Текст книги " Рождественский ангел (Мой парень ангел)"

Автор книги: Марк Арен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Все вы избраны – успокоил ее незнакомец – Ведь Господь избирает вас, даровав вам жизнь. Он заложил в вас, в каждого столько талантов и столько прекрасных качеств, что вы могли бы создать на земле рукотворный рай. Только вот идя на поводу своего врага, вы ленитесь, воюете, отвлекаетесь на не нужное, размениваетесь по мелочам…

Сзади раздался топот ног и звонкий собачий лай, и не успела Кристина выйти из парадного, как юркнув мимо нее, на улицу выскочила маленькая собачка, а за нею, протиснувшись бочком, выбежала девочка в куртке. В ту же секунду из арки двора на большой скорости выскочил мотоцикл.

– Джеки, стой! – отчаянно закричала девочка. Но было поздно. Зацепив колесом и отшвырнув в сторону собачку, мотоцикл, скрылся за углом. Все произошло настолько быстро, что Кристина даже не успела запомнить ни его номера, ни седока. Секундой позже из парадного вышла молодая женщина. Девочка, подбежав к собачке, присела на корточки и стала гладить ее по шерстке.

– Джеки! Джеки! Что с тобой, Джеки! Вставай же! Нам нужно ехать! – уговаривала она собачку. Но та не подавала признаков жизни. Молодая женщина крикнув «Нэнси» бросилась к ней. Девочка, подняв на нее полные мольбой глаза, сказала:

– Мама, Джеки ушиблась о мотоцикл, и она теперь не хочет вставать!

Присев рядом с девочкой женщина стала гладить ее по головке:

– Нэнси, доченька, я куплю тебе другую собачку!

– Не хочу другую, – рыдала девочка. – Хочу Джеки!

Женщина встала и растеряно, словно надеясь на чью-то помощь, оглянулась вокруг, а девочка, тяня ее за рукав, жалобно стала просить:

– Ну, сделай же что-нибудь! Ты ведь все можешь, ты же мама!

Вдруг собачка дернулась, открыла глаза, завиляла хвостом, и, вскочив, стала прыгать, норовя лизнуть в лицо маленькую хозяйку.

– Мама, смотри! – подхватив Джеки на руки, закричала девочка, – Джеки поправилась!

Пораженная женщина, не веря глазам, осмотрела собачку и приобняв дочку, вместе с ней поспешила к своей машине. Не успела она открыть заднюю дверцу, как собачка ловко извернувшись из рук ребенка, соскочив на землю, запрыгнула в машину. Счастливо смеясь, девочка полезла за ней. Но когда закрывала дверцу, то встретилась глазами с незнакомцем в черном пальто, сразу посерьезнела, и, выйдя из машины, медленно подошла к нему. Несколько секунд она, молча, смотрела на него снизу вверх серьезными глазами:

– Это ведь ты сделал, да? Ты ангел?

Незнакомец улыбнулся. Доверчиво прильнув к нему, девочка прошептала:

– Спасибо тебе! Я буду вечно тебя любить!

Открыв свое окошко, женщина крикнула:

– Нэнси! Мы опаздываем. Нам пора ехать!

– Тебя зовут, – сказал незнакомец.

Девочка кивнула и протянула к нему руки. Незнакомец присел, девочка поцеловала его и побежала обратно к машине.

– Это и вправду ты сделал?! – поразилась Кристина.

– Я не мог допустить, что бы она встретила так Рождество, – пожав плечами, сказал незнакомец и медленно пошел вверх по переулку. Догнав его, Кристина пошла рядом с ним.

– В слезах встречают Рождество много тысяч детей, – прервав молчание, сказала она.

– Знаю, – вздохнул незнакомец, – но я могу помочь лишь тем, кого вижу. Какое-то время они снова шли молча. Было безлюдно и ничто не отвлекало Кристину от ее путающихся мыслей.

– Расскажи мне о вас, – потянув его за рукав, попросила Кристина.

Продолжая шагать, он вопросительно взглянул на нее.

– Я очень мало про вас знаю – словно оправдываясь, сказала Кристина. – Нет, я слышала, конечно о вас, но не очень верила в ваше существование, хотя… Хотя, признаться, порою вы были мне очень нужны.

