Текст книги "Три судьбы(СИ)"

Автор книги: Мария Лоренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 4

Я бегу по темноте, рука с чипом окровавлена, в другой – маленький волчонок. Света нет, есть моя голова, которая, как ни странно, горит. А за мной бежит волк, огромный серый волк, с мелкими, полными ненавистью зелеными глазами. Нет, я вообще пофигист, меня так воспитали. Мне не жалко орка, который страдает от экспериментов Артура, мне не жалко побитых жизнью людей, которых мы вчера переводили через лес. Зато мне жалко мою красивую форму, сломанный чип и... этого волчонка, у которого ни стаи, ни семьи. Рык сзади заставляет побежать быстрее, хотя куда уже быстрее! Еще один рык, и это чудовище перепрыгнуло через меня и преградило путь. Медлить не стала и ударила первая, ногой по этой морде. Тот явно такого поворота событий не ожидал, и я успела ударить и окровавленной рукой, которая кстати тоже загорелась. Вонь от жареной плоти заставила скривиться, волк вцепился зубами в горящую руку, и я вскрикнула от боли. Меня повалили на землю, когтями царапая грудь. Маленький волчонок начал скулить, а я не нашла ничего лучше, чем ударить головой по морде, огонь опалил ему глаза, изо рта послышался рык, но руку он мою не отпустил. Его морда горела, а сам он пытался добраться лапой до волчонка, но я откинула его, увы, не далеко и начала пытаться убрать его лапы или сломать. Сознание хотело уйти в далекий путь, но кто ж ему даст! Офицеры так быстро не сдаются! А если и сдаемся, то не так просто! Когда на меня хлынула кровь волка, я думала, что меня вырвет, потому что с кровью вышло все то, за что я ненавидела урок биологии. В его спине торчала деревянная палка, ничьих лиц не видела от потери крови, перед глазами все плыло. – Так, Сашка, не умирать, у нас сегодня на ужин волчье мясо. Тушку четырехлапого ублюдка с меня сняли, и Артур начал колдовать надо мной. За его спиной стоял напряжённый Александрит с моим дрожащим волчонком. – Мелкого есть нельзя, – хрипло и очень тихо сказала я, сама не узнав свой голос. – Это мы уже поняли, – тоном полного осуждения отозвался Александрит. И мне было бы очень стыдно, но мое физическое состояние к этому не располагает. Боль стала проходить, и вскоре я нормально вздохнула, наполняя легкие воздухом. Артур молча встал и ушел за дерево: прощаться с едой – это один из побочных эффектов его магии. Я же почувствовала себя счастливой, что жива, и больше ничего у меня не горит. Александрит нес меня, Артур – волчонка, и все мы шли в наш новый дом, то бишь в дыру в земле, как у лис, потому что, видите ли, наш орк, который свое имя называть отказывается, сломал ногу, пока лез на нашу гору. И хоть ему там все залечили, жить там отказывается, мол, слишком высоко. Зато никто не доберется! И столько энергии на счету ни шло! А тут же на наше «счастье» в нашу берлогу попасть пытаются. И чип свой жалко... Посмотрела еще раз на уже здоровую руку, больше не прикрытую перчаткой. А чип он тоже починил? Или эта магия только на тело действует? Надо бы спросить, но... Но не хочется ни говорить, ни двигаться. Хочу домой, к своему добру и злу, такому родному и всегда понятному, а не в этот дурдом без санитарных удобств. Меня аккуратно положили на подушки: мы укрыли большую часть земли одеялами и подушками, так и спим. – Что с ее чипом?– спросил Александрит на нашем русском. Обычно при орке он говорил на его языке, дабы тот не чувствовал себя неудобно. С зеленым мы общались только по делу, ничего личного о себе не рассказывая, впрочем, как и он сам. Артур положил рядом со мной волчонка, и тот устроился у меня под боком. – Я, кажется, срастил его с нервами... Повисло напряжённое молчание, они оба смотрели на меня, пытаясь увидеть... не знаю, решение всех проблем что ли? Ну срастилось оно, рог же не вырос? Нет, я бы почувствовала. – Со мной все хорошо, ребят.... – Значит так, героиня века, – чуть ли не прорычал Алекс, – без нашего присутствия чип не использовать, и пределы убежища не покидать. – Вас поняла, капитан, – весело отозвалась я и хотело было улыбнуться, но как-то не получилось. – Сашка, я же на волшебник, так что у тебя теперь это...