Текст книги "Цена риска"

Автор книги: Майкл А. Стэкпол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 29 страниц)

XXIII

Солярис-Сити, Солярис-7, Маршрут Тамаринд. Федеративное Содружество 12 апреля 3056 г.

Несмотря на умение владеть собой, герцог Риан еле сдерживался, чтобы не выплеснуть свой гнев на подчиненных. Он еще раз посмотрел на экран, где красовалось улыбающееся лицо Виктора, и с силой ткнул пальцем в кнопку пульта дистанционного управления. Изображение на экране исчезло. «Если бы я мог так же легко избавиться от него»,– подумал герцог.

Риан посмотрел на Ханау и закричал:

– Что произошло? Почему здесь записано интервью с Виктором?

Ханау ошарашенно смотрел на погасший экран.

– Я не знаю, ваша светлость, я сам поражен не меньше вашего. Все было сделано как обычно, я подготовил информацию к передаче, но самой передачей не занимался, это делали другие. Что они отсылали, я представления не имею.

Ньюмарк сидел недвижимо. Бесстрастным голосом

он произнес:

– У нас было графическое изображение агрессии Дэвиона на Беллериве, и мы хотели, чтобы оно было наложено на информацию о битве Кокса и Кая.

– Графики? – спросил Ханау.– И сколько их было? Риан ответил со злостью:

– Головид.

– Какой длительности? – Ханау внимательно посмотрел на него.

– Минут на десять,– ответил за герцога Ньюмарк. Ханау пожал плечами и спокойно произнес:

– Ничего удивительного, что его обнаружили.

Риан посмотрел на Ханау:

– И вы можете объяснить нам, как они это сделали? Толстяк наклонился вперед, прижав живот к крышке стола.

– Система, которую я создал, рассчитана на передачу закодированных сообщений. Эти сообщения, как правило, очень короткие и компьютером практически не замечаются. В самом худшем случае они составляют один килобайт и чаще всего проходят, поскольку компьютер всегда округляет данные и мои сообщения обычно вписываются в это округление.

Графические и голографические данные, как правило, длиннее и занимают большой объем. Битва Кокса имела около десяти гигабайт вместе с рекламой, переводом и всем прочим. Но вы сами понимаете, что это прикидка, сколько именно «весит» информация, сказать затруднительно.

– Мы понимаем, понимаем, продолжайте,– поторопил его Риан.

– Даже если головид, который мы наложили на ту битву, длится всего пять минут, это добавляет к общему объему еще два гигабайта. То есть вы увеличили сообщение, передаваемое Ком-Старом, как минимум на двадцать процентов и надеетесь, что этого никто не заметит? Глупости, сразу заметят. Вы хотите знать, что произошло дальше? – Видя, что никто не отвечает, Ханау продолжал: – А дальше они показали материал Виктору. Поскольку он оплатил передачу и является ее владельцем, они спросили его, хочет ли он, чтобы с битвой пошла нелегально наложенная информация. Вполне естественно, что он заменил ее своим интервью, сразу убив двух зайцев – утер нос тем, кто готовил материал, и показал, что наша система передачи нелегальной информации раскрыта. Вот что вы наделали,– закончил свой монолог Ханау и посмотрел на Ньюмарка.

Риан тяжело дышал, сжав зубы.

– Это мне совсем не нравится,– произнес он.– Из-за чертовой битвы я оказался опозоренным, мои бойцы выставили меня полным идиотом, и тут еще Виктор... Он буквально плюнул нам в лицо.

Дэвид Ханау осторожно улыбнулся:

– Ваша светлость, не стоит так отчаиваться, ведь все равно никто не поверит ни единому слову Виктора в этом интервью.

– Конечно, не поверят, болван, все это – трепотня, и никто его слушать не станет.– Риан кипел, глаза его горели ненавистью, лицо побагровело. Он с шумом уселся в кресло.– Вам не понять, как дорого мне обошлась эта битва. И каков результат? Получается, что я сам дал рекламу Галену, это я дал ему возможность продемонстрировать боевые качества его легкого робота и показать превосходство его тактики. Мои люди почти настигли его, но он ушел от них и победил. Это я сделал из него героя.

