Текст книги "Куриный бульон для души"

Автор книги: Марк Виктор Хансен

Соавторы: Джек Кэнфилд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]

Джек КЭНФИЛД, Марк Виктор ХАНСЕН
Куриный бульон для души

Jack Canfield and Mark Victor Hansen. A 2nd Helping of CHICKEN SOUP FOR THE SOUL

Вступление

Истории, которые люди рассказывают друг другу, имеют свойство лечить душевные раны. Научитесь их слушать, запоминать и передавать тем, кто в них нуждается. Порой хорошая история нужнее человеку, чем пища.

Барри Лопес

Мы с любовью посвящаем эту книгу более чем 800 читателям первой нашей книги, которые прислали нам свои истории, стихи и цитаты. И хотя мы не смогли использовать все присланное, нас глубоко тронуло ваше сердечное стремление поделиться с нами и нашими читателями своим опытом и своими историями. Да пребудет с вами любовь!

Мы также решили посвятить эту книгу Пэтти Обри, которая потратила сотни часов, печатая и перепечатывая эту рукопись, Ким Уили, которая прочитала более 1000 историй и стихотворений в процессе создания этой книги, Нэнси Митчелл, которая неделя за неделей разыскивала авторов и издателей, чтобы получить необходимые разрешения, и Энджи Гувер, которая помогала на всех этапах создания этой книги. Без них этой книги не было бы!

Джек Кэнфилд Марк Виктор Хансен

Дорогой читатель!

Я здесь для тебя. Когда тебе одиноко или ты чувствуешь себя оторванным от всех, я приглашаю тебя разделить мое общество. Если ты полон сомнений и уже не помнишь, когда чувствовал уверенность в себе, обрати взор к моему свету. Когда тебе кажется, что твоей жизнью правят смятение и хаос, обратись к моей мудрости. Как твоя бабушка давала больным куриный бульон для восстановления сил и здоровья, так я здесь для того, чтобы возродить твою душу. Мои рассказы о семье и любви выведут тебя из пещер твоего одиночества. Мои истории о мужестве и стойкости укрепят твою решимость.

В моих рецептах содержится большая доза вдохновения, предложенная теми, перед кем возвышались неприступные горы и кто покорил их и стоял на вершине среди облаков и звезд. Весь твой организм зарядится энергией и обретет легкость, когда ты впитаешь огромные порции юмора, когда постараешься разделить свои таланты с миром, который в них нуждается. Рассказы о чемпионах, героях и героинях, которые были до тебя, придадут тебе новые силы на твоем жизненном пути и помогут осуществить твои мечты. Великие мысли, высказанные мудрейшими людьми, разобьют оковы страха, опутывающие тебя.

И самое главное, я предлагаю тебе витамин провидения – провидения своего будущего, наполненного свершениями, счастьем, здоровьем, процветанием, дружбой и любовью. Я – лекарство для души.

Джон Уэйн Шлаттер

Вступление

Вселенная состоит из историй, а не из атомов.

Мюриэл Ракейзер

От всего сердца мы рады представить вам новую книгу, в которой собраны рассказанные вами истории для души. Эти истории, как мы надеемся, вдохновят вас на бескорыстную любовь, на жизнь, наполненную страстями, позволят с большей уверенностью воплощать в действительность свои мечты, поддержат и утешат вас в минуту растерянности и неудачи, боли и потерь. Книга на всю жизнь станет вашим другом, который в нужный момент окажет поддержку и подскажет мудрую мысль.

Ваше чудесное путешествие вот-вот начнется. Эта книга отличается от всех других, которые вы читали. Временами она тронет вас до глубины души. Временами вознесет вас на новый уровень любви и радости. Наша первая книга историй для души оказалась настолько удачной, что даже не слишком большие любители чтения сообщали, что прочли ее от корки до корки. Мы удивились, как такое возможно. И они ответили нам, что энергия любви, вдохновение, слезы и радость, подкреплявшие их души, пленяли их и побуждали читать дальше.

Мне всего десять лет, и мне понравилась эта книга. Просто поразительно, что она мне понравилась. Я вообще-то читаю мало, но теперь читаю и не могу остановиться.

