Текст книги "Три судьбы(СИ)"

Автор книги: Мария Лоренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Лоренс Мария
Три судьбы

Глава 1

Пещера класса двадцать (потому что ее нашли в двадцатом веке) выглядела так, как будто ее убирают каждый день: нет ни паутины, ни пауков, слой пыли не скрывает древние рисунки, нарисованные краской, которая не стирается. Несмотря на время, состав этого чуда установить не удалось. Пока шла по темным коридорам не встретила ни одного жучка. Пещеру называю 1196?, а наш дружный коллектив прозвал «Неизведанное». На дворе трехтысячный год, а надписи на пещере раскрыть не удалось, так же как и открыть железные двери. Нет, можно, конечно, динамитом, если даже электро-пушка не справляется, но этим бота... продвинутым ученым жаль ломать стены пещеры с неизведанным языком. А сегодня, о чудо! Мистер Роджер встал, а дверь насквозь открыта. «Аномалия! Магия!» – начал кричать он и позвонил в 911: расследовать «сверхъестественное» явление. А когда мне утром сказали что именно меня! Меня! Шесть лет проучившуюся в боевом институте! Закончившую высшую школу! Я столько горбатилась! Не доедала! Не досыпала! Чтобы исследовать открытую дверь! Чертову дверь в старой пещере, когда мои братья на настоящей работе, помогают обществу и ищут преступников! За что меня так наказали? Не к такому я стремилась. Не к этому шла. Смерила грустным взглядом перекинутый через плечо рюкзак: длинный и овальный, синего цвета. Вообще, новые все черные, а я новый не захотела. Все же этот родней, точно знаю: не сгорит, не потеряю и там все есть, хотя навряд ли мне понадобится набор.

– Госпожа Александра! Госпожа Александра, – толстый старичок с писклявым голосом подбежал ко мне, взял за правую руку в синей перчатке и начал махать ею вверх-вниз с необычайной скоростью.

Я резко выдернула руку и зло посмотрела на него. Старик как-будто и не заметил моего взгляда, и продолжил, взяв меня за локоток. По телу прошел холодок отвращения. Ненавижу, когда ко мне прикасаются чужие.

– Ррруку убррал! – мой рык прошелся тихим эхом по пещере и напугал очкастого. Он отпустил локоть и отошел на шаг, испуг в глазах был недолгим.

– Госпожа Александра, скорее пройдемте, на это действительно нет времени!

«И желания тоже нет», – подумала я и пошла следом за провожатым. Пунктик «не трогай меня» появился, когда я впервые попала в ясли. Чужие дети нервировали, в большой комнате казалось тесно, и когда я начала рычать на тех, кто случайно меня толкал или прикасался, детям показалось это весело, и я тогда подралась, не впервые конечно, но так еще не было, и самое удивительное, что братья поступили так же в своих секциях. Меня два года водили к психологу, а когда им надоело лечит мою «типа травму», от которой я не переношу прикосновения, мне выдали перчатки. Самое удивительное, что во время боя я как будто забывала об этом хотя холодок отвращения проскальзывал но не с такой силой.

Мы с братьями одного возраста, по документам тройняшки, но мы не похожи совсем. Если Артур еще и мог сойти мне за ровесника, то Александрит выглядел на пять лет старше, да и всегда был умнее. Он мог бы много чего достигнуть, жаль что мы его в этом тормозим. Ведь... Он мог сдать экзамены раньше, мог поступить в высшую не дожидаясь, пока мы с Артуром пройдем кастинг... со второй попытки пройдем. Всегда чувствовала себя помехой для него.

– Вот! Вот она! – крикнул старичок, тыкая пухлым пальцем на дверь.

Я выразительно посмотрела туда, потом на старика, потом на испуганную толпу, таких же больных на голову, как старик, и вздохнула. Приду домой, включу плазму и буду смотреть сериалы, пока не посинею: все равно завтра у нашего отдела выходной.

Вытянула руку и согнула в локте, толпа отошла на шаг.

