Текст книги "Голубая бусинка"

Автор книги: Мария Людвика Крюгер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

ЧТО БЫЛО ПОТОМ

«Не знаю, правильно ли я делаю, – подумала про себя Каролинка, – ведь тётя Агата уверена, что я съела овсянку и что, благодаря этому, я буду сильной и здоровой. А я, во-первых, голодна, а, во-вторых, обманула добрую тётю. В будущем нужно как-то иначе устраиваться с этой едой».

А тут, ко всему ещё, тётя начинает расхваливать папе и маме Каролинку за то, что она будто бы так хорошо съела всё…

«Придётся мне всё-таки завтра съесть овсянку, – решила с горечью Каролинка, – ведь, действительно, не стоит пользоваться помощью бусинки для таких пустяковых вещей?..»

Тем временем в передней хлопнула входная дверь. Это папа отправился на службу. Мама ещё продолжала возиться с уборкой, а тётя Агата собиралась отправиться за покупками.

– Не знаю, удастся ли мне найти сегодня что-нибудь хорошее, – жаловалась она. – Хотела я купить курицу, но как подумаю, что придётся ехать на рынок, да ещё в такой день!..

«Тётя Агата, действительно, очень добрая и очень о нас заботится, – подумала Каролинка. – Как бы мне хотелось, чтобы ей не нужно было ездить за курицей».

В ту же минуту в кухне раздалось громкое кудахтанье – красивая хохлатка прохаживалась по столу, с удовольствием поклёвывая хлебные крошки на скатерти.

– Свят, свят! Живая курица! – изумлённо воскликнула тётя Агата. – Откуда она здесь взялась?!

– По-видимому, влетела через окно от соседей. И как это люди не следят за своей птицей! – Маме всё это очень не понравилось. – Что теперь нам с нею делать? Придётся ходить из квартиры в квартиру и справляться, чья это курица. Вот не было хлопот!

«Ой-ой-ой, пускай уж лучше эта курица исчезнет», – подумала огорчённая Каролинка, сжимая в руке бусинку. Желание её тут же было исполнено.

– Как, уже нет этой курицы? – удивилась тем временем тётя, снова заглянувши на кухню. – Улетела обратно, что ли? Ну, так я отправлюсь за покупками. Нужно что-нибудь купить к обеду.

Дверь за тётей Агатой захлопнулась. Мама тоже собралась уходить. Она, как всегда, торопилась.

– Мама, ты скоро вернёшься? – спросила Каролинка.

– Ах, я и сама не знаю, – вздохнула мама. – После больницы (мама работала в больнице) мне ещё нужно сходить по кое-каким делам. Если бы ты была постарше, могла бы меня выручить. Но пока ты для этого ещё маленькая, – и мама прижала к себе Каролинку и поцеловала.

– Мамочка, как бы мне хотелось поскорее быть взрослой, чтобы во всём помогать тебе! – горячо сказала Каролинка и тоже поцеловала маму в щеку. Но прежде чем девочка успела договорить эту необдуманную фразу, она почувствовала, что с нею творится что-то странное.

– Я с удовольствием помогу тебе, мама, – повторила она. И вдруг заметила, что она выше мамы.

– Простите, но я вас не знаю! – удивлённо воскликнула мама, слегка отталкивая от себя Каролинку. – Вы наверное ищете наших соседей? Моя дочь сейчас вас к ним проводит… Каролинка!..

В эту минуту Каролинка поглядела в висящее напротив зеркало и убедилась, что она – высокая особа, одетая совершенно по-взрослому, и на голове у неё даже шляпа.

– Каролинка, – повторила мама, – где ты?

– Так ведь вот она я, – сказала Каролинка и хотела опять прижаться к матери. – Неужели ты не узнаёшь меня, мамочка? Я только заколдованная, и курица та тоже была заколдованная…

– Что вам угодно?! – испуганно воскликнула мама. – Простите, но мы с вами незнакомы.

– Так ведь это же я! – повторила девочка. И сразу же хотела попросить бусинку, чтобы та опять сделала её маленькой Каролинкой, как вдруг, к своему ужасу, обнаружила, что не знает, куда бусинка делась. Что теперь будет?!

Тем временем мама разволновалась не на шутку.