Райан О. (4-й класс)

Поделитесь этими историями с другими

Вы можете владеть несметными богатствами, Шкатулками с драгоценностями и сундуками золота. Но вы никогда не будете богаче меня: Я знаю человека, который рассказывает мне истории.

Синтия Перл Маус

Некоторыми из прочитанных историй вам захочется поделиться с любимым человеком или другом. Если история действительно тронет вас до глубины души, закройте на мгновение глаза и спросите себя: «Кому необходимо услышать эту историю прямо сейчас?» И вы вспомните о дорогом вам человеке. Не поленитесь поехать к нему или позвонить и поделиться с ним этой историей. Разделив ее с близким человеком, вы сами получите несравненно больше. Обдумайте приведенный ниже отрывок из Мартина Бубера:

История должна быть рассказана так, чтобы уже в ней самой заключалась помощь. Мой дед был хромым. Как-то раз его попросили рассказать историю о его учителе. И он поведал, как его учитель, бывало, подпрыгивал и танцевал во время молитвы. И во время рассказа мой дед поднялся и начал подпрыгивать и танцевать, показывая, как это делал его наставник. С этого времени он излечился от хромоты. Вот как надо рассказывать истории!

Эти истории можно рассказать в дружеской компании, на работе и дома. А рассказав, попробуйте объяснить, чем они вас так поразили и почему вы решили поделиться ими с другими людьми. И что еще важнее, пусть эти истории вдохновят вас на рассказ собственных.

Читая, рассказывая и слушая истории друг друга, вы преображаетесь. Истории – это мощное средство высвободить нашу скрытую энергию, чтобы исцеляться, общаться, выражать свои чувства и расти. Сотни читателей рассказали нам о том, как наша первая книга помогла им дать волю чувствам, способствовала взаимопониманию в семьях и дружеских компаниях. Взрослые и дети стали вспоминать и рассказывать важные случаи из своей жизни, это происходило и за семейным столом, и в классе, в группах поддержки, между приятелями и даже на работе.

Самое важное, что мы можем сделать, чтобы помочь друг другу, – это выслушать и понять.

Ребекка Фоллс

Одна учительница из Пенсильвании предложила пятиклассникам составить свою книгу из трогательных историй, произошедших с ними. Когда книга была написана и составлена, ее размножили и раздали по семьям, и она оказала глубокое воздействие как на учеников, так и на их родителей.

Менеджер одной компании написала нам, что целый год начинала каждое собрание персонала историей из нашей первой книги.

Священники, раввины, психологи, советники, учителя и руководители групп поддержки начинали и заканчивали свои службы и занятия историями из этой книги. И вы не стесняйтесь поступать так же. Люди изголодались по пище для души.

А еще помните: кому-то необходимо услышать вашу историю, она может поддержать другого человека в трудную минуту и даже спасти ему жизнь.

Иногда наш огонь гаснет, но другой человек снова раздувает его. Каждый из нас в глубочайшем долгу перед теми, кто не дал этому огню потухнуть.

Альберт Швейцер

За долгие годы мы встретились со многими людьми, которые заново разожгли наш огонь, и мы благодарны им. Мы надеемся, что в какой-то мере поможем поддержать ваш огонь и раздуть его в большое пламя. Если это получится, значит, наш труд увенчался успехом.

Джек Кэнфилд и Марк Виктор Хансен

1. О любви

Жизнь – это песня – спой ее.

Жизнь – это игра – сыграй в нее.

Жизнь – это вызов – ответь на него.

Жизнь – это мечта – осуществи ее.

Жизнь – это жертва – принеси ее.

Жизнь – это любовь – насладись ею.

Саи Баба

Цирк

Лучшее, что есть в жизни человека, -

это его незначительные, безымянные, продиктованные

добротой и любовью поступки,

о которых он и сам не помнит.

Уильям Вордсворт

Однажды, когда я был подростком, мы с отцом стояли в очереди за билетами в цирк. Наконец между нами и окошечком кассы осталась только одна семья. Она произвела на меня большое впечатление. Там было восемь детей не старше 12 лет. Видно было, что семья небогата, но одежда у них была хоть и недорогой, но чистой. Дети вели себя хорошо, стоя парами позади родителей и держась за руки. Малыши возбужденно переговаривались, предвкушая радость увидеть клоунов, слонов и другие номера программы. Было понятно, что они никогда раньше в цирке не были, и для них этот вечер должен был стать незабываемым.

