Текст книги "Я просто играю... (СИ)"
Автор книги: Мария Зайцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Я просто играю...
Глава 1. Разгар
– Сюда иди.
Голос у него низкий. Очень тяжелый, такой, что вибрация низких частот идет по ногам и сладкой, томной болью дробится в самом низу живота. Непроизвольно свожу мышцы бедер, надеясь, что это выходит достаточно незаметно.
И произвольно задираю выше подбородок в немом протесте.
Разбежалась прямо.
Он молчит и ждет. На лице – ни тени сомнений, что подчинюсь. Ему же все подчиняются, привык.
А вот приказы повторять не привык, определенно.
Ломаем ему систему, да, Лэй?
Ставим на место восточного господина.
Усмехаюсь, демонстративно провожу ладонью по строгой офисной юбке. У нее есть один маленький нюансик: расстегивается она совсем не строго. Буквально одной пуговкой можно управиться. Такой дизайн, да, юбка с запАхом.
Сюрприз ему будет, ха-ха.
Предвкушаю выражение его глаз, когда дойдем до следующей фазы игры.
– Я принесла отчеты, Адиль.
Называю по имени большого босса, одного из акционеров. И ему это, наверно, не нравится. Ничего, пусть привыкает, у нас тут уже вторую сотню лет равенство… Или третью? Черт, плохо историю учила, не помню…
Отвлекаюсь на вспоминание дат, после которых в Европе началась свобода по-настоящему, а не на словах, и упускаю момент, когда большой восточный начальник, которому плевать на всякие пустые, по его мнению, понятия, типа равенства, демократии, свободы слова, эмансипации и прав человека, выходит из-за стола и оказывается рядом со мной.
И , Бог мой, как быстро это происходит! Не успеваю моргнуть даже, и вот он! Возле меня!
Невольно отступаю назад, неожиданно ощущая себя маленькой, крошечной совсем рядом с ним!
А я не маленькая! Во мне практически пять с половиной футов! Я моделью подрабатывала в школе!
Но по сравнению с ним я – Дюймовочка из сказки.
Взволнованно дышу прямо в обтянутую белоснежной рубашкой мощную грудь, задираю подбородок, отслеживая взглядом крепкую шею в расстегнутом вороте, короткую черную бороду, губы, твердо сжатые сейчас, нос, гордый, прямой, с едва заметно подрагивающими от ярости ноздрями, глаза с нахмуренными бровями…
Он смотрит на меня, темно и жутковато.
Заводяще.
Ох, надо еще сильнее бедра сжать, а то растекусь лужей… И никакой игры не получится.
А я хочу играть. Мне нравится будить в нем зверя.
– Я. Тебе. Отдал. Приказ.
Он роняет слова, словно камни со скалы, веско и тяжело. И смотрит так же. И наклоняется еще чуть-чуть, придавливая меня к стене.
Не руками, нет! Для рук еще рано! Он тоже хочет поиграть…
– Ты… Не имеешь права… Так… Приказывать… Я не твоя…
Облизываю губы, чтоб продолжить, сказать, что я – не его вещь и никогда ею не буду, что бы он там себе не воображал, но Адиль неожиданно прерывает меня, жестко берет за подбородок, заставляет приподняться на цыпочки.
Папка с документами летит на пол, но мы этого не замечаем даже, не до того!
Сердце бьется так сильно, так жестко, что делается больно внутри! И горячо! Так горячо!
– Ты – моя, – коротко информирует он, прежде чем наброситься на мои возмущенно раскрытые губы.
Я хотела бы возразить… Наверно. Даже наверняка. Но не могу.
Он целует яростно, грязно, глубоко, я задыхаюсь от напора, от жесткости его, умираю от все учащающихся сладких судорог предвкушения, что бьют вниз живота, расходясь волнами по всему телу.
Грубые лапы пробираются под юбку, обнаруживают, насколько легко ее поднять, я тянусь к пуговице и расстегиваю.
Юбка летит вниз, словно флаг побежденной державы, а Адиль отрывается от меня и пару секунд молча смотрит на пояс, чулки телесного цвета (у нас же дресс-код, эй! нельзя без чулок!)... И отсутствие трусиков.
