Текст книги "Цитадель огня. Мрак остается (сборник)"

Автор книги: Марк Энтони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 61 (всего у книги 74 страниц)

54

Дейдра смотрела в тонированное, стекло лимузина, наблюдая за смутными тенями, мелькавшими мимо машины. Временами на фронтоны магазинов из красного кирпича накладывалось отражение ее лица. Она машинально крутила толстый серебряный браслет на руке и думала о Брикстоне.

То, что «Дюратек» виновен во множестве смертей в «Сдавайся, Дороти», не вызывало сомнений. Таинственный огонь – вполне стандартная процедура этой корпорации. Потом была «электрия». Правда, тогда Глинда могла получить наркотики почти повсюду, но не получила, как было известно Дейдре. Их дал Глинде «Дюратек» – чтобы подчинить себе.

Арион рассказал мне сегодня вечером.

Арион?

Привратник. Все шепчутся об этом. Никто не знает, как, но они добыли себе одну чистокровку. Теперь никто из нас им не нужен.

И снова ей вспомнился лес, толстая кирпичная стена, за которую вывел ее привратник Арион. Потом сделали анализ ДНК с клеток кожи Глинды. Фарр сказал, что видел и раньше подобные генетические рисунки в клетках из других миров. Дейдре не нужны были образцы крови и лаборатория, чтобы понять, что в «Сдавайся, Дороти» присутствовали и другие с такими же генетическими рисунками.

Но кто такие были Глинда, Арион и все остальные? Давно ли они собирались в лондонском ночном клубе буквально в трех милях от штаба Ищущих, а те даже не подозревали об этом? И не связано ли это каким-то образом с сегодняшними событиями? Вопросы лишь замыкались в круг, ничего не проясняя.

– Дейдра?

Она отвернулась от окна и встретилась взглядом с зеленовато-золотистыми глазами, которые своей глубиной и блеском внезапно напомнили ей глаза Глинды и Ариона. Только это было невозможно.

На этот раз голос Грейс звучал скорее смущенно, чем озабоченно:

– Дейдра, что это?

– Извини, Грейс, я задумалась.

По крайней мере это не ложь, хоть и не вполне правда. Но как рассказать Грейс о своих мыслях?

Грейс несмело улыбнулась ей:

– Задумалась. Это плохая привычка. Мне самой пришлось долго бороться с ней.

Дейдра тихо засмеялась. Она знала Грейс Беккет только как имя в папке с делом, но не как человека. А в сумятице последних дней не было возможностей для обстоятельной беседы. И все же у Дейдры внезапно появилось чувство – такое сильное и определенное, о котором ее дед-шаман сказал бы, что оно послано ее путеводным тотемом, – что они с Грейс могли бы стать хорошими друзьями, если бы позволили время и расстояние между мирами.

Тревис и Адриан сидели на противоположных сиденьях и, склонив головы друг к другу, тихо разговаривали. Без сомнения, Адриан расспрашивал Тревиса о его экспериментах в мире AU-3. Прямо как инквизитор.

Вани сидела впереди вместе с водителем. «Я здесь лучше вижу», – объяснила она.

– Иногда мне хочется перестать думать, – призналась Дейдра. – Хотя бы на минуту.

Грейс тут же оживилась:

– Есть один способ. Но нё думаю, что он тебе понравится.

Она вытащила из-под свитера ожерелье и стала рассеянно крутить зазубренный кулон.

– Я раньше никогда не видела его вблизи, – прошептала Дейдра. – Только на рисунках.

Грейс зажала кулон в руке.

– О чем ты говоришь?

– О твоем ожерелье.

Смятение и догадка попеременно отразились на лице Грейс.

– В первый же вечер, когда я встретила его, Фарр сказал мне, что они интересуются такими рунами, как вот эти. – Железные сердца. Почему-то я никогда не показывала его Тревису. Он, наверное, знает, что означают эти руны или хотя бы некоторые из них. Может быть… может быть, я никогда по-настоящему и не хотела знать. – Она дала ожерелье Дейдре. – Но ты ведь знаешь?

Дейдра покачала головой:

– Немногое. Я не знаю, что символизируют руны. Но нам известно другое. Ты слышала о друге Тревиса, Джеке Грейстоуне?

