Текст книги "На шее у русского принца"

Автор книги: Мария Жукова-Гладкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 11

До квартиры мы доехали без проблем, Константин надолго не задержался. Мне пришлось ответить на массу вопросов рыжей Алисы, которой было очень интересно послушать про мои приключения. Аня (или не Аня?) молча сидела рядом, вопросов не задавала, но вежливо слушала. Мне она вообще казалась немного заторможенной – не только сегодня, во все наши встречи. Андрей Распутин только поинтересовался моим самочувствием, потом ушел к себе в комнату. Адвокат Паша отсутствовал.

– Жаль, Костя Таисию домой отправил, – вздохнула рыжая Алиса после того, как я закончила рассказ. – Она так вкусно готовила…

Про допрашивавшего меня дядьку с телохранителями я и ей не рассказала. Я решила, что для всех буду придерживаться единой версии и валить все на Таисию.

– А чего вы нас не позвали? – тем временем спросила Алиса.

– Куда? – не поняла я.

– Ну, с собой…

Вопрос мне показался странным. Или Алиса такая дура? Кто же посвящает лишних людей в такие дела? Таисия боялась идти одна, тем более она не из Петербурга. Я, конечно, тоже не из Петербурга, но кого она могла выбрать в напарницы из этой компании? Да мы с ней по возрасту ближе! И я – иностранка. Может, Таисия учитывала специфику русского менталитета? Ленечка мне рассказывал, что к иностранцам в России всегда относились по-особому. Причем «особенности» могли быть самыми разными, от подобострастия до подозрения в шпионаже. Таисия могла решить, что если нас арестуют (хотя что на самом деле думала Таисия?), меня скорее отпустят, как иностранку. Или как раз наоборот, вся вина будет на мне, опять же как на иностранке, занимающейся шпионажем.

– Я не поверила в клад, – сказала я Алисе. – Мне просто хотелось прогуляться, ведь я несколько дней не выходила из дома. Таисия хотела выяснить, что отмечено на плане… – Я пожала плечами. – Признаться, мне было все равно.

– Но вас же взяли в заложницы…

– Какие заложницы? За нас что, выкуп требовали?

– Нет, я не так выразилась. Вас спрашивали про деньги?

«Какие деньги? Откуда рыжая Алиса знает про деньги?»

– Полиция? – спросила я с видом иностранной идиотки. – Меня допрашивала только полиция. Их интересовало, как я оказалась в доме художника и что вообще помню. А Константин считает, что в кейсе могли быть наркотики.

– Какие наркотики?! – взвилась Алиса. – Он что, идиот?!

– А почему нет? Или у вас обычно деньги в кейсах носят, а потом кейсы за батареи в подъездах прячут?

Алиса как-то странно посмотрела на меня. А ведь тот дядька говорил, что Алиса тратила его деньги, но «они» пока до нее не добрались. Предупредить или нет? Ведь дура же пострадать может! Нет, лучше буду молчать. Своя шкура ближе к телу.

– Ты на самом деле считаешь, что в этом кейсе были деньги? – спросила я у Алисы.

– Таисию спрашивали о деньгах, – напомнила рыжая.

«А ведь она очень напряжена, – подумала я. – Чего-то боится?»

– И вас же схватили, – вставила Аня (или не Аня).

– Я думаю, что нас схватили потому, что мы пришли туда, куда ходить не следовало.

– Если у людей пропали деньги, то они будут хвататься за любую соломинку, – заявила Алиса.

Потом мы позанимались английским, да и во время разговора на кухне я произносила некоторые слова и на английском, и на русском, а также показывала на различные предметы и говорила, как они называются. Алиса опять демонстрировала неподдельный интерес и стремление к знаниям. Но и к моему похищению возвращалась не раз… Насколько я поняла, она вытянула из Таисии все, что та помнила.

Уже в своей комнате я задумалась об этой девочке. Иногда она казалась мне недалекой и даже глупенькой, а иногда я ловила на себе ее умный, внимательный взгляд. Она однозначно стремилась к знаниям. И у нее получалось! И говорила она иногда умные вещи, могла рассуждать, спорить…

В общем, я пока не пришла ни к какому выводу об Алисе. И вообще какое мне дело до Алисы? У меня даже не было задания обучать ее английскому языку. Она пристроилась так, за компанию.