Отец и мать, возглавлявшие группу, явно гордились друг другом. Женщина держала мужа за руку, и взгляд ее словно говорил: «Ты мой рыцарь». И он улыбался в ответ, лучился гордостью и как будто отвечал: «Так и есть».

Кассирша спросила у мужчины, сколько билетов ему нужно. Он с достоинством ответил: «Пожалуйста, восемь детских билетов и два взрослых – для моей семьи».

Кассирша назвала сумму.

Женщина выпустила руку мужа и грустно опустила голову, у мужчины задрожали губы, и он нагнулся поближе, переспросив о цене билетов.

Кассирша повторила общую сумму.

У мужчины не хватало денег.

Как он мог обернуться к своим восьмерыми детям и сказать, что у него не хватает денег, чтобы повести их в цирк?

Видя, что происходит, мой отец вытащил из кармана двадцатидолларовую банкноту и уронил на землю. (Мы были небогаты во всех смыслах этого слова!) Затем отец поднял деньги, похлопал мужчину по плечу и сказал: «Простите, сэр, это выпало из вашего кармана».

Мужчина все понял. Он не просил о помощи, но, разумеется, оценил ее, так кстати подоспевшую в отчаянной и неловкой ситуации. Он посмотрел моему отцу прямо в глаза, взял его руку в свои и, крепко сжав вместе с банкнотой, со слезами на глазах произнес: «Спасибо, спасибо вам, сэр. Это действительно очень много значит для меня и моей семьи».

Мы с отцом вернулись к машине и поехали домой. В тот вечер в цирк мы не пошли, но наш день не пропал даром.

Дэн Кларк

Туфли

Однажды, садясь в поезд, Ганди обронил с ноги туфлю, которая упала на железнодорожное полотно. Поднять ее он не смог, потому что поезд уже тронулся. К изумлению своих спутников, Ганди спокойно снял вторую туфлю и бросил ее на шпалы поближе к первой. Когда же его спросили, зачем он это сделал, Ганди улыбнулся: «У бедняка, нашедшего на рельсах туфлю, будет к ней пара».

Автор неизвестен

Впервые приводится в «Маленькой коричневой книге анекдотов»

Чейз

Идущий вслед за матерью к автомобилю Чейз чуть не плакал. Он только что вышел из кабинета ортодонта, и ему, одиннадцатилетнему мальчику, предстояло самое худшее в его жизни лето. Врач разговаривал с ним доброжелательно и мягко, но настало время посмотреть в лицо реальности: ему нужно носить скобки, чтобы исправить неправильный прикус. Исправление будет причинять боль, он не сможет есть жесткую и липкую пищу, и еще мальчик думал, что друзья будут над ним смеяться. На обратном пути в свой маленький сельский дом мать и сын не перемолвились ни словом. Участок у них был небольшой, но там жила собака, две кошки, кролик и множество белок и птиц.

Решение об исправлении сыну прикуса нелегко далось его матери Синди. Она уже пять лет была в разводе, одна содержала Чейза и понемногу скопила требуемые 1500 долларов.

Затем, в один прекрасный летний день, Чейз, дороже которого у его матери никого не было, влюбился. Чейз и Синди поехали навестить Рейкеров, семью, с которой они давно дружили и которая жила в 50 милях от них. Мистер Рейкер повел их на конюшню, и тут они ее и увидели. Она стояла, высоко подняв голову, пока к ней приближалась эта троица. Легкий ветерок трепал ее светлую гриву и хвост. Звали ее Леди, и она была самой красивой кобылой на свете. Ее уже оседлали, и Чейз впервые в жизни проехался верхом. Между лошадью и всадником сразу же зародилась симпатия.

– Она продается, если вы захотите ее купить, – сказал Синди мистер Рейкер. – За полторы тысячи вы получите кобылу, все бумаги на нее и специальный фургон для перевозки.

