Текст книги "Врата зимы"

Автор книги: Марк Энтони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 43 страниц)

ГЛАВА 53

Дарж застыл на месте с бесстрастным выражением лица, а фейдримы тем временем проникали в зал. Грейс заглянула рыцарю в глаза, надеясь разглядеть в нем того, кого хорошо знала и любила, найти хотя бы одну привычную черточку. Безуспешно. Хотя внешне эмбарец оставался прежним, он лишился главного – врожденного благородства. Теперь его можно было сравнить с замком, где когда-то обитал добрый хозяин, а ныне – лишь тени былого.

В сторону Эйрин неожиданно бросились несколько фейдримов, скрежеща когтями по полу. Девушка попятилась и вскоре натолкнулась спиной на стену. Затем выбросила вперед правую руку. Два ближних монстра отпрянули назад, злобно хрюкая, завывая и покусывая самих себя. Грейс не знала, какое заклинание сотворила Эйрин, однако оно оказалось вполне действенным. Несмотря на это, в помещение лезли все новые и новые твари, и вскоре зал являл собой целое море мохнатых монстров. Их рычание и злобное шипение эхом отдавалось от каменных стен.

– Я ничего не понимаю, Грейс, – прозвучал испуганный голос Эйрин. – Что случилось с Даржем?

Для объяснений совсем не было времени. Грейс нужна Бледному Королю живой, чтобы подвергнуть ее мучительным пыткам и издевательствам. Фейдримы могут поранить ее, но убивать ни за что не станут. В отношении Эйрин они подобных приказаний не получали. Грейс вспомнила все события, произошедшие с Даржем со дня злополучного похода в Сумеречный Лес, и превратила мысленные образы в один сияющий шар. Затем быстро отправила его по Паутине Жизни прямо к Эйрин.

– О боги! – донесся до нее удивленный возглас. Затем эти же слова повторились, правда, уже с другой интонацией – в них звучали страх и сожаление. – О боги!

Теперь Эйрин все знала. Знала, что таится в сердце Даржа. Знала, в кого он превратился. Знала, что раньше он любил ее всем сердцем.

Затем Эйрин снова вскрикнула. На сей раз это был крик не испуга, а негодования. Она стремительно выбросила вперед обе руки. Воздух перед девушкой затрепетал и пошел кругами, подобно глади воды, потревоженной брошенным камнем. Грейс почувствовала, что нити Паутины натянулись как струны, и по ним полетела неукротимая энергия волшебства. Шесть фейдримов, находившихся ближе всего к Эйрин, вскрикнули и повалились на пол. Из ноздрей и ушей у них хлынули кровь и сгустки мозга.

Испуганные монстры мгновенно откатились от Эйрин. Она встала на ноги. Лицо ее напоминало фарфоровое кукольное личико. По щекам девушки катились слезы. Глаза сверкали, словно бриллианты. От нее во все стороны струилась энергия.

Несколько фейдримов тут же обратили свое внимание на тела Орагиена и Гредина, все еще пребывавших в беспамятстве. Они украдкой стали подбираться к ним. Грейс, заметив это, выхватила из ножен Фелльринг и угрожающе взмахнула им. Большая часть монстров успела отпрянуть от разящей стали, однако одна тварь оказалась менее расторопной. Ее голова покатилась на пол, оставляя за собой кровавый след.

Кровь стала светиться. А затем исчезла, как будто испарилась в воздухе.

Впрочем, нет, все было не совсем так. Кровь чудовища не испарилась, а скорее впиталась в каменный пол. Времени задуматься над природой этого необычного явления не было. – Мой Властелин знал, что ты станешь сопротивляться, – неожиданно произнес Дарж каким-то тусклым, безжизненным голосом. – В этом нет никакого смысла. Я справился с теми, кто охранял потайную дверь. Теперь проход открыт. Слуги моего Повелителя сейчас расширяют его. Они хлынут в крепость подобно водам темной холодной реки, и все твои люди погибнут в ее неукротимом потоке.

