Текст книги "Узнаю тебя в толпе. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Мария Совицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

                                                     Глава 1

Шумные столичные улицы произвели на девочку сильное впечатление. Она, правда, и раньше бывала в Москве, но или с классом на экскурсии, или с родителями... черт бы их побрал. А вот так, чтобы одной – никогда...

Уже три дня прошло после трагедии и ее побега. Вряд ли ее ищут – не нужна была она в своей семье. А теперь – воля. Вся ее жизнь сосредоточена в большой клетчатой сумке в руках и маленькой – на плече. Куда податься – Нина пока не имела понятия. Главное, что она забудет все и начнет жить заново.

У перехода на станции метро «Тверская» она остановилась и посмотрела на табло. Четырнадцатое августа тысяча девятьсот девяносто восьмого года. Жаркий, солнечный день уходящего лета. Она слышала по телевизору и радио о каком-то дефолте. Девочка, в силу своих семнадцати лет, не слишком интересовалась экономикой, больше – мальчиками и одеждой. Ну, дефолт. И что? В ее маленьком подмосковном городке жизнь итак была небогатой.

Первое, что она увидела – это толпу людей, которые о чем-то спорили и шумели рядом со зданием Сбербанка. Нина с интересом разглядывала их, особенно ей было любопытно, как одевались девушки. И она, в своих потертых джинсах и белой майке, показалась сама себе простушкой. Так... И волосы, ее темно-каштановую гриву ниже плеч, необходимо перекрасить в модный платиновый блонд, и вот также красиво подстричь, как у модной блондинки в конце очереди... Эти вопросы волновали ее больше, чем поиск жилья и работы в Москве.

Тем временем, толпа горячилась все больше.

– Почему не отдают наши вклады?! – доносились до девушки крики.

– Присваивают себе деньги вкладчиков, воры!

– Громить этот банк! Бейте стекла!

Действительно, в окна банка полетели булыжники. Толпа заходила ходуном. Нина увидела, как с разных сторон к людям подъезжают милицейские УАЗы, четыре машины.

– Сейчас такое начнется, – девушке не было страшно. Из-за своей провинциальной жизни она не видела таких интересных событий. Вместо того, чтобы уйти от греха подальше, она подошла еще ближе. Слушала и смотрела. Впитывала в себя все, как губка...

Люди пытались ворваться в банк, двери которого предусмотрительно запер высокий охранник в черном костюме. Толпа напирала, захватив с собой Нину – она уже не могла выбраться при всем желании. Стало страшно... Тем более, когда до нее донесся призыв, исходящий из рупора милицейской машины:

– Прекратить беспорядки! Всем разойтись!

Но обозленные люди расходиться не собирались. Нина заметила, как милиционеры скручивали и уводили в машины тех, кто был с краю. Послышались крики – где-то совсем недалеко заработали дубинки. Плач, снова крики. Толпа заволновалась, и люди побежали. Нина также была вынуждена бежать, увлекаемая потоком. Натыкаясь на чьи-то локти и плечи, она пыталась выбраться.

Милиционеров стало еще больше. Они хватали всех без разбора – мужчин, женщин... Она увидела, как в УАЗ запихнули пожилую женщину с мальчиком-подростком.

Когда толпа чуть рассеялась, она вздохнула свободнее... и заметила, что на ее плече вместо маленькой сумочки болтается лишь ремень, на котором она висела. Бежевый ремень из кожзаменителя. У девушки перехватило дыхание. В этой сумочке было все. Паспорт, аттестат об окончании школы, кошелек...

Мысль посетила ее внезапно. Нужна помощь милиции. Ведь ее обокрали!  Разве поиск воров и краденого – не их работа?

Подхватив большую клетчатую сумку, девушка выскочила на тротуар и замахала руками.

– Помогите! – закричала она. – Сюда, ко мне!

Пока она кричала, ее несколько раз толкнули убегающие люди. Рядом остановился УАЗ, из него вышли двое молодых мужчин в форме.

– Смутьяны, – ухмыльнулся один из них. Подойдя к Нине, оба с презрением и недоверием посмотрели на нее.

