Текст книги "Главный герой блокбастера (СИ)"
Автор книги: Марк Качим
Соавторы: Гелла Верона
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)
Марк Качим, Гелла Верона
Главный герой блокбастера
Сцена 1. Дубль 7
– Алло? – сказал Алеф, приняв вызов. Говорить, лежа под машиной, было неудобно, но прерваться сейчас означало бы спустить в унитаз трехчасовую работу.
– Опять в масле мажешься? – раздался насмешливый голос Линды. – Давай, мой хороший, вытирай свой выдающийся нос и заработай мне хорошие проценты.
– Погоди, – Алеф затянул болт и оттолкнулся ногами, выкатываясь вместе с тележкой из-под брюха корвета. – Что, утвердили? На "Понедельники с друзьями?"
Он вытер руки и потянулся к пачке. Быстро прикурил и поправил съехавший наушник беспроводной связи.
– Милый, если бы ты прошляпил "Понедельники…", я бы расторгла с тобой контракт как с бесперспективным, – фыркнула Линда. В трубке раздался визг тормозов. – Смотри, куда едешь, урод! – крикнула она. Несколько раз посигналила. – Мне только что звонил Митч Андерсон. Тебя берут в "Странствующих".
– Да ладно? – Алеф глубоко затянулся. – Скажи, что не шутишь!
– А я когда-нибудь шучу, если речь идет о моих комиссионных? – фыркнула Линда. – Правда, воришку с Анизона решено было сделать девочкой…
– Погоди, – перебил ее Алеф. – Как это «девочкой»?
– А я почем знаю? – огрызнулась Линда и снова посигналила кому-то. Алеф мысленно выругался. Ну почему ей вечно надо звонить за рулем? Не разговор, а сводка автопроисшествий какая-то. – Так что пасть от руки великого поборника справедливости тебе не светит. Но зато ты будешь Джошем.
– Джошем? – недоуменно переспросил Алеф.
– Да, милый, Джошем! – энергично подтвердила Линда. В трубке что-то чавкнуло и булькнуло. – Прости, в горле пересохло, – без малейшего раскаяния в голосе извинилась она, напившись. – Герой первого плана! Куча съемочных дней, франшиза как минимум на пять фильмов и гонорар за каждый с шестью нулями.
Алеф затушил бычок и почесал живот через майку.
– Звучит слишком хорошо, чтобы не было подвоха, – сказал, опираясь задницей на верстак. – Этот Джош что, весь бородавками покрыт? Или качок в три сотни фунтов весом?
– Да нет, – рассмеялась Линда. – Весь такой положительный, красавчик и вообще отличный чувак. Просто… – она замялась, и Алеф против воли напрягся. – Ну, в общем, хорошо, что тебе исполнилось уже двадцать один.
– Линда, – понизил голос Алеф. – Что не так с этой чертовой ролью?
– Сцена с обнаженкой, – не слишком охотно выдохнула та. Снова посигналила кому-то. – Не высокая, максимум R-ка натянется. Но однополая.
– Сдурела? – рявкнул Алеф, вскакивая на ноги. – Забудь…
– Милый, это франшиза, – как ни в чем не бывало, проговорила Линда. – Это самый жирный блокбастер на ближайшие десять лет. Это, твою мать, твоя красная дорожка и твой билет в клуб двадцатимиллионников. Второго может и не быть.
– Но это же постельная сцена с мужиком! – Алеф вытащил еще сигарету и нервно затянулся. – Линда, да меня распнут критики! Я буду обречен играть геев до скончания века!
– Тебя будут носить на руках за смелость, – ответила та. – Но, конечно, дело твое. Митч ждет звонка через десять минут. Если не скажешь "да", то я откажусь. И торчи в своих "Понедельниках…".
Алеф молчал, пытаясь собрать мысли в кучу. В трубке слышался шум оживленной автострады и какая-то глупая попсовая песня, льющаяся из динамиков в машине Линды. Твою ж мать… Как актер, он привык ко всему. К тому же, умел идеально разделять героя, которого играл, и настоящую жизнь. Но переступить через собственные убеждения, через привычные устои, через брезгливость и гадливость – и лечь в постель с мужиком, пусть и перед камерой…
– Я согласен, – глухо бросил в трубку и поспешил отключиться, чтобы не дать себе возможности передумать.
