Текст книги "Найди себя"

Автор книги: Мария Степанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Воображение – самый высокий воздушный змей, который может запустить человек

      ©Лорен Бейколл

– Стой, – преградила путь М. С.

– Что такое? – обернулся он к ней. Девушка всматривалась в темноту. Ее глаза сверкали, отражая последние лучики света. Она нахмурила брови, как бы пытаясь вспомнить что-то или понять. – Ладно, идем.

М. переступила через порог, одной ногой оказавшись уже в непроницаемой тьме.

– А где здесь выключатель?

– Мне кажется, что его здесь нет.

М. вздохнула и снова повторила:

– Ладно, идем, – окунувшись уже полностью в царство невидимки. С. последовал за ней. Пройдя несколько шагов, он почувствовал, как подруга его крепко схватила за руку и сжала так сильно, что она онемела.

–М., что такое? Ты боишься темноты?

Ответ последовал не сразу.

– Теперь я ничего не могу сказать точно, – С. ощутил легкое дуновение ветерка от повернувшейся к нему М. Он видел смутные ее очертания, но ясно чувствовал, что она пристально смотрит на него, стараясь что-то разглядеть, а может быть, ее глаза были устремлены в другую сторону, а ему только показалось все это.

– Я никак не могу понять: боюсь ли темноты или нет сейчас. Я отчетливо помню, как была маленьким ребенком, который боялся даже зайти в комнату, где не было света, как я никак не могла побороть себя и открыть глаза, когда засыпала, а лампы были уже выключены. Мне казалось, что что-то страшное наблюдало за мной, постоянно приближаясь, а если я открою хоть один глаз, то чудовище меня поглотит, или я увижу то, что мне потом будет сниться в ночных кошмарах. Если же все-таки случалось такое, что мне было необходимо пройти через что-то темное, то я преодолевала это место бегом, стараясь не оглядываться и не думать ни о чем, иначе мне начинали мерещиться разнообразные звери, тянущие ко мне свои лапы, из которых в любую секунду могли появиться когти, чтобы схватить меня, – М. вздрогнула.

– Т.е. ты все-таки боишься темноты, тогда давай быстрее пройдем этот коридор, – предложил С., – если что, то я рядом – смогу защитить тебя от твоих монстров.

– Нет, не стоит, все в прошлом. Теперь мне абсолютно безразлично, идти где-то в темноте или с каким-то светом. Глаза привыкают, и мне ничего не мерещится.

Какое-то время они шли молча, гробовая тишина разбавлялась только топотом их ног.

– Меня пугает не это. А то, что все это может означать, – вдруг снова заговорила М. – Все это была фантазия, выдуманные истории, в которые я верила, которые были сконструированы у меня в голове, но переносились в жизнь, и я воспринимала их как реальность. Теперь я могу прочертить четкую границу между выдумкой и правдой, а может быть, дело вовсе не в этом. Может быть, у меня кончилась фантазия? То, что отличает детей от взрослых. Значит, я теперь тоже стала взрослой, погрузившись в мир, где нет красок, а точнее чего-то вымышленного. Есть только ужасная реальность, от которой невозможно убежать и придумать игру, в которой будет все хорошо, тоже нереально. Некоторые взрослые пишут сказки, но они не окунаются в них с головой, не веря тому, что было создано ими. А дети, читая это, готовы поверить каждому слову, представить любую ситуацию, которая там описана, но они тоже вскоре вырастут и все это будет им казаться лишь ребяческим вымыслом, не имеющим никакого отношения к жизни, а значит, он не достоин того, чтобы об этом думать и рассуждать, легче выкинуть из головы.

Ребята шли по длинному коридору с огромным количеством дверей. И маленькая девочка, будучи на их месте представила бы это место иначе: для нее оно было бы полно различных тварей, которые рвались из каждой двери, пытаясь, напасть и напугать беззащитного ребенка. Но девочка стала взрослой. Воображаемые существа исчезли, поняв, что здесь им больше делать нечего, ведь она перестала верить в них, и их миссия преследования этого человека завершена. Но вместе с ними исчезло многое, что доступно пониманию ребенка, но непонятно взрослому.