Эйрин подняла взгляд с неподвижных тел Толкователей Рун на фейдримов. Перешагнув через них, она направилась через весь зал к Грейс и стоящему рядом с ней Даржу. Мохнатые твари испуганно отпрянули в стороны, освобождая девушке проход. Прикосновение к ней означало для них верную смерть. Грейс попыталась крикнуть, попросить остановиться, но не нашла слов. Ее рот наполнился кровью и осколками зубов.

Эйрин остановилась прямо перед Даржем. Она вытянула левую руку, как будто хотела прикоснуться к его щеке, затем опустила ее.

– Что они с тобой сделали, Дарж?

Глаза рыцаря были похожи на камни. В них уже не оставалось ничего человеческого.

– Они сделали меня совершенным, миледи.

– Нет, Дарж, – печально произнесла девушка, – ты всегда был совершенным. – Ее губ коснулась грустная улыбка. – Но почему ты так и не сказал, что любишь меня? Почему ты всегда держал в секрете свои чувства?

Щека рыцаря дернулась, лицо его как будто приняло на миг какое-то выражение. Неужели Эйрин все-таки удалось пробудить в нем что-то человеческое?

Нет. Показалось.

– Не имеет никакого значения. Любовь – это слабость, болезнь, от которой мой Повелитель излечит весь мир.

– Ты не прав, – покачала головой Эйрин. – Любовь – единственная сила, способная спасти нас всех. И все же любовь бросит всем вызов. Эти слова произнесла колдунья Сирса, когда Мог предал ее. Эти же слова я говорю тебе и Бледному Королю. – Девушка подняла свою изуродованную руку и указала себе на грудь. – Любовь бросит всем вызов.

Дарж отвернулся. В воздухе раздалось какое-то громкое шипение, и из боковой двери заструился серебристый свет. Фейдримы испуганно попятились.

– Сейчас он придет за тобой! – проговорил эмбарец, обращаясь к Грейс.

Свет сделался ярче, шипение превратилось в неприятное лязганье.

Ну, давай, Грейс! Нужно что-то сделать!

На правой руке Даржа она заметила сильную ссадину, полученную им, видимо, во время схватки с теми, кто охранял потайную дверь. Она все еще сочилась кровью. Достаточно, чтобы она смогла выполнить задуманное. Грейс сунула руку в карман и сжала пузырек с настойкой корня курганника. Затем открутила крышечку и шагнула к Даржу.

– Если я так нужна твоему бесценному Повелителю, то почему бы тебе самому не доставить меня к нему? Я не сомневаюсь, что за это ты получишь щедрую награду!

Грейс потянулась к нему и – как она и ожидала, – рыцарь тут же схватил ее за запястье. Дарж сжал его так крепко, что она вскрикнула от боли. При этом она позволила этой боли очистить от страха свой разум. Действовать надлежало смело и решительно. Перед ней не Дарж, а совершенно чужое существо. Свободной рукой Грейс с хирургической точностью плеснула содержащееся в пузырьке зелье прямо ему на рану.

Дарж издал крик боли. Он отступил назад, не выпуская руку Грейс. Глаза налились злобой.

– Что ты со мной сделала, ведьма?!

В следующее мгновение все мышцы его тела напряглись, на шее выступили натянувшиеся как струны жилы. Дарж попытался ударить свою пленницу, но пошатнулся и упал на колени.

Эйрин, открыв от удивления рот, молча наблюдала за происходящим.

– Пресвятая Сайя, что ты с ним сделала, Грейс? Ты же убиваешь его!

Каждое слово ответа Грейс было подобно удару кинжала в ее собственное сердце:

– Нет, я спасаю его!

Дарж упал на руки. Изо рта у него показалась пена. Тело сотрясалось, как будто его осыпали градом невидимых ударов.

– Грейс!

Испуганный крик Эйрин прозвучал уже не по Паутине. Грейс подняла глаза. Боковая дверь теперь представляла собой светящийся серебристым светом прямоугольник. На его фоне появился чей-то силуэт – высокая стройная смертоносная фигура.

