Текст книги "Охота на Снайпера"

Автор книги: Мария Симонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Погоди, Конь, дай мне с ним разобраться! – крикнул он и пояснил: – У нас старые счеты.

– Дуэль? Что ж, валяй, – произнес Конь, с сожалением опуская только что появившийся в его руке длинный бич со сверкающим набалдашником.

Махи кувалды разогнали партнеров в разные стороны, бутафорская фирма между ними уже полностью лежала в руинах, и Конь махнул Яну рукой с той стороны:

– Действуй, а я разберусь с прикрытием. – У него в углу зрения также мигал тревожный огонек, предупреждая, что над ними пытаются установить контроль. – Эх, нравится мне этот сервер! – сообщил Конь, загородил глаза непроницаемым щитком, опустившимся из-под ковбойской шляпы, и канул куда-то в темноту.

Кувалда посвистела было за ним, но Ян бросил ей вслед хрустальное ядро; бросок получился снайперским, к тому же промахнуться по такой штуке было бы трудновато. Разбилось это ядро не осколками, а так, будто было жидким, и составлявшая его субстанция обволокла кувалду тонким слоем вместе с рукояткой-бревном. Гигантское орудие замедлило движение, затем затряслось, и было видно, как оно с удивительной скоростью ржавеет и распадается в этом своеобразном «скафандре». Процесс распада далеко еще не закончился, когда кувалда обратилась в столб синего пламени.

Ламер принял бы это за победу, но Ян не тешил себя иллюзиями: противник нашел защиту и в данный момент попросту «выжигал» вирус, успевший слегка его покоцать. Когда пламя опало, на том месте, где оно только что полыхало, появился парень в голубых джинсах, белых кроссовках и в белой футболке. Несмотря на простоту описания, выглядел он необычно: очертания его были нечетки, словно бы смазаны; так воспринимается человек, проскакивающий в солнечный день мимо, на котором не успеваешь сфокусировать внимание. При взгляде на него в глазах чуть рябило и появлялось неприятное ощущение – глаз рефлекторно пытался проследить несуществующее движение, поймать его в фокус. Такой «личности» не купишь в стандартных комплектах, и редкий художник способен это передать.

«Мастерство его и выдает», – сказал когда-то Паук.

– Привет, Никольский, – дружелюбно произнес парень и добавил насмешливо: – Помнится, мы уже встречались.

Виртуальность – не то место и не тот мир, где, встретив на перекрестке «реального» знакомого, можно запросто его узнать. Не говоря уже о том, что настоящее имя Яна здесь никогда не фигурировало.

– Вот видишь, я тебя знаю, – сказал парень. – А ты меня нет. Понимаю, что это нечестно, поэтому для начала предлагаю познакомиться.

Вот это Яна удивило: ни один хакер – а этот тип, без сомнения, был хакером – не откроет своего настоящего имени, тем более очевидному врагу. Впрочем, этот и соврет – недорого возьмет. Тот словно услышал его мысли:

– Имя, уж извини, могу тебе открыть только сетевое. Мой базовый ник – Черный Волк. Немногие его знают, но тебе уже можно. – Он сделал паузу, ожидая реакции, но Ян молчал. – А теперь, как ты смотришь на то, чтобы забить на виртуальную войну и поговорить о твоих реальных проблемах?

Ян лихорадочно размышлял. Нет, хакер не мог узнать его с той же легкостью, с какой он опознал его, – ни по виртуальному образу, ни по оружию, ведь Ян работал с чужим обеспечением. Даже отследи он адрес, тот ничего бы ему не сказал о Яне. Пусть здесь ждали именно его, но... явиться-то на сайт мог кто угодно! Сеть огромна. Кто сказал Черному Волку, что перед ним Ян Никольский? Да, противник мог предполагать это с достаточной степенью вероятности, но знать наверняка не мог.

– Я знаю, что это ты. – Собеседник усмехался.

Ян сжал зубы – на его виртуальном образе, впрочем, это никак не отразилось. Умение читать мысли – вернее, угадывать их, анализируя мельчайшие аспекты ситуации, – было свойственно некоторым «снайперам» высшего звена. Ничего общего с телепатией. Но неприятно.