– Если мы кому-то нужны, мы всегда рядом. Когда Авраам занес, было руку над сыном, его остановил ангел. Ангел закрыл пасть льву, когда Даниила бросили ему на съедение. Ангел освободил из заточения Петра. Ангел являлся пророку Мухаммеду…

– Постой, – остановилась Кристина, – ты хочешь…Ты хочешь сказать, что Мухаммед на самом деле был, и все, что он говорил – все это правда?!

– Правда – кивнул Ангел. – Правд в мире много, но Истина – одна. И когда вы научитесь уважать «правды» друг друга, перед вами тогда раскроется Истина.

– Но мне вы не помогли…

– Значит, утешили, – пожал плечами он, и, подумав, добавил. – Мы не всегда можем помочь вам так, как вы хотите. Чаще бывает, что как хотите вы, это неправильно. Неправильно для вас или другого человека. В таких случаях, мы просто делим с вами вашу печаль…

– Расскажи мне о вас – попросила снова Кристина – расскажи мне все! Кто вы? Какие? Что делаете? Где живете?

– Все знает только Творец! Я могу рассказать только то, что знаю.

– Пусть так! – кивнув головой, согласилась Кристина.

– Мы ангелы, живем так высоко, – начал он, – что можем видеть Бога! С Его повеления мы защищаем и наказываем вас на протяжении всего вашего вечного существования.

– А как же призраки? – спросила Кристина. – Это правда, что они бывают добрыми и злыми?

– Правда. Они ведут себя точно так же, как вели себя раньше, когда были еще людьми. И, поэтому, призрак злого человека будет причинять людям зло точно так, как тогда, когда был еще человеком.

– Был фильм… – стала рассказывать Кристина – Назывался «Призрак»… Так вот… Там была женщина, медиум, которая чувствовала, когда появлялся призрак.

– Мы не смотрим фильмов, – сказал он, с улыбкой взглянув на Кристину. – Но это и в самом деле так. В присутствии призрака люди испытывают беспокойство. Если рядом с человеком вдруг появится призрак, он почувствует, будто подул ветер, а прикосновение призрака вызовет у него ощущение холода. А наше присутствие дает человеку ощущение тепла, безопасности, утешения и комфорта. И еще. Призраки не могут воплотиться в очередном своем теле, и поэтому ищут чужие тела.

– Для чего? – спросила Кристина.

– Чтобы войти и использовать. Несмотря на то, что они лишились тела в них остается желание плотских наслаждений. А мы никогда не стремимся войти в ваше тело, чтобы получить чувственное удовлетворение или совершить неблаговидный поступок. Мы вступаем с вами в контакт, чтобы выполнить миссию. Но чаще всего мы появляемся, чтобы оберегать детей. Они видят нас, как та девочка с собачкой, и часто рассказывают истории об этих встречах.

– А взрослые? – спросила Кристина.

– Иногда нас видят и взрослые, но только с особо чувствительной психикой. Некоторых людей мы сопровождаем на протяжении всей жизни. Другим мы являемся, чтобы помочь справиться с трудностями. В горе мы даем вам ощущение мира и покоя. А если кто-то из вас находится при смерти, мы можем помешать душе, покинуть тело. Мы можем приказать ей вернуться, чтобы завершить какое-то дело. Так было и так будет всегда.

Какое-то время они шли молча.

– А где вы живете? – прервав возникшую паузу, спросила она.

– Мы не живем, мы обитаем, и не в какой-то одной вселенной, а повсюду. Наш мир – параллелен вашему, и у нас отсутствуют земные законы физики.

– Я где-то читала, что между вами была война, – взглянув на него, сказала Кристина.

– Это правда. Вместе с Михаилом и другими ангелами мы сразились с Драконом. Это было две тысячи лет назад. Хотя началось все гораздо раньше… Сатана давно подстрекал нас к

восстанию. И тогда началась война…. Против него и его ангелов. И не просто война, а война до смерти…

Кристина удивилась: – постой, так, значит, вы помогали Сатане?!

