Текст книги "Бесконечное путешествие (СИ)"

Автор книги: Марк Бо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Ответа Эрик не получил, но этого не требовалось, ведь по застывшему страху на лицах всех вокруг уже всё было понятно без лишних слов. Надвигалось нечто, не сулившее ничего хорошего. Об этом становилось понятно по очертаниям чего-то длинного, принявшегося возвышаться из той многокилометровой тучи, со стороны которой до лагеря уже донёсся противный запах горелой плоти, как если бы тысячи тел были сожжены, а их прах развеян по ветру.

Среди беженцев зарождалась постепенно усиливающаяся тревога, и обсуждения касательно надвигающейся опасности уже стали настолько громкими, что что становилось ясно – сейчас начнётся что-то плохое.

– Нужно быстрее попасть в эту чёртову пирамиду, – сквозь тиснутые зубы произнёс парень. – Иначе, когда начнётся хаос, нас просто забьют в неконтролируемой панике.

Он вместе с Бадбэсумдо, находясь у основания пирамиды, почти сливался с её чёрным материалом благодаря своему тёмному балахону. Эрик начал осторожно идти в сторону входа, стараясь делать это незаметно для других. Ведь существа, на время ошеломлённые незнанием чего ожидать, готовы броситься ко входу в любую минуту. Стоит им увидеть, что парень уже начал продвигаться туда, как в сию же секунду они опомнятся, поднимут галдёж и панику.

Эрик с Бадбэсумдо успели пройти половину расстояния, глянули в сторону трещины (до неё оставалось ровно половина пройденной дистанции), рядом с которой одиноко полыхали факела, а стражники уже давно ушли внутрь. Это был шанс, и оба решили воспользоваться им, ускорив шаг. Но Номи, спрятанный под мантией Бадбэсумдо, вывалился оттуда, и своим сплошь белым видом ярко выделился на фоне темноты, бросившись в глаза другим.

И как только все, заметившие животное, вдруг разглядели пробирающихся ко входу Эрика и Бадбэсумдо, как тут же кто-то, опомнившись, крикнул:

– Быстрее, в пирамиду, иначе все тут сдохнем! – заорало одно из существ, первым, сломя голову, бросившееся к трещине.

И с этого момента прятаться уже не имело никакого смысла. Парень рванул так быстро, как только позволяло ему тело. Бадбэсумдо, замешкавшись, увидел, как Эрик оторвался на порядочную дистанцию, но, имея три метра роста, с лёгкостью начал догонять его. И когда Эрик, с трудом останавливаясь и чуть ли не путаясь в собственных ногах, приблизился к пункту назначения, как увидел, что из тьмы, царствующей за порогом входа, стремительно разрастается красный шар.

Бадбэсумдо, оттолкнувшись от земли изо всех сил, прыгнул и пролетел прямо над парнем, едва успел схватить того и откинуть в сторону, прежде чем из трещины, из входа в пирамиду, под рёв громил вырвался красный луч, моментально испепеливший десяток несчастных беженцев, оказавшихся на линии огня.

Другие, ужаснувшись от увиденного, бросились в рассыпную, страшась попасть под огонь верной смерти. Но самые обезумившие, окунувшиеся в объятия паники с головой, прекратили трезво рассуждать, а поэтому глупо бежали ко входу, надеясь попасть в убежище, но, освещённые алым лучом, за считанное мгновение превращались в пепел, сразу же развеивающийся в воздухе.

Тем временем гул, рвущийся со стороны гигантской тучи, становился всё громе и чаще, а сама клубящаяся тьма, черней ночного неба, неумолимо надвигалась и источала из своих глубин, в которых мелькали огни, омерзительный смрад.

– Вот и конец. Оно пришло! Пришло, говорю я вам! – дрожащим голосом вопил кто-то, сидящий на коленях среди горсток пепла.

Эрик, осознавая, что весь план полетел к чертям, начал бешено метать взгляд куда только мог, тщетно стараясь отыскать хоть какое-нибудь спасение.

– Жук! – закричал Эрик, переполненный надеждой. – Быстрее, к нему! – и рванул что есть сил.

