Текст книги "Сквозь оранжевые линзы очков (СИ)"

Автор книги: Маша Блек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

А нам с Росом никогда не давали выбора. Мы даже как-то это с ним обсуждали. Тогда ещё мы смеялись, но сейчас это зашло слишком далеко.

– Заткнись! – рыкнул Рос и все посмотрели на него. Команда с восхищением, бабушки с ужасом. Это был смелый поступок.

– Да, как ты со мной разговариваешь? – женщина подлетела к паре и уже замахнулась для удара внуку, как тот схватил её за руку.

– Не смей… – он говорил с животным рычанием в голосе.

Парень даже был готов ударить её. Я точно видела это во взгляде и в его позе: широко расставив ноги, он одной рукой держал замахнувшеюся на него руку родственницы, а другой Дашу, которая бесшумно плакала.

В жизни он кажется безобидным веселым парнем, который в драках принимает участие только на ринге, но сейчас он показ истинного себя. Такого, какого его видят только в том клубе. И теперь его таким увидела Даша.

Я думала, она испугается, но тем неимение, она стоит рядом и молча сжимает его руку, придавая ему сил и говоря, что она в любом случае рядом.

– Она ровно такая же неидеальная, как и я, – после минуты молчания и шока произнесла я.

– Анфиса, ты думаешь, что я не знаю про её семью? Я видела их вместе и решила немного о ней разузнать и данная информация мне не понравилась, – бабушка Сорокина подошла ко мне и натянуто улыбнулась.

Я ухмыльнулась и уже придумала что скажу, чтобы мы потом могли развернуться и уйти. Слова были шикарными.

– Я ненавижу учиться. Я ненавидела ходить в школу, потому что сейчас из неё мне пригодились только знания языка и дисплинированность, которую она во мне воспитала. Остальное – чушь! Я ругаюсь матом, могу подтянуть юбку до длины, граничащей с допустимым, и мои первые взрослые отношения были в пятнадцать лет. И я думаю, что все мы тут понимаем, к чему я клоню. Я не идеальна, так же как и все. Пойдем, – я развернулась на пятках и пошагала в строну выхода из парка с гордо поднятой головой. Я раскрыла всю правду своей бабушке и мне ни капли не стыдно и не страшно за последствия.

Она должна была это рано или поздно узнать, так как скакать под её дудочку я уже давно устала. Через минуту наверняка шокированные ребята догнали меня.

– Я не такая идеальна, как вы все думали. Это всё лишь игра. До всего этого я жила в театре, играя милую покорную куклу для бабушки. Теперь я живая. Такая, какая есть, – улыбнулась и вздохнула.

Правда, куда лучше лжи. Высказывая её, тебе становиться легче. Ты понимаешь, что можешь получить от неё плохой возврат, но на плечах нет тяжести и это такое прекрасное чувство, что проблемы тебя уже не волнуют.

– Такая маленькая, а столько смелости, – прижав меня к себе, сказал Артур, когда я ущипнула его за нос, за сказанные слова. Раньше, они бы меня ранили, сейчас лишь раззадорили.

– Скрывать это – было моей ошибкой. Если бы я раньше всё рассказала, не было бы этого всего.

– Даша, прости её. Она всех всегда обижает. Моего отца, свою невестку, меня. Она такая по натуре. От неё и дед ушел, когда моему отцу было всего-то пять лет. Не выдержал, бедный, – мы все залились смехом и почти дошли до парковки, где оставили свои средства передвижения.

Управлять чужими жизнями для них было уже рутиной. Они считали, что в силу своего возраста знают как лучше, знают что делать, как поступать, в кого влюбятся, кем быть и прочее. Они теряли свои жизни и, поднимаясь, они считали своим долгом не допустить это у своих детей. А в итоге они лишь портили их судьбы.

Моя мать всё равно потеряла мужа точно так же как и бабушка. Сорокин живет с мачехой, потому что первая жена ушла от его отца, а эту держит лишь толстый кошелек. Хотели как лучше, а получилось как всегда.

Надеюсь, что они это поймут, что перестанут лезть в жизни уже взрослых их детей и внуков. Если любишь – отпусти, или как там говориться?