– Чего орешь, малолетка обкуренная? – спросил второй. Оба были упитанными, крепкими и совсем недружелюбно настроенными. Нине стало обидно.

– Я не обкуренная, – с вызовом ответила она. – И не малолетка. Мне через неделю будет восемнадцать. – У меня сумочку украли, там паспорт был, деньги, аттестат...

Увидев ее реакцию, они засмеялись противным смехом, от которого ей захотелось бежать. Но было поздно – они уже подталкивали ее к машине.

– Вы мне поможете? – дрожащим голосом спросила она.

– Разберемся. Поехали в отделение.

– Я там заявление напишу, да? – она не теряла надежды.

Они не отвечали. Один сел за руль, а второй – на заднее сидение. Нине досталось место за железной решеткой. Пока они ехали, ее сильно трясло.

А потом – отделение с оштукатуренными стенами, толпа людей внутри, в которой невозможно было дышать. Твердая рука милиционера на ее локте. У всех забирали паспорта, отводили в так называемый обезьянник.

– Куда девчонку? – спросил тот, кто держал ее. – В обезьяннике места больше нет. Остаются гопники, проститутки и нарики.

Нина, услышав это, задрожала. Рука сжала ее локоть, будто успокаивая.

– Ну, нет. Девчонка еще совсем. Давай куда поспокойнее... Во! Вчера казино нелегальное брали. Там народ интеллигентный. Игроки, карманники, крупье... Выпусти их сегодня – всю Москву обчистят до копейки, но вот девку не обидят.

Ее повели по длинному коридору. По бокам – камеры, полные людей. В конце коридора сопровождавший ее милиционер остановился и снял с пояса ключи. Это был уже совсем другой сотрудник – старше предыдущего и более грубый. Он взял ее за плечо и толкнул в камеру.  Там было семь мужчин и две женщины. Так как толкнули ее сильно, девушка чуть не упала.

– Да за что?! – воскликнула она. – Меня обокрали, и меня же в изолятор!

От падения ее спас вскочивший с пола парень лет двадцати трех. Невысокий, смуглый, темноволосый, с тяжелым подбородком. Он подхватил Нину и приобнял ее. Девушка подняла взгляд и увидела его глаза – темно-серые, как мокрый асфальт. Смотрел на нее парень с сочувствием и почти отеческой добротой. Он молчал, но Нина почувствовала исходившую от него заботу и тепло.

– Спасибо, – проговорила она. Две девушки подвинулись, и Нина села на холодный пол рядом с ними. – Так вас что, вчера взяли?

Сероглазый молодой человек кивнул. Нина поежилась от холода. Девушки подстелили свои кофты, а вот у нее сумку отобрал милиционер. Увидев, что она мерзнет, он снял с себя кожную куртку и протянул ей.

– Еще раз спасибо, – улыбнулась Нина. Он провел рукой по подбородку, сглотнул и ничего не ответил. – Почему ты все время молчишь?

– Ему вчера три нижних зуба менты выбили, когда казино брали. Говорить больно, – ответил ей мужчина лет сорока, представительный и хорошо одетый, сидевший в углу напротив нее. – Это Андрей Сазонов, известный в узких кругах шулер.

Молодой человек, опустив глаза, скромно кивнул.

– Девушка, а тебя-то за что? – подала голос одна из ее соседок, симпатичная брюнетка в униформе крупье.

Нина представилась и вкратце рассказала, как она приехала сегодня в Москву и что с ней произошло после приезда.

– Кошмар, – возмутилась вторая девушка-крупье. – Ты же несовершеннолетняя. Совсем стыд потеряли!

– То ли еще будет, – подал голос один из мужчин.

В девять часов объявили отбой. Все уснули, а вот у Нины никак не получалось. Впечатление от сегодняшнего дня не давали ей покоя, а то, что произошло раньше, заставляло душить в груди рыдания. Она прикрыла рот рукой, чтобы не разбудить соседей, и тихо подошла поближе к решетчатой железной двери камеры. Пусть эти проклятые менты слышат!