В конце концов, он профессионал. И отнесется к этому профессионально. И точно выжмет из этой франшизы все: прибавку к актерскому рейтингу, статус, гонорар, известность.
Дело явно было поставлено на широкую ногу. Потому что буквально через полчаса Линда перезвонила и велела завтра явиться на студию.
– Устраивается прогон сценария, – заявила она.
– Но я думал, его просто разошлют почитать, – Алеф с тоской посмотрел на развороченный корвет. Он безумно надеялся закончить его к следующему автопробегу ретро-машин, но с этой новой ролью, похоже, о машине пока придется забыть.
– Электронно рассылают мусор телеформата, – наставительным тоном произнесла Линда. – Так что завтра в десять на студии.
– Я понял, – вздохнул Алеф и отключился, снова окунаясь в мир поршней и распредвалов. Может же у него быть хобби, в конце концов.
* * *
Ночь прошла беспокойно. Алеф ворочался с бока на бок, пытаясь уснуть. Ну вот какого черта он поддался на сладкие обещания и согласился? Линда вечером прислала скан уже завизированного договора, явно спешила загнать его в кабалу юридически оформленных отношений. Жадная до комиссионных беспринципная сучка… Да нет, она просто самый лучший в стране агент с охренительным нюхом на правильные решения. Только вот перечисление всех «плюшек» со «Странствующих» никак не отменяло самого жирного минуса. И то, что Алеф до сих пор не видел сценария и понятия не имел, насколько велик тот "R", настроения не поднимало.
Впрочем, утром он был почти спокоен. Ну право слово, он ведь не в порнофильм идет сниматься. И не в какое-то авторское кино для узкого круга. Блокбастер на то и блокбастер, что "катают" его для максимального количества зрителей во всем мире. И срезать себе прибыли, отсекая самую благодарную аудиторию подростков и их брутальных папаш, не станет ни один нормальный режиссер.
Первые сюрпризы начались уже на входе в студию. Алеф пока снимался только в малобюджетных фильмах, так что пропуск в павильон из первого "эшелона" с арендной платой выше неба приятно оттягивал шею, хоть и не весил ничего. В самом павильоне его встречала миловидная блондинка.
– Мистер Бордер, спасибо за пунктуальность, – улыбнулась она ему. – Правда, остальные не столь аккуратны, – она глянула в планшет, что-то проверяя. – И чтобы не терять времени, давайте пока займемся замерами.
Алеф кивнул. Какие еще замеры? Может, дополнительные пробы? Ну конечно, куда ж без проб, да и съемки в паре обязательно должны быть. Вчера он был настолько ошарашен словами Линды, что совсем об этом позабыл. А что если он и этот главный герой не будут смотреться вместе? Что тогда? Возвращаться к "Понедельникам?.."
Но это были совсем не пробы. Алефа завели в комнату, где целую вечность фотографировали во всех возможных ракурсах, снимали мерки для костюмов и обуви, а очень толстый парень с благодушным лицом осматривал руки, пальцы.
– Оружие подогнать надо, – пояснил он, быстро что-то записывая. – Правша или левша?
– Все равно, я амбидекстр, – ошарашенно ответил Алеф, уже ничего не понимая. Боже, да во что он ввязался-то?
Сценарий читали в комнате, которую целиком занимал огромный стол. Алеф пришел туда предпоследним, так что место выбирать не пришлось. Он уселся на стул между хорошенькой блондинкой и еще одним пустующим – и только теперь впервые увидел огромную, страниц в пятьсот, брошюру с витиеватой надписью: "Странствующие".
– Всем доброе утро, – место рядом с Алефом заняла женщина с огромной копной рыжих волос. – Для начала давайте знакомиться. Я Сара Паркер, первый помощник режиссера и главный администратор предстоящего дурдома.
Раздались сдержанные приветствия. Потом повисла тишина, и Алеф не сразу сообразил, что сейчас его очередь.
– Я Алеф Бордер, – он нервно сглотнул, пытаясь преодолеть навалившееся волнение. – Джош.