Подбежав к насекомому, парень чуть не рухнул в песок, потому как от дикого сердцебиения и дрожи во всём теле он еле управился с собственными ногами. Он, схватившись за выступы на панцире, быстро вскарабкался на холку насекомого, которое будто не замечало хаоса вокруг и надвигающейся смерти.

Бадбэсумдо, держащий в руках белого зверя Номи, подбежал и ловко прыгнул на несколько метров вверх, в итоге приземлившись аккурат на спину жука.

– Ну, давай, – чуть ли не запинаясь, Эрик пытался заставить насекомое сдвинуться с места. – Да как эта штука вообще работает?!

Он, видя перед собой несколько усиков, боялся даже дотронуться до них, ведь вдруг жук просто скинет своих пассажиров.

– Второй слева, второй слева, – мрачно прорычал Бадбэсумдо.

И Эрик, послушав его, дёрнул за нужный усик. Насекомое, встрепенувшись, очнулось, и в сию секунду зашагало вперёд.

Клубящаяся тьма, уже зависшая почти над самой пирамидой, жутко гудела, как из гигантских труб, и роняла всюду едкий смрад. Эта кошмарная туча, растянувшаяся на километры, частично переливалась в огненных тонах пламени, зажигающимся и гаснувшим внутри неё. Словно нечто ужасающее и титаническое спрятано за её завесой.

– Быстрее! Да чтоб тебя.

– Мне. Дай их мне! – вмешался Бадбэсумдо, ловко прыгнув и приземлившись перед парнем, принял тянуть за разные усики.

Эрик, видя, что толкну от него никакого, просто отполз назад, схватился за выступе на панцире и начал держаться изо всех сил. Насекомое, стремительно разгоняясь, вдруг впилась в землю самыми массивными лапами и, после секундной задержки, мощно оттолкнулось от песка, прыгнув ввысь на десятки метров, подобно кузнечику. Оно, набирая высоту, стремительно неслось прочь от лагеря, разрезая своим телом ледяные потоки воздуха. А после мягкого приземления совершало очередной скачок.

Эрик с ужасом наблюдал, как их постепенно настигает гуща тьмы, растянувшаяся на фоне звёздного неба в бескрайний мрак, из глубин которого уже вовсю вырывались языки пламени; и как из этого кошмара вверх взмывали стометровые, с бронзовым отливом, трубы, изрыгающие густой и едкий дым, постепенно оседающий и заполняющий собой поверхность пустыни. Со стороны пирамиды, от которой спасшиеся отдалялись верхом на насекомом, слышались мучительные вопли и полыхали тела, самовозгораясь и поднимаясь облаком пепла вверх, к громадине, зависшей над ними.

– Да что это вообще такое?! – кричал Эрик, спрашива непонятно кого, забыв, что он лишь персонаже книге, и поэтому полностью проникся творящимся ужасом.

И казалось, что хуже быть не может, но лишь казалось. Вдалеке, активно приближаясь, извивалось, словно змея, нечто необъяснимое, имеющее длину около сотни километров и сияющее фиолетовым, подобно люминесцентной лампе. Даже отсюда, с огромного расстояния, было видно, как оно взмывает вверх, закручиваясь в небесах, и камнем устремляется в землю, ударяясь об неё и поднимая клубы пыли, будто с кровожадной яростью уничтожая всё живое в радиусе своего взора.

– Да чтоб тебя! Что вообще происходит в этой чёртовой книге? – нервы Эрика начали сдавать. – Хаос! Где?! Где мне тебя искать?!

И после этих слов вдруг всё замерло. Время заморозилось, намертво остановившись. Парень, вздрогнув от неожиданности, начал ошеломлённо озираться, пытаясь понять, что только что произошло.

– Ты сразу показался мне странным, – послышался откуда-то голос. – Но я думал, что ты, как персонаж книги, просто ляпнул глупость по сюжету. Но… ты тоже читатель. Как ты оказался в этой книге?

– Хаос? – с придыханием произнёс Эрик.

– Ты знаешь моё имя? – сказал голос без всякого удивления. – Кто тебя прислал и зачем? – из-за спины парня вышел Номи, который поспешно сел перед своим собеседником. – Так кто же ты? – спросил белый зверь.

