Текст книги "Сквозь оранжевые линзы очков (СИ)"
Автор книги: Маша Блек
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
На счёт того, что я хотела вам сказать, я расскажу в следующей главе, а пока просто оставляю это здесь)
========== 4 часть l Ну не дура ли? ==========
Наверное, рассказывать то, что произошло со мной за последние три недели не стоило. Да, он всё же сломал мне ребро. Всё было не серьезно, небольшая трещина, которую в городской больнице вообще не заметили на рентгене, скинув на сильный ушиб.
Вечером я вернулась домой и просто пластом легла на кровать, ибо боль во время вдохов оставалась невыносимой. К ночи припухлость на ребрах увеличилась вдвое, а то и втрое. Это место немного посинело и стало ещё сильнее болеть. Мама позвонила знакомой, которая работа в частной клинике и отвезла меня туда.
Там меня ещё раз облучили, так как на том снимке всё же была трещина, а врачи боялись, что во время моих немногочисленных движений она могла увеличиться. И таки да. Ухудшения были не сильные, но они были, и поэтому меня быстро засунули в корсет, полностью фиксируя мой торс. Так я и пролежала две недели, пока всё не срослось, а ещё неделю восстанавливала связки, которые уже успели атрофироваться. Одно радовало – Дашка пару раз в неделю посещала меня, приносила конспекты и какие-то вкусные конфетки, которые её папа, обычно, привозил из командировок.
– Завтра уже в универ? – спросила девушка, сидя в моём любимом кресле. Русоволосая уже привыкла к моему дому и моей комнате, поэтому ощущала себя тут не хуже, чем у себя дома.
Мама тоже к ней привыкла, и даже успела пригласить её родителей на совместный ужин. Ох уж эти мамины американские замашки.
– Да… – я вздохнула и села на кровати по-турецки, выпрямив спину. Это несло за собой легкий дискомфорт, но и терять осанку я не собралась.
– Забыла сказать, Артур подходил к нашей группе, когда мы были на физкультуре, – я перебила девушку.
– А он что там забыл? – меня трясло от одного его упоминания в разговоре. Я хотела отомстить. Очень. Но понимание того, что всё бесполезно растворяло мысли о мести.
– У них дополнительные тренировки. И не перебивай! – девушка сложила руки на груди и посмотрела на меня исподлобья. – В общем, он спрашивал про тебя, – я нахмурилась. Лучше бы забил на меня. Мне не зачем его жалость и мнимая забота.
– О да, эта его «забота», – пальцы в воздухе нарисовали скобки.
Этот парень мне не нравился своей репутацией плохого и богатого парня-баскетболиста в универе. И не потому что мои взгляды на мир были слишком консервативными. Нет. Просто мне нужно держаться от него подальше и сломанное ребро тому прямое доказательство.
Ещё тогда, после тех двух стычек, он показался мне опасным. Его взгляд. Он всегда хмурый, когда никто не видит его. Но как только красивая мордашка выходит в люди, она должна излучать только позитив. И он надевал эту маску. Потому что так проще.
Я успела это заметить на парковке, просто в коридорах и во время его игры в баскетбол.
Сука. Лучше бы моё ребро было сломано другим членом команды, а не его капитаном.
Утром мама дала мне машину и обещала оставлять мне ключи в прихожей на тумбочке эту и следующую неделю. Во всем бывают плюсы. Сегодня я выехала пораньше, дабы занять место на дурацкой парковке.
Зима наступала на пятки, поэтому я укуталась в теплую парку, и намотав на шею шарф, надела шапку. Ещё заболеть мне не хватало. И так много пар пропустила.
Доехала я даже без пробок, хоть ехала по главной дороге города. А потом ещё и заняла хорошее место прямо около входа на парковке. Неужели сегодня у меня будет счастливый день?
Но как бы не так. На крыльце рядом со знаком ” не курить ” стоял Миронов. Он вновь был хмурым и задумчивым. Но, блять, красивым. Его тонкие и красивые мужские пальцы изящно держали сигарету и подносили к красивым и немного сухим губам.
