Текст книги "Помоги мне, бог любви!"

Автор книги: Марта Брюсфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Глава 7

Прошли годы, как Шерил покинула Ирландию и вычеркнула Стивена из своей жизни. Он не должен был иметь для нее никакого значения, но имел.

Ей не следовало бы приезжать сюда снова. Не нужно бы встречаться с ним… Но она приехала и встретилась. И те ощущения, желания и смятения, которые она оставила здесь когда-то, вернулись. Но сейчас опасность стала еще более грозной. Теперь их не разделяла непреодолимая стена. Она уже не была юной и невинной, а ее трагедия осталась в далеком прошлом. Стивен, по его собственному признанию, не тратил жизни на ее ожидание. Волшебство давней встречи жило лишь в ее воображении. Однажды они пережили вместе единственное мгновение страсти, не больше того. Такое случается постоянно.

Но Шерил не знала, сможет ли когда-нибудь признаться в этом Стивену. И как он это воспримет.

Поскольку Крис утром снова отправился в школу с Кеном, в ее распоряжении оказался целый день.

Она быстро спустилась по лестнице и влетела в кухню, намереваясь побыстрее расправиться с завтраком.

– Стивен! – воскликнула она, увидев его. Его появление застало ее врасплох. Может, Стив и не ждал ее все эти годы, но сама она вдруг почувствовала, что всегда ждала его, как ни пыталась обмануть себя или уговорить, что он остался в прошлом.

Шер смутилась. Мгновенной вспышкой радости она выдала свои чувства, а ей этого не хотелось.

– Доброе утро, дорогая. Я только что сообщил Джонатану, что ты переезжаешь в коттедж.

– Я…

Разве я говорила, что перееду? – хотела она возразить, но не смогла вымолвить ни слова. Она едва заметила Джонатана на кухне, поскольку Стивен подступил вплотную к ней и взял ее руки в свои. В его взгляде были нежность и забота, уверенность и обещание.

Она высвободила руки и быстро повернулась к Джонатану.

– Мы с Крисом, пожалуй, переедим в коттедж, мистер Шоу. Я решила побыть здесь еще немного, по крайней мере, до Дня всех святых. Не помешает посмотреть, как он празднуется.

– Конечно, это всегда интересно, – любезно ответил старик, вроде бы не огорченный потерей двух постояльцев. – Но первым делом надо позавтракать.

Она улыбнулась.

– Естественно. Спасибо, Джонатан. – Она все еще не могла заставить себя взглянуть на Стивена.

– Бекон, яйца и тосты сейчас будут готовы. Кофе в кофейнике, а каша на столе.

– Ну, одна я есть не буду, – возразила Шерил, постепенно приходя в себя.

– Стивен?

– Мне все то же, Джейми. Подай-ка мне хлеб – я займусь тостами.

Шерил было неловко от того, что двое мужчин взялись обслуживать ее, поэтому она вылила остатки кофе и наполнила кофейник заново. Несколько раз она задевала О'Лира, каждое такое прикосновение казалось ей естественным, теплым и каким-то родным.

Дальше беседа потекла легко. Старик сказал Стивену, что в телевизионном выпуске новостей недавно показывали построенное в Дублине по проекту Стивена здание. Когда они, наконец уселись за стол, архитектор набросал для Шерил рисунок здания с таким вдохновением, что просто очаровал ее этой незнакомой ей стороной своей личности.

– Я работаю над подобным проектом и для Лондона, – сообщил он и пояснил, что здание не только красиво и оригинально, но и надежно в смысле пожарной безопасности. – Вот видишь, – сказал он, встав за ее спиной и показывая на лежащий перед ней рисунок на бумажной салфетке, – при острой необходимости можно спуститься со всех сорока этажей по внешним балконам.

– Чудесно, Стив, просто замечательно, – с восторгом отозвалась Шерил.

В ответ он лишь озорно улыбнулся. Они оба были охвачены ощущением близости, и она поняла, что он испытывает то же, что и она.

Она почувствовала, что краснеет, и, чтобы скрыть смущение, сосредоточила свое внимание на рисунке.