Синди нужно было принять нелегкое решение. Скопленные деньги можно было потратить на что-то одно. Наконец она решила, что исправление прикуса для жизни Чейза важнее. И мать, и сын со слезами на глазах примирились с этим решением. Но Синди пообещала как можно чаще привозить Чейза к Рейкерам, чтобы повидать Леди и покататься на ней.

Чейз с неохотой начал длинный и неприятный курс лечения. Не обладая большим мужеством и боясь боли, Чейз все же ходил к врачу на примерки, терпел постоянное давление скобок. Он плакал и жаловался, но лечение шло своим чередом. Единственными светлыми моментами того лета были для Чейза дни, когда мама возила его покататься на Леди. Здесь он чувствовал себя свободным. Всадник скакал на своей лошади по полям, погружаясь в мир, который не знает боли и страданий. Мальчик слышал только ритмичный стук копыт, и в лицо ему бил ветер. Катаясь на Леди, Чейз представлял себя ковбоем или рыцарем из стародавних времен, спасающим попавшую в беду девушку. После продолжительных прогулок Чейз и мистер Рейкер вместе чистили Леди, убирали ее денник и кормили, и Чейз всегда угощал свою новую подружку кусочками сахара. А Синди и миссис Рейкер пекли в это время печенье, делали лимонад и наблюдали, как Чейз скачет верхом.

Прощания Чейза с кобылой длились, пока Синди не уводила его чуть ли не насильно. Мальчик обнимал Леди за голову, гладил по спине, перебирал гриву. Благородное животное, казалось, все понимало и стояло смирно, лишь изредка покусывая Чейза за рукав рубашки. Каждый раз, покидая ферму Рейкеров, Чейз боялся, что видел Леди в последний раз. Ведь она была выставлена на продажу, а хорошие верховые лошади ценились.

Шло лето, и с ним продолжались мучения и неудобства Чейза, связанные с исправлением прикуса. Скоро все полторы тысячи долларов будут потрачены, и ничего не останется на покупку лошади, которую он так любил. Чейз без конца задавал матери вопросы, надеясь услышать успокаивающий ответ. Может, они займут денег на покупку кобылы? Нельзя ли ему найти работу и заработать нужную сумму? Синди отвечала, как могла, а когда уже отвечать было нечего, уходила к себе, чтобы сын не видел ее слез. Как она сожалела, что не может дать своему единственному ребенку все, что он хочет!

Занятия в школе начались прохладным сентябрьским утром, и у дома Чейза остановился желтый школьный автобус. Школьники рассказывали друг другу, чем занимались на каникулах. Когда пришла очередь Чейза, он говорил о разных вещах, но ни разу не упомянул о кобыле с золотистой гривой по имени Леди. Последняя глава этой истории еще не была написана, и он боялся даже подумать, как она может закончиться. Наиболее серьезный этап лечения остался позади, и сейчас во рту у Чейза стояла вполне терпимая скобка.

Чейз с нетерпением ждал третьей субботы месяца – мама обещала отвезти его к Рейкерам покататься на Леди. В назначенный день мальчик проснулся рано. Покормил кроликов, собак и кошек и даже успел сгрести листья на заднем дворе. Перед выходом из дома Чейз набил карманы куртки сахаром для своей златогривой подружки. Ему казалось, что прошла целая вечность, прежде чем их автомобиль, свернув с шоссе, устремился к ферме Рейкеров. Чейз напрягал зрение, чтобы уже издалека увидеть свою любимицу. Когда они подъехали к ферме и конюшне, мальчик огляделся, но нигде не увидел Леди. Сердце у него заколотилось, он поискал глазами трейлер. Его не было. И лошадь, и трейлер исчезли. Худший из кошмаров Чейза обернулся явью. Кто-то купил лошадь, и он больше никогда ее не увидит.

Чейз ощутил неведомую ему до этих пор внутреннюю пустоту. Они выбрались из машины и подбежали к двери дома. На звонок никто не ответил. Только Дейзи, большая колли, помахала хвостом, приветствуя их. Пока его мать с грустным видом обходила двор, Чейз пошел на конюшню, где держали кобылу. В ее деннике было пусто, седло с попоной тоже исчезли. Весь в слезах Чейз вернулся в машину.

