Текст книги "Идеальное создание (СИ)"

Автор книги: Мария Королькова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

И вот сегодня, вместо того, что бы объявить родителям Беллз об их скорой помолвке, он, отправив невесте короткую, полную нежности записочку, в которой известил ее о непредвиденныхобстоятельствах, отбыл домой первым же утренним поездом. Нельзя сказать, что Том был плохим сыном, но за время пребывания в Лондоне он несколько отвык от своей семьи и  был сильно раздосадован, что его помолвка так некстати отложилась. Он посчитал это дурным знаком, к тому же абсолютно недопустимо было заставлять Беллу ждать. Но все-таки сыновий долг обязал его приехать. Том надеялся, что ничего страшного не произошло и что, скорее всего, у матери просто разыгралось воображение. Более того, он был почти уверен, что конфликт уже исчерпан и что все семейство встретит его с радостью. И он заодно сообщит о предстоящей помолвке.

Поэтому он с вокзала решил сразу ехать домой, минуя дом пастора.

Том остановил экипаж за несколько улиц до своего дома и решил немного пройтись пешком по улицам, где прошло его детство. Последний раз он приезжал на Рождество, и с тех пор тут мало что изменилось. Аккуратные маленькие приветливые домишки с небольшими заборчиками и заботливо выращенными клумбами окружали его с двух сторон. В конце улицы он заметил небольшой магазинчик, которого не смог припомнить до этого.  Название «Лунный свет» показалось ему интересным, и он решил заглянуть внутрь. Приветливый колокольчик над дверью нежным переливом возвестил о его приходе и продавец, пожилой мужчина в вязаном жилете, поправив тяжелые очки в роговой оправе, пристально уставился на Тома. Магазинчик оказался ювелирной лавкой. Небольшая комната со стенами, отделанными синим бархатом, витрина напротив входа, синий в мелкую полоску диванчик в углу, круглое зеркало в оправе «под серебро». Владелец, очевидно, намеревался создать интерьер чарующий и загадочный, что, однако, не вполне ему удалось. Но вместе с тем магазинчик был довольно мил и уютен. Подойдя ближе, Том стал рассматривать содержимое витрины. Изящные серебряные украшения с рубинами, сапфирами, топазами произвели на него впечатление.

Молодой человек, вы выбираете что-то себе или ищете подарок?– осведомился продавец, по-прежнему с интересом разглядывая Тома.

Том на секунду задумался.

-Видите ли, я ищу подарок для моей невесты. Ничего особенного. Может, вы сможете мне помочь?

-Как ваша невеста выглядит?

-Ну, у нее синие глаза, светлые локоны,– Том просиял при одном лишь упоминании о Белле.

-Хм. Синие глаза говорите… Ей определенно подойдут сапфиры. И знаете-нам недавно как раз поступила чудесная подвеска с индийским сапфиром-думаю ей понравится-очень тонкая работа.

И продавец с видимой гордостью извлек с витрины и правда чудесный кулон-прозрачное, почти призрачное, стекло было окутано тонкими ажурными серебряными нитями, изображающими розы, сплетающимися в нежный узор. Сверху же был вделан небольшой бархатно-синий камень.

Том невольно залюбовался вещицей. Даже в Лондоне не часто встретишь подобную тонкую работу. Он представил себе, как Белла откроет коробочку с подарком, как обрадуется, увидев подвеску, как он сам застегнет бархатную ленточку на ее нежной тонкой шее, как сапфир засияет поверх шелка ее платья, как его блики будут отражаться в ее синих глазах.

И расплатившись с продавцом, он покинул магазин в прекрасном расположении духа.

Спустя еще полчаса он уже стоял у ограды своего дома. Синяя калиточка оказалась незапертой, и Том без труда попал вовнутрь.  И тут во второй раз какое-то тревожное чувство, такое же, как и тогда, когда он только хотел открыть письмо, посетило его, и неприятный холодок опять прошелся по коже. Тропинка, ведущая к дому, была покрыта мусором, листьями и опавшими лепестками роз.  Клумбы были в запустении, повсюду росла трава, а розы, которые видимо никто не трудился поливать, выглядели пожухшими и неухоженными. Том толкнул входную дверь, и она на удивление оказалась открытой. Он зашел вовнутрь, и дом поразил его неприятной тишиной.