– Суди сам – какие еще посетители могли нагрянуть сюда с полным букетом вирусного оружия?

Ян молчал, уверенный, что, вступив в разговор, он не узнает ничего нового. Он прекрасно представлял себе содержание предстоящей беседы: угрозы, посулы, шантаж. Такова их стратегия, практически не дающая осечек. Им нужна была Кэт, и этот Черный Волк из кожи вон вылезет, чтобы заставить его пойти на предательство. Это, конечно, им вряд ли удастся, но вот добавить Никольскому головной боли – дело техники. Если бы собеседник – или кто-то, сидящий рядом с ним и следящий за их разговором, – действительно умел угадывать мысли, он в этот момент забил бы тревогу или... Или продолжал бы в том же духе, затягивая таким образом время.

Что он и делал.

В надежде нащупать адрес! Конь в данный момент работал над тем, чтобы этого не допустить, но огонек по-прежнему сигнализировал о прощупывании. Сигнала тревоги пока не было – значит, достаточное количество подставных адресов еще держалось, и Ян надеялся, что успеет осуществить пришедшую на ум охотничью хитрость. Усмехнулся про себя: «Волк, говоришь? А я, по-твоему, добыча? Сейчас посмотрим, кто есть кто...» Хакер тем временем прилагал все усилия, чтобы заставить Яна вступить в разговор:

– Полагаю, твое молчание можно принять за согласие. Ты не пытаешься найти возражений: выходит, мы оба понимаем, что они излишни. Так? Хорошо, мне достаточно, чтобы ты просто слушал.

По-прежнему молча Ян достал из своего арсенала ружье – длинное, какого-то древнего образца. Спокойно передернул затвор.

Черный Волк ухмыльнулся. Как ни трудно было уловить выражение «нечеткого» лица, но похоже – с оттенком презрения.

Вирус «Отбой» более известный под названием «П..... ц», был гибельным для операционной системы, и, наверное, таким же старым, как олицетворяющее его оружие. Являясь модификацией еще более древнего вируса «Чернобыль», он отличался от своего «прародителя» тем, что действовал, не дожидаясь дня печально-знаменитой аварии. Мандраж, наводимый на хакеров одним его упоминанием, также остался в далеком прошлом: в наши дни от него спасала даже среднего уровня защита.

– Раз уж ты его достал, советую совершить самоубийство. Отвратительная вещь – бессилие. Понимаю.

– Вряд ли. – Это была первая фраза, произнесенная Яном за все время «беседы». Одновременно он извлек свободной рукой нечто, напоминающее страусиное яйцо в прозрачной скорлупе, и, не считая нужным о чем-то предупреждать, швырнул его в собеседника.

Вирус «Амеба», одно из изобретений Коня, был простейшим во всех смыслах этого слова. Все, что он делал, – это плодился методом деления, притом скорость его размножения походила на цепную реакцию ядерного синтеза.

Трудно сказать, понял ли Черный Волк, что сейчас произойдет, или его до глубины души оскорбило, что противник бросается в него яйцами, но после того, как «Амеба» ударилась в его грудь и растеклась по футболке, как полагается яйцам и амебам, он в мгновение ока превратился в огромного оскаленного волчару. И прыгнул. Возможно, он еще надеялся успеть.

Выстрел настиг его в прыжке: мощное тело зверя словно наткнулось на невидимое препятствие, и что-то брызнуло в разные стороны – не плоть и не кровь, а какие-то непонятные куски. Волка отбросило, в груди его образовалась черная дыра, а из оскаленной пасти вырвался человеческий вопль, в котором больше было злого отчаяния, чем боли. Крик быстро стих, словно бы отдалившись, вместе с тем очертания зверя поблекли, и он истаял, подобно фантому – исчез, не успев упасть на площадку перед руинами.