И тут я перехватила его взгляд. В голове я проматерилась и пошла ко входу, понимая, что разговора не избежать, о чем говорила потушенная о перила сигарета.
– Ты как? – он спросил это почти сухо. Но слово «почти» было, и оно не давало мне понять: он пытался спросить меня с тревогой в голосе или наоборот её скрыть?
– Я не намерена с тобой общаться, – коротко и чётко произнеся эту фразу, я развернулась и хотела было уйти, но меня задержали за предплечье.
– Я задал вопрос и просто хочу услышать от тебя ответ, – его крепкая рука больно сдавливала руку, а глаза прожигали взглядом. Он был холоден, и это радовало.
– Ни как! У меня была трещина в ребре! Доволен?! – вырвав руку, я приложила холодную ладонь к больному месту. Кофта, конечно, мешала, но иначе боль стерпеть я не смогла.
Его лицо резко изменилось в тот момент, когда я перевела взгляд с саднящей руки на него. Он был обеспокоен. Я буквально видела как его мысли в голове метались кубарем. Он не знал как среагировать.
– Прости, – Артур опять совладал с собой, поправил джинсовку с теплой меховой подкладкой и равнодушно посмотрел мне в глаза. Но я не отвела взгляд. Не сейчас.
– Не нужно мне твоё «прости»! Просто оставь меня в покое! Лучше бы я терпела издевательства Виктора Максимовича! – я замолкла. Блять. С опаской взглянула на парня, лицо которого выражало полное удивление и любопытство.
– Какие издевательства? – я отошла на два шага назад. Надо идти. Он не должен знать.
– Ничего. Я преувеличила. Он просто занижал мне оценки, – я нашла выход с ситуации и улыбнулась.
– Если ты думаешь, что я тебе верю, то ты сильно ошибаешься, мелкая. Поверь, я узнаю, что между вами произошло и даже не через тебя. Но то, что я от тебя отстану – гарантию не даю, – Артур отсалютовал мне и ушел в спорткомплекс.
Ну не дура ли? Очевидно. Выдохнув, я ещё раз посмотрела на его большую и широкую спину, которая через мгновение исчезла за дверью. Пусть узнает, если ему станет легче. Этот скандал всё равно просили замять в деканате, чтобы не увольнять такого «хорошего-супер-пупер-профессионального» преподавателя.
Поправив шлейку от портфеля на плече, я заглянула в расписание на телефоне и убедившись, что сегодня наша аудитория была в третьем корпусе, направилась туда по короткому пути.
Я практически дошла до корпуса, пока в нос не ударил знакомый одеколон. И он мог быть только у одного человека. Виктор Максимович.
– Белая… – моя фамилия с его уст звучала отвратительно. Он пытался дополнить свой голос чем-то жутким, но увы и ах.
Я проигнорила и пошла в нужную сторону, но меня меня в который раз хватают сегодня за руку и останавливают. Он быстро и не растерявшись прижимает меня у себе за талию, причем очень крепко. Дискомфорт в ребрах от сильного нажима не давал выбраться, потому что чем сильнее сопротивлялась я, тем сильнее прижимал он.
– Пустите! – я кричала, хоть и понимала, что переход между корпусами в это время пустой.
– Ещё минут десять тут никого не будет, ты это и сама понимаешь. А вот за то, что ты меня сдала… – его ужасное и уродливое лицо приблизилось к моему. От запаха его одеколона тошнило.
– Я не боюсь вас, как видите! Идите вы знаете куда! – я наступила на ногу мужчине и побежала в свой корпус, молясь о том, чтобы около кабинета кто-то был.
И он бежал. Дурак. Хотя и нет. Я бежала ужасно медленно из-за боли и он мог догнать, пока я не завидела знакомое лицо, которое уткнулось в книгу. Антон. Наш любимый КМС-ник.
И я побежала к его объятья. Уткнулась лицом в его толстовку, а он от неожиданности прижал меня к себе.
– Что ты… – он не договорил, так как по-любому увидел Виктора Максимовича. – Опять вы! Ещё раз увижу вас около неё – разговор перейдет на «ты» и в рукопашную, – препода это явно испугало и он ушел, что я слышала по громким и нервным шагам.