Грейс сдержанно кивнула.

– Веками он жил в Лондоне под разными именами, в том числе и под именем Джеймса Сарсина. Потом в 1880 году книжная лавка сгорела, а Сарсин исчез. Но мы нашли его старый журнал, который смогли частично прочесть. В журнале был рисунок меча, покрытого рунами.

Грейс прикоснулась к своему ожерелью:

– Это кусочек металла от меча.

Она произнесла это как утверждение, а не как вопрос.

– Копия рисунка находится среди бумаг в багажнике лимузина. Я выну его и покажу тебе, когда представится случай.

– Спасибо. Мне бы очень хотелось посмотреть.

Слегка скрипнули тормоза, лимузин замедлил ход. Грейс снова тихо заговорила:

– Знаешь, когда ты связан с другим миром, это вовсе не благо.

Дейдра тоже так считала.

– Тогда что же это?

Дейдра не могла ответить, да Грейс и не ждала. Она надела ожерелье и поспешно спрятала его обратно под свитер.

Лимузин остановился. Фарр что-то спросил у Тревиса, но Дейдра не расслышала. Они не успели как следует проанализировать опыт Тревиса и Грейс. А теперь, если их план сработает, они потеряют два ценных объекта. Ну что она за Ищущая?

Дейдру снова стали одолевать сомнения. Ищущая ли она? От Философов все так же ни слова. Правда, для этого конкретного случая Фарр добился от них разрешения не испрашивать одобрения своих действий. И все же молчание казалось странным. Когда в отеле Дейдра позвонила в штаб-квартиру, Саша как-то подозрительно поспешно объяснила по телефону сдавленным голосом, что для Дейдры или Адриана еще нет никаких сообщений от руководства Ищущих.

Ты поступаешь правильно, Дейдра. Лучше дать им уйти, чем позволить «Дюратеку» поймать их.

Только все было гораздо сложнее. Тревис и Грейс хотели вернуться в мир, который они называли Зея. А кто такая в том мире Дейдра, чтобы не пустить их? Может быть, вопрос не в том, какой она Ищущий, а в том, какой она человек?

Дверца лимузина открылась, и в машину проник солнечный свет. Тонкий темный силуэт вырисовывался на фоне солнечного сияния.

– Мы прибыли, – объявила Вани.

Дейдра вышла и подождала, пока выйдут остальные. Фарр захлопнул дверцу автомобиля, и все вместе вошли в полутемную лавку.

Дверь за Дейдрой резко захлопнулась. Свист ветра и птичье пение наполнили благоухающий воздух, и на секунду ей показалось, что она снова оказалась в том невероятном лесу. Потом увидела небольшие стереодинамики и вентиляторы на стене, и паутину проводов, свисающих с потолка.

Раздвинулась, мелодично зазвенев, занавеска из голубых бусин.

– Ну, – произнес хрипловатый голос, – вы вовремя. Карты говорят о неприятностях.

Из темноты протянулись темные пальцы с длинными красными ногтями.

55

Они собрались в уютной комнате в заднем помещении магазина. Небольшие оконца были закрыты тяжелым бархатом, а освещение обеспечивали расставленные повсюду свечи. На круглом столе с резьбой в виде магических символов были в замысловатом порядке разложены карты Таро. Дейдра знала, что снаружи полдень, но здесь, в этой комнате, создавалось впечатление вечной полуночи.

– Марджи, – попыталась улыбнуться Грейс. – Как хорошо снова увидеть тебя.

Марджи засмеялась, ее белые зубы сверкнули в обрамлении рубиновых губ.

– Разумеется, королева. Разве я не сказала тебе, что мы еще увидимся? Это судьба – ничего не скажешь. А теперь все садитесь. Я знаю, нам о многом надо поговорить.

Марджи сделала круговое движение гибкой темной рукой, и, как будто это движение обладало колдовской силой, Дейдра обнаружила, что сидит вместе с остальными.

Марджи встала возле последнего незанятого стула. На ней был невероятный наряд, состоявший из зеленоватого платья мини, расшитого блестками вечернего жакета с короткими рукавами, а на шее красовалось ожерелье из гигантских фальшивых жемчужин. Дейдра почувствовала укол зависти. Сама она никогда так не выглядела.