Пока судьба позволяет, радуйтесь.

© Сенека Луций Анней

– Эй, Мартышка, спускайся оттуда! – крикнул снизу С.. Он стоял у самого дерева и вглядывался в его крону, где зависла болтающая ногами девушка.

Яркое, но уже негреющее солнце слепило его, последние лучики уходящего теплого времени года он чувствовал на себе, стараясь запомнить, чтобы потом вспоминать в зимнюю вьюгу как о чем-то радостном и светлом.

– Слезай, тебе говорю.

– Зачем я тебе там, мне и здесь неплохо, – засмеялась девушка, и ворох листьев свалился сверху на голову парню. Он отряхнулся и снова поднял голову. Прямо на него смотрели веселые глаза, которые готовы были сейчас обнять весь мир, где он потом отразится в уменьшенном виде.

– Зачем ты листья обрываешь с дерева? Сами упадут.

– В любом случае, вреда я уже никому не приношу, так почему бы и не устроить тебе дождь из них? Ты купался когда-нибудь в листьях? В чистых, которые только падают сверху, но таким нескончаемым потоком, что тебе начинает казаться, будто это и, вправду, настоящий дождь, идущий с неба.

– Не приходилось.

– Так я тебе помогаю осуществить это, а ты еще недоволен.

Вслед за этими словами на парня снова посыпались листья. Он был бы намного рад, если бы М., наконец, спустилась бы вниз, но, видимо, она это еще даже и не планировала делать.

– Ты еще долго там сидеть будешь? Не надоело?

– Неа. Здесь намнооого , – протянула она, – лучше, чем у вас там на земле, а сколько всего видно.

– Хочешь, я к тебе залезу?

– Нет, не стоит, да, и веревка на это не рассчитана.

– Ладно, я посижу тут.

С. присел на корточки у дерева. Белые стволы берез резко выделялись на фоне оранжевого леса, здесь было действительно чудесно. Яркие лучи грациозно проникали меж еще не опавшей листвой, они скользили по длинным стеблям и веткам, отражаясь от стволов, а после перебегали на другое место, где их световой путь начинался сначала. Высокие деревья, еще усыпанные разноцветными листьями, уходили далеко ввысь, образуя тем самым некий потолок, через который свет, проникая, падал на “пол”. Небольшой скрежет, С. снова запрокинул голову, его глаза пересеклись с ее, но она была ближе, чем раньше. Закинув ноги на один из суков, она висела вниз головой на высоте около пяти метров от земли!

– М., ты что делаешь? Слезай немедленно или хотя бы руками держись.

– Чего ты так волнуешься? – четко проговаривала девушка каждое слово, раскачиваясь на ветке. – Я же на страховке. Что со мной случится?

С. понял, что опасаться нечего и вновь присел на свое прежнее место.

– Что ты видишь? – вдруг спросил он, с ноткой зависти, что сейчас он сам не может испытать того же чувства, что и она.

– Мир, перевернутый мир, – засмеялась она. – Я понимаю, что под моими ногами бескрайнее голубое небо, а над головой – земля, но я ее не могу коснуться, как бы тянусь, но не выходит, – девушка замолкла. – С., – вдруг снова позвала она его, он поднял голову, загадочная улыбка расползлась по лицу, будто до нее дошло истинное решение всех проблем на Земле, которое оказалось таким простым, что и детям понятно. – Деревья тоже вверх ногами, – простая фраза, а так задела его. «Деревья вверх ногами». Надо же было ей так сказать.

– А еще, что ты чувствуешь?

– Многое.

– Расскажи мне, я постараюсь тоже насладиться этим.