А Катрин? Вы понимаете, какой урон нанесла нам она своим заявлением? Она практически открыто обвинила меня в причастности к террору, развязанному милицией Свободного Ская, и даже более того, она намекнула, что я причастен к смерти ее матери. Нет, этой суке следует преподать урок. Как там она говорит? Хочет заниматься государственными делами? Так пусть знает, что человек, ставший государственным деятелем, автоматически превращается в мишень!

– Вы собираетесь ее убить? – осторожно спросил Ньюмарк.– Но это невозможно!

– Я знаю, что цареубийство – дело очень сложное и хлопотное,– герцог подпер щеку ладонью,– но тем не менее ей следует напомнить, что тот, кто вступает в бурные воды политики, рискует быть съеденным акулами. Она должна понять, что ей лучше оставаться на берегу.

– Очень жаль, что ваши бойцы не прикончили Галена на Ишияме,– произнес Ханау,– символа из покойного Кокса не сделали бы, для этого он слишком мелковат, а вот Катрин это могло бы выбить из колеи надолго.

– Ты прав,– одобрительно произнес Ньюмарк,– она, по-видимому, действительно очень к нему привязана.

– А это очень неплохая идея,– почти прошептал Риан.– Мы, кажется, продолжаем распространять слухи о неприязненных отношениях между Виктором и Галеном Коксом, не так ли, господа?

Ханау согласно кивнул:

– И эти слухи с восторгом принимаются теми, кто считает Виктора замешанным в смерти своей матери. Так же охотно они принимают и намеки на то, что Виктор хотел и смерти Кая, для этого он послал его на Альину.

– Отлично,– похвалил его Риан,– но теперь нужно проявить немного фантазии. Начинайте сообщать, что неприязнь между Виктором и Галеном усилилась после заявления Катрин. Скажите, что Кокс поддерживает ее, а Виктор – нет. Катрин говорила о том, что ее глаза якобы открылись? Вот и сообщите, что произошло это под влиянием Галена, и вообще больше говорите о том, что она находится под его влиянием. Сообщайте, что это он показывает ей суровую реальность. Мы обязаны вбить клин между Виктором и Галеном, хотя бы даже воображаемый, если не реальный. Ханау кивнул:

– Это сделать будет очень легко, мы воспользуемся тем, что уже сделано. Скаи созрел для того рода информации и активных действий, теперь нам следует расширить круг, войти в Содружество Лиры и даже дальше, в Солнечную Федерацию. Там наши позиции довольно слабы, и, пожалуй, нам следует начать укреплять их.

– Сколько вам потребуется времени для того, чтобы запустить вашу информационную машину? – спросил его Риан.

– Недели две, не больше. Нужно будет подготовить соответствующие видеоматериалы, новости, организовать дискуссии, только тогда дело пустит нужные ростки.

– Неплохо,– одобрительно посмотрел на помощника Риан.– Мыслите вы достаточно широко. Ровно через неделю Кай Аллард-Ляо защищает свой титул. Скорее всего, он его защитит. После победы поднимется шумиха, продлится она с неделю, не больше, а потом наступит информационный вакуум. И мы должны будем его оперативно заполнить.

Ханау усмехнулся:

– Копиями зверств Питера в Беллериве?

– Можно начать и с этого, но, пожалуй, мы возьмем повыше.

– Насколько повыше? – поинтересовался Ханау.

Риан многозначительно посмотрел на Ньюмарка и спросил:

– Вы не помните. Мелисса, кажется, обожала цветы?

– Да,– медленно ответил Ньюмарк, внимательно глядя на герцога.

– Давайте проверим, герр Ньюмарк, может быть, у Кокса тоже есть слабость к флоре.– Герцог заметил, как округлились глаза Ханау, и его улыбка стала еще тире.– Кокс собирается улетать с Соляриса после битвы Кая. Как вы думаете, господа, не преподнести ли ему на прощанье наш лучший букет?

XXIV

Таркад, Район Донегала. Федеративное Содружество 13 апреля 3056 г.

Виктор сразу увидел, что быстрый перелет с Лиона на Таркад сильно утомил Питера. Виктор не смог встретить брата в космопорте и чувствовал, что Питер этим обижен. Он выглядел крайне раздраженным, и его недовольство оскорбляло Виктора. Он подавил в себе желание сразу наброситься на Питера. «Возможно, усталость умерит его пыл и он будет сговорчивее».