– Система защиты, уровень опасности первый. Щит, – голосом без эмоций произнесла я в чип на запястье, скрытый под кожей от чужих глаз и, дождавшись пока голубое свечение, окутавшее тело, исчезнет, вошла внутрь. Можно было бы и мысленно включить, но я всегда любила экономить энергию.

Первое что увидела – сплошное ничего, потому что здесь темно и даже примитивной системы света нет. Голосом послала сигнал системе, и из рук стали появляться сгустки света. Четыре достаточно больших дневных светил поднялись ввысь и осветили маленькое помещение.

Ничего такого, что бы я еще не видела за свой двадцать один год. Однажды в похожей пещере "слуга теней " убивал мужчин, как бы делая подношение богине. Я бы сказала та пещера была намного симпатичнее, несмотря на кровь и запах разложения. Хотя фанатики называют эти места храмами, но по мне пещера и в космосе пещера.

Круглое помещение, стены исписаны черной краской, руны в кругах на полу, факелы, стойкий слой пыли, от которой неприятно дышать. По хорошему надо очиститель из сумки достать, но я туда столько всего напичкала, что пока найду – поседею. Ничего, от пыли еще не умирали, не фарфоровая кукла, не разобьюсь.

Нажала пальцем на запястье, высветился дисплей нежно-голубого цвета. Нажала пару кнопок и излучатель высветился на маленьком, размером с мою ладонь, экране, показывая ноль процентов активности. Все как и ожидалось, зря потраченное время. Единственная полезная сегодня сделанная мною вещь – сортировка документов. Тяжело вздохнула, для галочки прошлась по помещению смотря на уже бесивший ноль, и только я развернулась, собирая убить взглядом толстого придурка, как дверь захлопнулась и исчезла. Я охирела. Прости матушка за мат, но все именно так. Ноль на дисплее превратился во все сто и пищал. На той стороной две... уже стены, кричали, матерились и, судя по всему, набирали 911 снова.

Так, это не зияние – оно двери закрывать не может, значит сгустки энергии шалят. Почему тогда они не выходили за стену и не мешали работам? Кто его знает, может просто никто не жаловался нам, чтобы раскопки на время не остановили из-за расследования. Итак, следующий вопрос: решать проблему самой или ждать подмоги? Почему-то сразу представилось, как мои сослуживцы открывают дверь, видят всю такую растерявшуюся меня и... очень громко ржут. Прошла к стене где совсем недавно была дверь, провела рукой ища... Ну не знаю, камень-кнопку, как в фильмах, раньше с такими проблемами как потайные двери или комнаты не сталкивалась. Взгляд еще раз прошелся по стене в надежде хоть на стрелку указатель и остановился. Потому что я понимаю что здесь написано! Один из двадцати мертвых языков, которому учили родители. Они, кстати, преподают в университете эти самые языки. Написанное вслух не читала, мало ли может тут что-то на голос реагирует. На стене была написано черными и мелкими буквами что-то вроде легенды или сказки. Про двух драконов и яйца – честно старалась не заржать. Драконы несущие яйца видятся мне как огромные курицы. Читала отрывками, больше проверяя: помню ли я еще уроки или нужно идти к матери, чем вчитываясь в сказку. В горле запершило, а нос защипало. Пусть горит огнем эта чертова пыль!

– А-апчхи! – и темнота. Кромешная темнота и чистый воздух.

Так, главное не паниковать. Скорее всего это просто новый вид зияния, да невидимый, и меня просто закинуло в прошлое. Или на другую часть планеты. Теперь просто нужно действовать по инструкции. Сделать искусственное зияние и бросить в него что-то от моего дома. Да. Боже, кого я обманываю!? Вероятность что у меня получится – ноль процентов. Все. Я смертник. Я же не выживу в старом мире! Мне нужен интернет, конфеты, кофе! Мой удобный диван и плеер! На глаза навернулись слезы, которые я не стала останавливать, да и темень вокруг: я даже рук своих не вижу. Я через столько прошла, к столькому стремилась... И что мне делать с этими знаниями в средневековье? Ну, с деньгами проблемы не будет – у меня в чипе «латор» стоит. Нельзя выделяться и менять историю, нельзя выходить замуж, нельзя участвовать в войне, нельзя никого лечить или помогать, нельзя заводить детей и много чего еще, дабы не влиять на будущее. И теперь я осталась одна, навсегдашеньки. Хотя есть шанс, что я на другом краю планеты. Судя по запаху, я в лесу. А в лесу всегда так темно? Вроде я такого в них не замечала. Может ночь и я в глубине леса? Или ослепла!

