Текст книги "По моим правилам (СИ)"

Автор книги: Мария Летова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

По моим правилам
Мария Летова

Глава 1. АРТЁМ

Бывают в жизни человека такие дни, когда всё МЕНЯЕТСЯ.

Меняется навсегда.

Вроде того пресловутого дня, после которого жизнь начинает делиться на «до» и «после».

Я был уверен, что в моей жизни такой день уже наступил. Это было семь лет назад, когда отец познакомил меня с человеком, задавшим стремительный вектор развития моей политической карьере.

Оказалось, это были просто, мать его, цветочки.

Самое главное испытание ждало меня впереди. Значительно позже.

В тот день я хотел лишь одного.

Спать.

Хотел спать и больше ничего.

Я уже четыре дня находился в непрерывном движении.

Вернулся в Москву из Омска, потом заехал домой на пару часов и вылетел в Крым. По прилёте меня ждала машина и долгая поездка. Это привычный для меня график.  Я не был в отпуске три года и меня не ломает. Мне хватает трёх дней где-нибудь на побережье Италии, чтобы насытиться праздностью. Мои мозговые процессы не замедляются, даже если мне самому хочется их притормозить. Это способствует карьере, но мешает здоровому сну.

Иногда меня спасают секс и тренировки, но я всё равно сплю четыре часа в сутки, в лучшем случае шесть. Но, именно сегодня меня рубит. Возможно, я достиг своего предела. Теперь я знаю, где он у меня находится.

Как меня занесло в эту жопу мира?

Смотрю в окно и прошу Максима врубить кондей на полную.

Ослабляю галстук.

Зачем я вообще его надевал? Надевал, потому что еду записывать интервью для местного телевидения.

Местное телевидение – это Телерадиокомпания Крым.

Наблюдаю за пейзажем, и никаких эмоций.

Тут хоть люди водятся? Гуси, лебеди, собаки есть. А люди? По грунтовке уже как будто час едем.

Я – это Артём Иноземцев. Тридцать шесть лет. Профессия – политик.

Не далее как три дня назад мне предложили занять пост Главы Республики Крым.

Зачем мне это?

Я обеспеченный человек. Я мог бы уже сейчас свалить на Лазурный берег и жить там в своё удовольствие.

Так зачем мне это?

Потому что я могу, а лучший спорт – это ДЕЛО. Я не могу просто выключить свою башку или предложить ей заняться живописью. Это так не работает.

Почему Крым?

Предыдущего главу сняли с должности несколько дней назад. Мне предложили И.О., потому что я готов работать и соблюдать правила.

Как я попал в политику?

Так вышло, что мой отец в далёком восьмидесятом служил в Афганистане с одним очень влиятельным человеком. Совместное нюханье пороха сделало их друзьями, не разлей вода. Звучит цинично, но я вообще человек циничный. Циничный, но благодарный. Обоих этих вояк я уважаю и ценю.

Учитывая мой семилетний опыт работы в одном из Министерств, в один прекрасный день меня торжественно вызвали на «беседу» к Президенту, после которой мне было предложено занять пост И.О. Главы региона.

Постоянно куда-то двигаться и развиваться – это моя официальная жизненная философия, поэтому я согласился. Я готов принять на себя тяжесть венца в этом спорном регионе.

Я уже выписал себе охрану из Первопрестольной, они нагонят меня чуть позже. Вообще, я планировал вернуться в Москву через пару дней, чтобы собрать вещи, но теперь ХЗ как тут всё получится.

Я бездетный холостяк и это тоже способствует карьере. Если бы вы спросили мою Анюту, она бы сказала, что я бездушная хладнокровная сволочь. Здесь нужно учитывать, что её оценка моих личных качеств окрашена многолетними обидами и взаимным непониманием. Мы «вместе» уже три года.

Аня – Мисс Москва 2014 (не знаю, кто оплачивал ей это мероприятие, меня никогда не интересовало её прошлое).

Любовница-модель? Банальщина, согласен.