Фейдримы взвыли и откатились в стороны, когда Призрак прошел через весь зал и остановился напротив Грейс. Его глаза – без век напоминали два черных алмаза. Рта у призрака не было, однако Грейс явственно услышала его голос. От его слов кровь застыла у нее в жилах.

– Ты станешь женой Повелителя. Ты будешь Королевой – Льда – бледной, прекрасной и ужасной. Вместе с Королем вы будете вечно властвовать над миром…

Нет, хотела ответить Грейс, однако дар речи оставил ее. Она потянулась было за Фелльрингом, висящим в ножнах на перевязи, однако не смогла даже шевельнуть рукой. Возле главного входа в зал неожиданно что-то грохнуло, и дверь с шумом распахнулась. Раздался звон клинков – в зал пыталась прорваться группа воинов. Неужели среди них и Тарус с Палладусом? Сказать наверняка Грейс не могла. Ей показалось, что воины похожи на теней.

Призрак подошел ближе, излучаемый им яркий свет слепил ей глаза.

На Грейс нахлынуло какое-то странное умиротворение. Чего бояться, когда уже больше не на что надеяться? Она станет женой Бледного Короля. Он заберет у нее хрупкое, ненадежное человеческое сердце, а вместе с ним и всю боль и тревоги. Вместо него он подарит ей новое сердце из волшебного металла, которое никогда не будет ведать боли, грусти или страха.

А также любви. И смеха. И радости.

– Отойди от нее!

Грейс моргнула, пытаясь за окутавшей ее взор пеленой увидеть того, кто произнес эти слова. Эйрин! Она бросилась вперед, делая обеими руками магические пассы. Нити Паутины Жизни зазвенели от устремившейся по ним энергии заклинания, направленного на призрака. Тот вскинул вверх руки и издал беззвучный крик сумасшедшей боли. Серебристый ореол, окружавший его тело, задрожал…

… а затем снова обрел прежнюю мощь. Прежде чем Эйрин успела сплести нити в узор нового заклинания, Бледный взмахнул руками.

На этот раз вскрикнула Эйрин. Ее мучительный крик ворвался в сознание Грейс, и она с удивительной ясностью все поняла. Глаза Эйрин закрылись, и она упала на пол. Она не шевелилась, а ее кожа была белой как мел.

Грейс потянулась к ней при помощи Дара, пытаясь ухватиться за ее нить, чтобы удостовериться, что девушка еще жива, однако времени для этого не было. На нее снова надвигался Призрак, в ореоле которого теперь виднелись черные разрывы. Эйрин своим заклинанием успела нанести ему серьезные повреждения.

– Скажи Бледному Королю, что это мой ответ! – произнесла Грейс.

Выхватив из ножен Фелльринг, она обрушила его на призрака. Клинок с силой рассек вытянутое серебристое тело. От невыносимого холода рука ее тут же занемела.

Призрак умолк, серебристый ореол задрожал. Посланец Бледного Короля рухнул на пол, превратившись в нечто черное, похожее на обугленную головешку, которая валяется в потухшем костре. Он был мертв.

А вот Дарж все еще оставался жив. Сделав мучительное усилие, он поднялся на ноги. Затем вытянул руки и посмотрел на них. Подняв глаза, посмотрел на Грейс. Выражение боли исчезло с его лица.

Невероятно. То количество настойки из корня курганника, которое она плеснула на его рану, способно убить лошадь. Сердце Даржа уже давно должно было остановиться.

Но ведь оно уже остановилось. Не так ли, Грейс?

Следовало бы догадаться. Сердце не было полностью железным, ведь в груди Даржа находился всего лишь небольшой металлический осколок, однако это не имело никакого значения. Он чувствовал боль, но не слишком долго, и никакой яд не может умертвить его. Потому что Дарж уже давно мертв.

