Текст книги "Все изменится завтра (СИ)"

Автор книги: Мария Высоцкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Вера слушала Реброва, и дыхание ее замирало, казалось, что в помещении стало совершенно нечем дышать. Губы пересохли, глаза расширились, и она уже совершенно не понимала, где правда, а где лож.

– Ты действительно думаешь, что это правда?

– Конечно! У нас городок маленький, все под кем-то ходят. Одни – под Золотаревым, Другие – под Алмазовым и его племянничком…

– Но мне показалось, что он вполне адекватный человек…,– Димка не дал ей договорить.

– Вера, он может прикинуться кем угодно, он же азартный садист…Вера, прошу тебя, не пересекайся с ним, он очень страшный человек.

– Да,– все что она смогла из себя вытянуть. Все Димкины рассказы казались ей слишком напыщенными, но все же, вероятнее всего, таили в себе правду, возможно, в немного иной интерпретации, но она сама видела плоды его «работы» в ту ночь…но ее же он не дал убить…почему? Голова начала раскалываться.

– Извини, что нагнал жути, просто я хочу как лучше.

– Я понимаю.

– Как у тебя с отцом дела? – быстренько перевел тему.

– Да так, у Алинки живу.

– А, подруженция твоя, бойкая.

– Она. Только не такая она сейчас и бойкая,– с грустью.

– Что-то случилось?

– Да любовник у нее, вчера пришла с разбитым лицом, хочет ему отомстить…рассказать жене его, говорит, что она его до нитки разденет.

– Что за мужик-то?

– Не знаю, Аля говорила, что зять прокурора города…

– Раевского? Ничего себе. Понял я, кто Алькин любовничек, Кабанов, мерзкий типок, у него в городе несколько автомоек и сервисов. Конечно, под крышей тестя. Знаешь, у меня на него есть материальчик, можем заехать ко мне, я тебе покажу. Если Алька твоя даст добро, можем ему по-другому отомстить, так что подруга твоя ни причём окажется.

– Здорово,– загорелась,– я ей позвоню сейчас.

– Хорошо, я пока заплачу и пойду машину прогрею. Жду тебя снаружи.

– Все, сейчас иду,– набрала подругу, но та не ответила, недолго думая, Вера быстро набила сообщение, срываясь с места. Ведь то, что предлагал Дима, действительно было выходом. И Алька ни при чем, и полное возмездие этому ублюдку.

«Я жил с одной только мыслью: чтобы наше будущее (каким бы блестящим оно ни казалось) всегда зависело только от нас самих».

Рю Мураками.

Вере тоже следовало бы жить с такой мыслью, но маячащее впереди решение всех проблем напрочь затмило разум. Она не придерживалась принципа, что все происходящие почти всегда зависит от нее самой, и так часто встревала во всячески неприятности, словом, как и сейчас. Она шагала по лестнице, направлялась в квартиру Реброва, даже не подозревая, что ждет ее там, впереди, в этом темном и глухом помещении. Там, откуда ей предстоит выбежать, захлебываясь слезами и тресясь от страха, там, где она впервые сожмет в своей ладони острый разделочный нож, угрожая им другому человеку…

– Проходи, – Ребров любезно помог снять ей куртку, после разделся сам.

Вера еще ни разу не была в его квартире. Она была светлой, но казалась слишком удушающей, в глаза кидался яркий минимализм, но она этого не чувствовала, почти пустая комната душила ее своими немногочисленными предметами. Пока она рассматривала Димкину обитель, Ребров успел влить в себя пару бокалов коньяка.

– Так, сейчас,– мужчина присел за письменный стол, открывая ноутбук,– вот,– уступил ей кресло, сам же встал за ее спиной.

– Ничего не понимаю,– вчитывалась в текст, но не видела ничего связанного с Кабановым,– это точно те документы? – повернулась к Димке, а тот в свою очередь наклонился к ней.

– Погоди,– пробежал глазами по экрану, я дебил, открыл папку с левыми доками, пойдем на кухню, там флешка.

– Идем,– горела нетерпением.

В кухне Димка достал из шкафчика черную флешку, долил себе еще коньяка, и осушил бокал одним глотком. Вера слегка смутилась.

– Ты решил напиться? – усмехнулась.