Но у неё прекрасное ухоженное тело. Трах*ть такое одно удовольствие. К тому же, умная и послушная. Два года назад ей захотелось медийности, и она получила своё шоу на развлекательно телеканале.

И я после этого плохой?

Как ни странно, я трах*юсь только с ней. Не считаю это каким-то подвигом, просто измены – это лишняя трата времени и энергии. К тому же, с возрастом начинаешь ценить качество, а не количество. С Аней у нас уже накатанный сценарий, и меня всё устраивает. Мы с ней живём по моим правилам.

В последнее время Анюта достала скандалами, сути и причин которых я не понимал. Когда же она, наконец-то, озвучила, чего ей от меня надо прямым текстом, а не полунамёками, я был искренне поражён. Оказывается, она ждёт от меня КОЛЬЦА.

Просто не представляю, зачем нам узаконивание отношений, и что это изменит?

Мы будем траха*ся не три раза в неделю, а один? Кажется, так это работает?

Я скотина? Возможно.

Но, я целый день вращаюсь в адской карусели, и если меня будет изводить моя собственная тёлка, то она будет послана на х*р.

Откидываю голову на сидение и присматриваюсь к пейзажу.

Глаза не закрываю, так как сразу отрублюсь.

Пялюсь на холмы и далёкие горные вершины. Это очень красиво, несмотря на то, что я достаточно искушён всевозможными пейзами.

В Крыму бывал студентом. Воспоминания радужные. Тройная «М». Молодость, море и Массандра. Хотя, я только что породил крамольную несправедливость к Свете Ф., моей сокурснице. Нужно бы отметить четвёртую «М», потому что после Массандры я получил свой первый в жизни минет.

Снимаю блокировку с телефона и изучаю информацию, которую прислала Альбина. Альбина – моя помощница и она феномен. Если я сейчас велю раздобыть мне кофе, Альбина раздобудет. Прямо удалённо из Москвы.

Максим притормаживает на выезде из какой-то деревни. Или посёлка. Как называется населённый пункт, у которого центральная улица выложена щебёнкой?

Вот и я о том же.

Дорога уходит дальше, в холм. С виду, она так себе.

– Чё там? – спрашиваю у него.

Максим – это водитель, которого мне отрядили вместе с машиной. Паренёк лет двадцати. Молчаливый и исполнительный. То, что нужно.

– Да не знаю, Артём Андреевич, навигатор показывает дальше, но я что – то сомневаюсь, – отвечает он, тыча пальцем во встроенный дисплей. – Нужно спросить у кого – нибудь.

У кого? У кур?

Вздыхаю и выхожу из машины. Всё-таки, из самого Симферополя сюда еду, уже жопа квадратная. Снимаю пиджак и закидываю его в машину. Закатываю рукава рубашки.

Конец октябрь уже, какого хрена так жарко?

Осматриваюсь.

Максим тоже выходит из машины, в надежде увидеть случайного прохожего. Тут таких не водится.

Что меня сюда привело?

Разумеется, скандал.

Один из «отцов» полуострова решил строить Лаунж-отель с открытым бассейном на крыше и видом на местный Заповедник. Земля, которую выбрали под застройку, принадлежит Заповеднику, но менталитет российского бизнесмена велит чхать на букву закона и слово совести, поэтому мнением Заповедника никто не интересовался.

Итог – Заповедник бастует, в Симферополе пикеты против «воров и преступников».

И вот я здесь.

Единственное, чего я не ожидал сегодня, так это того, что нам придётся забраться в такие запердя. Целесообразность этой поездки тает на глазах.

Кладу руки на пояс и оглядываюсь. Щурюсь, потому что для комфортной жизни здесь, мне понадобится солнцезащитные очки. А лучше целая коллекция.

Каково же было моё удивление, когда на дороге появился ребёнок.

Мальчик, с виду дошколёнок. Идёт со стороны холма. Видимо, уже давно идёт, просто он такой маленький, что мы его не сразу заметили.

