Текст книги "К тебе через Туманы (СИ)"

Автор книги: Мария Лунёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Вместо этого Итан вышел, а вернувшись, водрузил мне на коленки огромную коробку с пяльцами, цветными нитками, тканью и прочими мелочами для вышивания, которые он попросил у деревенских женщин. Весь следующий день муж учил меня вышивать. Вот такие интересные таланты для себя я у него открыла.

Утром третьего дня мы долго гуляли вдоль берега. Я слушала шум волн и крики редких птиц. Любовалась, как тяжелые глыбы льда вода с легкостью выбрасывает на берег, словно смеясь над потугами суровой зимы сковать ее. Итан неспешно шел рядом и слушая мои рассказы из детства. Я же счастливо шурясь, описывала ему наш южный океан, на берегу которого стояла хижина моей бабушке, где я поймала свою первую рыбку и сплела первые бусы из ракушек.

Выслушав, Итан присел и, выпустив черную волну, словно нащупывал что-то. Нашел. Чуть капнув в стылом мокром песке, он вытащил ракушку. Настоящую двухстворчатую. Разглядев ее, как следует, я заставила его зарыть ее обратно. В ответ он нашел мне уже пустую ракушку, одна ее сторона волшебно светилась перламутром. Поцеловав его в щеку за такой подарок, я спрятала ее в карман. Итан же оценив ситуацию, принялся разыскивать для меня пустые ракушки, какие только мог и за каждую получал по поцелую. Моему счастью не было предела. Набрав полный кармашек даров океана, мы неспешно вернулись к повозке.

Впереди была дорога домой.

Повозка неспешно катилась вперед по накатному снегу, как вдруг лошади встрепенулись и занервничали. В следующее мгновение дорогу нам преградили несколько странных фигур. Мне потребовалось всего несколько мгновений, чтобы опознать незнакомцев. Гуроны. Крик застрял в моем горле. И пока я панически соображала, что делать, повозка остановилась.

Итан не осознавая, что нам грозит, спрыгнул на землю. Прейдя, наконец, в себя, я ухватила его за кафтан.

– Нет, Итан, надо бежать от них, это… это – я не могла произнести больше не слова

– Я знаю, кто это, девочка моя, не переживай. Сейчас уладим эту небольшую проблему и поедим дальше, – попытался успокоить меня муж

Слушая его, я все больше ударялась в панику. Он ведь не понимает, кто перед ним. Не осознает, какая беда нам грозит. Это же гуроны.

– Чем обязан пришлому племени? – спокойно произнес Итан, глядя на главного.

Я годами изучала особенности ритуального раскрашивания лиц вождями и жрецами, а муж определит вожака просто интуитивно. И он не ошибся, перед ним стоял тот самый вождь рода, что меньше года назад убил меня, нанеся мне рану в спину и повредив позвоночник.

– Многим обязан ты нам вард... – протянул гурон с расписанным лицом. Его узкие глазки бегали от меня к моему мужчине, оценивая нас

– Не вард, а вардиган,– поправил вождя Итан,– а теперь ближе к делу, что вы хотите?

Гурон подсобрался и оскалился. Мужчины этого племени не переносили, когда к ним обращались без должного почтения. Это вызывало у них приступ ярости, уж я-то об этом знала.

– Мы хотим забрать свое вард, – выплюнул раскрашенолицый

Итан дернул широкими плечами и тихо рассмеялся. Испугано глянув на него, неожиданно увидела, как он мне подмигнул.

– Твое гурон!? Что может быть на моей земле твоего. Тут все мое, а захочу, и ты моим станешь, – посмеявшись, посвятил вардиган вождя в реалии местных законов. – Я последний раз спрашиваю, зачем ты остановил меня, гурон?

Из-за ближайших деревьев вышло еще пятеро смуглых воинов. На их тела нелепо были натянуты теплые штаны и ватные куртки явно с чужого плеча. Сейчас в такой одежде среди снегов на севере гуроны выглядели не устрашающе, а как-то нелепо.

Вождь раздражено сплюнул и впился в моего мужа яростным взглядом

– Мне нужны мои книги..

– Это уже мои книги, – резко перебил его Итан,– если ты тащился в такую даль, морозя свой зад, только ради свитков то, увы. Книги принадлежат мне.