– Марта Никовски, – без малейшего промедления протараторила соседка Алефа. – Ру.
– Лео Штейн, – подхватил сухощавый мужчина. – Дворк.
Алеф внимательно разглядывал каждого представляющегося. Большинство актеров он видел впервые, хотя почти обо всех слышал. Состав вполне соответствовал статусу блокбастера – практически все "топовые" актеры этого года. Плюс обязательная "свежая кровь", как он и его соседка Марта. Несколько мэтров, признанных актеров. А еще…
– Дерек Маккентой, – по-деловому четко сказал человек, который не нуждался в представлении. – Центурион, – и вдруг посмотрел прямо на Алефа. Всего на секунду, но от этого взгляда стало не по себе. Да и что ему вообще надо-то, Маккентою этому? Звезда, главный герой. А у Алефа роль куда меньше, пусть даже и на всю франшизу. Может, ему достался вообще комедийный персонаж? Ну да, манерный озабоченный гей, который всю дорогу всех веселит, а потом спасает жизнь главному герою. Едва сдержавшись, чтобы не закатить глаза, Алеф мысленно поклялся убить Линду, и стал гадать, кто станет его партнером по рейтинговой сцене.
– Ли Мион, – с улыбкой сказал молодой человек, во внешности которого явно чувствовались азиатские корни. – И я тот, кто всю эту круговерть замутил.
Да ладно? Алеф даже позабыл о своих изысканиях, во все глаза уставившись на самого обсуждаемого режиссера последних лет. Это Мион? Вот этот мальчишка со смешным ежиком снял "Полет в безумие", сорвавший два миллиарда выручки? И "Город", отхвативший пять Оскаров?
Убивать Линду он пока передумал. Потому что даже манерный весельчак-гей у Миона – это невероятная удача. А еще шанс, который проебет только самый тупой и ленивый.
– Ну что же, теперь мы все друг друга знаем, – оповестила Сара и жестом пригласила всех взять в руки свои экземпляры сценария. – Начинаем? Я буду читать подводки, Ли озвучивать свои дополнения, – перелистнула обложку и водрузила на нос очки. – Сцена первая. Темное помещение с поломанной мебелью. На полу, головой к окну, лежит девочка и плачет.
– Мне страшно, – подала свою реплику худая девушка.
Удостоверившись, что его герой не появляется ни в первой, ни во второй, ни даже в третьей сцене, Алеф тихонько перелистнул сценарий в конец и пробежал глазами текст. Удивительно, но его реплик было много, и с виду они не были бестолковыми или смешными. А еще неожиданно много было диалогов, да не с кем-нибудь, а с самим Центурионом. Жалея, что не может прямо сейчас углубиться в чтение, Алеф попытался найти ту самую постельную сцену, но та, видимо была где-то в середине. Тогда он вернулся в начало и выяснил, что Джош появляется в первые десять минут фильма в амплуа плохого парня. Главарь уличной банды, злой, резкий, циничный, но при этом, похоже, неожиданно справедливый. Он и его "парни" находят раненого Главного героя, брошенного подыхать, и, выходив его, начинают помогать. Шикарная роль! Алеф незаметно улыбнулся. Зря он наезжал на Линду.
– Это что за хренотень? – озвучил он свою первую реплику, когда подошла очередь, буквально выплюнув слова сквозь презрительно искривленные губы. – Труп, что ли?
– Джош презрительно потрогал раненого Центуриона носком ботинка, – вставила Сара.
– Сматываемся, шеф, – имени чернокожего парня из своей банды Алеф пока не запомнил. – Сейчас копы набегут.
– Да погоди ты, – Алеф цыкнул сквозь зубы. – По-моему, дышит.
– И что с того? Пусть копы разбираются.
– Судя по всему, ему немало лет за решеткой светит, попади он к ним.
– Джош внимательно оглядел окровавленную одежду и руки… – вновь прочла реплику Сара.
– Давай-ка, парни, его к нашему лепиле. Придет в себя – побалакаем, может, толк с него будет, – Алеф кивнул воображаемым сподручным и на автомате глянул на Маккентоя с легким презрением и надменностью, как посмотрел бы Джош на свою находку.