Из своей комнаты я позвонила Родиону, адвокату рокера Пьяных, и рассказала об увиденной могиле и о том, каким образом оказалась на кладбище. По-моему, он в первый момент лишился дара речи.

– Тогда кто же живет с вами в одной квартире?

– Вам, наверное, будет легче это выяснить, – заметила я.

– Не скажите. Барбара, вы можете как-нибудь выйти из дома одна? Во-первых, я вам оплачу билет до Лондона…

– Ну тогда постараюсь, – рассмеялась я. – Хотя последние события отбили у меня такое желание. Может, лучше вы к нам?

– Барбара, вы меня не дослушали. Я хотел бы провести экспертизу ДНК.

– Что вы хотели? – не поняла я.

– Определить, Владик отец этой девочки или не Владик. Если не Владик, то вопрос вообще снимается! Мы соответствующим образом подадим это прессе. Но мне нужна ваша помощь. Лучше бы получить несколько волосков и ношеную вещь.

– Если не ошибаюсь…

– Барбара, я консультировался со специалистом. Есть разные способы определения отцовства. Наука сделала большой шаг вперед. Несколько шагов. Волоски хотя бы можете мне собрать?

– А могила?

– Будем выяснять. Как только соберете волоски, звоните. Встретимся. Не обижу.

Мы распрощались с Родионом, а я задумалась. Зачем меня понесло в эту Россию?! Чем они тут занимаются?

В это мгновение мне в дверь тихо постучали. Кого из трех несет?

Я подошла к двери и распахнула ее. На пороге стоял Андрей Распутин в джинсах и рубашке. Он только что побрился, и от него приятно пахло туалетной водой. Это был аромат морского бриза, который мне очень нравится.

– Мне нужно с вами поговорить, Барбара, – серьезно сказал Андрей.

Я кивнула и отступила в сторону. Интересно, что ему надо? Как женщина, я его точно не могу интересовать, потому что женщины, насколько я поняла, его по определению не интересуют.

Мы сели в кресла, и я вопросительно посмотрела на Андрея. Он мялся, потом поднял на меня свои потрясающие голубые глаза и спросил:

– Вы, случайно, не согласитесь выйти за меня замуж?

Это было последнее, чего я ожидала.

Мне никогда в жизни не делали предложения руки и сердца (правда, и тут про него скорее всего речь не шла), и я никогда и предположить не могла, что получу его в России, от русской «звезды», о которой, насколько я знала, мечтают тысячи русских девушек и женщин. Да я же стану для них врагом номер один!

– Зачем? – спросила я у «жениха».

– Я вам сейчас все объясню, – быстро заговорил Андрей. – Я хочу отсюда свалить.

– Это глупо! – воскликнула я. – Для вас глупо. Я понимаю, когда из России бегут бизнесмены, преследуемые государством. Или те, у кого кто-то хочет отнять и бизнес, и свободу. Но у вас нет бизнеса. И ваша популярность – здесь. Ваши песни рассчитаны на вполне определенную аудиторию, русскую или, по крайней мере, русскоговорящую аудиторию. Простите, но кому вы нужны на Западе?

– Во-первых, я могу выступать на вечеринках у олигархов. Меня и так на них приглашают. Обойдусь я без концертов в больших концертных залах. Во-вторых, русскоговорящая аудитория и в Европе, и в США довольно большая. Можно гастролировать.

– Почему вы хотите уехать отсюда?

– Я боюсь, – сказал Андрей.

– Чего?

– Костю. Того, что он меня подставит, а сам потом выйдет сухим из воды. Он всегда выходит сухим из воды. А его прошлые подопечные… Я не знаю, где они! Как только они по каким-то причинам расставались с Костей, они исчезали. Никто не знает, где они! Может, живы, конечно. Я на самом деле не знаю. Но в шоу-бизнесе их и близко нет. То есть ушел от Кости – закончилась карьера. Навсегда. Сразу же. А может, и не только карьера. Может, и жизнь. И вас он может подставить. Не спрашивайте: я не представляю как. Но первой моей мыслью, когда вы здесь появились, была: «Вот еще одна дура для Костиных дел». Простите, Барбара, но я честен с вами. Если бы Костя хотел нанять нам с Анькой преподавателя английского языка, то давно бы сделал это. А он не сделал. Не думайте, что он такой благородный и проникся вашим плачевным положением. Не проникся! Он вообще не способен на сочувствие кому-либо. Он думает только о своей выгоде. Всегда и везде. Он занимается только тем, что можно превратить в деньги. Узнав о вас, он тут же просчитал варианты. Или его сестра – та еще сука – что-то подсказала. Вас хотят использовать. А меня используют постоянно! С моих гонораров я получаю от силы двадцать пять процентов!

