Текст книги "Дота 3 (СИ)"

Автор книги: Мару Рики

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Снайпер разогнулся и повернулся. Антон хотел смахнуть его с дороги, он помнил их первую встречу и нос Снайпера, и думал что он легко отбросит его в сторону. Не тут-то было.

Одной рукой Снайпер схватил его за горло, приподнял над землей – ноги Антона болтались в воздухе – и легко, как котенка, отбросил на десять метров. Антон грохнулся спиной о землю и секунду не мог дышать. Кое-как он поднялся и снова кинулся на Снайпера. Земля и небо завертелись в глазах, и Антон ощутил себя висящим вниз головой. Снайпер держал его на вытянутой руке за ногу.

– Щенок. Держите его, – кивнул он.

Док и Лич схватили Антона, перевернули и навалились с двух сторон. Они не были сильны, как Снайпер, но их было двое. Антон дернулся, раз, другой, он почти вырвался, но подошел Свен и поставил тяжелую ногу ему на спину.

– Так-так-так, что тут у нас? – Снайпер повернулся к Лере. – Попалась, голубка? Но Антоха то, а? Как это он так тебя выследил? Не ожидал от него, честно скажу!

Свен внимательно вгляделся в лицо Леры, в лежащего Антона, потом подошел к Снайперу и что-то сказал ему на ухо.

– Ай-яй-яй. Так у вас любовь, что-ли? В постели с врагом, а? – изумился Снайпер.

– Пусти ее! Пусти, а то хуже будет! – закричал Антон.

– А что ты сделаешь? – с интересом спросил Снайпер. Тут он был прав, сделать Антон ничего не мог. Снайпер снова повернулся к Лере.

– Как вы догадались? – тихо спросила она.

– Как? – простонал Антон.

– Ты понимаешь, Антоха, красные бутылочки – они только у них. У нас синие бутылочки. – на этот раз говорил Док. – Так что, когда ты спросил в какой бутылке вода, я сразу все понял.

– Как спросил, у него же рации нет? – переспросила Лера.

Док вынул из уха Антона наушник и показал его Лере.

– Новая модель. Прогресс не стоит на месте.

– Лжец. – с отвращением сказала Лера.

Антон молчал. Слова были излишни. Он хотел умереть.

– Ну что, приступим? – Снайпер потер руки.

– Только не по лицу, – тихо попросила Лера, глядя в землю.

– Хорошо, Лера.

Снайпер поднял винтовку и ударил ее по лодыжке. Лера закричала. Тогда Снайпер ударом сапога сломал ей колено.

Закричал уже Антон, ударил плечом Лича, пнул Дока, и кинулся к Лере. Но его перехватил Свен, бросил на землю, и все втроем они намертво прижали его к земле. Он не мог даже повернуть головы, он ничего не видел, он только слышал. Слышались глухие удары, иногда что-то противно хрустело, Лера уже не кричала, видимо сил у нее не было, она лишь болезненно стонала. Антон что-то кричал, но толку от этого было мало. Боже мой, как медленно идет время, Снайпер все бил и бил Леру, она уже не стонала а только всхлипывала, наконец через полчаса все стихло. Тяжело дыша, Снайпер подошел к Антону. Он увидел окровавленные сапоги, остановившиеся перед лицом.

– Отпустите его. Живучая какая, сука, – скомандовал Снайпер. – Жалко, день кончается.

Держащая Антона тяжесть наконец исчезла. Его отпустили. Он вскочил и кинулся к Лере. Снайпер и компания последовали следом.

На Леру было страшно смотреть. Ее руки выглядели неестественно мягкими, как у тряпичной куклы, кожа была сине-красного цвета. Антон понял, что кости в них были разбиты. Ниже груди она была прикрыта плащом, и он старался не смотреть туда. Кровь проступала сквозь плащ, кровь окрашивала песок вокруг в красный цвет, столько много крови. Грудь и голова, как это ни странно, были не тронуты.

– Лицо не трогал, как и просила. И грудь не трогал, чтобы не убить ненароком. Так, пару ребер сломал, чтобы жизнь медом не казалась. Ты дыши, сука, дыши, ощущай радость жизни, у тебя теперь вместо тела мешок с костями, буквально причем, хе-хе, – Снайпер присел на корточки с другой стороны Леры, и ткнул ее пальцем в грудь. Снайпер был очень доволен.