Поднимает на меня ошарашенный взгляд, я торжествующе усмехаюсь.
Что, восточный принц, не ожидал? У тебя на родине женщины не позволяют себе такое? А здесь, в нормальной стране, я могу позволить себе все, что хочу, понятно?
Хочу, хожу без трусов на работу.
Хочу, трахаю босса.
Хочу, разворачиваюсь и ухожу. И плевать мне на то, что кто-то там рычит диким зверем: “Моя!”.
Это – его личная прихоть!
У нас свобода для всех, мать ее!
Адиль, наконец, отмирает, что-то по-своему говорит, ругается , наверно, или восхищается…
А затем проводит пальцами по гладкой коже внизу. Сразу заныривая внутрь!
И ой, как это горячо!
Меня буквально выгибает ему навстречу, не могу ничего с собой поделать, хочу его!
Адиль вынимает руку, растягивает между указательным и большим пальцем мою смазку, опять что-то рычит на своем, а затем молча дергает молнию брюк.
И я не могу отказать себе в удовольствии: смотрю вниз, в очередной раз умирая от кайфа и какого-то священного ужаса: невозможно, чтоб этот монстр в меня поместился. А ведь помещался, полностью! И это он еще обрезанный!
В первый раз, помню, я его обхватила ладонью и едва сомкнула пальцы!
Адиль наваливается на меня, жадно обхватывая за ягодицы, но я торможу, упираюсь в грудь ладонями:
– Защита, босс!
Он замирает, опять досадливо ругается, а мне его язык звучит музыкой… Красиво!
Возбуждает!
Роется по карманам, находит пакетик, всовывает мне в руку, смотрит жестко.
Хочешь, чтоб я сама? Без проблем…
Усмехаюсь порочно, надрываю зубами уголок, вытаскиваю латекс, и, не отрывая взгляда от Адиля, наощупь, ловко раскатываю по члену презерватив.
Что-то мелькает в его глазах странное… Но скрывается за мощной волной всепоглощающей похоти.
Она транслируется, кажется, мне прямо в мозг, заставляя отвечать так же яростно и мощно.
Адиль подхватывает меня под бедра и медленно насаживает на свой здоровенный член.
Смотрит в глаза при этом, жадно ловя все эмоции, которые мне почему-то не удается скрывать. Я бы, может, хотела изобразить такую женщину-вамп, которая подобных Адилю мужчин за завтрак с мюсли ест, но проблема в том, что я в этот момент совершенно беззащитна перед ним.
И отчетливо осознаю, что мужчин, подобных Адилю, у меня не было… И вряд ли будут, если честно.
Это просто опыт. Жаркий, интересный… Но повторять его я не захочу.
Адиль коротко и грубо целует, врезаясь одним толчком до основания, и я взвизгиваю ему в рот от боли возбуждения.
Ох, он огромный! Он меня буквально разрывает! А Адиль еще и привыкнуть не дает, сразу начинает двигаться. Да как! Медленно, уверенно, с оттягом, то выходя практически наполовину, что при его габаритах очень даже существенно, то опять загоняя в меня член до основания, и в этот момент я уверена, что он там куда-то далеко очень достает.
Обхватываю ногами его за бедра, ощущаю себя легкой и воздушной, потому что держит босс меня вообще без каких-либо усилий, а проникает так глубоко и так сильно, что все рецепторы, что есть там, внутри меня, как и снаружи, впрочем, радостно отзываются и благодарно ноют.
И я ною, тихо поскуливаю без слов в ответ на каждый жестокий толчок, цепляюсь за широченные плечи, обтянутые дорогим пиджаком, жадно вдыхаю терпкий, мускусный запах его парфюма, перемешанный с ароматом возбужденного мужского тела. Он поразительно вкусно пахнет, я хочу облизать, да что там! Укусить хочу!
Это моя игра! И я делаю, что хочу! Кусаю! Жадно вгрызаюсь в словно нарочно подставленное горло, с кайфом ощущаю на языке вкус его кожи и пота. Ах… Это божественно!