– Вот теперь – понимаешь, – произнес Ян, опуская ружье. Хотя слышать его хакер, сидящий сейчас перед погибшей машиной, уже не мог. Ян вздохнул – жаль. Не человека с ником Черный Волк, а этого матерого красавца-зверя, которого он только что уничтожил. А с ним и «смазанного» парнишку, и того светского джентльмена, каким Черный Волк предстал перед ним в первый раз: вся информация на жестком диске хакера превратилась только что в бессмысленный набор байтов. Потрясающие «личины» Черного Волка – вот то единственное, чего Яну было по-настоящему жаль.

– Отбой, – сказал Ян, пряча старое, но все еще, как выяснилось, способное послужить оружие.

– Такого крутого и «Отбоем»?.. – Задумчивый голос принадлежал ковбою, который вновь был поблизости: как ни в чем не бывало прохаживался, разглядывая «куски», брызнувшие из волка – какие-то программы или их остатки. А между тем тревожный огонек продолжал мигать.

– У нас проблемы? – поинтересовался Ян. Конь отрицательно качнул головой:

– Проблемы у них. Ты не поверишь – этот дискотечный прокси оказался надежным, как швейцарский банк. А я думал, что они там за дурацкую светомузыку деньги дерут.

– Значит, все чисто. Уходим без... Эй, ты что делаешь?

Конь собрался подобрать что-то из волчьих «остатков».

– Не дрейфь, я в изоляции, – откликнулся он.

– Слушай, в прошлый раз этот чел оставил у Паука яблоко. В нем оказался шпионский вирус; узнав все, что хотел, он убил Пауку процессор.

Конь застыл в сомнении над волчьим барахлом.

– А я все это запакую и кину на изолированный диск.

– Ты что, не понял – он Паука угробил!

– Ладно, черт с ним, – сдался Конь и проворчал: – Зато мы угробили его.

Говоря «мы», Конь ни в коем случае не подмазывался к чужой победе; она была и его тоже – в той же мере, как и арсенал, использованный Яном, где помимо новейших программных разработок нашлось место старому оружию и даже кошмарно-плодовитому вирусу из категории «простейших». Никогда не знаешь, что может пригодиться в виртуальном погружении и какие идеи тебя по ходу дела осенят.

– А все-таки чем ты его пробил? – допытывался Конь, когда они уже вновь оказались на террасе с видом на океан; волны к этому времени заметно опали, небо посветлело. – Угробил-то понятно чем, но не «П.... Ц» же ему защиту завалил? – вопросительно взглянул он на Яна. Облик Коня был сейчас наиболее близок к оригиналу; пожалуй, нос был чуть-чуть менее длинным, то же можно было сказать о его лице и фигуре. У всех есть небольшие комплексы, виртуальность позволяет забыть о многих и в первую очередь о тех, что связаны с внешностью: программируя свой собственный облик, человек невольно выдает себя, минимизируя недостатки, и сам обычно этого не замечает. Ян, как ни смешно, до сих пор оставался «среднестатистическим деловым господином»: его облика в наборе все равно не было, а превращаться во что-либо другое было лень, да, собственно, уже и незачем.

– Да не пробил я его, а, вот именно, завалил, – сказал он, – завалил работой по ликвидации твоей «Амебы».

– Ха! Ага. – Конь принялся мять пятерней подбородок. – Она в мгновение ока все заполонила. Ясно. Это выглядело как эпидемия. Все защитные ресурсы включились в борьбу.

Ян кивнул:

– Система попросту увязла в борьбе, и он остался без защиты.

– Ему надо было просто...

– Да знаю я, знаю! И он наверняка понял, но уже после: слишком уж быстро все произошло. Ладно, Конь, пошел я «наверх».

– Беспокоишься? – ехидно спросил Конь.

– Хочу поглядеть на бумаги. Вдруг что не так?

– Да куда она денется? Спит небось. – Судя по фразе, брошенной «вдогонку», Конь не питал иллюзий насчет истинных приоритетов партнера.