– Может я для храбрости? – шагнул к ней, она же отступила на пару шагов и уперлась спиной в стену. – Вера,– встал совсем близко, его пальцы коснулись ее щеки,– ты такая красивая,– рука скользнула ниже, прошлась по груди, замирая на талии и сжимая ту с силой,– у тебя шикарная грудь,– почти на ухо,– живот, твои ноги просто сводят меня с ума.

– Дим,– попыталась отстраниться, но он не дал,– мы здесь не за этим…

– Ты – нет, я – да,– издал мерзкий смешок, резко прижимая ее к себе,– я хочу тебя так давно, с самой первой нашей встречи, а ты все бегаешь, моя зайка, ты такая непокорная,– сжал ладонью ее ягодицу.

– Дима. Перестань!– начала отталкивать его от себя, но ему было плевать.

– Тише, тише,– пригвоздил к стене, сжимая ее горло,– тихо, – словно маньяк смотрел на ее тело. Облегающая водолазка с небольшим круглым вырезом, так шикарно подчеркивала ее грудь. Этот бежевый цвет делала ее практически голой, узкие черные джинсы, так соблазнительно сидели на ее шикарных бедрах, открывая перед ним каждый миллиметр исходящего от нее секса,– ты мне должна, помнишь? Когда ты сможешь вернуть долг? Я сейчас любезно предлагаю тебе расплатиться. Всего пару часов, и ты мне больше ничего не должна,– лизнул ее щеку языком, смеясь над тем, как она сморщилась.

– Не трогай меня! Не трогай,– ее крик содрогнул небольшую кухню. Но Ребров лишь одобрительно улыбнулся.

– Кричи, моя милая, кричи,– придавил ее к стене.

Его руки задрали ее кофту, представляя его взору белый гладкий лифчик. Но этого оказалось мало, Ребров без раздумий, стянул его вниз, оголяя ее упругую полную грудь, глаза налились кровью, на губах играла победоносная улыбка. Пальцы с силой сжали сосок, вызывая дикий приступ боли. Он все сильнее сжимал ее горло не давая пошевелиться. Его руки, его грязные руки были везде. Ей казалось, что каждый сантиметр ее тела извалян в его грязи. Эти мерзкие поцелуи, его отвратительный смех, адская боль…ей еще никогда не было так больно. Она рыдала, умоляла остановиться, отпустить ее, но он лишь смеялся ей в лицо, грубым, резким движением оторвал пуговицу джинсов, и ширинка разъехалась сама собой.

– Моя,– с жадностью целовал ее губы, когда рука уже вовсю блуждала в ее трусиках,– моя,– пытался всунуть в нее свои пальцы, но она еще сопротивлялась, сжимала бедра, так сильно, как только могла,– ты будешь со мной,– на ухо, кусая мочку уха.

Тело раздирала агония, разум бился в истерике, но она ничего не могла сделать, она кричала, пыталась высвободиться, но у нее ничего не получалось, он поймал ее в ловушку, стена, шкаф, он сам, загнал в угол. По щекам текли слезы, она глотала собственные соленые слезы, и ничего не могла сделать. Голос начинал садиться, а он все сильнее сжимал ее горло.

– Верочка моя, Верочка,– начал стягивать джинсы, но сообразив, что не сможет это сделать остановился, его рот накрыл ее сосок, с силой сжимая его зубами. Он хотел ее всю. Дорвался. Хотел ее грубо, жестко... Ее крики и сопротивление только доставляли ему удовольствие, а ее тело сводило с ума.

– Ты же тра*алась с ним, да? – злобно, отрывая ее от стены, и вновь к ней пригвождая, – как он тебе тра*ал? Сзади? Да, наверное, так,– резко повернул ее к себе спиной, сжимая грудь ладонями.

Уловив момент, она с силой топнула по его ноге, но Ребров не отступил, лишь выругался.

– Тварь, – повернул к себе, ударяя по лицу,– С*ка,– отшвырнул от себя.

Вера отлетела на пару метров, наталкиваясь на столешницу. Ребров продолжал материться. Дикая боль в области затылка и поясницы, мешала соображать, но глаза, глаза видели перед собой огромный разделочный нож. Не колеблясь и секунды, Кораблева схватила тесак, и обернулась ко вновь наступающему Реброву.