Гуроны рассредоточились и незаметно окружили нашу повозку.

– Ты не понимаешь вард, с кем говоришь? – шикнул вождь

– Э нет, мужик. Это ты не осознаешь, куда сунулся своей разукрашенной мордой. Я тут совершенно случайно заполучил твоего проводника – Хорудо из Айгор. Он мне такие песни пел о вас, даже пытать, толком не пришлось. Так что я ждал тебя гурон. Медленно ходишь мужик.

Злоба в глазах вождя погасла. Прикусив губу, он медленно прошелся по кругу, обдумывая слова Итана.

– Ты считаешь, что сможешь справиться с нами? Так самоуверен вард? – шипел он. – Знал, что мы ищем твою девку, и даже не спрятал ее. А знаешь, она так долго жила среди нас, что я до последнего сомневался, убить ее или оставить. Некоторые мои войны просили ее для себя в жены.

– Чего же не отдал? – спросил Итан. – Такими женщинами разбрасываешься.

– Не отдал, потому что сам хотел, но у меня жена. Это я всадил ей нож в спину, чтобы не досталась никому. Она девочка смелая и умная, – гурон перевел взгляд на меня.– Ну, послушница, может, договоримся с тобой. Возвращаешь мне то, что украла и я оставляю твою жизнь, заберу только его душу.

Мое сердце замерло. Разум завопил, что вот оно спасение. Гуроны – племя мерзкое, но они всегда держат свое слово. Только нужно согласиться на его предложение, и я останусь жива. Но душа тихонечко заплакала и нашептала о том, что не жизнь то будет, а мука.

– Нет, – я уверено качнула головой,– я ничего не верну и не предам мужа

Вымолвив это, почувствовала облегчение.

– Уверена послушница, мы заберем тебя обратно в подземелье, и может, ты станешь женой одного из нас.

Сглотнув, я снова покачала головой. Такая судьба казалась мне чудовищной. Вернуться снова в тот ужас, из которого я рвалась даже через смерть

– Как вы нашли меня? – задала я возникший вопрос – Как прошли через туман?

Вождь мерзко улыбнулся и поправил полы куртки. Он явно мерз, но не хотел, чтобы это стало очевидно для других.

– Пришлось найти провидицу и заставить открыть нам твое местонахождение. Она долго сопротивлялась, но ты ведь знаешь, мы умеем развязывать языки. А потом нашли проводника из племени, с которым у змеехвостых есть договор. Он и провел. Но выманить тебя из дома оказалось сложным делом. Я долго ждал, пока ты окажешься в досягаемости. Верни книги послушница и останешься жива.

– Так много возни и движений, чтобы сюда добраться, жаль, что все в пустую. Тебе есть, что еще сказать, гурон? – Итан демонстративно положил руку на повозку,– Или мы поехали?

Воины после заявления Итана подсобрались и теснее сомкнули полукруг, давая понять, что никто никуда не поедет.

– Что делает тебя таким самоуверенным вард? – прошипел гурон

Итан развел руками и усмехнулся

– Я вардиган и нахожусь на своей земле. Что же ты мне тут можешь сделать? – невозмутимо произнес он.

Признаться, в этот момент о неадекватности мужа, призадумалась и я. Какая разница вардиган ты или простой деревенский мужик, когда тебя окружили одиннадцать воинов, привыкших убивать и пытать.

– Действительно настолько уверен в себе! – протянул вождь. – Я слышал те сказки, что рассказывают о тебе. Думаешь, я куплюсь на эти россказни Древний. Ты отдашь мне книги и послушницу, я решил забрать ее с собой, а за это я убью тебя быстро.

– Нет, мужик, ты только что лишний раз подтвердил то, что я узнал и сам. Ты ведь не понимаешь, кто стоит перед тобой. Не осознаешь, что сам оказался в ловушке. Подумай же, наконец, и осмысли все, что я тебе сказал гурон. Ты слушал меня, но не слышал вовсе, – с издевательским высокомерным прищуром пропел Итан.

