Текст книги "Танец в ночи"

Автор книги: Мария Заблотская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Заблотская Мария

Танец в ночи

   ***

  Рик.

  Я уже довольно долго бродил по заснеженным улицам. Чёрт! Как же я ненавидел... и любил зиму. Ненавидел потому, что трудно было добраться до желанного сквозь толстые вязаные шарфы (я не любил долго возиться с едой). Любил, потому что у меня было больше времени гулять по улицам, не привлекая к себе особого внимания.

  Меня мучил голод. Страшный голод и как, назло людей не было. Ну да! Они ж не идиоты ходить по сугробам в такой мороз! За окном было не меньше пятнадцати градусов.

  Я недовольно усмехнулся. Какая ирония, я и есть зло. А у некоторых людей инстинкты самосохранения буквально зашкаливали. Я не раз замечал, что меня сторонятся, даже когда я был сыт. Мне пришлось вытянуть шею, чтобы ещё раз, но внимательней осмотреть улицу. Дети? Нет! Их я не трону. Даже с таким жутким голодом. Меня сразила неприятная мысль. Если бы у меня были дети, я бы с наступлением ночи гнал их домой. Я вздохнул. Люди. Они слишком беспечны. Я тоже был таким, когда-то. Возможно лучше, что они не знают о нас. Да это определённо было к лучшему.

  От настойчивого пульсирующего желания в голове шумело, клыки я уже спрятать не мог. Натянув шарф на нижнюю часть лица, я старался их спрятать. Проваливаясь в очередной сугроб, я проклинал свою жизнь. Своё существование, быстро поправился я. Лёжа в снегу, я мечтал встретить хоть кого-нибудь, кто сгодился бы для ужина. Кстати, холодно мне не было. Я мог выйти на улицу хоть в одних трусах и не почувствовал бы его. Я ВАМПИР. И этим всё сказано.

  Мне казалось, что у меня закончился весь запас сил. Я принюхался. Сладкий приятный аромат окутал мои ноздри, раздражая аппетит ещё больше. Я зарылся глубоко в снег. Я не буду трогать детей! Не буду! Впервые за двести лет своей жизни я помолился. Молился, чтобы, наконец, люди одумались и забрали детей домой. От святых слов во рту образовалась горечь. Мне хотелось сплюнуть. Где Он был, когда я нуждался в помощи? Он мне помог? Нет!

  Я удивлённо приподнял голову и ещё раз принюхался. Основательно. Глубоко втягивая морозный воздух. И чуть не рассмеялся от облегчения. Беспечные родители всё же забрали детей домой. Я немного расслабился, и посмотрел в ночной бархат. Полная луна красиво освещала окутавшие её облака. Красиво? Я ухмыльнулся. Как такое как я, может видеть красоту? Но я её вижу, как не печально это звучит.

  От бессильной злобы я сжал хрустящий снег. Как же мне подняться? Где взять сил? Почему мне не попался на худой конец какой-нибудь бомж? Почему мне так не везёт? Я был обречён умереть. Я снова горько усмехнулся. Умереть от голода. И тут до моих чутких ушей донёсся слабый стон. Почему я раньше не почуял человека?

  С трудом отлепив голову от снега, я принюхался. И хищно улыбнулся. Наконец мне повезло. Только жаль девочку. С таки голодом как у меня она вряд ли выживет. Я вздохнул и собрал все силы, чтобы подняться и снова упал, когда в меня врезалось хрупкое тело. Надо же! До чего дожил! Меня сбил человек! Меня, вампира, со стажем!

  – Простите,– услышал я слабый дрожащий голос. Я ведь ещё не показал клыки (шарф все еще скрывал часть моего лица), чего она боится? Я посмотрел в испуганные карие глаза. Под правым красовался синяк, даже сквозь слой пудры и тонального крема я его видел. На щеках застыли слёзы. Нос распух, а полная губа у девушки была разбита. Я прищурился. Странно. Её кровь не вызывала у меня острого желания вонзить зубы в её прелестную оголённую шейку.

  Оголённую?!

