Текст книги "Улетел на рассвете"

Автор книги: Май Ван Фай

 
В гостях в квартире учительницы Татьяны Ивановны
Мы пьём вино, едим хлеб и борщ.
 
 
Татьяна Ивановна открывает страницу дневника,
Где запись, сделанная мамой в день её рождения отцу:
«Родной мой Ваня, я в порядке, хотя ещё слаба…»
 
 
Фотопортрет отца, работавшего некогда в органах,
Фото мужа-учёного – их никого уже нет.
 
 
И всё теперь по-другому!
 
 
Только ветер приносит знакомый запах берёзовой листвы,
Овевая икону на книжной полке из сосны.
 
 
Выходим вместе на балкон и фотографируемся против света,
Фиксируя дорогу с множеством поворотов,
 
 
Зелёные, красные яблоки,
Осыпающиеся на вечерней заре.
 

 
Там, на небе,
Великий поэт Пушкин
Держит за руку Натали[13]13
  Наталья Николаевна Гончарова (1812–1863) – жена поэта Александра Сергеевича Пушкина (1799–1837).


[Закрыть]
И смотрит на Россию
И мир.
 
 
Каждая строка поэта —
Это ключ,
Открывающий осень.
 
 
Я произношу название
Одного из его стихотворений.
Две опоры моста,
Две створки двери,
Две каменные глыбы,
Два только что распустившихся цветка…
 
 
Слежу за парой рыжих белок,
Ловко взбирающихся по клёну.
 
 
Пушкин и Натали,
Приближаясь, опускаются ниже —
Ближе к Казанскому собору,
Ближе к Царскому Селу[14]14
  Царское Село (Tsarskoe Selo), в настоящее время город Пушкин рядом с Санкт-Петербургом. В 1814 году А. С. Пушкин написал стихотворение «Воспоминания в Царском Селе».


[Закрыть].
 
 
Лебеди, опьянённые страстью,
Попарно плавают в озере.
Голуби, вороны и вороны,
Опустив вытянутые лапы,
Не хотят покидать поверхность земли.
 

Москва, 23 сентября 2014

В парке «Царицыно»[15]15
  Музей-заповедник «Царицыно» находится на юге Москвы.


[Закрыть]

 
Ворона, каркнув,
Взлетела на клён
И съёжилась, будто кто-то исподтишка
В неё выстрелил.
 
 
Каждая пуля разрывает в клочья пелену тумана
И вонзается в землю.
 
 
Тёплые имена друзей:
Коля, Рита, Маша, Вова, Ольга,
Оля, Лилия.
Необозримые поля дикого тростника!
 
 
И столько смертей!
Войны, терроризм, разборки…
Нет больше вражды.
 
 
Колышется тростник!
 
 
Парк в выходной день.
Молодые супруги, увлечённые беседой.
В колыбели сладко спит младенец,
Чмокая, словно сосёт сосок.
 

Москва, 2014

Песнопения в храме Василия Блаженного[16]16
  Построен в 1555–1561 годах на Красной площади в Москве, считается одним из семи чудес России.


[Закрыть]

 
…У моста сгущается тьма…
…Почти касаясь крыльями воды, над речкой пролетают птицы…
…Алый свет зари освещает статую…
…Облетают одуванчики…
…В кронах елей дует и дует ветер…
 
 
С подножья холма к дворцовым дверям
Гаммами опускаются вниз звуки.
Вытянулись кроны деревьев.
Мелькают дорога и мысли…
 
 
Статуя растворяется в полыхающей заре, одуванчики прячутся в ветре. Промелькнули полы царской одежды, и конница пронеслась по мосту. Графы, красавицы в дубовых теремах, в императорских садах… ведут беседы в вагонах метро с современной молодёжью в коротких юбках и джинсовых штанах…
 
 
Я спешно перекрестился:
Простите мне мою рассеянность, —
Отвлёкся мыслями…
Поднял глаза на икону Богородицы!
 
 
Последний аккорд…
…Ветви елей… Река… Алеющая заря… Статуя… Мост… Одуванчики…
 

Москва, 22 сентября 2014

Блины

 
В тёплой комнате – аппетитный аромат,
Свежевыжатый сок, нож и вилка.
В вазе – полевая ромашка.
 
 
Я попросил Колю
Распахнуть окно:
Когда ешь, хочется рассматривать землю.
 
 
Слышно, как скользит ветер с высоты.
Дорога убегает в хвойный лес.
Бескрайние поля пшеницы и гречихи.
 
 
Ты предлагаешь различные начинки блинов:
Лососёвая икра, капуста?
Варенье и аппетитные грибы?
 
 
Я решил выбрать сметану…
Сад, залитый медовым солнцем,
Искрится жёлтыми гроздьями
Цветов утёсника.
 

Подмосковье, 2014

Слушание дождя в старинном замке

 
Каждой каплей дыхание солнца неся,
Острый купол готический к небу стремится.
На брусчатке поступь Юрия Ильича
Эхом от храмовых стен отразится.
 
 
Дождь, как войско, по листьям ракиты идёт.
Вновь послышится в зарослях стрел злое пенье.
А Миранка-река снова вдруг обретёт
И повторит улыбок и слёз отраженье.
 
 
Святополк в своём склепе громом грянет шутя,
Призывая ожить стародавние страсти.
И поведают хладные капли дождя
Об истории княжеских древних династий.
 