Он закрыл глаза, а она медленно и не спеша начала:

– Тихий шелест еще держащихся листьев, они уже стараются оторваться от матери, но она их не пускает, убаюкивая, ласкает их, напевая колыбель. Мягкий прохладненький ветерок окутывает тело, обволакивая его, пытается забраться под одежду. А яркое солнце теперь где-то снизу, оно не мешает смотреть на мир, потому что теперь оно под твоими ногами. И ты стоишь выше, а не оно. Редкие лучики добегают до лица, заглянув в глаза, устремляются прочь. Резкий порыв ветра заставляет шелохнуться верхушку дерева, мать не удерживает свих детей, и они вырываются на свободу, летя на тебя снизу, весело делая кульбиты, а после, затихая, мирно ложатся на землю, пока их кто-то вновь не потревожит. Крепко обняв березу, ты можешь почувствовать, как она делится с тобой последней в этом году энергией, отдавая тебе все самое нужное и необходимое, ведь дерево прекрасно знает, что все ему это ни к чему, а тебе пригодится. Прислоняясь к стволу, я не ощущаю ничего твердого под ногами, парю в воздухе, чувствуя невесомость. Я представляю себя членом экипажа космического корабля, который вышел в открытый космос и уже можно расстегнуть ремни безопасности и первый раз в жизни почувствовать невесомость, полное отсутствие массы.

Слова закончились, а ощущения остались и лишь тихий скрип веревки напоминал ребятам о том, что это не сон, а реальность, которая тоже бывает чудесной.

Насколько человек побеждает страх, настолько он – человек.

©Томас Карлейль

– Люди не умеют летать, – заявил мне С., сидя на скамейке в парке и наблюдая за тем, как птицы кружат где-то далеко в вышине.

– Я не согласна, – возразила я.

– Я не беру в расчет различные самолеты, человек сам по себе не способен на это.

– А как же я?

– А что ты? – обернулся С. к М.

– Мой вид спорта. Как не многие в жизни могут почувствовать то, что испытываю я. Это незабываемо и так необычно. Представь. Ты чувствуешь легкость. Вот он взлет. Ты паришь как птица в вышине, все остались далеко внизу. А сколько событий предшествовало этому моменту. С., ты хоть представляешь, насколько страшно бывает оторваться от земли? Понять, что сейчас под тобой будет только воздух, у тебя не будет опоры, на что можно было бы встать при необходимости. Страх. Адреналин. Все внутри перемешивается. Ты понимаешь, что надо себя перебороть, чтобы потом чувствовать наслаждение. Это как парашют. Столько сомнений. А вдруг он не откроется, а вдруг я приземлюсь ни туда. Вокруг тебя летают эти вопросы, но вот, наконец, выбор сделан, и ты сам летишь, стремишься вниз с огромной скоростью, через ветер, навстречу Земле. Она все ближе и ближе. Но это парашют, а когда лечу я, то в начале я нарушаю физические законы, направляясь только вверх, но после они берут свое и начинается мое падение. Какое непродолжительное действие, а столько эмоций. Мое тело воспроизводит все, что оно чувствовало снова и снова, ощущая потоки воздуха и бесконечную радость за преодоление страха ради такого счастья.

2017

Ещё ни один пессимист не проник в тайны звезд, не открыл неизвестную землю и не распахнул перед человеческим духом новые небеса.

©Хелен Келлер

М. прилегла на С.. Он был такой мягкий и уже родной.

– Ты же не против? – обратилась она к нему из вежливости. Ее голова чуть приподнялась, чтобы видеть лицо собеседника, а глаза посмотрели назад.

– Нет, – он мягко улыбнулся. Это девушка поняла по интонации, она перевела взгляд на пляшущие искры костра. Пламя то вздымалось вверх, то снова падало вниз. Когда ему надоест это делать? Пока дрова подкидывают, огонь будет вечен. Как он завораживает своими фигурами, которые не похожи друг на друга каждый миг. Сверху виднеется что-то чуть прозрачное, от чего дальние деревья искажаются и, кажется, будто они находятся под водной гладью. А внизу ужасный жар, где цвета неизменны. Оранжевый, желтый… Как опадающие осенью листья кружатся в быстром танце, так этот костер полыхал в безмолвном лесу. Что-то треснуло, загорелась сосна. Стопка искр устремилась в небо, М. перевела взгляд туда. Точки от костра все удалялись и удалялись, уже сливаясь со звездами, а может быть, гаснув в ночи.