  Клыки как то сами собой пропали, хотя должны были уже вонзиться в прелестную тонкую шейку. И тут до меня дошло. На её шее действительно не было шарфа. Я быстро посмотрел на девушку. Обнял её руками. Определённо она была в одной шубе. Незнакомка закусила губу и поморщилась. Она зашевелилась, чтобы встать. Но я уже не мог её отпустить. Наверно от голода я плохо соображал, поэтому поцеловал её. Нежно. Я зарычал от удовольствия. Она была сладкой. А её кровь... Я застонал. Ничего более вкусного я не ел в своей жизни.

  Я почувствовал, как девушка напряглась. Мне пришлось её отпустить. Я слабо улыбнулся, когда порез на губе зажил. Она странно на меня посмотрела, проведя влажным язычком по губам. Она бессознательно меня соблазняла. Я усмехнулся. А потом девушка обернулась.

  – Простите,– услышал я, и она вскочила, чтобы побежать дальше. Я лишь успел заметить, что она была в босоножках на высоких каблуках. До меня донеслось два сильных ровных сердцебиения. Теперь я смогу с аппетитом поужинать, а заодно наверстаю несколько месяцев лишения питания. Мне нисколько не было их жаль. Только не этих. Я догадался, что моя прелестная незнакомка бежала от них. Что ж, сначала поужинаю ими, а потом найду девушку. Я поднялся. Легко, грациозно. Как в лучшие времена своего одинокого существования. Неужели капля изумительного нектара смогла вернуть мне силу? Ладно. Часть силы, чтобы встать.

  – Эй, мужик! Не видел девку в шубе и босоножках?– спросил крупный мужчина. Оба были высокими, мускулистыми, крепкими. Отлично. То, что мне нужно.

  – Видел,– спокойно заметил я.

  – Куда она побежала?– грозно поинтересовался мужчина, оглядываясь по сторонам.

  – А зачем она вам?– невозмутимо поинтересовался. Хм, странно как-то звучит мой голос. Наверно из-за разрастающегося голода или оттого, что я уже давно ни с кем не разговаривал.

  Мужчина выкинул руку вперёд, чтобы схватить меня за горло. Я зло усмехнулся. Мня?! Я чуть отклонился в сторону и пристально посмотрел ему в глаза, а затем другому. Обняв мужчин за талию, я повёл их в самый тёмный уголок двора. До тихого безлюдного места мне просто было не добраться, поэтому я решил увести их в темноту. Мне не хотелось, чтобы хоть кто-нибудь увидел, как я ем. Хотя только дурак мог выглянуть в такую погоду на улицу. Я надеялся, что людишки проявят благоразумие и не станут высовываться в окна. Ноги с трудом передвигались. Ну не прыгать же мне было к одному из них на руки? Согласитесь это выглядело бы странно, да и попахивало бы... М-м-м... сами знаете чем.

  Я уже не сдерживал клыки. Как же было хорошо отпустить их. Я раздумывал над тем, как мне поужинать. Я любил кровь, хорошо сдобренную адреналином, но я сейчас не в том состоянии, чтобы гоняться за ними. Мои глаза загорелись. Кажется, я знал, как поступить.

  Я приказал им стоять и не шевелиться. Повернувшись к одному из них лицом, я велел ему ощущать всё, что я с ним сделаю. Он очнулся от гипноза. Увидел мои клыки и попытался сбежать. Но не мог. Я знал, что сейчас выгляжу жутко. И мне это нравилось. Я принюхался. Замечательно. То, что нужно. Приказав ему снять куртку, я приложился к его шее. И чуть не застонал от разочарования. Но мне не выбирать. Нужно утолить голод. Может второй окажется вкуснее? После единственной капли амброзии, эта кровь ощущалась как что-то протухшее, гнилое. Я лишь мог надеяться, что пиво, сигареты и наркота, которые употреблял этот типчик сегодня, так сильно испортили кровь.

  Я отпустил его, когда он упал на колени в снег. И подошёл ко второму. На этот раз я не стал принюхиваться, а просто вонзил клыки глубоко в ярёменную вену. И чуть не поморщился от досады. Его кровь была не лучше. Но опять же, мне не выбирать. Действие токсинов в обычном состоянии на меня не действуют, но не сегодня, я ощутил лёгкое головокружение. Я подсчитал, что пройдет примерно тридцать минут, когда действие закончится, и я снова буду трезв.