– Сегодня я собрала вас здесь, – торжественно проговорила Марджи, – чтобы прочесть последнюю волю и завещание вашего недавно скончавшегося прапрадеда.

Пять пар глаз удивленно воззрились на нее.

Марджи подавила смешок, потом села и скромно оправила жакет.

– Извините, я всегда хотела это сказать.

Фарр сердито глянул на нее.

– В самом деле, мадам, сейчас не время для шуток. Нам кое-что нужно купить, а потом снова в путь.

– Ладно, я вижу, кое-кто мрачен и не в духе сегодня. – Марджи подперла рукой подбородок, прикрыла пурпурные веки. – Это мило с твоей стороны, золотце, но бьюсь об заклад, сестра Марджорам могла бы разгладить эти морщины.

Дейдра сжала губы, чтобы не рассмеяться. Фарр что-то недовольно пробормотал и отвел взгляд. На его виске билась жилка.

Вани склонилась над столом, изучая карты.

– Похоже на карты Т’хот. Значит, ты предсказательница.

Марджи легонько пожала плечами:

– У меня есть дар. Но я никогда раньше не слышала, чтобы их называли карты Т’хот. Интересное название. Откуда ты, золотко?

– Издалека.

– Полагаю, что так. Дай мне только одно сказать, девушка. – Голос Марджи зазвенел, она направила палец на Вани. – Ты и черная кожа. Вау!

Вани смущенно подняла золотистые глаза:

– Кожа обеспечивает мне защиту, позволяя в то же время свободно двигаться. Практично, если это означает твое «вау».

Глаза Марджи округлились, и она в недоумении посмотрела на Тревиса, который сидел рядом с ней.

– Милый, что за людей ты ко мне привел? С какой они планеты?

Тревис усмехнулся:

– Вот уж действительно вопрос по существу.

Марджи приложила руку к груди.

– Ты не обманываешь меня, милый?

– Честное слово. – Взгляд серых глаз был серьезен как никогда. – Не обманываю.

Пока Тревис вкратце пересказывал их историю, Марджи то закатывала глаза, то хваталась за край стола, но не перебивала. Наконец его голос затих и растворился в тишине, Марджи тоже успокоилась.

– Итак, ты была в другом мире, королева, – сказала она Грейс, – И ты тоже из того мира. – Это уже Вани. – Ну что ж, теперь понятно: на Земле я ни у кого не встречала такого взгляда.

– Ты веришь нам? – спросила Грейс.

Теперь Марджи рассмеялась:

– Почему бы и нет, королева? Конечно, есть другие миры, кроме этого. Богу известно, что они должны быть. Я бы сошла с ума, если бы их не было.

Дейдра искренне позавидовала такой простоте и бесхитростности. Но этот мир не всегда благосклонен к особенным людям.

Она подалась вперед, чтобы внимательнее рассмотреть расположение карт Таро. Дейдра не слишком верила в их магический смысл, но считала, что карты содержат древние, выверенные столетиями многозначительные символы, которые может понять человек вдумчивый и тонкий.

– Никогда прежде я не видела такого расклада, – сказала она.

– Потому что я сама его изобрела, – ответила Марджи. – Однако карты не твоя стихия, не так ли, шаманка?

Дейдра выпрямилась:

– Я не шаманка.

– В самом деле? – Марджи подняла тщательно выщипанную бровь. – Тогда почему ты носишь это?

Дейдра тронула желтоватый медвежий клык, висевший на шее.

– Ты ошибаешься. Мой дедушка был шаманом. Он отдал мне это перед своей кончиной.

– Хорошо, милочка. А почему, как ты думаешь, он отдал это тебе, когда понял, что умирает?

От такого напора Дейдра растерялась.

– Не отрицай своих дарований, девушка. Я просто не понимаю, почему люди так боятся своей силы. А вот сестра Марджорам не боится. Почему бы всем остальным не последовать ее примеру?

Тем временем карты уже разглядывала Вани.

– Ты сказала, что увидела в картах неприятности. – Она решила напомнить о деле. – Какие неприятности?