– С., расскажи мне о небе, – попросила девушка по-детски. Как приятно порой чувствовать себя ребенком, когда рядом есть человек, который тебе это позволит.

– Вон там Большая медведица, а дальше виднеется Малая. Смотри, как горит Полярная звезда.

– Разве эта не вот эта точка?

– Нет, – С. качнул головой.

– Странно, а мне всегда казалось, что Полярная самая яркая.

– Когда как, – уклончиво отозвался парень, – смотри какой над нами млечный путь.

По середине неба проходила нечеткая полоса, которая была размыта, но все же отчетливо просматривалась. Она отличалась от другого небосвода и цветом, и какой-то текстурой. Это место было иное, его заметит каждый, кто поднимет свою голову и взглянет наверх. Как будто какой-то разрыв произошел в полотне и виден кусок другой материи, что лежит позади. А на нее еще не жалея посыпали блестками, которые в глазах меняли размер. То меркнув, то вновь зажигаясь. Оп, исчезла белая искорка, оп, снова появилась. Огромный костер горел позади этого мира, отправляя к нам лишь свои отголоски.

– Мир раскалывается. Разве это хорошо?

– Что ты имеешь в виду?

– Эта лента, млечный путь, ее так уложили, будто небо сейчас разделится и на нас польется безумно яркий свет.

– Ты считаешь, что это стоит за нашим небом?

– Не знаю, – перевернулась на живот М., – все очень сложно, а это тем более, что там? Что там, куда мы не можем достать своими телескопами?

– Это большая загадка, которую хочет разгадать человечество.

– Зачем это делать? Может быть, нам суждено быть в неведении, может быть, стоит просто наслаждаться догадками и таинственностью, а не искать везде ответы. С.!

– Здесь у каждого свое мнение, – произнес С. и подбросил дров в костер. Они горели и новые искры вздымались вверх и превращались там в недосягаемые звезды.

Жизнь – игра, первое правило которой – считать, что это вовсе не игра, а всерьез.

©Алан Уоттс

С. и М. шли по небольшой тропинке мимо палаток, костров, каких-то сооружений. Они шли мимо напоминаний о маленькой жизни, которая здесь с ними была. Эта жизнь превратилась в реальность за какую-то пару дней, она стала всем для ребят, больше, чем просто игрой, просто развлечением.

– С., тебе грустно? – взглянула девушка на парня. Она опустила голову и старалась не смотреть по сторонам. Теперь для нее была лишь цель, к которой она двигалась. Ей было неприятно думать, что все кончено, что все позади.

– Мне? Мне радостно, что у нас был шанс прожить подобное. Зачем грустить, понимая, что похожего еще много впереди, а после этого у нас останется такой опыт, который не приобрести человеку и за год обычной жизни.

– Мне кажется, что это реальный мир, а то, что осталось где-то там, лишь большой жестокий обман, который исчез и не появится вовсе рядом со мной. Я не могу поверить, что это игра, ведь игра для детей, а это…

– М., на игре учатся не только дети, но и взрослые. И люди, которые, не стесняясь, это делают, большие молодцы, ведь они точно знают, что именно благодаря подобному занятию они могут посмотреть со стороны на себя, на других, узнать свои слабые стороны. И все это происходит в условиях, которые никак не отобразятся на твоей реальной жизни, все неудачи ты оставишь здесь, а все бесценные знания ты заберешь с собой. М., пойми, не стоит горевать, ведь самое важное уже в твоей голове, никто не в силах у тебя это отнять.

– А как же люди, обстановка, сами действия, которые мы здесь выполняли каждый день? – ее голос наполнялся болью, было заметно, что она очень близко принимает к сердцу это расставание, для нее этот мир значил очень многое.

– Действия спроецируются в реальную жизнь, эти люди с тобой будут еще очень долго. А обстановка… Да, чем-то приходится жертвовать ради того, чтобы двигаться вперед. Ведь в этом и состоит смысл жизни.