Сжавшись в повозке, я внимательно обдумала каждое слово вардигана. Он знал о том, что гуроны на его земле, он ждал их, а они слишком долго где-то ходили. Он сказал о ловушке. И тут до меня дошло. Большими возмущенными глазами я уставилась на мужа. Он использовал меня как наживку и вынудил гурон напасть. Вот же, как только все это прокрутить смог, чтобы я не догадалась. Наверное, поэтому так настаивал, чтобы на него Гаире ехали сюда. Как он тогда сказал, в нем я уверен как в себе. А я даже не догадалась ни о чем.

Итан заметя мой возмущенный обвиняющий взгляд, рассмеялся.

– В одном мужик ты прав, – бросил он слегка иронично вождю, – моя единственная очень умная девочка. Она, похоже, обо всем уже догадалась и чувствую, отольется мне моя проказа в хороший скандал. Как думаешь гурон, чем мне задобрить свою женщину? Может башку тебе оторвать и ей подарить?

Вождь задохнулся от ярости, такое к нему непочтение он встретил впервые. Гуроны мялись, и я могла их понять. Им нужны книги и свитки с описанием создания Тумана, но вместо того чтобы испугаться, молить о пощаде, торговаться Итан откровенно веселится. Раскрашеннолицые оказались в тупике. Наверное, впервые в жизни они не знали, что делать с такой неадекватной жертвой.

Окончательно потеряв контроль над ситуацией, вождь отдал незаметно приказ и на нас двинулись гуронские войны с одним намереньем – убить. В тот же миг Итан пошатнулся и меня окутал странный теплый туман. Повертев головой, я не поняла, что случилось и где муж.

«Успокойся бегляночка, – донеслось из ни откуда, – ты хотела посмотреть на меня, как на Иного. Любуйся милая»

Пелена встрепенулась и рядом с повозкой прямо под лавку, на которой я сидела, упал труп гурона со свернутой шеей. Потом еще один и еще. Опешив, я наблюдала как туман, клубясь словно живой, уплотнялся и переносил тела врагов к моим ногам. При этом я совсем не могу сказать, что мне такие дары туманника были неприятны.

Всего через пару минут туман развеялся, и я увидела перед собой ползающего на коленях вождя гурон. За его спиной стоял, нависая над своей жертвой, вардиган с такими родными чертами лица Иного.

– Тебе нравятся мои извинения Ниори? – с ироничной улыбочкой поинтересовался он, – вот еще один презент еще дышит. Что ты хочешь, чтобы я с ним сделал? Могу убить быстро, – Итан пнул гурона, отчего тот повалился на бок и замер у остывающих тел своих соплеменников. – А могу, милая, пытать его годами. Моим войнам нужно на ком-то учиться. Может взять его в подземелья как учебное пособие.

Я отрицательно покачала головой.

– Я не хочу жить, зная, что этот гурон дышит где-то рядом со мною. Убей его Итан, – взмолилась я, – и поехали домой.

Вардиган понимающе взглянул мне в глаза.

– Ты прости меня бегляночка. Но по другому заставить вылезти их из сугробов, возможности не было. Я искал, но они умные как крысы, в норы прятались. А ты сидела взаперти и с каждым днем только угасала. Я знаю, что не прав, девочка моя. Но прости меня, я не хотел, чтобы они добрались до тебя, когда меня не окажется рядом. Ты понимаешь меня?

Осмыслив всю ситуация я улыбнулась мужу.

– Ты хотел, чтобы я была в безопасности. Ты подарил мне два самых замечательных дня в моей жизни. А теперь поехали домой, я понимаю, почему ты поступил именно так, и почему ничего не сказал мне. Не хотел, чтобы я боялась и тряслась всю дорогу.

– Да, я планировал эту поездку, чтобы показать тебе наши земли. Чтобы ты погуляла и, наконец, улыбнулась. У меня получилось это милая?

– Да Итан, – я улыбнулась еще шире, – не смотря на то, что сейчас у моих ног десять гуронских тел, поездка мне понравилась.

– Моя девочка, – похвалил меня Итан и одним быстрым движением оторвал вождю голову. – Хороший враг – мертвый враг, – прокомментировал он свои действия.