– Я, конечно, не специалист, но мне это нравится. Отличная работа, на мой взгляд. По-моему, ты можешь ею гордиться.

– Спасибо. – Его пальцы скомкали салфетку. – Хочешь еще кофе? Или сразу поедем?

Он как бы отстранился от нее, и она была благодарна ему за это.

– Может, мне лучше подождать сына?

– Не о чем беспокоиться, – заверил ее Джонатан. – Кен довезет его до коттеджа.

Шерил заметила, что Стивен поглядывает на нее выжидательно. Неужели он опасается, что она передумает?

Не о чем ему беспокоиться – она не передумает. Ее вела судьба.

Побыв всего ничего в пристанище Джонатана, Шерил испытывала странное чувство, словно покидает свой дом. Старик казался ей отцом, наблюдающим, как его дитя покидает родное гнездо.

– Мистер Шоу, – начала она, но он отмахнулся от изъявлений ее излишней благодарности.

– Мы еще увидимся, дочка, обязательно увидимся, – пообещал он.

– До встречи, старик, – бросил Стивен.

А она только тут обратила внимание, что он стоит у дверцы ее автомобиля со стороны водителя.

– Как ты добрался сюда? Я не вижу твоей машины. Неужели пешком?

– Меня подвезла Мэг. Ну, поехали, Шер. Только, чур, я сяду за руль. Мы оба немного нервничаем сегодня. Но в отличие от тебя я знаю здешние дороги…

Сначала они ехали молча. Каждый думал о своем. Первым прервал молчание Стивен.

– Я читал твою книгу об Индонезии.

– Вот как? – удивилась она.

Он кивнул, не спуская глаз с дороги.

– В самом деле, – тихо произнес он, – у меня есть все твои книги. Мой приятель, живущий в Нью-Йорке, мне их присылает. Мне они нравятся.

– Вот неожиданность, – удивленно пробормотала Шер, – книги у меня специфические. Они скорее для туристов, интересующихся историей, чем загаром и азартными играми.

– Надеюсь, таких немало. Во всяком случае, хотел бы.

– Я тоже, иначе не стоило бы и стараться, – рассмеялась Шерил.

– Ты собираешься поработать и сегодня?

Шерил поколебалась, прежде чем ответить.

– Хотела проехаться по округе, ознакомиться с достопримечательностями, а потом почитать.

– Как ты посмотришь, если мы завезем ваши вещи в коттедж, потом отправимся на юг в одну знакомую мне таверну на ленч, а ко времени приезда Криса я доставлю тебя обратно?

Шерил кивнула, благодарная за обыденный тон разговора.

– От ленча не откажусь.

Поглядев в окно, она заметила, как изменился пейзаж. Они приближались к побережью. Изумрудно-зеленые поля остались позади, вокруг стали появляться скалы и утесы, громче зазвучал ветер, в воздухе запахло солью.

У коттеджа Стивен остановил машину. Шерил видела его еще вчера, когда привозила сюда сына. Тогда она не намеревалась входить в дом, а теперь собиралась жить в нем. Вот как оборачивается судьба.

Стивен выбрался из машины, подошел к парадной двери коттеджа и отпер ее. Она рассеянно отметила про себя этот факт – ведь он же дал ей ключ.

Вероятно, у всех домовладельцев есть запасные ключи, а ему, похоже, и в голову не приходит, что Шерил может возражать, чтобы он пользовался своим ключом, пока она здесь.

Он вернулся к машине, открыл багажник, взял чемоданы и подошел к Шерил.

– Ты в порядке, дорогая?

Она кивнула.

– Тебя не слишком мучают воспоминания… о Джоне?

Шерил опустила голову, пристыженная. Она вовсе не думала о муже, а вспоминала последнюю ночь, проведенную здесь со Стивеном.

– Нет, все в порядке.

Она вошла в дверь и… последних восьми лет, как бы не было вовсе. Шер так хорошо знала этот домик: направо кухня, налево гостиная. И ступени, ведущие к спальне. В гостиной на покрытом кружевной скатертью столе стояли прекрасно подобранные свежие цветы, в камине полыхал жаркий огонь, придавая комнате обжитой и уютный вид.