– Ты прав. Я безумно рада, что встретила здесь тех людей, которые могли бы всегда быть рядом, помогать, сопереживать, узнавать, все ли хорошо. Ведь это важно. Правда? Как человек может жить без общества? Без общества, в котором ему комфортно. С., – девушка взглянула на шедшего рядом, – зачем, зачем люди общаются не с теми, с кем им хочется, зачем они терпят всякий вздор рядом, раня себя и других. Почему бы им просто не уйти от этого, не стать жить иначе, ведь это возможно, ведь каждому это под силу. С., почему так происходит?

– Не у всех хватает на это внутренней силы. Необходимо перебороть себя, перейти на другую сторону дороги, на ту, по которой ты еще не ходил, туда, где еще нет протоптанной тропинки, где виднеются издали лишь высокие заросли.

– Но ведь если ты сможешь это сделать, то тебе станет легче, тебе станет проще и интереснее в этой жизни. Как же люди не понимают этого?

– Кто-то понимает, но не хочет сделать этот шаг, до кого-то это не доходит и никто ему не может рассказать. Вот они, бедные скитальцы бесполезно прожитых лет. Куда бежали, зачем спешили? Ничего не достигнуто, никаких крепостей не занято. Жизнь прожита, а людей, с которыми можно было бы повспоминать, нет.

– С нами же не будет такого? – с надеждой воскликнула М.

– Нет, – С. резко остановился. И уже серьезно продолжил. – Ты сделала первый шаг, ты пересилила себя. И это, – он показал рукой вокруг, – изменило тебя. Теперь нам никогда не стать прежними. Это будет идти дальше по жизни с нами, освещая путь впереди и скрывая плохое в темноте. Люди, знания они не уйдут, они не бросят, если ты сама этого не захочешь. Цени это и не отпускай, ведь после вернуть будет уже нельзя.

С. повернулся к М. Его суровый, но уверенный взгляд закрепил слова и поставил на них печать правды, которая говорила о том, что им можно доверять. И М. поверила.

Руки болели, ноги уже не выдерживали тяжести тела, хоть она и была невелика. Но мои ощущения никого не волновали. Кому интересно выслушивать, что какой-то там девчонке тяжело выполнять движения, которые обязательны для всех. Каждому сложно, каждому невыносимо больно, но ни один не признается в этом, не даст слабину, не превратится в человека, которым можно управлять его слабостями.

Я глубоко вздохнула. Выдох. Все напряжение уходит в низ живота, а освободившееся пространство занимает тепло, энергия, которая исходит изнутри. Я чувствую, как она занимает все больше и больше места, затмевая боль и усталость, разочарование и горечь. Взгляд только вперед. Никогда не смотри под ноги, тогда велика вероятность, что ты наткнешься на что-то, кто-то обманет тебя, воспользовавшись тем, что ты не следишь за тем, что происходит прямо перед тобой. Если же твои глаза всегда будут направлены только вперед, то все противники всегда перед тобой. А споткнешься, поднимешься, оправишься и пойдешь с поднятой головой дальше. Здесь тебя не сломить. Не такой ты человек.

Общий шаг вперед, выпад и громкий звук «КИА». Раскатистый гром раскатился по залу. Каждый был винтиком в большом механизме, хоть один выпадет и уже работа будет не так продуктивна. Сплочение, единство, оно ощущается при каждом новом шаге, при каждом новом крике, в который вкладывают все свою мощь эти люди. Люди, у которых впереди большая цель, большое будущее, ведь они знают, как к нему идти. У них есть план. У них есть большая сила – команда и улыбка внутри, которая помогает даже тогда, когда физически ты уже не можешь двигаться.

Человек вырастает по мере того, как растут его цели.

©Ф. Шиллер

– С., я устала, – проныла девушка, они шли вместе по темной улице. Фонари почти не горели, и вся обстановка так и требовала, чтобы все скорее ложились спать.

– М., – твердо сказал парень.

– Да, – процедила она, – Боже мой, давай никуда не пойдем, я очень хочу спать.

– М., ты разве не понимаешь, что ты сейчас делаешь?

– Что я сейчас делаю? Плетусь куда-то, зачем-то.