Я, как ошпаренная, стала выводить из ладони три шара, но не видела их, силой мысли стала набивать яркость и, когда дошла до пятисот процентов, увидела свет. Еле-еле освещавший мне дорогу. Так, хорошо, я не ослепла, это лес неправильный. Сделала яркость полторы тысячи, и мне ярко осветило все пространство. Тускло-зеленая трава, черный грибы, похожие на нашу поганку и... елки. Я когда-то смотрела мультик про Белоснежку, и когда она заблудилась в лесу, то графики показали детям, не готовым морально, деревья. Очень страшные. Стволы как будто обгрызенные, следы когтей, сломанные огромные ветки, вот такие деревья я вижу и сейчас. Не то что я сильно боялась, но холодок по коже пробежал. На Белоснежку тогда зверь напал, тоже не внешности мисс Америки, и ее спасли гномы. Но у меня не то что гномов, даже принца банального нет. Я тяжело вздохнула и сделала шаг вперед.

– Защита! Уровень десять! – вокруг меня появился щит: небольшой, шагов моих четыре в ширину. Все же не хочется разряжаться – солнца я тут не вижу, а без чипа ходить как-то совсем страшно.

Итак, дорогая Александра, сейчас выйдем из леса и сделаем искусственное зияние. Я правда плохо помню как, но на безопасном месте все мысли соберутся в кучу. Оставаться тут по-любому нельзя. Надо домой. Меня все-таки кот ждет.

Шла я где-то два часа, по пути попадались все те же грибы, похожие больше на замороженный птичий помет, валялись сломанные кости с кусками мяса, видела даже пару человеческих черепов, но размеров они были побольше. Все эти вещи не так пугали, как напрягали, все же я не раз видела всякую жуть: работа обязывала. Еще видела пару небольших норок со светящимися глазами, пару раз пытались налететь летучие мыши, очень похожие на наших, но бились о щиты, обижено на меня смотрели и улетали обратно. Как далеко во времени меня закинуло что здесь такая жуть?

– Свет! Я вижу свет! Пришла моя смерть! – очень громко крикнул женский голос из-за дерева, как не удивительно, на том же мертвом языке, что и в пещере. Как-то это даже не неожиданно. Я уже собиралась обойти его, все же правило о невмешательстве я помню, но тут послышался знакомый голос.

– Сядь обратно, Светлана, и так на душе тошно, – на том же языке.

Я остановилась. Повернулась к дереву и уставилась на него большими глазами. Боженька, у меня что, со слухом проблемы? Сердце застучало быстрее, я побежала на голос, выключила защиту и... врезалась лицом в прозрачный щит-купол брата. Точно, его штука.

– Сашка?

– Я Александра, придурок! – я отошла от противной преграды и потерла ушибленный нос. – И зачем вам такой длинный?

Мне до братьев еще шагов тридцать оставалось, может больше. Он смотрел на меня как на МDS новой модели с ускорителями.

Александрит был одет в форму офицера, отличающейся от нашей только брошью на белой рубашке и плащом с воротником синего цвета, того же цвета штаны и черные туфли. Его черные густые волосы были жирные и с комочками грязи, кожа бледнее бледного и огромные синяки под глазами. Артур был в намного худшем состоянии, хотя бы потому что лежал без сознания облокотившись о дерево и прикрытый форменным пиджаком брата. Лица я не видела – отросшие блондинистые волосы прикрывали.

– Что с Артуром? – дрогнувшим от ужаса голосом спросила я.

– Этого не может быть, ты – химера, – Алекс сузил глаза, а голос был пропитан ядом.

– В шестом классе ты поцеловал Саню, а потом оказалось что Саня – пацан.