шрамы, – Артур посмотрел на мою грудь, которая почти голая, и отвернулся. В глазах было полно жалости, и от этого... Неприятно стало от его жалости. – Фиг с ними, со шрамами. Главное, чтобы прыщами не обсыпало. – И чего тебя так пошутить тянет? – зло спросил старший брат. – Нервное, – честно призналась я. Мы немного помолчали, каждый думая о своем, а потом Александрит пошел на охоту, Артур начал что-то химичить в мисках и мазать этим спящего орка, не забывая вводить результаты опытов в папку, находящуюся в чипе. У каждого из нас есть эта папка, в которую мы сливаем все, что знаем: начиная от ядов, заканчивая кровавыми ритуалами. Вот под такую рутину я и уснула. Я всегда была любителем поспать, и снилась мне всегда какая-то ерунда, типа говорящей курицы или постели, не отпускающей меня. А сейчас... сейчас у меня жизнь проносится перед глазами, и я понимаю, что у меня было ужасное детство: с самого рождения отцовские тренировки для меня и братьев и его решение о нашем месте работы, как никто из нас не смел поспорить. Я вздохнула свободно, когда стала офицером, получила свою квартирку и решала сама, что съесть – чипсы или мясо. На плечи легли чужие руки, и я вздрогнула, резко развернулась, пытаясь ударить, но кулак прошел сквозь пустоту. – Что за?! – я испугалась. Потому что понимала, что сплю и одновременно нет. В голове сразу вспыхнули все ужастики, просмотренные за жизнь и, как следствие, начали появляться в этой темноте, как на экране телевизора. Это прибавило к страху еще и панику, у меня бы наверняка задрожали бы колени, но еще детские тренировки не позволяли. – Не стоит бояться, драгоценная, – голос был мужской и совершено незнакомый. И какую напасть этот лес подкинул сейчас? Фредди Крюгер? Бугимен? Бабайка? Маты, одни маты. Спецэффектов не было. Он просто появился и смотрел на меня смеющимися глазами, как будто знает обо мне что-то смущающее и глупое. Что в такой ситуации делать, если врезать не вариант? Да у него даже тела нет, одни клочки серого тумана. – Что надо? – ничего другого не придумала. А он взял и улыбнулся, вот я его лицо не вижу, но знаю, что он улыбается. Магия? Или моя больная голова? Мне уже все едино. – У меня к тебе предложение, дорогая Александра, ты же хочешь уйти с этого проклятого места? – он говорил спокойно, но в голосе слышалось нетерпение. Я кивнула. – Я могу помочь... – С чего бы тебе помогать? – перебила его я. – С того, что это место моя тюрьма, и я тоже хотел бы уйти, – он был явно раздражён. – Это место, как ты уже поняла, забирает магию, но... Как видишь, я ещё жив душой, благодаря вам. Лес переполнен вашей магией и панически выбрасывает ее, не зная, что делать с излишками. Прорости дальше не может и силу девать некуда, вот за мной и не доглядели. – И за что же тебя такого несчастного наказали? – безразличным тоном спросила я. Верила ли туману хитроглазому? Да. Я теперь вообще всем верю. Потому что чувство, что возможно все, не покидает меня с момента, как я впервые загорелась. – Да так, ничего особенного, влюбил в себя леди брата, вот он и разгневался. Уверен, он раскаивается, – и голос такой многообещающий. Если кто-то не раскаивается, то он это быстро исправит. Сейчас у меня будет сделка с дьяволом. Как в фильмах. Главное: не продешевить и найти весь мелкий шрифт в контракте. А еще с перепугу ничего глупого не сделать, а я боюсь до ужаса. Я не знаю, что он предложит мне и что я дам взамен но... Для лучшей жизни я буду рисковать только собой. Мы с братьями уйдем отсюда, поселимся где-то и... Не знаю. Вот когда освободимся от этого места, там и решим. Кто знает, может тут есть школа магии... Было бы неплохо пойти в армию, все же это часть меня: быть офицером это то, кем мне нравится быть. И может со временем найдем способ вернутся домой...? – Что ты мне предлагаешь? – Сделку! – вскрикнул радостно он, и я даже не вздрогнула, продолжая безразлично смотреть на очень радостный серый туман. – Я создам амулеты для тебя и твоих братьев, они будут передавать излишки ваших сил мне, я соберу три элемента и взорву это место! А чтобы все было честно, я не могу брать силу без вашего согласия. Но мне нужно, чтобы ты доставила мне материал для амулета... Поможем друг другу стать свободными! Он замолчал, давая мне время обдумать сказанное им. И я поняла, что ему это очень выгодно: излишков магии будет действительно много, раз целый лес не знает, куда ее девать, и если он не попросит ее забрать, придется просить нам поскольку за пределами выброс энергии мы контролировать не можем. С другой стороны, если... Нет, когда мы научимся управлять ей, в руках будет огромная сила, а лишнюю магию, которая не вместится в амулет можно... Ну, не знаю, салют наколдовать? Я тяжело вздохнула. – Мне нужно больше времени, чтобы обдумать все. – Прости меня, драгоценная, но его нет. Я здесь уже неделю брожу в ваших поисках, а лес не глупый: свою основную задачу помнит. В любой момент меня может затянуть обратно в тело, решай. И я решилась. Я, черт возьми, рискну и, не доведи Бог, тут какой-то обман. – Что нужно для амулета? – уверенности у меня прибавилось, адреналин побежал по венам, сердце ускорило бег. Как же это все-таки похоже на сделку с дьяволом. – Понимаешь, драгоценная, здесь очень сложно и кроваво... – на этих неуверенных словах мое сердце очень уверенно вздрогнуло. И я разозлилась. – Я не причиню братьям вред! – невольно повысила голос. – Конечно нет, мне нужно существо дорогое им, к примеру, орк. – Что? – со страхом прошептала я, теряясь от страшной