***

За неделю ничего особо не поменялось, по крайней мере, для нас. Мама на возмущение моей бабушки пожала плечами и сказала, что внуков не принесла – значит всё хорошо. Если она была с ним счастлива, то почему и нет. Про Артура она сказала, что приятно удивлена и даже поздравила.

Ростислава же защитил отец, сказав, что его сын будет заниматься спортом раз ему нравиться и у него там большие достижения и успехи. Он накричал на мать и за то, что пилит его и его жену, что просит отстать от их семьи. Это было жёстко, но справедливо и правильно. Все счастливы, кроме наших родственниц, но они сами в этом всем виноваты.

Так что сегодня бабушка улетела обратно к себе, а я в честь этого пригласила к себе Дашку и Лику, девушку Стаса. С ней мы познакомились относительно недавно, учитывая, что их отношения скрывались самим парнем. Она достаточно милая, учится в соседнем университете. Наверное, её нам не хватало для завершения картины нашей совместной дружбы.

Естественно, остальные тоже рано или поздно войдут в крепкие отношения, и мы конечно же будем общаться с каждой из избранниц, но пока ситуация стоит на точке «нам рано, мы не нагулялись», то радуемся тому что имеем.

– Твоя мама не вернётся? – спросила Лика, как только мы переоделись в пижамы для удобства.

– Нет, она до утра на работе. Там какой-то завал, так ещё и конец месяца, – я сначала думала помочь маме, но она мне запретила и сказала отдыхать, потому что после бабушки это так раз то что мне нужно.

Но даже спасибо ей за это.

– Господи, до сих пор не могу поверить, что ты раньше повзрослела, чем я, – я кинула в неё подушку, которую она словила. Лика засмеялась, как и Дашка, а я надулась.

– Сучка, ухмыльнулась я и пригнула на неё с подушкой, мечтая задушить. Конечно же, шутя.

За такими простыми разговорам ни о чём мы провели пару часов, пока стрелка часов не перешагнула за двенадцать. Я зевнула, и, взяв телефон, написала Артуру: «спокойной ночи». Даша сделала тоже самое. И мы уже легки под одеяла, как поняла, что ответа не последовало. Мы знали, что они не спят, ведь пошли гулять и отмечать прошлые победы, ведь до этого времени у них собраться вместе не было: то у одного проблемы, то у другого, а не в полоном составе нельзя.

– Тебя это тоже напрягло, – тихо спросила Даша, повернувшись ко мне. Я кивнула и ещё раз взглянула на экран телефона. Ноль. Я решила набрать его, чтобы убедить что всё хорошо, прошлого раза нам с головой хватило.

Но трубки он не брал. Все восемь гудков прошли, но никто не ответил. Может, не слышит, но это вряд ли, он даже пьяным мог бы взять трубку.

– Поедем? – мы обе знали куда ехать. Лика уже спала, поэтому мы решили оставить её и уйти самим, тем более мы знаем чего ожидать, а она вряд ли в это всё посвящена. Да так даже лучше.

Мы тихо оделись, завязали волосы в тугие хвосты и, надев обувь, покинули квартиру. Я взяла ключи от уже починенной маминой машины, которую она сегодня так вовремя оставила мне. Сев в неё и пристегнувшись, я вставила ключи в зажигание. После той аварии я ездила крайне медленно. Не однократно мне сигналили за мою медленную езду, объезжали меня, перестраиваясь в другой ряд. С того раза безопасность была для меня превыше всего. Другой ведь раз может быть и насмерть. Но сейчас действовать нужно было быстро, а значит, с моих сорока километров скорость придется повысить минимум в два раза.

Рука на ключе дрогнула, но плотнее сжав ключ во вспотевшей руке, я резко повернула его, заводя машину и выезжая с парковки. Ночка будет жаркой.

Мы доехали быстро: машин на дороге было не много, да и страх куда-то исчез, ведь волнение за друзей и Артура брало верх с каждой секундой, потому что Дашка, сидящая рядом, названивала им. Каждому из них и не один не взял трубку и даже не скинул.