– Ты? Хаос? Не может быть… – выдавил из себя удивлённый Эрик. – Цель моего поиска всё это время была у меня под носом? Вернее… на плече Бадбэсумдо. Быть этого не может.

Белоснежный двухвостый кот продолжал сидеть, ожидающе смотря на Эрика.

– Я… то есть, Готинейра меня отправила в эту книгу. Говорила, что иначе тебя не вытащить.

– Готинейра? – безразлично произнёс Номи. – Неожиданно.

Это последние слова, которые он сказал, прежде чем застывшая вокруг реальность потеряла свои цвета и окрасилась в белый, а затем начала рассыпаться, подобно мозаике.

Глава 6. Хаос

– Эрик, ты как? – спросила девушка, сидя рядом на корточках.

У парня жутко болела голова, став неимоверно тяжёлой. Жар по всему телу, боль в глазах и прочие вещи доставляли ему ужасный дискомфорт. Он с трудом встал с пола, чувствуя, как голова сейчас взорвётся.

– Что это за… почему всё так болит? – выдавил он из себя, и обнаружил, что в глазах потемнело, а в спину ударил прохладный ветер.

– Подобное случается, когда впервые доводится читать такие книги, – донёсся за плечами тяжёлый голос. – Я вовсе не ждал тебя увидеть, Готинейра. С кем ты пришла?

Эрик, держась одной рукой за лоб, медленно развернулся, чувствуя жжение в мышцах ног. Вновь холодный порыв донёсся до его тела, столкнувшись с лицом, вызывая мурашки.

Рваное, ободранное чёрное полотно зависло в воздухе, едва развиваясь; а в его проеденных дырках, лениво моргая, прятались большие, сплошь зелёного цвета с крестообразными зрачками глаза размером с человеческую голову. Их было около двадцати, и все они одновременно смотрели на своих гостей.

– Дядюшка Хаос, это Эрик, он помогает… точнее, я помогаю ему выполнить просьбу дядюшки Лина.

Лицо Готинейры сияло восторгом от сбывшейся встречи с Хаосом.

– Поручил просьбу невесть кому? – Хаос скептически отнёсся к услышанному, выдохнув из-под пыльной мантии очередную порцию ледяного воздуха, что разнёсся во все стороны, поднимая вверх дальние стопки страниц, что сразу возвращались на исходные места.

Девушка сосредоточенно наблюдала за кипой листов: её будто удивляло, как они, разлетаясь, вдруг опять занимают прежнее положение. Но стоило ветру развеяться, как черноволосая отвлеклась от объекта наблюдения.

– Да, мы сами не поняли ничего, – ответила Готинейра хозяину Хаусория.

– Что конкретно есть за просьба? – тяжело протянул Хаос, переведя взор половины глаз на девушку.

– Найти какого-то… Манфисталя. Странно, да? Ничего толком не объяснил, лишь велел найти этого… кого-то. Вот мы и пришли к тебе в надежде узнать хоть немного об нём, – Готи, закончив диалог, наполнилась надеждой сию минуту получить желаемый ответ.

– Манфисталь? – зрачки всех глаз Хаоса неприятно исказились, а дыхание остановилось.

– Ты знаешь что-то о нём? – девушке не терпелось услышать нужную информацию, как и Эрику, который, приходя в себя, больше следил за их диалогом, сам в него не вступая.

– Не совсем, – Хаос неуверенно отвернул взгляд.

– То есть? В каком смысле? Что вообще происходит? – бедная девушка с каждым новым вопросом становилась всё более печальной.

Она всю дорогу верила, что Хаос поможет во всём, ответит на любой вопрос. Но оказалось не так, и надежды Готинейры по этому поводу всё сильнее рассыпались.

– Лин тоже поручил мне найти его, неизвестного никому Манфисталя… но это было ещё неделю назад. Тогда я и начал путь поисков, но позже натолкнулся на эту книгу.

– Но зачем дядюшка Лин это сделал? Он хоть как-то объяснил это всё?

– Возможно, – ответил Хаос, который развернулся спиной к своим гостям, а лицом к библиотеке, словно выискивая что-то в ней. – С определённых пор стало неспокойно. Причина мне неизвестна. В одно время этот город начал… давать сбои, и это напугало Лина. Хотя странно вести он себя начал ещё за год до момента, когда ворвался в мои покои и велел найти что-то.