Брат на секунду, всего на секунду, сделал удивленные глаза, а затем открыл для меня щит. Я тут же подбежала к пострадавшему брату и стала его осматривать. Соединила свое светило с братским и достала аптечку. Рубашка Артура была разорвана, бинты пропитаны кровью, а нога... Нога была синей и опухшей, ткани прикрывающей ногу до бедра не было. Черт! Я не врач, вообще-то! Ладно. Все хорошо. Александра ты инструктаж проходила? Проходила! Новомодные цацки есть? Есть. Вот и не возникай, ты же не истеричка. Сняла бинты, побрызгала водным, намазала красилином и вот ранки затягиваются. Зло посмотрела на опухшую ногу, ну... Зеленка опухоль снимет, но что там внутри? Перелом? Гной набрался? Жук сидит? У меня нет медицинского робота в чипе. То есть порезы это и в космосе порезы – мазью намазал и все. Никогда не была хорошим медиком, всегда был профи под рукой, а теперь Александра плати за свой пробел в знаниях.

– Александрит, я не знаю что с этим делать, – провела рукой над пострадавшим местом и жалобно уставилась на брата. Привыкла, что он может найти ответ на любой вопрос и во всем помочь.

Он тяжело вздохнул, и я только сейчас поняла насколько он уставший.

– Я... Я понятия не имею, это яд волкодава. Может... Может противоядие от хищников.

Я посмотрела на брата и изумилась. Вообще-то у нас определитель ядов и изготовитель противоядий – два в одном, еще больше месяца назад выпустили и внедрили в чип. Его на неделю обычно хватает,потом обновлять нужно. Раньше надо было носить с собой всякие спреи и внедрять в кожу наклейки, но почему брат не знает о новшестве? Да, я не видела его месяца три, но он слал смс-ки и был на миссии. По коже словно насекомые пробежали от плохого предчувствия и подозрений в обмане.

Протянула руку так, чтобы кисть была над опухолью. Мысленно послала сигнал определителю ядов. Голограммная игла появилась, уколола и с каплей крови застыла. Одной рукой достала маленькую бутылку с водой из сумки, передвинула к ней руку и запустила иглу с кровью в воду. Вроде так в инструкции написано, раньше никогда не пробовала, не люблю эти голограммы и гамбургеры из воздуха система создания таже. Вода меняла цвет несколько раз, пока не загустела и не стала коричневой. Игла вобрала в себя противоядие, и я тут же ввела его в ногу. Опухоль стала спадать, а гримаса боли на лице Артура исчезать. Игла, сделав дело, вернулась в чип. Я тяжело вздохнула спрятала остатки коричневой жидкости в сумку, встала и посмотрела на хмурое лицо брата.

– Какого черта?! – зло крикнула я и поставила руки в боки. Посмотрела на него, потом за его спину и... офигела.

Там вокруг костра сидела небольшая кучка грязных селян, с интересом и каким-то вожделением глядя на меня. Один из них, смотревший с подозрением, мужчина лет тридцати, с черными как смоль волосами и бледной кожей в синяках, одет в рубашку с разорванными рукавами и потертыми черными штанами, на ногах кожаные сапоги не утратившие презентабельного вида. Прям удивительно. Что-то подсказывало, что именно он главарь этой... этой стайки. Я обвела взглядом его и толпу, повернулась к Александриту и посмотрела так, как смотрела на нас мать, когда мы получали оценки ниже ста в школе.

Он тяжело вздохнул и отвел взгляд.

– Это что? – я обвела рукой толпу.

– Эльфы и люди, – как ни в чем не бывало ответил он. Как будто нет проблемы. Услышав название своих рас, они с еще большим интересом и страхом стали смотреть на нас. Ну конечно, название рас на двух этих языках одинаковые.

Эльфы? Ладно, хорошо, потом обговорим сей невозможный феномен.

– Брат, я люблю тебя и безумно скучала, но! Почему ты с ними? Почему помогаешь? Нам нельзя вмешиваться, ты знаешь это лучше меня, у нас могут быть проблемы, у нашего времени могут быть проблемы. Ладно, ты не смог сделать зияние и вернутся домой, но менять наше будущее! – я тяжело вздохнула, переводя дыхание. И посмотрела на брата, ожидая ответа, но он молча расстелил черный плащ, лег на спину и закрыл глаза.