Действительно, сдернув с головы мнемоленту, Ян первым делом обернулся и облегченно перевел дух: Кэт в самом деле спала, натянув плед до самого носа. Шел пятый час утра, будить ее в такую рань причин не было, и Ян занялся документами. На первый взгляд безукоризненные, они лишь едва заметно грешили против истины: в одном удостоверении значилось «Ян Нипольский», а в другом «Карина Комова», и это не было ошибкой компьютера: именно на эти имена он заказал билеты, на случай, если в компьютеры космопорта внесены данные по разыскиваемым персонам. А моментальные фотографии, сделанные перед самым «погружением», изрядно отличались от тех, что могли фигурировать в розыске. Ян вспомнил, что есть, кажется, такая популярная певичка – Карина Комова, и усмехнулся: вряд ли это, допущенное им и очевидно случайное совпадение могло навредить их планам.

Глава 11
ОДИН ЗВОНОК БАБУШКЕ, А ТАКЖЕ...

Итак, они обзавелись необходимыми бумагами, однако сутки, оставшиеся до рейса, рискованно было проводить у Коня. Ян не стал пугать партнера рассказом о причинах их раннего отъезда – важно, что все следы в компьютере были тщательно подчищены, а сам Конь понятия не имел ни о содержании бумаг, ни о том, куда теперь намереваются отправиться Ник и его таинственная подруга Леди. Он и не думал приставать к ним с расспросами по этому поводу, а только сонно посоветовал им напоследок не есть сырых амеб.

Выбранная Яном гостиница «Млечный Путь» не отличалась дороговизной, при этом, заплатив вперед и добавив сверх того некоторую сумму, они получили возможность записаться как им заблагорассудится. Они записались супругами Ивановыми. Оставалось позаботиться об одежде, приличествующей представителям серьезной фирмы, и с этим проблем не возникло: при гостинице имелись магазинчики, где они приобрели все необходимое, а также кафе, где перекусили, после чего поднялись на девятый этаж в свой номер.

Подготовка к бегству с Земли была практически завершена, и впереди оставался целый свободный день. Звонить Тропилину больше не стоило, и ни к чему было искушать судьбу, мотаясь без особой нужды по городу. В их распоряжении оказалась небольшая, чистая и очень просто обставленная комната, заняться в которой двум молодым «супругам» было абсолютно нечем. «Кроме как наконец друг другом», – подумала Кэт, ощутив от этой мысли легкий жар и искоса поглядев на спутника. Ян осматривался, словно не подозревая о ее волнении – может, и впрямь не подозревая?.. «Однако это было бы странно», – подумала Кэт. Ради того, чтобы так вот просто остаться наедине, забыв о времени и не опасаясь ничьих глаз, ими было преодолено столько препятствий, что теперь, когда осталось только протянуть руки, ее внутреннее состояние напоминало не порыв, а надлом: взгляд ее затуманился, ноги ослабли, только гордость не позволила опуститься на кровать – жест выглядел бы донельзя прозрачным. Она села в кресло перед терминалом, отрезая Яну возможность самому занять это место: тогда он, чего доброго, окунулся бы в компьютер – «совсем ненадолго», то есть до ночи, а то и – очень может быть – до завтрашнего утра. А на постель сел он, оказавшись прямо перед Кэт, и никаким намеком это не выглядело. Ему сейчас было не до объятий, и Кэт отчетливо это ощутила, однако что-то в ней еще надеялось: вот сейчас Ян скажет с теплой хрипотцой: «Иди сюда!..»

– Я должен сказать тебе что-то важное.

Что ж, тоже неплохое начало. Кэт не сомневалась в его чувстве – оно стало столь же необходимой составляющей ее мира, как собственное дыхание, – удивительный факт, учитывая, что до сих пор между ними не было произнесено ни слова о любви.

– Ты, конечно, помнишь тех странных детей, которые исчезли и чуть не захватили тебя с собой? Я уверен, что тогда на наших глазах произошло что-то вроде телепортации.

Кэт была сейчас примерно настолько же далека от обдумывания этого странного события, как от Онтарио. Ее больно задело его старательное равнодушие к ее, к их, личным проблемам, тем не менее она ответила ровным голосом:

– Конечно, помню.