догадки. – Мне нужна смерть орка. Убей его, брось возле водопада, где вы набираетесь сил, дальше я сам, – сказал как-будто перечислил список покупок, а не сказал мне убить друга. Убивала ли я раньше? Да, и совесть ни разу меня ни мучила, те ублюдки не заслужили ничего, кроме смерти... А сейчас... Сейчас мой старший брат покрывается инеем от холода и ничего не чувствует, а Артур целыми днями смешивает ягоды и цветы, не разговаривая ни с кем. Да, я не помню, когда мы ели что-то, помимо мяса. Кто знает во что мы превратимся, если останемся тут и... Мне страшно. Страшно видеть, как мои братья не находят себе места в попытках спастись, и, если я должна убить ради них, то сделаю это. Не настолько я дорожу орком, что бы ставить его на ровне с семьей. – Я убью его, но ответственность только на мне, не смей причинять вред моим братьям, – надеюсь, сформулировала правильно... – Пожмем же руки в знак согласия! – я мысленно перевела дух и пожала руку этому... Туману дьявольскому. – Только помни, драгоценная, амулеты одевать ЗА гранью леса, сразу же. Я медленно открыла глаза, не видя ничего, кроме темноты, из чипа тут же вспыхнул световой шар, я даже мысленный сигнал не отправляла... В голове мелькнули последние слова тумана: «Амулеты через час после доставки тела,» – и сказано это таким официальным тоном... Мне стало противно, все же мы уже как полгода живем вместе и, если он мне и не друг, то не чужой точно. Братьям он намного ближе, чем мне, и кому будет действительно больно от его смерти, так это им. Я погладила волчонка за ушком и встала. Грудь еще болела, но не так сильно, как ожидала. И не такое терпела, справлюсь. Но на грудь решила пока не смотреть, может потом... Когда восстановлю душевное равновесие. Костер горел, но видно его было только благодаря световому шару,который сразу слился с другим источником света, без приказа, и это меня напрягло, не хотелось бы что бы в моей руке поселилось сознание, кто его знает, что эта магия может сотворить. Особенно в руках Артура. – Тебе еще нельзя вставать, ляг обратно, – спокойно сказал он, напряжённо смотря на огонь. – Ну ты даешь, Александра! Только ты могла быть чуть не съеденной волком! – с упреком сказал орк, вгрызаясь в кусок мяса. – Нужно поговорить, – сказала я, переходя на русский, чем вызвала очередной научно-заинтересованный взгляд орка – Если это о твоем поступке то... – с раздражением начел говорить старший брат. – Александрит! Нам нужно поговорить сейчас же! – братья смерили меня внимательным взглядом и, не сговариваясь, встали вместе. – Прошу прощенья, друг, но нам с сестрой нужно поговорить втроем, – без капли сожаления сказал Алекс, на что орк только понимающе улыбнулся. – Понимаю и обиду не держу. Артур забрал свой свет от нашего потока и оставил гореть возле орка, а мы прошли недалеко в лес, где сели на бревна, и я начала рассказывать свой сон на своем языке, боясь, что зеленый бесшумно пошел за нами и подслушивает. С каждым моим словом братья становились все мрачнее, Артур сгорбился, и его лицо спряталось за отросшими светлыми волосами, руки сжались в замок. Когда я закончила говорить, повисло недолгое напряженное молчание... которое прервал Артур. Он матерился, кричал, проклинал, стер кулаки в кровь и плакал. Мы его не останавливали, лично я даже хотела бы присоединится, но грудь все еще болела, да и не хотелось позволять себе такую слабость. Я безумно скучаю по фруктам, по свежему воздуху, по хоть каким-то цветам, потому что, клянусь, я начинаю забывать, как выглядит небо! И я хочу плакать, хочу, но не могу. Не на глазах у братьев, которым и так плохо. Александрит встал, стряхнул нашего брата за плечи и влепил звонкую пощечину. – Это не правильно! Так не должно быть! Я не смогу! – кричал Артур. – Нет, сможешь! Потому что любишь нас больше, чем дружбу с ним! – после этих слов Артур глубоко вздохнул и перестал плакать, истерика прекратилась. – Алекс, я не смогу его убить, брат, черт возьми, не смогу у меня же рука не... – Его убью я, – уверено сказала я и они резко обернулись ко мне.На их лицах отразилось напряжение и явная робота мысли. Александрит отпустил брата и подошел ко мне, я тут же встала. – Я знаю, твоя рука не дрогнет, в этом ты намного сильнее нас, Александра. Но этот грех мы разделим на троих, – и в голосе такая грусть и тоска. Он тоже устал, ему тоже больно... И он всегда такой... Такой правильный, даже сейчас. – Да... – тихо ответила глубоко, вдыхая и не имея ни малейшего понятия, как именно буду его убивать. – Значит так, – он снова сделал свой голос холодным и повернулся к Артуру, тот стоял как неживой, но лицо его было серьезным и собранным, – ты напоишь орка сонным зельем, пока он будет спать, Александра убьет его. Несем тело по адресу, – а затем добавил. – Это жертва для нашей свободы. Я вертела в руке окровавленный