– Что-то? Но что? – вот и Эрик вмешался в этот диалог, потирая всё ещё побаливающую голову.

– Не знаю. Я вдруг обнаружил, как память моя стирается, как многие воспоминания исчезают, и всё это началось в день первого сбоя. Один из порталов включился сам по себе. Кажется, ничего подозрительного, но в сей городе никогда не было неисправностей… но по неведомой причине его отдельные части активировались по собственному желанию.

– А что это за книга? – Эрик кивнул в сторону того фолианта, где происходило его путешествие.

– Она… стала найдена мною недавно. Ни в один век в библиотеке, в складе жизни, её не было, не таилось, а тут появилась посреди всего. Я точно имею уверенность, что никогда её не писал, не созидал её страницы. Но ведь все рукописи здесь – каждая является моим сложным воспоминанием или живой памятью пассажиров поезда. Но не эта. О ней я ничего не ведаю. Всё, что успел прочитать, даровало осознание: она никак не связана ни с одним из обитающих здесь созданий, да и написана явно за долго до существования всех нас: сей города, меня, тебя, Лина, остальных.

– Что? Но я видела эту книгу здесь раньше, дядюшка Хаос! – широко открытые глаза Готинейры уставились на громаду глаз.

– Видела? Не видела. Не видел я, а может видел. Моя память крошится, наверное. Я пытаюсь на сей вопрос дать пояснительный ответ себе и вам, но информация скудна и бедна в своём проявлении и количестве, – Хаос повернулся в сторону, поплыв по воздуху к одному из стеллажей. – С памятью и разумом моим творится неладное дело, губительное, явно разрушительное.

Из-под его мантии вылезла костлявая рука, потянувшись к книжным полкам, и пальцы начали в спешке перебирать книги.

– Дядюшка Хаос, – девушка заметно переживала, – что же с вами происходит? – её глаза заблестели, а брови выгнулись вверх.

– Вы можете помочь мне выяснить причину эту без слёз и сожаления, руками и интеллектом, – вторая рука Хаоса, появившись, потянулась к другому стеллажу, вытягиваясь до невообразимых размеров.

– Но как? – Эрик не понимал, к чему клонил Хаос своими витиеватыми речами.

– В моё сознание, разум, голову, орган раздумий проникнуть через душевное погружение. И я уверен, что есть там находка определённая для вас.

– Что? – озадачилась девушка. – Вы серьёзно? Но… почему мы? И зачем? – она развела руки в стороны, а на её лице застыло непонимание.

– Некому более. Сам не могу. Мне мешает что-то неизвестное проникнуть в собственный разум. Мысли меняются, многие исчезают, другие упорядочиваются, становятся простыми, чёткими, но такими неприятными и скудными, белыми, пустыми и одинокими.

Послышался едва заметный скрежет, и Хаос вдруг дёрнулся: некоторые его глаза закрылись, пальцы на руках сжались.

– Так. К такому я не была готова. Да я вообще ни к чему не готовилась. Эрик свалился на мою голову, потом всё это, а теперь мы должны отправиться в голову самого дядюшки Хаоса? – она настолько дивилась осознанием ситуации, так сильно была поглощена мыслями о предстоящем, что даже не заметила то, что увидел парень: влияние скрежета на Хаоса.

– Никто часто не готов ко многому. Так бывает, этого не избежать, если только приготовиться и принять, – Хаос опять с трудом подлетел к своим гостям, паря над полом. – Кажется, я знаю ваш объект поиска. Не его персону лично, а его местонахождение. Это точно очень важно, но что-то неизвестное и больное сидит у меня в голове. Чувствую чужое присутствие. Раньше подобное не имело место существовать. Цвета перед глазами меняются, склонятся к синему и красному, перемешивание, а прочие тускнеют.

Готинейра сильно нервничала, грызя ногти. Она всю жизнь провела в своём вагоне, а тут за последний час испытала столько всего, что её нервы просто были на предели из-за непривычности к такому. Она не была готова к подобному, да и почему-то боялась. Но Эрик понимал: проведи он в основном всю жизнь в заточении собственного дома, то любое подобное приключение воспринималось бы неприятным выходом из привычной зоны обитания.