– Добро пожаловать, Питер,– сказал он, поднимаясь навстречу брату.

– Это все, что ты можешь мне сказать, брат? – В глазах Питера блеснул недобрый огонек, и Виктор сразу понял, что спокойного разговора не получится: Питер настроен на крупный скандал.

– Спасибо тебе за прекрасный прием и за то, что отозвал меня с Лиона. Сам бы я никогда оттуда не сбежал, а теперь благодаря тебе все будут считать меня трусом.

Вошел Курайтис. Виктор подождал, пока он закроет дверь, и только тогда произнес:

– Не знаю, но в данном положении, по-моему, тебе лучше считаться трусом, чем круглым дураком.

Тихий, спокойный ответ Виктора Дэвиона сбил с Питера всю спесь.

– Спасибо тебе, Виктор, за то, что ты собираешься решать за меня, что для меня лучше, а что нет. Значит, ты думаешь, что я не могу контролировать свои действия и их последствия?

– Ну, если ты так думаешь, мой маленький брат, тогда почему бы тебе не смириться со своим положением? Оставь все так, как есть, позволь другим решать за тебя.

– Но у меня есть своя доля ответственности, Виктор.– Питер вызывающе посмотрел на брата, и Виктор почувствовал, как в нем самом закипает злость.– Я забочусь о своих людях,– продолжал Питер.– Мои воины всегда делали все возможное, они прекрасные солдаты, едва ли не лучшие во всей Внутренней Сфере, и я требую, чтобы ты позаботился о них.

– Что?! – Виктор вскипел.– Ты еще что-то требуешь, я не ослышался? – Виктор вскочил с кресла, подошел к Питеру и повел его к одному из кресел со спинкой, украшенной крыльями. Усадив его, он нагнулся почти к самому лицу брата и сказал тихо и внятно: – Я понимаю твою заботу, Питер, но скажу прямо: жизнь твоих людей под угрозой. Впрочем, не больше, чем жизни всего населения Ская.– Виктор справился с раздражением и говорил спокойнее.– Я приказал передать их в распоряжение Моргана Келла и надеюсь, что с ними будет все в порядке. Я доверяю Моргану, он человек рассудительный и головы не теряет.

– Ему повезло,– не совсем понимая, что происходит, сказал Питер, но тут же резко спросил: – Ты что-то недоговариваешь, Виктор. При чем тут рассудительность Моргана? Что ты затеял?

Виктор выпрямился.

– Твоих людей будут судить военным судом по обвинению в преступном пренебрежении чужими жизнями,– произнес он.– Надеюсь, ты понимаешь суть этого обвинения?

Питер вскочил с кресла и крикнул:

– Ты не имеешь права делать этого! Они не имеют никакого отношения к взрыву поселка, и ты знаешь это не хуже меня! За что ты собираешься испортить им жизнь?

– Их участь решена, и дискутировать с тобой по этому поводу я не собираюсь. Если хочешь знать, они уже осуждены.

– Без суда? – возмутился Питер.

– Так тебе, Питер, нужен суд? – Виктор возмущенно посмотрел на брата.– И скорее всего показательный? Тогда послушай меня для начала! Все Федеративное Содружество знает, что ты и твои воины хладнокровно убили пятьсот пятьдесят человек только за то, что они были мной недовольны. Да, я знаю, что все было подстроено, знаю даже кем. Герцогом Рианом, у меня есть косвенные доказательства, но факт остается фактом – ты стер с лица земли поселок и расстрелял ни в чем не повинных людей... О чем ты думал тогда?

– Да,– произнес Питер,– ты бы этого не сделал, ты бы так себя не подставил.

– Конечно,– горячо согласился Виктор,– прежде чем что-то предпринимать, я взвесил бы все возможные последствия, и прежде всего политические.

Питер усмехнулся:

– Мне никто и никогда не говорил, что в мои действия входит политическая оценка ситуации. Виктор постучал Питера по лбу.

– Неужели тебе об этом нужно говорить? Эта мысль должна у тебя сидеть здесь постоянно. Ты еще не забыл, что твоя фамилия Дэвион?