Благодаря громкому динамику я слышала эти долбанные гудки, которые давили на меня, от чего я крепче сжимала руль до побеления костяшек. Мне не хотелось повторения, даже думать об этом было тяжело: тошнота подступала к горлу, а с каждым пропущенным гудком сдерживать её становилось всё тяжелее и тяжелее.

Я заглушила машину и быстро выпрыгнула с неё, хлопая дверью на нервах. В иной раз я бы обратила на это внимание и поругала себя, но не сейчас. Там горел свет, а значит, мы не ошиблись, сука.

Нам так хотелось ошибиться, ведь в этот раз ошибка была бы для нас радостью, но, увы, мы оказались правы.

– Мне страшно… – крепко схватив меня за предплечье и сжав его, прошептала подруга. Меня передернуло, ведь я не ожила этого действия с её стороны. Испуганными глазами я взглянула в её такие же. Обычно бойкая и веселая Дашка сейчас смотрела нам меня, как затравленный зверёк и я выглядела не лучше. Мы ехали сюда с надеждой уехать сразу же назад, но понимая, что там внизу может быть что угодно, мы не могли отступить.

Машины, стоящие на парковке около бара были пугающими и внушительных размеров. Это были джипы и геленвагены с тонированными стеклами. Всё было куда более серьёзно, чем мы себе предполагали.

– Мне тоже, – призналась я и взяла девушку за ту руку, которой она держала меня. Мне становилось уже нестерпимо больно. Выдохнув, я твёрдым шагом направилась туда, таща за собой девушку, смутно понимая, как я буду действовать, ведь мне совсем неизвестно, что я там увижу.

Всё будет как всегда, или там будет куча трупов? А вдруг резня в полном разгаре и попасть нам под пули особого труда не составит? Зайдя на ватных ногах, я первым делом прислушалась. Внизу были слышны громкие голоса, но звуков стрельбы было не слышно: это радовало.

Мы спускались тихо. Страх окутывал каждую из нас с каждой ступенькой, на которую мы ступали. Голоса, а может, даже и крики усиливались, а рука на перилах, за которое я вцепилась, как за спасательный круг, думая, что это как-то поможет, дрожала. Я шла первая и первая увидела то, от чего кровь в жилах застыла. Я прям почувствовала это.

Ярослав Тимуров. Он был одет во всё чёрное и держал пистолет, дуло которого смотрело прямо на Артура. Вот от куда он всё знал! Он сам участвует в этом всём и мне даже не слова не сказал. Так помимо этого, он является тем самым соперником ребят. Не удивлюсь, если ту бойню устроил он и его парни, которые сейчас стояли позади него.

Что же делать, что делать… Я взглянула на Дашку, которая это всё сейчас тоже видит, и находиться в неимоверном шоке. Она, наверняка, понимает, кто именно тогда подстрелил её парня и уже мысленно откручивает голову от тела этого человека.

И почему в моей жизни все проблемы именно из-за него. Я часто прикрывала его, в то время как сама получала, беря вину на себя. Я делала много плохого под его влиянием и сейчас чувствовала себя из-за этого паршиво, мягко говоря. Он всегда тянул меня на дно. Он всегда был моим якорем, который ещё когда-то давно прицепили к моей ноге.

И даже сейчас меня, думающую, что всё изменилось, и что я его забыла, он опять тянет вниз, топя в этом всём дерьме. Но я же барахтаюсь, я же пытаюсь всплыть, чтобы хоть немного глотнуть воздуха и не умереть. И сколько так будет ещё продолжаться?!

Это выводило меня из себя, я дрожала уже не из страха, а из-за ненависти к этому подонку. Нет! Всё! Хватит! С меня хватит!

Я выбегаю из укрытия, показываясь ужасу своей жизни. Я смотрю на него с вызовом, ведь я больше не та Анфиса Белая в оранжевых очках.

========== 19 часть l Отпускаю ==========

Комментарий к 19 часть l Отпускаю

Что же…. Сессия подходит к концу, как и эта работа.

Её я посвятила первому году своей университетской жизни и тем, кого я в школе больше всего ненавидела.

Я не знаю удалось ли мне передать все те чувства, всю боль/любовь/разочарование/страх/радость. Я просто надеюсь, что эта работа всем прочитавшим её понравится.