Она увидела, как к двери подошел милиционер, один из тех двух, что посадили ее в УАЗ. Он уже не казался таким сытым и самодовольным – утомительный вечер сделал свое дело. Снисходительно посмотрев на девушку, он прислонился к стене.

– Ну, чего ревешь? – спросил он. – С тебя и взять-то нечего, даже паспорта нет. Что произошло-то? Назови телефон родителей...

– Нету родителей, – вздрогнула она, и слезы сразу покатились по щекам. – Никого у меня нет...

                                                     Глава 2

– И обязательно сделайте ей документы, – придерживая нижнюю челюсть, с трудом проговорил Андрей Сазонов. – Девчонка совсем одна в столице.

С этими словами он сунул в карман форменных брюк лейтенанта Россейкина пару крупных купюр.

– Слушай, шулер, – повеселел высокий, симпатичный кареглазый милиционер. – А мы разве не все у тебя изъяли при закрытии казино?

Андрей вздохнул и накинул на плечи куртку, в которую еще прошлой ночью куталась Нина. Ужас от того вечера еще не оставил его. К тому же, кажется, у него поднялась температура и очень болели десна, где еще недавно были совершенно здоровые зубы.

– Не все. Помоги Шишковой, будь человеком.

Лейтенант вспомнил свой недавний разговор с Ниной, и его передернуло.

– И без тебя помог бы. Этой девочке такое пришлось пережить, нам и не снилось!

Коридоры отделения снова были полны. На сей раз, людей отпускали. Нина, выйдя из камеры, сразу кинулась к Андрею. У нее болело все тело – так неудобно было спать на полу несколько дней. Но ведь ему явно хуже...

– У тебя жар, – она провела ладонью по его разгоряченному лицу. –  Лечи зубы, срочно!

Молодому человеку стало плохо. Он, опираясь на своих сокамерников, присел на скамейку рядом со стеной.

– Пойдем, – девушка-крупье, брюнетка Рита, обняла ее и повела к выходу. – Андрюху мы еще навестим. Его сейчас в больницу отвезут. Надо тобой заняться. Он сказал, нельзя тебя оставлять... Я комнату снимаю в Люберцах. Поживешь пока со мной...

На выходе из отделения ее остановил милиционер, которому она всю ночь изливала душу. Нина помнила, что его звали Николай Коренев. Тогда, узнав ее историю, он не удержался, и она увидела на его суровом лице выражение искреннего сочувствия.

– Подожди, Нинка. Куда ты без документов? Сейчас пойдем фотографироваться. Потом – в паспортный стол.

Нина оставила себе старое имя, а фамилию попросила записать бабушкину – Климова. Дату и место рождения записали с ее слов. Паспорт она получила через неделю.

– Делаешь первые успехи, Нина, – говорила ей Рита, когда они сидели у телевизора в коммунальной квартире в Люберцах. Сюда ее привела новая подруга после того, как их отпустили из отделения. Соседи – многодетная семья и пьющий ветеран Афганистана. – Двое мужиков в тебя влюбились, а ты только приехала. Один тебе даже документы сделал...

Нина отмахнулась от приятельницы, стыдливо покраснев.

В этот вечер Рита купила в палатке пиво. Они уже с наслаждением выпили по бокалу «Жигулевского», когда Нина забеспокоилась.

– Ритка, а как себя чувствует Андрей? Я так и не навестила его...

– Куда уж тебе было без паспорта шататься по Москве. Нормально все. Я его знаю три года. Сильный парень, и с зубами у него сейчас все в порядке.

– Я бы очень хотела его увидеть, – Нина опустила глаза. – Он так меня поддержал!

Рита внимательно посмотрела на нее и задумалась. Была в Нине своя, своеобразная прелесть. Не по моде, правда. Тонкое скуластое личико, большие грустные карие глаза, опушенные длинными ресницами. Про волосы и говорить нечего – красота! Рита знала, что Андрей запал на Нину. Как и лейтенант Коренев. Он довез Нину до дома после получения паспорта. Рита уже привыкла к Нине, но не сомневалась, что долго она в ее коммуналке не задержится.