– Так чего мы ждём? – прервал Эрик неловкую паузу.

– А что мы вообще можем сделать? – непонимающе спрашивала девушка. – Если нам придётся залезть в вашу голову… мы даже сражаться не умеем.

– Не стоит купаться в своём страхе, – ответил хранитель библиотека. – Всё не так, как чудится. В моём разуме царит спокойствие, и вы не подвергнитесь опасности, ведь это всё не по-настоящему… частично. Не волнуйтесь.

– Частично? – подозрительно спросила девушка Хаоса.

– Это подобие сна, иллюзия жизни. Вы вне опасности, – ответил он.

Готи на нервах, Хаос не понимает, что с ним, а парень, наверное, единственный, кто сохранял спокойствие. Но внутри него мысли о происходящем давили на разум сильнее, чем другим. В который раз, случись напряжённому моменту, Эрик сразу вспоминал, как спокойно было до того, как он очутился в поезде. И всё больше жалел, что не нашёл выхода из той ситуации и ему пришлось залезть в тот проклятый вагон.

Но отступать бессмысленно и некуда, поэтому осталось лишь двигаться вперёд, пытаясь разрешить валящиеся на голову проблемы.

– Ждём вас, – Хаос протянул одну руку Эрику, а другую к девушке.

Эрик тут же ухватился за неё, даже не получив никаких указаний. Готи, увидев в лице парня решимость, даже поутихла, став более спокойной. Уже не было того ошеломления и растерянности во взгляде. Она повторила действия парня, аккуратно положив свою руку в костлявую ладонь.

– Ничего опасного не существует в моём разуме, – начал хранитель. – Но я чувствую – в нём творится вторжение. Найдите это, найдите башню, где воды незримы для глаз, а стены возведены из древних текстов. Там есть библиотека. Её остатки. Вы зайдёте туда, вы проникните в крепость, вы подниметесь в башню, вы найдёте искомое.

Он посмотрел на Готинейру. Та, судя по взгляду, была готова к самому путешествию и к движению дальше, нежели к возможным опасностям или чему-то ещё хуже.

– Не стоит медлить, – Хаос сжал ладони Эрика и девушки, пустив в их тела электрический импульс.

В следующую секунду голова у обоих закружилась, перед глазами всё поплыло, руки ослабли, и накатила сшибающая с ног усталость, и сон начал забирать их в свой мир.

***

Очередное погружение в иную реальность, но на сей раз в куда более жуткую и фантастическую, нежели увиденную Эриком в книге. Первое, что произошло, так это то, как Эрик очнулся на холодном алтаре из камня, по виду и цвету напоминающий зелёный турмалин: камень, имеющий слабую прозрачность, прячущий в себе бножество трещин и утолщённых линий. На ощупь со множеством неровностей, что созданы явно искусственно, будто выдолблены инструментами.

На алтаре были выступы и барельефы, которые казались Эрику абсолютно бессмысленными; хоть от них и веяло чем-то зловещим. Нечто необычное в них всё же таилось, поскольку, когда парень посмотрел на них, то почувствовал, будто к нему кто-то слабо прикасается.

Он начал осматриваться, видя, что находится в каком-то помещении, что имело сферическую форму, будто кто-то огранил эту каменную пещеру под комнату. Достаточно темно вблизи, но только не у поверхности стен, потолка и пола, которые созданы из того же материала, что и алтарь, словно специально выросший тут таким образом, чтобы образовать эту странную пещеру. Тьма будто скопилась ближе к алтарю, что был подобен цельному кристаллу с мрачными рисунками.

Эрик, ступив на пол, обнаружил, как под ногами загораются зеленоватым цветом ветви деревьев, замурованных прямо в землю. Он словно стоял на обледеневшей полупрозрачной воде, и видел ветви, замурованные в толщу отвердевшей жидкости.

Вскоре появилась Готи, образовавшись на алтаре неожиданно. И к тому времени, как Эрик повернулся, то девушка, держась за голову, встала из лежачего положения.