И спохватился, лишь поняв, что Маккентой вовсе на него не смотрит.
– Центуриона поднимают на руки статист "шестерка в банде" номер один и статист "шестерка в банде" номер четыре, – продолжила вести сцену Сара.
– Мммх… – раздалось болезненное. Алеф, снова уткнувшийся в сценарий, вздрогнул от неожиданности и даже заозирался вокруг, ища, кому плохо. И только секундой позже понял, что это реплика Центуриона из сценария.
– Молчи, падаль, – шикнул он.
– Джош накрывает ладонью рот Центуриону. Они уходят, – Сара перевернула страницу. – Сцена тринадцатая…
Читать оказалось интересно. Алефу, несмотря на возраст, довелось просматривать немало сценариев, и он мог с уверенностью сказать: этот самый лучший. Герои были прописаны до мелочей, все-все, даже статисты. Локации продуманы до деталей. Сюжет насыщенный, интересный. И команду Ли подобрал просто превосходную: даже грим и костюмы были не нужны, чтобы разглядеть характеры персонажей и безошибочно узнавать их.
Не требовалось поднимать головы, чтобы чувствовать реакцию партнеров. Алеф целиком погрузился в чтение, уже проживая жизнь своего героя, уже играя его. Не замечая времени, они прочитывали сцену за сценой, эпизод за эпизодом.
Правда, сцены читались пока лишь групповые, где было задействовано как можно больше присутствующих актеров. И слава богу: Алеф не представлял, как он будет читать диалог в постели. Наверное, придется долго репетировать дома. Интересно, а его партнер вообще натурал?.. Едва он об этом задумался, ненадолго отвлекшись от происходящего, как прозвучала очередная маккентоевская реплика.
– Не волнуйся… – протянул он вкрадчивым низким голосом.
– …Центурион обнял Джоша за плечи… – быстро проговорила Сара.
– Я не позволю тебе вернуться на улицы. Я ведь…
– Не надо, – резко осипшим голосом прочел Алеф. – Я знаю…
– Ну и мы все видим, чем это заканчивается, – довольно заключила Сара и отложила бумаги.
Алеф действительно видел, но не мог в это поверить. Последней строчкой финальной сцены значилось:
"Центурион наклоняется и украдкой целует Джоша в висок или в губы /еще не обговорено с продюсерами/".
– Всем спасибо, – Мион явно остался доволен. – Звучало замечательно. Осталось только все это снять. Начинаем в следующем месяце с батальных сцен. Все главные герои – пожалуйста, купите абонемент в спортзал, если его у вас еще нет.
* * *
Время пролетело незаметно. Линда выгрызла ему роль в паре эпизодов весьма популярного сериала, и Алеф буквально разрывался между съемками, спортзалом, сценарием и своим корветом. Усталость была такая, что постельная сцена между его героем и Центурионом – да-да, из всех, кто сидел тогда за столом, изображать секс ему придется именно с Маккентоем, – почти не волновала. Алеф перечитал ее несколько десятков раз, проиграл мысленно в голове, «переспал» с этой мыслью и практически смирился с неизбежным.
А потом и вовсе перестал о ней думать, всецело погрузившись в съемки боев. Тренировки, репетиции, снова спортзал, снова тренировки, опять репетиции. Подготовка, прогоны, пробный грим, примерка костюмов, опять репетиции… Алеф только и мог, что рухнуть спать, добравшись до дома.
Но вечность это, конечно, продолжаться не могло. График съемок был плотный, и день, когда придется встретиться с Маккентоем с глазу на глаз, все приближался – тем более что самого дорогого актера всегда стараются освободить раньше всех. К счастью, начинать Ли планировал с той самой сцены встречи, потом отснять несколько промежуточных и лишь за тем переходить к рейтингу. Алеф был чертовски этому рад, ведь за все это время он успел перекинуться с Маккентоем всего парой слов.