Чего это он тут один делает?

Одет прилично, на голове шапка-гондонка. Фиолетовая. На таком пострелёнке выглядит забавно. Странный выбор, мне кажется сейчас градусов двадцать, не меньше. Плюс солнце печёт. Хотя, ветерок прохладный.

Он видит нас с Артёмом и замедляет шаг, потом совсем останавливается метрах в пяти. Хлопает глазами и осматривает казённую Тайоту Камри.

Стоит.

Мы тоже стоим.

Видать, людей на этой дороге не часто встретишь, раз даже ребёнок под впечатлением.

Кладу руки на пояс и спрашиваю:

– Ты откуда, парень?

Он переводит на меня спокойный вдумчивый взгляд и игнорирует вопрос. Рассматривает с головы до ног.

– Как тебя зовут? – делаю ещё одну попытку.

Он что-то кумекает в своей голове, потом говорит:

– Ванечка.

Я тоже кумекаю. Не уверен, что мы может позволить ему спокойно двигаться дальше. Наверное, нужно выяснить его обстоятельства.

Млин…вот только детей каких – то заблудших мне не хватало.

Хочу подойти ближе, но на один мой шаг у него два назад. Выглядим забавно.

Вскидываю руки, как бы говоря «не боись».

– Ты куда идёшь? – пытаюсь снова.

У него такой взгляд серьёзный. На таком крохотном лице это как-то диковато. Он мне по колено. Ну, я как бы и сам не малого роста. Во мне 1,87. Не 1,9 конечно, но мне хватает.

Подхожу и опускаюсь на корточки.

– В…в…Москву… – пищит этот лилипут, упрямо сжав губы.

– Чё? – не понял я.

– В Москву иду, – повторяет он, словно я тугодум.

Неожиданно.

– Давно идёшь? – уточняю, чтобы понять как далеко его дом.

Судя по ширине его шагов, он не мог прийти издалека. Сейчас 08.45 утра. Вряд ли он вышел с ночи. По виду отдохнувший и умытый.

– Нет, – отвечает мальчик, опуская глаза долу.

– Так, – блин, я с детьми не очень. – Где твоя мама?

Он оборачивается и прикладывает руку к глазам. Вглядывается в даль.

– Вон она… – говорит он, тыча пальчиком в горизонт.

Теперь замечаю, что там на дороге поднялось облако пыли. Это машина.

Ну, слава Богу!

Я что-то уже насытился ситуацией.

Тем не менее, не могу не задаться вопросом – что там за мамаша, от которой дети убегают?

Щас узнаем.

Встаю.

Спустя минут пять вижу очертания белой Нивы. Она скачет по кочкам, не сбавляя скорости, как бешеный драндулет. Очевидно, это погоня.

Малой прячется за мою ногу. Он что, не в курсе, что незнакомцам лучше не доверяться?

Максим тоже подходит к нам, с любопытством смотря на Ниву.

– Значит, есть там дорога всё-таки, – констатирует мой водитель.

Спустя ещё три минуты Нива оказывается в десяти метрах от нас и резко тормозит.

Водитель – женщина.

Ну, или девушка, ХЗ. Выпрыгивает из машины, как ошпаренная. Бешеные зелёно-карие глаза неосмысленно бегают по нам с Максимом и замирают на пацане. Зрачки у неё такие расширенные, что радужки кажутся почти чёрными.

Не знаю, мамаша ли это, потому что они с пацанёнком вообще не похожи. У неё лицо такое, будто она сейчас будет убивать.

– Быстро ко мне, – чеканит она, стиснув зубы так, что они у неё сейчас посыпятся.

Мне реально страшновато за мальчугана. Может, она психическая?

Волосы тёмные, собраны в бесформенный куль на макушке. Сверху жёлтый плотный дождевик, на ногах кроссы. Из-под дождевика торчит край ночнушки, не иначе. Там рюши и бантики.

Ноги красивые. Женственные. Не худые, а форменные. Коленки круглы, лодыжки узкие. И они загорелые.