  Моё дыхание участилось. Я почувствовал, что за мной наблюдают. И всё равно не мог оторваться от мужчины. Мне нужно ещё немного. Ещё чуть-чуть и мои силы восстановятся. Я медленно обернулся с мужчиной в зубах и наткнулся на испуганные карие глаза. Ну не могла же она меня видеть в кромешной тьме? Правильно. Не могла. Поэтому я спокойно продолжил свой ужин, не сводя взгляда с вернувшейся дрожащей от холода девушки. Она стояла на коленях на снегу, даже не запахнув расстёгнутую шубу. Чёрное бельё соблазнительно смотрелось на бледном худом теле. Я отчаянно захотел стащить с неё лифчик, а потом и всё остальное. Моё желание обладать этим телом возрастало с каждым глотком крови мужчины. Давно я не испытывал такой сильной потребности в женщине. А может и не испытывал вовсе? Я понял, что должен обладать этим телом, как бы это глупо не звучало. Мне пришлось подавить это желание и забыть о ней. Я чертыхнулся. Я не должен обрекать девушку на такое существование, как у меня, но и убить её я тоже не мог.

  ***

  Лора.

  – Девочки, девочки... Сегодня у нас особенный клиент за первым столиком. Уделите ему больше внимания,– проворковала Мина, похлопав в ладоши. Она пристально посмотрела на меня и строго произнесла.– Не разочаруй меня, детка.

  Я кивнула. Как же я ненавидела её и это место! Я пообещала себе сбежать. За год, что я здесь я пыталась бежать шесть раз. И шесть раз меня ловили, затем жёстко избивали. Мина (это, конечно же, не её настоящее имя) всегда присутствовала на моём наказании, мне даже казалось, что она испытывает от этого изощренное удовольствие.

  Я нахмурилась. Какой ещё особенный клиент? А потом чуть не рассмеялась, когда она недовольно скривила рот, вымазанный алой помадой. На лице, пережившем не одну подтяжку, толстыми слоями лежали тональный крем, пудра и румяна. Её чёрные глаза с накладными ресницами приобрели размер узких щёлочек.

  – Доиграешься, детка. Это твой последний шанс.

  Я снова кивнула. Мне не хотелось с ней говорить. Когда то я верила в её доброту. Наивная глупышка. Я вздрогнула, когда Шанталь (тоже не настоящее имя) туго затянула мой корсет. Дыхание тут же сбилось. К тому же эта тварь, упёрлась в мою спину своими туфлями, чтобы зашнуровать корсет. Ненавижу!

  Мне показалось или у меня ребро хрустнуло? Наверно так и было. Шанталь меня ненавидела и была лучшей подлизой Мины. Лучшей её девочкой. Я только и слышала Шанталь, Шанталь... Как же мне всё осточертело! Но рука не поднималась, себя прикончить. Я с трудом вздохнула. Корсет был затянут слишком туго, да и ребро ныло. Мне казалось, что я сейчас потеряю сознание от нехватки воздуха. К тому же голова стала кружиться. Господи, как же я ненавидела это убогое место, эти грязные ночные танцы, уборку этого жуткого дома! Как же сильно мне хотелось вырваться отсюда.

  Шанталь со злостью натянула на меня, чёрное короткое шёлковое платье с пышной юбкой в оборочку. А затем повязала белый передник и прилепила на мои волосы белую кружевную шапочку. Я уже радовалась тому, что мне самой позволили надеть нижнее бельё и чулки в сеточку. После последнего побега, со мной постоянно кто-то находился. Даже уединиться по своим нуждам я не могла. Обязательно кто-нибудь сопровождал. А купание было для меня похуже самого жестокого избиения. За мной следила Мина. Меня пробирала дрожь, когда она смотрела на меня горящим взглядом. Она как будто хотела присоединиться ко мне. И это меня жутко нервировало.

  Я вздохнула. И поморщилась. Первым делом избавлюсь от корсета, когда выйду на сцену. Шанталь принялась щедро замазывать фингал под глазом. Я старалась не вздрагивать, когда она нарочно причиняла мне боль. По мнению Шанталь я заслужила его, но я была категорически с этим не согласна.