– Уходи. И лучше мне на глаза не попадайся. – прошептала Лера.

– Зачем ты это сделал? – закричал Антон, – Лера, Лера!

– Не. Снайпер. Ты. Антон. Уходи. – каждое слово Леры било Антона по голове как кувалдой.

Антон обессилено сел на землю.

День на самом деле уже заканчивался. Быстро темнело. Что-то странное происходило с воздухом. С каждым вздохом в нем становилось меньше кислорода, как будто он уходил вместе с дневным светом. Очень хотелось спать. Глаза Антона закрывались. Он видел, как Снайпер медленно осел на землю, и ему показалось, что он видит, как его тело растаяло в воздухе, и легкой дымкой поднимается вверх. Наверно, показалось, глаза налились свинцовой тяжестью, и Антон хотел открыть их и снова посмотреть, но не мог разлепить век. "Нет", подумал Антон и окончательно провалился в небытие.

Последняя мысль его была – я хочу все исправить.

Глава 4. Вторая встреча с Лерой.

Просыпаться не хотелось, но яркий свет бил в глаза и мешал заснуть. Антон закрыл лицо левой рукой, но свет проникал сверху. Ладно. Он закрыл лицо обеими руками. Свет лился снизу. Ладно. Антон подвигал руками, пытаясь найти положение темноты. Ничего не получалось. Как он ни старался, оставалась щелочка, через которую проникал свет.

Пришлось проснуться. Антон открыл глаза и несколько секунда смотрел на потолок. Потом он крепко-крепко зажмурился, подождал и снова открыл глаза. Надпись на потолке никуда не исчезла.

Д О Т А 3

Резко, болезненно Антон все вспомнил. Лес, самогонка, сапоги-скороходы, река, Лера, Снайпер. Антон застонал. Как же он лажанул. Что же делать? Как все исправить? В голову не шло ни одной путной мысли.

Хотя нет, где-то в самой глубине сознания была какая-то мыслишка, которую Антон никак не мог ухватить, но он чувствовал, что она есть, и что эта мысль должна ему помочь, и что он должен таки ухватить эту мысль. Антон сел на кушетке. Мысль не проявлялась. Ну давай же, он даже себя стукнул кулаком по лбу. Это не помогло. Но зато помогло кое-что другое.

Когда Антон сел, невольно он скользнул глазами по дверям. Глаз зацепился за одну дверь. Так, надо подойти и разобраться, может поможет?

Спрыгнув на пол, Антон подошел к двери. Эхо шагов отдавалось в пустом зале. На двери была нарисована крепенькая рыжая девушка во всем зеленом, с небольшим луком, меньше, чем у Леры, и с надписью над дверью "Лира".

Сердце у Антона оборвалось. Имя так походило на Лера! И потом, она тоже лучница, и тоже девушка. А кто, если не девушка, поймет лучше другую девушку? Однако он еще колебался. Может быть, все-таки выбрать Омни, проникнуться его мыслями, сесть в позу лотоса и покинуть эту дурацкую игру?

Но что-то внутри Антона мешало уйти, оставив недоделанное дело. Да. Надо вернуться и все исправить. Как точно, он не знал. Но наверняка, если он выберет Лиру, будет проще помириться с Лерой. Да. Найти ее и поговорить по душам, женщины же любят говорить по душам? Да. Объяснить, что он не хотел, что он не нарочно. Поговорить, как лучник с лучником. И как девушка с девушкой, да. Черт. Не хотелось становиться девушкой. Черт. Но это же на один день всего. Потом, у девушек тазобедренные суставы гибче, удобнее будет сидеть в позе лотоса и медитировать. Да. Ну ладно, один день всего. К черту.

Антон зажмурил глаза и шагнул в дверь.

***

Яркий свет ударил в глаза. Тот же фонтан, деревья и три тропинки. Никого вокруг.

Рыжие волосы прикрывали край глаза. Неудобно. Как-то автоматически Антон тряхнул головой. Волосы сместились вверх на полсантиметра, подержались так секунду и снова закрыли глаз. Рыжие волосы. Антон хотел было снова тряхнуть головой, но усилием воли удержал себя, и поднял руку.