Забиваю на ноги незнакомки и перехожу к лицу, чтобы оценить степень её вменяемости.

Лицо симпатичное, но ничего особенного. Брови тёмные, нос прямой, губы похожи на жопу дикобраза, так она их сжала. Цвет лица очень свежий, а кожа смугловата. Это может быть и загар, но мне кажется, это природный оттенок, судя по цвету волос.

Возраст определить трудно. Я бы дал от 25 до 35. С этим феноменом я в последнее время сталкиваюсь часто. Вот что значит не работать в поле от зари до зари, между прополками рожая детей.

Нет, я только «за»!

Это круто, когда женщина хорошо выглядит.

На самом деле, я не ожидал появления столь цивилизованного человека на этой дороге.

– Это ваш ребёнок? – уточняю на всякий случай, а то может она маньячка.

– В машину, – гаркает ОНА так, что я морщусь.

Мальчик дёргается и отлепляется от моей ноги. Я кладу ему руку на плечо, и ещё раз обращаюсь к этой истеричке:

– Вы ему кто?

Она как будто только сейчас заметила наше с Максом присутствие. Обсмотрела сначала его, потом меня. На мне задержалась чуть дольше. Знакомая ситуация. На меня все женщины смотрят чуть дольше необходимого. Я готов с этим жить. Отличная генетика – это лучше, чем хер*вая.

– Убери от него руки, – орёт она, подпрыгивая на месте и стиснув кулаки.

Психичка. Точно.

Мне кажется, лучше так и сделать. У неё, вполне возможно, в машине есть ружьё или труп в багажнике.

– Ванечка, – обращаюсь к ребёнку, не спуская глаз с незнакомки. – Ты эту тётю знаешь?

– Да… – обреченно сообщает тот, делая робкий шаг ей на встречу.

Он выглядит так, будто идёт на казнь. Снова кладу ему руку на плечо, а дальше…

Она подлетает ко мне и толкает в грудь. От неожиданности делаю шаг назад. Для такого маленького создания слишком много гнева. Она мне до плеча еле достаёт.

Выдёргивает ребёнка и тащит его к машине за шиворот.

– Убью, – сообщает ему попутно.

Если бы мы были в Европе, я бы вызвал полицию. В самом деле, от какой нормальной матери ребёнок станет убегать? Откуда они вообще? Там за этим холмом есть жизнь?

И, хоть объективно всё это могут быть обычные дела между матерью и ребёнком, я предпочёл полезть на рожон.

Сам не знаю почему.

Будто чувствовал, что мне жилось слишком спокойно.

Будто мне, без пяти минут сорокалетнему мужику, в жизни не хватало встречи с судьбой, которая всё перевернёт с ног на голову, выкорчует моё сердце вместе с лёгкими и повесит их на стену над своим туалетным столиком.

Дебил ли я?

Время покажет.

Глава 2. НАСТЯ

Запихиваю своего сына на заднее сидение Нивы и холодно велю:

– ПРИСТЕГНИСЬ!

Он тут же выполняет требование, закрепляя себя в детском кресле. Хлопаю дверью так, чтобы у него в ушах зазвенело.

Не знаю, зачем я потребовала пристегнуться. Нам до дома ехать тридцать секунд по просёлочной дороге.

Я – само олицетворение зла, так что ЗАТКНИСЬ И ОТВАЛИ, здравый смысл!

Я так погрузилась в себя, перебирая варианты предстоящей Ванечкиной казни, что не заметила, как рядом оказался этот АМБАЛ.

Он хватает меня за руку и отпихивает от машины.

Я в праведном негодовании.

– Отвали! – ору и пихаю его в ответ, затем повторяю ещё раз. – Отвали!

Он такой здоровый! И красивый! Откуда он вообще тут взялся?!

– Притормози, мамаша, – рекомендует неизвестный ТИП, сжимая своими лапищами мои плечи.

