Текст книги "Star Wars: Я - джедай!"

Автор книги: Майкл А. Стэкпол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 34 страниц)

Глава 14

Подбегая по коридору к комнате Ганториса, я почувствовал противный сладковатый душок, с которым мне доводилось несколько раз встречаться во время работы в КорБезе. Заглядывать в комнату сразу же расхотелось – я знал, что там увижу. Несколько учеников загородили дверной проем, не давая мне увидеть, что там происходит, но сдержать запах они были не в силах.

Я услышал голос Скайуокера: "Опасайтесь темной стороны", затем вновь усилившийся дым заставил учеников броситься в стороны, зажимая рты и раздувая щеки. Стриен и Кам Солусар как вкопанные стояли по обеим сторонам двери. Их лица были мертвенно-бледными, но они не могли оторвать взгляда от того, что находилось внутри. Я проскользнул между ними, прикрыв нос воротником своей туники. Они развернулись и оставили меня с Люком и тем, что осталось от Ганториса.

Тело Ганториса лежало у дальней стены его небольшой каменной каморки – то есть я предположил, что это был Ганторис, так как это вовсе не было на него похоже. Тело обгорело до неузнаваемости. Обугленная плоть в некоторых местах превратилась в пепел и осыпалась, обнажая почерневшие кости. Жар заставил его мышцы сократиться, и он лежал, изогнув спину и закинув голову назад. Рот был открыт в беззвучном крике. От обгоревших остатков одеяния все еще поднимался дым, а лазерный меч откатился к стене.

Люк Скайуокер стоял над останками бывшего ученика.

– Что здесь произошло? Он снова напал на вас?

Люк обернулся и посмотрел на меня измученными, воспаленными глазами, я понял, что ему не впервой видеть такой труп.

– Ты думаешь, я это сделал? – боль, которая послышалась в его голосе, ударила меня, словно нож.

– Я и не думал обвинять вас. Я просто хочу знать, что здесь произошло,– я наклонился к трупу.– Профессиональное любопытно. Кто нашел его?

– Ко мне прибежал Дорск 81, значит, он обнаружил тело. Остальные собрались здесь уже после нашего прихода.

Я кивнул:

– Мне нужно с ними поговорить.

Люк захлопал глазами, пытаясь скрыть удивление.

– Ты собираешься провести расследование?

Я вскинул голову:

– А что, нельзя?

Учитель какое-то время колебался, затем кивнул:

– Нет, конечно же, можно, даже нужно. Нам нужно выяснить, что же здесь стряслось.

– Отлично,– я указал на тело и обвел пальцем место преступления.– Я могу прямо сейчас поделиться с вами некоторыми соображениями. Отсутствие однородного характера обугливания, а также запаха химических веществ указывает на то, что катализатор не был использован. Попросту говоря, никто не поливал его чем-то легковоспламеняющимся, чтобы превратить его в факел.

Люк содрогнулся от моего описания:

– Понятно.

– Посмотрите на его уши и пальцы.

– Да, сильно они обгорели.

– Точно, но не сгорели полностью. Если кому и случается попасть в огонь и полежать в нем какое-то время, тот теряет в первую очередь именно эти части тела. Учитывая, что на нем осталась одежда, пусть и сильно обгоревшая… – я специально тянул слова, потому что вывод, который напрашивался, противоречил моему прежнему опыту.– Создается такое впечатление, что он сгорел изнутри. Это потребовало бы значительных затрат энергии: удар молнии или мощный источник микроволн, а ничего подобного у нас нет.

– У него была такая энергия,– Люк понизил голос до шепота. – Его ярость.

– Думаете, он был сожжен своим гневом?

– Именно. Мне кажется, что он использовал его для того, чтобы высвободить темную сторону Силы, которую не смог контролировать. Не найди ты в себе силы направить в нужное русло энергию, которую поглотил вчера в гроте, тебя бы постигла та же участь.

Я провел рукой над лежащим на полу лазерным мечом, но не почувствовал, чтобы он был нагрет или поврежден огнем.