Грейс подняла Фелльринг прямо перед собой, повернув кончик лезвия вниз. Толку от него больше не было. Она почувствовала, что силы оставляют ее. Тарус и Палладус вместе с остальными воинами продолжали прокладывать путь в самой гуще фейдримов, однако было ясно, что им не успеть. Эйрин лежала на полу без чувств, ее бледное лицо казалось выточенным изо льда. Через мгновение Грейс окажется рядом с ней.

– Я не могу сделать этого, Дарж, – тихо произнесла она. – Я знаю, кто ты такой, но все равно не могу убить тебя. – Фелльринг выскользнул из ее рук и упал на пол. – Я не могу убить тебя.

Дарж равнодушно посмотрел на неподвижное тело Эйрин.

– Любовь – это слабость.

Он вздрогнул. Неужели это последние признаки действия настойки корня курганника?

Впрочем, не важно. Дрожь улеглась, и Дарж вытащил из-за пояса кинжал и крепко сжал его рукоять.

– Прости меня, моя повелительница, – прошептал он. Прежде чем Грейс успела что-то ответить, он ударил ее кинжалом.

Раздался чей-то гневный голос. Грейс подумала, что это, видимо, Тарус, однако мог быть и кто-то другой. Снова раздался звон мечей, сопровождаемый злобными воплями фейдримов. В проеме боковой двери появилась какая-то одетая в серое фигура. Сначала Грейс подумала, что это еще один призрак, но ошиблась – его не окружал серебристый свет. Раздался протяжный свист, и в следующее мгновение в тело Даржа вонзились одна за другой несколько стрел. Рыцарь упал, из ран его потекла кровь. Она моментально исчезла, как будто впиталась в пол, поверхность которого осталась тем не менее чистой.

– Ваше величество! – позвал Грейс чей-то голос. Фигура в сером продолжала приближаться к ней, продираясь через скопление фейдримов. Судя по всему, защитникам крепости все же удастся одержать над ними верх. Победа была близка.

Почти близка…

Грейс опустила глаза, ожидая увидеть торчащую из груди рукоятку кинжала. К счастью, лезвие скользнуло немного вверх, пропоров ткань платья чуть выше левой ключицы, не задев сердца. Порез оказался не слишком глубоким. Одного прикосновения к кинжалу оказалось достаточно, чтобы он упал. Из раны хлынула кровь, пачкая ей пальцы.

Кровь. Такая же, как кровь Даржа, которую впитали в себя камни. Грейс опустилась на колени и посмотрела на участок пола, расчищенный от охапок тростника. Взгляд упал на пять полосок, отчетливых настолько, что не было никаких сомнений: они сделаны на поверхности камня специально. Такие же линии Грейс видела и раньше, на корабле Келефона, когда тот пытался получить ее кровь. Теперь ей все стало ясно.

Она протянула руку к полу, но остановилась, поймав на себе взгляд Даржа. Тот лежал, прижавшись щекой к полу. Из тела торчали стрелы. Дарж не сводил с Грейс взгляда. Один его глаз был мертв, второй же сиял знакомым светом, излучая доброту и понимание. Грейс забыла о боли от удара кинжала, она ощущала боль умирающего рыцаря. Это было невыносимо.

– Сделайте это, моя повелительница! – прохрипел он. Грейс снова узнала в нем своего старого преданного друга. – Пробудите магию крепости. Уничтожьте слуг Бледного Короля.

По ее щекам потекли слезы.

– Но при этом я убью и тебя, Дарж.

– Я уже давно мертв, Ваше величество. Я умер год назад, в канун Среднезимья. После этого я получил награду, которой недостоин, – возможность служить вам. Но я предал вас. И за это должен умереть. И еще… я… убил леди Эйрин.

– Нет, – раздался голос юной колдуньи, – этого не случилось, я жива.

Эйрин опустилась на колени рядом с Даржем. Бледное лицо искажено гримасой боли, но голубые глаза сверкали ярко, как сапфиры в лучах солнца. Она подняла голову рыцаря и положила себе на колени.