– Так мало? Это вы должны отчислять максимум двадцать пять процентов. Или десять.

Андрей зло усмехнулся.

– А Анька получает восемь!

Я моргнула.

– Восемь процентов! Восемь! – несколько раз повторил Андрей. – Мне Пашка сказал. Да, я понимаю, что у Кости большие накладные расходы. Но он уже давно окупил все вложения в меня. И нынешние расходы можно было бы сократить. Я могу самостоятельно найти женщину, которая будет со мной везде появляться. Но он приставил ко мне свою любовницу!

– Алиса…

– Спит с Костей. Но играет роль моей девушки. Вы только представьте рожи их обоих, когда мы с вами объявим о намерении пожениться…

Андрей мечтательно улыбнулся и даже прикрыл глаза от удовольствия.

– А с Аней он спит?

– Трахнул пару раз. Он всех своих подопечных трахает. Но Пашка сказал, что она ему не понравилась.

– А она вообще совершеннолетняя?

– Совершеннолетняя. Ей года двадцать два, если не двадцать три, только выглядит ребенком.

«Тогда это точно не дочь рокера Пьяных!»

– А откуда она? – невинно спросила я.

– Из средней полосы России. Я не помню город. Или это поселок городского типа? Костя же по всей стране ищет молодые таланты. Меня тоже нашел… Хотя теперь я думаю, что, может, было бы лучше, если бы не находил…

– А как же рокер, который сюда приходил?

– Так это очередная Костина афера! Я не знаю какая! Даже примерно представить не могу, что он задумал! Может, хочет рокера на бабки развести. Скорее всего. На девку ему точно плевать. Наверное, как-то использует ее, потом выкинет.

– Но она же поет!

– В России многие поют. И для выступления на нашей эстраде совершенно необязательно уметь петь! Таких, как Аня, – сотни и тысячи. Костя найдет другую.

– То есть это не дочь рокера, который сюда приходил?

– Не думаю. Может, он, конечно, во время каких-то гастролей ее и заделал, но очень сомнительно. Пьяных никогда не гастролировал по средней полосе России. Более того, он женился на всех своих постельных партнершах…

– Но тогда где его настоящая дочь?

Андрей пожал плечами. Я моргала, ничего не понимая.

– Я повторяю: это очередная Костина афера, – снова заговорил Распутин. – Я не знаю какая. Мне в них не разобраться. Я признаю, что не обладаю таким изощренным умом. Но я боюсь. Я не хочу стать козлом отпущения. Я хочу отсюда уехать. Я оплачу вам билет. Я заключу с вами официальный договор. Я поднакопил кое-какие деньги. Я же сейчас мало трачу. Я вам могу заплатить десять тысяч долларов. Мы выезжаем в Англию и через некоторое время разводимся. Пока не разведемся, я буду вас содержать. Полгода вас устроит?

– Это так неожиданно…

– Так подумайте, Барбара! Только недолго! Пока мы с вами не попали под колесо!

– Какое колесо?

– Которое покатит Костя! На вас, на меня! А у вас в активе еще будет официальный брак.

– В каком активе? Кому какое дело до того, был у меня в прошлом официальный брак или не было?

– Ах да, вы же англичанка. А для русских женщин это очень важно. Лучше быть разведенной, чем той, которую ни разу не брали в жены.

– А как отреагирует Костя?

– Какое мне дело до его реакции?!

– Но у вас же с ним, наверное, подписан договор….

Андрей рассмеялся.