А пока просто радуюсь тому, что до конца довела эту работу не разочаровав саму себя)

Спасибо всем, кто был с этой работой на протяжении её долгого написания♥

Следующая уже не за горами)

– Какого чёрта?! – кричу я, обращая на себя ещё больше внимания. Моё лицо было красное от гнева. Дашка выбежала прямо за мной, но оставалась позади.

– Тот же вопрос? – опередив моего парня, сказал Ярослав. Господи, как же ты меня бесишь, скотина.

Он ухмыльнулся. Он, сука, думает, что он один тут такой классный, что он один может рулить ситуацией. Но он-то не знает, что миром рулят девушки, которые вьют веревки из мужчин.

– Пришла забрать своего парня домой. Спать пора, – язвительно ответила я, сложив руки на груди, потому что те уже чесались от того, что хотели вцепиться в его шею и задушить самодовольную рожу.

Я больше не буду трусить. Я больше не буду позволять ему втаптывать меня в грязь и портить мою жизнь. Меня это достало и я больше этого не хочу. Я заслужила быть счастливой!

– Я могу уложить его прямо здесь и сейчас, – он и его парни хрипло засмеялись. Да уж, шутник остроумный.

Я взглянула на наших баскетболистов. Они были изрядно покалечены и злые. Парни ненавидели Ярослава, и теперь я понимала, почему среди всей баскетбольной команды с ним никто не разговаривал. Они также злились на меня за то, что уже в который раз я посмела ослушаться и заявиться сюда. Но на дне их глаз был страх. Страх за свои жизни.

Никто не хотел умирать, но и сделать они ничего не могли: оружия у них просто напросто не было. Спиной же я чувствовала напуганный взгляд подруги. Она понимала, что все мы обречены и, я могу поспорить, Шульгина сжималась от страха. Была бы её воля, она бы упала на землю, скручиваясь в комочек, прижав ноги к груди и, возможно, плакала.

– Сколько ещё ты будешь лезть в мою жизнь и портить её?! – крикнула я, прерывая полуминутную тишину после его «шутки». – Сколько мне ещё это терпеть! – в уголках моих глаз собирались слёзы. Я начинала плакать от безысходности, от ущербности своей жизни и из-за того, что из-за меня страдали другие.

– Я приехал сюда, чтобы помирится с тобой, но ты меня отшила. Я мог это стерпеть, ведь понимал, что поступил с тобой как полная скотина, но когда ты начала встречаться с этим, – парень взмахнул пистолетом, указывая в сторону Артура. В этот момент я напряглась: я не знала, что от него ожидать, он мог как выстрелить, так и просто поиграть на моих нервах, как часто это делал.

– Я бы никогда тебя не простила. Никогда! – не дала я ему договорить, ведь уже знала, какими словами он бы продолжил. До того, как я познакомилась с ребятами и до того, как я изменилась, я думала о том, что простила бы его, если бы он первый пришел и попросил прощения. Но сейчас понимаю насколько глупа была, что могла бы позволить ему меня вновь разрушить, разбить, как фарфоровую куклу, которой раньше являлась.

Я была бы такой глупышкой, потому что просто бы стелилась перед ним. Мне захотелось сейчас же ударить себя по лбу, но я продолжала держать руки сложенными на груди, чтобы, не дай бог, не накинутся на него и не расцарапать ему лицо.

– А ты и правда изменилась, стала сильнее… – опустив оружие, он подошел ко мне. Боковым зрением я заметила, как дернулся в мою сторону Миронов, но Рос удержал его за предплечье: парни Тимурова по любому могли его застрелить.

Я не отступила ни миллиметра назад. Я не должна быть слабой. Я должна в упор, задрав голову, смотреть на него, но сердце предательски гулко застучало, отдаваясь пульсом в виски и звуком в ушах. Это сбивало меня.

– Боишься, – его когда-то любимая ладонь, прошлась тыльной стороной по моей щеке. Я даже не зажмурилась, но он всё читал в глазах. Ему не надо было видеть действия, чтобы понять, что чувствуют люди, в особенности я.