Ангел смутился:

– Не все, конечно, но добрую треть ему удалось обольстить. Были и те, которые не примкнули ни к ним, ни к нам... Но война показала истинное лицо Сатаны и эти колеблющиеся в итоге встали на нашу сторону.

Кристина задумалась.

– Из твоих слов получается, что Дьявол до Христа пребывал на Небе? – спросила она.

– Да, – кивнул Ангел. – Ведь он был помазанным херувимом, занимал у нас высокое положение и был очень любим. Божье правление распространяется не только на жителей Неба, но и на все створенные им миры. И Люцифер подумал, что если он увлек за собой небесных ангелов, то он сможет покорить и другие миры. Обманом и хитростью он продвигал свои взгляды. Его способность обольщать была велика! Поначалу это дало ему преимущество. Многие ангелы не поняли злой сути его планов. И его недовольство не никому не казалось восстанием. Тех из нас, кто остались безучастными к его стараниям, он обвинял в равнодушии ко всем небожителям. А верных ангелов он обвинял в тех делах, что сам совершал. Упорно сеял среди нас недоумение относительно намерений Божьих. Простые вещи он облекал покровом таинственности и заставлял сомневаться в самых простых высказываниях Творца.

– И вы ему верили? – удивилась Кристина.

– Некоторые да, – вздохнув, ответил Ангел. – Ведь его высокое положение и то, что он был так тесно связан с Божьим правлением, придавала большой вес всем его словам и поступкам. Но если Господь использовал только то, что отвечало истине, Люцифер применял ложь и обман. Он извращал Слово Божье и ложно истолковывал его систему правления, сетуя, что навязывая нам свои законы, требуя от нас покорности и послушания, Господь ищет всего лишь самовозвышения в глазах у сотворенных им существ. Именно поэтому все небожители и обитатели других миров должны быть убеждены в том, что Божье правление справедливо и Закон его совершен. В то время как якобы он, Люцифер, заинтересован в благополучии Вселенной...

И Бог это терпел?! – поразилась Кристина.

– Господь терпелив, – ответил Ангел. – Зная все это, Он выжидал, пока злые деяния узурпатора сами изобличат его и раскроют его подлинные намерения перед всеми нами.

– И что было дальше? – нетерпеливо спросила Кристина.

–А дальше было вот что, – продолжил Ангел. – Поскольку в смуте вызванной им самим же на небе, Люцифер обвинял Бога и принципы его правления, утверждая, что она явилась следствием несовершенства Божественной власти, и поскольку заявлял, что его, Люцифера, единственным желанием является совершенство уставов Бога, Творец допустил, чтобы была раскрыта подлинная суть его требований и изменений в Божественном законе. По Божьему замыслу осудить Люцифера должны были его же действия. В самом начале Сатана молчал о восстании, поэтому вся Вселенная должна была увидеть разоблачение злого обманщика.

– Господь его наказал? – спросила Кристина.

– Конечно! – удовлетворенно произнес Ангел, – Он низвергнул его с Небес…

– Как и все?! – опешив, остановилась Кристина.

– Ну да, – оглянувшись на нее, озадачено ответил Ангел.

– За это его стоило убрать, а не… – запнулась Кристина, пытаясь вспомнить произнесенное Ангелом слово.

– Низвергнуть, – улыбнувшись, подсказал Ангел.

– Ну да, – поддакнула ему Кристина.

– Видишь ли, – ответил ей Ангел, – конечно, Господь мог бы поступить с ним гораздо суровее. Но дело в том, что те из небожителей, которые не осознали истинную природу греха, могли бы, не понять справедливости Божьей и продолжали бы служить Ему не из чувства любви, но из страха. Если даже Господь уничтожил бы Дьявола, он не смог бы полностью уничтожить его влияние и рассеять дух восстания. Во имя благополучия Вселенной во все времена Бог предоставил Сатане возможность и впредь предъявлять свои аргументы, с тем, чтобы его обвинения против Божественной формы правления предстали бы перед всеми мирами в их истинном свете. Восстание Люцифера стало уроком для всей Вселенной на все грядущие века став вечным свидетельством природы греха и его ужасных последствий. Результат господства Сатаны и его влияния на ангелов должен показать вам, людям, к чему может привести устранение любой, а тем паче, Божественной власти. Поэтому наша война должна стать вечным предостережением, ограждающим вас, людей, от беззакония и возмездия за него.