– Куда-то, зачем-то, – С. резко остановился, – М., очнись, пойми, что ты сейчас делаешь! Ты совершаешь то, о чем даже не думают миллионы. Ты живешь такой насыщенной жизнью, о которой даже не знают эти тысячи. Тебе подарили возможность расти, развиваться, усовершенствовать себя каждый день, каждый час. Тебе дали почву, чтобы ты могла становиться лучше с каждой мыслью и действием. Разве ты этого не понимаешь?

– Я понимаю, но…

– К черту сон, когда вокруг столько всего. Достаточное количество часов ты спишь, зачем больше? Зачем баловать себя, расслабляться, лениться? Подобных людей толпы, почувствуй свою уникальность. Ты необычная, ты никак все. Ты не смотришь целыми днями телек, ты не сидишь в вк, лайкая тупые посты. Ты понимаешь свое отличие от общей массы. М., сон, еда, это не главное в жизни. А важно то, что у тебя в голове и душе, насколько ты интересная личность. Этому ты учишься сейчас, этому ты будешь учиться всю жизнь, все в твоих руках. Не совершай ошибок, не будь как все, – он еще немного постоял, а после развернулся и пошел прочь.

Сон медленно уходил от девушки, слова произвели на нее впечатление. Естественные потребности стоят на низшем уровне, а духовные на самом высоком. К чему стремиться, чему стоит уподобляться решает каждый сам для себя. Сон и усталость вовсе отступили, освободив место для уверенности и стойкости, желания двигаться дальше, желания быть особенной, быть лучше.

– Ты со мной? – спросил С.

– Да, – твердо ответила М. и зашагала следом за ним.

И дорога осветилась сотнями невидимых чужому взгляду огней, которые были доступны лишь тем, у кого есть цель, и кто к ней идет, не сворачивая.

Побороть дурные привычки легче сегодня, чем завтра.

©Конфуций

– Фу, какой кошмар! Как люди могут курить?

– Для них это норма, – пожал плечами С., идя рядом с М.

– Но ведь это не так! – всплеснула руками девушка и снова зажала нос от обволакивающего табачного дыма.

– А как ты их в этом убедишь?

– Я не знаю, как донести до людей информацию, что курить и пить это плохо, что это ненормальное поведение человека.

– А они считают, что ты ненормальная, раз не делаешь этого.

– Конечно, они будут так думать, если им с детства внушают, что ничего сверхъестественного здесь нет, что все снимают стресс, выкуривая сигарету, а выпить за столом точно не грех. Это транслируют в книгах, фильмах, на постерах, в рекламе. Как с этим бороться? В школе проводят лекции, но это ни к чему не приводит. Все только стараются сбежать с них, чтобы лишний час погулять, а не сидеть и не выслушивать нотации толстого дяденьки. И даже если ты внял все, что он говорил, то ты выходишь на улицу и видишь, как руководство твоей родной школы уже затянулось сигареткой.

– Но ведь так делают все.

– Все не значит правильно! Почему никто не может этого понять? Я же справляюсь как-то со своими переживаниями без этой отравы, я же как-то прихожу в веселое состояние без бокала даже вина. Все возможно, но если ты не хочешь пересилить себя, то ты и останешься таким.

– А что родители?

– А что они? Как я могу ждать поддержку с их стороны, если они пропагандируют совершенно иное? Меня убеждают все, что выпить чуть-чуть хорошо, что курить не так плохо. Но они не хотят услышать меня! Понять, что каждая капля выпитого, и каждый глоток отравленного воздуха приносит огромный ущерб всему твоему организму.

– Наверное, не всем дано понять эту легкую истину.

– Но я хочу доказать это всем! Я хочу, чтобы люди отвернулись от этой гадости, сняли с себя розовые очки и перестали подчиняться стадному инстинкту, в котором если ты выделяешься, то уже не тот.

– Попробуй, – пожал безразлично плечами С.

– И я сделаю это! – грозно и решительно сказала девушка и быстрее зашагала вперед.

Мы создаем то, чего нет

Каждый из нас одинок и все вместе мы тоже одиноки.

©Кобейн К.

М. сидела рядом с С. и с грустным видом смотрела в одну точку.