– Мне хотелось бы провести тщательный лабораторный анализ этого меча. Отпечатки пальцев, частички тканей, повреждения, как внешние, так и внутренние.

Люк покачал головой.

– Ты выяснишь, что этого меча касались лишь Ганторис и я.

– Откуда вы знаете?

– Я знаю,– Люк поднял руки.– Если ты откроешься перед этой комнатой, ты почувствуешь следы последних моментов жизни Ганториса. В них много боли и злобы, а также сомнений и возмущения. Боль, разумеется, не только физическая, но и душевная. Такое впечатление, словно его перед смертью пытали.

Я снова встал. Тело Ганториса лежало между нами, словно стена.

– И кто мог сделать с ним такое?

Люк покачал головой:

– Никто из вас здесь ни при чем. Шок, удивление и ужас, которое все вокруг излучают, ясно дают понять, что они не были в этом замешаны.

– А как насчет меня?

– Некоторое удивление, естественно, но также и твердое намерение решить эту головоломку.

Люк прикрыл глаза, стремясь рассмотреть меня внутренним взором.

– Если бы ты и задумал убить его, то вызвал бы на дуэль или использовал свой дар внушения, чтобы подстроить ему несчастный случай. Ты бы не сработал настолько неумело и не бросил бы улику, а сделал бы все гораздо тоньше.

– Спасибо, все верно,– я скрестил руки на груди.– Итак, если мы не делали этого, тогда – кто же?

– Не знаю,– лицо Люка помрачнело.– Однако, у Ганториса были какие-то предчувствия беды. Когда мы впервые встретились, он первым делом поинтересовался, не я ли тот самый "черный человек", которому суждено погубить его, добавив: "Если я пойду за вами, я пропал". Тогда мне показалось, будто он просто опасается покидать свой народ. А вчера вечером, уходя из грота, сказал мне, что я не черный человек.

Я задумчиво пожевал нижнюю губу.

– Итак, Ганторис, несомненно нашел своего "черного человека". Вы сказали мне, что Ганторис также признался в том, что вы не единственный, кто учит его, как стать джедаем. Не думаю, что будет большой натяжкой предположить, что этот черный человек и был его вторым наставником. Тот факт, что вы не можете почувствовать этого второго, не предвещает ничего хорошего.

– Он не сможет вечно оставаться в тени.

– Не думаю, что это входит в его планы.

– Что ты имеешь в виду?

Я бросил взгляд вниз, на тело Ганториса.

– Вы упомянули, что если бы я захотел убить Ганториса, я сработал бы тоньше. Это убийство тонким никак не назовешь. Мы имеем дело с убийством, которое совершено неведомым нам способом, причем в самом сердце академии. Из этой прожженной диагональной полосы на стене можно сделать вывод, что Ганторис пытался ударить нападавшего, но это не помогло ему. Во время службы в КорБезе я как-то помог выйти на след пары убийц-психопатов. Оставить тело здесь, на виду, – это насмешка над нами. Убийца дразнит нас, словно говорит, что он умнее нас, сильнее и хитрее. Ганторис пытался убить его своим мечом, но не смог. Это значит, что и остальные ученики вряд ли смогут причинить ему вред. Он бросает вызов нам всем и вам лично. Он явно перетянул одного из ваших учеников на темную сторону, затем бросил его здесь, словно надоевшую игрушку, чтобы показать свое презрение к вам.

Люк обхватил себя руками.

– Думаю, он был более прямолинеен.

Я помотал головой:

– Извините, не совсем понял…

– Сегодня мне приснился кошмар. Я стоял на вершине этого храма вместе с отцом, но почему-то в те давние времена, когда здесь еще жили массасси. А это было, должно быть, несколько тысячелетий назад. Отец пытался объяснить, что это Оби-Ван Кеноби был виноват в том, что он поддался искушению начать изучение философии ситхов. То, что он говорил, казалось мне по большей части вполне логичным, но когда он пригласил меня следовать за собой, чего, я уверен в этом, никогда не сделал бы мой папа, я обвинил его в том, что он на самом деле не мой отец. И тут образ превратился в тень, которая поглотила все вокруг. На этом самом месте меня разбудил Р2Д2, и я не знаю, что должно было произойти потом.