Антон держал руку перед собой и зачарованно рассматривал. Крепенькая, но по-женски округлая рука. Ухоженные ногти, и эта женская гладкость кожи. Ну ничего, это на один день всего. Антон опустил глаза и ощупал себя.

Черт, женщина, натуральная женщина, тискал Антон женщин в своей жизни, но себя вот так вот... Все гладкое и упругое. Да. И грудь. Он ущипнул сам себя за грудь и истерично рассмеялся. Грудным глубоким женским смехом. Нет уж, лучше молчать.

И еще Антон чувствовал, что вместе с телом у него появились и новые возможности. Это чувствовалось лучше и отчетливее, чем с человеком-львом, видимо, он все больше и больше привыкал к миру Доты, адаптировался. Антон прислушался к себе. Так. Он чувствовал, что если захочет, то может бежать очень быстро. Очень – не то слово. Ноги так и просились в ход. И что-то еще он мог, но не чувствовал это так отчетливо. Видимо, еще не полностью адаптировался. Разберемся, подумал Антон, еще не вечер.

Антон бодро зашагал по тропинке, но тут же остановился. Самый очевидный вопрос не пришел ему в голову. Где и как найти Леру? На вражеской базе? Там его сначала расстреляют из всех видов оружия, а уж потом будут задавать вопросы. Нет. А! Надо пойти на поляну, и спросить у Дока с Личем. Наверняка они там бухают. Они – старожилы, должны знать что где.

"Бегом", подумал Антон и побежал. Бежалось легко и быстро. Больше всего это походило на спринтерский бег – но в отличие от спринтера, который выдыхается через сто метров, падает на колени и жадно глотает воздух, Антон пробежал сто метров, потом двести, потом триста, потом перестал считать метры и стал считать километры. Через полтора километра он наконец выдохся и пошел шагом. На колени Антон не падал и дышал легко и ровно. Ну, так жить можно, подумал он. Вот бы на уроке физкультуры такие возможности.

Через пять минут ходьбы Антон ощутил, что силы восстановились и можно снова бежать. И он побежал снова. Лес мелькал перед глазами, бежалось легко и бездумно, и Антон едва не пропустил нужный поворот. Резко повернув, как мотоциклист на треке, едва не касаясь земли локтем, он повернул на тропинку ведущую к поляне, и помчался по ней.

***

Появление Антона не прошло незамеченным. Стол был уже накрыт, полупустая бутыль стояла на краю, и Лич с Доком о чем-то горячо спорили. Не рассчитав скорости, Антон врезался в стол. Лич вскочил и отпрыгнул, Док попытался вскочить, но запнулся и схватился за стол. Стол покачнулся, бутыль накренилась и стала падать, в последний момент Антон подхватил ее.

Док сел на место и стало медленно хлопать в ладоши.

– Вот это я называю мастерство! Самому создать проблему и самому ее решить! А ты кто, прекрасная незнакомка? Этот зануда Антон, похоже, покинул нас, Лич!

– Я Антон, – игривый тон не понравился Антону. Он поставил бутыль обратно на стол и присел.

Лич захохотал.

– Неловко вышло, – Док нисколько не смутился, материализовал третий стакан, налил самогону и пододвинул к Антону. Его нога под столом коснулась ноги Антона. – А давай на брудершафт выпьем, а?

Антон пнул его по лодыжке.

– Отвали, а? Лучше скажите, где мне Леру найти.

Док поперхнулся.

– Тебе что, проблем мало? Ты это, ты себя очень сильно переоцениваешь. Мы вчетвером ее еле заломали, хорошо что Снайпер раскачанный был, мы бы без него там так все и полегли бы. Вообще, запомни бесплатный совет: увидишь ее – беги, и молись чтобы она тебя не заметила. С ней только Снайпер может справиться, и то не всегда.

– Я драться не хочу, я... я хочу найти ее и попросить прощения, – это прозвучало как-то глупо.

Лич и Док смотрели на Антона как смотрят умудренные жизнью мужчины на глупую блондинку, задающую идиотские вопросы. Вроде и смеяться громко нельзя, рассердится, и надо как-то ответить на ее вопрос, чтобы не обидеть.

– Хорошо, а за что ты хочешь попросить прощения? – спросил Док.