– Постой, – осенило вдруг Кристину. – Но если вы, Ангелы, которые видят Бога, общаются с Ним, против Него восстали, то, что, же требовать с нас, с людей?

– Ты права, – согласился Ангел, – вот поэтому если на небе война закончилась нашей полной победой, то у вас на земле пока царит сатанизм. Но это пока, так как битву свою он проиграл до того, как начал.

Возникла новая пауза. Ангел шел чуть впереди, мечтательно глядя на порхающие в небе снежинки, а Кристина о чем-то сосредоточено думала.

– Нет, – покачав головой, нарушила она молчание. – Если я окончательно поверю, в то, что ты ангел, я просто сойду с ума.

– Люди сходят с ума не от того что верят в ангелов, а от того, что не верят, – ответил ей Ангел.

Какое-то время они шли, молча, пока за ними не раздался возглас – Эй влюбленные, дайте проехать!

Обернувшись, они увидели за своей спиной Санта Клауса на велосипеде – У оленей сегодня выходной! – засмеялся Санта и, помахав им рукой, покатил дальше. – Я сегодня уже слышал это слово, – взглянув мельком на Кристину, сказал Ангел – и мне кто-то уже его объяснял, но я не понял. Сможешь ли ты объяснить получше, что значит влюбленный?

– Это объяснить невозможно – подумав, покачала головой Кристина – это можно почувствовать. Это один из самых прекрасных подарков, которые Бог придумал для нас. Мне, правда трудно, объяснить это словами, это примерно тоже, что объяснить песню, картину или стихи. Но когда ты влюблен, вокруг все меняется. Впрочем, меняешь ты. Краски

кажутся ярче. Усиливается восприятие красоты. Ты хочешь всем улыбаться, приносить радость. Хочется петь, танцевать, и, каждый день, даже если он ничем особенным не заполнен, превращается в шедевральный кадр из шедеврального кино или незабываемую сцену из какого-то романа. Ты словно птица, паришь в синем-пресинем небе! Хотя, впрочем, ты и так летаешь, – вздохнув, закончила Кристина.

– Подожди минуточку, – попросил ее Ангел и зашел в нарядно украшенную кондитерскую.

– Я с тобой, – сказала Кристина, и, не дожидаясь ответа, поспешила за ним. Это была самая модная кондитерская города; чтобы заказать рождественский пирог, посетители оставляли заявки за два месяца. Поход за праздничным тортом в сочельник превращался в изысканную церемонию; гости составляли гардероб в тон любимых десертов, мужчины вспоминали про свои кашемировые пальто цвета карамели, женщины каждый год выбирали новые наряды в неизменной ванильно-кремовой гамме, молодые леди грели холеные руки в нежно-ягодных перчатках, кутались в фисташковые шарфы, и надевали обувь шоколадных тонов. Но людей тянуло в «сладкий дом» не только ради праздничного чизкейка. Всем хотелось поглядеть на многоярусный рождественский торт, который традиционно выпекали специально для ежегодного бала снежинок. – Сегодня здесь народу больше чем в прошлые праздники, – оглядевшись, сказала Кристина. – Их любопытство подогревает новый шеф, для него эта работа – самый важный дебют его большой кондитерской карьеры.

Торт должен был быть выставлен на главной витрине еще 15 минут назад, и, несмотря на то, что ожидание оживляло, люди беспокойно перешептывались, пытаясь понять, что же произошло. – У них нет кокосовой пыльцы, – улыбнулся Ангел. – Откуда ты знаешь? – начала, было, Кристина, но спохватившись, рассмеялась.

– На самом-то деле пыльца была. Но ее спрятали. Сейчас шеф-кондитер принесет два новых пакета с пыльцой. В одном будет молотый кокос, а в другом сода. Шеф попробует все ингредиенты декора, и, утвердив их, даст команду украшать. В этот самый момент недоброжелатель вместо кокоса подложит соду и безнадежно испортит торт. – Ты можешь этому помешать? – А зачем, по-твоему, мы тут? – А я думала, ты просто провожаешь меня к Лауре… – разочаровано протянула Кристина.