Он прошел в гостиную, заглянул на кухню-дом выглядел пустым, запущенным и молчаливым.

Скатерть на обеденном столе посерела от накопившейся на ней пыли, в центре стоял завядший букет, полки буфета так же были покрыты пылью.

Тому стало не по себе.

Он не стал подниматься на второй этаж, а сразу пошел в мастерскую к отцу. Спустившись по добротной дубовой лестнице, Том  оказался в подвале. С этим подвалом у него была связана куча воспоминаний, которые неожиданно на него нахлынули. Он вспомнил, как совсем маленьким мальчишкой всегда мечтал побывать у отца в мастерской, как они с приятелем часами просиживали на этой лестнице, гадая, что происходит за этой дверью и при помощи какого волшебства получаются новые солдатики и паровозики. А чуть позже Том даже немного помогал отцу  в его ремесле.

Однако сейчас что-то изменилось здесь. Что-то пропало. Запах…..Так как Донн часть игрушек делал из дерева, то в мастерской всегда стоял запах свежих  досок и опилок. Теперь же Том этого запаха не чувствовал. Он подошел к верстаку, за которым Донн обычно работал. Инструменты были аккуратно сложены в углу, сам верстак был чисто убран – никаких следов опилок, никаких следов работы. Том выглядел озадаченным. Он прошел немного вглубь. На полочках были аккуратно расставлены недоделанные игрушки, парики для кукол, баночки с красками, деревянные заготовки, куски ткани. Он внимательно рассматривал все, пытаясь понять, что еще изменилось. Он дошел до конца комнаты, как вдруг почувствовал какое-то легкое едва уловимое дуновение ветра, как будто что-то проскользнуло за его спиной. Входная дверь немного скрипнула. Том быстро обернулся-никого не было. Однако его взгляд упал на то, что стояло в противоположном углу комнаты.  В темноте в самом углу был силуэт, ростом с человека, закрытый зеленой материей. Том почувствовал необъяснимое волнение. Он подошел ближе, аккуратно снял ткань и ахнул…. Перед ним стояла Белла… Не сама Белла конечно нет, но ее точная копия. Те же льняные локоны, те же глаза цвета сумеречного неба, те же аккуратные губы, нежные щеки… Сходство было настолько поразительным, что Том онемел.

Несколько минут он стоял неподвижно, не веря своим глазам. Но как такое возможно….Ведь его отец никогда не видел Беллу, даже портрета ее Том ему никогда не показывал. Как же он смог создать настолько точную копию. По-прежнему не зная, что и думать, Том аккуратно потрогал куклу. Внимательно осмотрел ее волосы, ресницы, пытаясь понять, из чего они сделаны. Ничего подобного его отец никогда до этого не делал. Ничего подобного Том никогда не видел. Он стоял как завороженный, не переставая любоваться идеальным цветом лица, нежной кожей,  струящимисяволосами…

Потом ему пришла в голову мысль. Он открыл коробочку с подвеской и надел ее на куклу. Отступил немного, залюбовавшись. Восхитительно. В глазах у куклы вдруг вспыхнул огонек. Тому даже показалось, что она ему улыбается.  Он так и стоял, не в силах избавится от наваждения, когда неожиданно  услышал тяжелые шаги на лестнице. Он резко повернулся  – за спиной стоял Донн.

Глава 4

Они пили чай в гостиной и разговаривали. Том рассказал ему о своей помолвке и об успехах на службе. Донн рассказал о том, что случилось дома.

-Видишь ли, Том, у твоей матери случилось нервическое расстройство. Она утверждает, что кукла, которую ты видел в подвале, едва ли не демон, укравший мою душу. Да, я и правда в последние месяцы очень много времени проводил за работой, почти не выходил из подвала, но ты же видел результат. Это лучшая кукла, из всех, что я сделал, а я сделал их немало. Внешне она ничем не отличается от живого человека. Я шел к этому всю жизнь, перепробовал самые различные материалы, и наконец-то нашел точное сочетание. Я был по-настоящему счастлив, когда у  меня наконец-то получилось, но твоя мама попросила выкинуть ее немедленно, и я признаться, не знаю, почему. Она утверждает, что я одержим, и убедила в этом Китти и отца Питера. Он даже приезжал ко мне, но я был настолько рассержен, что не впустил его в дом.  Том, ты же видел ее, разве похоже это создание на демона?