Он – божественен! Он трахается, как бог! Нет, как дьявол! Мой восточный демон!
Выгибаюсь, сжимаю крепче, пытаясь двигаться навстречу, но Адиль эгоистичен в сексе, он любит доминировать, а потому не позволяет мне двигаться. Рычит, прижимает сильнее к стене, наваливается еще больше и ускоряется, каждым движением своего огромного члена приближая меня к безумию. Моей персональной нирване! Седьмому небу!
Я забываю, где нахожусь, раскрываю рот в крике, но он начеку, перекрывает губы ладонью, сжимает, упирается лбом в стену надо мной и двигается, двигается, двигается! Безжалостно, практически насильно! И я не выдерживаю, кончаю с такими дикими сладкими спазмами, что на мгновение даже сознание теряю, кажется!
Адиль убирает руку, вжимается мне в рот жадным поцелуем и продолжает! Он неутомим, я знаю. Ему мало этого!
Придя в себя, только и могу, что обессиленно висеть на нем, цепляясь и ощущая себя секс-рабыней, которую трахает жестокий хозяин… Полное подчинение. Никакой инициативы.
И это, против обыкновения, против моих принципов, опять заводит.
Второй раз я кончаю долго, мягко, с невероятно пошлыми стонами и диким желанием, чтоб Адиль сжалился, был нежнее… Поцеловал…
И он чувствует это все, замедляется. И целует. Нежно-нежно. Долго-долго, проводя меня через оргазм с мастерством опытного драйвера…
Я умираю от сладости и своей слабости, я кайфую от этого…
И раскрываюсь настолько, что внутри все начинает сжиматься, ритмично, жадно.
Адиль опять ускоряется, не отрываясь от моих губ, затем движения становятся все жестче и сильнее, до боли. Кончает он яростно, вжимая меня в стену с такой силой, что еще чуть-чуть, и моя блуза продралась бы на спине!
Потом мы пару минут стоим вот так, не разъединяясь, приходя в себя. Я с удовольствием облизываю место своего укуса, обнимаю за крепкую шею, запуская пальцы в густую шевелюру на затылке.
Не могу натрогаться, надышаться.
Поразительно вкусный и красивый мужик! Даже жаль…
Наконец, Адиль выдыхает, выходит, ставит меня на пол, придерживая, потому что ноги мои дрожат, норовя разъехаться… В нашу первую ночь так и было, кстати, по стенке до душа ползла… Кайф какой был, Бог мой…
Я с сожалением отпускаю его. Хочется напоследок еще раз прижаться губами к пульсирующей на шее венке, но сдерживаю себя. Это уже будет лишним.
Адиль отходит, отворачивается, быстро приводит себя в порядок.
Я не успеваю еще толком юбку застегнуть, а он уже преображается обратно из бешеной секс-машины в властного, вальяжного босса.
– Я могу быть свободна? – спокойно осведомляюсь я, застегивая юбку и наклоняясь, чтоб подобрать рассыпавшиеся из папки бумаги. В них нет никакой ценности и смысла, но оставлять тоже не дело.
– Да…
Он жадно шарит взглядом по моей склоненной в присяде фигуре, опять чуть заметно раздувает ноздри. Клянусь, наверняка в голове одна порнография сейчас! Хотя… У меня тоже.
Но соблюдаю правила игры, чинно встаю, одергиваю юбку, прижимаю к груди папку.
Кивнув, разворачиваюсь к двери, берусь за ручку, и тут меня догоняет приказание:
– Лаура… – поворачиваюсь обратно, со всем вниманием и почтением смотрю на босса, – эту юбку… Больше не надевай в офис.
– Тебе не понравилось? – невинно уточняю, проводя ладонью по поясу… Как раз в районе пуговки, той самой, на которой эта юбка и держится.
– Понравилось, – тяжело роняет он, – и, уверен, что не мне одному… Потому не носи. А белье – носи. Поняла? Еще раз так сделаешь, накажу.