– Как у тебя дела? – неожиданный вопрос из уст парня вырвал ее из нирваны.

– А. Дела. Хорошо вроде, – она взглянула ему в глаза, они были печальны, но ничем не расстроены. – А у тебя?

– Неплохо.

Она снова погрузилась в свои мысли. Как люди могут быть одни. Как они могут пережить это ужасное чувство одиночества? Когда даже некому задать этот простой вопрос «Как дела?». Некому рассказать, как прошел день, что получилось, а над чем нужно поработать. Никого нет рядом, чтобы утешить после неудачи или похвалить за проделанную сложную работу. Нет того человека, которому можно полностью довериться, знать, что он не встанет и не уйдет, просто помахав рукой на прощание и сказав «Пока». А ведь многие разворачиваются, последний раз взглянув тебе в лицо, и идут по своим делам, не заботясь о том, что с тобой происходит, что ты чувствуешь, как ты будешь преодолевать то, что тебе выпало сделать.

М. глубоко вздохнула, при этом почувствовав тихое и уверенное дыхание С.. Она прижалась к нему крепче, а тот приобнял и притянул к себе.

Никто, никто не дотрагивается до таких людей так нежно и ласково, не гладит по голове, говоря приятные слова, от которых становится теплее и хочется жить и творить дальше. А эти крепкие руки, которые лежат на талии и придают тебе сил или наоборот дают отдохнуть, расслабиться, почувствовать себя беспомощной, понять, что есть тот, кто все решит и позаботится обо всем.

Как же тяжело таким людям. М. медленно прикоснулась к ладони С. и начала водить пальцем по извилинам его руки. Эти цепочки мыслей потихоньку перетекали из головы на полосы жизни и уже там дальше скользили, разбиваясь на слова, предложения, прокручиваясь по несколько раз на одном месте, а после они терялись из виду, оставляя место для новых идей.

Вдруг С. поцеловал М. в лоб и уткнулся ей в душистые волосы, а она прижала его руку к себе, не желая отпускать, не желая, чтобы все, о чем она думала, было с ней, ведь так жить нельзя.

У сердца есть причины, которые разуму не понять… 

©Паскаль

Веселый смех слышался от парочки, которая вроде спокойно шла по тротуару. Все люди оборачивались, смотрели ей в след и улыбались, радуясь за их хорошее настроение.

– С., чего ты смеешься? – пыталась задать вопрос М.

– Ты же смеешься.

– И что?

– А мне нравится твой смех, он слишком угарный, чтобы сдержаться.

– Вот это ответ, – и М. даже остановилась, чтобы отдышаться после невозможного смеха, который не давал нормально вздохнуть. – Фух, все, кажется, отпустило.

– Я очень рад за тебя, – улыбнулся парень.

– Это все ты виноват, первый начал.

– Конечно, можно во всем обвинить меня.

– Пойдем на качели, – девушка махнула рукой и устремилась туда.

Они раскачивались взад и вперед, слегка доставая ногами до ветвей березы, листья на которой уже потихоньку начали появляться. Лицо М. почему-то помрачнело, улыбка сошла, она перестала улыбаться, а погрузилась глубоко в себя, при этом еще стараясь чуть-чуть поддерживать темп. Но вскоре и это у нее стало получаться плохо, и ее качели совсем остановились.

– Что случилось? – поинтересовался С., с любопытством наблюдавший за переменой настроения.

– Мне одна мысль не дает покоя. Мы пока здесь качались, столько парочек прошло, все держатся за руки, разговаривают о чем-то милом. И они ведь постоянно вместе. Почему у меня такого нет?

– Чего конкретно?

– Парня, – резко повернулась М. к С. и грустно посмотрела ему в глаза. – Тебя не расстраивает то, что у тебя нет девушки? Или я чего– то не знаю?

– Нет, ты права. Да, мне вроде и так хорошо, друзья спасают ситуацию, – постарался пошутить он.

– А вот у меня так не всегда. Я с тобой могу хорошо проводить время, веселиться, но никто не может меня крепко обнять, поцеловать и быть всегда рядом. Порой мне этого очень сильно не хватает.