– Прости, я не спал три дня, не могу больше, – и на этом все. Тишина. Как-то даже немного неприятно.

Сколько же им пришлось пережить раз они в таком состоянии, как давно они тут? Руки задрожали, но я быстро успокоилась. Во время экстренной ситуации не плакать! Только после! В ванной!

Сняла свой пиджак и накрыла брата, достала из сумки маленькую квадратную подушку и аккуратно положила ему под голову. Выглядел он плохо и болезненно. Только заметила, что на руках перчаток нет. Жаль мои ему не по размеру. Вспомнила, что у меня все же два брата и накрыла пледом Артура, а грязный пиджак отбросила, дала бы и подушку, но она у меня только одна, а на сумке спать неудобно: она очень твердая.Вместо этого сняла свой короткий пиджак и свернув его положила под голову оставаясь в одной тонкой но прочной блузке.Повернулась и зло посмотрела на толпу разглядывающую меня с интересом. Бесит. Ууух, как же они меня бесят. И вроде ничего плохого люди мне не сделали, а неприязнь к ним уже есть.

Они резко отвернулись и стали только косить глазами. Как-будто я не вижу. Встала и оглядела щит брата. Слабый, неострым взглядом видно. Энергии вложено мало.

– Защита уровень десять! – громко крикнула я и поставила купол-щит на один миллиметр дальше от брата. Мысленно послала сигнал и поставила похожие на себя и братьев. Это не осталось незамеченным, но все молчали. Итак, план действий на сегодня: ждать пока проснется Алекс, берем Артура и валим отсюда. Селян можно оставить помирать, как бы не по-диснеевски это звучало, но мне ни капли не жаль. Своим временем я рисковать не собираюсь. И жизнью тоже!

Сколько прошло времени, я не знаю. Конечно, в чипе есть таймер, но с ним явно что-то не так, цифры скачут, забегая то вперед, то назад, даже радиоактивные станции не создают такие помехи нашей станции. В лесу было прохладно, и я искренне рада, что форма для всех сотрудников одинакова – штаны и рубашка из теплой ткани, и как наше правительство так расщедрилось? Люди и... эльфы, как бы дико не звучало, очень даже настоящие, и я их очень даже вижу. Какие-то гуманоиды с заостренными ушами. Или нас очень глубоко назад швырнуло, или это другая планета. Второе невозможно хотя бы потому, что не доказана такая возможность, но с другой стороны... Черт! И почему я об этом думаю? У меня брат под боком, который тут не первый день, он и объяснит. Интересно, кто их так? И почему они именно в лесу? В голове тут же всплыли картинки, где братья сражаются с огромной гориллой или с ведьмами, Александрит упоминал какую-то химеру. Сердце кольнуло страхом. В нашем времени я была уверена, минимум плохого, что может случиться с нами – это сильное ранение со всеми вытекающими, типа больницы и справками о здоровье, а сейчас... Я уже ни в чем не уверена. А особенно не уверена в толпе, которая получит косоглазие и навряд ли здешний окулист его вылечит.

Я не спала, вколола себе энергетика и не спала. Вообще, обожаю долго спать и было откровенно завидно, что это делают все, кроме меня и дежурившего мальчики лет пятнадцати. Он старался смотреть куда угодно, но не на нашу половину земли. И правильно, я, когда нервная, очень непредсказуема.

Утро здесь или настает очень редко, или вообще не настает. Люди по просыпались и начали есть куски мяса с явно черствым хлебом, мясо тоже выглядело не магазинным. Голод меня не беспокоил, хотя бы потому что с энергетиком одна кучерявая блондинка перебрала. Как давно я моргала? Может надо уже моргнуть. Шум шагов вырвал из тяжких дум, и я резко встала, перекрывая путь к братьям. Шел тот самый худощавый парнишка. В руках нес кусок мяса. Испугано застыл, отступил на шаг и протянул ко мне дрожащие руки с мясом.

– Возьмите, госпожа, поешьте.