– Хорошо, Адиль, – смиренно киваю я и выхожу за дверь, не забыв напоследок чуть распахнуть юбку, чтоб босс увидел, что при должном старании там можно разрез увидеть до самого… Ну… Пояса.
Вслед слышу сдавленное ругательство на певучем, гортанном языке, торжествующе усмехаюсь.
Все тело поет после двух мощных, шикарных оргазмов, а в голове – полный бедлам.
И улыбка на губах.
Потому что, чего бы там мой восточный босс ни хотел, а одеваться или не одеваться я буду так, как сама хочу.
Потому что это моя игра. И правила в ней я устанавливаю.
Глава 2. Предварительные договоренности
Вообще, заниматься сексом на рабочем месте, да еще и с боссом – это не то, к чему я стремилась всю жизнь.
Я вообще, можно сказать, не особенно-то и стремилась…
В “ЮМИ”, азиатско-арабском монстра IT рынка, уже несколько лет вполне успешно теснящего китайцев и европейцев с насиженных и поделенных площадей, я попала случайно.
Близкая подруга, Нэй, тут работает в HR департаменте, просигнализировала, когда открылась вакансия стажера в отдел маркетинга, а мне все равно летом нечем было заняться… И вот я здесь. Совмещаю приятное с полезным.
С Нэй мы дружим с универа, она, правда, прошлым летом влипла в очень серьезную историю, уехала на родину и пропала с радаров. А, учитывая ее восточные корни, можно было предполагать что угодно.
Реальность, правда, оказалась не менее дикой, чем мои предположения, но сейчас Нэй вернулась, она – мама самого милого на свете улыбаки Адама, и просто девушка с бешеной энергией и незаурядным умом. Я знаю, о чем говорю, я же с ней учусь! Она лучшая на курсе, все преподы в восторге.
Держу пари, что, если не останется работать в “ЮМИ”, то по итоговому тестированию в универе получит море офферов от серьезных компаний.
Как она все успевает, вообще не понимаю… Я вот ничего не успеваю. Ну, кроме секса в кабинете одного из акционеров компании.
А это – не то достижение, о котором можно маме рассказывать…
При мысли о маме привычно морщусь.
Мама у меня – та еще анархистка. Но вот отношения с боссом вряд ли одобрит. Хотя… Какие это отношения?
Это игра моя. Я просто играю, потому что скучно. И потому что хочется.
И не вижу причин это прекращать или жалеть о чем-либо.
Адиль мне сразу понравился, прямо с первого взгляда.
Когда нас собрали в конференц-зале, чтоб представить новых акционеров – тире управляющих нашим филиалом, я прямо тут же взглядом за него зацепилась.
Потом думала, почему именно за него?
Акционеров было двое, братья Наракиевы, говорят, близкая родня президента одной из небольших арабских стран, названия которых я никогда не могла запомнить. Как и их отличия между собой. Да и неважно это.
Важно, что братья Наракиевы были хороши. Очень мощные, с одинаковыми плечистыми фигурами, упакованными в дорогие костюмы. Демократический стиль в одежде? Нет, не слышали.
Оба бородатые, но умеренно, видно, что очень ухаживают за своими бородами, и у обоих такие лениво-грациозные походки, самцовые, как сказала бы мама.
Я прямо загляделась, когда они слаженно и пружинисто топали через зал к столу возле экрана проектора.
Мы с Нэй стояли в самом углу, подруга вообще чего-то забилась под плинтус, я в тот момент не обратила на нее внимания, занятая рассматриванием нового начальства.
Братья были похожи, да. Но младший, Азат, слишком угрюмый и жесткий какой-то. Смотрит, словно примеряется, куда ударить лучше. Неприятный тип, не хотела бы с ним наедине остаться…
А вот старший, Адиль… М-м-м…
Мягкая ленивая улыбка, а в глазах – масляные отблески, мажет взглядом, словно ласкает… И голос такой… М-м-м…
Мне всегда нравились у мужчин низкие голоса, такие, чтоб прямо сразу – по самому низу – ах! И дрожью…
Когда Адиль заговорил, я чуть не кончила, вот честно. Вообще не понимала, что он вещал, просто переливы этого низкого, сексуального до одури хрипа слушала. И не я одна! Кинув взгляд по сторонам, увидела у доброй половины женщин-коллег такие же мечтательные лица, как, наверняка, у меня.