– Моя фамилия Штайнер-Дэвион,– резко поправил брата Питер.– Это во-первых. А во-вторых, если уж ты так заботишься обо мне и пытаешься оградить меня от всяких неприятностей, какого черта ты тогда меня туда послал?

– Это моя ошибка, и я постараюсь больше в отношении тебя их не делать.– Виктор отвернулся от Питера и посмотрел на Курайтиса. Тот стоял, готовый броситься на Питера, если тот вдруг подаст признаки агрессии.– Скажи спасибо, что о твоих людях позаботятся, наказание не будет очень строгим.– Он посмотрел на брата.– Штайнер-Дэвионы никогда не оставляют своих людей в беде.

– Ну а как ты собираешься позаботиться обо мне? – спросил Питер, заложив руки за спину.– Меня тоже переведут к наемникам?

– Ну уж нет,– Виктор покачал головой,– твоя военная карьера закончилась, хватит с меня твоих подвигов.– Он внимательно посмотрел в глаза Питеру.– О боевых роботах можешь забыть раз и навсегда.

– Что?! – вскричал Питер, вскакивая с кресла.– Забыть? Да как ты смеешь! – Он ударил кулаком по столу с такой силой, что крышка затрещала.– Виктор, ты не имеешь права так поступать со мной. Я воин, я хороший воин, и ты знаешь это.– Его голос задрожал.– Виктор, ты не сделаешь этого, ведь ты мой брат.

– Именно поэтому я и должен лишить тебя возможности управлять роботами.– Виктор старался говорить как можно спокойнее, надеясь, что его ровный голос как-то успокоит Питера и он лучше поймет смысл сказанного.– Да, Питер, мы оба знаем, что милиция Свободного Скал подставила тебя. Они выбрали тебя своей мишенью. Они начинили весь поселок взрывчаткой, заманили тебя в Беллериве, и ты выстрелил в этот чертов шпиль. Но если бы ты умел думать, ты предвидел бы все это и не пошел бы у них на поводу. Ты слишком самоуверен, ты много мнишь о себе. Ты кажешься самому себе слишком значительным, и это ослепляет тебя, ты не видишь дальше собственного носа.

– Да что там, собственно, могло произойти, если бы не этот взрыв? Построил бы я им новую церковь.

– Да, Питер,– Виктор с сожалением посмотрел на него,– ты даже не представляешь, что произошло и как глубоко ты увяз в этом деле...

– Да? – хорохорился Питер.– Ну так просвети меня, скажи, что там еще случилось.

– Тогда слушай.– Виктор немного помолчал и снова заговорил: – Ты не знаешь, что все, что произошло с поселком, милиция Свободного Ская засняла на го-ловидеограф, оператор находился недалеко от того места, где ты стоял. Но мало этого, они пытались распространить головид с твоими героическими действиями в Беллериве по всему Федеративному Содружеству.

Питер побледнел:

– Мы сделали компьютерную запись, но я не передал ее Ричарду.

– Гляди-ка,– саркастически заметил Виктор,– ты все-таки в тот вечер думал, правда, от этого бедным жителям не стало легче. Так вот это тебя и спасло, Питер. На твоей записи ясно видно, что взрыв произошел не сразу после твоего выстрела, но через некоторое время, а на головиде, смонтированном милицией Свободного Ская, такой задержки нет. Так что благодари Ком-Стара, их люди не только провели полное расследование инцидента, но и предотвратили передачу головида по их коммуникационной сети.– Виктор устало вздохнул.– Слава Богу, что верховный прецентор не сторонник отделения Ская от Федеративного Содружества.

– Я, конечно, очень расстроен тем, что случилось с поселком, но в общем политическая обстановка не ухудшилась.

– Помяни в своих молитвах жителей Беллериве, братец.

Питера покоробил издевательский тон в словах Виктора.

– Виктор, ты не можешь просто взять и выбросить меня, тем более за то, чего я не делал.– Тихий голос и жалкий вид брата тронул Виктора, и он почти пожалел, что поступил с ним так сурово, но...

– У меня нет другого выбора, Питер,– твердо произнес Виктор.– Тебе придется уехать, здесь ты постоянно будешь чьей-нибудь мишенью и опять попадешь в неприятную историю, если не трагедию. Я не могу рисковать тобой.