  Мне пришлось сдержать улыбку. В тот вечер, когда я получили 'финик' Шанталь была совсем не в духе. Мы как обычно танцевали на сцене. Ей показалось, что мужики уделяют мне больше внимания. Она взъелась на меня. Можно подумать больно нужно мне их внимание. Но нет. Она ничего не желала слушать. Она набросилась на меня, как только мы сошли со сцены. Я не успела отреагировать и получила в глаз. Не в моих правилах было драться, но за последний год я научилась многому. И не осталась в долгу. Вцепилась в её волосы и выдрала хороший добротный клок. Она снова ударила меня и снова в тот же глаз. Вот так я и получила фингал, а она теперь пользуется накладными прядями. Я снова подавила злую улыбку, когда эта самая пресловутая прядь открыла лысину. Шанталь быстро исправила причёску, а потом посмотрела на меня таким взглядом, от которого меня прошиб холодный пот.

  Я зашипела, когда она специально ткнула щёточкой для туши мне в глаз. Стерва! Но ничего, я выдержу и это. Только бы вот снова выдалась возможность сбежать. И я обязательно ею воспользуюсь. Обязательно. И на этот раз у меня всё получиться. Я знаю. Только вот бы выпала возможность.

  – Миночка просила сделать из тебя сегодня особенную куколку,– сладко произнесла девушка,

  щедро нанося макияж. Надо было сказать, что она умела пользоваться косметикой. Я даже

  боялась посмотреть на себя в зеркало.– Ах, конфетка. Ты сегодня принесёшь много прибыли.

  Шанталь грубо схватила меня за руку и потащила к выходу на сцену. Некоторые девочки мне сочувственно улыбнулись, некоторые презрительно отвернулись. Они не понимали, почему я хочу сбежать из этого 'прекрасного' места. Ну и не поймёте, злорадно подумала я. Танцевать им казалось божественной работой. Если клиент был доволен, он мог заказать приватный танец, а если девочка ему нравилась, то Мина предоставляла комнату наверху. За отдельную плату, конечно же. Все были в выигрыше. Кроме меня. Я всегда отказывалась. Всегда. И это бесило Мину, потому что хотели меня многие. Пару раз она пыталась меня заставить, но клиент отделывался тяжёлыми травмами по самому чувствительному месту, а она крупными штрафами. Меня конечно за это наказывали. Запирали в сыром подвале, давали мало еды. И совсем не платили. Уже радовало, что меня не били, ибо с побоями я не смогла бы отработать штраф.

  Я занервничала, когда одна из девушек с жалостью посмотрела на меня. Она что-то знает? Что? И совсем запаниковала, когда на её глаза набежали слёзы. Она быстро их смахнула. Что же это было?

  Шанталь вытолкала меня на сцену. И тут я поняла. Аукцион. И я товар. Я затравленно осмотрелась по сторонам. Хищное выражение лица девушки, довольное Мины, плотоядные мужчин. Ну, конечно же! Можно подумать у них бывают другие лица. Скрепя зубами я протопала дальше. Заиграла музыка и мне пришлось танцевать.

  Украдкой я посмотрела на первый столик и застонала. Там сидел сморщенный старикашка, а рядом с ним куча охраны. Я вздрогнула, когда Мина, назвала первоначальную цену за девственницу. А она здесь была одна. Я.

  Я смачно выругалась про себя. Старикашка просиял. Охрана поддалась вперёд, оценивающе меня разглядывая. Ну да как же! Фиг вам! Подумала я и отплясала в другую сторону. Блин! Как же не повезло! За что мне такая кара в мои восемнадцать, пардон уже девятнадцать. Я ведь не отмечала прошлый день рождения. Да уж. Я вздохнула. Отличный подарочек мне устроил приёмный отец. Да-да. Я сирота. Росла в приличном доме для брошенных детей на юге Италии. Пока в один 'прекрасный' день туда не пожаловала симпатичная пара. Они оказались из туманной Англии. Я была счастлива, когда мы стали путешествовать. Ох, и какой же я была дурой!