Я внимательно посмотрела на мальчишку и ответила на его же языке.

– Нет, уходи, – я сузила глаза и, дождавшись пока мальчик стремительно покинет мою сторону, села обратно. Брат еще спит, а я думаю: вколоть себе еще энергетика или проявить благоразумие?

– я жду объяснений! – на меня даже не обернулись посмотреть!

После их долгого сна, и совсем не медленного пробуждения, прошел час. Артур залечил все раны еще во время сна и полез обниматься, рассказывая обо всяких монстрах, и очень красноречиво описывал, насколько больно вытаскивать с руки клыки. Сказать что я испугалась, это ничего не сказать! Я была в ужасе, и когда увидела рубцы на руках брата думала, что впервые в жизни потеряю сознание, но обошлось. От этих шрамов очень медленно помогала мазь которая дыры в теле заделывала! Это заставило задуматься об очень неприятных вещах... В родном времени я не боялась наши машины могли с того света поднять, а здесь... Здесь я чувствую неуверенность и мне это не нравится! А ведь у меня даже подавителей эмоций нет! Потом они ели мясо с хлебом, что дали эти... селяне, но только после того, как я проверила их индикатором на яды. На мои вопросы типа: «почему вы в лесу?» и «какого черта еле живые?» игнорили одним словом: «потом!», и я обижалась! Потому что нервные клетки восстанавливаются недешево.

Брат начал говорить с людьми, а мы с Артуром собирали свой мешок. Маленький страшный серый мешок с травами, двумя кофтами, одна из них была форменной и рваной. Брат вообще переоделся в одежду похожую на сельскую, а на вопрос зачем забирает эту с собой, ответил: «свои личные вещи оставлять здесь опасно». Я на это только выразительно промолчала. Что здесь творится не знаю, но похоже на старый ужастик.

Все собрались в кучку, и, самое ужасное, что эта явно не благоухающая толпа стояла слишком близко к нам троим. Бесило ли меня это? Безумно, и не заметить это мог только слепой. Толпа явно поняла, что ее не любят и отвечала взаимностью.

– Все дети и женщины остаются тут, пятеро мужчин со мной. Здесь водятся олени, они более-менее слабые, постараемся поймать хотя бы одного и пойдем дальше. Больше возможности поохотится или поспать не будет – вы сможете выйти из леса.

Насторожило это «вы», а не «мы». Я сощурила глаза в нехорошем подозрении. Чувствую все у нас плохо. Намного хуже обычного, но устраивать истерику нельзя. Не сейчас, вот свалят все лишние персонажи и я устрою допрос.

– Сашка... – он выразительно посмотрел на щит.

– Александра! Я уже поняла, открываю.

Брат кивнул и в секунду отправился на... охоту. Ужас, надеюсь не придется привыкать к старым словам.

– Ну, Сашка, и как ты тут оказалась? – брат положил мне руку на плечо и притянул к себе, согревая.

– Александра, – на автомате поправила я и начала рассказывать про треклятую комнату. С каждым моим словом и ехидным замечанием Артур все больше хмурился, образовывая морщинку между бровями, которая не появлялась еще со времен подготовительной школы.

– А как вы сюда попали? – ухватившись за момент, я и сжала кисть руки Артура, не давая ему возможности отступить.

Он поцеловал меня в висок: «все потом, Сашка!»

Мне ничего не осталось кроме смирения.

– Слушай, а может ты их подлечишь? – он кивнул в сторону женщин и детей и выжидающе посмотрел на меня.

– Что? Ты хочешь что бы я потратила на них свою аптечку? Ты не рехнулся?! – от гнева я даже вырвалась с его объятий и посмотрела, как на идиота.

– У нас тут, мало того что непредвиденная ситуация, но и аптечка минимальная! И что бы я ее тратила! Да на кого! Вот выведем их из леса, пусть к врачу и топают! А если с нами что-то случится, а все лекарства потрачено!

– Сашка, все с нами нормально будет, мы и здесь что нужно достанем. Жалко их, не будь такой злюкой, помоги им, – и улыбнулся такой жалкой улыбкой, как будто это не их лечить надо, а его.