– Он превратился в тень? – меня пробрала дрожь.– Черный человек Ганториса?

– Как полагал Оби-Ван Кеноби, такого понятия как "случайность" не существует в природе. Я бы рискнул предположить, что все это взаимосвязано,– на лице у Люка застыло суровое выражение.– Мне необходимо продумать план дальнейших действий.

– Если позволите, я хотел бы дать вам два совета.

– Давай.

– Во-первых, этот черный человек, по-видимому, сумел доказать Ганторису, что он способен дать ему знания, которые вы не можете или не хотите ему дать. Знаний Ганториса о Силе и умении управлять ею оказалось недостаточно, чтобы противостоять таким соблазнительным идеям. Я думаю, что вам придется обратиться за помощью к Холокрону, чтобы ознакомить нас с основными историческими фактами и теми целями, которые мы преследуем, чтобы мы могли помочь вам восстановить былую славу джедаев.

– И избежать выбора, легких путей, которые предлагает нам темная сторона.

– Именно.

Учитель задумался на какое-то время, затем кивнул.

– А во-вторых?

– В своем сне, как вы говорите, вы увидели массасси и пирамиды такими, как они выглядели тысячи лет назад. Мне думается, нам стоит провести небольшое расследование и узнать как можно больше о Йавине IV и его храмах. Если нам удастся выяснить внешность или имя этого черного человека, или хотя бы понять, у нас будет намного больше шансов остановить его.

– Оба плана кажутся мне довольно логичными,– Люк мрачно улыбнулся мне.– Я сначала займусь первым. Тионне постоянно торчит у Холокорна. Вытягивает из него местные легенды, так что она может помочь мне. Поскольку тебе знакома работа следователя, то и займись сбором информации об этом таинственном черном человеке.

– Я начну собирать на него досье. Как только мы поймем, чего он хочет и как он думает,– он в наших руках.

– Хорошо,– Люк еще раз посмотрел на останки Ганториса, затем поднял взгляд на меня.– Если мы желаем Новой Республике процветания, мы не можем допустить уничтожения джедаев.

Этим вечером сон снова не шел ко мне, поэтому я направился в крошечную библиотеку, где мы изучали Холокрон. На самом деле я не горел желанием начинать расследование прямо сейчас, но поиграть с Холокроном и выяснить, как он работает, казалось мне делом несложным, с чем я легко должен был справиться. Зеленоватое сияние, выбивавшееся из-за двери библиотеки, подсказало мне, что кто-то другой пользовался прибором, и любопытство заставило меня поспешить в комнату.

Там, освещенная зелеными лучами, исходящими от Бодо Бааса, сидела Тионне. Сейчас она казалась особенно высокой и худой, поэтому хорошенькой, а зеленоватый оттенок, появившийся в ее волосах из-за освещения, делал ее особенно прекрасной, по крайней мере на мой взгляд. Она бесспорно была бы прелестной, если бы только ее руки не скрывали от меня милое личико, плечи ее не вздрагивали и тишину не нарушали бы громкие всхлипы.

Голографический Бодо Баас протянул в ее сторону свою когтистую лапу.

– Для нас нет эмоций, а только покой,– напомнил он.

Тионне взглянула на него глазами, полными слез.

– Это так ужасно… Ты даже представить себе не можешь.

Виртуальный джедай покачал головой:

– По ком пролиты эти слезы – по твоему павшему товарищу или по тебе?

– Что? – голос ее сорвался от страха.

Она громко шмыгнула носом и ткнула пальцем в голограмму, но краем глаза увидела меня, и слова, которые она приготовила для Бааса, застряли у нее в горле. Вместо ответа, она кивнула мне, и ее всю передернуло.

– И как только кто-то мог сделать такое с Ганторисом?

Я кивком поприветствовал Бодо Бааса, затем стал на колени рядом с Тионне и обхватил ее руками, позволив потоку слез пролиться на мою тунику. Она вцепилась в меня изо всех сил и уткнулась лицом в плечо. Я погладил ее волосы и едва поборол искушение поцеловать густые пряди на затылке.