– Ничего у нас не подписано. Это Россия, Барбара! А в этом бизнесе в России крутится сплошной черный нал! Не знаю, есть ли еще где-нибудь такое количество черного нала, как в шоу-бизнесе. Ведь за концерты наличкой расплачиваются! Крайне редко что-то проходит через официальные каналы! Поэтому я и не могу качать права! Нет у меня прав. И у других артистов их нет. Мы абсолютно бесправны и зависим от воли самодуров-продюсеров и их баб. Я готов получать меньше на Западе, но работать в других условиях! Здесь я даже примерно не могу отследить денежные потоки!

– Но вы можете уйти от Константина к другому продюсеру.

– Не могу. Я же вам объяснял! Даже если он и допустит это, то, во-первых, все будет то же самое, а то и хуже. Во-вторых, Константин на самом деле знает свое дело. В-третьих, в таком случае он может мне перекрыть кислород. Я же вам объяснял! Только что!

– А в Англии?

– Уже есть договоренность с одним вашим центром… Для меня главное – выехать. А там я сам с ними договорюсь. И Костя останется с носом. Очень мне хочется его с носом оставить… Там он мне кислород не перекроет и не убьет.

– Что вы конкретно предлагаете? – спросила я.

– Мы с вами тихонько идем в ЗАГС, никого не предупреждая. Я плачу бабки, и нас расписывают. Ну а потом я созываю пресс-конференцию, представляю вас народу – и вполне официально отбываю в Англию, опять же никому не говоря, что отбываю навсегда. Там устраиваю свои дела – и мы разводимся. Десять тысяч долларов я могу вам хоть сейчас заплатить.

– Я должна подумать, – сказала я.

Глава 12

На следующий день Константин пригласил меня в ресторан. Насколько я знала, у Распутина было запланировано какое-то выступление. С ним отправилась рыжая Алиса, Аня осталась в квартире.

– Вы не присутствуете на всех выступлениях своих подопечных? – спросила я у продюсера.

– Да я бы давно свихнулся, если бы присутствовал, – хмыкнул он. – И в этом нет необходимости. Мое дело – договориться.

– Но ведь выступающий может забыть, проспать, опоздать… На концерте что-то выкинуть…

Константин рассмеялся.

– А Алиске я зачем деньги плачу? – хитро посмотрел он на меня.

– Но…

– У меня есть и другие помощники. Алиска отвечает за Андрея. Иногда я поручаю ей и Аньку. Со своими обязанностями она справляется прекрасно. Она точно знает, с какой стороны ее кусок хлеба намазан маслом. Работать в традиционном смысле она не хочет. Жить ей негде. Для модели уже старовата, да и немного полновата, а любит поесть. Жить на кефире больше не хочет. Да она зубами и ногтями держится за работу у меня! Тем более ей с Андрюхой не надо спать!

Я не стала спрашивать, с кем надо. Я ждала, что еще скажет Костя. Ведь не жениться же он на мне собрался? И наверное, даже не предложит разделить с ним постель. Я же – англичанка. Неизвестно, как отреагирую. Могу же в полицию побежать. А там вполне могут поверить мне…

– Конечно, я присутствую на многих выступлениях, – продолжал Константин. – Но выступления выступлениям рознь. Есть важные, есть не очень. В общем, все решается в каждом конкретном случае. И я теперь могу позволить себе помощников.

Я улыбнулась.

– Барбара, у меня к вам деловое предложение, – объявил Константин.

«Неужели Андрей был прав?»

– Вам же нужны деньги?

– Деньги, полученные любымспособом, мне не нужны. У меня есть определенные принципы. И я предпочту трудиться на самой низкооплачиваемой работе, но трудиться, а не воровать. Если вы хотите предложить мне какое-то дело с криминальным душком, то можете не тратить свое время. Мы с вами просто забудем, что вы начали этот разговор.

– Не заводитесь, – спокойно сказал Костя и накрыл мою руку своей большой ухоженной ладонью.

В этом жесте не было никакой интимности. Он на самом деле хотел, чтобы я успокоилась. Он даже не думал ко мне приставать. Он не воспринимал меня как женщину. Интересно, а как кого он меня воспринимает?

– Вначале выслушайте меня. Я хочу пустить слух – в определенных кругах, где вращаюсь и в которые не вхожи иностранцы, – что вы являетесь поклонницей Андрея Распутина и решили вложить в него деньги.