НЕНАВИЖУ. НЕНАВИЖУ ЭТО СЛОВО!

САМ ОН МАМАША!

ПОШЁЛ ОН!

Он весь такой крутой. Плечи широкие, ноги длинные, запястья как два моих. Рукава рубашки закатаны, и я вижу крупные вены на этих жилистых запястьях.

Какой – то блин хренов ВИКИНГ!

Я ровно тридцать секунд пялюсь на него, потому что он нереальный.

Брюнет.

Густая стрижка, щетина, костюм дорогущий.

Глаза чернющие.

Карие.

Что тут вообще происходит? Высадка инопланетян?

Пахнет от него, лучше, чем от МЕНЯ! Какой-то слюноотделительный парфюм.

А голос у него мурашечный.

Господи, откуда он ТУТ взялся?

Тем не менее…

– Иди на х*р, – очень холодно советую этому чумовому явлению.

Я не контролирую себя, поэтому матерюсь. Так бывает, когда по нервам человека вдруг проходятся наждачной бумагой. Или, например, когда человеку прищемило палец дверью маршрутки.

У меня именно такая ситуация.

Я надеялась своей грубостью донести, насколько он лишний в нашей с сыном семейной драме.

Но, эффект совершенно обратный.

Он смотрит так, будто хочет стукнуть меня головой о машину. Взбешённо и надменно. Даже брезгливо!

Он что, никогда не слышал слова "х*р"? Или в его лакшери мире женщины матерятся по-английски?

Если бы я находилась в другой ситуации, может быть, и скукожилась бы под этим взглядом.

Но, не сегодня, ЗДОРОВЯК.

Я была на пороге самоубийства десять минут назад, так что меня всем этим грозным дерьмом не испугать!

– Маааам! – жалобно пищит Ванечка из салона.

Допрыгался? Вот пожинай плоды, сынок!

Тут ещё один мужчина, значительно менее примечательный. Но, он помалкивает и просто наблюдает, раскрыв рот, поэтому сбрасываю его со счетов. Возвращаюсь внимание тому, который ломает мои плечи.

Смотрим друг на друга как Лю Канг и Сабзеро (персонажи игры Mortal Kombat – прим. автора).

Решаю заканчивать здесь и врубаю ему по голени ногой.

Я в школе занималась карате. Конечно, такого как этот, я могла бы повалить только ударом по яйцам. Но, решаю не заходить так далеко.

ВИКИНГ ревёт и складывается пополам, хватаясь руками за ногу.

Да, удар коварный и крайне неприятный.

Завершаю комбинацию, слегка толкнув широкие плечи. Мужчина мягко падает на землю, а я запрыгиваю на водительское сидение и тут же сдаю назад, окатив его мокрой щебёнкой напоследок.

Уезжаю, не оглядываясь. Кто бы он ни был, он начал первым. Он СХВАТИЛ меня! Я имела полное право защищаться!

Если он подаст в суд, я предъявлю запись с видеорегистратора.

Настраиваю зеркало на заднее пассажирское сидение. Смотрю на своего вероломного сына.

Сегодня он превзошёл сам себя.

Назад еду осторожно, объезжая каждую ямку. Не хочу, чтобы этого предателя растрясло. Он насупился и смотрит в окно.

Просто поразительно!

Никакого раскаяния!

Концентрируюсь на дороге.

Господи, я только что пережила главный стресс в жизни. Это даже не стресс, а леденящий ужас, замешанный на панике.

Чувствую, что меня отпускает, и наступают отходняки. Руки колотятся и сердце побаливает.

Когда подъезжаем к дому, я уже плачу.

Реву.

– В…выходи! – велю ему, доставая из бардачка салфетки.

Кладу их в карман. Они мне понадобятся. Если я не проревусь сейчас как следует, через десять лет это может дать о себе знать в виде язвы желудка или какой-то другой хрени.

Я о таком читала в журнале по психологии, который лежит у нас в туалете.