– Успокойся, Тионне. То, что произошло с Ганторисом, было просто жутко, но это не повториться ни с кем другим.

Мой взгляд наткнулся на нечеловеческие глаза Бодо Бааса:

– Ты, джедай, говоришь слишком конкретно о том, в чем есть много непознанного.

Я ответил строкой из Кодекса:

– Нет неведения, только знания.

– Да,– прошипел хранитель.– У тебя есть вопросы ко мне?

– Одну секунду… – я опустил руки на плечи Тионне и слегка оттолкнул ее. – Ты не могла бы помочь мне с Холокроном? Ты ведь в нем получше моего должна разбираться.

Она снова шмыгнула, затем утерла слезы своими изящными длинными пальцами.

– Как ты можешь оставаться спокойным после того, что ты увидел?

Какое-то мгновение я держал в руках не ее, а бестелесный призрак моего отца.

– Прошлое готовит нас к настоящему. Не хотелось бы этого говорить, но я видел трупы пострашнее. То, что я увидел в комнате Ганториса, было омерзительно. И меня это тоже напугало, но я прилагаю все усилия, чтобы не потерять контроль над собой.

Тионне всхлипнула и села, прислонившись к холодной каменной стене крошечной комнатки. Она сложила руки на груди и уставилась на основание каменного пьедестала, на котором лежал Холокрон.

– Ты, должно быть, считаешь меня слабой.

– Ни в коем случае.

– Не лги. Вчера вечером тебе пришлось спасать меня, а сейчас ты нашел меня здесь, а я… – она осуждающе на меня посмотрела. – Не понимаю, как тебе удается скрывать свое презрение ко мне.

– Ты можешь считать, что я его скрываю, а можешь поверить и в то, что его на самом деле нет,– я с трудом заставил себя остаться спокойным.Второй выбор окажется верным.

Она протянула мне руку, и я сжал ее в своей ладони.

Тионне закрыла глаза, и я почувствовал, как ее сознание устремилось ко мне. Прикосновение ее разума показалось после мощного вторжения Люка робким шепотом, но все же проникло в мои поверхностные мысли. Я сознательно оставил их открытыми для нее, а под ними укрепил слой той личности, что носила имя Кейран Халкион. И хотя я старался не пускать ее глубже, она проскользнула в мои сокровенные мысли и нырнула в сердце.

Она вздрогнула и разорвала контакт, затем ошарашенно воззрилась на меня:

– Тебе нанесли удар, сильный удар.

Я пожал плечами:

– Я выжил.

– Но большая часть твоего "я" осталась скрытой,– она подмигнула мне.Учитель признался нам, что Дарт Вейдер – его отец. Что за секреты у тебя? Неужели еще страшнее, раз ты боишься ими поделиться?

– Не страшнее, а просто скучнее. Они отвлекли бы тебя от занятий, а здесь работы и так хватает.

Тионне улыбнулась, и я обрадовался, увидев, как снова оживает ее лицо.

– Они могли бы отвлечь других, но не меня. Я планирую слагать песни о подвигах джедаев, поэтому мне необходимо знать все о Кейране Халкионе.

Не успел я возразить, что ничего такого во мне особенного нет, как заговорил Бодо Баас:

– Кейран Халкион был прославленным кореллианским джедаем. Он благополучно положил конец селонианской секте "Афаратху", которая наводила ужас на систему Корел.

Холокрон проиллюстрировал эти слова Бааса изображением мужчины более крепкого, чем у меня, телосложения, с такими же усиками и бородкой, как отрастил недавно я. Его длинные черные волосы были собраны в хвостик на затылке, а в руке он держал лазерный меч с серебристым клинком.

Мои губы неосознанно расползлись в улыбке. Люк сказал, что Кейран Халкион был одним из моих предков. Проблема с "Афаратху" имела место четыре столетия назад и была почти что забыта, пока правители Империи не вытащили ее из пыльных подвалов истории, чтобы посеять ксенофобию среди людей, населявших Кореллию. К счастью для селонианцев, они не оставались воинственными так долго, и лишь немногие видели в них угрозу для нас.