 
И метнётся тень птицы над тёмной водой
И густой оживляющий бас колокольный.
Сквозь завесу дождя не угаснет тот бой,
Пока птица летит на тот берег раздольный.
 

Картофельная бабка

 
Мне б средь волн, океанами вольными взбитых,
Оказаться с картофельной бабкой в руках
Или в нашем студенческом общежитии
В Белоруссии вдруг очутиться в мечтах!
 
 
Я бы каждый кусочек картофельной бабки
Смаковал, наблюдая, как там, за окном,
Птицы малые лезут за крошками в драку
И как ветер играет с опавшим листом.
 
 
Я бы рыбкам кусочки еды вожделенной
Разделил и раздал. И потом бы поплыл
К горизонту, чтоб встретить рассвет вдохновенно
И вдохнуть его в лёгкие что есть сил, —
 
 
В новый день, что пришёл бы с таким ароматом
Той картофельной бабки, что в юности той,
Где я в Минске на небо глядел страстным взглядом,
Был порывист, влюблён был и смел, как герой.
 

В эпоху рыцарства

 
Под Минском прекрасным врата горячи.
Эпоху рыцарства вновь возрождая,
Под смех громогласный сверкают мечи,
Доспехи горячим дыханьем пылают.
 
 
Там рыцари высокомерно в седле
Все мечут и копья, и стрелы.
Щиты защищают. И сердце в огне.
И предков характер в них смелый!
 
 
И дух боевой в тех потешных боях,
Плечом у плеча встанет крепость.
И смерть не страшна в этих смелых ролях.
По-прежнему в Родине – ценность!
 
 
В гармонике громкой той – пламени рок.
Танцуют «Лявониху» люди,
«Юрочку» танцуют и «Крыжачок»,
И парами – птицы танцуют.
 
 
И каждый из нас – смелый рыцарь опять,
Желает служить милой Отчизне.
И я просыпаюсь, чтоб предкам отдать
Вьетнамскую Дельту совсем бескорыстно.
 

Узбекский чай

Спасибо поэту Хосияту РУСТАМУ за чай!

 
Запах тонкого чая окутает комнату,
Солнце утром откроет пошире окно.
И напьётся земля ароматами досыта,
Поделившись с морями по самое дно!
 
 
Мы с друзьями на чайной такой церемонии
Породнимся теплом поэтических строк
С тем поэтом из Азии, что для гармонии
Нам отправил посылку на Дальний Восток.
 
 
Вкус прекрасного чая уводит нас заново
По старинному Шёлковому пути.
У величия храмов вьетнамских узнаем мы,
Где рецепты узбекского плова в чести.
 
 
Пусть традиция вольно распространяется,
Как народная песня звенит на ветру,
Лошадиною гривой бамбуковых зарослей
Поле степью пусть станет для нас поутру.
 

Платок «Белобог»

Посвящается переводчику Маруфу Ташпулатову

 
Я накину «Белобог»-платок на платье,
Когда ветер пробирает до озноба.
Пусть друзей моих прекрасные объятья
Отогреют сквозь разлуку светом тёплым.
 
 
Мне платок напомнит цвет медвяной дыни,
И цветущую калину в белой пене,
И тюльпаны, что до лета середины
Отцветут. И юной цапли пенье.
 
 
«Белобог»-платок гнездом так связан,
Чтобы пух окутывал мне шею,
В лучезарном сне его я счастлив
И взлечу рассветным сильным змеем.
 
 
Отогреет душу мне заботой,
Будто в том платочке оренбургском
Все четыре времени у года
Зацветают фрукты тёплой дружбой.
 

Ташкентское вино

 
Вызревший цвет винограда засветится синей,
Плавно стекающей в омут закатной слезой,
Каждою каплей вина в хрустале звоном дивным
Сердце моё отзовётся большою волной.
 
 
Я поднимаю бокал, осторожно вкушая,
Нежно губами я пробую это вино —
Так ветерок, что приходит из дальнего края,
Вьётся у стула из сакуры вновь моего.
 
 
Цвет винограда столь ярок, и так он надёжен,
Словно проверенный временем искренний друг,
Выросший вместе с тобой из росточков зелёных,
Синий и крепкий он, славен, могуч и упруг.
 
 
Спелые гроздья на ветках горят, точно свечи,
Город родной мой Хайфон[17]17
  Хайфон – родной город Май Ван Фана.


[Закрыть] наблюдает закат.
Я вспоминаю улыбки и добрые встречи.
Время не властно над нами. Я этому рад.
 

Танец тановар[18]18
  Тановар – традиционный национальный узбекский танец.


[Закрыть]

 
Искры от пяток своих сеешь ты семенами
В лунном сиянье, как грома воинственный взор,
Тановар-танец всю землю смешает с волнами
И принесёт урожай с голубеющих облачных гор.
 
 
Ступни летящие непревзойдённого ветра достойны,
Диких коней, что в степи разбежались от царской камчи,
В ритме дутара, гиджака, танбура и дойры
Кровь моя в пляске простой барабаном стучит.
 
 
Из Бухары кто в Хиву отправляется, из Самарканда
Мимо уснувших в могилах правителей древних и книг,
Не рассказавших о том, что любовь бриллиантом
В этих песках до сих пор звёздно с неба горит.
 
 
Ты увлекаешь в горнило. Горячие печи
Мелют в муку меня, глиной сжигают в ночи.
Испепеляет твой танец таинственной встречей,
Ярким огнём переливно-волшебно расшитой парчи.