Глава 29

Вернувшись уже на закате, мы обнаружили какое-то странное оживление у крыльца. Спрыгнув с повозки, Итан снял и меня. Вместе, взявшись за руки, мы пошли разбираться, в чем там дело. Приближаясь к группе стражников, я вдруг внутренне замерла, ощутив знакомый привкус смерти. Сглотнув, я намерено замедлила шаг, вглядываясь в то, что лежало на снегу, прикрытое каким-то куском ткани. Присмотревшись, обратила внимание на светлый локон и в ужасе понеслась к той, что считала своей подругой. Упав на колени и откинув покрывало, позорно разрыдалась от облегчения. Это была Гласа! Гласа, а не Селестина!

Схватив меня за плечи, Итан буквально оттащил от покойницы.

– Селестина, – чуть простонала я, – я почему-то подумала, что это Селестина.

– На ней ее кровь. Она ранила Селестину оттого, и запах идет посторонний, – подошедший Каил был расстроенным и подавленным. – Такую тварь в доме пригрели.

– Что произошло? – Итан презрительно окинул мертвую женщину и полностью сосредоточился на младшем брате.

– Точно не знаю, – Каил явно подбирал слова. – Известно только, что Селестина застала Гласу в вашей комнате. Она кромсала ножницами твои вещи Ниори. Разразился скандал. Я по лестнице поднимался, когда крики услышал. А потом все стихло и запахло кровью Селестины. Я на инстинктах действовал. Ты уж прости брат. Но как увидел Селестину, опускающуюся на пол с прижатой к груди рукой, и Гласу, стоявшую над ней с перекошенной злобой рожей и ножницами в руках, так и свернул гадюке шею. Знаю, ты не любишь, когда в доме убивают, но не удержался. Надо было по-хорошему, в темницу ее для начала, допросить чего ради она полезла Ниори гадить, а уж потом при народе выпороть за то, что Селестину ранила. Но что уже. Не прибил бы ее я, так придушил бы Обер, он там наверху рвет и мечет.

Вид у Кайла был покаянный, а как по мне, так все правильно он сделал. Нечего было этой твари на Селестину кидаться, ведь убить змеюка могла. И убила бы, что ей не хватало? Жила в доме в сытости и тепле, горя не ведала истинного. Живи и радуйся, семью заводи, деток расти. Нет же, вартесой пожелала стать, власти добиться. Сама виновата в смерти своей.

– Эту за город и сожжешь по-тихому. Ни каких могилок, будто и не было ее. Охране рот прикрой, чтобы не болтали лишнего. А вот, что в нашей спальне ее загубил, вот за это спасибо не скажу. Я после этого спать там с суженой не стану. Пусть приготовят один из домиков, пока поживу там. А ты отчищай мои покои, как хочешь, но чтобы даже намека на энергетику смерти там не осталось. Сдержанней быть надо Каил, не пацан уже.

– А Селестина как? – прервала я его, меня заботило лишь это

– Рана в плечо глубокая, но не опасная. Сай заверил, что и шрама не останется. Надо весь дом перетрясти, чтобы еще, откуда такая тварь, как Гласа, не выползла, – Каил прищурившись, глянул на окна кухни, откуда выглядывали Ольма и Фая.

– Не нужно, – остановила я ход его мыслей – девочки остальные просто чудо. А Гласа на место вартесы в кровати Итана метила, а я весь ее план спутала. Вот она на меня и окрысилась. Тем более что любовницей она Итана была и не появись я, может, и правда вартесой стала бы.

– Не стала бы, – зло высказался Итан, – и я последний раз повторяю, у меня никогда не было постоянной любовницы. Разовые девки не в счет. И хватит об этом.

– Ну, хватит, так хватит – примирительно отозвалась я

Поднявшись по лестнице и оставив Итана внизу разбираться с тем, куда девать Гласу, я приоткрыла дверь в покои Обертона. Странно я думала, что у них все, как и у меня. Оказалось, что нет. Открыв дверь, я попала в небольшую гостиную. Навстречу мне из ванной вышел Сай с небольшим тазиком наполненным водой.

– Уже вернулись, – я покачала головой в знак согласия, – ну и как океан?

– Прекрасен, – улыбнувшись, честно ответила ему.

– Про Селестину слышала,– я вновь кивнула,– пойдем, поднимешь ей настроение, а то она там извелась вся. Знал бы я, что за тварь в доме живет, сам придушил бы.

Братья! На всех одна реакция. Все-таки похожи они очень. Не внешностью, а характером. Сильные и жесткие, даже жестокие.