При этом он как бы ненароком положил Антону руку не бедро и сжал его, а потом начал поглаживать.

Антон сбросил его руку и задумался.

Лич с интересом слушал диалог Дока и Антона. Ситуация его очень забавляла.

– За что извиняться? Ммм... Ну, за то что ее побили? И руки сломали?

Док покачал головой.

– Ну, не ты же руки ломал, а Снайпер.

Антон снова задумался. Извиняться за кого-то другого было глупо, тут он был прав.

– За то что я вас не нее навел?

Лич опять покачал головой.

– Это вышло случайно. Ты же не хотел, я так полагаю?

Антон опять задумался. Это слово... хотел... хотел, не хотел, при чем тут хотел или нет? Главное же что ты сделал, или не сделал, а не то что ты хотел? Хотеть много чего можно, я вот хочу миллион долларов, а где этот миллион? Хотя тут от миллиона долларов проку никакого. Черт с ним, с этим миллионом, получается, извиняться не за что?

– Так что, я не виноват ни в чем, что-ли? – Антон с вызовом смотрел на Дока.

Док еще раз покачал головой.

– Ну не знаю я, не знаю. – Антон хлопнул в сердцах ладонями по столу.

Док поднял брови и сказал:

– Ну Антон, ну как же ты не знаешь? Лера же сама все сказала! Ну не могло же тебе за одну ночь память отбить, а?

Антон смотрел на Дока. И тут он вспомнил, что же она сказала. Но это же было глупо! Так глупо!

– Лжец, – с удивлением произнес он.

Лич кивнул головой. Док опять медленно захлопал в ладоши.

– Но это глупо! Причем тут это! Все же врут! То есть не врут, все всегда привирают! Какая разница! Подумаешь! Это потому что она женщина, а у женщин всегда пунктик насчет неправды, даже маленькой! Но извиняться! За это! – всю эту тираду Антон прокричал на одном дыхании, привстав от возмущения. Эмоции, однако. Это все гормоны, подумал он. Но извиняться за такую мелочь и на самом деле было глупо.

Док усмехнулся.

– Глупо? Ложь, маленькая ложь, незаметная ложь, вроде, ничего страшного, да? Но главная проблема – это не то что ты сказал. Как говорят индийские мудрецы: посеешь мысль – пожнешь привычку, посеешь привычку – пожнешь характер, посеешь характер – пожнешь судьбу. Ты обращал внимание, что мысли часто ходят по кругу, возвращаются, и постепенно пробивают привычное русло, и ты перестаешь их замечать, и это русло становится привычкой. И ты перестаешь замечать эту свою привычку! То есть, если ты иногда говоришь неправду, со временем это становится привычкой, и эта привычка определяет твое поведение, и твои поступки, и тебя самого, в конечном итоге.

Антон помотал головой:

– Это все гнилая философия. Ну вас. Все врут, и что? Все живы-здоровы.

– Ну, на вашей Земле это может и так, а здесь причина всегда порождает следствие. Как там Омни говорил... ммм... Карма. Что посеешь то и пожнешь. Сам же на себе убедился, – усмехнулся Док.

Антон опять помотал головой:

– Хватит мне этой вашей философии, голова пухнет. Лучше скажи, где мне Леру найти?

Док пожал плечами.

– Ну ладно, вольному воля. Обычно она в центре со Снайпером воюет. Но я тебе туда не советую соваться. Да... Лера обычно сначала стреляет, а потом спрашивает. Но она может за руной ходить, это там, где ты ее встретил в первый раз. Можешь там ее подкараулить. Но смотри, мы тебя предупредили. Да, Лич?

Лич встал и подошел к Антону сзади. Он положил руки на его плечи и сказал: "Даа". Он был уже прилично пьян.

Антон передернул плечами, чтобы скинуть его руки. Достали уже. Но Лич держал крепко. Док пододвинулся поближе и совсем уж откровенно схватил Антона за ляжку.

***

– Пустите, – удивленно сказал Антон.

– Ничего, тебе понравится, – Док лапал Антона за грудью

Антон пытался оттолкнуть его руки, но Док был сильнее. Лич не отставал и пытался стянуть с Антона плащ. Их было двое и они были сильнее.

– Да пустите же, – Антон был в шоке. Похоже, его собирались изнасиловать.