При одном лишь упоминании о кукле, Тома охватило внезапное волнение.

-Нет, конечно же, нет, – честно ответил он отцу, – это и впрямь лучшая из созданных тобой когда-либо игрушек.

Оба на минуту замолчали. Тому стало досадно, что все вышло именно так. С одной стороны ему очень хотелось, что бымама быстрее поправилась. Сдругой,  было жаль, что он отложил помолвку и примчался сюда.

 Поразмыслив немного, он пришел к выводу, что ничего страшного не произошло, и родители непременно помирятся, как только его мать немного успокоится.

Отправляясь ко сну, он решил  завтра же как проснется отправиться в больницу Св. Бригиты, а оттуда сразу на станцию, что бы уехать в Лондон утренним поездом.

На следующий день Том вышел из дома с чемоданом, с которым и приехал, и отправился в центральную часть города.

Церковь Святой Бригитты, куда направлялся младший Хиллз, являла собой главную городскую достопримечательность.Построенная еще в шестнадцатом веке как часть женского монастыря, она возвышалась с левой стороны от старой рыночной площади, отбрасывая на последнюю длинные мрачные тени и образуя вкупе с расположенным аккуратно напротив зданием городской ратуши центральную городскую площадь.

Довершал этот ансамбль неброский фонтан, изображавший двух крупных карпов, выплевывающих в небо струи воды.

Слева от церковной стены начинался высокий каменный забор, отделяющий площадь от построек старого женского монастыря,  здание которого теперь служило городской больницей.

С площади в больницу можно было попасть, лишь войдя сначала в церковь, что Том и сделал.

Он отворил массивную с резьбой дверь и попал внутрь. Солнечный свет, проскользнувший вслед за ним через дверной проем, на несколько секунд окрасил каменные полы в мягкий золотой цвет.

Внутри царила тишина, нарушаемая лишь размеренным голосом священника. Том застал конец утренней службы. Отец Питер, которого Том помнил с раннего детства, заметил его у  входа. Он кивнул ему, а затем вернулся к молитве.

Том присел на последнюю скамейку от входа. В ожидании, пока отец Питер освободится, он принялся осматривать витражи.

Будучи подростком,  он ходил в эту церковь каждую неделю, и потому прекрасно помнил мельчайшие детали каждого из этих вытянутых заостренных сверху витражных окон. На первом была изображена сама Бригитта, милая и кроткая, с нежным румянцем на лице, юная немного озорная улыбка никак не вязалась со строгостью ее монашеского одеяния.

На другом окне был выложен традиционный кельтский крест, символ слияния дикого язычества и смиренного христианства.

Два оставшихся окна украшали фигуры святых, выложенные синими и рубиново-красными стеклами.

Скромный алтарь, ряды строгих черных скамеек, будка для исповеди. Здесь ничего не изменилось с тех самых пор, когда Том был еще школьником.

День был будним, поэтому прихожан было немного. Как только служба была окончена, Том подошел к святому отцу.

Отец Питер заметно похудел и поседел с тех самых пор, когда Том видел его в последний раз. Он выглядел встревоженным, а глаза смотрели воспалено, точно ему было больно от солнечного света.

-Том, прости меня за дурные вести-я вынужден сразу перейти к делу. Давай спустимся в сад.

Церковный сад, большой и уютный, куда они попали, выйдя через боковую дверь и спустившись по старым, уже полуразрушенным от времени ступеням,  утром был пуст. Лилии,неизменные спутницыпохоронной церемонии, пестрые нежные ирисы, очаровательно скромные незабудки,  благоухающие розы стройными рядами росли здесь на аккуратных клумбах, заботливо опекаемые здешними немногочисленными послушницами.

