Текст книги "Космический замуж. Мои звёздные мужья (СИ)"

Автор книги: Маша Бакурова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 9.2

Я медленно выхожу из тени коридора в мягкий свет гостиной.

Два могучих хазара смотрят на меня, чувствую от них смесь досады, гнева и... вины. Они пойманы. Как и я.

– Я... не хотела подслушивать, – шепчу, и собственный голос кажется мне чужим.

Айвар первым нарушает молчание.

– Ты все слышала, – это не вопрос, а утверждение. В его хриплом голосе закипает гнев.

– Слышала, – киваю я, поднимая подбородок. – Слышала достаточно.

Смотрю на своих двух мужей, раздираемых старой обидой. И во мне что-то щелкает. Страх уступает место странной, холодной решимости.

– Лиссан, – произношу это имя вслух, и оно звучит в тишине, как пощечина. Оба мужчины вздрагивают. – Вы позволили призраку женщины из прошлого встать между вами. И вы тащите эту тень в нашу жизнь.

Рамиль опускает глаза. Айвар, наоборот, смотрит на меня в упор.

– Ты не понимаешь, – цедит он сквозь зубы.

– Нет, – я делаю шаг к ним. – Это вы не понимаете. Я чувствую вашу боль. Каждую секунду. И я устала от нее.

Рамиль встаёт первым и нарушает тяжелое молчание. Он подходит и мягко касается моего локтя, жестом указывая на диван.

– Сядь, пожалуйста, – говорит он устало. – Ты права. Пора рассказать.

Я сажусь, и Рамиль опускается рядом, оставляя между нами пространство. Айвар тоже подходит, но остается стоять, скрестив руки на груди.

– Я... я любил Лиссан, – глухо говорит Рамиль, не глядя на меня. – Мне так казалось. Она была умной, красивой, разделяла мой интерес к науке. А когда я начал чувствовать признаки Зова к ней... – он замолкает, качая головой. – Я был окрылен. Я думал, что это судьба. Что наконец нашел свою кайру.

Он поднимает глаза на Айвара, и в его взгляде читается горечь.

– Я не знал, что он тоже встречается с ней. За моей спиной.

Айвар фыркает.

– Я начал встречаться с Лиссан раньше. – Он садится в кресло напротив, наклоняясь вперед. – И я тоже был... увлечен. Задолго до того, как ты объявил о своем якобы «Зове»!

Рамиль тяжело раздувает ноздри, но я инстинктивно кладу руку ему на предплечье. Хазар замирает, но напряжение в его мышцах медленно спадает.

Я перевожу взгляд с одного на другого.

– То есть... она встречалась с вами обоими? В тайне друг от друга?

Они молчат, и это молчание – ответ. Я чувствую боль от них.

– Мы слишком поздно это поняли, – всё-таки добавляет Айвар. – Лиссан играла с нами. Манипулировала. Каждому внушала, что именно он особенный.

Она крутила ими обоими. Играла с ними.

Внутри вспыхивает странное чувство – смесь возмущения за моих мужей и... ревности к женщине, которая когда-то держала их в своих руках.

– У хазар... – начинает Рамиль, и его голос звучит глухо, – женщины священны. Их так мало. Мы... мы не можем ни в чём отказать. Даже если она ведет себя... недостойно.

Он медленно стягивает мою руку со своего плеча, но не отпускает, а бережно удерживает в ладонях, и начинает свой рассказ:

– У нас есть ритуал Кристального Единения. Хазар медитирует на Кристаллионе. Его тело синхронизируется с энергетическим полем планеты для поиска Зова Судьбы. Если у хазара есть генетическая пара, кайра, он сможет почувствовать Зов. Если нет, то тогда в праве вступить в брачный союз. По желанию.

– Угу, – поддакивает Айвар. – В статусе Хранителя. И жить без надежды на настоящую связь.

Рамиль продолжает:

– Хазары проходят этот ритуал по достижению зрелости, по галактическим меркам, в сто лет, если всё ещё не найдут свою кайру.