– Ты главное расслабься, и получай удовольствие, – Док оставил в покое груди и пытался залезть в штаны.

Черт. Надо было что-то срочно придумывать. Антон лихорадочно отбивался, но силы были неравны. А! Он действовал как мужчина, пытаюсь использовать грубую силу. Но тело-то у него сейчас женское. А что бы сделала женщина в такой ситуации? Тут Антона осенило.

Антон перестал сопротивляться, закатил глаза и часто задышал. Потом он перестал отталкивать лапающие его руки. Вернее не перестал, а стал как бы и отталкивать, и тянуть к себе одновременно. Так делают женщины, если не хотят на самом деле отталкивать мужчину. Потом Антон сказал томным и сексуальным, как он надеялся, голосом:

– Пустите... я самм...а...

Сработало! Антон был сам удивлен, как оказывается легко можно окрутить мужикам мозги. Эти козлы его хотя и не отпустили, но перестали удерживать и полностью переключились на лапание.

– Пойдемте на травку, – хриплым голосом Антон продолжал соблазнение. Хотя соблазнять было уже дальше некуда.

Док и Лич как миленькие повели его от стола. Практически он висел на их руках. Они прошли метров десять. Но эти гады все еще держали Антона и полностью не отпускали. Ладно.

– Док, я хочу тебя первого, – наклонившись, сексуально прошептал Антон-Лира Доку на ухо. Но постарался прошептать это достаточно громко, чтобы и Лич услышал.

Лич услышал. Он обиженно засопел. Но он отпустил Антона. Счастливый Док трясущимися от возбуждения руками принялся расстегивать свой ремень. И отпустил Антона тоже. Этого-то Антон и ждал.

Хорошенько прицелившись, он двинул Доку коленом между ног. От души, со всей дури. Док выдохнул "Уй", и, скрючившись, медленно осел на землю. Не теряя времени, Антон вцепился ногтями в глаза Лича. Рефлексы у того сработали, Лич отшатнулся и поднял руки. Антон понимал, что они легко могут сотворить какую-нибудь пакость, он все еще помнил их драку с Лерой. Надо было бежать. Быстро-быстро. Бегать Антон умел. Вернее, это тело. Нет, Антон. Нет, это его тело, правильно? Или нет, в Доте тело каждый день новое, то есть Антон – это не совсем тело? К черту, потом разберусь, а пока надо бежать, подумал Антон.

Но тут в голове у Антона наконец что-то щелкнуло, причем кажется даже буквально, и он понял что у него проявилась новая способность. Док уже поднимался с травки, и вид у него был очень злой. Надо было спешить, а то Антона не только изнасилуют, а небось сделают сначала спящей красавицей.

– ПУТЫ! – закричал Антон и махнул рукой.

Тонкие полупрозрачные нити опутали Дока и Лича, связали их по рукам и ногам, и связали их друг с другом. Они не могли пошевелиться.

– Сука ты, – тоскливо произнес Док. – Чего же сразу по яйцам?

– А нечего молодых девушек лапать без спросу, козел. Могу добавить, если мало, – усмехнулся Антон. – Все таки как легко вам, мужикам, голову морочить. Хи-хи.

Лич посмотрел Антону в глаза:

– Один ноль в твою пользу, Антон. Но кое-что ты упускаешь.

Антон внимательно осмотрел эту сладкую парочку. Путы еще держались. Они становились слабее с каждой секундой, они уже могли слегка шевелить руками и ногами, но Антон был в безопасности, он это чувствовал. Еще секунд тридцать у него было.

– И что же я упускаю? – спросил Антон.

– Ну как можно быть таким идиотом, прости господи? Это что на тебя новое тело так повлияло? Вроде даже не блондинка... Док же тебе полчаса сейчас читал лекцию о карме и о том что ложь к тебе вернется. Ты нас сейчас перехитрил, но ты же соврал! Помяни мое слово, твоя же ложь к тебе вернется, тебе же хуже будет!

"Хуже будет, будет, будет"– отдалось эхом в голове. Но Антон помотал головой, и эхо пропало.

– Куда уж хуже. Вы ж меня чуть не изнасиловали. Нет уж, нашли дурака. Чао, мальчики. – Антон помахал рукой, повернулся и побежал.