Она протянула руки к очагу. Шерил отдавала себе отчет в том, что дрожит, и молилась, чтобы тепло успокоило ее, если вообще ее могло что-то успокоить. Ее бросало то в жар, то в холод. Она нервничала, была возбуждена и испугана, у нее пересохло горло.

– В холодильнике есть молоко, яйца, бекон. Немного, но на первое время хватит, – сказал Стивен.

– Ты очень внимателен. Продукты, цветы… огонь в камине. Все прекрасно.

– Ничего особенного, продукты я попросил доставить, а за цветы благодари Мэг.

– И все же ты очень добр.

– Не бесцеремонен, надеюсь?

Шерил кивнула, все еще стоя к нему спиной.

– Да, – прошептала она. – И бесцеремонен тоже, но… добр. Спасибо.

– Может, выпьем чаю?

– Нет! – в ужасе обернулась молодая женщина.

Стивен вдруг понял, какую глупость сморозил, криво улыбнулся и покачал головой.

– Нормального чаю, дорогая. Ирландского чаю к завтраку. Забудь ты об этих наркотиках. Выброси их из головы!

– Стивен, разве можно это забыть? Выбросить из головы Джона, убитую юную девушку, потом еще одну… Ситуацию, в которой оказался ты, кого Бог знает, в чем многие подозревают… а мы говорим о книгах и цветах. – Она резко повернулась к нему, готовая расплакаться.

Она даже не заметила, как он вдруг оказался прямо перед ней, положил одну руку ей на плечо, другой мягко приподнял подбородок, заглядывая в глаза.

– Шер… Шерилин, не надо обо мне волноваться. Я невиновен и хочу, чтобы ты была здесь, близко от меня, поскольку убийца где-то рядом, а я не хочу, чтобы ты пострадала. Я узнаю всю правду, обещаю тебе, Шерил…

– Стивен…

Это был еле слышный шепот, но он тут же заглушил его поцелуем. Мягкие губы вызвали в ней дрожь, в горько-сладком поцелуе смешалось их дыхание. Внезапная волна нежности закружила обоих в сладостном вихре.

Губы Шерил раздвинулись под его губами, крепкие руки обхватили ее – теплую, податливую, с сильно бьющимся сердцем. Сквозь ее тонкую вязаную блузку он почувствовал, как напряглась ее грудь, и горячее желание опалило Стивена огнем.

На мгновение Шерил отстранилась, и он заглянул в ее бездонные глаза, в которых мерцало наслаждение. Она словно лишилась рассудка и жила лишь ощущением сильного тела, прильнувшего к ней. Шерил казалось, что она просто умрет, если он не прикоснется к ней снова.

И Стивен отгадал ее мысли. Со всей трепетностью и нежностью запустил пальцы в ее волосы на затылке, притянул к себе и прошептал:

– Кого мы обманываем?

Его губы вновь опалили ее губы так, что она едва не закричала от пробужденного в ней острого желания. И она прильнула к нему, жаждая насладиться силой своей страсти к нему.

Его рука проникла под ее кофточку к животу. Прикосновение ожгло кожу, пальцы проскользнули под кружева лифчика, большой палец нашел ее сосок. И она сильнее прижалась к нему, стремясь усилить эффект от его прикосновений.

Он медленно опустил ее на ковер у камина. Стягивая с себя рубашку, заговорил охрипшим от чувства голосом:

– Сейчас между нами ничто не стоит, Шерил. Ни наркотики, ни преступления, ни притворство.

Она лишь кивнула, не в силах ответить, ибо сейчас, когда он освободился от рубашки, она просто не могла не гладить бугрящиеся мышцы и жесткие черные волосы на его груди. Он ошибается, подумала Шер. Она таки одурманена. Ничто на земле не могло бы подействовать на нее сильнее, чем сам он.

Он поспешно скинул туфли и носки, высвободился из джинсов. Боже, как он великолепен, подумала она. У него оказалось мускулистое, холеное, поджарое, просто скульптурное тело.

– Шерилин?..