– Всё хорошо. Ты хоть там не плачешь? И да, как ты? Даша говорила что у тебя перелом, – я отошла от парня и мило ему улыбнулась. Когда Антон улыбался, он был настолько милым, что хотелось его затискать, но когда он злился, его лицо приобретало реально устрашающий вид.
– Спасибо. На самом деле всё хорошо. Уже вычухалась, – махнув рукой, я встала рядом, подперев плечом стенку. Он опять мне улыбнулся и продолжил вчитываться в параграф. Я знала, что он ещё спросит, но пара была через пятнадцать минут, да ещё и модуль, а вылетать с универа ему ну никак нельзя было.
Я подготовилась ещё на больничном от скуки, так что знала весь материал по этой теме, наверное, не хуже преподавательницы.
***
Я села в машину после трех пар, на который, слава богу, ничего такого не произошло. Хватило мне утрених встреч. Увольте. Выдохнув, я огладила руль. Не знаю, что у меня за странная привычка, но чувствовать руль в руках мне нравилось.
Гонять так никогда по улицам не любила и считала очень опасным, особенно, с моим навыками, но ездить по трассе, вечером… Кайф. Даже мурашки пробежали по позвоночнику.
Я вставила ключ в зажигание и завела машину, которая отозвалась приятным рычанием мотора. Как же не хочется ехать к маме на работу, но я обещала.
Выезжая с парковки, я помахала рукой Антону, который пытался завести свой давно не новый БМВ.
До ночи я просидела разгребая бумаги маминой фирмы. Я даже стала немного жалеть, что выбрала именно эту специальность, ведь если мне придется каждый день разгребать такие горы макулатуры, я свихнусь. У меня и так: » тихо шорохом шурша, едет крыша не спеша» из-за учёбы, а тут ещё и это, как снег на голову. Мама ведь говорила, что пока я болела бумаг накопилось не так много, а на деле я еле смогла сама поднять эту стопку и переложить на моё рабочее место на этот день.
Кто же знал, что их юрист уйдет в декрет так неожиданно, и теперь я подменяла эту женщину. Нет, она, конечно, многое что делала и дома, пока её не положили на сохранение на седьмом месяце с угрозой выкидыша, и вот тогда мне пришлось помогать маме с документацией. Где-то были сложности, ведь многого я не знала, так была всего лишь на первом курсе, но немного почитав в интернете, я всё же разобралась во многом, да и учиться стало проще, ведь многое я знала уже изначально.
– Мам, езжай. Мне надо будет посидеть ещё пол часа, максимум час. Отдохни, – я оглядела уставшую и потерявшую былой вид маму. После смерти отца совсем ушла в работу.
Часы на стене показывали пол десятого. Даже не припомню, чтобы мама возвращалась так рано домой даже со мной, но я не могла иначе: цвет её лица желал лучшего, морщинки, которых два года назад вообще не было, были по всему лицу и старил маму на несколько лет. Это уже была не та женщина, которую воспринимали за мою старшую сестру или тётю.
– Тебе же завтра на учёбу, давай уже я досижу, – мама устало потянулась за документами, но я быстро придвинула их к себе, выставила руку вперед.
– Нет уж! Иди спать! – строго сказала я и продолжила разбираться с блядскими бумажками.
– Ладно, уговорила.
Через десять минут мамы и след простыл. И то хорошо. Я была в офисе одна и это немного охлаждало мозг: отсутствие шума, голосов, лишней суеты. Да вообще я любила одиночество во время работы.
Через час я всё же порешала все проблемы с документами и разобрала их. Сложив очередные документы в очередную папку, я закрыла её и поставила в специально отведенный шкафчик. Кинув беглый взгляд на часы, я ужаснулась. Двенадцать ночи.
Пока одна рука собирала мои вещи, я проверяла расписание с телефоне другой. Фух. Первой пары нет. И я уже не спешила. Сложила вещи, оделась, закрыла офис и спустилась к машине на парковку.