Ну что тут скажешь? Хорош… Не отнять, как хорош…
Адиль что-то говорил и говорил, по-восточному многословно, я слушала, кайфуя, а потом он неожиданно как-то развернулся и посмотрел прямо на меня! И ох… Это было нечто! Я реально чуть не кончила в тот момент, столько в его взгляде было секса!
Сердце заколотилось, губы пересохли, я невольно сделала шаг назад, придавив собою слабо пискнувшую Нэй, и в этот момент на нас посмотрел и младший Наракиев, Азат.
И смотрел он не на меня, а на Нэй.
Я потом только, вспомнив и сопоставив факты с уже имеющейся информацией, все поняла. А в тот момент только подумала, что очень уж страшный мужик, прям до икоты.
И продолжила слушать старшего. Который не пугал, а завораживал, словно восточный джинн.
После собрания, попрощавшись с Нэй, которая зачем-то понадобилась нашему руководителю Бобу, я ушла к себе, размышляя о новых акционерах.
Но размышляла я недолго, позвонил мой приятель, пригласил вечером прогуляться, я согласилась…
И на время забыла о сексуальном мужике и его страшном брате.
В конце концов, где они и где я? Чего думать про всякие эфемерные глупости, когда лето на дворе? Надо гулять!
В следующий раз о братьях Наракиевых мне напомнила Нэй.
Словно пыльным мешком из-за угла ударила. Я слушала ее и поражалась своей глупости и беспамятности.
Она же называла мне имя бывшего мужа, от которого с огромным трудом сбежала беременная! Называла, но я всегда плохо запоминала имена. А стоило! Тут – точно стоило!
Потому что звали ее бывшего мужа, гада, укравшего ее и утащившего в свой дом в горах, скота, сделавшего ей ребенка и насильно удерживающего в плену… Этого мерзавца звали Азат Наракиев.
И он , оказывается, все это время искал мою Нэй, и сейчас, судя по ее расширенным от ужаса глазам, страшно рад, что нашел! И хочет забрать обратно себе!
Меня вообще дикость этой ситуации всегда поражала.
Я просто не могла осознать, что сейчас, в двадцать первом веке, можно просто насильно выдать девушку замуж! Просто взять и бросить ее в кровать незнакомому, чужому мужчине. Да еще и такому животному, как этот Азат Наракиев!
Когда Нэй, не без моей помощи, удалось сбежать, я настаивала, чтоб она обратилась в полицию. В конце концов, она – гражданка Евросоюза, ее нельзя просто так хватать и насильно выдавать замуж!
Я настаивала, я даже поссорилась с Нэй из-за этого, но подруга ни в какую не хотела публичности. Не желала какой-либо огласки. О том, что происходило с ней в доме Наракиева, она не рассказывала, но упоминала, что никто ее не принуждал и она даже любила этого абьюзера!
Конечно, здесь сразу можно было говорить про Стокгольмский синдром, но от диагностики результат не менялся.
Нэй не пожелала привлекать к ответственности ни его, ни своих родителей, отправивших ее на родину, прекрасно зная, что там ее ждет.
Мне пришлось смириться. Тогда. Но не сейчас!
Нэй испуганно упрашивала меня ничего никому не говорить, уверяя, что сама разберется сейчас с Азатом, все решит… Но я не собиралась сидеть в стороне!
Моя подруга, моя собранная, спокойная, добрая до безумия Нэй, превратилась в испуганную мышку… И виной всему был этот монстр, ее бывший муж! Он третировал ее, точно-точно! Нэй не говорила, но я же не дура! Я же видела!
Вначале я , из уважения к Нэй, терпела, не встревала. Но когда она начала буквально умирать на работе, потому что этот зверь загрузил ее обязанностями в отместку за то, что отказалась иметь с ним что-то общее, не выдержала.