– Я даже не попрощался с ней, мама, – прошептал он. На обратном пути Синди и Чейз молчали, погруженные

каждый в свои мысли. Не скоро затянется рана, нанесенная потерей любимицы, и Чейз только надеялся, что кобыла попадет в хороший дом, где ее будут любить и хорошо о ней заботиться. Он никогда не забудет проведенное вместе с ней беззаботное время. Когда Синди свернула на дорожку, ведущую к их дому, Чейз сидел, опустив голову и закрыв глаза. И не увидел рядом с их домом красный, сверкающий трейлер для перевозки лошадей и мистера Рейкера, который стоял у своего синего пикапа. Когда же Чейз наконец поднял глаза, их машина уже остановилась, а мистер Рей-кер открывал дверцу.

– И сколько же денег ты отложил, Чейз? – спросил он. Это не могло быть правдой. Мальчик протер глаза. Семнадцать долларов, – запинаясь, ответил он.

– Именно столько я хотел за кобылу и трейлер, – улыбнулся мистер Рейкер.

Сделка совершилась с рекордной скоростью. Через несколько секунд новый гордый владелец уже сидел в седле. И скоро лошадь с всадником скрылись из виду, направляясь в поле.

Мистер Рейкер всегда объяснял свой поступок так:

– Я уже и не помню, когда чувствовал себя так хорошо!

Брюс Кармайкл

Спасение на море

Много лет назад один юноша, живший в рыбацкой деревушке в Голландии, показал всему миру, какой бывает награда за бескорыстный поступок. Поскольку жизнь всей деревни держалась на добыче рыбы, требовалась добровольная команда спасателей на какой-либо непредвиденный случай. Однажды вечером рыбацкое судно было застигнуто в море сильным штормом. Попавшая в беду команда послала сигнал SOS. Капитан спасательного судна поднял по тревоге свою команду, и жители деревни собрались на городской площади, откуда видна была бухта. Пока добровольцы спускали на воду лодку и гребли, сражаясь с огромными волнами, остальные с беспокойством ждали на берегу, освещая фонарями путь.

Через час спасательная шлюпка появилась из тумана, и жители деревни с радостными криками побежали к ней. Упавшие в изнеможении на песок спасатели поведали, что шлюпка не могла взять на борт всех рыбаков и одного человека пришлось оставить, потому что иначе спасательная шлюпка перевернулась бы и все погибли.

Капитан принялся вызывать новых добровольцев, чтобы пойти за оставшимся рыбаком. Вперед вышел шестнадцатилетний Ганс. Его мать схватила юношу за руку:

– Умоляю, не ходи. Десять лет назад во время кораблекрушения погиб твой отец, а твой старший брат Пауль уже три недели как без вести пропал в море. Ганс, ты один у меня остался. Ганс ответил:

– Мама, я должен пойти. Что будет, если все скажут – я не могу, пусть это сделает кто-нибудь другой? Мама, я должен исполнить свой долг. Когда звучит сигнал, мы все должны исполнить свой долг в свой черед.

Он поцеловал мать, сел в шлюпку, и та исчезла в ночи.

Прошел еще час, который показался матери Ганса вечностью. Наконец спасательная шлюпка вынырнула из тумана, на носу ее стоял Ганс. Сложив руки рупором, капитан крикнул:

– Вы нашли последнего?

Едва сдерживая свои чувства, Ганс прокричал в ответ:

– Да, мы нашли его. Скажите матери, что это мой старший брат Пауль!

Дэн Кларк

Жизнь, достойная спасения

Один человек, рискуя жизнью, спас мальчика, который попал в водоворот на море. Придя в себя, мальчик сказал:

– Спасибо, что спасли мне жизнь.

Мужчина посмотрел мальчику в глаза и ответил:

– Пустяки, малыш. Главное, чтобы твоя жизнь оказалась достойной спасения.

Автор неизвестен

Из книги Брайана Кавано

«Новые семена для посева»

Двухсотое объятие

Любовь исцеляет людей – и тех, кто дает, и тех, кто получает.