Ванечка отстёгивается и с кряхтением открывает дверь. Но, это его личный выбор. Мой сын вечно настаивает на том, что исключительно самостоятелен в свои пять лет.

Тоже выхожу и помогаю ему спуститься. Идём в дом, как самая понурая команда на свете.

Оба свесив головы.

Поднимаемся по деревянным ступенькам на узкое крыльцо.

Заходим в дверь.

Коридор-тоннель из восьми ступенек, уходящий вверх, и ещё одна дверь.

Да, это ведь целый квест.

Наконец – то, мы внутри.

Наша собака Макарошка сразу бросается на Ванечку. Лижет его лицо. Это самая глупая собака на свете.

Ну, зато добрая.

Чёрный Лабрадор ретривер. Мы купили её щенком, как только поселились здесь. И в детстве морда у неё была куда серьёзнее. За полгода Рошка превратилась в мини-лошадь, от топота которой дрожат стены.

Хватаю её за ошейник и выпроваживаю на улицу. Погода отличная, пусть гуляет.

– Выйдешь из дома, я тебя отлуплю, – сообщаю сыну и плетусь в свою комнату на второй этаж.

Падаю поперёк кровати прямо как была – в кроссовках и дождевике, и начинаю рыдать.

Как же он меня напугал…

Господи…

У моего сына кризис пятилетнего возраста.

Он очень привязан к своему отцу и цель его жизни на данный момент – воссоединить нас. Андрей, мой бывший муж, живёт в Москве.

А мы с Ванечкой в Крыму.

В три годика у него обнаружилась астма. Утром сопли и чихания, потом сухой кашель, потом влажный кашель, а потом постоянные приступы кашля. Я была в ужасе. Врач поставил диагноз и посоветовал сменить климат. В Москве моему малышу было совсем хреново.

В какой-то момент я решила, почему бы и правда не увезти его подальше?

На море.

На тот момент от школы нас отделяло два года.

Мы всегда сможем вернуться.

Что такое неделя на море? Вот два года, другое дело.

Так я рассуждала.

Но, мой муж Москву оставлять не собирался. У него как раз попёрло в плане работы. Мы в принципе с ним жили как кошка с собакой. Для меня расставание стало неким облегчением. Но, Ванечку он любит, этого не отнять.

И Ванечка его любит, поэтому и трепет мне нервы.

Каждое утро спрашивает, когда папа приедет. Этот козёл ему с три короба наобещал по скайпу, а Ванечка уши развесил. Разумеется, он приезжать не собирается.

Да он мне в одном месте упирался!

Деньги перечисляет, и спасибо.

Я вообще не интересуюсь его жизнью.

Связаться с ним – было самым опрометчивым поступком в моей жизни. Сначала было всё как в розовых пузырях.

Ровно год примерно.

Мы перебрались в Москву из Белгорода, он работал, я тоже.  Потом я забеременела, и начался этап жестчайшей «бытовухи».

Андрей и сам не знал, как объяснить своё истеричное поведение. Его прямо ломало от необходимости проводить время дома с женой и ребёнком.

Просто мы слишком рано поженились, и он ну совсем не нагулялся. Мне было двадцать один, а ему двадцать три.

Но, из нас двоих совершенно точно старшей была я. Именно до меня дошло, что я теперь в ответе за маленького человечка, которого сама и породила. Андрей этого, кажется, до сих пор не понял, поэтому не следит за своим пустым базаром!

В свете всех этих перипетий бывший муж меня ужасно раздражает. Я не воспринимаю его слова в серьёз, не воспринимаю его, как мужчину. Я так наелась «замужества», что, наверное, больше никогда не захочу замуж.

И вот здравствуйте.

Меня зовут Настя Голубева.

Возраст тридцать лет.

Работаю на московскую фирму переводчиком с английского. У меня специальность экономика, но, на последнем курсе института пошла на курсы английского и как-то закрутилось. Моё направлени – экономический английский. Скука смертная. Звёзд с неба я не хватаю. Проекты беру дозированно, у меня всё-таки маленький ребёнок. На жизнь в этой жопе мира нам с Ванечкой хватает, к тому же его недозрелый отец помогает.