– Не подходи, урод!– выставила лезвие вперед,– слышишь. Не подходи! – закричала что было силы

– Тихо,– поднял ладони,– тихо, Верочка, положи нож, давай поговорим.

– Не подходи, ублюдок, слышишь,– махнула ножом в его сторону, я тебя убью, убью,– слезы все еще прожигали лицо, но она быстро натянула лифчик, и опустила кофту вниз.

Они кружили по кухне. Медленные шаги. Ее трясло, но она уже отошла на нужное ей расстояние. Ее спина точь-в-точь вписывалась в проем кухни. Медленно шагая назад, она подхватила куртку, сунула ноги в угги, и коснулась ручки двери.

– Не делай глупостей,– Ребров склонил голову вбок, понимая, что еще минута и она уйдет за дверь,– ты же понимаешь, что я не оставлю все это просто так…

Но она его не слушала, открыла дверь, выбегая в подъезд, неслась, как сумасшедшая. Слышала, как он кинулся следом. А потом удар и дикий мат. Ребров оступился, катясь вниз, это дало ей фору. Выбежав из подъезда, она понеслась через почти не освещенный вечерний двор. В ее руках до сих пор был этот злосчастный нож, а потом наступило спасение, прямо перед ней остановилась машина Ильи.

» Глава 17

Илья остановил машину прямо у парадной. За все время их поездки он не спросил у нее ни слова. Молчал, озабоченно поглядывая на Кораблеву, хотя та в свою очередь, кажется, вообще не обращала на него внимания. Пальцы до сих пор подрагивали, а губы вовсе заледенели. Слава Богу, она успела выкинуть нож, и Илья не видел его у нее в руках.

– Вер,– повернул ключ в зажигании, глуша мотор,– что с тобой? Ты вылетела на дорогу, села в мою машину, ты выглядишь, словно увидела приведение, что произошло? Скажи мне…

Кораблева слышала все, что он ей сказал. Все до последней буквы. Медленно повернувшись, она натянуто улыбнулась, получилось не ахти, но ей было все равно.

– Илюш, прости,– нахмурилась,– я все тебе объясню, но не сегодня, прости…,– открыла дверь, собираясь выйти.

– Вер, за что ты так со мной? – смотрел в лобовое стекло, злясь на себя самого. Ей плохо, он видит, что ей плохо, что с ней что-то случилось, видит, но ничего не может сделать. А она молчит, как назло, не говорит ни слова.

– Прости.

Выбежав из авто, она несется домой. Один, два, три пролета…все мелькает, она бежит, словно за ней до сих пор гонится Ребров. Дергает ручку двери, забегая в квартиру. Проносится в свою комнату и резко останавливается.

– Почему была открыта дверь? – шепчет себе под нос, брови хмурится, и она медленно идет в прихожую.

Включает свет. А дальше происходит что-то безумное. Как она могла всего этого не заметить. Вся квартире перевернута вверх дном. На полу валяется одежда, битая посуда, растекаются капли крови…на лестничной площадке слышатся голоса, они становятся все ближе, Верка оборачивается в сторону входной двери лицезрея на пороге соседку.

– Верочка, здравствуй,– женщина печально улыбается.

– Здравствуйте, теть Лид

– Верочка, с Алиночой беда, ее пару часов назад на скорой увезли…тут какой-то скандал был, они кричали-кричали, все били-били, так страшно, Верочка.

– В какую больницу? – все еще не понимая происходящего.

– Так в нашу, районную. Этот когда ушел, так громко дверью хлопнул, я сразу к вам сюда и кинулась,– вытерла подступающие слезы,– а тут Алиночка вся в крови лежит. Господи за что все это, я ее с детства знаю, совсем маленькой девочкой помню, и родители у нее были такие люди хорошие, Царство им Небесное,– перекрестилась.

– Да…мне нужно ехать…извините, мне нужно…,– кидается к двери, почти сбивая женщину с ног, та в свою очередь спешит за дверь. Верка быстро закрывает квартиру на ключ, бежит вниз.

***

Почему-то в больнице ей не могут сразу дать ответы. Все что-то спрашивают, спрашивают, записывают и молчат. За все двадцать минут нахождения ее в приемном отделении ей не говорят ни слова об Алинкином состоянии, единственное, что проскальзывает в разговоре докторши: «не волнуйтесь так, милочка!». А как? Как она может не волноваться, у Сверидовой башка пробита, а ей тут не волноваться.