– Ох, – застонала она, потирала виски пальцами. – Как давно я не перемещалась в чужие истории.

– Но это же не история, а раз…

– Знаю, что разум, – перебила она его. – Но разницы нет. Когда в книгу перемещалась, то ощущения такие же.

– Ладно, неважно. Давай сосредоточимся на искомом. Так… где конкретно мы сейчас?

– Эх, Эрик, если бы я только знала, – она поправила навалившиеся на лицо волосы. – Где-то в разуме Хаоса.

– Это я уже понял. Я имел ввиду место… хотя, раз ты не знаешь, то смысла спрашивать нет. И почему он не дал хоть какую-то карту? Хорошо хоть сказал, куда нужно идти.

– Вряд ли он знал, куда именно мы попадём. Да и проекция чужого разума, а именно в ней мы находимся, никогда не имеет точной карты. По сути, это просто отражение мыслей, переживаний, памяти, – объяснила она.

– Хорошо, – Эрик почесал затылок. – Выходит, что точного пути нет, и нужно нам сами догадаться, как выбраться из пещеры?

– О, да, ты верно подметил, – она подмигнула. – Но не волнуйся. Весь основной… эм… разум находится в сосредоточении… обычно оно проецируется как выделяющийся на общем фоне объект. Хаос говорил о крепости. Значит, туда нам и надо, – Готинейра прошла по помещению, остановившись у одной из стен, где виднелся овальный выход. – Пойдём, – и шагнула внутрь, скрывшись во тьме.

Эрик последовал за ней, зайдя туда же, и оказался в коридоре. Тоннель, состоящий из того же гладкого камня, что и место пробуждения, на этот раз мрачнее: в его свечении загорались черепа зверей, замурованные в стены и застывшие в ужасе. Хоть кости не могут выражать эмоции, но они находились в таком положении, словно эти мёртвые звери перед своей древней, давно случившейся смертью, окоченели в кошмаре от чего-то увиденного.

Пока пребывание в голове Хаоса напоминало ночной кошмар, не сулящий ничего хорошего.

– Какое неприятное место.

– Да, я с тобой согласна. Только не спрашивай о нём, я всё равно ничего не знаю, но как и говорила раньше, всё увиденное может быть воспоминанием, переживаниями, нынешним состоянием и так далее…

Они шли, искали выход, блуждали по множеству коридоров, словно по лабиринту. Редкий гул ветра и зловещие звуки, иногда внезапно нарушающие тишину, заставляли их вздрагивать: слышались то крики китов, то детский плач и смех, завывание каких-то механизмов. И всё это будто отголоски прошлого. Иногда звуки перемешивались и обретали однообразный тон, будто имитируя музыку, но такую необычную, с атмосферным звучанием, как если бы само пространство начало дышать звуками.

Вскоре в дальней части очередного коридора показался блеклый свет, наводящий тоску. Стоило Эрику и Готи добраться до конца тоннеля и ступить через порог выхода, как всё к общему ожиданию вроде должно было резко измениться, но стало только более загадочнее и неприятнее.

Небо – оно сплошь в чёрных и оливковых цветах, которые переплетались между собой в красочные космические туманности. Мириады звёзд потоками плыли по небу, проваливаясь в неведомую пустоту. И огромная планета, выглядывающая из-за горизонта, выделялась особо ярко, поскольку своими размерами занимала большую часть неба и была объята зелёным огнём, слабо пылая подобно своеобразной звезде.

Вокруг же парня и девушки кучи засохшего невесть чего. Из этих груд то ли чёрной грязи, то ли глины торчат чьи-то огромные жевательные зубы, словно кто-то посадил их сюда. Настолько большие, что по виду достигали веса под сотню килограмм каждый. Они шли во много рядов, походя на посевы на огромном поле, за горизонтом которого стояло величественное сооружение, напоминающее замок и одновременно сборище сталагмитов: всё чёрное, словно соткано из самой тьмы; но прослеживались зелёные тона, ползающие и извивающиеся по всей конструкции, как змеи исполинских размеров. И посему крепость напоминала собой сборку из титанических кристаллов.