Глаза Тионне возбужденно сверкнули:

– Так это и есть твой секрет? Ты на самом деле – Кейран Халкион? Снова вернулся к нам?

– Думаю, что даже замораживание в карбонитовой камере не сохранило бы меня так долго,– я смущено усмехнулся.– Меня назвали в его честь. Мне многое предстоит сделать, чтобы оправдать это.

– Отлично, мы могли бы все о нем разузнать, если ты не против. Я даже могу сложить о нем балладу.

Я поморщился.

– Многим это может не понравиться, хотя лично я хотел бы узнать про него побольше. На самом деле, я собрался получить у Холокрона иную информацию. Меня интересует все, что в него заложено об этом мире и массасси. Поможешь мне с этим?

– С радостью,– ее волосы засияли зеленым огнем, когда она кивнула. – Мне это на пользу, к тому же отплачу тебе за то, что спас меня в гроте.

– Ты ничем мне не обязана,– протянув вперед правую руку, я сжал ее левое плечо. – И я хочу, чтобы ты знала: я не считаю тебя слабой. Ты по природе более открыта эмоционально и восприимчива, чем я. Вот почему тебе легче открыться перед силой, чем мне. Тебе иногда бывает сложно сконцентрироваться, но легче научиться концентрироваться, чем открываться.

– Ни за что на свете не соглашусь с тобой, Кейран, потому что никогда я не поверю в то, что ты не можешь раскрыть свои эмоции,– ее дружеская улыбка согрела меня.– У тебя здесь есть друзья, с которыми ты можешь быть открытым. Ты можешь верить нам так же, как веришь себе.

– Я знаю,– я ответил ей смелой улыбкой, но я также знал, что не могу раскрыть свое настоящее имя ей или кому-нибудь другому.

Люк Скайуокер был прав, когда предлагал мне избрать другое имя, прав в том, что оно служило бы отвлекающим фактором для всех остальных. Он преследовал еще одну цель, которая базировалась на его мнении о пилотах истребителей и кореллианах. Выдавая меня за другого, он освободил меня от обязанности быть легендой, которой я успел стать, даже если я сам понимал, что моя самооценка служит изолятором между мной и Силой, то Люк понял намного раньше и предпринял шаги по решению этой проблемы еще до того, как успел осознать ее.

Я кивнул Тионне.

– Поверь мне, когда я смогу раскрыться, ты узнаешь об этом первой. Если и суждено появиться на свет балладе об этом Кейране Халкионе, я хочу, чтобы ты написала и исполнила ее.

– С радостью, Кейран,– она подняла взгляд на Бодо Бааса. – А теперь давай посмотрим, что мы сумеем выяснить об этом мире и тех, кто жил здесь нас. Эта планета хранит секретов не меньше, чем ты, и я чувствую, что разгадывание этих головоломок даст мне материал для еще одной баллады.

Глава 15

Трагическая смерть Ганториса сплотила оставшихся учеников. Никто и не думал шептаться о том, какой плохой был Ганторис. Напротив, все старались быть лучше и еще больше поддерживать друг друга. Любая победа для одного – размер не имеет значения – становилась победой для всех. Мы стали не столько командой, сколько союзом равных, связанных одной целью – стать джедаями.

В рамках моего расследования я предложил будущим рыцарям-джедаям быть более наблюдательными. С этой целью я организовал несколько разведывательных походов по округе. Мы начали с того, что изучили данные, собранные разведчиком Альянса, суллустианином по имени Др'уун Уннх, – тот обследовал луну, еще когда Альянс собирался устроить здесь свою базу. Используя эту информацию, мы детально исследовали всю прилегающую территорию, делая подробные записи о флоре, фауне, природных выходах скальных пород на поверхность и различных сооружениях, построенных массасси.

С самого начала Люк принял решение ничего не говорить остальным ученикам о черном человеке и своем сне. Я согласился с этим, прежде всего потому, что паника была бы на руку этому порождению темной стороны. Для борьбы с паникой Люк уделял все больше времени тренировкам техники концентрации и расслабления, а также учил нас более полному слиянию с Силой. Он без устали хвалил нас за каждый шаг вперед. Благодаря этой поддержке у нас у всех сложилось впечатление, что мы делаем заметные успехи, хотя на самом деле наш прогресс был мизерным.