Удивленно моргаю. Средняя продолжительность жизни в галактике около сто пятидесяти лет…

Не могу удержаться и перебиваю:

– А сколько вам лет?

Айвар ухмыляется:

– Мия, хазары живут более пятисот лет. И ты теперь тоже будешь, после вступления с нами в резонанс. И да, нам с Рамилем недавно исполнилось по сто. И мы прошли ритуал Единения.

Рамиль подхватывает:

– И услышали Зов Судьбы. Отправились на поиски кайры. Тебя, Мия. Но до того, как мы прошли ритуал…

Айвар усмехается, хотя в его глазах нет веселья:

– Какого же было мое удивление, когда Рамиль на Совете Родов объявил Лиссан своей кайрой! Официально заявил о Зове! А я? Я, который думал, что люблю ее... должен был дожидаться ста лет, чтобы пройти ритуал и больше не мог быть с ней! Да и после ритуала, в случае, если у меня не проснётся Зов, мне пришлось бы просить Рамиля принять меня в их семью.

Я понимаю, что Айвар на это бы не пошёл. Слишком гордый.

Да и Рамилю зачем бы его принимать?

– Я был зол! – Айвар сжимает кулаки. – Я не поверил в твой Зов! Я продолжал видеться с Лиссан, и она жаловалась мне, что ты ставишь на ней какие-то эксперименты. Что тебе нужна не она, а ее генетический материал для твоих разработок. И я подумал о том, что ты создал искусственный Зов.

– Айвар оказался прав, – глухо произносит Рамиль. – Зов был фальшивкой. Только не я его создал.

Глава 9.3

Рамиль тяжело выдыхает. Теперь уже я поглаживаю его ладонь.

А Рамиль снова смотрит на Айвара.

– О, какое удовольствие тебе доставило мое разоблачение! – его голос звенит сталью и болью. – Публичное унижение перед всем Советом!

И Рамиль рассказывает уже мне:

– Айвар вызвал старейшин рода Гур. Они провели ритуал Очищения Эфира прямо на Совете. Создали поле идеальной тишины вокруг меня. И фальшивый Зов... просто исчез. На глазах у всех. Золотые линии на моей коже погасли. Я стоял там, как... как предатель. Как шут.

И снова обращается к Айвару:

– А ты знаешь, что чувствовал я? Когда понял, что Зов был ненастоящим? Я пытался отследить источник сигнала. Но не смог. Я был уверен, что это твой род все подстроил! Чтобы дискредитировать Сол.

– Наш род?! – рычит Айвар. – Род Гур презирает искусственные нейроинтерфейсы! Мы верим в чистоту крови и духа, в природную связь с кристаллами. Это вы, род Сол, готовы осквернить все ради своего «прогресса»!

Руки Рамиля напряжены. Непроизвольно сжимают мои пальцы сильнее, делая больно. Но я молчу. Эта боль ничто по сравнению с болью их душ. Он качает головой и продолжает разговор с Айваром:

– Ты говоришь, твоё удивление… А каково же было мое удивление, – в его голосе звучит сарказм, – когда я узнал о вас с Лиссан! И не просто узнал, а узнал так... скандально.

– Как? – шепчу я.

– На весь Совет «слили» запись, где Айвар дарит Лиссан фамильный артефакт рода Гур! Ты знаешь, что чувствовал я? – Рамиль смотрит на Айвара. – Не гнев. Опустошение. Потому что я понял, что то, что я считал Зовом, было ложью. А потом я узнал о вас с Лиссан, и понял, что меня обманывали все.

В комнате повисает тишина. Хватка Рамиля слабеет на моей руке.

Я молчу. Здесь не нужны слова.

Просто хочу поделиться своим теплом. Хочу, чтобы они помирились, забыли о прошлом, хочу успокоить их боль.

Но я не знаю как.

Айвар наклоняется вперед, положив локти на колени, ловит мой взгляд. Его эмоции меняются. Гнев на прошлое смешивается с чем-то теплым, настоящим.