– Ради Бога, Виктор, я буду очень осторожен, больше я не попадусь.

– Ты ослеплен своим эгоизмом, Питер. Удивляюсь, как ты вообще еще жив после стольких неприятностей,– гнев снова начал овладевать Виктором,– которые ты доставляешь не только себе. Ты не способен ничего понять, ты просто глуп, Питер. Тебе никогда не приходило в голову, что прежде всего ты политическая-фигура и находишься под пристальным вниманием. Тебя используют в борьбе со мной. Еще раз повторяю: если бы Ком-Стар не выявил нелегальный головид, то мне, ты понимаешь или нет, мне пришлось бы судить тебя и твоих людей за преступления против человечности. И я осудил бы тебя не колеблясь.

– Осудив невиновных, ты тем самым доставил удовольствие и вознаградил бы усилия преступников.

– Да, но я еще раз напоминаю тебе твою фамилию, ты Штайнер-Дэвион, а на Острове Скаи человек с такой фамилией считается преступником, даже если он никогда ничего предосудительного не совершал и не совершит, понял теперь?

Питер молча посмотрел на брата и вдруг сказал громко и внятно:

– Насколько я мог заметить, преступником там считают не всех Дэвионов, а только одного – Виктора Дэвиона.

– Тем хуже для тебя. Чтобы поставить меня в затруднительное положение, они манипулируют тобой, а ты ничего не понимаешь.

– Нет,– вскипел Питер,– я все понимаю, я отлично все понимаю.– Он ткнул в Виктора пальцем.– Ты меня боишься, тебе не нравится, что обо мне говорят много хорошего, больше, чем о тебе. Это тебя ненавидят на Скае, вот ты и убираешь меня оттуда. Ты завидуешь моей популярности и боишься меня!

– Ты, вероятно, шутишь, Питер,– со смехом ответил Виктор,– но шутка у тебя получилась не очень удачная. Ты пешка в большой игре. Ты считаешь, что я тебя боюсь? Не больше, чем назойливую муху, дорогой Питер.– Виктор расхохотался.– Но сейчас твоя назойливость мне надоела, мне предстоит схватка с Рианом, а ты путаешься у меня под ногами. Сейчас я не могу позволить себе отвлекаться, чтобы воспитывать тебя. В конце концов, я не нянька и ты не мальчишка.

– Ты врешь! – крикнул Питер.

– Да, тебе хотелось бы, чтобы это была неправда, потому что тебе стыдно, но это правда, чистейшая правда. Ты не представляешь непосредственной опасности ни для меня, ни для кого-либо другого, ты ноль. Опасные последствия для меня могут иметь твой эгоизм и твоя глупость. Например, сейчас. Честно говоря, Питер, если бы Кай и Гален не выиграли битву, а Катрин не сделала свое заявление, позиции Риана были бы сейчас очень сильны. А так его планы потерпели полный провал, Катрин напрямую заявила, что он стоит за спиной милиции Свободного Ская, Легион Грейсона Карлайла удерживает Гленгарри, и идея восстания, которое намечал Риан, подавлена в самом зародыше. И если бы не все эти обстоятельства, то все, что я смог бы для тебя тогда сделать,– это дать возможность самому выбрать тюремную камеру на ближайшие годы.

Питер сел на край стола. Он так устал, что не мог больше злиться на слова Виктора. Лицо его осунулось, по щекам пролегли тяжелые складки.

– Я ничего в этом не понимаю. Политика – занятие, недостойное воина, а я воин. Знаю только, что ты не можешь жертвовать мной во имя каких-то своих политических целей.

– Да, ты на все смотришь глазами солдата и никак не можешь осознать, что в нашей жизни все взаимосвязано, а в общем все это – политика.

– Ты не прав,– ответил Питер.

– Разве? Ничего подобного,– возразил Виктор.– Ты видишь в себе только воина, а я рассматриваю тебя как фигуру в политической игре, невысокую, прямо скажем, пешку. Но, находясь в милиции Свободного Ская, ты представлял собой довольно ценную пешку. Поскольку изо всей милиции Свободного Ская, за исключением твоего подразделения, я не мог доверять никому, то все, что ты делал, включая твою заботу по сохранению редких животных, мне очень помогало. Но и Риан также видел это, поэтому он на тебя и нацелился. И теперь я вынужден вывести тебя из игры.