Селестина лежала на кровати бледная и осунувшаяся. Рядом в ее ногах расположился и гер Обертон злой и нервный. Оба молчали. И вообще в комнате была какая-то гнетущая обстановка.

– А чего все такие хмурые, – зашла я издалека, – это чтобы Селестине боль было легче переносить? Вы ей дополнительные душевные муки устраиваете, чтобы о физической боли забыла? – конечно, так острить, как у Селестины, у меня не получалось, но хоть так. А то, что он сидит с кислой миной, как на панихиде. Нет бы улыбался да ободрял ее.

– А я у него еще и в случившемся виновной осталась,– зло процедила подруга.

– Ну, по-хорошему виноват Итан, он мне обещал где-то недели три назад, что Гласа уедет, а сам не сдержал обещание, – спихнула я все стрелки на своего мужчину, он большой и сильный, ему ничего не будет.

– Вот и я просила убрать ее подальше, когда она мне пакости говорить начала, а они все заладили в два голоса, что Обертон, что Вульфрик, что Гласа их любимая вся из себя расчудесная. Прямо светлая душа, а я, видите ли, ревную. Ты представляешь! Он на ее сторону встал. А теперь я, видите ли, виновата, потому что умалчивала о ее гадостях.

– У меня та же история Селестина, – гаденько пожаловалась я, поглядывая на мужчин, – попросила ее убрать, так столько выслушала об этой светлой женщине. И чем она их всех взяла-то а.

– А не знаю Ниори, – подхватила посыл Селестина, – словно она им всем и разом пастель согревала.

– Хватит! – взревел Обертон.– Мы уже поняли, что виноваты, а теперь довольно.

Э вон оно как его пробрало. А нечего было нас не слушать и за чужую женщину горой становится. Вот убрали бы они вовремя свою Гласу распрекрасную, так и не случилось бы ничего. И сама женщина жива бы осталась. Только вот что-то мне говорило о том, что с такой черной злобой и завистью в сердце, какая лилась из Гласы, так просто бы она не успокоилась и не уехала. Все рано все бы это трагедией обернулось. И возможно небольшой раной в плече Селестина или я бы не отделалась. Так что гневный выпад Обертона на меня ни как не подействовал.

– Да виноваты, – подтвердила я его слова. – Да, вы с Итаном виноваты, потому как поставили ее выше нас с Селестиной. Потому, что ей поверили, а не нам. Потому как мы, по вашему мнению, наговаривали на нее, она у вас правая была, а мы лгали. Вы виноваты и только вы..

Обертон хотел мне что-то ответить, даже рот открыл, а потом как-то разом сдулся и притих.

– А что вы думали, гер Обертон? – продолжила я добивать мужчину. – Что мы сейчас слезно станет тут убиваться по вашей Гласе, после того, как она мне рассказывала про любовные похождения ее и Итана. О том, как она детей моих растить будет, после того, как Итан меня выкинет из дома, использовав как пригодную утробу. Я не представляю какую грязь она на Селестину лила. Она зашла в хозяйскую комнату, принялась резать мою одежду, веря, что ей за это ничего не будет. Что, как только я пожалуюсь, то Итан или любой из вас скажут, что Гласа не могла, потому как она исключительная женщина не реальной доброты, а это я сама все попортила, чтобы ее бедную со свету изжить. И ведь так бы и случилось, ей все сходило с рук.

– Не сошло бы! – гневный голос Итана за спиной оказался для меня неожиданностью

– Я так не думаю, – сдавать позиции даже перед ним я не желала, мало ли их тут в округе несостоявшихся вартес таких.

– А я сказал, что она была бы наказана. И хватит об этом.

Внутри все клокотало и хотелось сказать ему что-нибудь грубое. И слова уже были готовы сорваться с языка, но тут моя рука коснулась кармана, в котором лежало мое сокровище – ракушки. И вспомнилось, как Итан собирал их для меня, опуская руки в ледяную воду. А ведь он вардиган и такое ему совсем не по статусу. Я остыла мгновенно, улеглась злость, и остался только легкий осадок досады на то, что не смогла добиться того, чтобы Гласа уехала раньше. Ведь где-то и мы с Селестиной виноваты, мы позволили этой женщине нас обыграть. Вздохнув, я обернулась и просто шагнула к нему в объятья.