Среди поля зубов росли подобие термитников, но серые, изрыгающие дым, что, будто выдыхаемый, клубился метрах в двух над своим источником, и собирался в образ кроны дерева, где ветви – это шевелящаяся дымка. По земле ползал чёрный смог, оплетал ноги, обнимая их, и издавая едва слышимые детские голоса. И как только Эрик делал шаг, убирая ногу от дыма, то раздавался едва различимый плач. По звучанию не страшный, скорее необычный, ведь он слышался не на фоне тишины. Пространство шептало свою мелодию, пусть однотонную, но такую глубокую, одновременно мрачную, усыпляющую и фантастическую.

– С тобой всё нормально? – поинтересовалась девушка, с переживанием посмотрев на парня.

– Да, просто… непривычно такое видеть, – ответил Эрик, с омерзением глядя на всё вокруг.

– А разве в твоём мире подобного нет?

– Нет. Увидеть в нашем мире такое в живую – верный признак сумасшествия.

– А стоит ли сделать вывод, что ты уже наполовину сошёл с ума? Ну, ты видишь это всё не в своём мире, но всё же видишь.

– О, а я уже считал, что сошёл с ума ещё с момента, когда Краус вышел меня встречать, – слегка усмехнулся он, но сразу же его лицо обрело нейтральность эмоций.

Готинейра с Эриком петляли по полю, и хоть шли медленно, но казалось, будто бегут изо всех сил, поскольку всё вокруг очень быстро менялось, и заветное сооружение становилось ближе. Они направлялись к исполинскому замку, чьи башни вытягивались так высоко, что скрывались во тьме ночного неба. Зелёные и чёрные цвета, в которых переливался замок, были образами невиданных существ, что медленно, подобно небесным тучам, плыли по кристаллической поверхности колоссальной конструкции. Его размеры так велики, что сравнимы лишь с горой: словно целые города, наложенные друг на друга, срослись вместе, сшились швами из кристаллов, образовав в симбиозе гигантское архитектурное чудовище. Он был величественный по своему подобию, пусть ужасен и кошмарен титаническим видом. Целые здания, слитые с другими, образовывая уникальную конструкцию, подобно фракталом формировали единый архитектурный организм, в прямом смысле дышащий землёй, из ям в которой синхронно поднимался горячий воздух, а затем также уходит обратно.

Подход к главной лестнице, имеющей ширину метров в сто и высоту в пятьдесят, разделял бездонный каньон, через который, взмывая вверх откуда-то из глубин, выстраивались в мост сколотые и отполированные кирпичи зелёной яшмы. Эрик осторожно ступил на выросшую и очень стойкую переправу.

– Эй, а как же я? – девушка окликнула Эрика, смотря на него как расстроенная и голодная кошка на хозяина.

– Так пойдём, – махнул он рукой в сторону замка.

– Я не могу.

– Что? Почему?

– Боюсь высоты… – черноволосая старательно пытались случайно не глянуть в глубь каньона.

– Но тут мост. Чего бояться?

Готинейра замялась, не зная, что ответить.

– Так, ладно. А если ты зажмуришь глаза и я проведу тебя за руку?

– А ты сможешь? – жалобно ответила она.

– Конечно, зачем же мне не смочь это сделать? – ответил Эрик, улыбаясь

Он протянул ей руку, и Готинейра, взяв её, зажмурилась.

Они прошли по мосту, и когда величественно огромная пропасть оказалась позади, то переправа, ведущая через него, постепенно осыпалась. Отныне вход к замку разделяла лишь лестница с высокими ступенями, по которым, держась за выступы, приходилось буквально карабкаться, чтобы залезть.

– И почему она такая огромная, – ворчал Эрик, усевшись на ступень, протягивая руку Готи, чтобы помочь ей подняться с нижней ступени.

– Мне бы тоже хотелось это знать, – ответила она, забираясь к Эрику.

Так продолжалось очень долго, и они успели сделать не одну передышку, в какой-то момент останавливались и отдыхали. И каждый раз, достаточно отдохнув, вновь продолжали взбираться по ступеням. И вскоре, изрядно запыхавшись и вспотев, преодолели последнюю, оказавшись перед входом: гигантскими, высотой под восемьдесят метров вратами, исписанными горельефами с целыми сюжетами. На этих титанических дверях выступающие рисунки несли в себе столько явного смысла, что можно рассматривать часами эту каплю истории сего замка.

