Текст книги "Mayville (СИ)"

Автор книги: Мария Толчинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

– Хорошо, я все сделаю, – это были его последние слова в тот день. Дальше Кейн снова отключился, стоило мужчине уйти. Дерека к вечеру уже устроили в городской больнице, где квалифицированные врачи осмотрели его, наложили швы и обкололи обезболивающим, оставляя до утра в покое.

Утром к юному пациенту заглянула медсестра. Она сменила повязки, весело щебеча о какой-то ерунде, сообщила, что будет на завтрак и оставила лекарства, которые нужно было принять до и после еды. Дерек сделал вид послушного паиньки, пообещав, что выполнит все рекомендации. Но, конечно, он помнил, что говорил ему Хариссон. И когда девушка ушла, сделал попытку подняться, даже не глянув на таблетки. Это было не просто: тело как свинцом налилось, а конечности слушались его словно бы неохотно. И все-таки он пересилил себя. Перед тем, как выйти из палаты, он накинул халат, убив несколько бесконечно долгих минут на то, чтобы подвязать его поясом. Все же разгуливать в одной больничной рубашке было не очень комфортно…

– Блять, все ему припомню, – он в привычной манере ругался себе под нос, поминая Джима с его планами и неспособностью забрать его самостоятельно. Но, по правде, в глубине души, был даже рад, что мужчина не бросил его и таки выдумал, как им воссоединиться.

Двигался юноша медленно и сперва просто присматривался, разведывая обстановку, так сказать. Вокруг сновали сотрудники больницы, бродили другие пациенты и те, кто их проведывал. Тут шериф не соврал, людей хватало. У самого подростка только раз спросили, куда он направляется, и Дерек соврал, что идет в туалет. Спешивший куда-то врач, кажется, поверил и отпустил его. Дальше путь Кейна был со второго этажа, где располагались палаты, на первый. Там присутствие больного без присмотра могло вызвать куда больше подозрений. Но ему повезло в том, что посетителей там было еще больше. Щуплый и бледный, как тень, мальчик с легкостью мог затеряться, если бы сделал все правильно…

– Эй, малыш, ты куда один? – уже совсем близко к выходу его окликнула санитарка. Полная женщина в годах выглядела добродушно, однако, голос ее звучал почти что строго, когда она мягко перехватила беглеца под руку. Кейну стало неловко и страшно. От свободы его отделяло всего-то несколько шагов и вдруг такая неудача! Дерек изобразил свое самое милое выражение лица, какое только у него могло быть и трепетным голосом заговорил:

– Прошу Вас, пустите, я хочу увидеть маму!

Да, он врал, но на кону стояло слишком многое, чтобы хотя бы не рискнуть.

– Маму?.. – удивилась женщина, но быстро взяла себя в руки. – Детка, если она приехала тебя проведать, то может сделать это в твоей палате. Возвращайся и подожди ее там.

– Вы не понимаете, – юноша вздохнул и решил, если уж врать, то по-крупному. – Ее лишили родительских прав, но это ошибка, она меня любит! И это наша единственная возможность увидеться. Пожалуйста, пустите меня к ней!

Дерек смотрел прямо в глаза и предусмотрительно говорил так, чтобы только собеседница могла его слышать. Его голос дрожал от нелепого блефа, но женщина могла счесть это за эмоциональное волнение, что было ему только на руку. Пробить, что он из детдома было легко, но кто там будет разбираться, почему именно он туда попал? А если и будут, то все равно не сразу. Брюнет замолчал, наблюдая внутреннюю борьбу, которая так ясно отражалась на лице санитарки. В конце концов она сдалась и тихо подсказала ему, как лучше выйти из здания, чтобы не привлечь лишнее внимание и как легко вернуться обратно.

– Ты смотри, у меня много дел и проследить, чтобы помочь тебе я не смогу, так что, не задерживайся, понял?

Конечно, Дерек понял. Он уверил женщину, что скоро вернется и улыбнулся ей искренне, что и сам не ожидал. Он-то радовался, что вернется к Джиму, а вот обманывать эту добрую душу ему было стыдно. Однако, пути назад не было. Когда парнишка выбрался из больницы, то почти сразу смог отыскать нанятых Хариссоном людей. Тогда ему показалось, что хотя бы на ближайшее время все наладится.