– Да чего уже спорить, ее уже нет, и я думаю, что вы сделаете все, чтобы другие не появились, – примирительно шепнула ему, правда так, чтобы и другие услышали и приняли к сведенью.

Немного поболтав с Селестиной и заметив, как ее клонит в сон, я вытащила из комнаты за руку Итана, а вместе с ним прихватила за вторую руку и Сая, оставляя подругу наедине с Обертоном. Пусть там мирятся без нас. Нам же с Итаном еще предстояло перебираться в один из пяти гостевых домов, стоящих чуть в стороне. Собрав некоторые вещи, которые пригодятся первое время, мы двинулись в наше новое временное жилье.

Уже подходя к скромному крыльцу, я поняла, что хочу такой дом. Вот только не временно, а на всю жизнь. Дом встретил нас теплом и уютом. На небольшой кухоньке затопленная печь. Стол и две крепкие лавки. В навесных шкафах посуда разная и, главное, большое окно, выходящее на скромный палисадник, занесенный снегом. Дальше, по узкому коридору большая комната с диванами и удобными креслами. Книжные пустые полочки ютились у стены, выкрашенной нежным зеленым цветом. А из этой комнаты через небольшие двери можно было попасть в одну из двух спален. Светлые и уютные помещения с большими кроватями. Одна из них могла бы быть легко переделанной в детскую.

– Итан,– я заискивающе глянула на своего мужчину, – а нам обязательно вообще жить в большом доме. А можно вот тут остаться?

По-видимому, я сказала что-то не то, потому как Итан вмиг стал серьезным и хмурым.

– Ты хочешь свой дом, вот такой? – он демонстративно обвел руками обстановку.

– Ну, – протянула я неуверенно, – да.

– Хорошо, я построю нам такой дом. Только чуть дальше отсюда, на северной стороне. Там сейчас расчищают площадку от деревьев. В дальнейшем мы поставим там с два десятка домов. Один из них может быть нашим.

– Правда, наш собственный дом!? – выдохнула я

– Да наш собственный, где ты будешь хозяйкой. Правда, ужинать мы все же будем в большом доме, все же братья часть моей семьи.

– Итан, да я все равно готовить совсем не умею, только овощи чистить, так что лучше я буду на кухне Каире и девочкам помогать. Мне там очень понравилось.

– Ты хозяйка Ниори, ты не должна ничего чистить.

– Если я хочу учиться готовить, что плохого? – возмутилась я

– Если хочешь, то конечно, – усмехнулся он, – тебе можно все, моя вартеса

Улыбнувшись самой своей обворожительной улыбкой, на которую только была способна, я отправилась искать ванную комнату. Она, конечно, была намного скромнее той, что была в нашем крыле в большом доме, но теперь я хотя бы не опасалась утонуть. Раздевшись и разложив на лавке чистую ночную сорочку и панталончики, я погрузилась в воду. Какое блаженство все же иметь возможность купаться каждый день в любое время когда захочешь.

Вкуснопахнувшим брусочком мыла, я неспешно водила по коже, наслаждаясь ощущениями. И совсем не заметила, когда вошел Итан. Он подкрался незаметно, я узнала о его присутствии только, когда наглые мужские ладони, скользнули по моим плечам и спустились к груди, обхватив ее и слегка сжав. Судорожно вздохнув, я смело потянулась за его поцелуем.

Теряясь в его нежных ласках, я отдавалась ему вся без остатка. Не было ни страха, ни стеснения. Был только мужчина, которого я желала так же сильно, как и он меня. Выплыла из реки страсти, что омывала нас, я лишь дважды: когда он перенес меня из деревянной лохани на кровать и когда, склонившись и вглядываясь в мои глаза, ловя малейшие эмоции, он одним резким толчком вошел в мое лоно, причинив мгновенную резкую боль. Но она прошла так же быстро, как и появилась, а мой мужчина сцеловывал капельки слез, что собрались в уголках моих глаз. А дальше были страстные быстрые движения, возносящие меня к небесам.