Мое продвижение в некоторых дисциплинах измерялось отрицательной величиной. В то время как остальные уже могли заставить парить в воздухе увесистые булыжники или при помощи Силы заплетать ветви деревьев массасси в косички, у меня на телекинез не хватало сил и упорства. К моему большому сожалению, эта неспособность выражалась также в том, что я не способен был воспарить или совершить чудесный прыжок, подобный тому, что спас Люка от удара мечом Ганториса во время их дуэли.

Но и это не все: Тионна выяснила, что этот недостаток преследовал весь род Халкионов. В результате чего мы были известны своим умением стоять на своем в различных ситуациях. Пару раз это помогало сплачивать силы вокруг нас и отражать натиск противника. В большинстве же случаев это означало, что Халкионы охотно вызывались прикрывать своих товарищей и доблестно отдавали за них, свои жизни.

Тионна посчитала, что этот материал должен послужить основой для создания прекрасной баллады.

Зная, что где-то вокруг ошивалась очень сильная личность, которой по вкусу были неопытные ученики, я посчитал эти семейные предания просто зловещими.

Но, оставаясь верным семейным традициям Халкионов, я, несмотря ни на что, продолжал поиски убийцы Ганториса, кем бы он ни был. Промучившись все утро в попытках сдвинуть небольшой камушек на расстояние, равное длине моей тени, и преуспев в этом ближе к полудню, я запасся едой и водой и приготовился выйти на обследование Храма Веток с Синими Листьями. В докладах Уннха говорилось о странных аномалиях в нем, настолько странных, что генерал Йан Додонна приказал замуровать вход и запретил своим подчиненным подходить близко к нему.

Я намеревался пойти туда сам, но Кам Солусар и Бракисс в последний момент решили идти со мной.

– Ребята, он, наверное, до сих пор замурован. Там должно быть ужасно скучно.

Кам улыбнулся и указал на лазерный меч, висевший у меня на поясе.

– У меня такое подозрение, что ты собираешься распечатать вход в Храм.

– Вообще-то я не собирался, но если обстоятельства вынудят… – я слегка пожал плечами. – Ну ладно, пошли.

Я рванул вперед приличным темпом, затем немного сбавил шаг, когда Бракиссу стало тяжко поспевать за нами. Поскольку он был довольно высокого роста, корни оркид представляли для него серьезную преграду. Кам, хоть и был средних лет, был в намного лучшей форме, чем Бракисс, но и он явно предпочитал шаг, более приближенный прогулочному.

Мы пересекли реку, отделяющую Великий Храм от Храма Веток с Синими Листьями, перейдя на другой берег по стволу упавшего дерева массасси, корни которого подмыла вода. Недалеко был брод, где река была настолько мелкой, что я обычно с удовольствием пробегал там по утрам, но Бракисс, казалось, вовсе не желал мочить ноги. Мы с Камом подшутили над ним, вежливо поинтересовавшись, не угодно ли ему, чтобы мы своими лазерными мечами вырезали ступеньки в дереве или хотя бы срезали несколько особо мешавших ему веток, но он лишь покраснел и попросил нас идти вперед и не отвлекаться.

По сравнению с Великим Храмом Храм Веток Синими Листьями казался крошечным, но довольно изящным по конструкции. В высоту он был вдвое меньше Великого Храма и выглядел более приземистым из-за своих пропорций. Вокруг все заросло кустами и небольшими деревьями, но это никого не смутило.

Бракисс повел нас к восточной стене храма.

– В докладе суллустианина говорится, что главный вход расположен на восточной стене, чтобы оранжевый свет газового гиганта мог по вечерам освещать нижние помещения.