– Значит, и ты пляшешь под чужую дудку? Риан командует тобой? – Питер попытался вложить в свои слова как можно больше презрения.

Виктор сделал вид, что не заметил оскорбительного тона Питера:

– Это лучше, чем уйти с танцев.

– Значит, вместо того чтобы драться, ты предпочитаешь плясать?

Виктор пристально посмотрел на брата:

– Если ты говоришь искренне, то молю Бога, чтобы ты никогда не занял наш трон.

– Не заблуждайся, брат, с твоей смертью я буду на одну ступеньку ближе к тому трону, о котором ты так печешься.

Виктор с сожалением покачал головой:

– Мой дорогой брат, ты поумнеешь только тогда, когда поймешь одну простую вещь: если я умру, Федеративное Содружество развалится и ни на какой трон тебе рассчитывать не придется.

Питер чуть рот не раскрыл от изумления, однако, взяв себя в руки, ответил:

– Вот уж не думал, Виктор, что в тебе столько заносчивости и высокомерия.

– Отнюдь. Это ни то ни другое, Питер, это факт. Государство – это я, я весь в нем, и оно во мне. Я чувствую его и могу им управлять. Для этого я подавил в себе воина, но приобрел способность служить народу Федеративного Содружества.

– Ты служишь ему, унижая меня.

– Питер, так кто же из нас больше высокомерен и заносчив? – Виктор оценивающе смотрел на брата.– Я прошу тебя сделать что-то во имя Федеративного Содружества, а ты считаешь это унижением? Нет, Питер, можешь считать мой приказ чем угодно, но ты его выполнишь.

Питер посмотрел на брата и сказал:

– Если сочту его разумным и честным по отношению ко мне, то выполню.

– Выполнишь без всяких условий.– Виктор посмотрел на Курайтиса.– Тебе скажут только то, что ты должен знать, ничего больше.

– Только то, что я должен знать, говоришь? – Питера захлестнуло негодование.– То есть ты хочешь сказать, что мне уже нельзя доверять?

– Что я думаю – это несущественно. Такие решения выносит секретариат разведки.

– Значит, секретариат разведки приказывает тебе доверять или не доверять кому-то?

– Он ничего мне не приказывает.

– И ты можешь сам выбирать, кому можно доверять, а кому нет? – Глаза Питера блеснули.– Тогда скажи мне: кто убил нашу мать?

– Я не знаю,– спокойно ответил Виктор.

– Врешь! Я догадываюсь, что ты это знаешь, только не хочешь говорить мне.– Питер повернулся к Курайтису.– А ты знаешь? Говори, я приказываю.

– Молчи, Курайтис.– Виктор встал между агентом и Питером.– Я действительно не знаю, кто отдал приказ убить нашу мать. Но если бы знал, если бы имел хотя бы самые незначительные доказательства, то отомстил бы. В этом я тебе клянусь, Питер, клянусь могилами всех великих правителей, которые когда-либо сидели на нашем троне на Таркаде.

– Похоже, что это – твое единственное честное признание за сегодня.– Питер сел в кресло, глаза его продолжали сверкать.– Я рад, что тебе еще известно такое понятие, как честь. Но все равно сместить меня ты не можешь. Без боевого робота, без битв... Уж лучше сразу умереть.

– Это, конечно, неплохое решение, но на данный момент несколько преждевременное,– заметил Виктор,– не торопись пока.

– Пока?! – Питер раскрыл рот от изумления. Виктор глубоко вздохнул и сел в кресло напротив брата.

– Послушай, Питер, мое первое назначение было в двенадцатый гвардейский полк на Донегале. Это было не то место, куда я хотел попасть, но отец считал, что я нужен именно там, и я поехал туда.

– Таким же местом, по твоим словам, было для меня назначение на Лион в милицию Ская. Теперь я заслуживаю большего.– Питер нахмурился.– Мне нужно больше войск под мое командование.

Виктор посмотрел на брата и негромко произнес:

– Я не буду тебя водить за нос, а скажу сразу: больше под свое командование ты не получишь ни одного воина.