– Только сейчас, с тобой, Мия, я понимаю, что это было наваждение. А я хотел быть с Лиссан и даже готов был отказаться пройти ритуал! Какой же я был дурак.

Рамиль кивает, его пальцы слегка сжимают мои.

– С тобой... все по-другому, – шепчет он. – То, что я чувствую к тебе – это другое. Это как... дышать. Естественно. Правильно.

Рамиль легонько поглаживает мою ладонь. Приятное тепло разливается в теле. От этого простого и нежного жеста. От их слов.

– А Лиссан? – спрашиваю я тихо. – Что стало с ней?

Оба хазара замолкают. Айвар откидывается на спинку кресла.

– Она отказалась от нас обоих, – говорит он, и в его голосе звучит горькое облегчение. – Сказала, что не чувствует ничего ни к одному из нас. Что мы – мужланы, готовые разорвать ее на части ради своих амбиций.

Айвар откидывается в кресле, проводит рукой по лицу.

– Да. Лиссан сыграла роль жертвы, которую разрывают на части два могущественных самца. И вышла сухой из воды. А мы... мы остались с позором. И ненавистью друг к другу.

Я сижу между этих двух историй, двух болей, и понимаю, что они оба были пешками. Их использовали, предали и бросили. И вместо того, чтобы увидеть общего врага, они годами терзали друг друга.

Сейчас я не чувствую себя маленькой и слабой. Я просто обязана помочь им найти общий язык.

– Айвар... – ловлю его взгляд. – Ты правда веришь, что Рамиль способен на такое? Унизить себя перед всем Советом, стать посмешищем для всей галактики... и все это ради того, чтобы насолить тебе?

Айвар молчит, но его челюсти сжаты. Он смотрит на Рамиля.

– Такого позора врагу не пожелаешь, – глухо произносит он, наконец. – Я видел его глаза тогда. Он верил в свой зов к Лиссан, – вынужден он признать.

Теперь я поворачиваюсь к Рамилю.

– А ты? Ты правда думаешь, что Айвар, который так ценит честь и традиции, опустился бы до такой грязной интриги? Подставить тебя, используя технологии, которые он презирает?

Рамиль смотрит на Айвара.

Я чувствую, как стена между ними даёт трещину. Это уже хорошо. С чего-то им надо начинать.

– Нет, – качает Рамиль головой. – Айвар бы скорее вызвал меня на дуэль. Это не его стиль – подставлять.

Они смотрят друг на друга.

Их ненависть годами не давала им осознать, что их обоих обманули. И вместо того, чтобы ненавидеть друг друга им стоило бы поискать того, кто это сделал с ними.

А ещё у меня возникает вопрос. А насколько в этом во всем замешана и сама Лиссан?

Но такое я не решаюсь произнести вслух. После их слов о неприкосновенности женщин у хазар.

Напряжение в комнате начинает спадать.

Айвар встает и подходит к дивану. Он опускается передо мной на колено. Берет мою вторую руку и подносит к губам. Его губы горячие, сухие. Легкое прикосновение обжигает кожу.

– Прости, – произносит он, глядя мне в глаза. – Мы не должны были приносить эту тьму в твой мир.

Он не отпускает мою руку. Рамиль тоже. И я сижу между ними.

Самый момент всё рассказать?

Как бы моя ложь… повторно не разбила их сердца…

Глава 10

Я сижу между моими мужьями, и тепло их рук проникает в самую душу, растапливая лед тревоги. Но для того, чтобы это тепло стало настоящим, мне тоже нужно быть честной.

Как они отреагируют на мою правду? Отвернутся?

От этой мысли внутри все снова сжимается в ледяной комок.

Ну, и пусть отвернутся. Зато так будет честно. Лишь бы о детях позаботиться помогли.

Айвар, все еще стоя на коленях, поднимает мою руку и снова касается губами моих пальцев, на этот раз смелее, дольше. По руке бежит волна жара, а внизу живота все скручивается в тугой узел желания. Он поднимает на меня глаза, и в их темной глубине больше нет гнева. Только голод.