– Подождите здесь, сейчас врач подойдет,– с этими словами женщина уходит, оставляя Веру в пустом коридоре.

«Когда все это закончится?» – шепчет себе под нос, прижимаясь спиной к стене, накрывает лицо ладонями, умоляя себя не реветь. Сегодня она уже успела столько слез выплакать, лет на десять вперед хватит. Нужно успокоиться, выпить кофе. Шагает к кофе-автомату, выбивая себе эспрессо. Пару глотков горячей горькой жидкости немного бодрят, и вот уже из-за угла виднеется белая мужская фигура.

– Добрый вечер, это вы к Свиридовой?

– Да,– крепче сжимает в руке стаканчик,– что с ней, я ее подруга, мы вместе живем, у нее больше никого нет в этом городе…

Мужчина серьезно всматривается в Веркино лицо, слегка неуклюжим жестом поправляет свои очки.

– У нее черепно-мозговая травма, удар пришелся тупым предметом, потеря крови была незначительная, соседка вовремя вызвала скорую. Ваша подруга уже пришла в себя,– мужчина помедлил,– это против правил, но раз у нее никого нет, то может к ней зайти, но не больше пятнадцати минут.

– Спасибо Вам.

– Не благодарите. И уже наденьте халат, это больница!

Зайдя в Алькину палату, Кораблева больше всего боялась разрыдаться, ведь этого сейчас совершенно нельзя делать, нельзя еще больше расстраивать Алину. Прикрыв за собой дверь, девушка тихо шагнула к кровати. Алька медленно повернула голову в ее сторону. Сейчас ее было не узнать, перебинтованная голова, ссадины, еще больше разбитые губы… прикрыв рот ладонью, Кораблева присела на стоящий рядом стульчик, пальцы коснулись Алининой руку, и по щеке той стекла слеза.

– Все будет хорошо,– ободрительно сжала ладонь подруги,– ты поправишься.

– Ты вновь была права, я не должна была туда лезть…

– Все будет хорошо,– помедлила,– ты тоже оказалась права, Ребров меня чуть не изнасиловал сегодня…

– Вот сука! Я с самого начала видела его гниль,– Алька слегка похрипывала,– ты же напишешь заявление?

– Вряд ли в этом есть смысл…он скажет, что я должна ему денег и не хочу отдавать, поэтому и придумывают всякие бредни…и кому из нас поверят, журналисту, которого знает полгорода, или мне?

– Ему. Вер, я ничего не успела рассказать его жене, он пришел сегодня после обеда, поговорить…я ему нагрубила, и он,– губы задрожали,– не могу…он…

– Тише, моя хорошая,– тоже рыдая,– я все понимаю, тише

– Это не все, если к концу следующей недели я не заплачу ему десять тысяч долларов, это повториться вновь…

– За что ты должна ему платить?

– Он сказал, что это компенсация за его моральный ущерб…я не знаю что делать, но если я не отдам эти деньги, он меня убьет…кажется…

– Мы что-нибудь придумаем,– закусила губы,– обязательно. Прости, мне пора,– быстро засобиралась,– нам дали всего пятнадцать минут, я приду завтра.

Из больницы она вышла в девять вечера. Мороз был дикий. Засунув руки поглубже в карманы куртки, Вера поехала домой. Заходить внутри было страшно. Но она просто должна была это сделать. Озираясь по сторонам, она поднялась на лифте до двери, открыла квартиру, и тихо прошла внутрь. Пробежала по комнатам, зажигая везде свет, словно это чем-то сможет ей помочь.

До полуночи она расставляла разбросанные вещи по местам, убирала мусор, мыла полы, и старалась абстрагироваться, но это было до чертиков сложно. Время уже перевалило за полночь, но засыпать она боялась. В голове был образ Реброва, его безумные глаза, тело словно изваляли в грязи, и даже горячи душ с пеной не помог избавиться от этих тошнотворных ощущений. Горло саднило, мозг просто крошился на осколки. Кровь вскипала в венах и именно в этот момент ей на глаза попались валяющиеся на тумбе деньги. Те самые, которые Старков засунул ей в карман при их последней встрече, те самые, рядом с которыми в ее кармане лежала его визитка. Визитка!