– Увидишь еще, – снисходительно улыбнулась Рита. Она была всего на  четыре года старше Нины, но явно больше знала о жизни. Работа в казино обогащала жизненный опыт. – Лучше скажи, что дальше делать собираешься? Учиться поступать, или работать? Паспорт тебе сделали, а вот аттестат придется в твой город ехать восстанавливать.

Нина подняла взгляд, и в нем была такая буря эмоций: ярость, беспомощность, страх... Рите стало не по себе.

– Ладно. Я поняла, что тебе туда возвращаться нельзя. Что-нибудь придумаем. С работой могу помочь! Я сейчас устроилась в новое шикарное казино. Там требуются официантки, крупье, на кухне, опять же, люди нужны... Разберемся.

В дверь их комнаты постучали.

– Ритка, тут к тебе молодой человек! – крикнул соседский сын. Девушка вскочила и поправила пышные светлые кудри перед зеркалом, висевшим на стене.

– Который, интересно?

Нина спрятала улыбку. За неделю жизни у Риты она поняла, что девушка явно не страдает без мужского внимания. Через минуту она вернулась в комнату, а следом за ней вошел Андрей. Посвежевший, одетый в стильную рубашку и светлые брюки, он держал в руках два больших пакета с разнообразными продуктами.

Нина пошла ему навстречу. Андрей протянул к ней руки.

– Ну, вот и я. Иди ко мне...

Девушка доверчиво прижалась к его плечу. Андрей гладил ее по волосам.

– Все хорошо. Я буду следить, чтобы ничего с тобой не приключилось.

Тем временем, Рита расставляла на столе привезенные Сазоновым сыр, ветчину, фрукты и несколько бутылок со спиртным.

– А ты знаешь, почему он все это привез? – подмигнула она. – Наш галантный Андрей знает, что три дня назад ты стала совершеннолетней!

Андрей, к сожалению, заехал ненадолго – у него были в Москве срочные дела. Пообещав в следующий раз привезти подарок, он расцеловал девушек и покинул их. Нина с тревогой смотрела, как его ладони скользнули вверх по спине подруги.

– Да нет у нас с ним ничего, – проворчала Рита, когда они убирали со стола. – Мы пара, но в другом смысле. Я помогала ему в выигрышах, а он платил мне кое-что. Ну, на том и подружились! К тому же, если у вас зарождается большое и светлое чувство, я буду только рада...

Глава 3

Лейтенант Коренев стал к своим двадцати восьми годам человеком довольно равнодушным и циничным. Ничего не поделать – ежедневное общение с криминальным элементом в течение семи последних лет сделало его таким. Служить он начинал в 1991 году, будучи совсем молоденьким, только после армии. Тогда было все: и тошнота при виде трупов, и жалость к бомжам, и интерес к судьбе проституток. Ничего, пережил, и потихоньку рос себе по карьерной лестнице, прослыв сотрудником надежным.

Однако, история его новой знакомой потрясла его. Почему он поверил – сам не знал. Возможно, просто повелся на красивые глазки. Он бы Шишковой этот паспорт и без шулерских денег сделал! Но, раз само в руки шло, зачем отказываться? Тем более, при сравнительно небольшой зарплате ему приходилось еще кормить не совсем здорового деда, который его когда-то вырастил, а сейчас получал копеечную пенсию по инвалидности.

Наверное, это и было причиной его интереса к Нине. Он – сирота фактический: родители летели на самолете в служебную командировку, когда ему было три года, и их самолет разбился. А Шишкова – при живой матери и отчиме, словно сирота! Да еще, если уж верить ее истории до конца, смешали с дерьмом – так, что девчонка бежала от них без оглядки.

В процессе получения паспорта Николай уговорил Нину, что е необходимо восстановить свой аттестат. А как это сделать? Только в родном городе. Туда девушка не хотела ехать – до дрожи во всем теле и зубовного скрежета. Тогда Коренев, который все-таки имел высшее юридическое образование, предложил следующий вариант:

– Пишешь на меня доверенность. Укажем твои старые паспортные данные и новые. Я поеду туда, зайду в твою школу и все сам сделаю. Если заупрямятся – покажу удостоверение.