– Я вас не знаю! – повторяла она. – Вы ошибаетесь!

– Так ведь я же – твоя Каролинка, мама, присмотрись ко мне хорошенько, – кричала Каролинка. – Погоди, я только отыщу бусинку!

– О боже, – простонала мама, – извините, но я очень тороплюсь, мне нужно идти на работу. Вы, наверное, пришли к кому-нибудь другому, – с этими словами мама открыла дверь.

– Ой-ой, что же мне теперь делать! – Каролинка совершенно растерялась. Тем временем мама легонько взяла её под локоть и, выводя в переднюю, объяснила: – Внизу есть дворник. Он вам поможет найти того, кого вы разыскиваете.

ГДЕ ЖЕ БУСИНКА?

«Мне необходимо опять стать маленькой девочкой», – растерянно думала Каролинка, стоя под дверью, которую мама за нею закрыла.

«А что будет, если я не отыщу бусинку? А вдруг она упала на пол? Мама уже ни за что на свете не впустит меня в квартиру! А бусинка опять закатится в какую-нибудь щель, или тётя Агата попросту выметет её, когда будет делать уборку. Ну что же теперь делать? Но всё-таки это очень смешно, что мама меня не узнала!»

Вдруг во дворе кто-то крикнул:

– Каролинка! Каролинка! Выходи к нам!

– Иду! – охотно отозвалась Каролинка, и, позабыв о своих бедах, хотела быстро сбежать по лестнице. Но это у неё не получилось, потому что мешали высокие каблуки, а юбка путалась в ногах. Каролинке пришлось съехать по перилам. По дороге она натолкнулась на какого-то мальчика. Это был Лешек. Страшно поражённый, он остановился и вежливо сказал:

– Простите!

– Да что ты, Лешек! – хотела было ответить Каролинка, но тут же припомнила, что она взрослая, и просто важно отправилась дальше.

Во дворе было полно детей. Агася и Дорота играли в классы.

– Здравствуйте! – вежливо поклонились они Каролинке.

– Здравствуйте! – ответила Каролинка, давясь от смеха. Она приостановилась, не зная, что ей теперь делать. А тем временем Дорота и Агася продолжали игру. Дорота, как всегда, жулила. Нет, этого нельзя было так оставить! И Каролинка не выдержала.

– Ты следи за нею, Агася! – воскликнула она. – Дорота вовсе не попала в небо! Я сама видела!

– Я не попала? Вы говорите, я не попала в небо? – возмутилась Дорота.

– Конечно, не попала, – повторила Каролинка. – Сейчас я покажу, как ты прыгала.

И тут Каролинка, приподняв обеими руками юбку, чтобы она ей не мешала, принялась показывать, как прыгала Дорота. И она до того увлеклась этим скаканием на одной ноге, что даже не заметила, как вокруг неё собирается толпа взрослых и детей, и все смотрят на неё с изумлением. И вдруг она услышала мамин голос:

– Каролинка! Каролинка!

– Сейчас иду, – ответила Каролинка и перестала прыгать. Она посмотрела вверх и увидела маму, выглядывающую из окна. Девочка махнула ей рукой.

– Сейчас вернусь, мамочка!

Но мама страшно разволновалась.

– Простите! Но вы ведь слышите, что я зову свою дочку. Девочки, – теперь мама обращалась к Дороте и Агасе, – не видели ли вы Каролинку? Я не знаю, куда она делась!

«Бедная мама, как она беспокоится, – подумала Каролинка. – Нужно как можно скорее найти бусинку и опять стать маленькой девочкой. Но как её найти? А если я её вообще не найду? Подумать даже страшно, что тогда будет!»

Всё это показалось Каролинке настолько грустным, что она горько расплакалась. Слёзы стекали у неё по щекам, и она громко всхлипывала. В дополнение ко всему, она ещё была очень голодна. Ведь она так и не попробовала овсянки, а потом уже не было времени съесть что-нибудь другое. Не мешало бы вернуться домой и попросить чего-нибудь поесть. Да, но как это сделать? Ведь мама не впустит теперь в дом эту чужую и странную женщину. Но что это? Мама выходит из дому? Тогда лучше спрятаться в соседнем парадном – всё равно теперь маме не объяснить, что она – её дочка. Мама, как раз, расспрашивает детей во дворе, не видали ли они где-нибудь Каролинку. Ага, вот и Лешек идёт, и мама его тоже спрашивает.