Я ловила его ритм и ласкала его тело, даря ответное удовольствие. В какое-то мгновение тугая пружина разжалась внизу живота, взорвав мир на миллионы мелких осколков, которые собравшись воедино, возродили новую меня. Женщину, что больше не боится быть счастливой. А спустя мгновение комнату огласил победный рык моего суженого. Опустившись на меня, он тихонько ласкал губами мочку моего уха и шептал разные нежности, порою переходя на незнакомый мне язык.

– Ты мое сокровище Ниори,– его шепот нарушал тишину ночи. – Мое нежданное сокровище.

В ответ я скользнула ладонями в его волосы, нежно поглаживая локоны.

– Ты даже не представляешь насколько ты необыкновенная, желанная и умопомрачительная, – прохрипел нежно Итан.

– И ты меня немножечко любишь? – тихонько спросила я

– Я безумно тебя люблю и с каждым днем все больше и больше. Боюсь, что скоро моя любовь начнет тебя душить бегляночка.

– Этого можешь не опасаться, – улыбнулась я.

Нежно погладив его впалые щеки, тихо призналась.

– Я тоже тебя люблю, хоть ты и злюка порою.

Ответом мне стал жаркий поцелуй, переросший в целую страстную ночь без сна и отдыха. Ставшей началом моей счастливой жизни без бед и горя.

Эпилог

3 года спустя

Плач моего первенца огласил дом. В комнату тут же ворвался бледный Итан с трясущимися руками. А вслед за ним, наплевав на все приличия, и остальные братья, за исключением Сая, который, проигнорировав все мои протесты, пришел с первыми схватками и выгнать этого упрямого целителя не удалось ни мне, ни повитухе. И вот теперь, спустя пол дня страданий, на моем животе лежал сладкий чумазый комочек.

Дочь!

Улыбнувшись, я протянула к Итану руку и тут же ощутила новую боль, которая оказалась неожиданностью для всех. А спустя пару минут в присутствии пятерых мужиков, которые к чести попытались покинуть комнату, но в общей суматохе не успели, у меня родилась вторая дочь.

Двойня!

От счастья я даже забыла, что лежу тут на виду у кучи народа. Ворча, повитуха отогнала вардов в сторону и со знанием дела, подправив занавеску, принялась за послед. Но я заметила, что она как-то странно головой покачивает. А потом так и вовсе подозвала вард Сая. К слову я его всю беременность не подпускала к себе. Мне было стыдно даже от мысли, что он будет касаться моего обнаженного живота, или еще хуже, заглядывать в другие места. Поэтому выдержав настоящий бой, не бес помощи Селестины правда, я отстояла свое право на повитуху женщину. Это был единственный спор, который я не просто выдержала, не сдавшись, но еще и вышла победительницей. В остальных случаях я позорно уступала Итану. Приходилось приспосабливаться под его жесткий, и даже деспотичный характер. Но проявляя мягкость, я часто все же оставалась в выигрыше и очень скоро поняла, что спорить с вардами себе дороже. Если у Селестины хватало напора отстоять свое мнение, то я брала хитростью и ласкою. Но сейчас проявлять мягкость я была не способна, боль снова сковала тело и отдалась жуткими потугами. Я громко застонала и поймала взгляд Итана, он был бледен как стена. Руки тряслись, а лоб так вообще в испарине. Кто тут из нас вообще рожает!? Еще несколько минут мучений и комнату огласил третий крик.

Тройня!

– Это последний? – прошептал Каил, позорно отступая к двери.– Видят высшие, десять раз подумаю прежде, чем позволять своей паре рожать. Это же кошмар!

– Пошел вот отсюда! – простонала я.– Что вы приперлись вообще, мне же стыдно олухи. Пошли вон за дверь.

– Сай, сколько там младенцев? – выдохнул Итан, который, в отличие от братьев, никуда уходить и не собирался. Хотя услышав его вопрос, засобиравшиеся вроде как на выход, эти бесстыдники встали как вкопанные и глянули куда-то мне на живот, скрытый от них ширмой.

– Да убирайтесь же вы! – взвыла я в голос, рыдания вырвались наружу. – Итан уведи их, всех и Сая тоже. Не надо мне между ног заглядывать. Уйдите, мне же больно, я устала, а вы тут из моих родов смотрины устроили.

Я рыдала и от счастья, и от стыда, и от обиды на них за то, что даже не подумали о том, каково мне тужиться в их присутствии. Черствые сухари, все без исключения.