– Хотелось бы мне самой знать. – Марджи глянула на Тревиса и Грейс. – Меня разобрало любопытство, когда вы двое появились у меня на пороге, а по вашим следам шла полиция. Поэтому я разложила карты.

Тревис готов был задать вопрос, но Марджи остановила его.

– Нет, не беспокойтесь. Я ничего им не сказала ни тогда, ни во второй раз, когда они вернулись сюда после вашего маленького приключения в мотеле «Голубые небеса».

Грейс горько усмехнулась:

– Ты действительно все видишь, Марджи.

– На самом деле это было в сегодняшнем выпуске утренних новостей. Не то чтобы я специально ими интересовалась. Просто все не могу поверить, что на первое место ставят эту шлюху Анну Ферраро. Не считаете же вы, что ваши дела важнее моих.

Марджи манерно поправила прекрасной формы грудь.

– Марджи, – тихо обратилась к ней Вани. – Карты.

– Прошу прощения, милочка. Я отвлеклась. – Марджи постучала ногтями по картам. – Но дело в том, что я не знаю, о чем они говорят. А обычно с Марджи такого не бывает. Здесь, в одной стороне треугольника, Повозка. Кто-то явно находится в дороге.. – Она бросила взгляд на Вани. – Но, мне кажется, мы установили этот факт. А здесь, рядом с Повозкой, лежит Семерка Мечей. Видите двоих в лодке, плывущих по воде? Вода означает бессознательное. Оба грустны, но они оставляют прошлое за собой, и смотрите – они направляются в золотой город на море.

Дейдра, нахмурилась:

– По-моему, весьма неплохой расклад, Марджи.

– Безусловно, шаманка. За исключением этого.

Пурпурным ногтем Марджи постучала по третьей карте в треугольнике, с которой смотрело отвратительное, злобное лицо. Дьявол.

– Здесь что-то кроется, – тихо проговорила Марджи. – Это зло, и зло алчущее. Оно сокрушит любого, кто к нему приблизится.

Она подняла на Тревиса блестящие черные глаза.

Он коснулся ее руки.

– Мы должны идти, Марджи, должны открыть путь. Поэтому нам нужна твоя помощь.

Она улыбнулась печальной и нежной улыбкой:

– Я знаю, вы должны, милый. Я только предупреждаю вас. Вот и все.

Фарр встал.

– Марджи, нам кое-что нужно. Травы, различные масла. Так вроде бы? – Он посмотрел на Вани.

– Я скажу, что именно понадобится.

Теперь Марджи ослепительно улыбалась Фарру:

– Платить будете наличными, чеком или выставить вам счет?

Поиск необходимого не занял много времени. На полках магазинчика Марджи был большой выбор. Единственная трудность состояла в том, что Вани не знала английских названий нужных трав, но она, описывала их Грейс, которая проявила такие основательные познания в фитотерапии, что удивила Дейдру и произвела на нее большое впечатление. Грейс объяснила Марджи, что именно необходимо Вани. Всего набралось три мешочка с травами, бутылочка чистого ароматического масла и пять черных свечей.

– Я пользуюсь этим для очищения или для подготовительной церемонии, – сказала Марджи, протягивая пакет Вани. – А какой ритуал выполняешь ты, милочка?

– Тот, который поможет нам добраться до золотого города на море, как я надеюсь, – ответила Вани.

Марджи одобрительно кивнула.

Фарр кашлянул:

– Наверное, нам пора.

Но не тут-то было.

– Постойте. Никто никуда не пойдет на пустой желудок. Меня не интересует, кто из какого мира, все должны поесть.

От неожиданности все остановились и переглянулись. Действительно, никто из них не вспоминал о еде уже в течение многих часов. Однако Марджи права. Даже в гуще самых невероятных событий людям нужно есть.

Пока они рассаживались за столом для гаданий в задней комнате, Марджи, казалось, в одну секунду приготовила обед. Были предложены маленькие сандвичи с помидорами и сыром, миска с греческим рагу из бобов с маслом и чесноком, зеленые оливки и ореховые пирожные. После вкусной и сытной трапезы Фарр развернул карту «Дюратека», и вместе с Вани они еще раз кое-что уточнили.