В его голосе прозвучали и вопрос, и упрек, но одновременно и нежность, и темперамент, и… страсть. Само ее имя в его устах превратилось в чувственную ласку.

И он снова прикоснулся к ней.

Он стянул с нее туфли, уверенным, стремительным движением освободил ее от юбки, чулок, трусиков. Его руки опалили ее бедра, и она едва не задохнулась, упиваясь этим ощущением, его пальцы нащупали застежку лифчика, губы жадно, с трепетным восторгом набросились на ее груди. Такого просто не может быть, как же здорово в его объятиях, какое счастье отдаваться охватывающему тебя чувственному пламени! Как прекрасны эти мгновения! Как же долго и сколь многого были они лишены!

Он воспринимал их физическую близость как чудо. Она была раскованна, почти непристойна и одновременно чиста, когда он вторгся в нее. Он чувствовал себя вложенным в шелковистые, горячие и влажные ножны ее тела. Она не опускала век, ее глаза удерживали его взгляд туманящейся в них жаждой страсти. Такая откровенность была ему особенно дорога и делала еще более восхитительными эти чудесные мгновения.

Шерилин не могла сдерживаться, она просто должна была трогать, гладить его, проводить пальцами по спине, все теснее прижиматься, пока он двигался в ней, наполняя ее столь избыточным наслаждением, что было трудно дышать. И вот она содрогнулась всем телом, достигнув пика, и выкрикнула его имя, и он настиг ее на этом пике любви.

Протекли долгие минуты, прежде чем он оторвался от нее. Оба они взмокли от выработанной ими энергии страсти. Она даже не потупила взгляда, хоть и покраснела слегка, а лишь застенчиво улыбнулась и погладила его по щеке.

Он перехватил ее руку, поцеловал ладонь и прижал к своей щеке.

– Пообещай мне одну вещь, Шерилин.

– Какую? – хрипло спросила она.

– Что не убежишь от меня опять. Поклянись.

Она улыбнулась, хотя и опасалась, что расплачется, – уж очень здорово все у них получилось, и так восхитительно лежать с ним, так уютно…

– Клянусь, – нарочито торжественно пообещала она, чувствуя, что он нервничает. Потом ласково прошептала: – Ты все еще хочешь… поехать позавтракать?

Он рассмеялся и поцеловал ее:

– Нет, детка, не ленча я хочу, а времени. Времени с тобой. Всего того времени, что я потерял.

Ей нечего было сказать, ибо она хотела того же.

Глава 8

Прошла неделя. Они почти все время были вместе. Разумеется, осмотрительны из-за ее сынишки. К тому же у них обоих была работа, которую нельзя забросить. Но не проходило ни одного дня, чтобы они не сдались напору чувств, владеющих ими. Неделя открытий.

По молчаливому соглашению они не обсуждали ничего неприятного, ничего пугающего. Даже когда он показывал ей засовы на двери и запоры на окнах, никто из них не упомянул причины, по которой ей необходимо было быть осторожной. Как и тогда, когда он объяснил ей, как в случае чего позвонить. Телефонная связь была с его домом, кабинетом констебля Барта О'Хина, Сэмом Расселом и Джонатаном Шоу.

Сегодня они оказались одни. Крис уехал со школой на экскурсию с ночевкой.

И снова по молчаливому согласию они провели вечер по-домашнему, как давно женатые супруги. Он принес цветы, вино, а Шер приготовила чудесное мясо с картошкой под петрушкой и с зеленым салатом, и они пообедали при свечах.

Потом она поджидала его, сидя у туалетного столика.

Притушенный свет не мешал ему наслаждаться видом ее обнаженного тела. У нее были красивые груди – полные, изящно округлые, упругие, увенчанные необычного розового оттенка сосками. Если бы она не поспешила в постель, он набросился бы на нее как голодный зверь.

Стивен вспомнил первую ночь, когда впервые увидел ее бегущей по болоту в прозрачной рубашечке. Она казалась фантазией, ставшей явью, очаровательно юной, вынырнувшей из тумана чародейкой.