– На выход все! – гаркнул Итан.– Расстраиваете мне малышку! Выйду все расскажу.

Вот после этого вопля мужики таки покинули комнату, все и Сай в том числе. Но спустя пару секунд он вернулся и с порога заявил

– Я целитель, а вдруг там внутренние повреждения, разрывы, кровотечение. Стыд стыдом, но рисковать не буду, – вот после этой тирады, он прошагал до узкой кровати, на которой располагалась я, и встал у моих ног. Вот же вреднючий. Ну, прямо повитуха бы крови не увидела, позвали бы.

Женщина осторожно обмывала мои пищащие комочки и заворачивала в большие лоскуты ткани.

– А кто третий? – простонала я

– Мальчик, – выдохнула пожилая женщина,– это чудо вартеса! У вас две дочки и сынок. Я такое никогда за долгую жизнь не видела. Чтобы трое да еще и девочки. Это чудо.

Я улыбалась и блажено прикрыла глаза. Тело болело невыносимо, но я была счастлива. Теперь у меня есть все. Есть уютный дом с просторной кухней, который Итан успел отстроить к моим родам. Есть большая семья, а главное самый лучший мужчина на свете. И я могу с уверенностью сказать, что люблю. Люблю его со всеми его достоинствами и недостатками. Это чувство возникло пусть и не сразу, но после нашего небольшого путешествия к океану, я стала относиться к нему, как к своему избранному, и любовь разгорелась пожаром. Она росла и крепла с каждым днем. И сейчас, слушая, как кряхтят мои дети, я отчетливо поняла, что люблю Итана еще больше. Хотя куда еще больше не знаю.

– Ты мое сокровище малышка,– тихо шептал муж, уткнувшись мне в волосы, его рука тихонько поглаживала мою щеку, – мое бесценное сокровище. Я так люблю тебя. Так люблю.

Его лицо от сильных эмоций покрылось легкой дымкой, и на меня смотрел Иной. Повинуясь любопытству, я всматривалась в лица своих дочерей и сына

– Что ты там пытаешься рассмотреть милая? – поинтересовался Итан. – Я и так могу тебе сказать, что наши малыши все в меня. Вот как исполнится им по годику, начнут развоплощаться и туманам во все щели проникать, вот так и будет нам морока. Ты даже не представляешь, откуда только нас с Саем мать не вытягивала. Кстати, я послал за ней, она рада, что я нашел свое счастье и уже едет сюда. Так что будет нам опытная подмога.

Итан счастливо улыбался, а я представляла, какой может быть его мама. Наверное, это особенная женщина, раз она смогла воспитать таких сыновей. Ее опыт мне точно лишним не будет.

5 лет спустя

Стоя на небольшом холме, я вглядывалась в туман. Там отчетливо вырисовывались очертания врат, которые должны открыться первый раз буквально в считанные минуты. Рядом со мной на своем противном и злющем черном коне сидел Итан. С его Гаером мы так и не подружились. Какое-то время спустя я все же набралась смелости и научилась держаться в седле. Убедившись в том, что я отлично управляюсь с лошадью, Вульфрик сделал мне неожиданный подарок. Брат мужа откуда-то пригнал просто восхитительных лошадок. Резвую серую Юлу для Селестины и белоснежную тихоню Снежку для меня.

Мы с подругой, как маленькие девочки, весь день пропрыгали возле своих красавиц. Подбирали им седла, плели гривы. А уж когда я заметила, что Гаир проявляет «мужской» интерес к Снежке, так и отомстила вредному коню за все. Вот прямо у него на глазах и сосватала ее за другого. За что Итан долго на меня дулся и называл жестокой.

Мои девочки росли настоящими озорницами, не было в доме и секунды покоя. Радовал и сын. Только если доченьки бедокурили часто и по не многу, то наш сынок Фальк редко, но масштабно. Со свекровью я нашла общий язык с первых минут. Женщина, оставив родной харай, перебралась к нам. И как же я была благодарна ей за это. А после того, как и Селестина родила сыночка, так мы уже вдвоем внимали опыту женщины, вырастившей, как оказалось не только Итана, Сая и Кайла, а еще и Обертона и Вульфрика, став им приемной матерью после смерти их собственной. На мою свекровь молился весь дом. Великолепная женщина.