– Ты понимаешь, что вокруг тебя происходит?

Кэт ожидала от него совсем других слов, а мысли ее были заняты происходящим в данный момент между ними разговором, поэтому она честно сказала:

– Нет.

Ян с досадой поморщился:

– Тебя хотели куда-то телепортировать. Эти существа, выглядевшие как дети, – они не люди, а неизвестно что. «Снайперы» называют это Третьей Силой. Эта Сила сбивает прицел... ну то есть, чтобы тебе было понятней, ломает естественный ход событий. И этой Силе что-то от тебя надо. Я, кажется, понял, как отличать этих существ от обычных людей, но это доступно только мне, а я не могу постоянно быть рядом. Все, что я тебе пытаюсь внушить, – будь предельно осторожной. Когда происходит что-то необычное, ты должна уходить, сторониться, прятаться... Пойми, это очень важно!

Он хотел бы увидеть понимание на ее лице – увы, но в этот момент она склонила голову. Возможно, размышляя над его словами?

Кэт просто не желала, чтобы он видел, как ее щеки медленно заливаются краской. Ее захлестнули разочарование и обида: словно она открыла роман, вся уже в предвкушении захватывающего сюжета, а это оказалась чья-то диссертация. Сколько там за ней уже гоняется сил? Подумаешь – одной больше... «Вообразила, что с тобой наконец поговорят о любви? Разбежалась... идиотка. И на лице ведь это ожидание было написано ВОТ ТАКЕННЫМИ буквами, а он по нему – Третьей Силой... А мне на эту силу плевать с небоскреба! – думала Кэт. – На моем хвосте она вовсе и не третья: четвертая – это как минимум».

– Хорошо, я все это учту, – выдавила она, изо всех сил стараясь не выглядеть образчиком влюбленной дурочки, готовой разрыдаться из-за несбывшихся глупых надежд. Резко поднявшись, она развернулась, как бы в размышлении, чем бы заняться. – Что будем делать? Может, опять поменяем внешность? Натуральные цвета я уже все попробовала, осталось... – она провела рукой по его лишенной волос голове, вздохнула: – разве что обриться.

– Но на удостоверении ты с волосами, – растерянно сказал Ян. – Фотографию уже не поменяешь.

– Да? Ну ладно. Тогда я просто приму душ.

Ян тоже встал – даже зная, в чем дело, он сейчас бессилен был что-либо поправить. Иногда умение видеть будущее, незримо присутствующее в настоящем, складывающееся из его мельчайших деталей, способно сослужить чертовски плохую службу. Он знал, что Кэт может пообещать и даже поклясться, но, когда он уснет – а он уснет, потому что работал всю прошедшую ночь и лишь чуть-чуть с утра покимарил в кресле, – она ни за что не сможет усидеть целый день в номере. Именно поэтому он прежде всего предупредил ее о дополнительной, очень труднообъяснимой и наиболее непредсказуемой опасности. А теперь попробовал поймать ее за руку:

– Кэт, постой!

Она ловко ускользнула, уронив через плечо:

– Тебя с собой не беру, и не мечтай, но обещаю быть очень осторожной! – Подхватив сумку, где были купленные ими сегодня одежда, а также туалетные принадлежности, она скрылась в ванной. Вскоре оттуда донесся шум воды.

Ян уселся на покинутое ею место, сожалея, – но не о расстроившем Кэт разговоре, а о том, что не позаботился заранее проверить ванную на предмет наличия в ней подозрительных дверей и всякого такого. Он предпочел бы находиться там, при ней: никто не поручится, что «нечто» не объявится сейчас рядом с нею, и лучше бы при сем присутствовать. Утешало одно: видимо, создание телепортационного канала – не такая уж простая задача, иначе Третья Сила добралась бы до Кэт гораздо раньше, ведь было предостаточно случаев, когда она оставалась без присмотра – взять хотя бы его «отлучку» в виртуальность. Когда даже минутная потеря ее из виду связана с риском ее потерять, изрядно же ему пришлось рискнуть! А что делать – приходилось уповать на то, что Третья Сила заодно с остальными потеряла их из виду. И пока что происходящее это подтверждало. Сейчас ему ничего не оставалось, кроме как охранять дверь ванной и уповать на то, что Кэт серьезно отнеслась к его предупреждению. «Впрочем, – подумал он, – не мешает предпринять и еще кое-какие меры безопасности».