– Ты можешь позвонить мне, если тебе плохо.

– С., у тебя же есть и свои дела, я понимаю, зачем навязываться? Вот скажи, что не так? Почему у других девчонок давно есть парни, они гуляют вместе, а мне с одной стороны радостно за них, а с другой немного завистно, что у них все это есть, а у меня нет. В чем причина, что меня мальчики не зовут гулять, что они на меня даже не смотрят как на девушку?

– Начнем с того, почему ты решила, что это не так?

– Ну, если бы это было иначе, то я наверняка уже была бы не одинока… А так.

– Вот именно поэтому тебе надо быть более решительной, просто подойти и сказать, как все есть.

– По-моему, парни должны делать первый шаг.

– Ох, уж эти стереотипы, – засмеялся С.,– поверь, мы не такие умные и смышлёные, как вы думаете, порой мы даже не можем различить намеков и понять, что нам нравится девушка, пока она сама напрямую это не скажет.

– Странные вы, а какие конкретно качества во мне могут отталкивать?

– Тебе это так важно слышать? Это же будет субъективное мнение.

– Да, давай уже какое-нибудь.

– Хорошо, ну, – он задумался на пару секунд, – больше женственности.

– Ходить в юбочках, о, ужас, – поразилась М.

– Да нет, просто вести себя больше по-девчачьи. Так. Еще твоя рациональность и лидерские качества затмевают просто все. Мне кажется, что парни просто видят, что ты справляешься со всем одна и даже не предлагают помощь.

– Но ведь если я это уберу, то это буду уж не я.

– Ты права.

– И что же делать?

– Не знаю, быть самой собой, я же говорю, что это субъективное зрение, у других могут быть абсолютно противоположные вкусы.

– Скажи, а может быть такое, что мальчики думают, что у меня уже кто-то есть, поэтому даже не пытаются затевать этот разговор.

– Вполне.

Эти короткие фразы С. заставили М. задуматься еще больше. В чем же причина? Что нужно изменить? Стоит ли самой предпринимать какие-то действия или нужно просто ждать свою судьбу, если она вообще существует?

Девушка медленно покачивалась на качелях и думала обо всех этих вопросах, на которые толком никто не знал ответа, нигде не было инструкции, как надо действовать, но все остро нуждались в обсуждении этих тем.

Каждое утро мы рождаемся вновь. И то, что мы сделаем сегодня, и будет иметь наибольшую важность. 

©Сиддхартха Гаутама

– М., – позвал девушку С..– Ты пойдешь гулять?

– Когда?

– Сейчас.

– Сейчас? – изумилась собеседница и достала свой блокнотик.– Нет, извини, сейчас у меня планы.

– Какие же? – усмехнулся парень, подойдя ближе.

– Если тебе интересно, то на, почитай, – она протянула ему листок бумаги с расписанием.

– Боже мой, – поразился тот, – зачем тебе это? Ты же не в школе, забудь об этом дурацком правиле жить по расписанию.

– Дурацком? – она оторвалась от компьютера и посмотрела в глаза С.. – Что ж, много ли ты успеваешь за день сделать?

– Не особо.

– Успеваешь ли сделать все запланированные дела?

– Нет, конечно, поверь, это не сделает ни один нормальный человек. Дел так много, что они просто копятся, а я их медленно разгребаю.

– А я вот успеваю все, – ответила М. и повернулась обратно.

– Да это нереально!

– Поверь, это возможно благодаря расписанию. Взгляни.

С. все же развернул бумажку и вгляделся в написанное. Все структурно и понятно, кое-где только значились какие-то непонятные блоки «резерв».

– Даже если бы у меня была такая штука, то я все равно ей не следовал, я люблю свободу.

– Я свободна, – заметила М., – это же мое расписание, никто не заставляет меня его писать, не стоит рядом и не проверяет каждое мною записанное слово. Я выбираю более рациональный и эффективный путь. Ставлю в день ровно столько, сколько точно успею. Каждый день я понимаю, что выполню все намеченное и буду горда собой в конце, понимая, что эти сутки были прожиты не зря.