Мы подошли ко входу и увидели, что бойцы Альянса и в самом деле заложили ворота огромными каменными блоками. Они явно добивались того, чтобы больше никто не смог сюда войти. Было ясно и другое: имперская исследовательская группа, изучавшая Йавин IV, была преисполнена не меньшей решимости проникнуть внутрь. Они, особо не мудрствуя, прожгли дыру в каменной стене.

Кам активировал свой меч и очистил дыру от паутины.

– Паутина не настолько плотная, как мы ожидали. Видимо, Ганторис был здесь, а пауки успели здесь поработать.

Я снял с пояса фонарик и протянул его Каму.

– Я так понимаю, ты хочешь идти первым.

– Точно,– Кам включил фонарик и полез в "нору" головой вперед, вскоре полностью скрывшись в ней. Так как я был поменьше и худощавей, то легко пролез в Храм вслед за ним. Последним к нам присоединился Бракисс и сразу принялся отряхивать пыль с плеч.

Зеленый свет от лазерного меча Кама и золотистый луч фонарика освещали небольшое пространство вокруг. Мы осмотрелись и обнаружили, что находимся на площадке перед лестницей, ведущей вниз. Во всю площадь подножия храма простирался один большой зал с альковами, встроенными в стены. Мы могли видеть, и то с трудом, лишь ближайшие к нам, но они казались намного более тесными, чем те комнаты, что были у нас в Великом Храме.

Лестницы по обеим сторонам от нас уходили вверх, на следующий уровень. Я взял фонарь у Кама и направил свет сначала на нижний пролет, потом на два верхних.

– Пыль, похоже, лежит нетронутая. Если Ганторис и приходил сюда, то ему пришлось бы парить в воздухе, а я не думаю, что он был настолько крут.

– Возможно, он был только здесь, на этой площадке,– пожал плечами Бракисс.– Может, он не осмелился идти дальше.

– Ни за что в это не поверю,– Кам направил свой лазерный меч в сторону лестницы, ведущей наверх.– А нам слабо?

Бракисс улыбнулся:

– В конце концов, ради этого мы сюда и пришли.

Кам повел нас вперед. Наши шаги гулким эхом разносились по храму, и когда мы начали подниматься, у меня по телу побежали мурашки. Из того, что мы вычитали в докладе Уннха, мы составили представление, что нас здесь ожидает, и это предчувствие немного испугало меня. Зная, что впереди находился источник зла, который и заставил генерала Додонну замуровать этот храм, я чувствовал, что мы накликаем на себя беду.

Однако как настоящий Халкион я не собирался останавливаться на полпути.

Пролет вывел нас на новую лестничную площадку, которая служила фойе для Главного зала собраний. Наклонные стены смыкались высоко наверху, образовывая сводчатый потолок. Три колонны, расположенные на равном расстоянии друг от друга в одну линию в центре зала, вершинами не достигали потолка, но в то же время создавалось впечатление, что они поддерживают его на весу. Коническая колонна, ближайшая к нам, как и ее сестра в дальне конце зала, были покрыты замысловатыми узорами – древними письменами и еще какими-то оккультными знаками, которые я не мог даже опознать, не что читать. Узкие окна-прорези на западной стене пропускали солнечный свет, который оставлял полу золотистые полосы, создававшие в зале теплое освещение.

Но каким бы теплым ни казался этот свет, он не в силах был унять озноб, который пробрал меня, когда я подходил к самой главной и самой пугающей достопримечательности Храма.

Третья колонна – высокий, узкий конус – была выточена из одного огромного голубого кристалла. Я бы назвал его сапфиром, потому что он светился внутренним светом, но это сияние не изменило своего оттенка или интенсивности, когда мы подошли ближе.

Напротив, оно, казалось, струилось подобно кипящей жидкости, поднимаясь вверх внутри кристалла и закручиваясь в гигантскую воронку.

– Суллустианин написал, что камень на ощупь маслянистый, а еще, когда прикасаешься к нему, чувствуешь, как внутри него пульсирует энергия,Бракисс энергично потер ладони.– Ну что, проверим правдивость доклада?

Я содрогнулся:

– Только не я. Не сейчас.

Кам деактивировал свой лазерный меч и повесил его обратно на пояс.

– Я тоже воздержусь. И тебе не советую его трогать.