– Что?!

– Выслушайте меня до конца, Барбара! Я вам предлагаю сделку и хорошие деньги!

– Какие? – прямо спросила я.

– Десять тысяч долларов.

«Они что, сговорились?»

– Как вы собираетесь мне их платить? – спросила я вслух с самым невозмутимым видом.

– Как скажете. Меня бы, конечно, больше устроило наличными. Могу вам их привезти в Англию.

– В кейсе?

– Для вас так важно, в чем я повезу наличные?

– Нет, мне просто интересно.

– К вашему сведению, лично я никогда не ношу деньги в кейсе.

Я вопросительно приподняла брови.

– Я деньги ношу на себе, – усмехнулся Костя. – Или их за меня носят другие.

– А если не отдадут?

Костя откровенно расхохотался.

– Всегда отдавали. Ну так как? Наличными?

– А на счет можете перевести?

– И вы будете платить налоги с этих денег?

– Буду, – сказала я.

– Могу и на счет, – пожал плечами Костя. – Мне это несложно сделать. Но вам зачем государству отдавать деньги, даже вашему? Все русские предпочли бы черный нал.

– Мне не нужны лишние проблемы и лишняя головная боль.

– Ваше дело. Но у вас есть еще время подумать.

– Что я должна сделать за десять тысяч долларов?

– Да фактически ничего.

– Так не бывает.

«Он считает меня полной дурой?»

– Я запускаю слух, что вы вкладываете деньги в Андрея.

– Это я уже слышала. Объясните, пожалуйста, зачем вам это нужно. Вы хотите нас поженить?

Костя очень внимательно на меня посмотрел.

– Признаться, такое мне в голову не приходило. Но это мысль… Вы, в принципе, согласитесь выйти за него замуж?

– Потому что в резюме женщине лучше иметь брак в прошлом – неважно с кем, – чем не иметь никакого? Потому что те, кого никто не брал замуж, вообще не котируются? Разведенные имеют больше шансов привлечь внимание мужчин? Так это у вас в России. И мы с вами уже говорили на эту тему. И не только от вас я слышала подобное. В Англии и Европе в целом несколько иная ситуация. А ваших женщин мне откровенно жаль.

– И вообще ваши соотечественники шагнули далеко вперед в развитии технологии производства самок млекопитающих, – хмыкнул Костя.

– Вы о чем? – не поняла я.

– Про овечку Долли слышали? Ваши же ее клонировали из клетки вымени, к тому же замороженной, – если наша пресса не врала.

– Во-первых, это сделали шотландцы, а я – англичанка.

– Но у вас же на островах!

– Хорошо, пусть у нас на островах, в моей стране. Но о каких технологиях вы говорите?

– Помните, как появилась женщина? Вы же в церковь ходите, даже если и только петь.

– Вы про ребро Адама?

– Ну да, конечно. Хотя, по-моему, Господь мог бы взять для производства женщины, помощницы человека, какую-нибудь другую кость, в которой есть хоть немного мозга. Пусть даже костного.

– Вы знаете, что вас ждет, если вы подобные мысли выскажете в Англии или США?

– А я в России. У нас со мной многие согласны.

– Вы всех женщин считаете дурами?

– К сожалению, мой опыт свидетельствует….

– То есть вы готовы мне прямо сказать, что я – дура?

– Нет, не готов. Но я вам предлагаю десять тысяч долларов, и вам за них ничего не придется делать! Только не опровергать слухи! Вы должны молчать и таинственно улыбаться. Журналистам – если до вас доберутся журналисты, а я сделаю все возможное, чтобы не добрались, – будете отвечать, как уже отвечали: никаких комментариев.

– А кто на самом деле вложит деньги?

– Вкладывать никто не будет. Я буду их отмывать, если вы этого еще не поняли.

– Так меня за это могут в тюрьму посадить!

– За что? – искренне удивился Костя. – Если хотите деньги на счет, мы с вами договор заключим, ну, например, на оказание консультационных услуг. Без уточнений. Кто в вашей Англии будет вас спрашивать, какие именно консультации вы давали? Уплатите налоги – как там у вас это делается – и спите спокойно.