Впрочем, радовался он слишком рано. Маккентой, конечно, стоил каждого вложенного в него доллара, но на площадке вел себя… Нет, он вел себя вполне нормально. Крайне профессионально, доброжелательно, вежливо. И при этом совершенно отстраненно. Не было привычного уже Алефу перебрасывания словами с ассистентами, не было шуток между дублями. Да он даже кофе не пил! Пришел на грим, сел и уставился стеклянным взглядом в зеркало. Потом пошел на площадку и с ходу начал работать. Не запорол ни одного дубля, не злился и не раздражался, когда это делали другие, даже ни слова не сказал, когда статисты его чуть не уронили, волоча в "логово".
В первый раз накрывать его рот ладонью Алефу было откровенно страшно. Но после седьмого или восьмого дубля рука уже сама собой тянулась заглушить стон.
Последующие дни прошли по той же схеме. И вот как тут суметь не облажаться в постельной сцене с этим суперпрофессионалом без чувств, эмоций и нервов?..
Но неприятности нельзя было откладывать вечно, да и к тому же из всех романтических сцен фильма Мион решил начать с наиболее откровенной. Самое кошмарное заключалось в том, что именно Джош в итоге соблазнял Центуриона. И как это изобразить правдоподобно, Алеф решительно не представлял.
Маккентой явился точно в срок, такой же собранный и серьёзный, как всегда. Он кивнул Алефу и даже слегка ему улыбнулся.
– Так, Алеф, я хочу от тебя оголтелой страсти, присущей молодости, но при этом сдержанности хорошо знающего себе цену лидера, который встретил достойного противника и влюбился с головой, – сказал ему Мион. – Ты же, Дерек, прекрасно понимаешь, что слишком взрослый, совершенно ему не подходишь, да и не правильно это все совсем, но при этом ты не в силах противиться его напору, обаянию и желанию.
Оголтелой страсти?.. Когда сейчас кишки скрутит от ужаса? Алеф гулко сглотнул и несколько раз сжал и разжал кулаки. Он сто раз прочитал сцену. Он до секунды знает, что и когда делать. Он выучил текст назубок.
Это часть работы. Не хуже и не лучше каскадерских трюков. Не сложнее драматических монологов. Работа.
Тихонько брякнула включенная цифровая хлопушка.
– Мотор! – скомандовал Мион.
Алеф глубоко вздохнул и вошел в кадр. Камера наехала, беря крупный план.
– Слышал, ты собираешься свалить? – подал он первую реплику сидевшему в кресле Маккентою.
– У меня нет выбора, – ответил тот тихо и посмотрел на него долгим, полным смысла взглядом. Так, будто это, черт возьми, и правда сцена расставания.
– Выбор есть всегда, – Алеф прошел по декорациям комнаты и плеснул в бокал янтарного цвета жидкость из графина. Выпил подкрашенную карамелью воду, отчаянно жалея, что это не коньяк. – Я тебя не гоню.
Мысли лихорадочно метались в голове, переплетались, путались. Алеф отчаянно пытался не сбиваться, не терять концентрацию, но самым важным сейчас была расстеленная кровать, роялем в кустах выглядывающая из-за приоткрытой двери из "кабинета" в "спальню". По спине ручьем тек холодный пот, ступни, кажется, скользили в ботинках. Боже, да от него будет нести как от скунса, едва только перейдут к раздеванию!
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я, – вздохнул Дерек, – то есть, Центурион, – и встал с кресла, подойдя к окну. Алефу стоило немалых усилий подойти к нему и встать сзади, как того требовал сценарий.
– Останься… – выдохнул он и сжал кулаки. Сейчас… Вот сейчас… – Прошу… – и он обхватил Маккентоя за талию, да так крепко, что тот натужно выдохнул.
– Стоп, камеры! – выкрикнул Мион.
– Простите, – Алеф сконфуженно покачал головой, отпрыгнув от Маккентоя.
– Ничего, – тот улыбнулся и вдруг поинтересовался: – Первый раз?
– Нет… то есть да, – Алеф выдохнул, заставляя себя успокоиться. – С мужчиной – да, – наконец это удалось.
– Алеф, чуть менее оголтело, а то наш Центурион до второй части не доживет, – улыбнулся Мион. – Майк, камеру на три градуса левее. Осветители, на одну десятую больше света. Приготовились. Мотор!