Сев в неё я решила без навигатора добраться домой, решая, что я уже достаточно выучила дорогу. И как же я ошибалась. Сначала я вроде как ехала в правильном направлении, но один поворот не туда и всё. Это незнакомое название улицы, дома.
Телефон, как назло, оказался разряженным. Я полезла в сумку за портативной зарядкой и таки нашла её, но без шнура. Дебилка. Остановив машину в незнакомом мне месте, я откинулась назад на спинку. Так могла лохануться только я.
Бензин на панели показывал отметку практически в ноль. М-м-м, супер, я забыла заправиться, а мама утром предупреждала. Ударив рукой по рулю, я с рыком откинулась назад. Блять, блять, блять.
Хотелось плакать, но как взрослая девочка, я не должна. Надо выйти и посмотреть, может людей найду. Рядом было какое-то странное заведение, но в нём горел свет. Ну в одном окошке, и это вселяло надежду. Я решила выйти с машины и пойти туда.
Старый колокольчик на двери издал звук, но ко мне не кто не вышел.
– Тут кто-то есть? – в ответ лишь тишина. Да и само помещение было темным, практически без света. Но тут я увидела лестницу в подвал, откуда кто-то что-то говорил или кричал и там был свет. Вот оно.
И я спустилась туда. И зря. Ой как зря. Знакомые глаза нашли меня. И они сверкнули. И кровь остыла в жилах. И все вокруг закричали.
Комментарий к 4 часть l Ну не дура ли?
Вот и обещанный рассказ.
В общем, в моей жизни сейчас слишком много изменений. Они происходят во мне, в моих отношениях с окружающими и семьёй, между моей семьёй. И, твою мать, они потрясающие.
Во мне же сейчас происходит полное пересмотрение работ и моих навыков написания. Но в голове упорно сидит одна очень офигенная идея. И я ее напишу. Обязательно. И она будет лучше всего, что я писала до этого. Но пока я хочу закончить этот фанфик. Я не хочу писать быстро, как делала это раньше, я хочу писать качественно, чтобы потом перечитывая, я не хотела удалить работу, чтобы я понимала, что реализовала максимум того, что хотела.
Надеюсь, вы и сейчас видите изменения в написании.
Приятного прочтения)❤
========== 5 часть l Правда всплывает ==========
Казалось, что весь мир остановился. Я не слышала уже ничего, кроме биения собственного сердца. И оно ускоряло свой ход. А в голове только одно: «Беги!». И я стою так, словно ноги застряли в кафельной плитке. Не моргаю, а смотрю глаза в глаза, хоть и сквозь их. И молчу. Я не делаю нечего, потому что испугалась. Испугалась крови. Испугалась ран и синяков. Испугалась его.
Он стер кровь с губы тыльной стороной ладони и ухмыльнулся. Побеждённого куда-то унесли, а он пошел на меня, пробираясь через толпу, которая и так его пропускала, потому что боялась. И они смотрели ему в след. Смотрели в мою сторону, на меня. И они затихли. Пытались понять, что тут вообще происходит.
– Отойдём, – он сильно взял меня за предплечье и потащил на выход из не пойми чего. Днем это бар, а вечером бойцовский клуб?
Парень навис надомной, прижав меня к стене, опираясь на одну руку и склонился. Холодок прошелся по коже и вряд ли из-за температуры на улице, хоть та и была низкой.
– Какого ты тут делала? Это не очень благополучный район, знаешь ли… – я замялась. Один несчастный фонарь и тот стал помигивать, что делало ситуацию ещё более ужасной для меня.
– Я потерялась, у меня кончился бензин, телефон разрядился, а шнура для подзаряда я не взяла, – созналась я, хоть и скрывать было нечего. Разве что свою тупость, не более.
– В который раз убеждаюсь какая же ты идиотка, – шумно выдохнув, парень отошел от меня, что дало мне право наконец-то начать нормально дышать. Я боюсь его.
И я молчала. Я не хотела давать отпор, потому что переживала не только за свои ребра, а и за жизнь. Но и казаться слабой не особо то и хотелось. И я набралась смелости.
– Может и так, а вот что ты тут делаешь? – ответа я даже не ожидала получить, но вот показаться сильной в его глазах хотелось.