Когда на улице увидели паренька, на которого указал Джим часом ранее, его сразу позвали к машине, увозя за доли секунд, стоило тому залезть внутрь. С пацаном никто не болтал. Внутри было двое рослых ребят, накаченных и матерых. Наколки и запах сигарет. Да и машина сама была не первой свежести. Дорога показалась парню настоящим адом. Его трясло и укачивало, из-за чего не зажившие еще синяки и ссадины болели просто нещадно. Но Кейн стойко терпел все эти трудности, зная, что в конце пути его ждет Джим. Такой родной и близкий. Юноша невольно улыбнулся. Казалось бы, всего прошло меньше года, а этот человек уже стал ближе и дороже, чем вся его семья. Кейну даже особо стыдно не было за то, что он не думал о родственниках. На родителей он был зол и вряд ли бы простил их когда-нибудь, а братья… они-то точно не пропадут вдвоем. А вот о себе нужно было ой как беспокоится.

Спустя полчаса они были за городом. Остановились на безлюдном съезде, где была лишь одна машина – темно-синий джип чероки. Джим стоял у дверцы с водительской стороны и курил. Вокруг него был затушен не один бычок, что говорило о долгом нахождении шерифа здесь.

– Наконец-то, бля, – стоило им добраться до пункта назначения, а ему увидеть Хариссона, как от души отлегло. Дереку помогли выбраться из машины, а дальше Джим перенял инициативу, выбрасывая бычок и подходя к парням. Он вручил им с десяток купюр, сложенных в двое, одному пожал руку, тут же обнимая Дерека и проверяя.

– Да не парься, довезли в том же виде, в каком приняли, – наконец подал голос один из парней, пересчитывая деньги. Там было не меньше трех тысяч. Больше, чем зарабатывала вся семья Кейна в месяц. Итог ему понравился и голос его стал добрее, – не думал, что ты до такого докатишься.

– Заткнись, – мужчина подтолкнул легонько парня в спину, в сторону машины.

– Избавься от машины и молчи, как договаривались.

На этом «диалог» был окончен. Ребята уехали также быстро, как и приезжали. Джим вернулся к своей машине и достал одежду для Дерека.

– Переодевайся. Не знаю, как с размером, угадал ли…

Вещи были новыми. Модные джинсы, кроссовки, хлопковая рубашка и вязанный свитер с высоким воротником, куртка. Все более спокойных тонов, не таких кричащих, что становились так популярны среди молодежи.

– Как ты? Таблетки не пил? На, – достав бургер и минералку, мужчина включил отопление в машине, усаживая парня на заднее сидение. Благо стекла там были затонированы, – после выпьешь эти таблетки. Они сильные. Вырубят тебя на раз, но и боль уйдет. Сходи в туалет тут. После ляжешь спать. И не при каких обстоятельствах не вылезешь обратно, ясно? Мне придется вернуться в больницу и устроить маленький хаос с твоей пропажей. А потом ещё в детский дом. И когда я отойду в сторону, якобы я не при делах, тогда и сможем вернуться домой.

Да. Система была большой и запутанной. Но на то Дим был шерифом, чтобы знать, Как именно всё работает. Да. Пацана-сироту искать не будут. Но по началу проверят всех. Первые дня три будут просматривать камеры наблюдения в больнице, в городе, отследят машину парней, что забрали Дерека. Тачка, конечно же украденная, из-за чего Джим и заплатил такую большую сумму. Эти двое не привезут «товар» заказчику, а вернуться с повинной, принося деньги. В этой части расследование зайдет в тупик. Джим себя сейчас обезопасить, вернувшись в больницу, отведет подозрения и поедет домой. Кейна поищут пару дней для галочки, а после скинут в нераскрытые дела, если таковы вообще будут. Не исключено, что всё запишут в стандартный побег и передадут дело опеки.

Вздохнув, Кейн вынужденно смирился, и поблагодарил любовника за одежду. В такой ему точно будет удобнее и теплее. Правда, на переодевание снова ушла уйма времени…

– Понял, – ответ короткий, но ему действительно все было предельно ясно. Он выполнил все указания мужчины. А после, сидя в машине, поедал бургер, в то время как таблетки ждали своей очереди, и грелся. Эмоции улеглись от огромной усталости и боли, поэтому юноша поскорее старался все закончить и вырубиться. А там уж будь что будет.

– Только пообещай, что когда я проснусь, мы уже будем дома, – с этими словами Кейн выпил лекарства и, насколько мог, удобно устроился на заднем сидении. Там было тепло и относительно мягко, а большая куртка, которая была ему чуть велика, послужила отличным одеялом. На множество ближайших часов мир для него перестал существовать. Мир, боль и все-все противные люди, которые пытались разлучить их с Джимом. И это было для Дерека прекраснее всего…

Джим дождался, когда парень уснет, что произошло довольно быстро и накрыл его пледом. Со стороны улицы нужно было хорошо приглядеться, чтобы понять, что в машине кто-то есть. Теперь можно было возвращаться в больницу. По легенде, вчера он привез сюда ребенка из детского дома, над которым издевались, а сегодня приехал его навестить. И каково же было его удивление, когда мальчишки не оказалось в палате!