нож, братья шли впереди, перекинув руки некогда живого орка через голову, и тащили. В другой руке зажат волчонок, покормленный и весьма жизнью довольный, с интересом наблюдает за происходящим. В душе... неприятно. Не скажу, что я страдаю, просто немного опустошена. Все же убивать маньяков и невинных – две разные вещи, хотя, если думать с другой стороны не такой уж орк и невинный, раз на казнь за покушение на принца отправился. Вот Артур и Алекс явно страдают. Озеро приняло нас светом и прохладой, но не принесло ни капли облегчения. Световые шары вернулись в чип, от чего по телу пронеслись мурашки – еще одна странность от магии Артура. Они кинули труп поближе к воде, Александрит подошел ко мне и мягко отобрал нож. – Это я выброшу, – сказал он, и нож стал покрываться инеем, пока не стал льдом, потом он зашвырнул его подальше в лес. – Прости, что не смог взять эту ношу на свои плечи, – с тоской в глазах сказал он, на что я кивнула. – Все хорошо, мне не так плохо, как вам, – я набрала в легкие побольше воздуха и выдохнула. – Лучше скажи пару ласковых Артуру. Александрит улыбнулся и пошел к брату, который так и остался стоять на месте, смотря на мертвого орка. Он поговорил с ним недолго, а потом мы отошли недалеко от тела и стали ждать. Волчонка я отпустила и он активно рыл землю или грыз корень дерева, не отходя далеко от моих ног. Первые минут двадцать ничего не происходило, потом мой маленький зверек стал скулить и тереться об мои ноги. Я взяла его на руки и внутренне напряглась. Тело поднялось сантиметров на двадцать над землей, кровь, как змея, струйками выползала из тела, создавая пентаграмму, внутри которой были и картины, и нечто схожее с древними китайскими иероглифами. Я жадно пыталась запомнить рисунок, который занял добрую половину поляны. Вспышка и нет кожи, вторая – нет мяса, третья – внутренностей, четвертая – и перед нами кости. Я была в восторге и одновременно очень тошнило, такое я никогда ранее не видела. Кости стали сминаться, то ломаясь, то изгибаясь, пока не стали белоснежными медалями, чуть меньше моей ладони. Они подлетели к нам, я сразу сжала свою в руке, и медальон загорелся. У старшего брата он покрылся инеем, у Артура – загорелся зеленым светом. Я разжала ладонь. На амулете была изображена пентаграмма: круг внутри которого так же по кругу расположены иероглифы, с каждым уровнем все меньше и меньше, а затем наши медальоны почернели. – Вау... – других слов у меня не было.

Глава 5

Много вещей мы не брали, хотя бы потому, что складывать их была некуда. Вспомнив свою некогда любимую сумку, тяжело вздохнула, оказывается зубам медведя сия прекрасная ткань противостоять не может. В убежище было напряженное молчание. Артур забирал все свои склянки и растения, совсем забыв про вещи поэтому Александрит взял это на себя. В отдельный мешочек мы с помощью локатера «наколдовали» себе золотых, каждый по двадцать. Такая возможность была ограничена: правительство строго запретило выделяться в истории, а это мера предосторожности. Деньги взял Александрит, все же он старше, да и спорить с этим не хотелось. Вот так вот с небольшим грузом и даже в чистой одежде, мы подошли к границе нашего несчастливого места проживания, сжимая в ладонях амулеты. Волчонок же тихо вздрагивал в сумке, главное чтобы не нагадил мне туда. Погладила его по торчащей головке и тяжело вздохнула. Понятия не имею, можно ли разгуливать с волками по улицам – не хотелось бы проблем со стражниками. Амулеты, что нам дала серая тень, были одинаковы формой, черные тонкие веревочки были одной длины (на взгляд, лично я ничего не мерила), только рисунки были разные. У Александрита – замысловатая снежинка, у Артура – роза. Мы, не сговариваясь, одели их на шею. Мурашки пробежались по коже, напряжение уходило. Шаг – и мы уже за гранью леса. Свет! Яркий солнечный свет ударил в глаза! Боже... какая я оказывается бледная! А братья! Боже, мы как снег! И трава! И воздух! Я готова убить орка еще раз! И плевать на мораль! Я полгода не видела солнца! И оно слепит до боли! – Знаете что? – вдруг сказал Артур. – Это того стоило, – и сделал шаг, после которого его подкосило, но он удержал равновесие и не упал. – Так, давайте мы немного постоим, привыкнем к новой обстановке и пойдем, – предложил Александрит, на что мы согласно кивнули. Голова немного кружилась, и мы понимали, что к свету нужно привыкнуть: все же слишком долго мы провели в кромешной темноте, у меня даже волосы потускнели. А ведь столько всего произошло. Интересно, как теперь люди будут сбегать от своего короля, когда леса не станет? А в том, что его не станет, я уверена – туман, наверняка, разрушит место своего заточения. А ведь мы даже и не вспомнили о людях... А должно ли меня это волновать? Я сделала все, чтобы мы с братьями выжили, а ради чужих рисковать не собираюсь, и пусть меня за