По бокам от центральной тропинки находились усыпальницы церковных служителей. Надгробия где-то с обычными выточенными из камня крестами, где-то более поздние-датированные восемнадцатым веком, со склонившимися ликами ангелов, поражали своей монументальностью и красотой. В саду царили свежесть и умиротворение раннего утра.

Отец Патрик отозвал Тома на одну из боковых дорожек, ведущих в сторону больничных корпусов.

-Том, мне правда не хочется огорчать тебя, но твоя матушка очень плоха. Ты уже был у себя дома?

-Да. Я приехал вчера в обед и уже виделся с отцом, и он уже успел мне рассказать, что произошло в мое отсутствие.

-Это ужасно, Том. Злой дух полностью поглотил твоего отца. А у твоей матушки не хватило сил противостоять столько сильному сопернику, как дьявол. Я ездил к вам домой, пытался поговорить с Доном, но он прогнал меня. Я взывал к его разуму, но он даже не захотел меня выслушать.Я боюсь, что он одержим, и что теперь я уже не в силах что-либо поделать.

Том выглядел озадаченным.

-Отец, простите меня, но  был вчера дома, разговаривал с ним, он выглядит вполне здоровым.

-Да, да. Он уверен, что он здоров, но Том, ты же понимаешь, что все это значит…

Его душа больна, а он не желает просить покаяния и помощи.

-Да что собственно произошло? –не выдержал Том, задав вопрос немного грубее, чем следовало.

-Все дело в том, что твой отец именует куклой. Это зло, которое поселилось у вас в подвале.

-Та, кукла, с человека ростом, которая похожа на живую девушку?

-Ты уже видел ее, Том?

-Да, видел. И она по истине прекрасна. Она-лучшее из всего, что моему отцу удавалось за все время создать.

Лицо святого отца перекосила гримаса.

– Боже, Том. В ней и таится зло. Это она довела твою мать до тяжелой болезни и сделала твоего отца одержимым. Ты же знаешь, что он прекратил работу над остальными игрушками? Знаешь, что он ни разу не навестил твою мать и не поинтересовался как дела у Китти?

-Да, знаю. Но он объяснил мне оба этих факта. Он очень устал после того, как сделал куклу на день рождения Китти. Поэтому пока решил сделать перерыв в работе. А то, что он не навещал мать значит лишь то, что он боится сейчас ее нервировать. Ждет, пока она немного успокоится, а возможно и выздоровеет, только и всего.

Отец Питер неодобрительно посмотрел на Тома.

-Том, я опасаюсь и за тебя тоже. Тебе необходимо прийти завтра на службу, причаститься и исповедоваться. Неизвестно какое влияние это создание может оказать или уже на тебя оказало.

-Святой отец, к сожалению, я не смогу, так как должен сегодня же покинуть город и вернуться в Лондон-дела не терпят отлагательства.

Отец Питер остановился и с еще большим подозрением стал смотреть на Тома.

-Неужели ты не останешься до тех пор, пока твоя мать не поправится? Неужели не попытаешься спасти своего отца?

-Простите сэр, -теперь Том заговорил тоном, которым он обычно отказывал банковским должникам в отсрочке в оплате долга, но думаю, в этом нет необходимости. Я говорил с отцом сегодня-он пребывает вполне в добром здравии, а что касается матушки, то я уверен – у нее просто нервическое расстройство, которое в скором времени пройдет. Меня же в Лондоне ждут неотложные дела. Я сожалею.

Он увидел, как лицо святого отца вдруг сморщилось, что-то похожее на страх мелькнуло в его выцветших серых глазах.

-Том, я вынужден спросить тебя, сколько времени ты провел с этой куклой? Ваш отец сказал вам, как и из чего она сделана??

-Увы нет, святой отец. Я просто похвалил его работу и спросил, как ему удалось такое поразительное сходство. Он лишь сказал, что провел много времени, придумываю из чего сделать волосы и кожу, что б добиться такого эффекта, как он делал глазницы из специального стекла, которое заказал в Париже, как вручную приклеивал каждую ресничку.  Как изобрел новый шарнирный механизм, что б ее руки и ноги двигались как у живого человека. Это лучшая его работа. Это больше чем просто кукла. Это произведение искусства, и я уверен,что если он и войдет в историю, то именно благодаря таким игрушкам.