Марджи тоже бросила взгляд на синьку, собирая посуду со стола.

– Это похоже на сверхсекретные шпионские материалы, детки. Теперь не вызывает сомнения тот факт, что Марджи умеет хранить тайны. Я только надеюсь, что никто больше не знает, куда вы собрались.

Фарр с недоумением посмотрел на Тревиса:

– Я никому ничего не говорил, – начал оправдываться тот. – Нет, это не совсем так. Я звонил Дэвису и Митчеллу Бэрк-Фейверам, друзьям из Касл-Сити. Но я не сказал им, где мы находимся и что собираемся делать. И это было до…

– Ваши дружки из «Дюратека» учуяли, где вы прячетесь, – веско произнесла Марджи.

Тревис ухватился за край стола.

– Подожди-ка, не хочешь ли ты сказать, что Митчелл и Дэвис…

– Я ничего не говорю, – подняла вверх руки Марджи. – За исключением того, что излишняя болтливость топит корабли.

Фарр протянул Марджи измятую белую визитную карточку:

– Мы благодарны тебе за молчание.

Она сунула карточку в карман жакета и подмигнула:

– Ты мог бы поблагодарить меня и за другие услуги, милый.

Фарр торопливо двинулся к двери.

– Теперь нам действительно пора.

– Спасибо, – сказала Дейдра.

Марджи торжественно кивнула в ответ.

Грейс неуверенно обняла Марджи.

– Нам повезло, что мы встретили тебя.

Марджи прищелкнула языком:

– Пустяки, королева. Везение здесь ни при чем. Это была судьба, просто-напросто судьба. Поосторожнее с моим жемчугом.

– О, – смогла лишь вымолвить Грейс и отступила назад.

– До свидания, Марджи, – сказал Тревис.

Она приблизилась к нему, прикрыла глаза и поцеловала его в щеку.

– Марджи…

Она с улыбкой отстранилась.

– Не волнуйся, милый. На твое сердце уже много претендентов, я видела это в картах. Так что прости великодушно сестру Марджорам.

Поколебавшись, Тревис поцеловал ее в рубиновые губы. Марджи картинно отшатнулась, широко раскрыв глаза, замахала руками; впервые с того момента, как они вошли сюда, она не находила слов.

Вани задумчиво смотрела на Марджи своими золотистыми глазами.

– У моего народа есть великие ясновидящие и оракулы, они проникают мыслью на годы вперед. Быть может, каким-то образом их путь пролегал и здесь, и их кровь течет в твоих жилах.

Марджи сжала ее руку:

– Мне нравится твоя мысль, милочка.

В дверях Дейдра обернулась, чтобы в последний раз поблагодарить Марджи, но увидела лишь тихо качающиеся голубые бусины занавески.

56

Марджи повесила телефонную трубку и бросила взгляд на разложенные карты.

– Надеюсь, это было правильное решение, девочка, – вздохнула она.

Они нуждались в помощи, это было совершенно ясно. Марджи подошла к столу_? села и снова принялась рассматривать карты. Никогда прежде не видела Марджи так много темных карт вместе. Даже в тот день, когда потерпела поражение в своих притязаниях на звание королевы Денвера, а эта жирная маленькая проститутка «Чи-Чи» Баффет выиграла только потому, что каким-то очень убедительным способом обольстила в туалетной комнате троих членов жюри.

Она дотронулась до одной из карт в центре треугольника.

– Дьявол.

Стало вдруг очень холодно, но так всегда бывает, когда жертвуешь комфортом ради моды.

Можно подумать, ты когда-нибудь предпочтешь комфорт, девочка. Красота – твое бремя.

Хотя так было не всегда. Когда-то, много лет тому назад, она была Мартином Дж. Моррисом, долговязым чернокожим подростком. Мартин жил с дядей, питавшимся только тем, что находилось в консервных банках, пившим то, что находилось в бутылках с быками на этикетках, и употреблявшим только те слова, что заглушались гудками в повторных телевизионных показах фильмов, которые Мартин любил смотреть.