это осуждают. Мой выбор правильный, хотя бы потому, что он мой. На входе в деревню было много людей, которых стражники пропускали, не проверяя даже документы, и я внутренне напряглась, не зная чего ожидать. Волчонок с головой забрался в сумку так, что выглядывал один только нос. Небольшие кирпичные дома с железными крышами меня удивили: я представляла себе село из глины и соломы... Что ж, возможно, все не так плачевно, как показалось мне на первый взгляд. На улице проходила ярмарка: люди толпились у прилавков, шум, больно и раздражающе, резал слух. Большого внимания мы не привлекали, чему я была искренне рада. Так же я увидела здешние органы правопорядка, которые занимались поимкой мелких мошенников. Они тоже не обратили на нас внимания, и мне чисто интересно, почему? А может мы убийцы или воры? Это что же получается, у них такая плохая охранная система? Следующее, что несказанно удивило – это то, что местную письменность мы понимали. Нет, конечно, тот факт, что и языки мы знаем, тоже удивительно. Это маленькая приятность, но осмыслить полностью обстановку не позволяет... А сейчас мне кажется, что не зря наши родители учили нас «мертвым» языкам и письменам, и тренировки эти... На тихой минутке нужно это обдумать и обговорить с братьями. На дороге не валялся навоз, не проходили мимо лошади, земля была сухая, и эти маленькие радости грели душу. Все же я ожидала чего-то намного хуже. Мы зашли в таверну «Дикий бык». «Есть свободные номера,» – висела вывеска, хотя название таверны лично меня не впечатлило. Деревянные столы и табуретки тоже не впечатлили. Вместо сфер света или хотя бы примитивной лампы, здесь были подсвечники в белых прозрачных куполах, парящие под потолком. Людей было немного: за большим столом пять высоких, судя по телосложению, мужчин в плащах, лица их скрывали глубокие капюшоны, пара громко смеющихся пьяниц и мужчины с густыми бородами, ростом, примерно, до моего бюста. Мы прошли к барной стойке. За ней стоял немного полный мужчина, которого толстым назвать не получится, как и худым: руки накачены, а пузо немного торчит. На лицо загорелый, с еле заметной щетиной, волосы скрыты под платком. – Здравствуйте, сэр, скажите, вы принимаете любые золотые монеты? – спросил на первом мертвом языке, которому нас научили, Александрит. Мужчина весело улыбнулся: – А вы не здешний, да? Надо же «сэр», никто меня так в жизнь не называл! – Неужели? – тон брата оставался холодным и без капли интереса. – И как же у вас обращаются? – «Бармен налей еще!» Здесь имен не помнят! Показывай свои монеты! Алекс вытянул одну золотую английскую монету, бармен провел над нею серым и невзрачным кулоном. – Принимаю, настоящая! – он забрал ее. – Это за три комнаты и ванную! Ванну, кстати, сейчас или позже изволите? – шутливым тоном спросил бармен. – Сейчас, – сухо ответил старший брат, разворачиваясь к бармену спиной. С того, не смотря ни на что, улыбка не сходила. Это мне ужасно в нем понравилось. Александрит забрал длинные ключи с номерами, и мы поднялись на третий этаж здания. Наши комнаты находились рядом. Александрит отдал ключи и напоследок сказал. – После ванны сразу встречаемся внизу, – на что мы синхронно кивнули и переступили порог комнат. Мое место ночлега не выделялось ничем. Одноместная кровать, на первый взгляд, застеленная чистыми зелеными простынями, большое окно, маленький стол, табуретка, небольшой шкаф из дерева без какой-либо резьбы. Туалет... скажем так, это, конечно, не унитаз, но лучше, чем ничего. Я открыла сумку, чтобы выпустить волчонка, но там была лишь его тень, которая весело взмахнула хвостом и выпрыгнула сквозь закрытое окно. Я тут же туда метнулась, но его уже не было. Итак, на улицах города бродит маленькая, но опасная тень, эта тень – волчонок из леса, в который никто не заходит. Стоит ли мне опасаться за судьбу людей или своего питомца? Ну, может он по нужде ушел... Главное, чтобы стражу на нас не вывел. А то кто знает: может, за нанесенный ущерб от вот таких вот домашних любимцев, окупается или деньгами, или виселицей. Через десять минут двое мужчин принесли бадью, женщины наполнили ее кипятком, положили мыло и быстро ретировались. Это был рай. Это был рай, который я не хотела покидать. А чистые волосы – это вообще сказка. В дверь стучали, судя по голосам, это братья, и они явно злились, что я тут сижу. Мол, фрукты на столе, и что-то похожее на спагетти, и суп, который я давно хотела... – Мальчики, вы где видели девушку, приходящую вовремя? На что получила их возмущённый крик, но все же сжалилась, да и вода остывшая какая-то. Полотенца у меня не было. Вытерлась простынкой, волосы просто выжала. Одела штаны, оставшиеся от формы и рубашку, а сверху – черную жилетку. Волосы расчесать было нечем, поэтому выбора, что делать с этой мочалкой не было.