***

Знакомая дорога послушно ложилась под ноги. Бежалось легко и быстро. Адреналин в крови постепенно успокаивался. Надо же, чуть не изнасиловали! Падонки какие... Ну ладно, хватит о них.

Некоторое время Антон просто бежал. Делать было нечего, и он начал думать. Почему-то потянуло на философию. Наверно, это новое тело. Никогда не думал, что женщины могут думать о философии. Так кто же он, Антон, на самом деле?

Вопрос был сложнее, чем казался на первый взгляд. Кто он был перед тем, как попасть в Доту? Студент, сын, Антон, семьдесят семь кило мускулов, хехе, – все это он. Но Дота заставила его посмотреть на вещи немного по другому. Надо разложить свои мысли по полочкам, чтобы не путаться. Время подумать есть.

Для начала, он, Антон – это не тело. Звучало странно, но факты – упрямая вещь. Тем более, что он сейчас был одним из таких фактов. Вчера – Лев, сегодня – Лира, завтра он может выбрать любое тело. В Доте его разум каждый день может выбирать новое тело.

Ну хорошо, тогда, может быть, он, Антон – это разум? Не совсем. Ведь с телом Лиры он приобретал и определенный склад мыслей и навыков. Память? Но если верить этим клоунам, то память здесь на три дня. Через три дня он будет искренне думать, что он – это Лев, или он – это Омни, или кого там он выберет.

Видимо, он, Антон – это то, что внутри него думает, что он – это он. Думает все время, неустанно, каждую секунду, думает одну мысль – это я, это я. Мысль была верная, видимо, потому что и на самом деле, каждую секунду Антон осознавал, что он – это он. Но, похоже, и это было не так. Если через три дня он все забудет, и выберет, скажем, Омни, то он будет искренне думать, что он – это Омни, думать каждую секунду, и верить в это.

Значит, он, Антон – это то, что внутри него, что остается неизменным и наблюдает изнутри за всем. Душа?

Наверно. Но Антон никак не ощущал ее присутствие. Он вывел ее существование логически, и согласился с логикой. Но вывести логически, что ты голоден, и надо бы чего-нибудь сожрать, и поесть на самом деле – две большие разницы. Похоже, и здесь, вывести логически, что ты – это твоя душа, и осознать ее присутствие – две большие разницы. Да уж. А без осознания этой самой души, похоже, из Доты не вырваться, потому что все это – часть Доты. Все, кроме души. Надо будет выбрать Омни, завтра, и сесть в позу лотоса, и медитировать. Хороший план. Сегодня извиниться перед Лерой, оплатить все долги, так сказать, а завтра свалить отсюда.

Лес кончился. Передо Антоном была река.

***

Говорят, нельзя войти в одну реку дважды. Врут. Вот перед Антоном река, и новый день, и новый Антон, и второй шанс – шанс все исправить. И Антон твердо намеревался все исправить. Да... как часто в прошлой жизни он мечтал вернуться обратно во времени и сделать все как надо. Пересдать экзамен, например.

Антон пошел по реке, загребая ногами воду. Плоский утес на вершине был пуст. Ну ладно, подумал Антон, а где тогда искать Леру? Он задумался. Пока он думал, ноги его шагали как бы сами по себе. Антон наконец очнулся и огляделся. Он пришел на утес, где встретил Леру первый раз. Да уж, преступников всегда тянет на место преступления, усмехнулся Антон и огляделся вокруг. Леры на этот раз на месте не было. Облом, однако. Что делать? Плана Б у него не было.

Что-то влетело в волосы. Антон поднял руку и провел по волосам. Камешек. Он обернулся.

Лера стояла и задумчиво смотрела на него. "Антон" – полувопросительно, полуутвердительно сказала она. Антон кивнул головой. Хорошо хоть, в этот раз она не целилась в него из лука. Антон собрался с духом и начал говорить.

– Я пришел извиниться, за то что случилось. То есть мне очень жаль, что все так получилось. Ну в общем по дурацки все получилось. Но как же я мог знать про эти бутылочки, правда? Из-ви-ни. Вот. Давай начнем все сначала?

Нервно улыбаясь, Антон смотрел на Леру. Лера молчала. Антон снова повторил "Ну извини". Лера молчала. Это начинало уже немного злить Антона. Он же извинился, что ей еще надо? Антон согнал с лица улыбку. Наконец Лера заговорила.