– Том, мальчик мой, ты пугаешь меня.

-Святой отец, вы сами-то ее видели,– уже с нескрываемым раздражением воскликнул Том.

-К сожалению, твой отец не пустил меня даже на порог, – холодным сдержанным тоном напомнил отец Питер.

-Если бы видели, то поняли, что ничего страшного в ней нет. А теперь, если вы не возражаете, я бы хотел увидеть мать и сестру,  потому как через два часа я должен быть на вокзале.

-Вы совершаете огромную ошибку, молодой человек, – грустно сказал святой отец,-а я, к сожалению, никак не могу вас остановить. Ваша семья в опасности, а вы даже не делаете попытки ее спасти. Однако идемте, я провожу вас квашей матушке-может, увидев ее состояние, вы перемените свое решение….

Они пошли по вымощенной желтым гравием дорожке к пансиону, который  с одной стороны примыкал к церковному двору, а с другой к городской больнице. Отец Патрик оставил Тома у небольшого фонтанчика, в котором плескались золотые рыбки, а по бокам стояли массивные кованые скамейки, и ушел за Шейлой.

Оставшись в одиночестве, Том задумался обо всем, что только что услышал. Где то в глубине души он понимал, что святой отец прав и  следовало бы задержаться ненадолго, но он так же понимал, что не может рисковать их с Беллз помолвкой, что ставки слишком высоки. «В любом случае я могу вернуться сразу после», -размышлял он.

На несколько секунд мысли его остановились, он лишь смотрел, как беззаботно снуют в небольшом фонтанчике рыбки, как уже достаточно распалившееся утреннее солнце играет с их золотистой чешуей,  как они оставляют рябь на воде, как легкие волны ударяются о каменные стенки фонтана. Он немного расслабился, на него снизошло умиротворение этого поистине волшебного места.

-Том, мальчик мой, милый, как я рада тебе.

Том резко вскочил и то, что он увидел, его неприятно поразило. Перед ним стояла его мать, сильно похудевшая и постаревшая за последние две недели. Скромное коричневое платье с высоким воротом свободно болталось на ней. Каштановые волосы, обычно легко струившиеся по плечам, были стянуты в тугой пучок на голове. Лицо было высушенное, черты заостренные, кожа выглядела серой, как после длительной изнуряющей болезни.

Том нежно обнял и прижал ее к себе, исполненный  жалостью к этой любимой, болезненно  хрупкой женщине.

-Давай присядем, Том, – она направилась к одной из скамеек, находящихся в этом садике еще бог знает с каких времен.

-Как ты, мамочка? – он старался говорить нежно и вкрадчиво.

-Том, мне намного лучше. Здесь хорошее место, и все так добры ко мне. Мы с отцом Питером считаем, что у нас еще есть шансы спасти твоего отца.

Том неловко замолчал.

– Как тебя тут лечат?

– Ох, здесь кроме меня и Китти никого и нет-ты же знаешь, наши жители все отличаются отменным здоровьем. Я встаю рано и обычно посещаю утреннюю службу, затем помогаю отцу Питеру и матушкам ухаживать за церковным садом. Китти ходит в школу, а когда возвращается, то мы идем гулять или  на службу.

-То есть ты хочешь сказать, что тебя никто не лечит? Что ты не показывалась врачам и не принимаешь никаких пилюль???

Том был рассержен.

-Том, милый, я не больна. Я просто не могу оставаться в нашем доме и не могу позволить, что бы Китти там осталась, не хочу подвергать ее опасности. Она и так очень сильно напугана. А у нас в доме мы в опасности и что еще хуже-наши души там в опасности. Я молюсь тут день и ночь о твоем отце, молюсь, что бы зло отпустило его.

Том был вне себя:

-Мама, милая, что ты говоришь.  Тебе необходимо в хорошую больницу. Давай я поговорю с отцом, и мы отправим тебя в хороший частный пансион на некоторое время.