Соскочив с кровати, Вера понеслась в коридор, перетряхнув куртку, вывернув карманы, она так ничего и не нашла. Порылась в сумке, рюкзаке, корзиночке в прихожей, используемой для хранения всяких мелочей, но поиски не увенчались успехом.

– Так, я пришла, кинула деньги, и визитку тоже? Если да, то куда она делась?– разговаривала сама с собой, словно от этого поиски сократятся,– кинула, деньги тут, визитка, хм,– подошла к тумбочке, зацепляясь за крышку пальцами, слегка сдвинув ту в сторону, засунула руку в образовавшуюся щель, нащупав что-то плоское, Вера вытащила руку. Просто черная визитка. Номер был написан на обратной стороне, словно от руки, белыми чернилами, выглядело это довольно необычно.

Присев на рядом стоящий стул, девушка покрутила карточку в руке, положила на тумбу, после снова взяла в руки. Слова Алинки про долг и угрозы до сих пор отдавались в ушах звонким эхом. Что бы они ни придумали, у них просто не будет возможности собрать такую огромную сумму в столь короткий срок, да и в длинный они вряд ли бы уложились, это больше полумиллиона рублей. Пальцы начало покалывать, по телу пробежала мелкая, неприятная дрожь, выступили мурашки.

Если она ему позвонит, что она скажет? Попросит денег? Но чем будет их отдавать? Один уже сегодня пытался взять с нее долг…второго такого она не переживет, точно на эмоциях вены вскроет. И что делать? Что?

С этими мыслями она выпила не одну чашку кофе, даже кашляя, выкурила пару Алькиных сигарет, не ясно зачем, но казалось, что они чем-то смогут помочь. К окнам подступал рассвет, но она так и не нашла решения. Взяв в руки мобильный, обнаружила более тридцати пропущенных от Реброва, лицо перекосило. Страх вновь ворвался в сознание. Стало омерзительно. Повторно сходила в душ, все хотела отмыться, но эти мерзкие прикосновения его грязных лап никак не желали уходить. В ванной взглянула на себя в зеркало. Глаза красные, ярко выраженные синие пятна под ними – она так и не смогла уснуть…сине-желтые пятна на груди, запястьях, красная, слегка в точечку, полоска на горле. Обняв себя руками, все еще продолжала смотреть на себя в зеркало, она была обнажена, но не чувствовала обычной прохлады после душа, тело пылало.

Высушив волосы, более или менее приведя в порядок лицо, Кораблева достала из шкафа черную водолазку с высоким горлом и длинным рукавом. Так как пуговица на джинсах была вырвана с мясом, а вторые она кинула в стирку еще накануне, ей ничего не оставалось, как натянуть теплые черные колготки, и завышенную вельветовую юбку в красно-черную клетку, напоминающую шотландку. Заплела волосы в косу, и вновь взглянула на свое отражение. Ну, так уже можно выйти в люди.

Вытащив телефон, она колебалась еще часа два, в попытке сделать звонок, вбивала номер, и после стирала его, никак не могла собраться с духом, но все же небольшая оплошность заставила ее сделать этот звонок. Набрав номер в очередной раз, вместо того чтобы скинуть, она нажала на вызов, не сообразив что сделала не так, она прочертыхалась пару секунд, но по другую сторону уже послышался ответ. Артем взял трубку.

– Да.

– Артем, это Вера,– не здоровалась, не знала, как к нему лучше обращаться на «ты», или на «вы». В свете последних событий, наверное, все же лучше на «вы».

– Вера?

– Кораблева,– добавила, словно он знает ее фамилию,– Артем, если это возможно, я бы хотела встретиться…не знаю, как сказать, но мне нужен совет,– да это самое правильное слово. Она поняла, что ей нужен его совет, его мнение, хоть какие-то варианты действий. Он же всегда знает, что делать.

– Хорошо, вечером встретимся, я скину куда подъехать,– будничным тоном.

– Простите, но возможно ли это сделать сейчас, я приеду, куда нужно, просто время…у меня его не так много.

В трубке повисло молчание, она слышала шелест бумаг, как он дает какие-то указания.

– Ты еще там? – она угукнула,– Ладно, через полчаса в офис ко мне приезжай.

– Спасибо,– но он уже не слышал, были лишь гудки. Вера затаила дыхание, понимая, что вновь навязывается к человеку, который совершенно не желает ее видеть.