– Лешек, если ты увидишь её, скажи, чтобы она немедленно отправлялась домой. Дверь заперта, но скоро должна вернуться тётя Агата. А мне сейчас нужно идти в больницу.

«Правда, ведь сейчас придёт тётя Агата, – обрадовалась Каролинка, – может быть, тогда мне удастся пробраться домой? Но мне придётся ждать её наверху у двери».

И, действительно, – вскоре вернулась тётя. Немного запыхавшись, она приостановилась, чтобы достать ключи, когда Каролинка подошла к ней.

– Тётя, ты узнаёшь меня, правда, тётя Агата?

– Извините, но я не знаю, кто вы такая, – сказала тётя к огорчению Каролинки.

– Ах, тётя, так ведь я же – Каролинка!

– Каролинка! – удивилась тётя Агата. – Погодите, погодите, какая же это Каролинка? Я что-то не могу припомнить.

К счастью, в эту минуту тётя нашла наконец ключ и отворила дверь. Каролинка, не говоря уже больше ни слова, прыгнула, насколько позволяли ей высокие каблуки, и оказалась в передней.

– Погодите! Что же это означает? Кто вы такая?! – возмущалась перепуганная этим вторжением тётя Агата.

Но Каролинка, не отвечая ни слова, бросилась как можно скорее в ванную. Ведь именно здесь, у двери, стояла она, когда произошла эта перемена. И, наверное, где-то здесь должна была упасть голубая бусинка. Нужно как можно скорее её отыскать!

– Так, может быть, вы приходитесь дочерью той моей четвероюродной сестре, у которой было десять человек детей? – принялась допытываться тётка. Но тут же, заметив, что незнакомка присела и что-то разыскивает на полу – онемела от удивления. Однако, минуту спустя, к ней вернулся голос:

– Что это вы здесь разыскиваете, дорогая моя? Сначала вы говорите, что я – ваша тётка, а потом принимаетесь шарить в чужой квартире. Всё это мне не нравится!..

– Я сейчас всё объясню, тётя, – пробормотала с отчаянием Каролинка, – сейчас, сейчас…

Она продолжала осматривать пол. И вдруг радостно воскликнула:

– Вот она! Есть!

– Господи боже мой, что тут ещё произошло? – поразилась тётя. Но на этот вопрос Каролинка уже ничего не отвечала, а только быстро схватила бусинку, голубевшую у стены.

– О, теперь я хочу опять стать маленькой девочкой! – прошептала она.

Не прошло и минуты, как на полу, в передней, сидела маленькая Каролинка. Тётя Агата остановилась, как вкопанная.

– Каролинка! Что ты здесь делаешь на полу? Вставай, детка, ты вся перепачкаешься, а ведь ты только что надела чистый фартучек. Но почему ты плачешь?

– Потому, потому, что я очень хочу есть, – всхлипывая, произнесла Каролинка. И тут же добавила. – Как я рада, что я – маленькая. Не хочу быть взрослой.

– Деточка моя, да что это тебе в голову приходит! – растрогалась тётя Агата. – Сейчас я тебе дам чего-нибудь поесть. А что же стало с этой особой, которая ворвалась к нам в квартиру? Она говорила, что я прихожусь ей тёткой или что-то в этом роде. Странная какая-то… Она ушла?

– Ушла, тётя! – заверила её Каролинка.

– Ну и чудесно! – обрадовалась тётя. – Мне кажется, эта особа немного не в своём уме. Но, знаешь что? Она говорила, что её зовут Каролинкой.

Каролинка покраснела, но ничего не ответила. Тем временем тётя уже принялась хлопотать на кухне.

– А чего бы тебе съесть? Может быть сварить тебе яичко?

– О, пожалуйста, – обрадовалась Каролинка. – Два яичка, и много молока, и побольше хлеба с маслом.

– Тогда мой руки и садись за стол. Это был повод, чтобы тут же отправиться в ванную. Каролинка внимательно осмотрела бусинку и, поскольку ей показалось, что она опять запачкалась, осторожно её намылила и сполоснула водой.