Бракисс нахмурился:

– С вами не повеселишься.

– Ну знаешь, прикоснуться к этой штуке еще не значит веселиться,– я подошел поближе к колонне, осторожно глядя под ноги, чтобы не угодить в круглую яму, окружавшую ее. Чем ближе я подходил, тем больше я мерз. Энергия, исходящая из кристалла, не была абсолютным осязаемым злом, но я ощущал присутствие негативных эмоций – отчаяния и страха. К моему великому ужасу, когда я всмотрелся в полупрозрачную глубину камня, я увидел, что там проплывают размытые образы-призраки. Некоторые выглядели совершенно чуждыми: нескладные фигуры с когтями на ла… нет, все-таки руках и ногах. Другие были более привычного вида, часто обычные люди, но лица их обезображены до неузнаваемости или искажены предсмертными муками. Несмотря на это, некоторых мне удалось опознать. Несколько товарищей, павших посреди жизненного пути, и множество убитых мною врагов.

Затем появилось лицо Ганториса и уставилось на меня мертвыми глазами.

Я отскочил назад и ткнул в него пальцем:

– Видели это? Видели Ганториса?

Из-за колонны показалась голова Кама, который смотрел на меня туманным, медленно фокусировавшимся взглядом.

– Нет, я не видел его. Я видел… других.

На лице Бракисса промелькнула тень улыбки, когда он повернулся к нам:

– А я вообще ничего не видел.

Я снова посмотрел на камень, но изображение Ганториса уже исчезло.

– Готов поклясться, я видел его.

Бракисс пожал плечами:

– Игра света.

Голос у него был почти веселый, словно он насмехался надо мной.

Я пронзил его взглядом:

– Все еще хочешь прикоснуться?

Он покачал головой:

– Нет, передумал.

На лице у Кама застыло мрачное выражение.

– Не знаю, что это за штуковина и для чего она, только мне здесь не нравится,– он показал большим пальцем на полосы света на полу.– И судя по тому, как изменилось падение солнечных лучей по сравнению с тем моментом, когда мы пришли сюда, мы пялились на этот кристалл добрых пятнадцать минут.

Я покачал головой:

– Это невозможно.

– Очень даже возможно. Но очень странно,– Кам сурово нахмурился. – Я за то, чтоб поскорее выбираться отсюда.

Бракисс был не против:

– Никаких признаков того, что здесь когда-либо побывал Ганторис.

– Точно,– согласился я.– Давайте пойдем.

Было бы неправильно сказать, что трое взрослых мужчин, ученики-джедаи, двое из которых были вооружены лазерными мечами, улепетывали из пустого заброшенного храма. Я бы сказал так: мы двигались достаточно быстро, чтобы расстроить планы любого, кто мог поджидать нас в засаде. Тот факт, что нам не было известно о присутствии на этом спутнике кого-нибудь, кроме наших друзей, не мог полностью исключать такой возможности, и я счел нашу осторожность весьма уместной.

Когда мы выбрались наружу, Бракисс обернулся и бросил еще один долгий взгляд на Храм Веток с Синими Листьями.

– Задумайтесь, разве не удивительно, что существа на весьма примитивном уровне развития смогли воздвигнуть такое монументальное произведение, которое выдержало испытание временем. В своем докладе Уннх предположил, что этим руинам несколько тысяч лет.

– К тому времени Старая Республика уже существовала,– я пригнул ветку, которая скрывала тропинку, приведшую нас недавно к храму.– Из этого можно сделать вывод, что они могли использовать лазеры на каменоломнях и при обработке добытого камня, который затем доставляли на место на антигравитационных тележках.

– Более того,– подхватил Кам,– они могли использовать Силу. Какими бы массивными ни были эти каменные блоки, неужели ты считаешь, что Мастер Скайуокер не смог бы сдвинуть их?

– Не смог бы сдвинуть их? О нет, это невозможно,– откликнулся Бракисс, но я услышал тень сомнения в его голосе. – И в то же время мне с трудом верится, чтобы Мастеру Скайуокеру было под силу соорудить такой храм.