Шелли испугалась. Ее глаза расширились.

-Том, что он наговорил тебе про меня?

-Ничего, мама. Я и сам все вижу. Тебе нужна помощь. Ты больна.

-Том, ты был в доме, ты видел ЕЕ???? Это порождение тьмы, безликое. Ты видел ее черную дыру вместо лица, видел????

Том тяжело вздохнул.

-Мама, я видел ее и ее лицо я тоже видел. Там нет никакой черный дыры, обычное кукольное лицо, сделанное чуть более детально, чем все, что он делал до того.

Шелли встала, закрыла рот руками:

-Господи, Том. Ты говоришь прямо как он. Господи, она и в тебе уже пустила корни…

-Мама, да пойми, что тебе нужна помощь, а не молитвы и разговоры о спасении души. Я готов отвезти тебя к хорошим врачам, пожалуйста. У нашего отца сохранились связи в медицинских кругах, уверен, он сможет без труда сможет найти  лучших  специалистов.

-Том, уезжай отсюда немедленно, уезжай пока она не захватила тебя окончательно. Я прекрасно о себе позабочусь. Святой отец и матушки обо мне позаботятся. Мы вместе попробуем спасти твоего отца и тебя тоже. Я буду молиться день и ночь. Бог милостив, и я знаю, он услышит меня. Том….

Из серых  блестящих глаз упала пара крупных капель.

Том не знал как себя вести, когда женщина плачет. Тем более, когда перед ним его собственная мать. Тем более, когда она можно сказать не в себе. Его разрывало множество разных противоречивых чувств: жалость, досада, страх, волнение. Вся атмосфера этого утра и этого сада вдруг показалась ему какой-то тяжелой и давящей. Он  вдруг почувствовал в воздухе запах горя и безнадежности этого места, физически ощутил как все молитвы, произносимые в этой церкви да и в примыкающей к церкви богадельне (теперь ему хотелось назвать пансионат именно этим немного оскорбительным словом), все эти просьбы о спасении души, помиловании, все эти стоны и мольбы несчастных никуда не уходят-они оседают здесь же –витают в воздухе и давят на тех, кто сюда приходит, тяжким грузом.

Ему было жаль его собственную мать, но в то же время он явно почувствовал непонятно откуда взявшееся отчуждение, желание как можно быстрее уйти отсюда, а лучше уехать. Он стоял молча, не зная, что сказать, когда Шейла вдруг взглянула на него очень внимательно. Ему показалось, что она отчетливо поняла все, что творится у него в душе. Она смотрела на него пристально, точно пыталась прожечь его взглядом своих серых глаз. Ему стало даже немного не по себе. Они молчали. Она силилась в нем что-то рассмотреть. Он ждал, когда истечет положенное время для визита вежливости. Теперь он даже не хотел сообщать о  своей помолвке. Он кинул невольный взгляд на часы на своем запястье. Оставалось еще полтора часа.

-Тебе пора, Том?

-Да, я должен уехать, у меня неотложные дела в Лондоне.

Он старался избегать ее тяжелого сверлящего взгляда. Однако в какой-то момент все-таки поднял  глаза и то, что он там увидел, повергло его в шок. Глубокое отчаяние, лицо, искаженное  горем. «Господи, да что же происходит», – думал Том, -«я всего лишь приехал навестить больную мать, а теперь вынужден уехать, так как служба не терпит отлагательств. Так в чем же дело. Что ее так тревожит и обижает».

Он сделал над собой усилие, а затем нежно обнял ее: «Все будет хорошо, я уверен, все будет хорошо. Нашу семью ничто не разрушит»

Он обнимал ее и ничего не чувствовал. Когда он посмотрел на ее лицо, увидел, что она отстранилась и смотрит куда-то вдаль.

-Уже ничего нельзя исправить, Том. Я все понимаю. Ты считаешь меня безумной.  Я прошу только об одном, только об одном, Том. Пожалуйста, присмотри за Китти. Не дай ей как и мне остаться в этой богадельне, не позволяй ей уйти в монастырь после моей смерти. Пусть она выйдет замуж, пусть хотя бы она будет счастлива.