Слава? Что за чушь, Мартин. Лучше бы ты смотрел «Эй-Тим». Мистер Т – вот на кого тебе надо равняться. Брось всю эту мишуру. Крутись, как те парни-танцоры, и тебя будут звать Мартином-Везунчиком. Ты меня слушаешь?

Мартин не слушал. А ночью крутился один в своей комнате на чердаке.

Жизнь была не так уж плоха, пока была жива тетка. Она смеялась, глядя, как Мартин танцует с взбивалкой для яиц вместо микрофона, изображая пение под старые записи Билли Холидей. Потом однажды Мартин глянул в зеркало, висевшее в его комнате, и не нашел там своего отражения. Зато совершенно отчетливо увидел, как его тетя переходит улицу в двух кварталах от их дома, а из-за угла выворачивает мусоровоз и сбивает ее.

Раньше он всегда думал, что, когда людей сбивает машина, они летят, по воздуху, падают на дорогу, катятся и вскакивают как ни в чем не бывало, как Линдсей Вагнер, бионическая женщина. Но тетя словно взорвалась, как будто ее тело было хрупким тяжелым плодом, который не лопался лишь благодаря ее жизненной силе. Зеркало на мгновение стало багровым, а потом оказалось, что Мартин смотрит в свои широко раскрытые глаза.

Когда он спустился вниз, уже прибыла полиция, а дядя вытаскивал пробку из бутылки.

Примерно год тому назад Мартин выбрал момент и, когда дядя храпел на своей кушетке, проскользнул в его комнату, залез в шкаф покойной тети и убежал к себе на чердак с охапкой женских тряпок из шифона, бархата и скрипучего полиэстера. В тот серый день в жизнь шестнадцатилетнего мальчишки наконец вошел цвет оттенками канареечно-желтого, ярко-розового и изумрудно-зеленого. Появилась на свет сестра Марджорам.

Еще через год, когда дядя обнаружил в конце концов, куда делась одежда покойной жены, он вышвырнул Мартина на улицу. Это было самое большое благодеяние, которое когда-либо оказывали Мартину за всю его жизнь.

– Ясно, что ты страдаешь от депрессии, низкой самооценки и отсутствия идентификации личности, – сказал Мартину в молодежном центре консультант с тусклыми глазами, поглядывая на его обтягивающие джинсы, короткий топик и боа из перьев. – Поэтому ты и воображаешь себя другой личностью..

Но консультант ошибался. Сестра Марджорам была личностью. Мартин Дж. Моррис не был. Шестнадцать лет, видя в зеркале худенького мальчишку с беспокойными глазами чужака, он не имел ни малейшего представления о том, кто он. А потом в тот день он наконец обнаружил, что даже не представлял себе, как ему нужны туфли на шпильках и сумочка от Шанель. Он нашел сам себя.

И она перестала быть Мартином. Она стала чем-то другим, чем-то восхитительным и, несмотря на всю поддельность, все эти перья, блестки, кремы-депиляторы, инъекции коллагена и силикона, чем-то в высшей степени настоящим.

Она стала сестрой Марджорам, сутью жизни.

Но в этот момент ее одолевало смущение.

Что здесь происходит, девочка?

Марджи знала, что обладает необычными парапсихическими способностями. Знала это так же точно, как и то, что потрясающе выглядит в лавандовой органзе, в то время как «Чи-Чи» Баффет в таком наряде похожа на мисс Пигги, Не один десяток раз в своей жизни у нее были видения в зеркале, как в тот день, когда погибла тетя, или когда она увидела себя, открывающей магазинчик, и каждое из видений сбывалось. Но сегодня ее талант, казалось, изменил Марджи. Появлялось столько ясных картин, но они не складывались в одно четкое видение, словно разбитое зеркало, осколки которого она не могла сложить.

Марджи снова рассматривала карту Дьявола. Это зло реальное и опасное, но находится в отдалении, окружено картами, говорящими о путешествии, прошлом и мечтах. Она перевела взгляд на карты внешнего круга. Рыцарь Мечей, перевернутый. Могущественный человек, но власть у него была украдена. Рядом с этой картой лег Волшебник. Это он – восхитительный парень с бритой головой. Тревис.

Марджи вздохнула.

Ты бы оказала ему кое-какие особые услуги, не так ли, девочка?.