Дарж заплакал, причем слезы текли только из одного глаза.

– Нет, миледи, умоляю вас, не делайте этого. Не стоит относиться ко мне с нежностью после того, что я натворил.

Девушка убрала волосы у него со лба.

– Ты должен был мне это сказать, Дарж. Сказать, что ты любишь меня.

– Я не осмеивался побеспокоить вас, миледи.

Эйрин улыбнулась, несмотря на струившиеся из глаз слезы.

– Как же ты мог меня этим побеспокоить. Разве беспокойство – быть любимой таким добрым и благородным человеком, как ты?

– Я вовсе не благородный, миледи. А вы никогда не ответили бы на мою любовь, я не мог даже надеяться на это.

Взгляд Эйрин слегка затуманился.

– Я ответила бы, Дарж, – произнесла она. – Ответила бы.

По телу рыцаря пробежала дрожь.

– Вы должны идти, миледи. Я чувствую это. Мне осталось совсем немного. Меня больше не будет.

– Нет, Дарж, – сказала девушка, глядя ему в глаза. – Ты всегда останешься с нами, останешься в наших сердцах, в нашей памяти.

Она наклонилась к рыцарю и поцеловала его в губы. Дарж издал протяжный вздох и затих. Его обычно суровое лицо разгладилось, глаза незряче смотрели в пространство.

– Я счастливый человек, – прошептал он. – Я такой… счастливый человек.

Эйрин беззвучно заплакала. Дарж, будто слепой, повел рукой в сторону Грейс.

– Какое будет… приказание… Ваше величество?

Грейс нежно поцеловала его в лоб.

– Уснуть, мой славный рыцарь. Уснуть, – ответила она. И прижала окровавленную ладонь к полу.

ГЛАВА 54

Грейс загородила проход между остроконечными пиками гор. Ее руки сомкнулись вокруг двух утесов так, что плечи закрыли перевал. Голова Грейс достигала небес, и она могла видеть пространство на многие лиги вокруг.

Она могла видеть – точнее, чувствовать – крошечные искорки жизни, двигавшиеся у нее внутри. Сотни человек стояли на высокой стене, которая окружала ее, и примерно тысяча воинов находилась позади них. Они были готовы в любое мгновение занять место погибших соратников. Еще большее количество народа передвигалось по двору, расположившемуся между ее вытянутыми кольцом руками. Они проверяли оперение стрел, точили мечи и наконечники копий.

Грейс осталась довольна – впервые за семьсот лет она располагала такой грозной силой.

Воздух сотряс гром, подобный рокоту бесчисленных барабанов. Небо заслонили черные тучи. Грейс обратила взгляд в сторону Сумеречной Страны. В трех лигах от нее виднелись острые пики Железных Клыков – гор, которые были стенами тюрьмы, где тысячи лет томился в неволе Бледный Король.

Но сейчас он на свободе. В Фол Трендуре возникла дыра. Рунные Врата, созданные теми же чародеями, что связали магией камни Грейс, открылись. Через них устремились орды Бледного Короля.

Сполохи огня взметнулись к черному небу. Войско Бераша двинулось в направлении цитадели. Что ж, пусть идут. Грейс готова.

Но что это? Прислужники зла уже проникли в нее. Несколько десятков их ворвались в главный зал, в самое ее сердце. Правда, большинство уже мертвы. Однако все новые и новые сотни их ворвались в коридор через потайную дверь со стороны Сумеречной Страны. Проход этот был расширен нечеловеческой мощью и энергией рун. Враг предпринял попытку захватить цитадель изнутри.

Ну уж нет! Бесчисленные руны, высеченные в камнях, составляющих ее тело, вспыхнули бело-голубым пламенем, пробуждаясь к жизни.

Над миром прокатился громкий звук, подобный реву тысячи труб, эхом отразившись от утесов, заставив воинов оторваться от своих занятий и посмотреть на небо. На мгновение остановилась даже река тьмы, катившаяся по ложу долины.