– То есть вы хотите каким-то образом отмыть деньги…

– Каким именно, я вам объяснять не буду. Не обессудьте. И вы все равно не поймете. Не потому, что вы – дура, а потому, что вы – англичанка. Русские не все понимают.

– А потом меня опять возьмут в заложницы, считая, что у меня немерено денег…

– А вы из дома не выходите, в особенности по вечерам. И не заходите в темные дворы. Это ж надо было такое придумать! Вы в самом деле рассчитывали найти клад?

– Ничего я не рассчитывала. Таисия попросила меня составить ей компанию, я составила. Воздухом подышала.

«И в очередной раз показала себя дурой».

– Да уж…

– А что? Побывала в русской деревне. Увидела новорусские деревни. Вы не могли бы меня еще разок свозить в те места? А то я была без фотоаппарата.

– Вы в самом деле хотите туда съездить? – удивился Костя.

Я кивнула.

– Вообще-то я в ближайшее время собираюсь к художнику…

– Возьмите меня с собой.

Костя кивнул.

– Ну так как насчет нашей совместной работы? Я повторяю: вы ничем не рискуете. Вы не вкладываете деньги, хотя бы потому, что у вас их просто нет. Вы не подписываете никаких бумаг, кроме договора на оказание консультационных услуг. Но вы же читаете по-русски? Если хотите, составим договор на двух языках. Вы ничем не рискуете. И в любом случае вы же хотите в обозримом будущем вернуться в Англию?

– Когда я могу это сделать?

– Да хоть завтра.

– Если соглашусь на ваше предложение?

– Да. Но будет лучше, если немного задержитесь. И я не отменяю обучение моих оболтусов английскому языку. И за него я плачу вам отдельно. Ну так как, давать поручение Паше составить договор? Там будет говориться только про предоставление консультационных услуг. Укажем все реквизиты моего продюсерского центра. Он официально зарегистрирован.

– Какие дела вы планируете в Англии?

– Звукозапись.

– А съемки клипов?

– На островах. Тропических.

– И вы хотите на этом отмыть деньги?

Костя кивнул.

– Поэтому желательно заниматься всем этим за границей?

Костя опять кивнул и улыбнулся.

– По этой причине столько клипов и фильмов наши снимают за границей, – попробовал хоть немного разъяснить мне ситуацию продюсер. – У нас, конечно, тоже деньги отмываются, то большинство предпочитает заграничный вариант.

– Чтобы они еще и остались за границей?

– А вы умница, Барбара!

– Тогда следовало бы снимать фильмы и клипы в Швейцарии.

– Нет, Барбара. Тут вы ошибаетесь.

– Но Англия…

– У вас, например, есть остров Мэн – известная офшорная зона. И еще есть Кипр, ваша бывшая колония. И еще есть Виргинские острова.

– Я читала в нашей прессе и в Интернете о том, что ваши фирмы поставляют из России товары – одежду, обувь, лекарственные препараты, морепродукты, что угодно, – а иностранные покупатели потом расплачиваются за них с компаниями, зарегистрированными в названных вами местах.

– Все правильно, – кивнул Костя. – И все законно! Хотя наши одежда и обувь никому не нужны. Они не могут конкурировать с европейскими по качеству, а с китайскими по цене.

– Но тогда как же…

– У нас есть товары, которые интересуют Запад. А одежда и обувь на самом деле могут быть китайскими. В ряд европейских стран китайтятину не пускают. Но скрыто китайские товары там есть. Наши люди везут китайтятину как свой товар. В любом случае эти поставки осуществляются с единственной целью – чтобы бабки оказались на зарубежных счетах и не заходили в Россию. Но мы с вами говорим о другом. К вам не будет претензий у ваших органов. Вас же они волнуют?

Теперь кивнула я.

– У нас люди давно научились оформлять такие сделки. Законно для западной стороны! Для всех западных сторон! Ведь даже ваши соотечественники не выдают нашим властям наших граждан, которые осели у вас. Если бы они нашли в их действиях что-то незаконное, то выдали бы, правильно?

– Скорее всего, да, – вынуждена была согласиться я.

– А ваши не находят! Потому что с точки зрения вашего права, права любой нормальной страны, сделки были проведены законно. А то, что капиталы от нас люди миллиардами вывозят, так все объяснимо. И ваши это понимают. Не хотят наши держать деньги в этой стране. Хотят у вас.