– Нет, но когда вернемся, запишу тебя к психологу, – я хотела обойти его, но он задержал меня за локоть. Сильно схватил, пройдоха тупой.

– Или ты сама им поможешь или я! – его лицо исказила гримаса злости и он оскалил зубы, которые уже не зубы, а очень даже клыки.

И это было смешно. Он с этими зубами походил на одну из детских фоток, и страха лично я не испытывала, а вот толпа рядом задрожала. Я этого не видела, но понимала. Чувствовала, что они боятся, и я солгу, если скажу, что мне это не нравится. Нравится, пусть боятся, никто лишний раз не вякнет и не сделает лишнего.

– С чего такое сострадание? – губы неосознанно расплылись в язвительной ухмылке, и брат сильнее сжал мой локоть, а глаза загорелись зеленым.

Я не растерялась, ударила коленом в бок, а когда он согнулся от боли и отпустил мой локоть отошла.

– Ну, пришел в себя? – я снова ухмылялась, скрывая под этой маской тревогу.

Что не так с глазами брата? При бешенстве или ядах таких симптомов нет. Следовательно, виной всему зияние, которое как-то повлияло на клеточном уровне, отсюда и непонятные вспышки гнева.

– Рррраааааах! – он налетел на меня с кулаками, которые светились зелеными. Радиация? От зияния что ли? Я уворачивалась от него, как нечего делать. Поскольку я девушка, должна была проходить тренировочные залы чаще мужчин, и это было действительно правильно – выстоять наравне с перекаченной машиной не всякий сможет. И каждый раз уворачиваясь от его кулака или колена я знала: попади он по мне, синяками не отделаюсь. В наше время мы сражаемся с ужасными людьми, и нас готовят к этому с особой тщательностью.

Вообще, брата бить было жалко: он все же только оклемался. Сделала ему подсечку ногой, и он упал лицом вниз. Послышался детский смех, и я тут же обернулась посмотреть на смешинку. Мальчик лет двенадцати с перевязанной рукой. Как только он заметил мой взгляд, спрятался за довольно полную женщину, все смотрели на меня с испугом, даже оставшиеся мужчины скрывали страх за нахмуренными лицами.

– Простите, мой сын не хотел обидеть Вас или вашего друга своим смехом, – ее голос ни разу не дрогнул, а страх сменился на... защиту своего ребенка, его она явно в обиду не даст.

На их языке говорить мне не нравилось, но я все же ответила. Женщина мне понравилась, хоть и выглядела как нечто толстое и несуразное. Излишне большой вес считается у нас болезнью, которую лечат или за кровные деньги, или в кредит. Шаров на ножках у нас нет.

– Этот дурак, мой брат, не нужно над ним смеяться, – я отвернулась к ним спиной и смерила лежащего на спине брата безразличным взглядом. Они просто обязаны рассказать мне, что здесь творится.

– Госпожа, а ледяной тоже ваш брат? – я резко развернулась и зло посмотрела на говорившего старика, он сидел на камне и я бы сказала, что он меня не боится, но я-то чувствую.

Подумаешь, дали моему брату прозвище, не нужно на это злиться повторяла я себе, чувствуя, как по телу кровь побежала быстрее от гнева. Но я сдержалась. Сколько я курсов, черт возьми, прошла! Один, и то не доходила... Но не в этом суть! Что-то я еще помню! Они говорили звезды считать. И с чего такие вспышки ненависти? Для нас явно не прошло даром перемещение...

– Его зовут Александрит, да, он тоже мой брат, – ровно сказала я.

– Не рассказывай им ничего, – требовательно сказал брат по-русски и резко встал. – Алекс идет.

Я только изогнула от удивления бровь и поставила на заметку еще один вопрос: « Как он узнал о приближении Александрита?». незаметно подкралась мысль, что братья стали мутантами как в фильмах, но в центр мозговой активности ее не пустила. Не надо мне головушку всякой ерундой забивать.