– Не тебя – смерти, – я с вызовом заглянула ему в глаза, пытаясь спрятать за ним страх. Его рука резко схватила меня за горло, но не с целью задушить, а с целью напугать. На секунду ему это удалось, но закрыв глаза и собравшись с мыслями, опять скрыла страх за ненавистью и вызовом ему.

Я так и стояла со сложенными руками и широко расставленными ногами, делая вид, что никто не держит меня за горло и не нависает надо мной с оскалом.

– Миронов, а в постели она тоже такая дерзкая? Мне хотелось бы попробовать её новую версию, – руки, сжатые в кулаки, задрожали. Через невидимую ниточку, которая связывала нас с Артуром, я чувствовала его ненависть, я чувствовала, как он закипает: ещё пару слов и ни одно оружие в мире не остановило бы его. Он бы подбежал и хорошенько дал ему по голове, а потом забил бы до смерти. И я была в этом стопроцентно умеренна.

И это грело душу. Это заставляло меня держаться. Я сжала кулаки сильнее, впиваясь ногтями в нежную кожу ладоней и ухмыльнулась. Артур давал мне силы барахтаться в этом дерьме, с надеждой выплыть из него.

– Тебя это не касается! – зло выплюнул парень, не сдержавшись. Господи, хотя бы в него не стреляли. Пожалуйста. Я зажмурилась, но выстрела не последовало. Мои молитвы услышаны.

– Знаешь, у меня есть к тебе, Фиса, одно условие, – моё имя было противно выделено его хриплым басом. Не произноси его впредь!

– Я слушаю, – моё горло отпустили, и я чуть чаще задышала, но не показала это ему. Неприятные ощущения, которые остались после того как он убрал руку, заставляли меня чувствовать дикое отвращение. Я пыталась проглотить его, но ничего не получалось. Оно комком засело где-то глубоко в солнечном сплетении.

– Переспишь со мной, и я уеду с этой страны. Меня давно уже ждут в Германии, но с одним условием: я не насилую, всё будет как раньше. Ты же помнишь, как было раньше, – Ярослав ухмыльнулся.

Все были в шоке.

Я чувствовала на себе взгляды друзей, которые говорили этого не делать. Но сейчас я должна была слушать только себя. Только от меня зависит моё будущее и будущее моих друзей. Я боялась даже не столько за себя, как за остальных. Он мог мучить их, пока их жизни как-то были связаны с моей.

И только я одна могла это остановить. Точку в этой истории должна была поставить именно Фиса Белова.

– Прости, Арутр, – и все поняли.

Да, я сделаю это. Мне не будет противно, ведь я спала с ним. Он был моим пока что единственным партнёром, и поэтому я знала чего от него стоит ожидать. Мне просто нужно будет провести с ним одну ночь.

Всего лишь секс.

Не многие придают этому огромное значение. Для кого-то связь на одну ночь это даже развлечение. И если такова цена моей свободы и свободы моих друзей, то я готова её заплатить.

***

– Ты всё ещё можешь отказаться, – уверял меня Миронов. Дашка и Рос поддакнули.

Простите, но я всё уже решила. Так будет лучше. Артур сказал, что этот поступок не окажет на наши отношения никакого влияния. Он не примет это за измену и это дало мне ещё больше решимости. На самом деле, это волновало меня больше всего и после того, как мои страхи развеялись, я смогла не нервничать по этому поводу.

Все мы сидели в моей комнате, пока я ждала того часу «икс» в моей жизни. Я была одета в чуть свободные джинсы, белую футболку, а так как на дворе только апрель, то накину курту-бомбер бежевого цвета. Лёгкий макияж дополнял картину. Это был мой привычный образ. Я не собираюсь для него наряжаться.

Я сидела в объятьях своего парня и расслаблялась. Всё должно пройти хорошо, чтобы он точно завтра же уехал, а не порвал уже купленные билеты. А он мог, уж поверьте.

– Всё хорошо. Это не изнасилование, – я в который раз доказывала, что всё хорошо, что моя психика будет на месте, что я уже готова и физически, и морально, но они всё пытались меня отговорить. Но, это было приятно. Приятного от осознания того, что я кому-то нужна, что кого-то моя жизнь заботит больше, чем их собственная.