Артур улыбнулся. Уже без ухмылок, без сарказма.
– Помимо баскетбола у меня есть другие увлечения. Я не люблю драки днём, предпочитаю бить соперника словом, – я хмыкнула. Ну конечно же, юристы только так и поступают. Жалко, я не умею. Похоже юриспруденция не моя стихия. – Но негатива за день накапливается много, особенно, если тебя знают все и каждый, если тренер полагает все надежды команды сугубо на твои плечи, потому что ты капитан, если отец хочет передать тебе права на долю компании, а для этого тебе нужен диплом. Я не железный. И каждый выкидывает агрессию по разному. Мой способ таков, и никто не вправе меня осудить.
А я и не хотела осуждать. Я хотела домой. Конечно, я была удивлена его откровениям, но ничего такого нового и необычного я для себя не узнала. Я не хотела оставаться с ним один на один в темном переулке, с мигающим фонарем и около такого заведения.
– Я не осуждаю. Я могу тебя понять. Но сейчас я устала и очень хочу домой. Я зашла в бар, потому что это было единственное заведение в округе, в котором кое-где горел свет, и я просто хотела попросить позвонить маме, чтобы она вызвала мне такси и забрала машину эвакуатором.
– Уже поздно. Она наверняка спит. Я вызову тебе такси, но с одним условием: ты забудешь об этом месте раз и навсегда и не слова никому не скажешь, что видела тут не то что меня, но и это место в целом, – мой кивок убедил его, и он стал набирать что-то в своем телефоне.
Буквально через пять минут я сидела в уютном салоне такси и практически засыпала. По приезду, я протянула таксисту деньги, но он сказал, что всё уже оплачено и пожелал доброй ночи. И я знала кто это оплатил.
Я пожелала того же мужчине за рулем и вошла в подъезд. Замечательный день. Я выдохнула и пошла на верх на пятый этаж по ступенькам на уставших ногах, так как лифт не работал. Скорее бы лечь спать и отпустить этот день, хотя был уже второй час ночи, и этот день тоже мог обещать много чего интересно, но сейчас я не хотела думать об этом.
Моя голова и всё моё естество хотело упасть в теплую мягкую постельку и отдаться сну.
Я зашла в квартиру и, тихо раздевшись, прошла к себе. Как только я переоделась с свою пижаму, я услышала сигнализацию за окном и решила ради интереса посмотреть чью машину уже зацепили или решили украсть.
И каково было моё удивление, когда это моя машина орала на пол двора и мигала фарами, а около неё стоял и курил Артур. Завидев меня, он ухмыльнулся. Машина перестала издавать раздражающий звук.
Так мы простояли ещё с минуту смотря на друг друга, а потом парень докурил, выкинув окурок на землю и, затушив его носком своего кроссовка. Отсалютовав мне, что по-любому означало то, что наша встреча была не последней, он пнул ногой мою, блять, машину, и ушел, сев в свою. Ах ты же засранец несчастный! Я отключила на ключе сигнализацию, чтобы точно не разбудить соседей, и ушла в кровать. Я не знала и знать не хотела, что готовит мне завтрашний-сегодняшний день.
***
Вставать утром было тяжко, даже очень, но я пересилила себя и встала, чтобы пойти умыться и заварить себе кофе не спеша, не в попыхах, как это бывало обычно. Я хотела посидеть с чашкой кофе, встретить полный рассвет, так как солнце уже всходило около семи часов утра, а то и позже. Я просто хотела отдохнуть.
Мамы утром уже не было, поэтому я в тишине готовила кофе и пила его. Я знала, что день не пройдет просто так. Чувствовала всеми фибрами души, каждой клеточкой тела, которая просила не идти в универ, но я не могла. У меня был важный семинар, к которому я тщательно готовилась пока болела, и пропускать его, хотя бы потому что я угрохала в него уйму сил, не хотела.
Во всяком случае – я разгребу любое дерьмо, которое бы сегодня не всплыло. И этим я смогла успокоить себя. И с этой мыслей я добиралась в университет, и с этой мыслей я встречала злого, как черт, Миронова.