Александрит пришел минут через десять, с тремя огромными грязно-зелеными оленями с рогами, как у демонов с картинок старых фолиантов. Одного они зажарили и съели. Самое ужасное, что братья сидели и ели с ними, даже мне предлагали, но я только скривилась, стоя у дерева в шагах четырех от братьев. Мне не нравилась ни мясо, ни компания, голодной я точно себя не чувствовала. Наверное, это из-за энергетика, вот пройдет время и мне даже грибочки будут казаться аппетитными.

После еды мы все собрались, и под моим куполом-щитом отправились вперед. Наш свет освещал дорогу, а Александрит нас по этой самой дороге вел. Мы с ними шли первые, позади мужчины стояли кругом, а в центре женщины с детьми. По дороге все молчали, а от шума хрустнувшей ветки или летучей мыши, которые не раз врезались в купол, чуть ли не визжали. И это было до слез смешно, наблюдать за испуганными лицами, я такие только в шоу видела. Я-то знаю, что нам ничего не грозит, щит негативно настроенных существ не впускает, поэтому ветки деревьев спокойно проходят сквозь щит, они-то убивать не собираются. А вот букашек, которые вскоре начали попадаться по пути, щит давил, что совсем не украшало нашу дорогу.

Светлее не становилось, просто лес внезапно закончился. Перед нами стояла темнота, и через нее спокойно проходили люди, не скрывая своей радости. Как только ушел последний, я развернулась и отошла, чтобы видеть братьев в полный рост.

– Итак, я жду объяснений.

Они в унисон вздохнули и обменялись обреченными взглядами.

– Главное не пугайся, а лучше выпей валерьянки! – криво улыбнулся Артур, но я его проигнорировала.

Я еще помню, как он на меня кулаками замахивался, и пока не получу достойное оправдание, с ним не говорю, судя по виноватому взгляду, он это понял.

– Саша, ты должна была уже сообразить, что мы здесь уже не первый месяц, – я кивнула. – Так вот, мы попали сюда из разных мест: я из дома, Артур с середины миссии. Мы не знаем в какое время или может планету попали. Как только мы здесь оказались, на нас практически сразу напали. Это была стая зверей очень похожих на волков. Первых двадцать мы отбили, нас окружили, а после каждой царапины на ногах становилось все тяжелее держаться. То, что было дальше нам объяснить весьма трудно, и мы поймем, если ты будешь считать нас сумасшедшими, но у нас всему сказанному есть доказательства. Всплеск адреналина пробудил в нас способности.

Я прыснула от смеха, это напомнило мне фильм про супергероев, но, увидев сосредоточенное лицо брата, надела маску безразличия. Все же на все происходящее у меня была своя версия: про время и заражение брата через зияние.

– Мы выпали из реальности всего на несколько минут, а когда открыли глаза все было заморожено, а на деревья висели мертвые тушки проткнутые ветками. Те чувства описать невозможно, – он стал говорить с восхищением. – Мое тело покрылось льдом, и я не чувствовал холода, только силу и смерть, мне нравился вид мертвых зверей, а от них как будто шла дымка силы ко мне. Это было невероятно, и я бы сошел сума от этих чувств, но лес все забрал. Это место забирает магию, Саш, – внезапно он стал серьезным и я вздрогнула, – Поэтому мы не выходим за пределы леса, мы должны контролировать это, если хотим вернуться домой или минимум выйти за пределы.

Он закончил и начал смотреть на меня в ожидании ответа. Ну а что я? Не то что не верю, просто немного сомневаюсь. Навряд ли эта магия может быть побочным эффектом от зияния. Кто его знает, я не ученый.

– Сомневаешься, – сказал Артур, сощурив глаза. – Что ж, как насчет наглядного примера.

Он шагнул за ту самую грань, а Александрит, взяв меня за руку, пошел за ним. Мы вышли и я тут же вздохнула свежего воздуха... И взлетела! Я, черт возьми, загорелась. И меня на сантиметр подняло вверх, но мозгу этого хватило, чтобы запаниковать, и меня сразу дернуло назад. Я упала на мягкое место и тут же вытянула руку: одежда и рука на месте, без ожогов. Перевела взгляд на светящегося зеленым светом Артура и лысого ледяного Алекса с которых все... все это самое исчезало быстро и слоями.