Я взглянула на часы.

– Мне пора, он уже, наверное, подъехал. Не ждите меня, я буду только утром, – махнула ребятам рукой и ушла из своей комнаты. Я не хотела, чтобы Ярослав увидел, как меня провожает Артур, это могло всё испортить.

Я вышла из квартиры и, закрыв её, побежала вниз. Ключи были у Артура, так что они могут спокойно разойтись по домам. Я сбежала с лестницы и вышла с парадного. Увидев знакомую машину, я остановилась. Это всё скоро закончится…

Обошла её и села наперед, рядом с ненавистным мне водителем. Пристегнувшись, удобно расположилась на сиденье. Рядом с ним конечности начинали подрагивать, но закрыв глаза и сделав пару глубоких вдохов и выдохов, заставила себя успокоиться. Это всего лишь секс. Он не заставил тебя с ним встречаться.

И это радовало. Того исхода я б не вынесла.

– Привет, – как ни в чём не бывало, поздоровался он и привычным движение зачесал волосы рукой назад. Провернув ключ в зажигании и отпустив сцепление, парень выехал с парковки и поехал в неизвестном мне направлении. После того случая он изменил место жительства.

– Привет, – сказала я спустя пару секунд после того, как мы выехали и даже улыбнулась. Это далось мне нелегко.

– Сейчас ты выглядишь именно такой, какой я тебя тогда запомнил, – я хмыкнула. Да, чем-то мой образ был похож на тот, в котором мы виделись в последний раз с ним ещё тогда, когда мы были парой.

– Внешне, возможно, – кратко ответила я холодным голосом. Мысленно поругав себя за это, продолжала более радушно. – Ты же переехал, правильно? – Ярик кивнул, не отвлекаясь от дороги. Сейчас было только восемь вечера и все так раз ехали с работы в свои рольные стены.

– Да, мои родители приехали через год, после того как я уехал учиться в другой город. Я же вернулся только из-за тебя, – пока мы встали на красном свете, парень смог перевести внимание с дороги на меня. Он был красивым. А в свете фонарей и прочих огней Москвы казался ещё лучше. Сейчас Тимуров не был тем парнем с бара, сейчас он был тем, кем я запомнила его ещё тогда.

И это было нашим общим дежавю. Мы был теми, кем были раньше. Это возвращало нас в те тёплые, а иногда не очень воспоминания. Но все же не будет как прежде. Мы изменились, по крайней мере, внутренние.

– Ты же знал, что я могу не простить? – решила задать вопрос, когда мы вновь поехали. Я всматривалась в ночную Москву и хотела узнать ответ. Мне интересно, он все это время что мы были не вместе не переставал считать меня слабовольной дурой, или просто решил проверить, кем я стала после нашего расставания?

– Знал. Мне бы хотелось, чтобы меня простили, но я понимал, что ты изменишься, что какая-то ситуация в твоей жизни поменяет всё местами, расставив свои приоритеты, – я улыбнулась. Мне было приятно слышать то, что он не считал меня дурой, что не рассчитывал на стопроцентный ответ «да». Это грело душу. – Я не знаю, что именно поменяло твое мировоззрение. Может, это было наше не совсем удачное расставание, а может, что-то после, но когда я услышал с твоих губ отказ, это приятно обрадовало. Мне было приятно видеть, как та маленькая Фиса выросла.

Я засмеялась. Это прозвучало так мило и смешно, что я не сдержалась. Не смотря на то, что мы едем делать, сейчас мы разговаривали как давние друзья.

– Я начала меняться после нашего разрыва, а потом ещё пару ситуаций, которые больно меня разбили до конца. И вот теперь я та, кем являюсь, – я повернулась к парню, который уже подъехал к элитной многоэтажке.

– Прости… – с этим словом Тимуров вышел с машины и, обойдя её, открыл мне двери. Я даже взяла его поданную руку и поблагодарила.

С каждым шагом к его квартире, меня начинало потряхивать. Мы так хорошо поговорили, что может он передумает? Я на это очень надеюсь, ведь страх опять стал меня окутывать и это не к добру.