– Чуть-чуть ты меня не потеряла, – с укором прошептала бусинка.

– Прости меня, пожалуйста, – пробормотала Каролинка, – но я, – честное слово, не нарочно. Представь себе моё огорчение… Теперь мне нужно тебя хорошо спрятать, дорогая моя бусинка. – Сказав это, Каролинка вытерла её и старательно завернула в носовой платочек. Сама же быстро домыла руки и побежала на кухню.

AX, ТЁТЯ АГАТА!

За обедом все домашние, кроме Каролинки, толковали о необычайных происшествиях этого дня. То есть, мама и тётя Агата рассказывали о странной незнакомке.

– Какая-то ненормальная особа, – продолжала волноваться мама, – я боялась, как бы она не причинила какого-нибудь вреда Каролинке!

– Нет, нет, на меня она не произвела впечатления такой уж опасной, – защищала незнакомку тётя Агата, – и даже, знаешь, что я тебе скажу, Андзя (потому что маму зовут Андзей), мне показалось, что она даже похожа на нашу Каролинку. Я уверена, что это какая-нибудь наша дальняя родственница.

– Во всяком случае, на будущее нужно остерегаться пускать нивесть кого разгуливать у нас по квартире, – сказал в заключение папа. И предложил маме сходить вместе в кино.

– Я сегодня с удовольствием посижу дома, – заявила тётя. – У меня ещё масса работы.

– А Каролинка пораньше ляжет спать, – распорядилась мама. – Что-то она сегодня неважно выглядит. Не простыла ли?! Как ты думаешь, Агата, не нужно ли ей измерить температуру?

Тётя Агата была того же мнения. Каролинка выглядела неважно. Может быть, это начало кори?

Поэтому все уверения Каролинки, что она чувствует себя прекрасно, ни к чему не привели. Не успели захлопнуться двери за мамой и папой, как тётя Агата постелила постель и принялась уговаривать Каролинку укладываться. Наконец, Каролинка согласилась – потому что вдруг припомнила, что ей нужно подумать о целой куче необычайно важных вещей, связанных с голубой бусинкой, – а как известно, о серьёзных вещах лучше всего думается тогда, когда лежишь в постели. Поэтому она и сказала:

– Хорошо, тётя, я лягу. Но маленькая лампочка пускай долго горит.

– Конечно, маленькая лампочка будет долго гореть, – тут же согласилась тётя, – до тех самых пор, пока ты не заснёшь. А сейчас – измерь температуру.

Только никакой температуры у Каролинки не было. Но разве можно уснуть, если у тебя столько хлопот с бусинкой?

«Теперь я буду осторожней высказывать желания, – решила Каролинка, – потому что я и сама не знаю, что из этого может получиться. И, пожалуй, нужно будет нанизать её на какую-нибудь очень крепкую нитку. Может, лучше всего на розовую шелковинку, ту, из маминой коробки с рукоделием. Да, такая розовая шелковинка прекрасно подойдёт. Мама как-то говорила, что её трудно разорвать. И, к тому же, её можно будет носить на шее под платьицем. Но только так, чтобы никто не заметил. Потому что тут же начнутся расспросы: а что это? а зачем?»

Каролинка достала из платочка бусинку и положила её на ладонь, чтобы получше рассмотреть её ещё раз.

– Ты не спишь, Каролинка? – заглянула тётя Агата в дверь.

– Нет, тётя, я ещё не сплю.

– Может быть, ты съела бы что-нибудь? Ведь тётя Агата считает, что еда – это наилучшее средство от всех болезней, от усталости, и даже от всяких забот.

– Нет, тётя, спасибо, – попыталась возразить Каролинка.

– А может, всё-таки поджарить тебе омлетик?

– Да, нет, нет.

– Дай-ка руку, что-то, мне кажется, что у тебя всё-таки есть температура. Что это у тебя здесь? Ага, это пуговичка от твоей блузочки. Сейчас я тебе пришью её, только принесу очки.

– Это не пуговичка! – испуганно закричала Каролинка. – Не пришивай её, тётя!

– А мне кажется, что это – пуговичка! – стояла на своём тётя Агата, вертя в пальцах бусинку. – И как это я никогда не могу припомнить, куда я задевала свои очки! Вечно я их где-то оставлю. Были бы они у меня на носу, сразу бы разглядела, что это…

Только тётка произнесла эти слова, как очки тихо приплыли из соседней комнаты и уселись у неё на носу.