В офис Старкова она приехала ровно через тридцать минут. Боялась опоздать, боялась, что больше у него не найдется на нее времени. Да у него и не должно быть времени для неё. Радовалась тому, что он не послал ее куда подальше, а согласился на эту встречу.

Когда зашла во двор, на пороге здания ее встретила охрана, прошарив металлоискателем, ей указали в сторону лестницы. Поднимаясь на третий этаж, она поняла, что все это здание и является старковским офисом. Двор охраняется, на каждом этаже ходит охрана, впрочем, также мимо можно заметить мельтешащих с папочками сотрудников, даже откуда-то услышать смех.

Дойдя до нужной двери, Вера нажала на ручку, оказываясь в просторной приемной. Темноволосая девушка, ей было примерно около тридцать, холодно улыбнулась, ее красные губы вызвали тошнотворный приступ, подойдя к стойке, Кораблева заправила прядь волос за ухо.

– Здравствуйте, мне к Артему…– помедлила, понимая, что не помнит его отчество.

– Викторовичу? – секретарша приподняла бровь, явно насмехаясь.

– Да,– поджала губы.

– Вам назначено?

– Да. Мы договаривались о встрече, я Вера Кораблева, – произнесла слегка подрагивающим голосом, в этот момент больше всего боялась, что он о ней забыл, ведь он не предупредил эту женщину о ее приходе. Нервно сжала пальцы в кулаки.

– Пройдемте,– указала рукой на дверь, – Артем Викторович вас ждет,– постучала, толкая дверь,– Артем Викторович, вы просили сразу впустить,– подала голос.

– Спасибо, Вик,– он сидел к ним спиной.

Виктория взглядом подтолкнула Веру вперед и закрыла дверь. Этот хлопок показался Кораблевой выстрелом, она даже вздрогнула. Нервничая, замерла на месте, ожидая дальнейшей реакции Артема, но тот так и сидел к ней спиной, смотря в большое окно, с другой стороны которого расстилался балкон. Оттолкнувшись, мужчина развернулся в кресле, одаривая Веру любопытным, но слегка прохладным взглядом.

– Раздевайся.

– Что? – округлила глаза.

– Куртку снимай и вешай в шкаф, – махнул рукой в угол, где действительно был шкаф.

– Спасибо,– быстро стянула куртку, одевая ее на плечики.

– Садись, рассказывай,– указал в кресло, стоящее напротив.

– Я не знаю, с чего начать…просто один хороший человек попал в беду, с нее требуют большую сумму денег не за что…и…

– Кто с тебя требует деньги? – почти незаинтересованно.

– Не с меня…речь не обо мне,– вздохнула.

– Сколько просят-то?

– Десять тысяч,– Старков насмешливо приподнял бровь,– долларов,– бровь поползла вниз.

– Не хило, пол-ляма,– постучал ручкой по столу.

– Просто мы не можем пойти в полицию, этот человек – родственник прокурора, зять…Аля с ним встречалась, он ее бросил, она сказала, что расскажет его жене, а он проломил ей голову, и требует денег за моральный ущерб. Сказал, что если к концу следующей недели не будет денег, он ее убьет,– пролепетала все на одном дыхании, резко замолкая.

– Зять прокурора, говоришь,– Артем улыбнулся, вставая из-за стола. Достал папку, начиная что-то внимательно в ней читать.

– Да,– опустила глаза,– что делать? – обреченно.

– Ну, ты стриптиз там что ли станцуй, ты ж пляшешь, – прожестикулировал рукой, не смотря на Кораблеву.

– Не знаю…лично мне уже поднадоело за так все делать,– смотрел в раскрытую папку, усмехаясь.

Верка подняла на него глаза, умирая от ужаса. Артем хлопнул папкой по столу, садясь на его край, губы расплылись в улыбке. Пододвинув ногой стул ближе к Вере, он указал на него рукой.

– Я серьезно. Станцуешь стриптиз – решу твою задачку,– пожал плечами,– Вика меня ни для кого нет, – дал указания по селектору, – можешь начинать.

Вера смотрела на него во все глаза, желая увидеть в них, что это шутка. Но, кажется, это было серьезно. Сглотнув, она поднялась, разглаживая юбку.