– Но имидж вашей страны…

– Вам есть дело до имиджа нашей страны? Большинству моих знакомых, а то и ста процентам, до него нет никакого дела. У нас люди сами о себе беспокоятся. Стране на граждан плевать. Так почему мы должны об ее имидже заботиться?

Я пожала плечами.

– Вы понимаете, Барбара, что проблемы русского человека, то есть проживающего в России, начинаются в роддоме и не заканчиваются даже на кладбище. То есть начинаются еще до рождения у беременной женщины. Вы же не были беременной в России?

– Я вообще не была беременной.

– Это другой вопрос. И похоронить никого здесь вы явно не пробовали. С нас дерут немереные деньги везде, жилищная сфера в жутком состоянии, как и дороги, коррупция распространилась повсеместно, медицина и образование в агонии. Вам понятно, почему люди отсюда вывозят капиталы?

Я кивнула.

– Вам дальше нужно что-то объяснять?

– Почему вы не можете обойтись без меня?

– Не хочу, чтобы наши задавали мне лишние вопросы. Не органы, а те люди, с которыми я контачу. У нас все обожают считать чужие деньги. А я терпеть не могу, когда считают мои. А тут вроде как деньги – ваши. Вопросов нет. Англичанка решила вложиться в нашего певца.

– Придурочная англичанка влюбилась в русскую звезду, поющую белогвардейские песни.

– Ну, не совсем так… Но насчет брака с Андреем – мысль интересная. За него вам, конечно, будет заплачено отдельно. Вы ведь на самом деле не хотите за него замуж?

– Вы меня полной идиоткой считаете?

– Нет, что вы! Кстати, а в вашей родословной нет какого-нибудь белогвардейца? Хотя бы любовника прабабушки?

Я расхохоталась. Как у Кости все-таки голова работает!

– Не будете возражать, если я такой слушок запущу? Я ведь всем своим подопечным «легенды» придумываю. Я знаю, что хочет услышать наш народ, – и это обеспечиваю.

– Вы собираетесь запустить слушок о том, как моя прабабушка-баронесса всю жизнь вспоминала русского любовника-белогвардейца, который пел ей под балконом песни, теперь исполняемые Андреем Распутиным?

– Что-то в этом роде, – с самым серьезным видом сказал Костя. – Пока я не думал на эту тему. Но подумаю. Вас, естественно, поставлю в известность.

– Двадцать тысяч долларов, – сказала я.

– Барбара…

– За консультационные услуги. В случае брака с Андреем будет другая сумма и брачный контракт, в соответствии с которым ваша сторона оплачивает все расходы по расторжению брака. Ну и по заключению, естественно, тоже. Вы же, наверное, захотите пышную свадьбу?

– А вы? – спросил Костя.

– А я решила денег заработать, раз они сами идут в руки.

Костя хмыкнул.

– Можете давать задание Паше – пусть составляет договор. Как только деньги упадут мне на счет, можете начинать свою кампанию. Если начнете раньше, выступлю с опровержением.

– Согласен, – кивнул Константин. – И на самом деле ни о чем не волнуйтесь. Кстати, Андрею и Алиске тоже ничего прямо не говорите. Ссылайтесь на… ну, например, коммерческую тайну. Или говорите обтекаемо, что вам удалось договориться с вашими английскими друзьями и вы на самом деле выступаете посредницей. Да. Это, пожалуй, самый оптимальный вариант. Для них. А больше с вами никто и разговаривать не будет.

– А Аню вы почему не упомянули?

– Потому что она – непробиваемая дура. У нее не возникнет вопросов.

– Кстати, что делать, если еще раз заявится ее отец?

– Не пускать.

– Но это же ее отец!

– Она – совершеннолетняя. И еще у нее есть мать. Мать хочет, чтобы я сделал из Ани звезду. Мать подписала нужные бумаги, пока Аня была несовершеннолетней. Отец в ее воспитании участия не принимал. Денег почти никогда не давал.

«А как же могила на кладбище? Мама не может не знать, что дочь погибла. Но вполне может не знать, что ее имя используется. Или знает? И дала согласие?»