– Мия… – шепчет он хрипло.

Рамиль, сидящий рядом, не отпускает мою вторую руку. Он наклоняется ближе, и я чувствую его дыхание на своей щеке. Он пахнет озоном, специями и чем-то еще – чем-то уникальным, принадлежащим только ему.

– Ты с нами, кайра, – тихо произносит он, и эти слова звучат как клятва. – Ты – наш центр. Наше равновесие.

Он мягко проводит кончиками пальцев по моей шее, и я невольно выгибаюсь ему навстречу, как кошка. Я чувствую их Зов – не как требование, а как приглашение. Он окутывает меня, баюкает, обещает защиту и наслаждение. И сопротивляться ему почти невозможно.

Да и не хочется совсем.

Только на одну ночь, шепчет предательский внутренний голос. Забыть обо всем. Просто быть с ними.

Айвар поднимается с колен и садится на диван с другой стороны от меня. Теперь я зажата между двумя могучими телами, окружена их теплом, их запахом, их силой. Он убирает прядь волос с моего лица, и его пальцы задерживаются на щеке, поглаживая кожу.

– Мы так долго тебя ждали, – говорит он, и его взгляд скользит по моим губам.

Он наклоняется, и мое дыхание прерывается. Его губы накрывают мои.

Сначала нежно, неуверенно, словно пробуя. А потом смелее, настойчивее. Я отвечаю ему, не в силах сдержаться, и в этот момент чувствую, как Рамиль целует мою шею, оставляя на коже влажный, горячий след.

Мир сужается до этих ощущений. Губы Айвара, исследующие мой рот, его язык, дразнящий мой. Руки Рамиля на моей талии, притягивающие меня ближе к себе. На наших телах вспыхивают узоры – эхо общего желания.

– Такая сладкая, – шепчет Рамиль мне на ухо, и от его голоса у меня по телу бегут мурашки.

Айвар отрывается от моих губ и смотрит на меня затуманенным взглядом. Он медленно тянет за край моей ночной сорочки, обнажая плечо.

– Позволь нам, – хрипло просит он.

Я киваю, не в силах произнести ни слова.

Они действуют слаженно, без слов, словно единый организм. Рамиль помогает мне стянуть сорочку через голову, и она падает на пол мягкой грудой шелка. Я остаюсь перед ними обнаженной, и щеки вспыхивают от смущения. Но в их взглядах нет осуждения. Только восхищение.

– Прекрасна, – выдыхает Айвар.

Он целует мое плечо, а Рамиль оставляет дорожку поцелуев вдоль позвоночника. Их руки исследуют мое тело – неторопливо, нежно, но настойчиво. Пальцы Айвара очерчивают контур моей груди, заставляя соски затвердеть.

Рамиль поглаживает мой живот, его ладонь опускается все ниже, и я сжимаю бедра, предвкушая его прикосновение.

– Расслабься, кайра, – шепчет он, и его пальцы скользят между моих ног, находя самое чувствительное место.

Я вскрикиваю от неожиданности и удовольствия. Он начинает поглаживать меня. Медленно, круговыми движениями. Внутри все начинает плавиться. Айвар в это время накрывает мою грудь ртом, дразня сосок языком.

Теряю голову, отдаваясь ощущениям, двойному наслаждению. Я изгибаюсь, подставляясь под их ласки, позволяя им делать со мной все, что они хотят.

Но сквозь туман удовольствия, сквозь пелену страсти, в мой разум пробивается ледяная игла страха.

Я же девственница.

Они узнают. Как только они войдут в меня, они все поймут. Что я неопытна. Что у меня не было мужчин. А значит…

Дети.

Они поймут, что дети не мои. Что я им лгала.

Весь этот хрупкий мир, который мы только что начали строить, рухнет. Их доверие испарится.

А что они сделают с детьми? Заберут? Отдадут в какой-нибудь хазарский приют? Нет! Я не могу этого допустить! Я клялась Алане!

– Мия, – мурлычет Рамиль мне на ушко, – ты напряглась… Думаю, ты хочешь нам что-то рассказать.