Все, что последовало потом, имело горьковато-сладкий привкус. Он вовсе не намеревался влюбляться в нее тогда. А сейчас он чувствовал, что, как будто все восемь лет ждал, когда она сама вернется к нему. Никогда и никого еще не желал он так безоглядно. Никогда не стремился удержать женщину, чтобы познать ее душу, слышать ее смех, просыпаться по утрам рядом с ней. Ловить каждое ее движение.

Он склонился над ней, принялся страстно ласкать ее грудь и испытал удивительное наслаждение, почувствовав, как набухли и затвердели ее соски.

Шер прижалась лицом к его животу и стала осыпать поцелуями, вызывая у него дрожь удовольствия от прикосновений к его плоти горячего и влажного кончика ее языка. Он напрягся всем телом.

– Шерилин…

Она потерлась о него головой, смело исследуя его реакцию на каждую ласку, безмерно возбуждая его влажными поцелуями в самые интимные места. Она наслаждалась стальной твердостью его тела, тем, как замечательно подходили они друг другу. Шерил вскрикнула чуть слышно, когда он проник в нее, ибо это было так упоительно и так оглушительно. И, когда он ускорил ритм внутри нее, она отключилась, стараясь лишь встретить каждое его движение, каждый его выпад, чтобы взобраться вместе с ним на пик наслаждения, добраться до кульминации всех желаний…

– Тебе понравилось?

Переведя дыхание, она улыбнулась и призналась:

– Я чуть не умерла.

Он обнял ее, и несколько минут они лежали молча. Шерил не хотелось нарушать очарование момента, но она не удержалась:

– Какие глупости все эти наркотики, которыми люди, как говорят, стремятся возбудить себя.

– Дорогая, ты опять возвращаешься к прошлому, хотя прямо и не говоришь об этом. Да, в чай тогда что-то подмешали, и мы оба оказались одурманенными. Но я думаю, это сделала какая-то добрая душа, желавшая тебе только добра. Желавшая, дать тебе отдых и забвение, облегчить твои страдания. Подумай, о чем ты говоришь, неужели ты все-таки подозревала, что это сделал я?..

Он сощурился и сжал кулаки.

– Значит, я ошибся, думая, что миссис Гэндон мне уже доверяет?..

– Ты просто невозможный! – вспыхнула она, сердито откинувшись на спинку кровати. – Когда ты сердишься, ты становишься отвратительно высокомерным. Терпеть не могу, когда ты такой…

Шерил сгоряча выругалась, спрыгнула с постели и, забыв о тапочках, скатилась по ступенькам в кухню. Налив еще не остывший кофе, она добавила в него добрую дозу бренди. Ее душили слезы. Они были так близки, а он вдруг как чужой! Почему она не может достучаться до него?

– Прости, Шер! Я не хотел обижать тебя, извини. Можно, я составлю тебе компанию? – спросил он и налил кофе и бренди. – Ирландское виски подошло бы лучше, – сказал он с беспечной улыбкой, но не дождался ответа.

Стивен прошел в гостиную, подбросил полено в огонь. Потом с чашкой кофе уселся на коврике у камина и пригласил Шер присоединиться.

Она секунду поколебалась, потом села рядом и опустила голову.

– Стивен, ты напрасно не хочешь воспринимать меня всерьез.

– Я очень серьезно тебя воспринимаю, дорогая, но ты говоришь безумные вещи. Ты одержима Бог знает какими фантазиями!

– Умоляю, послушай меня, пожалуйста, Стив! И вовсе я не одержимая! А что, если это кто-то другой, а?.. Ну подумай, с древних времен твои предки О'Лиры были местными царьками. Позднее они стали политическими и религиозными лидерами. Это факт, а не предположение. Бог-бык – в лице все того же О'Лира – брал свободную деву и делал ей ребенка, так сказать, наследного принца, а на следующий год ее приносили в жертву, чтобы кровью оплатить плодородие земли.

– Извини, Шерил, но я в это не верю. Это слишком нелепо.

– Ты требовал, чтобы я уехала, – напомнила она ему. – Почему? И зачем эти засовы на двери? Ты чего-то боишься?

– Естественно! – резко бросил он.

С минуту она глядела на него, потом мрачно покачала головой.