Ян развернулся к компьютеру. Спустя некоторое время он отключил его, пересел на кровать, подложил под спину подушку и принялся ждать.

Так его и застала Кэт, пропадавшая в ванной не меньше часа: полулежащим на кровати и, к ее разочарованию, крепко спящим. Это было тем более обидно, что она успела произвести некоторые изменения в своей внешности – конечно, не обрилась наголо, но коротко обрезала волосы и уложила их, создав «мокрый эффект». Еще она долго колебалась, как к нему выйти: к примеру, девушка выходит из ванной, обернутая полотенцем – что может быть естественней?.. «Ну да, а к тому же бледная от волнения и вовсе не такая уверенная в себе, как хотелось бы». В результате она появилась в только что купленном деловом костюме – приталенный бежевый пиджак, узкая юбка с разрезом, туфельки на средней шпильке – и уже предвкушала его реакцию. Кстати, вопрос о том, чем они будут заниматься весь оставшийся день – сидя в номере? – оставался открытым. Для нее, но, как выяснилось, не для него – он попросту дрых.

Кэт постояла над ним в нерешительности – соблазн разбудить и насладиться его изумлением был велик, но лишь теперь она подумала о том, как он, должно быть, устал после ночного бдения за компьютером. И ведь все исключительно ради нее – сам он, уж наверное, мог бы спокойно улетать с Земли, куда ему вздумается, под своим настоящим именем. Кэт уже протянула руку, но лишь осторожно поправила ему подушку.

Самой ей спать совершенно не хотелось. Кроме того, ей давно уже не давала покоя мысль об одном человеке, которого ее тайное бегство с Земли способно убить, причем безо всякого преувеличения, – о бабушке. Разумеется, нечего было и думать навестить ее перед отъездом. А вот позвонить... Всего несколько слов. И огромный груз – долой с души. Кэт со вздохом поглядела на Яна – он, уж конечно, был бы против, несмотря на то, что пожилой женщине грозит удар. Ну а как бы он поступил, если бы речь шла о его любимой бабушке? Кажется, Кэт знала ответ – по крайней мере, сама она собиралась поступить именно так.

Разумеется, в номере был телефон, но она была не настолько глупа, чтобы звонить с него. Прежде чем выйти, она еще раз напоследок взглянула на Яна и на секунду замерла, заколебалась, представив, каково ему будет, если, открыв глаза, он не обнаружит ее в номере. Ну... в любом случае удар ему, в отличие от бабушки, не грозит. А она собиралась обернуться моментально; вряд ли Ян, не спавший ночь, успеет проснуться.

Купив карточку у автомата в нижнем холле, она с него же и позвонила. При звуке чуть надтреснутого бабушкиного голоса, сообщающего, что в данный момент ее нет дома, у Кэт дрогнуло сердце. Вообще-то она терпеть не могла автоответчики и никогда с ними не разговаривала, но в данный момент это ее устраивало: оставить сообщение куда проще, чем напрямую лгать взволнованной старушке. Она сказала, что подвернулись горящие путевки в Прибалтику, что уезжает она прямо сейчас и едва ли успеет зайти. Кэт стоило немалого усилия говорить с присущей ей легкостью – так, чтобы находящийся далеко от тебя человек почувствовал улыбку, хотя саму ее коробило от собственного лживо-беззаботного тона.

Положив трубку, Кэт несколько секунд постояла у автомата. На душе было муторно – немногим легче, чем до звонка. Ба, конечно же, расстроится, тем более что позвонить ей «из Прибалтики» не удастся – никто еще не изобрел межзвездную телефонную связь. Но – делать нечего. Остается вернуться в номер и запереться там со своими тревогами и переживаниями до завтрашнего утра. И со своей любовью, не востребованной по ряду очень уважительных причин.