Высеченные в ее камнях руны сделались еще ярче, и вскоре Грейс окутал сверкающий нимб. Из башни, что в самом ее центре, в небо взметнулся столб света, пронзая тучи подобно раскаленному клинку, дабы на мир смогло упасть сияние луны и звезд.

Находившиеся в башне злобные твари прекратили существование.

Они тут же уменьшились в размерах и скукожились от прикосновения к камням цитадели, обратившись в горящие кинжалы. Они, как ошпаренные, тщетно пытались взлететь вверх, в надежде оторваться от пола, однако бежать им было некуда, нигде не осталось ни дюйма поверхности, прикосновение к которой не было бы смертельным. Фейдримы щелкали зубами, впивались в самих себя и друг в друга когтями и превращались в обгорелые головешки и пепел.

В не меньшей степени досталось и призракам – они превращались в облачка зловонного дыма. Умирали и люди с железными сердцами. Слитки металла у них в груди начинали плавиться, сжигая плоть.

Грейс испытала удовлетворение оттого, что гибнут слуги Бледного Короля. Никому из них не удавалось скрыться от сокрушительной силы, дарованной ей древними Повелителями Рун. Никому из тех, кто прикасался к ее камням, не удавалось остаться в живых. Никому.

– Грейс!

Голос прозвучал слабо, однако все равно сумел перекрыть оглушительный рев труб. Она почувствовала, что начинает уменьшаться в размерах, снова становится маленькой, состоящей не из камней, а из плоти и крови.

– О Грейс…

Она открыла глаза и увидела, что стоит на коленях на полу, в самом центре руны крови. Эйрин рядом с ней, по щекам ее текут слезы. На полу – тонкий слой пепла. Он напоминает очертания человеческой фигуры. Посередине лежит меч, который раньше принадлежал Даржу. Возле него – шестиконечная серебряная звездочка.

В распахнутые двери влетел ветер, взметнув пепел в воздух.

Эйрин посмотрела на лежащий на полу меч.

– Его больше нет, – прошептала она.

Грейс попыталась встать. Еще совсем недавно она была сильна, величественна и огромна – крепость, сложенная из камня. Теперь она просто женщина – ослабевшая и хрупкая. Грейс подползла к Эйрин и положила руку ей на грудь, туда, где бьется сердце.

– Нет, Эйрин. Он существует. Он с нами. Он здесь, в твоем сердце. – Она взяла ее за руку и прижала ее к своей груди. – И в моем тоже.

Эйрин ничего не ответила и лишь кивнула.

– Ваше величество! Вы живы?

Грейс подняла глаза и увидела, что к ней спешат Тарус и Палладус. Остальные воины с удивлением рассматривали кучки пепла – то, что осталось от фейдримов, с которыми они только что сражались.

Жива ли она? Вопрос бессмысленный. Дарж погиб, а ей уже больше никогда не стать прежней. Однако она жива и не собирается сдаваться ни перед какими трудностями.

– Помоги мне встать, сэр Тарус. Битва еще не окончена.

– Вы правы, Ваше величество, – произнес Олдет и подошел ближе.

На плече у него был боевой лук.

Значит, это был он; значит, это он подстрелил Даржа. Олдет подумал, что Дарж собрался заколоть ее кинжалом. Он не мог знать того, что в последние секунды поняла Грейс: Дарж спас их всех.

Палладус сурово посмотрел на Олдета.

– Что же ты увидел?

Паук пошатнулся, но терразиец вовремя поддержал его. Голова Олдета была в крови, сочащейся из раны на виске.