Доктор Карл Меннингер

Кожа у моего отца пожелтела, весь в проводах и трубках, он лежал в палате интенсивной терапии. Он всегда был плотного телосложения, а теперь потерял более 30 фунтов.

Отцу поставили диагноз «рак поджелудочной железы» в одной из самых тяжелых форм. Врачи делали все, что могли, но сказали нам, что жить ему осталось от трех до шести месяцев. Рак поджелудочной железы не поддается ни облучению, ни химиотерапии, поэтому надежды было мало.

Несколько дней спустя, когда я пришел к отцу, он сидел в кровати. Я сказал:

– Папа, я так переживаю из-за того, что с тобой случилось. Это помогло мне понять, что я держался с тобой отчужденно и что на самом деле я очень тебя люблю. – Я наклонился, чтобы обнять его, но его плечи и руки напряглись. – Да ладно, пап, я правда хочу тебя обнять.

Какое-то мгновение он казался потрясенным. В нашей семье не принято было проявлять чувства. Я попросил его сесть чуть повыше, чтобы можно было обнять его. И предпринял еще одну попытку. Однако на этот раз папа держался еще более скованно. Я почувствовал, как во мне нарастает привычная обида, и подумал: «Ну и не надо. Если хочешь умереть, оставив меня с ощущением обычного холода между нами, ради Бога».

Многие годы я пользовался любым сопротивлением или сдержанностью отца, чтобы обвинить его, воспротивиться ему и сказать себе: «Вот, ему все равно». Но на этот раз я вдруг осознал, что это объятие послужит ко благу не только ему, но и мне. Я хотел выразить, насколько переживаю за него, несмотря на то что он с такой неохотой открывается передо мной. По натуре мой отец был похож на немца, во всем любил порядок; вероятно, в детстве родители приучили его скрывать свои чувства, то есть держаться по-мужски.

Отогнав свое давно сдерживаемое желание обвинить отца в нашей отчужденности, я решил не уступать и показать ему еще больше любви. Я сказал:

– Папа, не упрямься, обними меня. – И наклонился совсем близко к нему. Отец обнял меня. – А теперь обними крепче. Вот так. И еще раз, сожми покрепче. Очень хорошо!

В каком-то смысле я учил своего отца обнимать, и он сжал меня в своих объятиях уже как-то веселее. На мгновение наружу прорвалось ощущение: «Я люблю тебя». Из года в год мы здоровались, обмениваясь формальным рукопожатием и словами «Здравствуй, как дела?». И теперь мы оба ждали, чтобы момент этой краткой близости повторился снова. И все же именно тогда, когда мы начинали наслаждаться этим чувством любви, тело отца напрягалось, и объятие делалось неуклюжим и каким-то чужим. Потребовалось несколько месяцев, чтобы эта скованность ушла и его чувства легко находили выход в объятии.

Мне пришлось обнять отца бесчисленное множество раз, прежде чем он решился обнять меня первым. Я не винил, а поддерживал его; в конце концов, он менял привычку всей жизни – а это требует времени. Я знал, что мы все делаем правильно, потому что в наших отношениях сквозило все больше заботы и любви. Где-то на двухсотом объятии отец внезапно, в первый раз на моей памяти, произнес вслух:

– Я тебя люблю.

Гарольд X. Блумфилд

Клубничный напиток и три пожатия, пожалуйста!

Моя мать любила клубничный напиток. Я всегда предвкушал, как заеду проведать ее и удивлю, привезя любимое лакомство.

В последние годы жизни мои родители жили в доме для престарелых с медицинским уходом. Частично из-за болезни Альцгеймера, которой страдала мамау мой папа сам заболел и не мог за ней ухаживать. Они жили в разных комнатах, но проводили вместе столько времени, сколько могли. Они очень любили друг друга. Держась за руки, эта седоволосая пара излучала любовь, прогуливаясь по коридорам и навещая друзей. Они были «романтиками» этого центра.

Узнав, что состояние матери ухудшается, я написал ей письмо. В нем я говорил, как сильно люблю ее. Извинялся за свою раздражительность, когда был подростком. Я написал, что она была прекрасной матерью и я горжусь тем, что я ее сын. Я высказал все то, что уже давно хотел сказать, но не решался, пока не осознал, что в какой-то момент мама уже может и не понять слов любви. Это было подробное письмо с выражением любви, и папа говорил, что мама часами читала и перечитывала его.