– Почему ты не сказала мне. Ты же знала, что мой отец руководит тут всем и каждым, и ты знала, что одно моё слово и его снесут с должности! А если бы это старый извращенец изнасиловал тебя?! – парень орал на меня, по сути, ни за что. На нас обращали внимание. Некоторые даже достали телефон, ожидая чего-то увлекательного, чем бы они могли поделиться в соцсетях.
– Почему я должна была просить тебя о чем-то? – парень оглядел толпу вокруг и отвел меня в более тихое место, вновь держа за предплечье. Клянусь, скоро там будет гиматома.
– Не отвечай вопросом на вопрос! – он был в ярости, хоть и не понимала точной причины его агрессии.
– Как хочу так и отвечу. Всё же закончилось хорошо! – я вскинула руки и, хотела было уйти, но мне не дали.
– Для тебя, везучей дуры, хорошо, но не для других! – я замерла. Мои глаза округлились, а рот застыл в немом вопросе. То есть для «других»? Были ещё бедные девочки, помимо меня?
– Я не понимаю… – я не хотела в это верить. Я хотела бы думать, что я одна, грубо говоря, стала жертвой этого выродка.
– До тебя таких случаев было семь. Утром я поднял на уши всех, кто хоть как-то мог что-то знать, и таким образом вышел на всех семерых девушек, – вот почему его не было на второй паре. – Двух из них отчислили, потому что он завалил их, а пересдачу перед комиссией не смогли потянуть, учитывая то, что его пары они пропускали, из-за нежелания с ним видится лишний раз. Одна всё же пересдала и вышла сухой из воды, а четверо переспали с ним и некоторые даже не по разу.
Меня переклинило. Он насиловал. Пускай они и «добровольно» шли на это, но им нужен был зачет, а другого выбора не было. Они боялись.
– Все они боялись пойти в деканат. Не знаю, что подвигло тебя, но папа попросил передать отдельное спасибо тебе. А ещё его отправили на обследование к психиатру, – воздуха не хватало в легких. Только сейчас я поняла, что пока он всё это говорил, я не дышала.
Глубоко вдохнув, я попыталась перевести дыхание и выдавить хоть слово, но не могла. Горло пересохло, язык прирос к нёбу, а губы онемели. Да и что было говорить, если тут всё и так понятно.
А спасли меня друзья, и говорить спасибо нужно было им и только им. А ещё Артуру, который потратил на это свое личное время, наверняка, обрывая не один телефон в поисках истины. Но быть адвокатом или юристом ему подходит. Он умеет договариваться, умеет узнавать информацию имея при этом малюсенькую ниточку, которая, казалось бы, ни к чему не приведет.
Он мог убить словом. Это его стихия, его среда обитания.
– Пошли воды выпьешь, – Артур отвёл меня к деканату и, беспардонно войдя, набрал мне воду в кулере. Я залпом выпила её, смутившись взгляда декана нашего факультета.
– Миронов, я всё понимаю, но хотя бы стучался, – возмутился декан и сурово глянул на нас сквозь линзы своих очков.
– Сергей Леонидович, я прошу прощения, но девушке стало плохо. Ей, наверное, стоило бы поехать домой, так как на паре ей всё равно делать нечего.
Да, он был прав. На паре я всё равно буду где-то далеко в своих мыслях и вряд ли что услышу, а уж тем более запомню на лекции. От меня требовался кивок и я рвано кивнула.
– Дай угадаю, ты поедешь с ней? – Сергей Леонидович по-доброму улыбнулся и откинулся на кресло.
– Это уже как она скажет, – с улыбкой, пусть и натянутой, обратился ко мне Артур, забирая пустой стаканчик из моих рук и выкидывая его.
– Я вряд ли смогу везти машину в таком состоянии. Если вы не против… – мой голос дрожал, я была не то, что на иголках, я была будто убита душевно. У меня в голове не укладывалась мысль обо всем этом.
– Конечно. Я скажу, чтобы вам не ставили пропуски. Отдыхай, – и мы окинули кабинет.