Они что-то подозревают? Страх оказывается сильнее желания.

– Я... я не могу, – я задыхаюсь, лихорадочно придумывая оправдание. Что сказать? Что? – Мне нужно время. Я боюсь...

И я не вру. Действительно, боюсь.

Они переглядываются, и я чувствую волну их замешательства. Они не понимают. Но они мне верят. Моя эмпатия улавливает не подозрение, а... сочувствие.

Айвар берет мое лицо в свои ладони.

– Кайра, – говорит он серьезно, глядя мне в глаза. – Мы никогда не причиним тебе боль. Никогда.

Рамиль кивает.

– Мы будем ждать столько, сколько нужно. Твое доверие для нас важнее всего. Ты нам доверяешь?

Я смотрю на них, и слезы наворачиваются на глаза. Они верят мне. И от этого моя ложь кажется еще более чудовищной.

Но они не отстраняются. Рамиль мягко укладывает меня на диван, а Айвар опускается на колени передо мной.

– Но это не значит, что мы не можем доставить тебе удовольствие, – шепчет Айвар, и в его глазах вспыхивает знакомый огонек.

Рамиль улыбается.

– Совсем не значит.

Он наклоняется и целует мой живот, а Айвар... Айвар опускает голову ниже.

– Что... что вы делаете? – шепчу я, не понимая.

– Мы покажем тебе, кайра, – отвечает Рамиль, его губы касаются моей кожи. – Мы покажем тебе, как это может быть. Без боли. Только удовольствие.

И прежде чем я успеваю что-либо сказать, я чувствую горячее, влажное прикосновение языка Айвара между своих ног.

Я вскрикиваю, выгибаясь дугой. Это совершенно новое, ошеломляющее ощущение.

Рамиль в это время целует мою грудь, мои плечи, шепчет мне на ухо нежные слова, а Айвар... он творит чудеса своим языком.

Он знает, где коснуться, как надавить, какой ритм выбрать. Я полностью в их власти. Тело горит, плавится и рассыпается на миллионы сверкающих искр под их умелыми ласками.

Мир взрывается миллионами сверкающих искр. Волна обжигающего жара проносится по телу, заставляя выгнуться дугой, и из горла вырывается крик – не то стон, не то всхлип. Я содрогаюсь, уносимая потоком чистого, незамутненного удовольствия.

Сквозь призму эмпатии я чувствую их восторг, их торжество, их собственническую нежность, которая окутывает меня плотнее любого одеяла. Это не только мой оргазм – это их общая победа, и от этого осознания по щекам текут слезы.

Когда тело, наконец, обмякает, я остаюсь лежать в тумане сладкой истомы. Дыхание сбито, мысли спутаны.

Рядом чувствуется теплое тело, и сильная рука гладит меня по бедру, пальцы очерчивают изгиб талии. Но прикосновения между ног не прекращаются. Они становятся другими – дразнящими, исследующими. Я с трудом размыкаю ресницы и вижу над собой лицо Рамиля. Его глаза потемнели от желания, а губы изогнуты в предвкушающей улыбке.

Это он… Он теперь между моих ног. Я даже не заметила, как они поменялись местами.

Твёрдый, горячий и огромный член упирается мне между бедер, обещая, требуя. А Айвар… Он лежит рядом, его грудь – широкая и теплая – прижимается к моей спине, а его рука обнимает меня, лаская живот. Его горячее дыхание щекочет шею.

– Мия, – шепчет Рамиль, бархатный рокотом пробирает до костей. – Расслабься, просто потрогаю тебя там…

Его пальцы снова скользят у меня между ног, но на этот раз смелее, настойчивее. Он нежно раздвигает складки, проникая одним пальцем внутрь, и я снова тихо вскрикиваю, но уже не от неожиданности, а от нового витка возбуждения.

Золотая вязь на коже Рамиля вспыхивает ярче, переплетаясь с черными рунами Айвара на его руке, что лежит на мне. На моем теле им отвечают ответные узоры, и наш общий Зов больше не шепчет, а ревёт в крови, требуя полного слияния.