– То есть, Антон, во всем виновата бутылочка?

– Ну что ты прицепилась к этой бутылочке? Ну, не бутылочка, ну пусть будет стечение обстоятельств, дурацкое, я же сказал уже, – голос у Антона был сердитый.

– То есть ты, Антон, совсем-совсем не виноват?

– Нет конечно, как же я мог знать, что все так получится! – эта фраза вырвалась из его рта прежде чем Антон успел подумать. Ну и ладно. Правду говорить легко и приятно.

– То есть то что ты мне соврал вообще-вообще тут ни при чем?

Антон молчал. Ну что они все так прицепились к этой ерунде? Соврал, не соврал, ведь Снайпер ее не мыслями бил, а прикладом. При чем тут соврал? И откуда он мог знать про дурацкий цвет дурацкой бутылочки, он же первый день был в этой Доте.

Видимо, мысли Антона были написаны на его лице. Лера вздохнула.

– Ты знаешь, Антон, есть такой закон – Карма. Любое действие – будь это физическое действие, слово, мысль – порождает отклик, и отклик этот возвращается к тебе. И сейчас, Антон, ты ощутишь последствия своих действий. Твоя ложь тебе аукнется очень наглядно и физически.

Она коснулась своего уха, два раза. Видимо это был какой-то запрограммированный сигнал для передатчика. Рядом с ней завертелись знакомые вихри, и из них вывалились два добрых молодца. Вернее, два головореза. Выглядели оны вооруженными до зубов и не очень приветливыми. Ладно. Антон коснулся своего передатчика и прошептал "Док? " Металлический голос отозвался "Абонент не отвечает на вызов ". Антон опять коснулся передатчика "Лич? " Тот же голос без перерыва начал говорить "Абонент не отвечает... ". К черту, подумал Антон, тем более что Лера нарочито медленно начала снимать с плеча лук, и начал действовать.

Ноги уже просились в бег, и Антон не стал их сдерживать. Камешки и песок брызнули веером из-под его ног, миг – и он уже бежал, бежал быстро и стремительно. Краем глаза он мазнул по Лере, она не двигалась, только картинно приподняла одну бровь. Что-то тут не так, подумал Антон, и бросил на них свое заклятие пут. Говорить вслух уже не надо было, он только подумал, и заклятие уже лежало на кончиках пальцев, он стряхнул его на Леру и ее шестерок, они стояли все вместе и путы должны были связать их всех.

С тонким треском путы наткнулись на невидимое препятствие. Тонкая голубая сфера, окружающая Леру, на миг стала видна в том месте, куда ударило заклятье. Сфера оказалась прочнее, и Антоново заклятье с жалобным дребезгом разбилось и осыпалось на землю. Амбал с рыбьими пустыми глазами слева от Леры взмахнул рукой, и Антона поднял и закружил небольшой торнадо. Все поплыло перед глазами, земля и небо смешались в кашу, воздух дул так туго, что Антон не мог дышать, он беззвучно закричал, кричать было нечем, и тут его шмякнуло о землю. Дух вышибло напрочь, сил не было, Антон пытался встать и не мог, и наконец как-то подозрительно легко перешел в вертикальное положение.

Два амбала держали его под руки. Лера стояла передо ним и натягивала на руки кожаные перчатки без пальцев. Она поймала взгляд Антона и ударила его в живот.

Дыхание сперло. Было не столько больно, сколько страшно от того что он не мог вдохнуть. Лера с интересом наблюдала за гримасами Антона. Наконец через долгие полминуты спазм отпустил, Антон выдохнул и начал вдыхать снова. И тут Лера опять ударила его под дых.

Антон думал, что умрет. Так плохо ему не было никогда в жизни. Да, самое страшное, оказывается – это невозможность дышать. Глаза медленно закрывала красная пелена, и наконец его мозг отключился.

Когда Антон пришел в себя, первое, что он увидел, снова были Лерины глаза. Она увидела, что Антон пришел в себя, и начала бить его по животу, по ребрами и по бокам. Антону было больно. Что-то ломалось в груди, что-то лопалось, что-то отвратительно чавкало. Лерина перчатка покрылась кровью. МОЕЙ КРОВЬЮ, подумал Антон.