Том уставился на нее. Самое ужасное, что он  понимал – она говорит правду. Ей, молодой, красивой, цветущей, любящей и любимой женщине и правда осталось немного. Он вдруг тоже это почувствовал. И вот уже в третий раз за все время все тот же неприятный холодок прошелся по телу, разрушив всю теплоту и нежность этого утра.

«Все будет хорошо», -только что и мог повторять он. Он пытался убедить в этом ее, себя.. «Да а что собственно плохо», – размышлял он, -«Я уеду, объявлю о своей помолвке отцу Беллы, потом вернусь, мы вместе с отцом заберем Китти домой, а маму отправим в хорошую частную клинику под  Лондоном. Там отличные врачи и они быстро поставят ее на ноги. Надо просто подождать»

– А где Китти, мам? – осведомился он.

-Она еще в школе, Том. Я прошу-не бросай ее.

-Я привез ей подарок. Я хотел бы ее увидеть.

-Она не скоро придет. Обычно после школы она идет гулять с Теддом.

Том улыбнулся. Старина Тедд. Лучший друг детства его сестрички, милый пухлый паренек в коротеньких всегда разорванных штанишках и синей курточке. Он улыбнулся, вспомнив, как Тедди впервые пришел к ним в лавку с  родителями в возрасте 6 лет что бы выбрать себе подарок на день рождения. Он хотел железную дорогу, но когда увидел на полке большого толстого плюшевого медведя в таких же, как и у него коротких штанишках, сразу передумал. Он обнял медведя и больше его не выпускал до тех пор, пока родители не отдали чек. Он даже не позволил его упаковать. Тогда то они с Китти и подружились. И с тех пор были неразлучны. Китти и ее друг-медвежонок, как часто, шутя, называли его домашние, что часто очень сердило Китти. Она не терпела, когда ее друга обижали даже в шутку.

-Передай ей от меня пожалуйста– он протянул красивый голубой пакетик, перевязанный синей ленточкой, -ее любимые, -улыбнулся он. В пакетике лежали привезенные из Лондона фиалки в сахаре-он успел их купить, пока ждал поезда – знал как сестренка их обожает.

-Мне пора, мам. Передай привет старине Тедди и обними за меня Китти. Я соскучился по ней. Все будет хорошо. Я вернусь через неделю-обещаю тебе, милая.

С этими словами он обнял мать и покинул этот приют смиренных и  отчаявшихся душ.

Когда он садился в поезд, его терзали различные мысли по поводу произошедшего в их семье, однако уже к середине дороги они развеялись и сменились веселыми и радостными: о Белле, предстоящей помолвке и новой жизни в Лондоне. Спустя 2 часа пути он и думать забыл обо всем плохом. Все ему казалось теперь простым и легкоразрешимым. Он отправился в буфет и выпил там бокал отличного шампанского. Уже завтра он увидит любимую. Уже на этой неделе решится их судьба. Он открыл коробочку с кулоном, который вез для невесты, еще раз полюбовался, и, пребывая в радужных мечтах, даже не заметил, как поезд достиг Лондона. Все переживания были позади, освободив место для будущего счастья. Безумный, живой, суетливый и подвижный Лондон встретил Тома, и Том как никогда был рад возвращению.

Глава 5

Том крутился  перед зеркалом, тщательно поправляя галстук. Так как прислуги у него еще не было, с фраком пришлось справляться самому. Мадам Вивьен уверила его вчера в магазине, что фрак сидит идеально, однако Том все равно переживал. Он не пожалел денег на щегольской костюм, который и правда безупречно сидел на его идеальной молодой фигуре, подчеркивая все ее достоинства.  Черная торжественная ткань необыкновенно шла Тому, придавая зрелости и солидности.  Отличный крой говорил о том, что костюм сшит в хорошем ателье по последней моде.  У него оставался добрый час до выхода, и он ужасно нервничал.  В конце концов, он спустился на первый этаж дома, где снимал квартиру и постучался в дверь своей наемщицы мадам Золе. Сердобольная старушка всегда относилась к Тому хорошо и в первое время всячески опекала и поддерживала  его в этом чужом, казавшимся ему огромным, городе.  Мадам Золе  была у себя. Она вязала, сидя в огромном плетеном кресле, а у ее ног играл с клубком очаровательный серый с белыми лапками котенок.