Сушить сие оставила матушке погоде, раз солнце вернулось в мою жизнь, пусть приносит пользу. Братья ожидали за столом. На удивление, на еду не набрасывались. Я ограничилась фруктами и размышляла о своем, о женском, то есть о походах в магазин. Нам нужна была одежда, обувь, оружие и документы. Еще неплохо было бы найти местный банк и разменять золотые монеты на более мелкие, а то слишком подозрительно это. Мы, конечно, ступили с золотом, надо было серебряные и медные брать, но ничего, на ошибках учатся. Именно это я и изложила братьям, говоря на русском, не хотелось что бы другие что-то понимали да и так намного удобней. – Это все правильно, – ответил Алекс, – но давайте без особой надобности на родном языке не говорить. Те, в плащах, прислушиваются к нашему разговору, я чувствую их взгляд, не хочу вызывать подозрений. В банк пойдем сейчас, только яблоко доем. Я кивнула и тут же спросила: – на каком языке говорить? Выбор пал на первый мертвый. Ну, его я вроде помню. Александрит заплатил за еду и спросил место нахождение банка. Система оказалась таковой: одна золотая – это десять серебряных; один серебряный – это десять медяков. При этом еще был такой товар, который можно купить только за золото – к примеру, обувь. Три пары черных сапог – минус три золотых с нашего кошелька. Мы старались экономить, но в итоге купили дорогие вещи. Все же то, что было подешевле нам или настолько сильно не нравилось, или было не по размеру, поэтому плюнули мы на это дело. Штаны темно-синего цвета недлинные сапоги на шнуровке, белая рубашка – это выбрали для себя братья. Я же выбрала темно-коричневые штаны, рубашку с пуговицами под горло, как у братьев, а сверху коричневая жилетка. Дальше пошли вещи первой надобности, то есть расческа, полотенца, зубная щетка (которая тоже в один золотой ценилась!) и одежда на смену. В итоге, растратили десять золотых, но вернулись в таверну в добром расположении духа. Все покупки положили в комнату к Александриту, потом они с Артуром перенесли наши кровати в его комнату. Александрит не собирается спускать с нас глаз даже ночью... Главное, чтобы это не превратилось в манию. Я не могла уснуть. И самое паршивое, что не давал мне спать голод. Я хочу есть. Хочу почувствовать привкус чужого страха на языке, но никак не спать. Это бесит меня, вот не мог этот день закончится хорошо! И почему-то было подозрение, что Александрит и Артур не спят тоже. Маты, одни только маты. Как только солнце начало подниматься, я встала, за мной тут же поднялись братья с явно напряженными лицами. – Голодные? – спросил старший брат, на что мы кивнули и начали собираться. Я, наконец-то, расчесала свое гнездо и поняла, что волосы отросли до попы, а запутаны были до спины. Подрезать что ли? План действий на сегодня прописан не был. Оказывается, если у вас нет определенного места жительства и роботы (а так же кучи других документов, к примеру, об окончании учебы) нужную бумажку не получишь. Но это не страшно. Все могло быть хуже. И то, что в большие города без документов не берут, тоже не страшно. Мы что ли не прорвемся? Прорвемся. Спускаясь вниз учуяла насыщенный и неприятный лично мне запах цветов. Несло от таинственной пятерки, которым, судя по всему, в плащах совсем не жарко. Александрит заказал еду, а сам вышел за газетой. А с каким видом он приказал нам не двигаться! А мы и закивали в ответ, понятно же, что нервы у человека. Нам принесли суп с мясом и овощами, тарелку фруктов и сок. Мы же за еду не брались, ожидая брата. С лестницы раздались шаги, а затем я почувствовала на себе взгляд – это был вчерашний пьяница неприятной внешности. Смотрел с едкой ухмылкой и превосходством в глазах. Именно последнее меня взбесило. Артур за моим злым взглядом проследил и сочувственно посмотрел на мужика. «Привлекать внимание нельзя,» – повторяла я, как мантру. А пьянчуга рядом со мной сел и улыбается так. Артур же смотрит на все с интересом, как будто тут не к его сестре пристают, а фильм показывают! Так же смотрит и бармен, и пятерка в плащах. – Здравствуйте, дорогая, я – Альберт Нейв, городской судья. Позвольте угостит вас... – Благодарю, но нет. – Ну, что вы, здешнее вино очень вкусное. – Проваливай, – сказала я негромко, но в тишине голос прозвучал внушительно. Только солнце встало, и чего ему не спится? Все остальные постояльцы спокойно смотрят десятый сон! А он и пил вчера! Я бы ответила повежливей, но по нему видно, что отказов от противоположного пола он принимать не привык. Судья значит? Что, неужели все так и вешаются? Или и шантажом берет? – Дорогая, зачем же так грубо... – на его лице появилась раздраженная гримаса. – Последнее устное предупреждение, в следующий раз я ударю. – А за решеткой оказаться? Насилие, знаешь ли, карается, – медленно протянул он. Я ухмыльнулась и повернулась к нему лицом: – А не боишься челюсти лишиться? Назойливость наказуема. – Неужели