За эту игру мужчине полагался Оскар. Он поднял на уши всё отделение, позвонил лично в детский дом и поговорил со всеми врачами. Либо уход Дерека никто не видел, либо, как несчастная обманутая женщина, считали, что всё было под контролем. Джиму стало так же жаль её, но игра стоила свеч.

Машина стояла на стоянке минут сорок. Благо, на улице было относительно тепло, в преддверии осени, и Джим не волновался, что оставил там парня. Вскоре он вернулся, проверил мимолетом, всё ли в порядке и поехал в детский дом. Там он пробыл не меньше пяти минут, устроив очередной скандал, а после, с чистой совестью, направил машину в сторону дома. И в очередной раз он порадовался, что живет отдаленно от остального города.

Шериф смертельно устал. Он был на ногах больше пары суток, спал от силы четыре часа перед рассветом, а после вновь поднялся, решая дела. Найти тех, кто был ему «очень должен» было трудно, после договориться с ним, устроит всё и распланировать. А теперь еще без происшествий добраться домой. Была глубокая ночь, когда джип притормозил во дворе шерифа. Мужчина едва стоял на ногах, Дерек уже не спал. Был голоден, но и на этот случай коп приготовил ему очередной бургер на вынос, накормив ещё в пути. Оставалось лишь добраться до дома, а после и уснуть, что мужчина и сделал, стоило закрыть надежно дверь и снять одежду. Он даже не помнил, как ложился спать. Видимо заснул ещё на «подлете к подушке». Но оно того стоило. Дерек был с ним, в безопасности.

В свое спасение мальчик поверил не сразу. Еще сутки назад его избивали в приюте, грозясь убить его прямо там, а сейчас он вновь видит рядом с собой Джима, и бесконечно радуется этому. Пожалуй, именно в той драке Кейн и понял, что не хочет умирать, что хочет жить лучше, так, как хотел бы для него Хариссон. Так что, Дерек твердо решил по мере выздоровления делать что-то полезное и хорошее, и заодно становится лучше, чтобы Джим мог им гордиться. Они оба каким-то чудом доползли до их постели, и вырубились рядышком, чтобы даже сквозь сон чувствовать присутствие друг друга. Спал и на этот раз юноша долго. Даже дольше, чем в машине, ведь в мягкой кровати было несравнимо комфортнее.

Кейн тяжко отходил от лекарств и всего пережитого, медленно залечивая раны. Синяки и ссадины – вообще не были проблемой, а вот голова приносила гораздо больше проблем. Благо, пока он был в больнице, для него сделали все возможное, чтобы минимизировать последствия удара. Да и ему, на удивление, повезло, что удар пришелся не в другую область. Иначе сразу смерть. А так он мог лечиться и приходить в себя, чтобы затем снова взяться за учебу.

Брюнет просыпался пару раз за день, но так и не находил в себе силы подняться. Он потратил слишком много сил и теперь восполнял их. К счастью, Хариссон его не дергал и оберегал, не мешая ему восстанавливаться. Мысли о мужчине были единственными связными, что просачивались в разум юноши, ибо даже о том, что его станут искать он не думал. К черту, он вырвался и отныне все будет иначе, да и кому он сдался, чтобы тратить время на его поиски?

Так он и валялся, не следя за временем. Только однажды долго и с тревогой звал Джима к себе, когда проснулся и не увидел его в кровати.

– Джим! Джим, ты где? – а стоило шерифу прийти на его зов, Дерек заставил того лечь снова рядом и крепко обнять.

– Наконец-то, я уж думал, навечно там останусь… – юноша жался к большому, сильному телу, едва ли не в первые ощущая, что один взрослый действительно его защитил, помог и забрал из страшного места. Доверие к Джиму возросло в несколько раз, а вместе с ним и еще что-то… Кое-что особенное, на что парень сначала ужасно злился и плевался, а теперь внезапно испытывал стеснение и неуверенность. Была ли это любовь? Он не знал – не помнил, что это такое. Хотя, будь у него выбор, именно это бы и стало для него любовью. Настоящей, честной, сильной. Ту, которую люди вроде него, ждут пол жизни.

– Спасибо.

Джим был рядом. Ему приходилось тоже несладко. Пришлось и работать, и следить за парнем. Никто не должен был понять, что в его жизни что-то изменилось. С учетом того, что он работал едва ли не сутками, а теперь вновь вошел в обычный режим, но и этого было мало. Приходилось ездить каждую свободную минуту домой, проверять состояние пацана. Благо тот чаще спал. Джиму так было даже спокойнее.