Готи опять достала ту круглую коробочку, помещающуюся в маленькую девичью ладонь. Открыла, взяв оттуда дискообразный спонж, и опять принялась намалёвывать свою лицо.

– Пудришься? Опять? Зачем ты это постоянно делаешь? – поинтересовался Эрик.

– Чтобы было, – уклончива ответила она.

– Да брось, зачем скрывать своё лицо?

– А я и не скрываю, – продолжила девушка, – просто мне так нравится.

– Ты ещё брови начни выщипывать, когда будем убегать от очередной твари, – решил пошутить он, повернувшись к вратам.

– Ха, ну, до этого уже не дойдёт. После той кухни с великаном, пока бежали через огонь, от них вряд ли что-то осталось.

– Серьёзно? – Эрик повернулся обратно к ней, всматриваясь.

– Да шучу я. Пойдём уже.

Коробочка в руках захлопнулась, и по мановение руки убралась куда-то в карман платья.

Они оба продолжили направляться к вратам, пересекая что-то вроде площади, и, оказавшись вплотную к титаническим дверям, увидели в них множество трещин, пролезть в которые не составляло проблем. Трещины расползались по всем стенам, уходя в вершины структуры. Смотрелись эти раны на теле замка пугающе: того и гляди всё обвалится. Готинейра первая полезла в трещину, а Эрик за ней. И вот они оказались в замке.

Внутреннее помещение настолько огромно, что не видно его конца, уходящего далеко на километры вперёд, во тьму. Сам потолок скрывался высоко во мраке, и только свисающие здания, состоящие из яшмы изумрудного цвета, выглядывали из тьмы. Будто построенные вверх ногами на поверхности потолка, они походили на стометровые сталактиты. Целый небольшой город из многоэтажных зданий весьма фантосмагоричной архитектуры ютился на потолке в двух ста метрах над полом, подобно своре летучих мышей. Всё здесь напоминало следующее: крепость создана из гигантских кристаллов и различных зданий.

Стены, что справа, что слева, усеяны очередными горельефами, а к тому же статуями из той же яшмы. Выглядели они так, будто пришиты к стенам, а руки поднимали вверх, поддерживая потолок. Эдакие своеобразные колонны размерами с небольшой небоскрёб. Эти изваяния занимали всю территорию колоссальных масштабов зала, застыв в странной позе, будто скорбели о чём-то. И одна рука каждой статуи упиралась в потолок, поддерживая его и не позволяя обрушиться.

Сама поверхность стен, пола и статуй слабо светились изнутри.

– Охренеть, – не сдержался Эрик.

– Полностью с тобой согласна, – ответила Готи, завороженная видом.

Оба ощущали себя ничтожными муравьём внутри чудовищно громадном безымянном замке, явно покинутым, отвергнутым собственными создателями.

Во тьме под потолком заигрались молнии, и в следующую секунду с высоты птичьего полёта на пол обрушился шквал капель, стремящихся вниз целым водным градом. Ливень быстро достиг пола, вымощенного изумрудного цвета яшмовыми плитами, и затем начал расползаться по нему, стекая в трещины.

– Вот это да! – воскликнул Эрик. – Гроза и дождь здесь, в замке?

Готинейра была удивлена не меньше. Она посмотрела вверх, наблюдая за падающими каплями и зигзагами сверкающих молний. Но самое загадочное и необычное в этот момент – едва слышимый шёпот, доносящийся из глубинных замка:

– Просыпайся, мой принц… – поначалу тихий, но вскоре усиливающийся голос стремительно начал разноситься громким эхом. – …порядок ждёт тебя…

Неожиданно колонны в форме существ затряслись и начали упрощаться: зелёный каменный материал пальцев ног словно развеивался таким образом, что конечности изваяний становились из гладких более геометрическими, с углами, упрощаясь. Некоторые статуи успели принять вид, будто с них ровно срезали куски: состояли как из налепленных друг на друга кубов и параллелепипедов. А одна окончательно обратилась в такую, словно создана в стиле кубизма.