Он почувствовал какие-то странные непривычные ощущения, и, отогнав их, сконцентрировал внимание на кондитерах.

Политика кондитерской была прозрачной до предела; все подготовительные этапы совершались на глазах у людей – кухню отделяли стеклянные стены – и только декорирование пирога происходило за ширмой. Кивнув на нее, Кристина спросила – Они подменят ингредиенты там? – Да. – Но как туда попасть? Не успела она спросить, как он, оказавшись вдруг за стеклом, исчез за ширмой и буквально через пару секунд вновь стоял рядом с ней.

– А как они разрешили тебе находиться там, тем паче в пальто? – Они видели меня пекарем, одним из тех, кого в этот момент не было рядом. – Но я, же видела тебя в твоем черном пальто!

– Послушай…, – удивился, было, Ангел, но его прервал торжественный голос. – Сладкого вам Рождества! – и тут же на главную, пустующую с самого утра витрину вынесли сладкий шедевр. Мгновенно из толпы стали доносится восторженные реплики. – Такого еще не было никогда! – Это работа не кондитера, а ювелира! – один восторг сменялся другим. – Люси,– попросила статная дама стоящую рядом девушку, – зайди сюда после праздников и попроси эскизы свадебных тортов, – Послушай, – озадачено почесав затылок, сказал Ангел, когда они вышли на улицу – я все же не понял, как ты могла видеть меня в пальто? Я же стал пекарем. – Нет же, я тебе говорю, ты стоял за стеклом точно в таком же виде, как и сейчас, а они вели себя так, словно ты и в самом деле был с колпаком на голове и в белом фартуке… – И все же это невозможно… – Почему невозможно? – Потому что так меня мог видеть только… – начал было что-то объяснять Ангел, но его внезапно отвлек громкий спор на соседней улице.

Худощавый старик с бородой что-то эмоционально доказывал своей пожилой спутнице. Грузная дама, в длинном фиолетовом пальто и нежно-розовом платке, укрывающем волосы, была похожа на добрую фею из диснеевской Золушки, правда, с очень грустным лицом. Переваливаясь с боку на бок как утка, она с трудом поспевала за спутником. – Прости меня Господи! Как же я, старый ишак, мог послушаться тебя, Латифа, и влезть в это богомерзкое дело! Теперь нет ни денег, ни доброго имени! – Кто же знал, Абдулла, что все так закончится! Ты же знаешь, не для нас с тобой я настаивала положить деньги в банк, а ради будущего наших внуков. За счет этих процентов мы смогли бы оплатить учебу нашей Джамили! – Шайтан тебя попутал женщина, а ты вместе с ним – и меня! На что мы будем теперь жить! Слушай тебя после этого – махнув на жену, рукой, разгоряченный муж ускорил шаг и оставил Латифу далеко позади. Полноватой женщине было боязно идти по скользкой дороге без помощи мужа. – Пару лет назад она убедила мужа вложить деньги в банк знакомых под весьма привлекательный процент, – наклонившись к Кристине, прошептал ей на ухо Ангел – В итоге банк разорился, а все нажитое годами пропало в никуда.

– Эх, я, наверное, похожа на тюленя – такая же неповоротливая и совершенно глупая, что теперь будет думать про меня муж. Эх, не видать мне дороги в Рай! – кряхтя, горестно шептала женщина, ковыляя по дороге, пока, вдруг не поскользнулась. Грузная дама непременно рухнула бы через секунду, если бы не чья-то рука. – Аккуратно, пожалуйста, – бережно взяв ее под локоть, сказал Ангел.

– Вы уж простите, что дотронулся до руки вашей жены, но иначе она бы сломала себе шейку бедра и вывихнула бы ключицу, – извиняющимся тоном обратился он к поджидающему их

Абдулле. – Нам и лечиться теперь не на что! – проворчал вместо благодарностей старик. – Не обращайте на него внимания, – горестно вздохнув, махнула рукой дама, – Мне и в самом деле следовало бы что-либо себе сломать за все беды, которые я принесла Абдулле. Да Аллах, видимо, увидел мои раскаяния и смилостивился, спасибо вам. И откуда берутся такие ангелы? – Ваш муж беспокоится не о деньгах, а о вас. Если Бог простил, значит и муж простит, не правда ли Абдулла? – обращаясь к Абдулле, спросил Ангел, В этот момент в мечети неподалеку прозвучал азан – призыв к молитве и Абдулла вместе с другими направился в главное здание. Вслед за ним туда же прошествовал Ангел. – Ты куда? – окликнула Кристину, которая, было, пошла вслед за ним, Латифа.