Нина засомневалась. Вариант был недурен.

– Коля, а если по почте все это сделать?

– Э, нет. Нужно будет расписываться за получение... Короче, лучше сделать это лично!

Она покраснела и отвела взгляд.

– Город находится в ста километрах от Москвы. Это же и время, и деньги...

Николай загадочно улыбнулся.

– А вот и нет! Есть у вас там замечательный санаторий «Святое озеро». Я получил туда путевку на две недели отпуска. Ну, заодно и разберусь с твоим вопросом!

На самом деле, никакой путевки не было. Он специально собирался в ее город – очень уж интересовала Николая вся эта история.

Доверенность Нина все-таки написала. Когда Коренев добрался до нужного места, увидел перед собой небольшие пятиэтажные старые дома, рынок, чуть дальше – частный сектор. До нужной ему общеобразовательной школы нужно было ехать на маршрутке.

Так как директора не было на месте, принимала его заместительница в просторном, с новым ремонтом кабинете. Алла Григорьевна, пышнотелая дама в сером костюме, внимательно просмотрела все предъявленные им документы. Читая доверенность, она кивала... потом вскинула на Николая глаза.

– Харламова?

– Была по старому паспорту, – пожал он плечами. – При восстановлении документа имела право взять другую фамилию. Посмотрите, здесь все указано.

Аллу Григорьевну распирало от любопытства и одновременно – от возмущения. Конечно, она под любым предлогом должна была не выдавать аттестат – так, чтобы Нина приехала сюда. Такова была негласная круговая порука жителей маленького городка, который еще гудел от трагедии, случившейся в семье Харламовых.

– Нужно, чтобы сама приехала и расписалась за получение аттестата, – напустив на свое лицо протокольное выражение, заявила она. Николай был к этому готов. Он вынул из кармана удостоверение и открыл его перед замом.

– Важнейшая государственная необходимость, – он наклонился и зашептал ей на ухо, одновременно поставив на ее стол пакет с припасенными дорогими конфетами и коньяком. Николай, конечно, пользовался своим положением, но с женщинами старался быть культурными.

Алла Григорьевна немного расслабилась – исключительно из-за того, что молодой сотрудник милиции показался ей очень привлекательным.

Через пять минут он уже расписывался в журнале исходящей корреспонденции за получение нужного документа.

Заместитель директора, откинувшись на стуле, смотрела ему в глаза, и они затуманились. Взгляд из флиртующего превратился в подчеркнуто-печальный.

– Вы, раз с Ниной общаетесь, – обратилась она к нему, – поговорили бы с ней. Детоубийство – грех большой, тем более сестричка родная, маленькая. Царствие небесное... шесть лет. Пусть приедет, прощения попросит у родителей. Уголовного дела заводить никто не будет, своим кругом разберутся. Мы все, кто ее знает, готовы ей помочь. И родители, и одноклассники, и учителя. Мы ее очень ждем...

От последней фразы Аллы Григорьевны бывалый сотрудник милиции поежился. Прямо сектантство какое-то. Мракобесие. Ага, ждете вы ее. И он знал, что происходит, когда разбираются «своим кругом». Без суда девчонку растерзаете. А вообще, милиция здесь есть? Почему не начали следствие, экспертизу? И никто явно не горел желанием разобраться во всем. Приняли, как было подано...

Либо подано было так, что попробуй не прими.

Сложив в папку все документы, а восстановленный аттестат – в отдельный файл, Николай быстро перекусил сосиской в тесте, выпил крепкого сладкого чая и сел на электричку до Москвы.

В дороге он спал почти до Казанского вокзала. И сны у него были тяжелые...

                                         Глава 4

В то же время в этом же городке, в частном доме, расположенном на улице Радио, царила тяжелая, гнетущая атмосфера. Два дня назад супруги Харламовы похоронили шестилетнюю дочь. До этого скоропалительно сбежала из города старшая – семнадцатилетняя Нина.