За размышлениями Кэт неожиданно для себя свернула не к лифтам, а к широким стеклянным дверям, ведущим на улицу. Чуть поразмыслив, она решила, что отсутствует не более пяти минут и ничего не изменится, если она пропадет еще минут на десять; уткнуться в телевизор или всплакнуть рядом со спящим Яном – все это еще успеется, тем паче что она очень хорошо представляла себе, как за день бездействия минуты превратятся в черепах, передающих друг другу эстафетную палочку времени. Словом, она не видела ничего дурного в том, чтобы немного пройтись, но далеко, разумеется, уходить не стоит.

Выйдя из дверей и перейдя через улицу, Кэт поравнялась с летним кафе – одним из тех, где столики стоят прямо на тротуаре; их было всего пять, спрятанных от солнца под разноцветными зонтиками. Место было тихим, и Кэт сочла его вполне подходящим для приземления: можно считать, что она никуда не уходит, гостиница практически напротив, и, если Ян выбежит ее искать, то главный вход вот он, как на ладони.

За продавца здесь был повар-автомат, представлявший собой в комплексе цепочку агрегатов, двигавшихся за прозрачной витриной: каждый узел был занят приготовлением отдельного блюда, так что можно было воочию лицезреть процесс превращения сырых продуктов во что-то более или менее съедобное. Заказанный ею пирожок с мясом съехал по спиральной ленте, покрываясь на глазах румяной корочкой, и плюхнулся на тарелку, рядом с которой манипулятор выставил бутылку «пепси».

Пройдя за свободный столик и приступив к еде, Кэт с досадой поймала себя на том, что подозрительно косится налево, где расположились молодая мама с двумя мальчиками-близнецами лет четырех. Кажется, случай с детьми, чуть не заманившими ее в то, что Ян назвал «телепортом», настроил Кэт по отношению ко всем «цветам жизни» весьма отрицательно. Сыграло свою роль и то заявление о них Яна, что они не люди, а неизвестно что. Кэт помнила, что и впрямь уловила в них нечто, не поддающееся обычным формулировкам, – нечто неправильное: они выглядели так, будто вовсе не нуждаются в опеке взрослых; пожалуй, они очень походили на два маленьких автомата, с самого начала «нацеленных» на нее. В то время как малыши, сидевшие сейчас рядом, нимало ею не интересовались, как и их мать, занятая исключительно своими близнецами.

– Мам, а Влад съел у меня красный шарик! – плаксиво заявил один. Второй воспользовался случаем, чтобы стащить из горки фигурных изделий на тарелке брата еще какую-то зеленую пирамидку, и, быстро сунув ее в рот, заявил с набитыми щеками:

– А Мифка наябеднифал!

Несмотря на строгий окрик матери, между детьми возникла легкая потасовка, фигурные изделия полетели салютообразно во все стороны. На сердце у Кэт полегчало, она наблюдала за забавной детской возней и уже свободнее смотрела вокруг с таким ощущением, словно получила краткосрочный отпуск с тяжелой и очень опасной работы. Неужели такой малости, как всего лишь перейти через улицу, оказалось достаточно, чтобы не чувствовать себя дичью? Она задалась этим вопросом, еще не осознавая, что ответ лежит на поверхности: все дело было в звонке, после которого пребывание в гостинице перестало быть безопасным. Возможно, что ее стремление уйти оттуда, как только она положила трубку, было бессознательным... В следующую минуту она увидела такое, что остаток пирожка не полез в горло.

К подъезду гостиницы опустилась темно-серая «Газель», из которой высыпали человек десять, чью принадлежность к силовым структурам можно было определить по профессиональной стремительности и слаженности действий, несмотря на гражданские костюмы и отсутствие в их руках оружия. Не успела эта сплоченная группа скрыться в дверях, как из боковой улицы к подъезду спланировали два угольно-черных флаера и, затормозив, медленно прошли мимо. Кэт ни на секунду не усомнилась, что их пассажиры также намеревались навестить «Млечный Путь», но их остановил вид «Газели» и только что покинувших ее людей.