– Почему? – Питер возмутился.– Наш отец послал тебя на Донегал не отсиживаться. Ты участвовал в боевых действиях и заслужил славу в войне с кланами. Почему ты не можешь теперь послать на Донегал меня? Ты знаешь, что я смогу подавить любое неповиновение или восстание против Штайнер-Дэвионов.– В голосе Питера послышались воинственные нотки.– Если бы наш отец был жив, он поступил точно так же.

– Он поступил так же в три тысячи тридцать четвертом и сразу понял, что совершил ошибку.

– Значит, теперь ты можешь поправлять нашего отца? – Питер чуть не закричал на брата.– Виктор, да ты что! Ты за кого себя считаешь?! Ты что, самый умный и самый великий?

– Смени пластинку,– спокойно ответил Виктор,– эту я уже слышал.– Он посмотрел на брата и ткнул в него пальцем.– Я знаю, что делаю, и не тебе меня укорять. Двадцать лет назад, развязав военные действия, наш отец едва не потерял Остров Скаи. Там целый клубок проблем, и ни одна из них не решена и поныне. И теперь мне снова предстоит всем этим заниматься. Я собираюсь решить все спорные вопросы, чтобы мои дети, наши дети, больше никогда к ним не возвращались.

– Наш отец хотел того же самого,– Питер покачал головой,– как же ты можешь недооценивать его действия?

– Могу,– ответил Виктор спокойно,– потому что я многому у него научился. Я видел все его ошибки и не собираюсь их повторять.– Виктор хлопнул ладонью по столу.– Здесь нужны тонкость и чутье, а не тупая военная сила.

– И я – всего лишь часть твоей тонкой игры? – сузив глаза, спросил Питер.

– Кем ты себя считаешь, мы уже установили. Ты отправишься туда, куда я тебя пошлю, и будешь делать то, что я прикажу.

Питер откинулся на спинку кресла, сложил на груди руки и небрежно посмотрел на Виктора:

– Так куда вы решили послать вашего покорного слугу, ваше высочество? Может быть, на планету Зания в Дом Святого Маринуса проводить время в молитвах и медитации?

– Ты недалек от истины, Питер. Такой вариант я рассматривал, но отверг. Пока. Хотя, может быть, я снова ошибся, работа с Морганом Келлом могла бы пойти тебе на пользу. Во всяком случае, спасибо, что ты мне об этом напомнил, я могу снова вернуться к этому варианту.– В глазах Питера мелькнул неподдельный ужас, Виктор заметил это и сказал более примирительным тоном: – Нет, Питер, тебе еще рановато на покой, ты мне нужен. Ты умеешь ладить с людьми и привлекаешь внимание хотя бы своей фамилией. Так что ты можешь еще быть мне полезен.

Как ты знаешь, я срезал ассигнования на поддержку Тормано Ляо и его движения за освобождение Конфедерации Капеллана. В результате этого шага Чжан-чжень де гуани, головорезы, вдохновляемые Сун-Цу, стали более агрессивными, и Тормано сейчас приходится очень трудно. Так вот, я назначаю тебя военным советником и офицером связи при Тормано Ляо. От тебя требуется только одно – быть всегда на виду, побольше общаться с людьми и, самое главное, не дать Тормано отчубучить какую-нибудь глупость, он горазд на всякие нелепые и провальные операции.

– Между нами говоря, Тормано – из тех собак, кто только лает, но не кусается, а в качестве кого я буду при нем находиться? В качестве столба, к которому привязана его цепь?

– Нет. В качестве разумного хозяина, который способен заставить его рычать еще более грозно, но который не даст ему никого укусить,– резко ответил Виктор. «А у тебя в свою очередь будет свой хозяин, умный и наблюдательный. Думаю, что таким может быть Кай»,– подумал Виктор, глядя на Питера.– Кстати, Тормано уже прислал рапорт, в котором просит тебя побыстрее прибыть и заняться вопросами защиты диких животных, так что можешь считать вопрос вполне согласованным.

– По сравнению с этим мысль осесть на некоторое время в Доме Святого Маринуса начинает мне казаться более привлекательной.

– Не знаю, все зависит от тебя. Не исключено, что у тебя будет возможность сделать необходимые сравнения.