– Милая, у нас еще все будет хорошо, – Георгий, представительный брюнет с аккуратной бородкой, обрамляющей волевой подбородок, подошел сзади к креслу, на котором сидела жена, и обнял ее за плечи. – Нинка найдется. Ну, сколько она сможет прожить одна? А наше горе – мы переживем его.

Анастасия Харламова, изящная белокожая женщина с умело подкрашенными в бронзовый цвет волосами, положила ладони на его руки.

– Найдется или нет – плевать, – охрипшим голосом ответила она. – Нет у меня больше дочери, как и той, что она собственноручно отравила. Пусть доказать что-то сложно, я верю тебе. Ты мой муж.

Георгий понял, что нужно ловить момент. Более удобного случая представиться ему не могло. Он крепче обнял жену и пощекотал ее шею легким поцелуем.

– Раз я твой муж, – промурлыкал он ей в ухо, – и Нину ты вычеркнула из своей жизни, может быть, вернемся к нашей теме? Ты же  скопила ей на квартиру. Этих денег на однокомнатную в нашем городе точно хватило бы! А мне как раз не хватает такой суммы, чтобы открыть автосервис. Это было бы нашим шагом к новой, обеспеченной жизни. А дети – что же, ты еще молодая. Я хочу позаботиться и о наших будущих детях тоже!

В тот же день они сняли деньги со счета в банке. А на следующий день началась паника. Рубль обвалился так, что на эту сумму они едва могли бы купить стиральную машину...

*                                   *                                       *                                         *                                     *

Позже, когда Анастасия смогла уснуть в их спальне, Георгий заботливо накрыл ее пледом, а сам ушел в гостиную и достал из потайного шкафчика бутылку с водкой. Все-таки, тяжело казаться спокойным и невиновным, когда на самом деле ты весь на нервах и виноват во всем полностью. Да если бы жена знала, какую роль на самом деле он сыграл в ее жизни, он бы уже сидел в милиции, в ожидании суда!

Однако, за восемь лет их совместной жизни ему удалось внушить ей тотальное доверие к себе. Это было не так сложно – Георгий лучше знал жизнь и был на тринадцать лет старше Насти. Только вот с Ниной не получилось такого же доверия. Он передернул плечами. Если Нина когда-нибудь захочет во всем разобраться... Но нет. Он сумел сделать так, что в городке ее все ненавидят и считают убийцей, удивляются, что родители не заявили куда следует – вроде как, ребенок сам добрался до лекарства и проглотил смертельную дозу. Мужчина именно в таком ключе вел разговоры с сочувствующими. Да, ненавидела младшую сестру, ревновала. Отравила. Но – ведь тоже дочь! Бог простит...

Все началось, когда он переехал жить из деревни в этот городок восемь лет назад. На тот момент обе взрослые дочери вышли замуж, бывшая жена осталась в деревне. Молодую вдову с десятилетней дочкой он заметил сразу – Настя была привлекательной, веселой, умело управлялась на огороде и работала бухгалтером в автотранспортном предприятии, куда он устроился инженером по безопасности. Ухаживание было недолгим – Настя устала жить без мужчины, а ее муж погиб пять лет назад. Поэтому, через два месяца после знакомства, они сыграли скромную свадьбу, и Георгий Харламов переехал к Насте и Нине.

Жили они неплохо. Настя изо всех сил старалась быть хорошей женой, а Нина приняла его без сильного восторга, но с уважением – совершенно нормально для школьницы, которая еще помнила живым своего отца. Вот только с ним самим происходили странные вещи. Худенькое тело Нины, ее выпирающие локти и коленки в ссадинах, округлые детские щеки и длинные ресницы не давали ему покоя. Он никогда бы себе не признался в том, кем является на самом деле. Георгий сознательно выкинул из памяти некоторые моменты детства своих дочерей, когда они особенно были ему интересны, и причину, по которой жена с маленькими детьми-погодками бегом побежала разводиться. В дальнейшем, когда дочери выросли, он прекрасно с ними общался.