– Слышал, ты собираешься свалить? – Алеф снова вошел в кадр. И опять посмотрел на сидевшего в кресле Маккентоя.
В этот раз Джош обнял Центуриона хоть и крепко, но без фанатизма. Правда, Алеф крупно вздрогнул, когда на его ладони легли горячие маккентоевские руки, но реплику подал вовремя.
Блядь! А вот теперь по сценарию Центурион разворачивается, и Джош притискивает его к стене, жадно целуя. Алеф мысленно досчитал до пяти, ослабил хват, и, когда Маккентой развернулся, толкнул, придавил и, подавшись вперед, чуть склонил голову вбок. Так как камера была сзади, иллюзия поцелуя была безупречной.
Вот только он совершенно не ожидал, что Маккентой сам подастся вперед и поцелует его. Твою мать! Едва горячие губы коснулись его, он отшатнулся, попытавшись оттолкнуть Маккентоя прочь, отчего тот неслабо ударился об стену.
На площадке раздались смешки, и Мион снова остановил камеры.
– Нужен перерыв? – поинтересовался он. – Порепетировать?
– Да, пожалуй, – еще никогда Алефу не было так стыдно за свою реакцию, за собственный непрофессионализм.
А вот Маккентоя он бы сейчас с удовольствием приложил бы еще раз. Ну вот нахуя это надо было делать? Точно «радужных кровей» эта большая звезда экрана.
– Ли? – вдруг обратился к нему Маккентой. – Нам обязательно именно эту сцену снимать сегодня? В этих декорациях есть еще две моих.
– В принципе, да… – согласился Мион.
– Так давай, может, снимем их? А вечером и на выходных мы с юношей порепетируем, – Дерек посмотрел на Алефа предупреждающе, но тот прекрасно понимал, как глупо будет возражать.
– Ну что же, порепетируйте, – Мион потеребил подбородок. – Полчаса перерыв и снимаем сцены… – он заглянул в сценарий, – сто сорок три и восемь-три-шесть.
– Спасибо, – выдавил Алеф, совершенно не представляя себе, как он будет репетировать с Маккентоем. И главное, где. Не номер же в отеле снимать.
– Пойдем, – Маккентой не глядя на него пошел к гримерке, где взял со стола телефон. – Я позвоню, когда закончим, и адрес смской скину.
Что? Алефу придется ехать к нему домой? После окончания съемок? Это что же за репетиция такая, в ночи-то?
Хотя… В ночи самое то – репетировать постельную сцену.
– Хорошо, – кивнул он и надиктовал Маккентою номер. А что оставалось делать? Контракт уже подписан, и неустойка за его расторжение будет просто ужасающей.
Он мысленно скривился, представив лицо отца, когда придется раскошелиться. И мать, даже не пытающуюся скрыть удовлетворения. У самого Алефа еще таких денег нет, и если он запустит руку в семейный кошелек, это автоматически будет признанием поражения. И киноиндустрия для него закроется навсегда, даже если Линда найдет сотню ролей. Скучная до зубной боли судьба финансового магната настигнет его со всей неотвратимостью.
Дерек кивнул, а потом вдруг хмыкнул.
– Мы будем целоваться, – сказал он вкрадчиво. – Советую заранее привыкнуть к этой мысли. А то еще убьешь меня ненароком.
Твою мать! Алеф инстинктивно отпрянул, больно ударившись плечом об угол.
– Сделаю, – выдавил он и опрометью рванул прочь от понимающе заулыбавшегося Маккентоя.
Да никакие деньги и никакая слава не стоят такого! Блядь, если кому нравится сосать мужика и трахаться в жопу – да на здоровье, только вот Алефа с такого и вырвать может!
Воображение тут же подкинуло картинку, как Маккентой целует его. Не просто касается губами, как на площадке, а по-настоящему, с языком. Желудок болезненно сжался, по спине пронеслись мурашки.
Дорогу домой он помнил смутно. Алеф даже изменил своему правилу и уехал из студии в гриме. Едва припарковавшись, выскочил из машины и бегом понесся в душ. Долго стоял под ледяными струями, пока не перестало мутить и немного не замедлился пульс. А потом просто рухнул в кровать и почти мгновенно уснул.