На эмоциях и нерве залетела прямо в кабинет к Азату, только потом уже увидев, что он не один, а с братом.
Думаете, меня это остановило?
Вообще нет!
Я угрожала Женевской конвенцией, объясняла, что здесь у нас , в Европе, чтят права человека и женщин в особенности, что любое домогательство будет иметь самые серьезные последствия, что у преступления за удерживание человека в плену нет срока давности… Ну и многое другое.
Не знаю, как умудрилась выйти живой от братьев Наракиевых, потому что, судя по рассказам Нэй, за такое самое малое, что могла бы получить, это увольнение с волчьим билетом.
Но в тот момент мне было неважным собственное будущее. Сердце болело за Нэй, она же… Боже мой, да она и мухи не обидит, беззащитная совершенно! А этот зверь, ее бывший, он в три раза тяжелее ее и на две головы выше! Как она умудрилась не умереть в ним в постели, загадка!
Вдоволь наугрожав, я вызывающе заломила бровь, развернулась и вышла из кабинета.
Думала, что в никуда. Что не успею дойти до своего рабочего места, как уже попросят на выход.
Но нет. Доработала до конца дня, вышла из офиса, а на улице…
На улице меня ждал сюрприз…
Глава 3. Начало игры
– Лаура, добрый вечер!
Честно говоря, я как-то больше ожидала увидеть бывшего Нэй, Азата, а не его старшего брата Адиля. Хотя бы потому, что Адиль, если я правильно помнила, просто был одним из акционеров, и не собирался принимать активного участия в работе филиала. У него даже кабинета своего не было в здании. В отличие от Азата.
Если бы передо мной появился младший Наракиев, это было бы понятно и естественно. И так же понятно и естественно я бы его отправила по всем известному маршруту. В тот момент мне вообще терять было нечего, а потому могла гулять, как хочется. Я ведь даже готовилась подспудно к чему-то такому… Ждала.
После всего, что успела наговорить в кабинете, явно должна быть реакция.
Вот только я не ожидала такую…
Адиль вышел из машины, улыбаясь так белозубо и сокрушительно, что сразу стало понятно: будет покупать. Ну конечно, на что еще они способны, тестостероновые самцы? Больше-то мозги ни в какую сторону не варят…
Я это все просчитала мгновенно и приготовилась давать отпор и издеваться. А то возомнил о себе много, покоритель сердец! Вот я сейчас по его яйцам и потопчусь…
– Виделись уже сегодня, – хмыкнула я, останавливаясь и с любопытством ожидая развития событий.
– Но тогда ты как-то очень быстро убежала, – все так же белозубо и с показным простодушием улыбнулся Адиль, – а я бы хотел обсудить возникшее недоразумение…
– Недоразумение? – у меня даже горло перехватило от гнева,– то есть, преследование женщины, принуждение ее, ты называешь недоразумением? Да что у вас за законы такие в стране?
– Отличные у нас законы, – улыбка Адиля стала чуть суховатой, – нисколько не хуже ваших.
– Я бы поспорила…
– Ну давай поспорим. Садись, подвезу.
– Спасибо. Я люблю ходить пешком.
– Тогда провожу.
Адиль шагнул ко мне, оказавшись сразу как-то чересчур близко.
Я с удивлением поняла, что, несмотря на свой , в целом, немаленький для женщины рост и каблуки, существенно ниже его. Как-то в кабинете не было такого впечатления…
Адиль возвышался надо мной таким железобетонным монстром, Халком в его зеленой ипостаси, ощутимо давя на мозги разницей в наших габаритах.
Мне пришло в голову, что они с братом одного роста. А Нэй гораздо ниже меня… Боже, что же он с ней делал, этот монстр?
От этой мысли стало дурновато и не по себе, я потерялась, что ответить, и потому просто дернула плечом, развернулась и пошла по тротуару в сторону центра.
Адиль спокойно пристроился рядом.
Какое-то время мы шли молча, но потом я не выдержала первой:
– Ну и что ты хотел обсудить?
– Во-первых, Лаура, я бы хотел извиниться за своего брата… Он был… Несдержан.