девушке нужны проблемы со стражей? – он скривил губы и сощурил глаза. Именно в этот момент Александрит подошел к столу. – Сэр, если вы сейчас же не покинете этот столик, проблемы будут у вас, – он положил руку ему на плечо, с силой сдавливая. Вчерашний пьяница резко встал и развернулся, с намерением ударить Александрита, но тот увернулся и двумя пальцами, нажав на нужные точки, вырубил его. – Ничего себе! – удивлено крикнул бармен. – Как ты его пальцами! Расскажи – не поверят! Мы всей троицей проигнорировали и бармена, и взгляды таинственной пятерки в плащах, оставили пьянчугу валятся на полу. После обеда пошли за сумками которые не разбирали Александрит сказал, что сейчас же уезжаем, спорить не стала, решив спросить об этом в комнате. А вот в ней ждал сюрприз: мой волчонок, только в виде тени, лежит на моей кровати, только больше стал раза в два. Артур сразу к нему побежал, чесать за ушком. – Прости, серый, забыли за тебя, не серчай! – говорил он почесывая теневое пузико. – Каков план? – спросила я, перекидывая, ставшую довольно тяжелой, сумку через плечо. Брат тяжело вздохнул, сел и начал говорить: – Я не уверен. Здесь весь мир держится на магии, а у нас нет денег даже книгу обучающую купить, – он виновато посмотрел на нас и сказал. – Мы пойдем сражаться на арену. – Что? – удивлено воскликнула я. – Прошу, не осуждай меня. Нам нужны деньги на СВОЙ дом, на обучающие книги. Этот мир держится на магии и деньгах. Я хочу жить зная, что моей сестре шантаж – не угроза. Поэтому нужно действовать сразу, – он внимательно посмотрел на нас, как будто решая, стоит ли говорить или нет. – Та пятерка в плащах наблюдает за нами, мне кажется нас прослушивают. Зачем – не знаю, мы все таки вызвали подозрение. Переедем жить в другую таверну. Я подумала и решила, что брат прав. А что еще остается делать? Вот купим дом и пропишемся тут. Это, конечно, очень маленький город или село – я не разобралась, но в графе: «место жительство» – будет заполнено. В крайнем случае, можно и подделать документы, в таком месте не может не быть взяточников. – А где эта арена? – спросил Артур, пытаясь запихнуть волчонка в свою сумку. Тот сопротивлялся, но, на удивление, шума не поднимал. – Под землей. – Ага... – задумчиво протянула я. – Как жизнь интересно складывается. – Сашка, лучше молчи! – крикнул Артур, и нецензурно высказался, когда волчонок все же вырвался и, спрыгнув на его тень, там же исчез. – Не складывается ничего! – он с удивлением посмотрела на свою тень, присел и начал трогать ее руками. А потом посмотрел несчастно в никуда. – И есть хочется, и спать, а больше всего хочется домой! Как же я с ним согласна. Остановились мы в «Веселом гусе» где и столы и стулья были лучше, а цена – одна золотая за три комнаты, но, увы, без ванны, но ее закажем после арены. Вещи оставили в комнате Александрита, деньги спрятали в сумке, взяв с собой по пять серебряных монет на всякий случай. Прийти на арену мог кто угодно, заплатив за вход одну серебряную. Подземный переход находился на окраине, нас взялся проводит веселый пожилой мужчина, который тоже собрался туда идти. На вопрос почему так рано, ответил, чтобы занять очередь на ставки. От него узнали, что участвовать в битве может кто угодно. Освещение у входа было мрачным, у маленьких окон с правой стороны уже толпилась очередь, зато у тех что слева – было пусто. К ним мы и подошли, лица за окнами видно не было. Нам дали три анкеты с вопросами о имени, месте проживания, еще был один интересный пункт про вид боя, мы, естественно, выбрали не магический, и листок с расценками – сколько дают за первый выигранный бой и последующие. Всего таких раундов было сто. Мы оставили отпечатки пальцев на золотых карточках и нам сказали пройти в зал для проверки, мол, всяких бомжей не берем. Мы промолчали, и если бы не предупреждающий взгляд Александрита, я бы кое что сказала этому... этому нейтральному голосу. Нам подробно описали куда идти, как не удивительно, нужная зала без двери была с левой стороны, неровная земля и стены, торчащие острые камни. В центре этого... пусть будет помещения, стоял высокий коротко стриженый шатен, с неплохой физической формой, без рубашки и ухмылялся, смотря на валяющегося у его ног мальчишку лет шестнадцати. Он обернулся к нам и улыбнулся во все белые зубы. – О! Мои следующие жертвы! – он согнулся и дважды хлопнул. – Ко мне девочки. Я была зла, я вообще очень нервная, посмотрела на хмурое лицо брата, а он не глядя на меня сказал: – Александра, можешь не сдерживаться. А потом, только тише и на русском: – Мне кажется, это один из пятерки. Рывок, и я ударила коленом в живот, тут же отскочила, сразу поняв, что ему мой удар ничего не принес. От этого в глазах зажегся огонек азарта, ряд ударов кулаками, ногой в колено, поворот, удар в спину – он пошатнулся, на спине оказался