Мне было очень грустно, что мама больше не узнаёт меня. Она часто спрашивала: «И как же вас зовут?», и я с гордостью отвечал, что я – Ларри, ее сын. Она улыбалась и брала меня за руку. Как жаль, что я уже больше не ощущаю этого особого прикосновения.

В один из приездов я зашел в местный магазинчик и купил родителям по клубничному напитку. Сначала я зашел к маме, представился, несколько минут поговорил с ней, а потом понес напиток отцу.

Когда я вернулся к маме, она уже почти все выпила и прилегла отдохнуть, но не спала. Мы улыбнулись друг другу, когда я вошел в комнату.

Не говоря ни слова, я придвинул стул к кровати, сел и взял маму за руку. Это было божественное единение. Я молча подтверждал свою любовь к ней. В этом покое я ощущал волшебство нашей полной любви, хотя знал, что мама не знает, кто держит ее за руку. Или это она держала меня за руку?

Прошло минут десять, я почувствовал, как она мягко пожала мою руку… три раза. Пожатия были краткими, но я сразу же понял, что мама что-то мне сказала.

Чудо полной любви питается божественной силой и нашим воображением.

Я не мог поверить этому! Хотя она уже не могла больше выражать свои сокровенные мысли, как раньше, слова были не нужны. На мгновение словно вернулась прежняя мама.

Много лет назад, когда мои родители еще только встречались, мама придумала этот особый способ говорить папе: «Я тебя люблю!», когда они сидели в церкви. А он тихонько дважды сжимал ее руку в ответ: «Я тоже!»

Я сжал мамину руку два раза. Она повернула голову, и ее губы тронула улыбка любви, которую я никогда не забуду. Ее лицо излучало любовь.

Я помнил, как мама выражала свою абсолютную любовь к отцу, нашей семье и бесчисленным друзьям. Ее любовь продолжает оказывать огромное влияние на мою жизнь.

Прошло еще десять минут. Мы молчали.

Внезапно мама повернулась ко мне и тихонько проговорила:

– Очень важно, чтобы тебя кто-то любил.

Я заплакал. Это были слезы радости. Я со всей нежностью и теплотой обнял ее, сказал, как сильно ее люблю, и ушел.

Вскоре после этого мама скончалась.

Так немного слов было сказано в тот день, но все они были на вес золота. Я всегда буду бережно хранить в памяти эти минуты.

Ларри Джеймс

Осколок фарфора

Очень часто моя мама просила меня накрыть к ужину стол хорошим фарфором. Поскольку это случалось часто, у меня никогда не возникало вопросов. Я считала, что это просто желание моей матери, минутная прихоть, и делала, что велели.

Как-то вечером, когда я накрывала на стол, неожиданно зашла Мардж, соседка. Мама, возившаяся у плиты, пригласила ее войти. Увидев на столе всю эту красоту, Мардж заметила:

– А, вы ждете гостей. Я зайду в другой раз. Надо было сначала позвонить.

– Нет-нет, ничего, – ответила моя мама. – Мы никого не ждем.

– Но тогда почему стол накрыт хорошим фарфором? – удивилась Мардж. – Я достаю парадный сервиз всего раза два в году.

– Дело в том, – негромко рассмеявшись, ответила мама, – что я приготовила любимое блюдо нашей семьи. Если ты ставишь на стол лучшую посуду для особых гостей и чужих людей, то почему не сделать этого для своей семьи? Они не менее особые, чем другие люди.

– Да, конечно, но твоя чудесная посуда побьется, – ответила Мардж, по-прежнему не понимая, как важно было для моей матери вот так проявить уважение к своей семье.

– Что ж, – отозвалась она, – несколько сколов на тарелках – небольшая цена за то, что мы чувствуем, когда

собираемся всей семьей за столом, накрытым нашей любимой посудой. Кроме того, – с юным огоньком в глазах добавила она, – у каждой щербинки своя история, ведь верно? – Она посмотрела на Мардж, словно эта женщина, мать двоих детей, должна была понимать, о чем идет речь. Мама подошла к буфету и вынула тарелку.