– Хорошо, – натянуто улыбнулась, – включай музыку.

– Да ладно? – Артем рассмеялся, – это уже интересно.

Он смеялся, а ей было плевать. Злость, робость, смущение, страх – все куда-то испарилось. Стало абсолютно все равно.

Вера нервно закатала рукава, переминаясь с ноги на ногу. Наверное, еще немного, и она действительно бы стянула с себя кофту, от простой безысходности.

Артем резко сменил улыбку серьезностью. Внимательно смотрел на нее, словно засунул под микроскоп, от его взгляда становилось не по себе.

Эти желто-синие пятна на запястьях сразу бросились ему в глаза. Он мог четко сказать, что эти пятна оставлены человеческими руками. Отойдя от стола, он в два шага преодолел расстояние между ними.

– Что это? – схватил ее за руку, указывая на синяки, – откуда?

Вера молчала, даже не подняла глаз. Пришлось слегка тряхнуть ее.

– Кто это сделал, я тебя спрашиваю? – повысил голос, и в ту же секунду она разрыдалась, кажется, переборщил, – прекрати, – отошел в сторону, – хватит,– стукнул ладонью по столу, и Веркин взгляд сразу устремился на его руку, она затихла.

– Так лучше, – сел в свое кресло, буравя ее взглядом, – откуда синяки, я тебя спрашиваю?!

Вера продолжала молчать, только опустила рукава. Как она могла забыть про эти чертовы синяки. Да и не ожидала она подобной реакции…совсем.

– Подруге голову пробили, а ты за компанию огребла? – взял в руку смартфон.

– Нет,– покачала головой, – нет…

– Поехали,– направился к двери, но резко остановился. Открыл шкаф, быстро снял с себя рубашку, натягивая на тело тонкий черный джемпер.

Кораблева все это время наблюдала за его действиями. Ее взгляд остановился на татуировке, которая начиналась на лопатке и заканчивалась почти у локтя. Это была абстракция, но она показалась ей агрессивной, если такой термин вообще можно применить к подобной картинке.

– Чего сидишь? – вновь обратил на нее взгляд, поехали.

– Куда?

– В больницу, с подругой поговорим твоей.

– Нет, – кинулась к нему,– не надо,– сцепила свои пальцы на его запястье, – не надо, Артем.

– Я твоего разрешения не спрашивал, – скинул ее руки, доставая ее куртку, – поехали, – накинул на Веркины плечи, – давай-давай, – открыл дверь.

Весна 25.12.2017 17:20 » Глава 18

В машине тихо шумело радио. Старков открыл окно, впуская в салон поток холодного воздуха. Закурил. Смотрел на расстилающуюся перед ним дорожную полосу. Думал. Вся эта ситуация не укладывалась у него в голове, но еще больше не укладывалось то, что он сейчас едет куда-то именно для того, чтобы ее разрешить. По поводу Веркиной подружки ответ пришел быстрее, чем он успел подумать, все это даже играло ему на руку. Ему давно хотелось познакомиться с прокурором поближе, вот теперь и представился шанс, ухмыльнулся. И если здесь его мотив был понятен, назревал вопрос, зачем ему выяснять то, что вновь произошло с Верой? Подумаешь – пару синяков, никто от этого еще не умирал! Ему за это медаль не дадут, даже больше, возможно, и спасибо не скажут, скептически перевел взгляд на вжавшуюся в сиденье девушку. Сегодня она напомнила ему об их первой встрече, тогда она так же вжималась в сидение, будто вовсе хотела стать невидимой.

Смотрел на нее и злился, больше, конечно, на себя, на то, что ему действительно не плевать, откуда у нее эти злосчастные синяки…Когда это произошло? Когда ему стало не все равно?

– В какой она больнице? – закрыл окно, прибавляя печку.

– В Кировском, она там одна…,– продолжала смотреть в окно, Артём стиснул зубы, но промолчал, только достал мобильный.

– Леха, здорово! Ты спишь там что ли? Время видел? А, ты только сегодня прилетел, ясно. Как прошло? Поздравить можно? Ну отлично, – рассмеялся, Вера повернулась, – скинь мне номер Раевского, ты ж с ним вась-вась. Надо, потом объясню. Дело у меня жизненно важное. При встрече расскажу. Все, давай.