– Вы только поглядите, – удивилась тётя Агата, – они у меня на носу! И нужно же: не заметить очков? Дай-ка я теперь пригляжусь, что это такое…

– Правильно! Ты была права! Это вовсе не пуговичка, а какая-то бусинка. Только кому же может быть нужна одна единственная бусинка? Послушай, Каролинка, а может быть, ты, всё-таки, съела бы чего-нибудь? Не хочешь? Э, да ты это просто так говоришь, а ведь наверное съешь, а?! Ну, скажем, пирожное с кремом. А?

– Нет, нет, – торопливо отказывалась Каролинка, – но отдай же мне, тётя, наконец, мою бусинку.

– Сейчас! Сейчас, – тётка продолжала вертеть бусинку и говорила теперь мечтательным тоном, – потому что, признаюсь тебе, я сама с удовольствием съела бы пирожное с кремом. И при том не одно. Признаюсь тебе, что даже более того: я могла бы съесть целое блюдо пирожных.

– Ах! Не говори этого, тётя! – хотела крикнуть Каролинка. Но было уже поздно.

Вокруг – на столике, на кресле, на книжной полке, да что там – даже на подоконнике появились блюда, полные пирожных с кремом. И, что ещё хуже – с каждой минутой их становилось всё больше и больше.

– Каролинка, – изумлённо воскликнула тётя Агата, – неужели это кто-то прислал нам столько пирожных с кремом? А может быть, сегодня мои именины, только я об этом позабыла? Ах, какие замечательные пирожные! Попробуй-ка!

– Не стану я их пробовать! – не совсем вежливо крикнула Каролинка. Но тут же поправилась: – Я хотела сказать, спасибо тётя! – Она вскочила с кровати и молниеносно схватила оставленную тёткой на столе бусинку. Подносы с пирожными продолжали прибывать.

«Когда-нибудь ведь должны кончиться эти пирожные, – подумала Каролинка. – Собственно говоря, жаль, что у нас сегодня нет гостей».

И вдруг, словно по приказу, кто-то позвонил. Каролинка окаменела. Ну, конечно, она неосмотрительно подумала о гостях, и уже появились гости.

– Пойду-ка открою, – сказала тётя, проскакивая между подносами с пирожными.

Как оказалось, звонил почтальон.

– Добрый вечер, – сказал он, – проходил я как раз поблизости, да и подумал, почему бы мне не навестить вас… Вот и навестил…

– Прошу вас, – гостеприимно приглашала его тётя Агата, – хорошо, что вы заглянули, у нас сегодня прекрасные пирожные.

Почтальон ел пирожные очень быстро и ежеминутно облизывал, как кот, свои длинные висячие усы, но пирожных не убавлялось.

«Что же это будет? – подумала с тревогой Каролинка, – он один, ведь, не сможет съесть все пирожные».

Но через минуту опять прозвенел звонок, и явилась какая-то супружеская пара с первого этажа с тремя детьми.

– Мы пришли к вам в гости, – сказали они и тут же принялись за еду.

– Прошу вас, угощайтесь, – приглашала тётя. – Правда, я с вами пока ещё незнакома, но это пустяки.

Тут опять кто-то позвонил. Это была какая-то дама в шляпе и с зонтиком.

– Добрый день, – сказала она, хотя уже был вечер, – я не помешаю?

– Ну, что вы, – ответила тётя Агата, причём, чуть было не подавилась, потому что и сама всё время ела пирожные. – Может быть, вы тоже отведаете? По-моему, у меня сегодня именины.

– Благодарю вас, – кивнула дама в шляпе и с зонтиком. Она как будто принялась за пирожные, а сама, Тем временем, оглядывала комнату.

– Вы ищете что-нибудь? – спросила тётя Агата.

– Нет… то есть да, – запуталась незнакомка. – Я потеряла одну пустяковую вещицу, которая, собственно говоря, никому и низачем не нужна. Вы случайно её не видели? Такая маленькая голубая бусинка…

– Не эта ли? – спросила тётя Агата, облизываясь, и взяла бусинку, которую Каролинка оставила на одеяле.