А Нина, как назло, разгуливала по дому в коротких шортиках и сарафанах. Не специально, конечно – она всегда так ходила. К тому же, довольно быстро забеременела Анастасия. И Георгий не смог удержаться. Получая бешеное, краденое наслаждение, он периодически трогал Нину за коленку, проводил ладонью по выступающему девчачьему позвоночнику, приобнимал. Девочка немного пугалась, пыталась обсудить это с матерью. Но Настя, поглощенная второй беременностью, не воспринимала ее слова всерьез.

Когда Нине исполнилось одиннадцать, в подарок на день рождения она получила новорожденную сестренку Олю. Девочка быстро научилась ухаживать за младенцем, постоянно играла, кормила, целовала пухлые щеки. Мать была только рада – было больше времени для хозяйства и отдыха. А вот Георгию казалось, что Нина хочет защитить Олечку от него...

Он чуть было не прокололся, когда Нина собиралась на каникулы в летний лагерь. Ей тогда исполнилось четырнадцать. В тот вечер она собрала сумки и пошла мыться в баню. Он прошел в предбанник и стоял, подсматривал, чувствуя, как получает наслаждение куда большее, чем при занятиях любовью с молодой женой. Нина услышала странные звуки и вышла в предбанник, где он не удержался и попытался ее схватить. Девушка с трудом вырвалась, схватила ковш с горячей водой и пригрозила, что ошпарит его.

Георгию пришлось уйти, но, пока Нина одевалась, он, предполагая ее дальнейшие шаги, так все преподнес жене, будто он зашел в баню случайно и ничего не видел, а Нина испугалась. Поэтому, когда девочка пожаловалась матери, та просто отмахнулась.

На следующий день Нина уехала в лагерь. Вернулась она в августе – выросшая на десять сантиметров, с округлившейся грудью и бедрами, с такой женственностью в теле и движениях, что местные парни просто прохода ей не давали. А Георгий... ему стало неинтересно. Мужчине не была нужна взрослая девушка с женскими формами. Куда интереснее для него стала Оля, которой только исполнилось четыре года.

Он долго боялся сделать то, что хотелось. Вроде бы Настя не обратила внимания на жалобы Нины, но теперь смотрела на мужа как-то иначе. Внимательно, пытливо. Так что, требовалось усыпить ее бдительность.

В этом году Нина закончила школу. Кажется, за последние два года девушка забыла, что он к ней приставал, или делала вид. За прошедшее время он так  по-разному относился к Нине и Оле, не в пользу первой, что старшая сестра ощущала себя ненужной в семье, и даже охладела к малышке. Оле покупали все, и многое прощали. Нину ограничивали во многом, а наказывали по малейшему поводу. Она с этим мирилась, считая, что Оля маленькая, и ее нужно поберечь.

В тот вечер жена после работы отправилась на корпоратив и местный ресторан, а Нина после сдачи последнего выпускного экзамена тоже собиралась где-то праздновать с друзьями. Георгий решил – сейчас, или никогда, сбудется его заветное желание. Забрав Олю после работы из садика, дома он подлил ей в молоко капли, которые Анастасия пила, когда не могла уснуть. Плеснул нормальную дозу – Оля ведь была девочкой крупной. Далее он перенес ее в гостиную на диван. В тот момент он себя не контролировал. Просто хотел приласкать девочку, не нарушая целостности – это сразу бы все заметили.

И принесло тогда эту чертову Нинку! Видите ли, она забыла дома деньги. Конечно, увидев, что происходит, она заорала, что сейчас позвонит в милицию, позовет соседей, мать... Ему ничего не оставалось, как вырубить девчонку одним ударом в висок, после которого Нина упала на пол без сознания.

Соображая, что делать, он обнаружил, что Оля не дышит, и пульса у нее нет. Пытался делать дочке закрытый массаж сердца, искусственное дыхание – все, что угодно, только бы не вызывать скорую помощь. Когда он понял, что ей уже не помочь, в голове его быстро созрел коварный план, как себя обелить.