Зайдя, я осмотрелась. Всё просто и лаконично, немного не убрано, но как для квартиры парня то вполне даже хорошо. Я разулась и прошла в гостиную, куда пригласил Ярослав. Он отошел в туалет, а я села на край дивана, неестественно выпрямив спину и положив руки на ноги. Я прям чувствовала, как всё на меня давит, как эти стены сжимаются вокруг меня. Холодок прошелся по коже, и она покрылась испариной. Я съежилась.

– Может чаю? – всё было так неудобно и так неловко. Даже наш первый раз произошел как-то относительно гладко и приятно.

Я кивнула. Он ушел на кухню, а я скинула куртку, кидая её на диван. Здесь было душно. Потрепав свою футболку спереди, что дало мне немного прохлады, я нашла пульт от кондиционера и включила его. Выставив нужную температуру, прошла на кухню.

Нужно поскорее это заканчивать.

Парень стоял у столешницы, рассыпая по чашкам сахар. Переборов себя, подошла к нему и со спины обняла. Это был такой привычный жест, что он даже не встрепенулся.

– Ты до сих помнишь, сколько я люблю? – спросила, заглядывая в чашки, по которым он уже разливал кипяток.

– Конечно. Две на стандартную чашку, – Ярослав улыбнулся и провел одной рукой по моей. Это не вызвало у меня никакой, даже малейшей реакции: я отпускаю его.

– Спасибо, – поблагодарила, когда мне всучили чашку в руки и развернулись ко мне. Он немного отпил со своей и улыбнулся. Я сделала тоже самое. Поставив свою на стол и забрав мою, парень поцеловал меня, пригнувшись.

И я ответила. Я должна была. Ностальгия просто накрыло меня, и я отдалась ему. Нет, чувства не проснулись, я просто вспомнила прошлое и решила повторить, дабы всё прошло гладко. Это ведь спасёт не только мою жизнь.

Встав на носочки, углубила поцелуй. Тимуров не растерялся и, вспомнив былые времена, подхватил меня под попу и понёс в спальню. Я вцепилась пальцами в его волосы, приятно потянув. Парень застонал прямо в мои губы, и эта вибрация приятно разлилась по телу.

Когда пылающая кожа моей спины коснулась холодных простыней, мы оторвались друг от друга, заглядывая в глаза. В его было только желание, никакой любви. Думаю, в моих так же. Это остаточно расслабило меня, и мы вновь слились в поцелуе, руками исследуя и так знакомые друг другу тела.

Я боялась влюбиться в него снова, сорвать корочки с ран и пустить любовь к нему снова по венам. Но нет, больше не горит…

Когда парень перешёл на скулы и шею, я застонала и переплела ноги за его спиной. Да, я хотела его. Хотела в последний раз, так, чтобы окончательно понять, что я его больше не люблю. Мои пальцы задрали футболку на его животе и, потянув вверх, сняли её. Я осмотрела его красивое накаченное тело, пока он целовал меня уже в районе живота.

Футболка легким и отточенным движением слетала с меня. А за этот год опыта-то у него прибавилось немало. Поцелуями поднимаясь вверх уже по коже, он нырнул рукой под мой бюстгальтер, приятно сжимая грудь. Я закусила губу. Прогнув спину, я позволила ему лишить меня белья и откинуть его куда подальше. Поцеловав и обведя языком каждое полушарие, он принялся за штаны. Сняв их с меня вместе с бельем, Ярослав осмотрел меня и ухмыльнулся.

– Красива, как и прежде, – я улыбнулась и потянулась к его ширинке. Не знаю почему, но меня не заботило то, что я лежала перед ним абсолютно голая и раскрытая. Парень помог мне снять с него всю оставшуюся одежду и вновь поцеловал меня.

Я чувствовала его руки везде, и это было, чёрт возьми, приятно. Я же царапала спину Тимурова, возможно, вкладывая в это и ненависть к нему за все, что он сделал. Я чувствовала его пальцы в себе, и это было до жути приятно. Я стонала и хватала ртом воздух. Как давно я не чувствовала этих чувств. Как мне их не хватало.