Благо Дереку вскоре стало лучше и ухудшений никаких не последовало. Мужчина, как мог, старался ухаживать за ним и заботиться. И тот отвечал взаимностью и нежностью, ластясь всё больше и больше.

– Я словно котенка завел, – проговорил как-то мужчина, когда пацан в очередной раз едва ли не залез на него, прижимаясь.

– Может тебе клубок ниток купить, чтобы игрался?…..Точно! Я же обещал…– за всем происходящим, мужчина и забыл, что обещал парню приставку.

– Раз тебе уже лучше, можно будет купить обещанное…

И на сей раз Джим сдержал обещание. В конце октября он притащил домой коробку, в которой лежала новенькая, только недавно выпущенная, приставка компании Nintendo. До этого Дереку оставалось лишь учиться по учебникам, которые принес Джим. Вечерами теперь они не только согревали друг друга в постели, но и проверяли уроки. Правда, Джим больше пользовался «ответами», и надеялся, что сам Дерек туда не заглядывает.

– Продавец сказал, эта лучшая пока в своем роде. Распаковывай.

Был конец дня. Солнце давно скрылось, но это не помешало Джиму стянуть куртку и как ребенок, вместе с пацаном, остаток вечера подключать все провода. Ошибкой было только одно, когда Джим предложил опробовать одну игру.

– Не может быть! – стоило ему только увидеть коробку в руках мужчины, как его собственные зачесались, чтобы поскорее ее открыть, а глаза загорелись огнем интереса.

– Я уж думал, ты забыл… Давай ее сюда!

Дереку приходилось много учиться, чего он, по сути, не делал до встречи с шерифом. Бывало он и прогуливал уроки, а уж о том, чтобы делать домашку вообще речи не шло. И теперь он под четким надзором нагонял упущенное. Порой это было нудно и тоскливо, но бежать было некуда, и пришлось втянуться. Зато долгожданная приставка и пара игр к ней смогли восстановить его бодрое расположение духа. В итоге они провозились с игрой пол ночи, не в состоянии отлипнуть, или поддаться друг другу. Было хорошо и весело. Такой жизнь юноши и осталась в доме Хариссона: со своими трудностями, обязанностями и, конечно же, небольшими радостями. О своих окрепших чувствах Кейн даже не заикался, все время чего-то боясь и стесняясь. Хотя порой ловил себя на паранойе, будто Джим и так отлично видит его насквозь. Он же, мать его, коп. Ему положено это уметь. Впрочем, это не помешало им как-то прожить до следующего мая под одной крышей.

Близилось совершеннолетие юноши и ему нужно было объявиться в том самом приюте, из которого он благополучно слинял, чтобы забрать документы. Задачка была та еще, но без чертовых бумажек Дерек не смог бы устроить дальнейшую жизнь, так что, пришлось ехать. Отправился он в одиночестве. Хариссона, как обычно, завалило работой, да и палиться лишний раз в том городе не хотелось. Кейн не возражал. Он лишь крепко поцеловал мужчину в губы перед уходом и пообещал скоро вернуться. Но, видимо, судьба решила, что парень уже достаточно побыл счастливым и пора расплачиваться. Брюнет не успел дойти до здания приюта всего пару десятков метров, когда вдруг отовсюду послышался гам и звуки стрельбы. Редкие прохожие всполошились, будто знали, что это за угроза, и бросились кто куда. А вот юноша, уставший с долгой дороги, соображал не так резво. Когда с двух сторон улицы выехала парочка машин, обстреливая друг друга прямо на ходу, Кейн в последний момент пытался укрыться в каких-то кустах, но не успел. Одна пуля прошла очень близко, лишь немного задев правую руку, а вот вторая попала прямо в цель. Парень коротко вскрикнул и замер, не сразу осознав, что случилось. И только опустив взгляд на свою рубашку, он заметил расползающееся пятно крови, и ужаснулся. Нужно было вызвать скорую, нужно было позвонить Джиму…

Эти мысли были последними. Кейн свалился, как мешок с костями, прямо там, где был. И только женщина, ставшая свидетельницей, через несколько минут набрала 911. Парня в бессознательном состоянии и с большой потерей крови повезли в больницу. Среди его вещей нашли и номер некого мистера Хариссона, подписанного, как опекуна, которому немедля сообщили о случившемся. К сожалению, в сознание Дерек так и не пришел. Было потрачено слишком много времени и вырвать его из лап смерти уже было невозможно. Потому, когда мужчина приехал за ним, врач со скорбным лицом, сообщил печальные новости.