  Я усмехнулась своим воспоминаниям. А Мина продолжала поднимать цену. Либо она так меня ценила и любила (во что я не верила), либо хотела выжать по максиму из мужиков и нажиться по полной. Я продолжила танцевать, а цена всё росла. А потом она назвала такую сумму, от которой у меня перед глазами всё поплыло. Тридцать тысяч евро. Обалдеть! Да если за меня заплатят такие деньги, я не смогу сбежать. Это уже точно. Значит, бежать нужно сегодня.

  Шанталь вышла на сцену и сорвала с меня платье вместе с передником. Ну-ну. Я пообещала себе, что если выживу, то обязательно ей отомщу. Обязательно. Хотя по натуре я не была мстительной. Но последний год...

  Мужики взревели. Я прислушалась и подавилась собственной слюной. Сто тысяч. Сто пятьдесят... Боже мой, а цена то всё ещё растёт! Я с ужасом посмотрела на подпрыгнувшего старикана. Он предлагал триста тысяч. Я замерла. Шанталь пнула меня, вынуждая продолжить танцевать. От её толчка я упала на колени и вздрогнула. Мужики словно с ума посходили. Теперь торговались двое. Старик и какой-то мужчина. Взглянув на него, я поняла, что хочу, чтобы старик перебил цену. От хищного взгляда мужчины, меня пробрала дрожь. В его взгляде было столько голода. Я снова вздрогнула, когда Мина продала меня старикану за шестьсот тысяч евро. Мужчина презрительно посмотрел на Мину, потом на старикана, а потом улыбнулся мне. Хищно, коварно, голодно. Весь его облик говорил, что он не прочь подождать.

  Я снова задрожала, когда охранник стащил меня со сцены, а старикан принялся облапывать собственность. Я была слишком напугана. Да и тугой корсет не позволял чувствовать его сморщенные руки. Поэтому я стерпела. Хорошо, что хоть в рот не стал заглядывать. Я бы наверно откусила ему пальцы. И всё-таки хорошо, что он окончил осмотр, а охранники окружили меня. Я была этому только рада. Уж слишком мне не хотелось встречаться с тем мерзким типчиком. И всё-

  таки он подошёл к старикану. Я съёжилась.

  – Я хочу её купить,– произнёс мужчина грудным голосом. Охрана плотным кольцом обступила меня. А старикан держался, как ни в чём не бывало.

  – Завтра приходи в три часа дня,– проскрипел старик, протягивая ему визитку.

  – Хорошо,– усмехнулся мужчина.– Только не перестарайся, я не люблю порченный товар.

  Я и обомлела. Я не какой-то там товар, переходящий из рук в руки! А потом опустила голову. Я сдержала единственную слезинку, которая так и хотела пролиться. На данный момент я действительно чувствовала себя товаром. Дорогим, но товаром. По сути, так и было с тех пор, как меня удочерили.

  К нам подошла довольная Мина. Старикан протянул ей кейс, а она отдала мне задрыпаную полинявшую шубу и всё. Мы расстались. Охранник схватил меня за локоть и повёл к выходу. Старикашка довольно напевал и скакал за мной. Вот уж не думала, что он способен на такое. На вид ему было лет семьдесят-восемьдесят, а может и все девяносто. И по моему понятию он не должен был вести себя как юнец. Я почувствовала, что не меня смотрят, но боялась оглянуться. А потом я словно кожей ощутила довольную ухмылку на своей спине. Я знала, что за мной наблюдает тот самый мужчина. Для меня было странным, что рядом с огнем я начинаю чувствовать гораздо острее обычно. Вот и теперь, проходя мимо столика, на котором горела свеча, я ощутила эту ухмылку. Кстати, заметила я это совсем недавно, после драки с Шанталь. Может я получила сотрясение мозга? Может у меня открылись способности?

  Я дёрнула головой. Совсем свихнулась от безысходности. Нет у меня никаких способностей. И мне показалось, что рядом с огнем я чувствую острее. Это все обычная интуиция. А взгляд мужчины, ну... он же должен был посмотреть на то, что купит завтра. Меня передернуло от этой мысли. Бежать, надо бежать.