Дождавшись смс, Артем щелкнул по пришедшим цифрам.

– Добрый день, Константин Павлович, это Старков, слышали о таком? Рад, что моя скромная персона не обошла вас стороной, в хорошем смысле этого слова. Дело к вам есть, встретиться было бы неплохо, – замолчал, видимо, слушая ответ,– дело щепетильное, касается вашего зятя и вашей дочери, разговор совсем не телефонный, но если не хотите огласки, то поговорить нам стоит, ваш зять, мягко сказать, забыл, чей он родственник, и как его действия могут на вас отразиться. Хорошо, да, знаю, где это, сегодня, отлично, буду,– скинул вызов.

– Что ты хочешь ему рассказать? – Вера подала голос, немного испугавшись дальнейших действий Артема.

– То, что мне нужно.

Больше они не разговаривали. Когда подъехали к зданию больницы, Вера вышла из машины первой, дождалась Артема, и уже с ним зашла внутрь.

В Алькиной палате пахло мандаринами, Вера улыбнулась подруге, которая еще не знала, что та пришла не одна.

– Привет,– обняла больную, целуя в щеку,– как ты?

– Хорошо, голова побаливает, но жить можно. Ты как? Убитая такая…

– Конечно, когда приходиться разгребать твои косяки,– в палату зашел Артем, Алька съежилась, непонимающе глядя то на Веру, то на Артема.

– Вера, сходи за кофе, – натянуто улыбнулся, но глаза прожигали Свиридову, та сглотнула.

– Я…

– Вера, – звучно выделил ее имя, – принеси мне, пожалуйста, кофе, а мы с девушкой пока побеседуем,– взял стул, разворачивая его спинкой вперед.

Вера прошептала губами «прости» и скрылась за дверью.

Артем удостоверился, что Кораблева вышла, улыбнулся, и уже потом обернулся к Альке, улыбки словно не бывало, он смотрел в ее глаза, видя там ужас. Хмыкнул про себя.

– Рассказывай. Все,– Свиридова продолжала непонимающе смотреть на него,– давай-давай. У нас есть минут десять, пока она ходит, рассказывай мне все, ей ты, как я думаю, что-то недоговорила.

– Я знаю тебя…вас,– взяла себя в руки, уставившись на Артёма злобным взглядом, – что у вас с ней общего? – кивнула на дверь.

– Не твое дело. Твое дело сейчас мне все рассказать, не задавая еб*нутых вопросов. Я ясно выражаюсь?

– Ясно. Я соврала ему, что у меня есть фото и видео наших с ним…

Кораблева вышла в коридор, не понимая. Что еще Артём хочет услышать? Вздохнула, шагая к кофе-автомату, расположенному на первом этаже. Закинув деньги, она облокотилась на стенку, пролистывая фото на телефоне, именно в тот момент ей пришло сообщение от Реброва:

«Милая, я буду ждать тебя сегодня у твоего дома. Нам необходимо поговорить!»

Вера сжалась, внутри все задрожало от леденящего душу страха. Боже, опять он. Но не успела она принять эту мысль, как телефон ожил, из динамиков полилась мелодия. А на дисплее горело имя никого иного, как Реброва. Скинув, девушка забрала стаканчик с кофе, шагая наверх.

– …после этого он потребовал денег…

– И последний вопрос, откуда у нее синяки?– Алька сразу поняла, о чем он.

– Это Ребров, ублюдок, хотел ее изнасиловать. Я ей говорила, что он тварь, она все в дружбу верила, – агрессивно взмахнула руками, – сначала денег одолжил. А теперь решил должок вернуть, с*ка!

– Я тебя услышал,– встал со стула, в глазах был гнев.

Вера открыла дверь, протискиваясь в палату.

– Кофе,– несмело улыбнулась, протягивая стаканчик.

– Я передумал, дела у меня. Сама выпьешь,– не прощаясь, вышел за дверь. Верка замерла на пару секунд, а потом кинулась следом.

– Артем! – он обернулся, останавливаясь.

– Что?

– Не нужно ничего делать, мы сами справимся. Я просила совет, просто совет…я не просила решать наши проблемы,– Старков приподнял бровь.

– Какой я, по-твоему, должен дать тебе совет? А, Вера? – убрал руки в карманы пальто, – я могу дать тебе один единственный совет – не лезь.