– Мы сожалеем, – говорил он, – за этот день было так много происшествий, некоторых мы просто не успели спасти… Вы можете попрощаться с ним. Вы желаете похоронить его здесь или в родном городе?

Врач смотрел на Джима, ожидая от него хоть какой-то реакции на свои слова, однако, увидев его состояние, решил не торопить; и просто провел в морг, где пока хранилось тело, оставив мужчину наедине с так нелепо погибшим мальчиком.

По долгу службы мужчина часто и много видел мертвецов. Но одно дело, когда видишь незнакомых людей, гражданских или даже коллег, и совсем другое, когда тебя подводят к прохладному телу того, что ещё утром нежно целовал.

При докторе мужчина молчал. Все его силы уходили на самообладание, но стоило двери закрыться, как Джим глубоко вдохнул, касаясь лица мальчика. Холодный. Безжизненный.

Послышался всхлип, похожий на стон боли. Тихий, еле различимый в больничной тиши. Кто мог такое сделать? Кто бы мог предвидеть? Что вообще происходит?

На мгновение земля ушла из-под ног, заставляя Джима опереться двумя руками об металлический стол. А ведь правда говорят, что в такие минуты думаешь совершенно об ином. Вот и шериф думал. Он думал, что стол слишком холодный. Очень холодный. И на нем неудобно лежать. И что Дерек так и не доделал пятнадцатое упражнение, сказав, что закончит его уже «в следующем своём году». И ему сейчас явно холодно. И он без одежды. Он ведь не любил спать так.

Дрожащими руками Джим приподнял голову Дерека, обнимая её и снова издавая сдавленный стон. А затем ещё один и ещё. И вскоре больше не было сил себя сдерживать. Слезы обжигали щеки, ручьем стекая по подбородку на светлую кожу Кейна.

– Я снова тебя подвел… – давясь очередным стоном, прошептал мужчина, целуя макушку Дерека. Его уже успели отмыть от крови и земли. Раны больше не кровоточили, а грудная клетка не вздымалась от дыхания. Он уже остыл. И с каждой такой мыслью Джим всхлипывал, прижимая к себе холодное тельце всё сильнее и сильнее. Его не было, когда Дерека избили. Не было, когда стреляли. Если бы он, в день Рождения парня, взял выходной, то сейчас всё было бы иначе. Всё, абсолютно всё. Он бы защитил его. Закрыл бы собой. Он большой и Дереку бы этого хватило. Но теперь это не имело никакого значения. Кейн был мертв.

Джим плохо помнил, как вернулся домой. Едва ли помнил, как вел машину и удивительно было, как он не разбился в ту ночь. Плохо помнил он и сами похороны. Зато помнил, как напивался вновь до беспамятства. Снова и снова возвращаясь назад в воспоминания, где Дерек что-то требовал, где сворачивался клубком в постели, где смеялся за обеденным столом, который Джиму пришлось купить, потому что перед телевизором Кейн ничего не ел, утыкаясь в программы. Всё это казалось теперь таким далеким. Невозможным в его жизни.

Приходили к нему из полиции, задавали вопросы про пацана, но Хариссон нажирался до такой степени, что едва ли ворочал языком. А потом в ход пошли таблетки. Его старые друзья. Он вышел на работу спустя месяц, вновь брал отпуск, и теперь нужно было вставать рано утром. И снова его жизнь стала прежней: вечером он напивался, утром глотал таблетки и литрами выпивал кофе, выкуривал пачку за день и больше не видел смысла в своей жизни.

Он даже и не догадывался, что этот тупой и наглый пацан станет ему так близок. Станет такой важной частью, без которой даже его работа не радовала. А дальше, все потянулось одной логической цепочкой. Алкоголизм, рак легких, затяжная депрессия, увольнение с работы. Смерть дышала ему в затылок, а он и не противился. Каждый день приходил на могилу парня и подолгу стоял там, смотрел на землю, словно ждал чего-то. Но никто не возвращался в его жизнь по взмаху волшебной палочки.

Когда ему позвонил друг из полицейского участка того района и рассказал о личностях нападающих, Джим уже знал, что будет делать. У него ещё был пистолет, ещё был при себе значок и машина. Он не был святым, чтобы «прощать и отпускать». И прежде, чем уйти самому, он решил убить тех, кто забрал у него его «малыша». Как же редко Джим это говорил. И как же теперь хотелось больше говорить нежностей Дереку. Но было поздно.

Перед собственной смертью от пули в легком Джим жалел лишь о двух вещах: что не достал последних трех убийц, и что отпустил Дерека одного в этот чертов город.