– Машины, – произнес он. – У врага много осадных машин сто футов высотой. Они сделаны из бревен и окованы железом, закаленным огнем и магией. Нам с Лерисом удалось проскользнуть через потайную дверь и подобраться поближе к стану врага. Когда мы вернулись, то увидели, что Толкователи Рун лежат без чувств, а также и воины, которые охраняли вход. Затем изменник набросился и на нас. Он был очень силен. Мы не смогли отбиться. – Олдет вытянул руку и обратился к Грейс: – Ваше величество, этим изменником был сэр Дарж! Он был слугой Бледного Короля. Он предал нас! Король Теравиан остался на крепостной стене, а нас послал сюда, вам на помощь. Он сказал, что почувствовал измену, проникшую в цитадель. Клянусь Ватрисом, Ваше величество, я ни за что не поверил бы, что сэр Дарж способен на предательство! Он едва не погубил нас, – сказал Тарус. – Мы спаслись только благодаря вам, Ваше величество. Вы наконец пробудили заколдованные камни цитадели.

– Нет, это не я, сэр Тарус! – ответила Грейс. – Это Дарж спас нас всех.

Окружающие с удивлением посмотрели на нее, не пони мая, о чем она говорит.

– Выслушайте меня, – попросила Грейс. – Выслушайте. И тогда вы не осмелитесь усомниться в моих словах. Как бы отважно любой из вас ни сражался сегодня с врагом, никто не может сравниться с тем, какую победу одержал сэр Дарж. Он был сильнее, храбрее и преданнее любого из вас. И если у нас появилась надежда на победу, то только благодаря ему, благодаря тому, что он пожертвовал ради нас собственной жизнью. Вы поняли меня?

Люди все так же безмолвно смотрели на нее.

– Я спросила вас, вы поняли меня?

Ее голос эхом прокатился под каменными сводами зала. Тарус, Олдет, Палладус и все остальные, как по команде, кивнули. Грейс осталась довольна. Она опустилась на колени возле Эйрин.

– Ты можешь встать?

– Я должна это сделать. Я нужна моему королю, – ответила та.

Эйрин уже не плакала. Ее щеки высохли от слез. При помощи Грейс она встала на ноги.

– Вы все слышали слова Олдета, – сказала Грейс. – Враг обзавелся новыми игрушками. Что ж, давайте поиграем с Бледным Королем, если он этого так хочет.

В зал принесли носилки, на которые положили Гредина и Орагиена, все еще не пришедших в себя. Их отнесли в казармы на попечение колдуний. К потайной двери отправили нескольких воинов, чтобы разузнать о раненых Толкователях Рун и солдатах. Они вернулись с известием о том, что все живы, хотя и находятся в том же состоянии, что и Гредин с Орагиеном. Торопившиеся в цитадель фейдримы, к счастью, не успели добить их.

Грейс испытала смешанное чувство облегчения и удивления. Несмотря на случившееся с ним, Дарж так и не поддался полностью силам зла, так же, как и она. В голову ей пришло несколько мыслей, которые станут началом плана предстоящих действий.

– Ваше величество, – обратился к Грейс Олдет, прижимая тряпицу к окровавленному лбу. – Нужно отправить как можно больше Толкователей Рун к потайной двери. Ее следует как можно скорее закрыть.

– Нет, – ответила ему Грейс. – Мы не станем закрывать эту дверь.

Олдет пошатнулся и удивленно посмотрел на нее.

– Что же мы тогда будем делать?

– Я отправлю через нее наших воинов, – ответила она, сжав рукоятку Фелльринга.

Подозвав Таруса и Палладуса, Грейс разъяснила им свой план. Военачальники тут же отправили двух солдат передать остальным воинам новые приказы. Грейс собралась было последовать за ними, но почувствовала головокружение. Сильно болела щека, а когда Грейс прикоснулась к ране на плече, то почувствовала, что кровь еще не остановилась.

Эйрин поддержала ее под локоть, помогая сохранить равновесие.

– Тебе нужно сходить к Сенраэль, чтобы она занялась тобой. Ты и так потеряла много крови.

– Немного позже, – пообещала Грей, не сводя взгляда с руны, начертанной на поверхности пола.

– Отведи Ее величество в казармы, – велела Олдету Эйрин. – И пусть колдуньи займутся и твоей раной. – Перехватив взгляд Грейс, она добавила: – Не беспокойся, сестра. Я расскажу Теравиану о твоем плане.