– Не хотелось бы,– ответил Питер.– Значит, ты отправляешь меня на Солярис. Я смогу там водить боевых роботов?

– На церемониях, где это необходимо,– да.

– А участвовать в битвах? Как Гален Кокс?

– Нет. Участие в битвах на Солярисе – очень сомнительное дело. Согласен, можно добыть себе славу, но если вдруг тебе придется сражаться с бойцами герцога Риана и ты проиграешь...

– Такого не случится. Виктор пожал плечами:

– Я не собираюсь рисковать. Питер, перестань думать как солдафон, стань хотя бы ненадолго политиком, и ты поймешь, что это требует больше ума и мужества, чем управление роботом.

Питер медленно поднялся и спросил:

– Это на всю оставшуюся жизнь?

– Все будет зависеть от многих факторов. Некоторые ты знаешь, а о некоторых даже не догадываешься.– Виктор хотел сказать брату, что он очень сожалеет, что дает ему такое неприятное и малопочтенное поручение, но это показало бы его слабость, а он должен всегда оставаться сильным.– Я распорядился перенести все твои вещи в падун. Ты вылетаешь немедленно.

Питер был шокирован окончанием разговора.

– У меня хотя бы есть время, чтобы посетить могилу матери? – спросил он.

Виктор помедлил с ответом:

– Да, да, конечно, но после этого ты вылетаешь на Солярис. Ты должен появиться там как можно быстрее.

– К чему такая спешка? – спросил Питер.

– Скоро Кай защищает свой титул чемпиона, и я хочу, чтобы ты был рядом с Тормано,– улыбнулся Виктор.– Тебя должны видеть в тот день на Солярисе.

Питер тяжело поднялся с кресла и, не оборачиваясь, вышел из комнаты. Курайтис закрыл за ним дверь и обратился к Виктору:

– Ваше высочество, с вашим братом могут возникнуть сложности.

– Я знаю,– ответил Виктор.– Пошли Каю письмо и попроси его присмотреть за Питером.– Виктор вернулся к столу и сел в кресло. Постукивая пальцами по экрану компьютера, он посмотрел на Курайтиса.– Из полученного доклада я понял, что дни Джошуа Мари-ка сочтены, он держится только на системе жизнеобеспечения?

– Совершенно верно,– кивнул Курайтис.– Жить ему осталось очень недолго, болезнь вышла из-под контроля.

Виктор покачал головой и посмотрел в глаза Курайтиса:

– Нам ничего не остается делать, как начинать программу «Близнецы». Сообщи Марику, что его сын получил удар и находится в коме.

– После этого, как правило, отмечается потеря памяти и изменение речи. Практически происходит изменение личности.

– Начинай действовать,– сказал Виктор и прибавил: – Джошуа должен умереть естественной смертью.

– Я вас понял.

Виктор откинулся в кресле:

– Я знаю, что ты будешь против того, что я тебе сейчас скажу, но мне это безразлично. Ты выполнишь мой приказ. Он следующий: пошли на Солярис убийцу и помести его там, где его поменьше будут видеть.

Курайтис поднял голову, внимательно посмотрел на Виктора, но глаза его и лицо не выдавали никаких эмоций.

– Сейчас убивать Риана Штайнера мне кажется преждевременным.

– Курайтис,– произнес Виктор,– мы с тобой знаем, что это сделал он. Пока мы никаких активных шагов предпринимать не будем, просто будем ждать. Он должен где-нибудь ошибиться, я уверен в этом. И вот тогда,– Виктор сжал кулаки и стукнул ими друг о друга,– только тогда, и не раньше, я отдам приказ убить его.

Солярис-Сити, Солярис-7, Маршрут Тамаринд. Федеративное Содружество

Подслушивающее устройство, которое секретариату разведки удалось внедрить в офис герцога Риана, было таким крошечным, что обнаружить его было попросту невозможно. К тому же оно состояло из трех частей, и даже если обнаружилась бы одна из них, остальные продолжали бы работать. Так что полная его нейтрализация требовала не только сообразительности, но и везенья одновременно. Устройство улавливало все звуковые сигналы – от разговоров Риана по видеофону до таинственного шепота слуг. Кстати, что касается слуг герцога Риана, то двое из них были агентами секретариата разведки.