  Поскольку личных вещей у меня не было, меня вывели в том, что есть. То есть на снег в пятнадцати градусный мороз в босоножках на высоком каблуке. Замечательно! Просто здорово! Я буквально растаяла от счастья топать практически босыми ногами по снегу, по колено, проваливаясь в нём же. Замечательный конец вечера. И с грустью подумала, возможно, и жизни. Как будто специально, чтобы помучить меня, они шли через сугробы, вместо того, чтобы идти по тонко расчищенной дорожке. Ноги уже совсем не слушались, мы шли где-то уже минут пятнадцать, а из машины все ещё видно не было. У мне промелькнула шальная мысль, что они вообще могли прийти пешком. А потом я увидела черные автомобили. Я старалась сдержать дрожь и сжала челюсти, чтобы они не слышали, как стучат мои зубы.

  Один амбал сел за руль, другой рядом с ним. Тот, что тащил меня за локоть, подождал, пока его хозяин усядется, а потом швырнул меня на его колени.

  – Сядешь в другой машине,– скомандовал старичок, распахивая теперь уже мою шубу.

  Амбал недовольно согласился. Но всё же согласился. Дверь автомобиля захлопнулась, а мотор взревел. Старик предложил мне выпить.

  Я испытывала смешанные эмоции. Даже не знаю, как это объяснить. Я была рада оказаться в тепле. Мои бедные многострадальные ножки медленно оттаивали. А с другой стороны я с содроганием подумала о том, что мне предстоит вынести. Поэтому, не задумываясь, я выпила предложенное спиртное. Оно обожгло мне горло. На глазах выступили слёзы, я с трудом сдержалась, чтобы не закашляться.

  – Понравилось?– довольно усмехнулся дед.

  – Угу,– пробормотала я, на большее сил не хватило. Я с ужасом наблюдала за ним. Он с жадностью рассматривал туго затянутый корсет, чёрные шёлковые трусики и чулки в сеточку. Хорошо, хоть лифчик надёжно спрятался под корсетом. Меня передёрнуло от отвращения, когда он провёл своей сморщенной лапищей по моему бедру. Мне захотелось надавать ему затрещин, вырвать руки и тому подобнее. Но я сдержалась. Сначала нужно отъехать как можно дальше от этого богом забытого здания на окраине города. Я протянула руку с пустым стаканом, молча, требую мне подлить. Старик усмехнулся, убрал свои руки и наполнил мой стакан. На этот раз я пила маленькими глотками. Внутри разлилось тепло, а в голове зашумело, появилась приятная лёгкость.

  Я как кобра терпеливо ждала своего часа, не забывая глупо хихикать и притворяться, что мне льстит его внимание. Хотя это самое внимание встало мне поперёк горла. От выпитого и тепла я расслабилась. А что вы хотели? Меня не кормили три дня, держали в сыром подвале, кишащем крысами, которых я боюсь до жути. Поэтому я и не спала все эти дни, да и спать то было негде, ни матраса на одеяла мне не дали. А тут ещё такой 'сюрприз'. Моя жизнь 'сказка'! Просто 'прелесть'. Только вот в моей сказке принца не предвидеться и счастливым концом не пахнет.

  Я украдкой огляделась, старик прищурился, а потом улыбнулся. Надо же, зубы, оказывается, у него были. Пепельная морщинистая кожа на лице натянулась, когда он улыбнулся еще шире. Ох, как же мне противно. Чего это он так улыбается? Что задумал? Флора, успокойся, притворяйся лучше. Как же тяжело рассмотреть хоть что-нибудь сквозь тонированные стёкла. Как же мне узнать, куда мы едем и главное где мы сейчас? Далеко ли мы отъехали от Мины и её девочек?

  – Потерпи, сладкая, скоро мы приедем,– прохрипел старикан, наклоняясь, чтобы поцеловать меня. Так, всё, пора валить. Одна рука уперлась в его грудь, а вторая нащупала горлышко бутылки. Плохо соображая, что я делаю, я ударила мерзавца пустой бутылкой по головешке, а затем открыла дверь, выпрыгнув на ходу. Я покатилась кубарем, ударившись несколько раз головой об асфальт посыпанный песком, и благополучно приземлилась в сугроб. Вернее этот самый сугроб, остановил моё падение. Рёбра жалобно трещали, лицо руки, ноги саднели от многочисленных порезов. Голова кружилась, а зрение затуманилось. Я ещё успела удивиться, как это я ноги и руки не переломала.