– Это слабо сказано…
– Да, я понимаю, что он мог тебя напугать, но…
– Напугать? Меня? – стало так смешно, что я остановилась и, задрав голову прямо посмотрела в глаза Адиля. Темные такие. Глубокие. Красивый мужик, очень красивый… Но, определенно, тоже гад и абьюзер… – Послушай, Адиль, я – гражданка Евросоюза. Я знаю свои права, я знаю законы. И меня невозможно напугать, особенно таким, как вы с братом!
– Это каким же? – голос у него переменился, стал хрипловато-чувственным… Или мне это казалось?
– Привыкшим считать женщину собственностью!
– А разве плохо… – он сделал паузу, оглядывая меня тягуче и пристально, – плохо полностью доверять мужчине? Позволить ему решать твои проблемы? Закрыть тебя от всего мира? Позволить ему себя баловать… Обеспечивать… Любить…
Последнее слово он произнес совсем тихо, наклонившись ко мне и пристально глядя в глаза, словно гипнотизируя.
И ему, черт, удалось! Я почему-то не отвечала на возмутительный шовинистический выпад, не отстаивала права себя, как свободной личности, которая может сама заниматься и обеспечением, и безопасностью, и… да что там говорить, в современном мире даже мужчина для любви не нужен! Это может быть женщина! Или девайс из специализированного магазина! Они слишком переоценивают свои роли, эти патриархальные ублюдки!
Я могла бы это все сказать… Но почему-то не сказала.
И почему-то не стала препятствовать, когда Адиль легко взял меня за подбородок, приподнял таким невыносимо доминантным жестом, что все внутри ахнуло и заколотилось.
Я никогда не играла в бдсм-игры и искренне считала, что все это не для меня.
А тут, рядом с привыкшим к безусловному подчинению мужчиной, для которого женская покорность была чем-то естественным, как дыхание или поглощение пищи, я ощутила… Нет, не трепет, не волнение, мы же не в любовном романе, в конце концов!
Нет, я ощутила предвкушение… Того, что будет. Того, что может случиться, если я позволю…
В черных восточных глазах этого патриархального монстра горел явный мужской интерес, а еще намерение, которое он не собирался прятать. Не привык потому что.
И я, понимая, что это такое, почему-то не хотела сопротивляться… Словно чувствовала, что получу невероятное удовольствие. Отголосок этого удовольствия мягко торкнул в грудь, спустился ниже, к животу… Ай, как сладко… Ай-ай…
– Ты хочешь… Понять, как это бывает, Лаура? – прошептал Адиль своим тихим, искушающим голосом, – я могу показать…
Я хотела. Или нет. Скорее нет, чем да. Или да, чем нет.
Ах, черт! Впервые я оказалась в такой ситуации! Что бы сказала мама, если б узнала?
Мысли о маме послужили ушатом холодной воды, я моргнула, разрывая наш визуальный контакт, отпрянула в сторону.
– Ты заигрался, – чуть дрожащим голосом ответила я, – еще раз говорю, здесь вам с братом не ваши клановые земли! Здесь свободное государство! И если он не перестанет домогаться Нэй, я приму меры!
– Давай встретимся вечером? – спокойно перебил он меня, словно не слыша угроз, – а то набегу как-то неудобно… обсуждать.
Глаза его при этом сверкнули вполне однозначно, и моя глупая фантазия заработала вовсю, выдавая различные варианты наших “обсуждений”.
– Нет, – почему-то голос совсем сел, и получилось только едва слышно пробормотать, – нечего обсуждать…
Развернулась и быстро пошла, практически побежала прочь от него.
Да, это было позорное бегство, признаю.
Но в тот момент я не могла по-другому. Для того, чтоб сохранить свою целостность, иногда надо отступать… Это нам на уроках истории еще рассказывали.
Когда я , вся в расстроенных чувствах, так и не разобравшаяся в своих эм оциях по поводу Адиля и его притязаний, приехала домой, меня ждал сюрприз: доставка из одного из самых дорогих и стильных магазинов цветов. И приглашение в оперу.