– Видишь этот скол? Мне было семнадцать, когда это случилось. Я никогда не забуду тот день. – Мамин голос смягчился, казалось, она погружается в воспоминания. – Как-то осенью моим братьям понадобилась помощь, чтобы убрать последнее сено, поэтому они наняли молодого, крепкого и красивого парня. Моя мать попросила меня сходить в курятник и собрать свежие яйца. Тогда-то я в первый раз и увидела нашего нового помощника. Остановившись, я наблюдала, как он ловко, без всякого усилия перекидывает сено. Роскошный оказался мужчина: стройный, с узкой талией и мощными руками, а волосы у него были черные и блестящие. Должно быть, он почувствовал мое присутствие, потому что, не донеся охапку сена до скирды, остановился, обернулся и улыбнулся мне. Он был просто невероятно красив, – медленно проговорила мама, нежно поглаживая тарелку.

– Кажется, он понравился и моим братьям, потому что они пригласили его поужинать с нами. Когда же мой старший брат усадил его рядом со мной, я чуть не умерла. Представляете, в каком я была смятении, – ведь он видел, как я на него уставилась. И вот теперь я сидела рядом с ним. Его присутствие настолько сковало меня, что я не могла вымолвить ни слова и сидела, опустив глаза.

Внезапно осознав, что она разоткровенничалась перед своей юной дочерью и соседкой, мама покраснела и поспешила закончить рассказ.

– Ну, в общем, он подал мне свою тарелку и попросил положить порцию. Я так нервничала, что руки у меня вспотели и тряслись. Когда я взяла его тарелку, она выскользнула и ударилась о край кастрюли, и кусочек откололся.

– Ну, не знаю, – произнесла Мардж, ничуть не тронутая маминым рассказом, – я бы постаралась забыть это воспоминание.

– Напротив, – возразила мама, – год спустя я вышла замуж за этого удивительного человека. И до сих пор, когда я вижу эту тарелку, то вспоминаю день, когда познакомилась с ним. – Она осторожно вернула тарелку в буфет, поставив ее позади других тарелок, и, заметив, что я смотрю на нее во все глаза, быстро подмигнула мне.

Видя, что эта пылкая история ничуть не растрогала Мардж, мама поспешно взяла другую тарелку, когда-то разбитую и тщательно склеенную.

– Эту тарелку разбили в тот день, когда мы привезли из роддома нашего новорожденного сына, Марка, – сказала мама. – Какой же это был холодный и ветреный день! Пытаясь помочь, моя шестилетняя дочь уронила эту тарелку, когда несла ее в раковину. Сначала я расстроилась, но потом сказал себе: «Это всего лишь разбитая тарелка, и я не позволю разбитой тарелке испортить нашей семье радость от встречи с новорожденным малышом». Насколько помню, склеивание этой тарелки в несколько этапов доставило мне большое удовольствие!

Я была уверена, что у моей мамы есть и другие истории про ее сервиз.

Прошло несколько дней, а я все не могла забыть про первую тарелку. Она явно была какая-то особая, хотя бы потому, что мама осторожно поставила ее позади других тарелок. Все это меня заинтриговало, и я никак не могла отделаться от мыслей об этой тарелке.

Несколько дней спустя мать поехала в город за покупками. Я, как обычно в таких случаях, присматривала за остальными детьми. Как только автомобиль скрылся из виду, я сделала то, что всегда делала в первые десять минут, как мама уезжала. Я побежала в родительскую спальню (что мне категорически запрещалось!), влезла на стул и, открыв верхний ящик комода, принялась в нем рыться, как много раз делала до этого. В дальнем конце ящика, под мягким и дивно пахнувшим «взрослым» бельем, лежала квадратная деревянная шкатулочка с драгоценностями. Я вынула ее и открыла. Там лежали все привычные предметы: кольцо с рубином, которое оставила маме Хильда, ее любимая тетя, изящные серьги с жемчугом – папин подарок маме в день их свадьбы, красивое обручальное кольцо мамы, которое она часто снимала, помогая своему мужу в работе на ферме.