  Дрожащими руками я избавилась от корсета и застонала от пронзившей меня боли. Ребро всё-таки было сломано и, похоже, уже не одно. Я сорвалась с места, как только услышала визг тормозов, совсем рядом со мной. Сорвалась, это было сказано сильно. С трудом перебравшись через сугроб на краю дороги, я побрела по глубокому снегу. Я подняла голову и заметила дома. Если успею добежать, то останусь жива. Буду кричать, и люди должны будут выглянуть на улицу. Там у кого-нибудь попрошу помощи. Страх придал мне сил. Я боялась, что меня убьют. Хорошо если быстро, а если будут мучить?

  Подхватив длинную растрёпанную шубу и призвав на помощь все оставшиеся силы, я побежала. Переваливаясь как утка, я перескакивала и проваливалась в снег, стараясь выдержать приличную скорость. Необходимый толчок моим усилиям прибавил крик позади меня. Больше не чувствуя ног (от мороза, снега, высоких каблуков) я выбралась на расчищенную дорожку и оглянувшись назад налетела на прохожего, сбив его с ног.

  – Простите,– слабо пропищала. Как же противно звучит мой голос. Боже! Сейчас мне точно достанется. Почему же он молчит? Неужели я его убила? Что я наделала? Я внимательно посмотрела на мужчину. Бледный. Или мне так казалось из-за луны? Или из-за того, что я давно не видела нормальных людей. Так, на чём это я остановилась. Ах, да. Итак, бледный, с высокими скулами, и невероятно чёрными глазами мужчина смотрел на меня с недоумением. Крылья его носа слабо подрагивали, словно он принюхивался к чему-то. А потом он обнял меня. Мои рёбра тут же жалобно запротестовали. Сначала корсет, потом падение из автомобиля, вернее выбрасывание из него. Я поморщилась, закусив губу. Ладно, не впервой терпеть боль. Стерплю и на этот раз. Лишь бы он не кричал на меня. Тогда мне точно не сбежать. Я пошевелилась, чтобы слезть с него. Но вместо того, чтобы отпустить меня, мужчина приник к моим бедным разбитым губам в нежном поцелуе.

  Вот теперь я точно ошалела от счастья. Изнасилования на снегу, после удачного, почти удачного, побега мне только и не хватало. Я напряглась, чтобы вырваться из его тисков. Он послушно отпустил меня. Чёрные глаза сверкали в свете луны как два огонька. Я заворожено наблюдала за ним, а потом поняла, что губа больше не саднит. Я осторожно провела по ним языком и окончательно убедилась в отсутствии пореза. Я бы наверно так и осталась лежать на нём, если бы не услышала, как мои охотники переговариваются, а ещё, если бы не такой жуткий холод.

  Неужели он не слышит их? Быстро извинившись, я с проворством, которого от себя не ожидала, побежала дальше. У меня уже возникла безумная идея зарыться в сугроб и переждать, пока мои мучители не уберутся. Я заметила детскую площадку. Там было много следов, даже если они идут по моим следам (а они шли именно по ним), то не смогут вычислить меня здесь. Я спряталась в маленьком детском домике, свернувшись в три погибели. Мороз меня больше не беспокоил. Притаившись, я стала наблюдать за тропинкой, по которой прибежала. Место для наблюдения было просто идеальным. Мужчина, которого я нечаянно сбила, легко поднялся. К нему подошли охранники. Я уже подумала, что они его изобьют, и станут искать меня, но я ошиблась.

  Я с удивлением наблюдала, как сваленный мною прохожий, обнял амбалов за талии и куда-то повёл. Я была сильно удивлена, что мужчины последовали за ним без лишних слов. Ведь по всем меркам они должны были искать меня, хотя бы для того, чтобы наказать за то, что я ударила их хозяина по голове.

  Знаете про кошку, которую сгубило любопытство? Вот-вот. Мне стало жутко любопытно, и я пошла за ними. Терять мне всё равно было нечего. В любом случае, если я останусь здесь, то замёрзну. А так смогу выяснить, прекратят ли они меня искать.