– Дочка, туда нам нельзя, женщины молятся в другом месте. Хочешь, пойдем со мной? – Я лучше здесь подожду, – сказала Кристина, но природное любопытство взяло вверх, да и усиливающий снегопад помог Латифе быстрей убедить девушку. – Дочка, ну что ты будешь стоять под снегом. Это же Божий дом, тут рады всем. Только накинь на волосы это. Твой платочек не прячет волос, возьми побольше. Достав из сумки большой платок с ярким орнаментом, Латифа протянула его Кристине. Зайдя вовнутрь, она оказалась в небольшом коридоре. Оставив там обувь и поднявшись по узенькой лестнице вверх, она была удивлена простой и дружелюбной атмосфере, царившей в женской части мечети. Все, кто видел входящих, здоровался словами «ассаляму алейкум», или улыбался глазами. Своим появлением с красивой девушкой, Латифа привлекла к себе много заинтересованных взглядов, однако женщинам предстояла совершить молитву, а потому отбросив в сторону посторонние мысли, они стали готовится. – Где мне вас подождать? – спросила Кристина. – В смысле подождать? – удивилась Латифа – Ты разве не будешь с нами молиться?

– Я не умею, к тому же я христианка. – Это божий дом, молись, как хочешь, Хочешь, повторяй за мной, хочешь – молись, по-своему. Пораженная мудрым ответом женщины, Кристина подумала, что бы сказали в католическом храме, мусульманину, пожелавшему совершить намаз… Времени на посторонние размышления не было, женщины построились в ровный ряд, Следуя за ними Кристина, подняв согнутые в локтях руки, положила их на грудь и закрыла глаза. Она и раньше слышала арабский язык – в кино и на улице. Однако сейчас, его звучание было иным – невероятно пронзительным, предельно выразительным, чистым. Ей было страшно и легко одновременно. Когда-то она занималась йогой и повторяла мантры индусов, однако молитвы из Корана были сильнее мантр. Повторяя поясные и земные поклоны женщин она, поначалу пыталась вникнуть в смысл каждой фразы, но затем, перестав слушать читающего вслух имама, обратилась к Богу. – Господи, ты знаешь мои помыслы, прости, если я делаю что-то не так, и помоги делать все, так как надо, прости, что давно не молилась и прими эту молитву. Если в том, что я делаю, нет ничего плохого, помоги продолжить путь дальше и найти себя. А если же я заблудилась по жизни, дай мне пожалуйста знак…Пусть это Рождество изменит меня в лучшую сторону,

помоги мне понять что истинно, а что нет, помоги разобраться в себе и начать, наконец, жить по-настоящему…. Откуда столько мыслей? Откуда все эти просьбы? Никогда не прося ни о чем подобном раньше, Кристина дивилась своим перевоплощениям и ничего не могла с этим поделать. Молитва закончилась, и каждый остался наедине с Господом и своими обращениями к Нему.

"Раньше я просила у Бога возможности провести лето на Лазурном берегу или придать мне сил, сбросить пять килограмм" – думала Кристина, наблюдая за поклоняющимися женщинами. Несмотря на их закрытые и скромные одежды, отсутствие макияжа и каблуков, они выглядели красивыми. Но, то была совсем другая красота, с которой она была знакома разве что по книгам или картинам. – А почему ты не делаешь дуа? Мысли Кристины прервали две девочки лет пяти-шести. – Я даже не знаю что это такое, я пришла сюда в гости, я католичка. – А почему ты католичка? – спросила ее одна из девочек. Потрепав ее по щеке, Кристина спустилась вниз по лестнице. Ангел стоял рядом с Абдуллой, успевшим рассказать собеседнику всю историю жизни. Как раз в момент ее появления, он закончил рассказ об утерянных деньгах. – Ну что поделаешь, сынок, – увидев Кристину, стал прощаться Абдулла, на все воля Аллаха, поздравляю вас с Рождеством Исы, мир ему. – А они что, верят в Иисуса? – спросила Кристина, как только они оказались на улице. – Что значит верят? Они его признают…