Ее охватил жар, сменившийся ознобом. Это было не совсем желание, а более темное, странное и гораздо более притягательное чувство. Она сразу поняла, что любит его, но вместе им не быть.

Не можешь же ты всегда получать то, что хочешь, Марджи, тебе это известно. Для тебя это то же самое, что вино и кредитные карточки.

Но если она не может получить его, то кто сможет?

Рыцарь Мечей. Должно быть так – расположение карт ясно указывало на это. И разве они не сказали, что есть человек, которого они пытаются спасти? Но здесь, по другую сторону от Волшебника есть еще одна придворная карта, Королева Мечей. Значит, это та, что любит его, так ведь? Так Рыцарь или Королева? Тогда она поняла.

Оба любят его, девочка. Видит Господь, оба.

Но если в плену находился Рыцарь, кто же тогда Королева? В воображении промелькнул образ: золотистые глаза, которые умеют вглядываться так Глубоко, как, казалось, никто не мог смотреть. Никто, кроме нее самой.

Марджи улыбнулась. Тайна раскрыта.

Ты станешь очень занятным парнем, мистер Тревис.

Ну что ж. Досадно, когда что-то ускользает из рук. С другой стороны, может, кому-то это нужно больше, чем ей.

Это твоя собственная вина, что ты такая особенная, Марджи, Но спасибо за поцелуй, милый. Я навсегда сохраню его в сердце.

Она готова была заплакать. Не очень хорошая идея, когда на ресницах так много туши. Марджи загнала слезы назад и взяла колоду карт. Нужно погадать на себя, может быть, это отвлечет. Она принялась медленно тасовать карты, пока не почувствовала, что момент настал, и перевернула первую карту.

Ухмыляющийся череп смотрел на нее из черного капюшона смерти.

Марджи оцепенела.

Это всего лишь символ, девочка. Конец цикла, начало нового – вот что это означает и ничего больше.

Так написано в книгах о картах Таро. Но иногда, как ей было известно, карты говорят именно то, что они означают.

Смерть.

Ее окатило холодной волной – это колыхнулась бархатная занавеска, прикрывавшая открытое окно, и прохладный осенний воздух проник в комнату.

Марджи подошла к окну.

Я думала, ты закрыто. Должно быть, Марджи, ты надышалась сегодня жидкостью для снятия лака.

Она закрыла окно и снова направилась к столу.

Но на полпути услышала тихое пыхтение, похожее на то, которое обычно издавал ее дядя, выпив пару бутылок пива и завалившись на кушетку.

Марджи, похолодев, прислушалась. Пыхтение прекратилось. Затем раздался звон разбитого стекла.

Ее охватило негодование. Какой-то гад забрался в ее лавку и мало того что напугал ее до полусмерти, так теперь крушит все, как бык, Марджи схватила стальной напильник с полки. Кто бы там ни был, она ему задаст.

Марджи прошла по коридору, миновала несколько дверей, подошла к занавеске из бусин. В следующую секунду ее настигло такое зловоние, что Марджи зажмурилась, но слезы все равно потекли, и тушь размазалась. Тот, кто там находился, вонял так, будто вывалялся в помойке. Дыша ртом, Марджи раздвинула занавеску.

Слышалось пьяное ворчание, потом что-то темное и зловещее вышло из тени между двумя рядами полок. Показалась маленькая головка с низким лбом, и светлые глаза уставились на Марджи. Медленно существо направилось к ней, попутно сбрасывая все с полок.

Еще несколько бутылок упало на пол, и крик Марджи заглушил звон бьющегося стекла.

Она отступила назад, отпустив занавеску, и бусины скрыли от нее ужасного пришельца. Откуда бы ни явился этот монстр, а пришел он за ней. Быстро они…

Пошарив за спиной, Марджи нащупала дверную ручку, повернула ее и оказалась в своей туалетной комнате. Стены здесь были увешаны зеркалами, а на белом туалетном столике теснились коробки с пудрой, щетки для волос, полировальные пилочки, щипцы для завивки. Такая красота, как у Марджи, не давалась сама собой, она добывалась из множества бутылочек.