  Я чуть было не потеряла из виду троицу, когда они завернули в тёмный угол. На данный момент темнота была моим другом. Я три дня просидела в подвале в кромешной тьме. Когда меня вытащили на сцену, свет больно резал глаза, а теперь мои бедные глазки отдыхали. Затаив дыхание, я прокралась ближе и услышала приглушённые голоса, а затем слабый стон боли. Выглянув за угол, сначала я ничего не поняла. Приглядевшись, я заметила, что прохожий присосался к амбалу в области шеи. Спустя некоторое время мужик упал как подкошенный, а мой прохожий, как ни в чём не бывало, перешагнул через него и прилип к другому. Причём мужик сам без лишних слов расстегнул куртку. То, что он с ними делал, было не моим делом. У меня, по крайней мере, есть пару часов, чтобы найти себе место, где можно спрятаться. Тут я хотела сбежать, но мои дурацкие босоножки 'поехали', и я шлёпнулась коленями на снег. Ко всему прочему со мной сыграло злую шутку выпитое спиртное в автомобиле (я честно признавала, что слегка пьяна).

  Прохожий обернулся. Я была в шоке. У него в зубах была шея амбала, глаза горели красным светом, как два затухающих уголька. А потом я услышала причмокивающий звук. Луна соизволила выглянуть из-за облаков, и я обомлела. Прохожий спокойно отпустил свою жертву, втянув длинные клыки в себя. На его губах что-то чернело. Он осторожно вытер губы платочком и при всём этом не сводил с меня горящего взгляда.

  Наверно я всё-таки отпила все мозги в автомобиле старикана, потому что мне понравилось, как горели его глаза. Мне нравилось смотреть в затухающие угольки. Я всегда любила смотреть на огонь. До меня никак не могла достучаться мысль, о том, что у него были клыки, а та тёмная жидкость, что он стёр с губ (которые нежно меня целовал) была кровью этого мужчины.

  Прохожий, как ни в чём не бывало, забросил одного амбала себе на плечо, а потом другого. И тихо вышел из дворика. Не была бы я совсем идиоткой, то осталась бы сидеть там, где была. Только вот говорило ли во мне спиртное или страх за то, что я ударила человека бутылкой по голове, а может я боялась, как со мной поступит очередной покупатель или той участи, что ожидала меня на улице. В общем, я поплелась за ними.

  Сбитый мной прохожий пошёл точно по тому следу, откуда я сбежала. Со страхом я шла за ним, ступая след в след. Ну, ни идиотка ли? А? Наверно да. Потому что мне хотелось ещё раз взглянуть в его светящиеся глаза. А последствия? Хуже уже не будет. Я была в этом уверена. Я прижала руку к ноющим рёбрам и стала припоминать фильмы, которые мы любили смотреть в детском доме. Только одно существо пришло мне на ум: вампир.

  Он бы вампиром. Я была в этом уверена, потому что ни один нормальный человек не сможет нести на своём плече такой груз с лёгкостью. Мужчина остановился. Я тоже замерла. Вампир постоял некоторое время и снова продолжил путь, пробираясь сквозь сугробы. Я за ним. Как верная гончая за своим хозяином. Чуть вдалеке, но держа его в поле зрения, готовая прибежать по первому его зову. Только вампир манил меня вовсе не лакомствами, а взглядом горящих глаз. Мне отчаянно хотелось посмотреть в них ещё хоть чуть-чуть. А потом он может убить и меня. Я не возражала. Я задумалась. Холода теперь я совсем не ощущала, мне было легко и хорошо. Мне было бы впору сбежать, но я устала бегать. Меня вовсе не пугала перспектива того, что я встретила настоящего вампира. Я вспомнила единственный фильм, который смотрела про них и усмехнулась. Герои, увидев вампира, бежали прочь от него, кричали, а зачем? Он ведь всё равно сильнее, быстрее, проворнее. Может моя реакция была неправильной? Как то слишком легко и спокойно я приняла то, что передо мной вампир. Может он зачаровал меня? Я не знала, главное, что рядом с ним я испытывала покой. Мне было хорошо рядом с ним, я ощущала себя в безопасности.

  Прохожий остановился около открытого джипа. Я ехала в другом автомобиле. Значит, старик должен был выжить, я надеялась на это. Вампир открыл багажник и затолкал одного амбала в него, а другого бросил сзади на сиденье. Мужчина замер, ища ключи в кармане.