шрам от ожога. Мужчина не медлил, и тоже хотел было атаковать, но, я не я, если позволю ему это. Пара выпадов и удар коленом в лицо, его откосило вправо, подбежали братья, ударив кулаками в спину. На пол мы его повалили. Но он все же, быстро встав, ударил Артура в живот, тот согнулся. Я опять ударила в спину, он повалился вперед, Александрит ударил по челюсти. Примерно в таком ритме мы и продолжали некоторое время, запыхались, вспотели и устали. Синяки были у всех, но лично мне нравилась окровавленная бровь мужчины – это я постаралась ногтями. И мы продолжали бы так и дальше, но нас прервал голос командира, по другому его не назвать. Есть такие голоса по которым можно понять, что этот человек главный. Такой голос был у моего начальства, отца, старшего брата и этого незнакомца. – Норберт, хватит! Шатен остановился и посмотрел на нас с одобрением, мы, следовательно, тоже остановились, но во взглядах одобрения не было. Лично я была в гневе и хотела продолжить, Артур, судя по взгляду, тоже. Но, посмотрев на Александрита, поняли, что это нам не светит. Выровнялись и взглянули на обладателя голоса. Это был зеленоглазый блондин, светлокожий, уверенная стойка, увереный взгляд. Он лидер – это понятно сразу. – Вы здесь уже три часа кружитесь, отпусти их. Они прошли, пусть готовятся к арене. Я сложила руки на груди и зло посмотрела на светловолосого. Насыщенный запах цветов резал нос, такой же запах как в таверне, следовательно, раз эта вонь появилась при нем – он у нас цветочный мальчик. – Это точно та пятерка – от блондина разит вонючими духами, я запомнила запах, – сказала, посмотрев на Александрита, тот кивнул. Наверное тоже что-то такое запомнил... Ведь человека можно узнать и по запаху, манере речи и даже движениям. Норберт и блондин, с плохо скрываемым интересом, посмотрели на нас. Наверное, их привлекло незнание языка или, наоборот, они как раз все понимают. Фиг поймешь... – Уважаемые, когда нам подойти для боя за который заплатят? – без тени эмоций спросил старший брат. Шатен ухмыльнулся и с ядом в голосе произнес: – Что, так деньги нужны? Я недобро сощурила глаза, просчитывая, какие мертвые точки где могут находиться при такой массе тела и росте? Александрит же просек все мои мысли, и скосил на меня недобрый взгляд. А я что? Я ничего. Глазки опустила, смиренное лицо сделала и, вообще, мимо проходила, никаких злых планов не строю. Совсем. А блондин еще и смотрит так, как будто все понимает. Сама наивность. – Так когда подойти? Слово взял блондин: – Как только солнце сядет, придете сюда. Видите те плиты? – он указал рукой на пентаграммы вдоль помещения. – Встанете на них и вас перенесет на арену. Александрит кивнул, и мы забрали протянутые шатеном белые карточки. В наших руках они стали золотыми, как те, на которых при кассе оставляли отпечатки пальцев. Важную вещь отдали старшому брату. Раз он у нас ведет себя как командир, пусть прячет важные вещи у себя. Попрощались, развернулись и ушли, за нами пошла и слежка. Или это я невообразимо хороший офицер, или слежка у них поганая. Да бы проверить за нами ли это вообще ходят стали идти то кругами то квадратами и... Следили все же за нами! И неумело так следили! Нет, вот кто так в тенях ходит? Твоя голова уже третий раз выглядывает! Я умоляюще смотрю на брата, на что он только вздыхает и головой кивает. От радости хотелось визжать. Рывок, мои руки вокруг ее талии и мы падаем в подворотню, она брыкается, но я держу крепко. Выпрямилась, смотрю на эту... ниндзя недоделанную и спрашиваю: – Вообще офонарела? Она брыкаться перестала и зло на меня уставилась, я же продолжила: – Твоя голова три раза вылизала! Три! Ты думаешь мы слепые? Она удивлено вылупила глаза: – Да я, вообще, не за вами шла! – Ох, так за кем ты квадратами ходила? – Это секретная информация! Сзади подошли братья и нехорошо так прищурились, смотря на эту девушку в черном костюме, который скрывал все, кроме ее янтарных глаз. Очень недовольных глаз. – Блондин нами заинтересовался, – сказал Артур сжимая кулаки. – Добром это не кончится. – Согласен, тот мужчина не последняя персона... Но добром это не кончится для него.Александра, отпусти девушку, нет смысла в ее допросе, и так все понятно, – сказал Александрит, холодно глядя на нее. Та вздрогнула, и я почувствовала тот сладкий привкус страха. – Что, даже не накажем? – с тоской спросила я. – Александра, хватит, поедим на арене, – бесстрастный голос брата остудил меня, и я отпустила девушку, та тут же сбежала. Следующий день мы провели в больнице, где Артур помогал бесплатно всем нуждающимся, питаясь при этом благодарностью.Главный врач увидев умения Артура согласился на такого помощника для больницы тем более что это было бесплатно но приставил к нам одного аспиранта для слежки. Все же повезло ему с этим. А с наступлением ночи мы спустились под землю.