– Да! Эта! – радостно завопила незнакомка.

Каролинка только теперь заметила, что она необычайно похожа на продавщицу из отдела игрушек в универмаге. Да, не может быть сомнений, у неё тот же длинный острый нос! Да! Не может быть никаких сомнений! Это – Филомена!

И Каролинка мгновенно, в последнюю минуту, успела выхватить бусинку из рук тёти Агаты.

– Это моя бусинка, – прошипела Филомена (потому что – несомненно это была именно она). И, протягивая когтистые пальцы, сказала угрожающе: – Отдай мне её сейчас же!

Но, прежде чем она успела отобрать бусинку, Каролинка про себя пожелала, чтобы пирожные, гости и Филомена исчезли как можно поскорее из её комнаты, а тётя Агата – обо всём позабыла. Желание это было выполнено молниеносно. В комнате под абажуром горела небольшая лампочка, которую Каролинка называла маленьким светом, а в кресле, подле постели, дремала тётя Агата, которая, минуту спустя, проснулась и пробормотала:

– Ну и смешной же я видела сон: мне снились пирожные с кремом. И было их очень много. Ну, засыпай, засыпай, Каролинка! Уже пора!

АВТОБУС И МНОГОЕ ДРУГОЕ

Когда на следующее утро Каролинка проснулась, было уже очень поздно. Папа давно ушёл на работу, а мама как раз собиралась выходить.

– Ну, как, Каролинка? Голова не болит? – заботливо спрашивала мама. – Вчера мне показалось, что ты нездорова.

– Нет, на самом деле я совершенно здорова, – уверяла её Каролинка. Можно мне будет пойти во двор?

– Можно, но только тогда, когда перестанет идти дождь. Видишь ведь, как сыро сейчас на улице.

И, действительно, – опять шёл дождь. По стёклам стекали капли.

– Так что же я буду целый день дома делать? – вздохнула Каролинка.

– Потерпи, Каролинка, займись чем-нибудь, – сказала мама, – через неделю мы должны выехать в деревню. Но ты ведь знаешь, что мне ещё нужно договориться об отпуске. Может быть, ты почитаешь что-нибудь или кто-нибудь придёт к тебе играть? Ну, мне нужно поторопиться. Хорошо бы, чтобы автобус не был переполнен… Не люблю я мокнуть на остановке под дождём.

Каролинка понимающе кивает головой. И тут же решает, что попросит у бусинки пустой автобус для мамы. А бусинка теперь на прочной шёлковой ниточке висит у Каролинки на шее.

Тем временем у входной двери раздался звонок. Это Петрик, тот, который живёт наверху, пришёл спросить, можно ли им сегодня вдвоём поиграть.

– Конечно, можно, – сразу же согласилась мама. – Только не переворачивайте всю квартиру вверх ногами. Особенно, когда тётя Агата отправится за покупками,

– Да нет, не перевернём, – уверяют её Петрик и Каролинка.

Мама говорит «до свидания» и быстро сбегает по ступенькам.

– Пойдём! Посмотрим, удалось ли маме сесть, – кричит Каролинка Петрику и тащит его к окну.

На автобусной остановке собралась уже толпа людей с зонтиками. Как раз подъезжает автобус и начинается страшная давка. Ну, конечно, мама не села, потому что её оттеснили. Стоит теперь она, бедняжка, и мокнет. Но Каролинка улыбается – сейчас мама наверняка сядет, ведь ей достаточно только прикоснуться к бусинке и произнести желание.

И в ту же самую минуту к остановке подъезжает пустой, совершенно новый автобус, красивый и красный. Мама первая в очереди. Она усаживается спокойно и удобно. Мама занимает самое лучшее место у окна. Каролинка всё это прекрасно видит. А потом только начинают протискиваться остальные набежавшие люди. Вот – какая-то старушка пытается сесть, но противный большой парень отталкивает её.

– Ox! Дал бы я ему взбучку, будь я сейчас внизу! – грозится Петрик.

– Я бы тоже хотела быть внизу и дать ему порядочную взбучку! – горячо, но опрометчиво воскликнула Каролинка.