Их разговор прервали громкие радостные крики, доносящиеся из машины на противоположной стороне улицы. Рядом со стареньким фордом стоял счастливый как ребенок Абдулла, и, подняв на руки жену, кружил ее, произнося что-то на арабском. – Что там происходит? – удивленно спросила Кристина. – Ничего особенного, просто к ним вернулись их деньги. – Это ты сделал? – улыбнулась она. – Я просто помог... – А зачем ты туда вошел? – Мне надо было помолиться. – В мечети? – Я бы мог помолиться и в церкви и в синагоге, не важно, просто мечеть оказалась ближе, к тому же мне хотелось, чтобы ты вошла туда и убедилась, что Бог везде, и там тоже… – Давай не будем говорить о Боге – попросила Кристина. – Я всего лишь ответил на твой вопрос, – пожал плечами Ангел. – Очень хочется кофе… – мечтательно закрыла глаза Кристина – Ты как? – Мне нельзя, мы не принимаем ничего земного, ни пищу, ни воду. – А откуда берутся силы? – То, что вселяет в меня силы на небе, достаточно, что пробыть у вас тысячи дней…и ночей... -И что же это такое? – Любовь. – Ты же говоришь, что не знаешь, что такое любовь.

– Это любовь совершено иного рода. – Ну а кофе, у вас там все-таки есть? – Нет, – покачал головой Ангел. – Что-то мне расхотелось в рай, – рассмеялась Кристина.

Проходя мимо бутика Miu Miu, она одернула его за руку. – Вот они! – словно маленький ребенок, она показывала пальцем на блестящие туфли с причудливым каблуком. – Ты понимаешь, в журнале они появились с сентября, однако в продажу поступили только сейчас, к Рождеству. Оказывается, я не одна ожидала их с нетерпением, и когда, наконец, мне удалось сюда выбраться, моего размера уже не оказалось.

– А эти? – спросил ее Ангел.

– Эти едва налезают на ногу, ходить в них невозможно, – безнадежно махнула рукой Кристи и направилась в сторону секции верхней одежды, где ее внимание привлекло ярко желтое пальто. Забыв о туфлях, она уже крутилась в нем перед зеркалом, а через пять минут вышла в ярко-красном платье с открытой спиной, после последовало черное с ландышами, а затем снова вернулась в обувной отдел, чтобы вновь попытаться влезть в туфли, что были на размер меньше. – Какие же они красивые, – с досадой вздохнула она…Хорошо, что нет моего размера, хоть не так обидно, я ведь все равно не смогла бы себе такие купить…

– Почему? – вскинул домиком брови Ангел. – Нет столько денег, – развела руками Кристина.

– У меня есть, хочешь, возьми? – полез в карман Ангел и что-то протянул ей в руке.

Кристина протянула ему раскрытую ладонь, и он положил в нее пятидесятицентовую монету.

Это было сделано так трогательно, наивно и чисто, что на глазах у Кристи навернулись слезы; никогда еще никто так щедро, легко и без каких-либо уловок не предлагал ей все, что у него было. – Чтобы купить эти туфли нужно очень много таких монеток, – улыбнулась она, гладя его по плечу. – Сколько – много? – переспросил он, когда они вышли на улицу. – Много, – повторила Кристи, и, поморщив лоб, добавила, – целых десять ведер. – А чтобы еще и то платье, и пальто и ту шапочку – наверное, ведер сто? – Или один Анджело, – смеясь, ответила Кристина – подкину ему идею по поводу рождественского подарка, попрошу, чтобы он привез их из Милана.