– Тебя правда нужно подвезти? – с ухмылкой вопросил парень, облокотившись о стенку около кабинета.
– Нет, блять, я сказала это просто так! Ты посмотри на меня! У меня в голове полная каша! Я разобьюсь нахрен! – у меня ехала крыша. Я кричала на парня ни за что, но не могла остановиться. Не сразу я почувствовала слезы на щеках, которые горячили кожу, пускай она и без этого вся пылала.
У меня была истерика. Я уже ревела навзрыд, сидя под кабинетом декана.
Меня в любой момент могли изнасиловать. Даже тогда в коридоре, когда он меня словил между корпусами. Он мог. Если бы не Дашка и остальные ребята, я бы поступила точно так же как и те бедные девочки.У меня бы не было выбора.
Внезапно я почувствовала легкое прикосновение к плечу. Я даже не двинулась и не успокоилась. Знала, что таким образом Миронов решил меня хоть как-то утешить, но ошиблась. Меня подхватили на руки и понесли из здания.
Я сама не знаю что произошло, но я затихла. Слезы перестали катиться по опухшим и красным щекам. Остались только рваные всхлипы, но и те прекратились, когда я сжала в своих кулаках его куртку. И так было спокойной и хорошо у него на руках, что я хотела, чтобы так было всегда. Чтобы это ощущение осталось со мной и следовало за мной.
Поставив меня около машины, Артур достал из моего портфеля ключи от машины и, разблокировав её, усадил меня на переднее сидение, опустив немного спинку, чтобы я смогла прилечь.
– Наконец-то успокоилась, – Артур одарил меня улыбкой и, обойдя машину спереди, сел на водительское место. Его красивые венистые и сильные кисти рук легли на руль. А он может быть и заботливым, если надо. Повезло же его девушке.
Я, конечно, могу ошибаться, но ею является его одногрупница Дина. Она не была сукой, но как только речь шла о её парне – она разорвет любого.
Ходили слухи, что она добивалась его с первого курса, что он долго её не замечал даже как одногрупницу, не говоря уже о том, что рассматривал в роле девушки. Ну, а в начале этого учебного года там что-то как-то там завернулось и оп – самое обсуждаемое событие нового учебного года.
– Спасибо. Но ты не обязан был. Я истерила. Да и вообще, твоя девушка меня разорвёт, если узнает, а она узнает, – я знала, что она узнает. Когда меня вынесли во двор на руках, уже шла пара, но студенты, которые позволяли себе опоздать на пару и задержаться на курилке, которая находилась недалеко от того места, где сегодня я припарковала машину, всё видели.
И завтра побегут мерзкие слухи обо всем, помимо истины. А ведь и о ней позже узнают, но к тому времени о нас с Артуром никто и не вспомнит, и это к лучшему. Я и другие девушки станут жертвами, Виктора Максимовича начнут оскорблять и покрывать не очень лестными словами. А потом и это уйдет, ведь университетская жизнь не стоит на месте. Слух замещает другой, и о нем больше не вспоминают, считая это пройденным этапом. И так будет всегда и везде.
– Мне плевать. Я знаю, что нас видели, и знаю, что завтра весь университет будет говорить только о том, как я вынес тебя во двор университета плачущей на руках, а потом сел в твою машину и увез в неизвестном направлении. И все будут думать, что в том самом, потому что так этот слух будет звучать громче, чем та же реальность и правда, хоть та и не менее громкая. А Дина покричит и успокоиться, – он улыбнулся, когда произносил последнее предложение, хоть до этого его лицо выражало гнев. Он любил её, а может тут было что-то другое, я не знала, но мне было всё равно. Я просто не хотела лишних косых взглядов в свою сторону и разборок в его.
Я промолчала и удобнее устроилась на сидении. Развернувшись к окну, я стала наблюдать за резкими изменениями погоды: небо стало затягивать серыми тучами, молнии изредка сверкали в небе. Я удивлюсь, если всё это не закончиться ливнем или градом.
Мы подъехали к моему дому, когда землю стало покрывать мелким дождём, который в любую секунду мог перерасти в ливень. Мы покинули машину и Артур кинул мне ключи прямо в руки, от чего у меня не составило труда их словить.