-Входи, мой мальчик, – радостно воскликнула она.

Здравствуйте, мадам Золе. Как ваша спина сегодня?– осведомился Том. Причем осведомился не из вежливости-мадам Золе страдала ревматизмом, и ему искренне было жаль старушку.

-Уже намного лучше. Спасибо за совет моей тетушке Мерри-я теперь всегда на ночь делаю травяной компресс, что она посоветовала. Однако оставим мои старушечьи разговоры для моих соседушек-расскажи лучше как твоя помолвка. Я слышала, сегодня в доме Балконов устраивается званый вечер в твою честь.

-Ах, мадам. Вы не представляете себе, как я счастлив и как я обожаю Беллу. Год назад я и не мечтал о подобном.

Старушка поправила очки:

-Ты хороший юноша, Том. Твоей невесте повезло. Я слышала, что она у тебя красавица. Вы уже решили, когда состоится свадьба?

-Боюсь что только через год, мадам Золе. Она хочет все тщательно подготовить и спланировать, говорит, что это будет самый счастливый день в ее жизни. В моей, честно говоря тоже.  За год мне предстоит найти съемную квартиру побольше. Однако знали бы вы мадам, как тяжело мне будет с вами расставаться.

-Мне самой будет очень не хватать тебя, Том. Но я смею питать надежду что ты хоть изредка будешь навещать занудную надоедливую старушку вместе с молодой супругой.

Том нежно улыбнулся:

-Уверяю вас, это будет первый визит, который мы нанесем в Лондоне сразу после венчания. Я хотел бы вас спросить-как вы находите мой фрак. Сегодня состоится официальная помолвка, и я очень хочу, что бы Белле не пришлось за меня краснеть.

-Ты выглядишь чудесно, мальчик мой.  О лучшем женихе и мечтать нельзя. Если б я была молода, то влюбилась бы в тебя без памяти.

И они оба от души расхохотались.

Как вы уже догадались, Том сегодня отправлялся в дом Изабеллы на торжественный прием в их с Белз честь по случаю их помолвки.  Сегодня там должны были собраться все влиятельные и известные личности в городе. Поговаривали даже, что сам мэр, находящийся в отъезде, прислал Белле букет нежных белых роз утром.

Сама же помолвка состоялась неделю назад. Как только Том приехал в Лондон, он ненадолго заскочил домой, где его застало письмо от Изабеллы, и помчался на службу. Белла была заметно опечалена тем, что Тому пришлось уехать-ей не терпелось  уладить все дела с родителями. Она выражала надежду, что все семейные неприятности Тома скоро разрешаться, и что уже на это неделе они объявят ее родителям о помолвке.

По пути на службу Том заглянул в цветочную лавку и заказал для Беллы простой но очаровательный букет незабудок, приложил к нему записочку, что непременно заедет вечером и помчался на службу, где его ждал трудный но приятны рабочий день со множеством дел, с которыми надо сказать Том всегда успешно справлялся.

Он был так увлечен распутыванием одной кредитной истории, что даже не пошел на обед и опомнился только, когда часы в холле банка пробили шесть. Он как раз успел составить блестящий отчет по этому поводу, разобрать все бумаги, накопившиеся за пару лет, подшить их в массивную папку и вынести свой вердикт насчет продления кредита семейной паре, замешанной в финансовых махинациях. Еще до отъезда он, используя давнее знакомство с приятелем по институту с юридического факультета, навел справки в суде относительно этого семейства и не забыл упомянуть в отчете и это тоже. Последнее, разумеется, неофициально-просто приложил записочку для отца Беллы. Он бы мог поработать еще, но должен был ехать домой, чтобы переодеться и явиться к невесте в надлежащем виде. Когда он спешил по лестнице, то столкнулся с отцом Изабеллы– мистером Сэмом Балконом. Тот неспешно шествовал по лестнице в своем дорогом пальто, держа в одной руке шляпу, а другой опираясь на трость.