В их эмоциях нет лжи, нет подвоха. Только чистое, первобытное желание обладать, защищать и дарить наслаждение. Они хотят меня всю, без остатка. И я хочу отдать себя им. Хочу до боли, до судорог в пальцах.

Рамиль убирает палец, и я разочарованно всхлипываю, прикусывая губу. Но он лишь усмехается, а затем его колено раздвигает мои ноги шире.

Он устраивается удобнее, и… прижимается членом к влажному входу. Сейчас. Это случится сейчас. Он войдет, и этот хрупкий, драгоценный мир рухнет. Он войдет… и поймет.

Паника ледяной змеей обвивает сердце, сдавливая его так, что становится трудно дышать. Они узнают. Они все поймут. Про детей. Про мою ложь.

– Я… – шепчу, и голос срывается. Мой разум лихорадочно ищет выход, но его нет. Рамиль чуть подается вперед, касается членом самой чувствительной точки, и я не выдерживаю. – Я девственница… у меня еще не было мужчины…

Я зажмуриваюсь так сильно, что перед глазами пляшут цветные пятна, и готовлюсь к худшему. К гневу, к презрению, к тому, что они меня оттолкнут.

Все замирает. Ласки прекращаются. Дыхание Рамиля над моим ухом обрывается. Мир, который только что ревел и плавился от страсти, тонет в оглушительной, звенящей тишине.

Глава 11

Тишина оглушает. Она давит, высасывает воздух из легких.

Я не смею открыть глаза, не смею дышать, ожидая приговора.

Сейчас они отшвырнут меня. Сейчас я почувствую волну их презрения, отвращения, гнева за свою ложь.

Но вместо этого… ничего.

Сквозь призму эмпатии я ощущаю не гнев, а оглушительный, всепоглощающий шок, который волной расходится от них. Такой чистый и сильный, что у меня на миг перехватывает дыхание.

Затем шок сменяется недоумением, а следом… затапливает чем-то теплым, густым, невероятно собственническим.

Рамиль медленно отстраняется, убирает свой член, так и не войдя в меня. Айвар шевелится сзади.

И я решаюсь приоткрыть ресницы. Мужчины смотрят друг на друга поверх меня, и в их взглядах плещется буря эмоций, которую я не могу до конца расшифровать.

– Девственница… – хрипло выдыхает Айвар, и в его голосе не упрек, а чистое изумление. Он переводит взгляд на меня, и напряжение спадает с его плеч. Это облегчение. Глубокое, искреннее облегчение. – Значит, тебя никто… не обидел.

Он садится и берет мою руку, подносит к губам. Его поцелуй теперь другой. Не голодный и требовательный, а почти благоговейный.

Рамиль опускается рядом с другой стороны.

– Мия… – тихо начинает он. – О детях… мы знали.

Мое сердце пропускает удар.

– Что?

– Я просканировал твой генетический материал, – спокойно поясняет он, будто говорит о погоде. – Совпадений с ДНК младенцев нет.

Айвар сжимает мою руку крепче, его взгляд становится серьезным и глубоким.

– Двойни у хазар огромная редкость, Мия. Почти чудо, – говорит он спокойно, но я чувствую бурю глубоко в него внутри. – Я сделал запрос в центральный архив Хазариона. По примерному возрасту малышей… нашлась только одна пара. Брат и сестра. Дети знатного рода… официально погибшие при трагических обстоятельствах.

Он замолкает, и тишина звенит.

– Дата их официальной смерти… совпадает с датой твоего прибытия в посольство. Мы не знали всей правды, но поняли главное: этим детям нужна защита. И мы просто ждали, когда ты поверишь нам настолько, чтобы рассказать всё самой.

Они знали, что дети не мои, и молчали, ждали, оберегали меня! Нет, оберегали нас!

А мое признание в девственности… оно стало последним кусочком пазла, который перевернул для них всю картинку. Их эмоции слишком яркие, чтобы их не понять.