– А кто такой Анджело? – взглянув на Кристину, спросил Ангел. – Один из моих поклонников, но самый серьезный. Хочет жениться. Любит гулять со мной по вечерам, смотреть на звезды и рассказывать про свою маму. Он уговаривает меня переехать к нему в Неаполь. Иногда я порываюсь так и поступить, все бросить, улететь, загорать на солнце, пить сок красных апельсинов, но как представлю, что за окнами не будет желтых такси и небоскребов, так у меня душа барахтаться начинает. И я понимаю, что как бы мне не было спокойно с ним, с Нью-Йорком мне лучше… Какое-то время они шли молча.

– А у тебя есть к нему любовь? – не глядя на нее, спросил вдруг Ангел.

– К кому? – не поняла поначалу погруженная в свои мысли Кристина.

– Ну, к тому, из Неаполя, – краснея, пояснил Ангел. – Моя любовь в Нью-Йорке – ответила она, и, предложив – Зайдем-ка сюда – толкнула двери карнавального магазина. – Где мы? – удивился Ангел. -Это здоровское место – потирая ладони, сказала Кристина – магазин, где можно стать тем, кем когда-то мечтал – пиратом, розовой пантерой, эльфом. – У нас волшебный час, в течение последних 13 минут любой товар в последнем отделе стоит 50 центов. – Ой, у меня в кармане тоже есть 50 центов, – захлопав в ладоши и подпрыгивая, как ребенок, воскликнула Кристи – Купим друг другу что-нибудь за полдоллара… А у вас есть парик с голубыми волосами? Мне всегда мечталось в детстве стать русалкой. Ангел вопросительно посмотрел на нее. – Ты, наверное, не читал этой сказки? Я подарю ее тебе на Рождество! Это лучшая история о любви, которую я когда-либо знала! – Я могу только дарить подарки, принимать не могу, тем более, что не смогу взять его с собой на Небо и должен буду все здесь оставить. Как, впрочем, и память. – Даже память?! – голос Кристины почему-то предательски задрожал.

– Прежде чем я попаду туда я пройду через небесный коридор длиной в 10 шагов. Каждый шаг сотрет из моей памяти все, что со мною здесь было, и я никого и ничего не буду помнить.

– Ты хочешь сказать, что ты забудешь меня, когда вернешься на небо? И все что с нами было?

Он ничего не ответил, но почувствовал, будто внутри у него зазвенела туго натянутая струна.

– А я думала, что все в воле Всевышнего, – попыталась пошутить Кристина и тоже почувствовала незаметно подкрадывающуюся к ней грусть. Совершив над собой усилие, она улыбнулась, и, накрыв ладонью его руку, сказала – На самом деле, самое важное – это здесь и сейчас. Ведь этого могло и не быть. Поэтому нужно радоваться и благодарить Небеса за каждое счастливое мгновенье.

Вдруг ее внимание привлекла пара картонных крыльев. – Ой, это не вы их потеряли – весело смеясь, спросила она, прикладывая их к его спине.

В голубом парике, она была настолько обворожительна, что он не мог оторвать от нее глаз. Увидев свое отражение в зеркале она вдруг застыла, и, чуть приподняв руками волосы, задумчиво сказала – Здорово, кстати, будет надеть под такую прическу черное платье как у Одри Хепберн.

– А мне кажется… ты такая красивая, – сказал Ангел, но запнулся, и, смутившись, замолчал.

Услышав от него комплимент, она подошла поближе к зеркалу и посмотрела на себя внимательнее. – Ты и вправду считаешь меня красивой? – Ты даже не представляешь, как ты красива! – Я, между прочим, хожу на йогу четыре раза в неделю, не ем ничего жирного, мучного, мясного… – не без гордости и даже бахвальства, встав в позу и вздернув носик, заявила Кристина. – Но при этом много куришь, пьешь Мартини и гуляешь по ночам с разными мужчинами… – Ну не всем же посчастливилось родиться ангелами вроде тебя, – вспыхнув, как от

пощечины, ледяным тоном ответила Кристина, и, смерив его с головы до ног, выбежала наружу. – Ты куда? – кинулся, было, за нею Ангел, но Кристина скрылась в толпе, и он понял, что не хочет, чтобы она исчезла… Он чувствовал ее повсюду, ее голос, ее походку, веселый смех. взгляд….Эти мысли мешали ему сосредоточиться и он понял, что потерялся в ее безумном, сумасшедшем Нью-Йорке…