Спокойно жить, когда твоего ребёнка так корёжит, я не могла, поэтому и решилась на переезд.

Временный.

Андрею спасибо – в этом он помог. Там, где нужно нас отправить куда подальше, он оказался заинтересован. С тех пор мы его больше воплоти не видели.

Цены на жильё в Крыму, если выражаться очень цензурно, ЕВРОПЕЙСКИЕ.

Наткнулась на этот дом.

Ввиду десятикилометровой удалённости от города аренда приемлемая для нас с сыном. Я в принципе на удалёнке, мне всё равно откуда работать. Посёлок у нас маленький, за продуктами ездим в город. Нам до нормальной асфальтной дороги ровно четыре километра, зато вокруг воздух чистый и Заповедник рядом. Мы с Ванечкой там всё уже излазили. Купаться ездили недалеко, на дикий пляж. Летом на море бывали почти каждый день.

Кайф.

Нам здесь хорошо, только скучно немного, но, ничего, потерпим. У сына уже четыре месяца не было приступов. Если надо, мы и дольше здесь задержимся.

Я планирую отправить Ваню в детский садик на зиму. Поболтался дома, и хватит.

Если конечно найдем себе место. С садами на полуострове очень туго.

Сегодня в гости приедет племянник и племянница. Никите пятнадцать, а Варе три с половиной. Вообще, они у меня всё лето провели, и никто не спрашивал, каково мне одной с тремя детьми, двое из которых вчера из ползунков вылезли, а третий в переходном возрасте.

Говоря «никто», я имею в виду свою сестру.

Она сейчас строит очередные отношения, так что ей не до собственных детей. У Никиты осенние каникулы, поэтому она отправила их ко мне на неделю.

Дом старый, годов пятидесятых. Тогда фантазии и вкуса у людей было побольше, поэтому он очень своеобразный. Он долго пустовал, но, теперь здесь появились МЫ.

Стоит на холме. Частично на сваях. Поэтому нам приходится внутрь вечно карабкаться. Первый этаж – это БОЛЬШАЯ КОМНАТА, так мы её называем. Её изюминка – это огромное окно с деревянной рамой и широким подоконником, которое смотрит на Заповедник.

Вид такой, будто над пейзажем потрудился сам Господь Бог. Чтобы не испытать прилив умиротворения, глядя на него, нужно ну оооооочень постараться.

На втором этаже три комнаты. Одна моя – самая большая и просторная. И две малюськи. В них даже окон нет, зато в моей комнате есть балкон, встроенный в стену гардероб и огромная двуспальная кровать.

По ночам бывает страшно, потому что дом весь скрипит и песни поёт. Я уже привыкла. В первую ночь мы с Ванечкой до рассвета смотрели в потолок, прижавшись друг к другу, и ждали, что вот-вот из стенного шкафа явится Кентервильское приведение, гремя цепями и хохоча.

Слышу, как скрипят ступени под ногами моего сына. Он приоткрывает дверь и заглядывает в комнату.

– Мам… – зовёт писклявый голосок.

– Да?.. – холодно отзываюсь я, глядя перед собой.

– Прости…

– Нет.

Я, правда, пока не готова к прощению.

Он поступил ужасно и должен страдать.

Проснулась утром, а его нет. Носилась по дому, вокруг дома. Кричала, звала его. Каких только ужасов не напредставляла…

Слышу тоскливый вздох и осторожные «топ – топ».

Он забирается ко мне в кровать и ложится рядом, прижавшись к моему боку.

– Еесли…меня ллишат родддительских прав…ббудешь жить с отцом… – сквозь слёзы пытаюсь донести до него возможные маловероятные последствия сегодняшнего поступка.

– Не лишат… – пиликает он.

Вот ведь засранец.

Поворачиваюсь и сжимаю его в объятьях. Плачу, пуще прежнего.