Я хотела бы, чтобы на месте его был Артур, и я даже представила его, от чего возбудилась ещё больше. Пусть ему это польстит. Он знал, где стоит чуть больше надавить пальцем, где ускориться, а где лучше чуть медленно и дразнящее провести. И это доводило меня до исступления. Я чувствовала его эрекцию и когда я провела по ней рукой, он рыкнул и убрал из меня пальцы.

Мы ещё раз взглянули друг на друга. Это просто нужно было закончить. И он вошел в меня. Я застонала, прижавшись к парню. Поначалу даже было неприятно, ведь так давно я ни с кем не была, что, наверное, порой, становилась нервной из-за отсутствия разрядки. С каждым толчком мне становилось всё приятнее, я целовала его скулы и проводила руками по рельефным переплетениям мышц на теле.

Резко перевернув меня, как тряпичную куклу, Ярослав поставил меня на четвереньки, заставляя руками упереться в стену. Поставив одну руку на поясницу и надавив, он прогнул мою спину, и мне пришлось призывно выпятить зад. А он однозначно стал более похотливой сволочью. Ухватив меня рукой за русые волосы, он вошёл, и это было так приятно, что я чуть не упала на живот. Это были новые для меня ощущения, и они мне нравились.

Да, на секунду я ощутила себя шлюхой, именно не проституткой или не девушкой лёгкого поведения, а именно шлюхой. Я закусила губу, ведь глаза неприятно защипало. Я не хотела плакать. Не хотела всё портить. Что-то заподозрив, Ярик потянул меня за волосы к себе ближе, заставляя ещё больше прогнуться, от чего стало до безумия приятно и я отдалась этой похоти.

Он умел подчинять. С каждым разом парень ускорял темп, держал меня уже рукам за грудь и прижимая к себе. Я стонала, как мартовская кошка, пока оргазм не накрыл меня, а следом и его. Тимуров закончил на одеяло, которое сказу же скинул на пол и упал на кровать, прижимая меня к себе.

Это закончилось.

***

Я проснулась и сразу поняла, что сейчас далеко не утро. В комнате было темно и, нашарив телефон рукой, я посмотрела время. Только четыре утра. Сонно повернувшись в сторону, где должен был лежать Ярослав, я обнаружила, что его нет. Включив свет около кровати, я заметила, что билетов, которые до этого лежали на его прикроватной тумбочке, нет. Обмотавшись одеялом, я прошлась по дому и поняла, что абсолютно всех вещей нет, кроме моей одежды, которая аккуратно ютилась стопочной на стуле, около компьютерного стола. На нём же была записка.

«Прости, что не предупредил, но билеты у меня были на пять утра, поэтому я уехал так рано. Спасибо за эту ночь. Я её вряд ли когда-то забуду. Но, я надеюсь, ты забудешь меня. Что эта ночь позволит тебе отпустить меня из твоей жизни. Артур, на деле, не плохой парень, тебя в обиду не даст и не поступит с тобой как я. Береги его, и себя… Прощай♥»

Прощай…

Слезы непроизвольно потекли с глаз, но я быстро их вытерла и, вздохнув, заметила ключи, которые лежали рядом. Рядом с ними был листочек для заметок на клейкой основе, приклеенный к столу: «Положи их под коврик. Хозяин в обед заберёт.»

Его почерк был красивым, но я видела по нему, что он нервничал, когда писал это. Я прям представила, как он это делал, когда я спала. Как тихо, чтобы не разбудить, писал эти строки. Он ведь любил меня. Не знаю, зачем он это всё делал, может, из ревности, но он любил меня.

Заправив постель, я начала одеваться. Забрав и записки и ключи, я надела обувь и покинула квартиру, выполнив те манипуляции, о которых меня просил Ярослав. Дрожащим пальцами вызвал такси, я стояла на улице и смотрела на чистое звёздное небо.

Всё теперь будет хорошо…

Приехав домой, я тихо дошла в квартиру и прошла к себе. Какое было моё удивление, когда я увидела спящего на моей постели и ещё одетого Артура. Я люблю его. Люблю больше Ярослава, которого отпустила. Действительно, эта ночь помогла мне это сделать. Каким бы нежным он не был, чтобы не говорил, его проступки навсегда в моей памяти, а её не стереть.