– Я уверена, что права. Слишком многое случилось здесь, чтобы быть простым совпадением. Разве случайно жертвой стала твоя невеста?..

– Ты же знаешь, что она не была моей невестой! – рассердился Стивен.

– Но в обществе ее считали таковой.

– От твоей теории камня на камне не остается, если учесть, что у Марты не было ребенка от меня. Она не родила нового О'Лира! Не был моим сыном и сын Эммы! Или ты думаешь, я не заботился бы о нем? Ты ошибаешься. Я бы отдал ему все, что у меня есть! Шерил, полиция же занималась всем этим! Если ты права, и убийца – кто-то из местных, как ты предполагаешь, тебе не следует ни во что лезть. Это опасно. Если бы я был в здравом рассудке, то не позволил бы тебе и минуты оставаться здесь!

В ярости он швырнул свою чашку в камин, и она разлетелась вдребезги. Шер увидела выражение его лица и совсем растерялась, когда услышала:

– Понимаешь, в соответствии с твоей же теорией ты первая сейчас будешь на очереди!

У нее пересохло во рту от замешательства.

– Но почему? – вымолвила она, наконец.

– Почему?.. Когда, в конце концов, ты мне скажешь? – прокричал он, и она заметила, что Стивен дрожит от обуревавших его чувств. – Проклятье! И не делай вида, что сама не знаешь! У тебя была возможность сказать мне правду.

– Я никогда не лгала тебе! – крикнула она в ответ.

– Но и правды не сказала!

Шерил уставилась на него. Она чувствовала… чувствовала, что он знает ее тайну. Но не понимала, как он доискался до истины. Она испугалась и быстро опустила глаза.

Его пальцы властно захватили ее волосы и вынудили поднять на него лицо, залитое слезами.

– О Кристофере, Шер. О нем, дорогая. Когда ты, наконец собираешься признаться, что он мой сын?

Она чуть не задохнулась.

– Ты ошибаешься! – в отчаянии воскликнула она.

– Нет, Шер. Так не годится. В первый же день, когда мы расстались на кладбище, я позвонил кое-куда и навел справки, твои роды были преждевременными, что было для тебя, кстати, поскольку ты желала, чтобы ребенка считали сыном Джона. Ты даже себя обманывала!

– Он вполне мог быть…

– Прекрати, Шер.

Она вдруг ощутила, что по ее лицу неудержимо бегут слезы. Он смахнул их и нежно обнял ее. Зашептал утешительные слова, касаясь губами ее рук, колен, ступней…

– Он же мой сын, Шер. Крис – мой сын!

Она едва слышно сказала:

– Да. Мне хотелось верить, что он сын Джона, а не твой. Я была в отчаянии и не знала, что делать. Я вынуждена была жить во лжи.

– Я люблю тебя, дорогая. Я любил тебя уже тогда и безумно люблю сейчас. – Он помолчал. – Я знаю, чем для тебя был Джон Гэндон. Но его уже нет. И тебе не вернуть его, как бы ты себя ни обманывала…

Она не ответила. Ее охватила дрожь. О'Лир, как всегда, прав. Сын имеет право на живого родителя больше, нежели на свято чтимую им память о человеке, которого он никогда не видел и не знает…

– Мы… мы с тобой… Стивен, неужели это случилось с нами только потому, что нас связывает Крис?

Он нежно погладил ее по щеке.

– Нет, любимая, клянусь! «Мы с тобой» потому, что так и должно быть! «Мы с тобой» потому, что я не могу без тебя. Потому, что ты невероятно красива и сексуальна, и потому, что я всегда жил мечтой о тебе, хотя и не сознавал это. Я люблю тебя, Шерилин!

В ней все радостно ликовало:

– Я тоже люблю тебя, Стивен.

С минуту он благодарно молчал, глядя на нее с величайшей нежностью, потом опять нахмурился.

– Теперь ты понимаешь, почему я хотел, чтобы ты уехала?

Она покачала головой.

– По твоей собственной теории, любимая, именно тебе грозит смерть. Тобой овладел сам О'Лир, которому ты родила сына…

– А я та, кого должны принести в жертву?..