Айвар рад, что не было никакого насильника. Не было травмы.

Я – их кайра… их женщина… нет, просто девочка. Нетронутая. Их.

Это осознание вспыхивает между ними таким яростным чувством обладания, что у меня перехватывает дух. Они обмениваются короткими, напряженными взглядами, и я почти физически ощущаю невысказанный вопрос: «Кто будет первым?»

Я заикаюсь:

– Я… я всё объясню.

Но этот напряженный, интимный момент разрывает тонкий, требовательный плач из детской. Сначала один, потом второй. Кира и Лео проснулись.

Словно по команде, оба моих мужа срываются с места. Забыв о спорах, о только что вскрывшейся правде. Их единственным приоритетом становится крик младенцев.

Они на ходу натягивают брюки.

Айвар говорит:

– Наши дети плачут, – и от этого «наши» у меня внутри все переворачивается.

Пока я вскакиваю и судорожно ищу халат, Рамиль уже у двери, оборачивается:

– Мия, не волнуйся. Мы тебя обязательно выслушаем. Но чуть позже.

– Обязательно, кайра, – поддакивает Айвар из коридора.

Хлопаю глазами, прислушиваясь к эмпатическим ощущениям от детей. Они реагируют, как будто чувствуют чужака.

И… по апартаментам разносится мелодичный, но настойчивый сигнал. ИИ модуль бесстрастно озвучивает:

– Входящий вызов. Служба Межгалактической Опеки. Визит обязателен к приему.

Меня прошибает ледяной пот. Опека? Зачем? Они за детьми?

Вот на каких незваных «чужаков» среагировали дети, прежде чем они даже вошли!

Отчаяние захлестывает меня с головой.

– Нет… – шепчу я, выбегая в общий холл. – Они не могут… Они хотят их забрать?

Если Айвар узнал правду, то и кто-нибудь ещё мог узнать!

Айвар мгновенно оказывается рядом, заключает меня в стальные объятия.

– Тихо, кайра. Дыши. Никто их не заберет. Никто. Они – дети рода Гур и рода Сол. Они – наши.

– Это просто формальность, Мия. Бюрократическая проверка, – спокойно и уверенно добавляет Рамиль, выходя из детской с младенцами на руках.

Они жмутся к нему, как к родному и затихают в сильных ручищах хазара. Рамиль продолжает успокаивать теперь и меня:

– По документам, ты – их мать.

Мой голос дрожит:

– Это же ненастоящие документы.

Я не знаю, насколько хорошо удалась подделка моей подруге. А вдруг кто-то узнал про обман?

Айвар басит над ухом:

– Мия, у детей есть не только ты, но и влиятельные опекуны. Мы. Успокойся. Мы рядом.

Он отпускает и подходит к входной двери, даёт разрешение войти. Дверь бесшумно скользит в сторону.

Воздух в комнате мгновенно застывает, становится колким и ледяным. Я чувствую это прежде, чем осознаю.

Волна шока и застарелой, темной обиды бьет по мне от обоих мужчин одновременно, так сильно, что я невольно съеживаюсь.

Оба моих мужа застывают каменными изваяниями. Малыши испуганно всхлипывают у Рамиля на руках. Кира и Лео уловили их напряжение, готовятся опять закричать?

На пороге стоит женщина.

Высокая, невероятно красивая, в строгом, но элегантном костюме представителя власти Хазариона. Ее платиновые волосы убраны в идеальную прическу, а на губах играет легкая, уверенная улыбка.

– Лиссан? – пораженно выдыхает Айвар так тихо, что я едва слышу.

Та самая Лиссан? Причина их вражды.

Она скользит по мне равнодушным, пренебрежительным взглядом, словно я – предмет мебели, и устремляет все свое внимание на мужчин. Улыбка на ее губах становится теплее, интимнее, но не касается её глаз…

– Айвар. Рамиль, – произносит она мелодичным голосом, полным притворной нежности. – Я совершила ошибку. И я вернулась к вам. К обоим. Вы оба мне нужны.