В то же мгновение окно распахнулось, и Каролинка, к невообразимому изумлению Петрика, поднялась сначала в воздух, выплыла на улицу и оказалась на автобусной остановке, рядом с этим противным парнем. А теперь все на улице с изумлением наблюдали, как маленькая девочка с бантиком подпрыгнула вверх и стукнула верзилу кулачком в нос так, что тот опрокинулся, а потом начал быстро удирать.

– Помогите! – вопил верзила, держась за нос, а Каролинка опять подпрыгнула, поднялась в воздух и через минуту оказалась в комнате.

Петрик стоял у окна, открыв от изумления рот. Потом он протёр глаза руками, – ему казалось, что всё это сон.

– Дала ты этому верзиле как следует, – сказал он с почтением. – Только, минуточку, я никак не могу понять, каким образом ты очутилась внизу и вернулась. Ведь я видел, что ты летаешь. А ведь человек не может летать. Наверное это всё мне только приснилось!

– Ничего тебе вовсе не снилось.

– А как же так? Ведь не будешь же ты уверять меня, что ты действительно летала. Ведь это же – невозможно.

– А почему бы мне и не летать, – обиделась Каролинка. – Если мне захочется, я могу делать самые различные вещи. Не веришь?

В эту минуту в комнату вошла тётя Агата.

– Я на минуточку схожу в город, – сказала она. – А вы будьте послушными, никому не открывайте дверь, а у меня с собой ключи.

Не успели за тётей Агатой закрыться двери, как Каролинка повторила:

– Не веришь? Я могу сделать всё, что мне только захочется.

– Ну да! – пробормотал с сомнением Петрик, – это ты просто так болтаешь!

– Что? Я болтаю? Может, хочешь держать пари?

– Конечно, могу держать пари! Даже на мою австралийскую марку.

– Нужна мне твоя австралийская марка! – Каролинка считала, что теперь она может держать пари на что угодно. – Если ты проиграешь, отдашь мне свой глобус.

– Ого, глобус! – Глобус был самым ценным сокровищем Петрика и просто так ни с того, ни с сего глобус отдавать ему не хотелось.

– Глобус! – повторил он угрожающе. – На глобус я мог бы поспорить, если бы ты, например, сумела бы…

Тут Петрик на минутку умолк, призадумавшись, как бы ему загадать самое трудное, что вообще невозможно было бы сделать.

– Ну, например, если бы ты сумела…

– Ой, какой ты, я ведь сказала, я всё сумею! – хвастливо закричала Каролинка, совершенно забывая уже о том, что давала себе слово осторожно высказывать пожелания. Ей хотелось поразить Петрика во что бы то ни стало.

А Петрик, тем временем, придумывал. Он стоял, морща лоб и повторяя:

– Ну, например, сумела бы ты, сумела бы…

– Говори скорее, что ты там мямлишь? – торопила его Каролинка.

– Да-а-а?! – заволновался в свою очередь Петрик. – Такая ты хитрая? А ты ведь наверное не сумеешь стать… невидимкой!

– Невидимкой? – Каролинка пожала плечами. – Да для меня это сущий пустяк. Могу сейчас же сделаться.

– Эх, до чего же ты смешная с этим своим хвастовством. И ты думаешь я так тебе и поверю? – дразнил её Петрик.

– Да? Ну, так ты сейчас увидишь!

В одну минуту Каролинка сделалась прозрачной, как стекло. Только висящая у неё на шее бусинка светлела точно голубой цветочек, повисший в воздухе.

А Петрик? Стоило бы поглядеть на его удивлённую физиономию! А потом он принялся кричать:

– Э-э, да ты это просто так – спряталась!

– А вот вовсе и не спряталась, – отозвался тут же рядом голос Каролинки, и Петрик почувствовал, что кто-то тянет его за свитер.

– Перестань, – крикнул он, – что за глупые шутки! Лучше скажи, где ты!

– Здесь я! – крикнула Каролинка. – Лови меня!

– Как же я могу тебя ловить, если я не знаю, где ты.

– А вот она – я! – Каролинка дотронулась до руки Петрика. Он даже подпрыгнул с перепугу.

– Ага! – торжествовала теперь Каролинка. – Выиграла я у тебя глобус, выиграла!

– Ну, довольно! – кричал Петрик. – Скажи, где ты спряталась?