Вернувшейся домой Анастасии была преподнесена следующая история: он пришел с работы, Нина забежала за деньгами. Понадобилось выйти по делам, оставил младшую сестру на старшую. Пришел – а девочка без сознания, и Нинка пытается ее задушить! А вот и капли, которые она налила ребенку в молоко... Он оттаскивал Нину, но она с небывалой силой пыталась   все-таки дотянуться до Олиной шейки. Пришлось ее ударить, сил не рассчитал!

Растерянная, в состоянии шока, Настя, дочь мертва, поэтому, когда Нина пришла в себя, на нее обрушился шквал криков, побоев и обвинений.

В ту ночь ее заперли в собственной комнате. Нина, собрав сумку с вещами, документы и  накопленные за полгода деньги, бежала из дома через окно. Ночь она провела у друга-одноклассника, объяснив, что поругалась с отчимом, а утром окольными путями пробралась на окраину города. Естественно, Георгий об этом не знал и утром провел среди горожан большую разъяснительную работу – так, что девушку все стали ненавидеть, кроме того человека, что укрыл ее. Первая учительница Нины, женщина одинокая, знала всю эту историю с отчимом, и поэтому поверила бывшей ученице. Она настраивала девочку, что нужно разобраться, обратиться в милицию... Однако, вернувшись вечером с работы, она уже не была полна энтузиазма.

В городе про Нину говорили гадости, называли убийцей. В милицию никто не обращался, хотя ситуацией заинтересовалась опека. А что тут скажешь? Ребенок нашел капли и наглотался их – ужасно, но случается. А вот слухи про сестру-убийцу, это нелегально, но как это приняли местные – за чистую правду! Вроде собирались добровольные группы, желающие найти Нину.

– Уезжала бы ты, девочка, – посоветовала учительница, – да подальше. Съедят они тебя. Не дадут жизни...

Георгий не знал, что Нина уехала в Москву на самой ранней, пустой электричке. Учительница дала ей с собой еще немного денег. Провожал девушку только бездомный пес, которого она знала и часто подкармливала. Он бежал за электричкой практически до следующей станции.

                                                       Глава 5

Вечером, в час пик, на выходе из станции метро «Выхино» было очень много народу. Люди спешили домой, в свои густонаселенные районы, а также на подмосковные электрички. В еще тягучем, жарком августовском воздухе запах от толпы казался разнообразным и почти невыносимым.

Ничего, думал Андрей Сазонов, выходя из метро. Он отошел в сторону, чтобы не снесли спешащие люди, и закурил сигарету. Он уже скопил достаточно денег, чтобы приобрести собственную машину. У него был выбор: подержанная иномарка или новая русская модель. Некоторое наличие модных «понтов», полученное в разных игорных заведениях, требовало первый вариант. Но, природная практичность и образование инженера-автомеханика, полученное в одном московском колледже, говорило понтам твердое «заткнись». Так что, Андрей остановился на втором варианте.

Молодой человек жил на Ашхабадской улице в небольшой однокомнатной квартирке, доставшейся ему по наследству от бабушки. Родители его крепко выпивали и были лишены прав, когда он был еще маленьким, а потом исчезли, так что, бабуля его вырастила, душу вложила. А, когда он стал зарабатывать первые, пусть шальные деньги, померла. Так и не успел отблагодарить ее!

На данный момент Андрей имел не так мало для своего возраста: квартиру, вот-вот купит машину, кое-какие деньги и перспективную профессию (явно не инженера-автомеханика). Он владел мастерством, в котором его выручали собственные глаза, руки и сообразительность. Он понимал, что всю жизнь этим заниматься нельзя. Мечтой Андрея было открытие сети спортивных клубов, но для этого требовалось очень много денег! Если есть возможность заработать их легко – почему бы нет?!

В последнее время Андрей чувствовал себя особенно одиноко. Нет: была, конечно, и веселая ночная жизнь, и друзья-коллеги, такие, как Рита Михайловская и еще несколько ребят. Но очень хотелось, чтобы рядом был родной, близкий человек. Чтобы приехать домой, голову ей на колени положить – и забыть обо всем, и чтобы на кухне пахло вкусно. Были, конечно, девушки, проявляющие интерес... Но, не видел он их в долгосрочной перспективе.