Марджи навалилась на дверь, но опоздала. Что-то тяжелое яростно ударило по двери, и Марджи отбросило к столику. Затылком она ударилась о зеркало, зазвенели, падая на пол, флакончики и бутылочки.

Чудовище вошло медленно, осторожно. Оно было достаточно сообразительным, чтобы понять, что загнало жертву в угол. Теперь, при ярком свете, отражавшемся во всех зеркалах, Марджи смогла рассмотреть его.

– Ну и урод же ты, парень.

Существо напомнило ей обезьяну. Руки волочились по полу, когти рвали ковер в клочья. Длинные блестящие волосы покрывали все его тело, а морда морщилась, когда он обнажал клыки. Самыми ужасными были глаза: слишком большие, раскосые, белые, как две луны. Ни у одного существа не могло быть таких глаз. Во всяком случае, на этой планете.

Существо двинулось вперёд. Марджи завела руку за спину и стала дрожащими пальцами шарить по туалетному столику. Зловоние стояло такое, что можно было упасть в обморок. У нее закружилась голова. Монстр раскрыл пасть и уже собрался кинуться на нее. В этот момент Марджи нашла наконец то, что искала. В одной руке у нее оказался баллончик с лаком для волос, а в другой – зажигалка, которой она пользовалась, чтобы нагревать щипчики для ресниц.

– Смотри, милый, у тебя сегодня день нехороших волос.

Взревел огонь, окутывая чудовище. Оно вскрикнуло, замахало невероятно длинными руками и побежало обратно.

Марджи двинулась следом, подгоняя его струей пламени. Существо снова издало пронзительный крик, потом рухнуло в коридоре. Задергались в агонии конечности, охваченные огнем.

Марджи опустила баллончик. Существо лежало неподвижно, свернувшись, как обожженное насекомое. Оно было мертво. Глаза Марджи слезились от дыма. Она отступила назад и обернулась. Дыхание у нее перехватило. Марджи смотрела в зеркало туалетной комнаты и не видела себя. Перед ее взором предстала магистраль с двусторонним движением, ведущая на вершину холма и вниз в долину. Плоские глыбы серого камня высились как гиганты на фоне серовато-зеленых гор. Пять восемнадцатиколесных грузовиков стремились вверх по холму мимо знака скоростной магистрали. Грузовики были покрашены в черный цвет, за исключением белого полумесяца на боках. Марджи стала пристально всматриваться в дорожный знак, но изображение поблекло, и вот перед ней уже знакомый высокий тонкий силуэт в жакете с блестками и растрепанной прической.

Из оцепенения ее вывел непонятный тихий звук. Марджи обернулась.

Они поспешно протискивались в дверь, ковыляли к ней по изрезанному ковру, поблескивая на свету. Золотые пауки. Она насчитала десять, двадцать. Потом перестала считать, потому что они продолжали просачиваться в дверь. Снова подняла баллончик с лаком и зажигалку. Вырвалось пламя. Первый ряд пауков расплавился, превратившись в неподвижные сгустки.

Баллончик зашипел. Пламя поколебалось и опало.

Марджи отбросила пустой баллончик и отступила к туалетному столику.

Дело плохо, девочка. Ты всегда лучше смотрелась в серебре. Золото определенно не твой цвет.

Пауки придвинулись. Она нащупала на столике телефон. Еще есть время для одного звонка. Из кармана жакета вынула визитную карточку, которую дал ей симпатичный ворчун. Набрала номер и поднесла трубку к уху.

– Вы позвонили на пейджер «Комлинк», – ответил механический голос электронного устройства. – Пожалуйста, наберите номер, по которому с вами можно связаться.

Нет, не было времени для ответных звонков. Они должны понять ее сообщение. Марджи не знала, что на самом деле увидела в зеркале, но если видела, значит, это важно. Своим твердым ногтем она нажимала на кнопки.

Что-то коснулось ее щиколотки. Марджи уронила телефон и топнула ногой. Свалился паук. Топнула еще раз, и паук лопнул под ее острым каблуком.

За ним последовали другие пауки, и еще, и еще. Отступать было некуда.

– Последний танец, Марджорам, – прошептала она.

Пауки все гибли под ее каблуками, пока она не почувствовала первые болезненные уколы.