– Значит, ты веришь, что я невидимка?

– Вовсе не верю! Я поверю только тогда, когда произойдёт что-нибудь очень удивительное.

– А что бы ты хотел, чтобы произошло?

– Если ты на самом деле невидимая, то скажи, можешь ли ты, например, поднять в воздух кресло, хотя тебя и не видно?

Каролинка рассмеялась.

– Конечно могу! Пожалуйста!

И в ту же минуту кресло, как бы само собой, поднялось в воздух, правда, сопровождалось это лёгким пыхтением невидимой Каролинки, потому что кресло всё-таки было тяжеловатое.

Да! Теперь наконец Петрик поверил в её невидимость. Он стоял растерянный, с открытым ртом.

– Что мне ещё прикажете сделать? – прозвучал любезный голосок Каролинки.

– Да, это не… значит… Каролинка, – вдруг воскликнул Петрик, – а я тоже смог бы стать невидимкой?

– Ты – невидимкой? – в голосе Каролинки прозвучало теперь сомнение и колебание. – Вот уж сама не знаю…

– Каролинка, я тебя умоляю! Сделай меня невидимым, – просил её Петрик. – Ты только подумай, как здорово бы мы могли вместе играть, если бы мы оба стали невидимыми…

Да, это, конечно, могло бы получиться очень здорово.

Но только – получится ли? Сделает ли бусинка это для Петрика?

Однако, стоит попробовать.

– Внимание! Сейчас ты, может быть, станешь невидимым! – Ты уже невидимый! Нет, тут что-то не так: ты уже должен был сделаться невидимкой, а я себя всё ещё вижу!

– Я тебя теперь тоже вижу! – сказал Петрик.

– Как же ты можешь меня видеть, если я всё ещё невидимая? – удивилась Каролинка.

– Да, я тебя прекрасно вижу, – уверял её Петрик. Он даже вытянул руку, чтобы тронуть её за плечо.

В эту минуту открылась дверь, и в комнату вошла тётя Агата.

– Каролинка! – позвала она, стоя в дверях.

– Слушаю, тётя, – отозвалась Каролинка, – тётя, не могла бы ты дать мне и Петрику чего-нибудь поесть?

– Конечно могу, но только перестаньте прятаться и идите сейчас же на кухню, я дам вам бутерброды с ветчиной.

– Хорошо, спасибо, тётя.

– Только вы уж лучше вылезайте из своего укрытия и вымойте руки перед едой. А я, тем временем, открою здесь окно. Дождь уже перестал.

Говоря это, тётя Агата направилась к окну. Она шла прямо на Каролинку так, как будто та вовсе и не стояла на её пути. Ба, да она чуть было не перекувырнулась через подставленную Каролинкой ногу.

– Я могла бы поклясться, что здесь что-то лежит на полу, – пробормотала тётя, приглядываясь к полу. Однако ничего там не заметив, двинулась дальше, зацепив по пути невидимого Петрика.

Она бы непременно натолкнулась на него, если бы Петрик вовремя не уступил ей дорогу. Потом тётя Агата ещё раз крикнула:

– Я отлично знаю, что вы спрятались за топчаном. Только прекратите, наконец, свои прятки!

И вышла из комнаты.

– Ура! – воскликнул Петрик, подпрыгивая на месте от восторга. – Ура! Значит мы – невидимки!

– А ты уверен в этом? – спросила Каролинка.

– Ну, ещё бы. Ведь ты сама видела: твоя тётя была уверена, что мы где-то спрятались, а мы ведь стояли почти рядом с нею. Она даже чуть-чуть на тебя не наступила!

– Правда, – прошептала Каролинка, – но тогда почему же я вижу тебя, а ты – меня?

– Потому что наверное невидимые люди видят друг друга, – сказал Петрик. – Но мы легко можем узнать, на самом ли деле мы – невидимые.

– Правда, – обрадовалась Каролинка, – нужно попробовать, увидит ли нас кто-нибудь. Вот это и будет самым лучшим доказательством.

– Лучше всего спустимся во двор, – предложил Петрик.

– Чудесно! – согласилась счастливая обладательница голубой бусинки. – Только до этого нам нужно заглянуть на кухню. Тётя Агата дожидается нас со вторым завтраком.