Умом Антон понимал, что это всего лишь тело, тело, которое он позаимствовал на одни день, на этот день, и когда день закончится, он заснет, и проснется, и возьмет другое тело, и что эта боль и эта кровь сейчас, только сейчас, временно, и что это не его боль, а боль этого тела, и что он, Антон – это не это тело, на самом деле. Он понимал все это умом, но не сердцем. Каждый удар Леры бил не по телу, каждый ее удар бил по душе.

Лера наконец закончила экзекуцию.

– Ну что, герой? Теперь мы квиты. Око за око. Начнем все сначала, так ты кажется предлагал? – Лера смотрела на Антона и ждала ответа.

Волна горячей жаркой ненависти поднялась из живота Антона – его живота, истерзанного в кровь! – прошла по сердцу, опалила горло, и выплеснулась словами:

– Сука! Я тебя достану!

Антон дернул головой и лбом ударил Леру по лицу. Лера вскрикнула и отшатнулась. Скула ее была разбита. Она поднесла руку к щеке, потрогала ее и посмотрела на кровь на своих пальцах. Глаза ее остекленели.

Лера вытянула из-за пояса одного из амбалов тяжелый молот, и крикнула дрожащим от ярости голосом "На землю его! " Антона кинули на землю, и тут же тяжелый удар обрушился ему между лопаток. Что-то треснуло, и Антон перестал ощущать свое тело. Все оно как-то онемело.

Видимо это было и к лучшему, потому что Лера продолжала бить, по рукам, по ногам, Антон не чувствовал ничего, но слышала тяжелое дыхание и хаканье Леры, и противные чавкающие удары, и видел черные брызги крови, разлетающиеся вокруг, и наконец амбалы схватили Леру и с трудом оттащили ее от Антона, и пытались отнять у нее молот, она не хотела отпускать его, и толкнула одного из амбалов плечом, тот отлетел в сторону, второй отпустил ее и закричал ей в лицо "Ну все, все уже, ну сама посмотри ". Лера посмотрела на Антона и бросила молот.

Антон не мог двигаться, вообще. Чувство тела медленно возвращалось к нему, вместе с дикой, невероятной болью. Два кожаных сапога подошли к его лицу, и носок одного из них повернул голову Антона. Лера присела на корточки.

– Ну что вы за народ такой, мужики? Вчера же по твой вине, только по твой, меня так же отделали. Так что я только плачу тебе той же монетой, бэйби. Не принимай это близко к сердцу. И еще раз я спрошу у тебя – ты хочешь извиниться и начать все сначала?

Сил говорить не было, но Лера все поняла по глазам Антона. Она пожала плечами, повернулась и ушла.

Боль была дикой. Антон попытался застонать, но не смог. Только одно чувство осталось в Антоне, помимо все возрастающей боли – ненависть. И ненависть его росла вместе с болью. Антон подумал, что сейчас, только эта ненависть не дает ему умереть. Если он отпустит ее, то тут же умрет. И боль тут же уйдет. Но как же он может простить то, что она сейчас сделала с его телом? Как?

Не забуду, не прощу, подумал Антон. Сука, сука, сука, я тебя достану. Достану. Сука. Достану. Скосив глаз, он увидел свою сломанную руку, висевшую как тряпку, неестественно плоскую, вывернутую в локте, и в плече, с белыми сколами костей, покрывавшимися красной кровью, тут же черневшей на воздухе. Ему стало окончательно плохо. Сил больше не было. Конец, спокойно подумал Антон. Глаза его стали закрываться. "Я тебя достану, сука", – сделав неимоверное усилие, с последним выдохом прошептал наконец Антон, выплевывая слова пополам с кровью, пополам с болью, и мир вокруг окончательно погас.

Глава 5. Третья встреча с Лерой.

Болело все тело, особенно живот. Антон повернулся на бок и скрючился. Стало немного легче. Но заснуть снова не получалось. Ладно. Тогда он повернулся на спину и открыл глаза; медленно, глаза сфокусировались на знакомой надписи на потолке:

Д О Т А 3

Память неумолимо возвращалась. Антон не хотел вспоминать. Антон хотел закрыть глаза и проснуться от этого сна. Но у него не было выбора. Или был?