«Сколько же „жучков“ на телефоне у ба?..» – в смятении подумала Кэт. Если в гостинице внезапно не обнаружился особо опасный преступник, если персонал и хозяина в ее десятиминутное отсутствие не захватили террористы, то выходит, что причиной прибытия оперативников СОТКи – Специального Отдела Контролирующей Службы, – скрывшихся в здании, мог быть только ее невинный звонок бабушке. Отслеженный звонок.

Положим, у нее хватило ума не звонить из номера. Но велика ли разница, если сейчас там начнется тотальная проверка номеров? Не зря же эти бойцы невидимого фронта, имеющие гораздо больше полномочий, чем обычный ОМОН, прибыли сюда целой ротой. Она-то, выходит, вовремя смылась, чему могла бы радоваться, если бы не оставленный ею там в полном неведении Ян.

Кэт прикрыла глаза и глубоко вдохнула. Допустим, СОТКе еще не известно, что они вместе. Стало быть, Ян Никольский, вернувший ее с Хасса, совершенно случайно оказался в гостинице, из холла которой она только что звонила? Ну да, мир полон случайностей, Яну останется только убедить в этом Специальный Отдел, а заодно объяснить им, почему он записался на чужую фамилию и – с женой! Правда, испарившейся в неизвестном направлении, однако «сотники», уж конечно, не преминут проверить ближайшие окрестности на предмет гуляния по ним означенной жены.

Оставаться на виду перед гостиницей было никак нельзя. Кэт покинула кафе и пошла по улице, удаляясь от «Млечного Пути» и лихорадочно ища способ выручить оттуда Яна. Идеи возникали бестолковые, а предпринимать что-нибудь следовало срочно: много ли потребуется времени, чтобы прошерстить всю гостиницу?

Впрочем, достаточно проверить постояльцев, записавшихся со вчерашнего дня. Хорошо, что Ивановы в этом списке одни из последних. Предупредить Яна не представляется возможным: если позвонить из автомата в номер, то все закончится еще быстрей. Брать их прибыло не какое-то там армейское подразделение, а специалисты по акциям с приставками контр– и анти-. Грош им цена, если они первым делом не взяли под контроль внутреннюю линию связи. Яну уже не выйти из гостиницы, и, разумеется, – ей туда не войти. Разве что... взять флаер и, подлетев на нем к окнам номера, достучаться до Яна? И выкрасть его через окно. Гениально. Только какой водитель согласится помочь в такой операции, очень смахивающей на ограбление? К тому же специально от грабителей на окнах установлены ажурные решетки, которые могут и не отпираться.

А время уходит...

Как вдруг в мельтешении сомнительных прожектов сверкнула приемлемая мысль: причиной всему был звонок, и исправить положение следует с помощью звонка – только, разумеется, не Яну.

Кэт бросилась к придорожной стойке вызова такси, и вскоре уже плюхнулась на заднее сиденье. Теперь главное – оставить между собой и гостиницей приличное расстояние, а там уже найти телефон – в любом магазине, баре... Впрочем нет, магазины, бары и уличные автоматы не подойдут, поскольку ее план состоял в том, чтобы убрать СОТКу из «Млечного Пути», а для этого надо...

– Куда едем? – спросил водитель, оборачиваясь. Его широкое приветливое лицо наводило на мысль о такой же сдобной женушке и разлетевшихся из гнезда детях. О горах пережаренной картошки с суррогатными бифштексами, о батареях выпитого пива, по выходным с пузырем водки, и о телевизионном пульте на подлокотнике продавленного дивана. Так почти о каждом человеке, едва взглянув, можно сделать какие-то выводы, вот только более общие. Тревожное напряжение этих дней как будто включило в Кэт особый сверхчувствительный сканер. Она поняла, что, кажется, тоже сможет отличить их, Третьих, по странному, но четко запомнившемуся ею ощущению, которому она уже тогда дала определение – фальшивка. Этот водитель фальшивкой не был.

– Здесь в округе есть приличные гостиницы? – спросила она.