– Думаешь, он согласится?

– Даже если он король Кейлавана, то ты – королева Малакора. Ты все равно выше его. Он не станет возражать. – Эйрин улыбнулась и добавила: – Хотя он не Бореас, но тоже хороший человек.

– Я согласна с тобой, – кивнула Грейс.

Сопровождаемая Олдетом, она направилась к казармам.

По небу мчались тучи, в воздухе пахло снегом и пеплом.

Когда они вошли в лазарет, навстречу им поднялась Лурса. Все койки были заняты ранеными; те, кому не хватило места, лежали на полу, на подстеленных одеялах. Самым распространенным ранением были ожоги от огненных шаров, которые враг забрасывал в цитадель.

– Мы приготовили новый бальзам, который хорошо исцеляет ожоги, – сообщила Лурса.

– Но нам не удается варить его быстро, – посетовала Сенраэль. – У меня уже мозоли на пальцах появились от ложки, которой я постоянно помешиваю варево.

Лурса усадила Олдета и принялась осматривать его рану, а Сенраэль повела Грейс в отдельную комнату.

– Нет, не надо, займись мною здесь, – заупрямилась Грейс. – Я хочу быть вместе с моими воинами.

– Как пожелаешь, сестра, – ответила старшая колдунья, недовольно посмотрев на нее.

Грейс не желала, чтобы раненые подумали, будто она удостоится более внимательного ухода. Кроме того, хотела тем самым убедить их в том, что колдуньи знают толк во врачевании. Однако она позволила Сенраэль опустить занавеску, чтобы та смогла снять с нее платье и перевязать рану.

– Не затягивай слишком туго, – попросила Грейс, и Сенраэль послушно выполнила ее пожелание.

После перевязки Грейс поинтересовалась состоянием здоровья Орагиена и Гредина. Гроссмейстер все еще не пришел в себя в отличие от своего юного ученика. Гредин сел на койке, когда Грейс подошла к нему. Лицо юноши было бледным, однако глаза смотрели бодро и энергично.

– Ваше величество, – произнес юноша, – я хотел с вами встретиться, но меня не пускали. Мне очень нужно кое-что сказать вам.

– Я думаю, тебя не пускали ко мне, заботясь о твоем здоровье.

– Нет, вы не понимаете, Ваше величество. Я понял, что такое ключ к магии Неприступной Цитадели. Это руна крови, которая находится…

– В главном зале, – улыбнулась Грейс. – Я это уже знаю, Гредин. Мне показал ее Дарж.

Юноша нахмурился и потрогал голову.

– Мне кажется, я припоминаю что-то, связанное с сэром Даржем. Вот только все недавние события как будто окутаны туманом. Я увидел начертанную на полу руну, но что произошло после этого, совершенно не помню.

Грейс подумала, что это, может быть, и к лучшему, что он ничего не помнит.

– Отдыхай, – ласково сказала она.

– Но я слышал трубный зов. Враг наступает.

– Ты сделал большое дело, Гредин. Ты очень помог нам, но сейчас должен набраться сил.

Юноша запротестовал, однако Грейс была неумолима. То ли от ее сурового тона, то ли от снадобья, которым его недавно напоили колдуньи, но Гредин быстро успокоился, закрыл глаза и уснул.

Грейс встала и увидела Олдета. Рана на его голове была аккуратно перевязана.

– Ты уверен, что сможешь снова встать в строй? Ты Здоров? – спросила Грейс.

– Удар, который я получил, мне все мозги запутал, – усмехнулся Паук. – Мне следовало бы бояться даже мысли о том, что нужно вступить в бой с армией Бледного Короля. Вот только этого не произошло.

– Не волнуйся, Олдет, – успокоила его Грейс. – Мне кажется, тут все немного сошли с ума. Я думаю, это – единственное, что дает нам хоть какую-то надежду на победу.