скрипнул зубами, глядя, как на брюках расползается темное пятно. Осталось пять патронов, черт знает сколько охранников, а с дыркой в ноге стена станет на целую милю выше. Он сглотнул и впервые почувствовал страх. Похоже, мне крышка.

Со стороны здания раздался крик Хэнди:

– Тащите гранатомет! Он там за очагом, и мы его сейчас поджарим как следует.