– Я всё ещё надеюсь, что никто не знает о той ночи, – я сложила руки на груди и встала в уверенную позицию.
– Можешь не переживать: никто не о чем не узнает, даже Даша, – он знал кто такая Даша, ведь уже пару раз видел меня с ней и мог элементарно догадаться.
– В свою очередь ты можешь обращаться ко мне по любой просьбе, где требуется вмешательство моё или моих связей, – Миронов накинул капюшон, так как дождь усилился.
– Зря ты не на своей машине, под ливень попадешь, – я подняла глаза на небо и сразу же словила каплю в глаз. Больно. Я начала аккуратно, дабы не размазать тушь, тереть подвижное веко пальцем.
Артур лишь прыснул в кулак.
– Я живу на соседней улице. А вообще – не сахарный – не растаю. До встречи, – он легонько ухмыльнулся мне уголком губ и скрылся за соседним домом. Я же поспешила в парадное, потому что на улице начинало твориться нечто.
И это нечто и правда произошло. Сегодня пошел первый снег. В середине ноября, но это было круто. Иней укрыл легким шаром землю, который дарил настроение предстоящего праздника. А я любила Новый год, и, наверное, даже больше, чем свой день рождение.
Я любила украшать ёлку, развешивать что-то в гостиной, на что мама лишь махала головой и называла ребёнком. А на Новый год я реально становилась таковой. Я могла одевать красную шапочку и сидеть под пледом и пить какао вот в таком виде. Могла пойти лепить снеговика или играть в снежки с друзьями.
Мне было плевать, что мне уже семнадцать. Новый год это время, когда каждый может почувствовать себя ребёнком. Разве это не прекрасно?
========== 6 часть l Я же просила… ==========
Утром я уже радовалась, как ребенок, когда, идя на остановку я, ступая по снегу слышала приятный хруст снега. Солнечные лучи играли и прыгали по белоснежному снегу. На душе была легкость. Я отпустила все проблемы. В конце концов, я не буду вечно горевать про преподавателя-извращенца, пускай он и многое натворил. Я уверенна, что девушкам уже была оказана психологическая поддержка и они вскоре придут в норму. Ну и всем остальным он уже не угроза. Почему бы не продолжить радоваться студенческой жизни и наступающему на пятки новому году?
Сдав парку в гардероб и спрятав номерок в портфель, я поднялась на третий этаж на нашу кафедру. Я почти дошла до нужного кабинета «Теории государства и права», как засекла очень увлекательную и интересную картину.
На подоконнике, на которых обычно запрещали сидеть, сидела Дашка, которая, блять, лизалась с Ростиславом, по совместительству лучшим другом Артура. У него было всего два лучших друга – он и Кирилл. И все три самые сасные жопы ВУЗа.
Первокурсницы никогда не были особо популярны среди старшекурсников, тем более сексимволов университета, но тут такое…
Всё моё естество кричало мне, чтобы я пошла и помешала им, но я стояла на месте, решая, дождаться ли конца этой промывки гланд. И не подумайте, что я против поцелуев или чего подобного, но это действительно выглядело так. Он прям с такой силой сминал её губы, что я удивлюсь, если они не посинеют и не станут в два раза больше.
А может, я преувеличила и на всё моё восприятие повлияло моё не очень радужное расставание с моим бывшим. Ой, блять! Даже вспоминать об этом конченом ублюдке не хочу. Тем временем парочка уже мило беседовала, пока Дашка сидела и болтала ногами на том же треклятом подоконнике, а Рос поставил руки по обеим сторонам её бедер и, опиравшись о них, почти навис над ней.
Грёбанные баскетболисты.
– Доброе утро. Рос, ты не против, если я украду у тебя Дашу, потому что мне очень срочно нужно с ней поделиться суперновостью, – я взяла её за руку и стащила с подоконника.
– Прости, девочки, – улыбнувшись, извинялась русоволосая и пошла за мной за угол. Как только мы завернули за него, я проверила ушел ли Савин и таки да. И тут понеслась раздача.
