Текст книги "Школа"

Автор книги: Мария Чайка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

–Маша, -мягко произнесла она, -ну я ведь просила тебя не делать глупостей.

–Прости, мамочка. Не получилось.

–Хорошо. Я постараюсь разобраться, что у вас произошло. Но пока я не разберусь, не делай новых глупостей, ладно?

На следующее утро мы собрались в кабинете у директора. Я с мамой, завуч , классный руководитель и Ирина Петровна. Последняя картинно размазывала тушь и рыдала:

–Я не могу работать в этом классе, с этой девчонкой! И если вы не выгоните ее из школы –я сама уйду!

–Скоро из за нее все учителя уйдут! –добавила завуч.

–Подождите, -директор махнул рукой. –Ты..как тебя зовут? Маша? Можешь нам объяснить, почему ты решила не ходить на уроки к Ирине Петровне?

–Могу. Мало того, что она ничего не знает, а просто заставляет учебник. Мало того, что она ставит двойки, если я отвечаю не все по учебнику, а добавляю что-то из энциклопедии, например. Она меня оскорбляет на каждом уроке. И тупой, и дебилкой, и недоразвитой, и..

–Ну вот, дожили. Теперь уже пятиклассники выбирают , на какие уроки к ходить, а на какие-нет! Ты будешь учителю указывать, как ей уроки проводить? – взорвалась завуч.

–Не собираюсь я ничего ей указывать. Меня спросили, почему я не хожу на уроки –я ответила.

–Ну вот! Вы слышите, как она разговаривает.!И ты еще жалуешься, что Ирина Петровна тебя оскорбляет! А ты разве по-другому понимаешь? Или у тебя не хватит смелости при маме рассказать, как ты ведешь себя у Ирины Петровны на уроках?

–Почему же не хватит? Хватит. Я и вправду ужасно себя веду. Но разве это дает право меня оскорблять?

–Нет, так больше продолжаться не может! –завопила Ирина Петровна. – Я этого больше терпеть не намерена! Выбирайте– она или я! Если вы ее исключите из школы – тогда уволюсь я!

–Увольняйся, -махнул рукой директор.-Ну а Вы, -повернулся он к моей маме,-что скажете?

–Маша, -кивнула мне мама, -подожди, пожалуйста за дверью.

Совещание в кабинете директора длилось долго . Во всяком случае, мои друзья-одноклассники, которые решили оказать мне моральную поддержку и стояли рядом со мной в коридоре, успели усомниться в том, что завтра увидят меня живой.

–Ну что там было? Сильно ругали?

–Да ничего нового. Все как всегда..

–И что теперь будет?

–Да ничего не будет. Не убьют, и из дома не выгонят. В самом худшем случае –побьют. А потом – пожалеют.

–А вдруг тебя из школы исключат?

–Ну исключат– и что ? Пойду учиться в другую.

–А мы без тебя как же???

–Мы ведь говорили тебе, что не надо прогуливать уроки!!!Говорили, что нельзя. А ты как всегда: нам ничего не будет, нам ничего не будет..

–Слушайте, отстаньте, а? Я вас прогуливать не заставляла. Ничего все за мной повторять. Кстати, если вы боитесь, что и вам влетит – можете не бояться. Я сказала, что вы не виноваты. Так, что вас точно из школы не исключат. И даже родителей вызывать не будут..

–Фуух….

–Ладно…мы пойдем, а?А то дома ждут..

–Ты давай тут..держись!

Как всегда. Прогуливать – так вместе, а как отвечать –сразу «дома ждут». Мальчишки, что с них возьмешь.

По дороге домой мама молчала. И дома какое-то время тоже. Как-то от этого молчания мне было совсем нехорошо. Лучше бы отлупила.

–Мам, ну что там сказали? Решили исключить меня из школы? И теперь ты меня отправишь в интернат для трудных подростков?

–Глупостей не болтай.

–Ну, а что тогда?

–Ты знаешь, -наконец серьезно сказала мама, – я и вправду не представляю, как ты будешь дальше учиться в школе. Если уже в пятом классе решаешь – к какому учителю ходить, а к какому нет.

–Значит, ты тоже считаешь, что она имеет право меня оскорблять, потому что я ужасно себя веду? Так?

–Я считаю, – мама говорила медленно, словно собираясь с мыслями, -что оскорблять тебя никто не вправе, как бы ты себя не вела. Более того –если эта учительница оскорбит тебя еще хоть раз –я лично позабочусь, чтобы больше она в вашей школе не работала.

Ну вот. Есть все-таки правда не Земле.

– И мне жаль, что ты не рассказала обо всем этом раньше.

–Я пыталась…Но ты тогда говорила , что учителей мы не выбираем, и что взрослым хамить нельзя.

–Да, я говорила…

Наверное, в тот момент мама подумала, что зря она мне это говорила. Но виду не подала. И строго сказала.

–А еще я считаю, что ты не имеешь права вести себя так, как ведешь. Поэтому если прогуляешь еще хоть один урок в школе или еще хоть раз нахамишь кому-то из учителей… Словом, не говори потом, что я тебя не предупреждала

– Хорошо, не буду.

–Не будешь –что ?

–Не буду говорить, что ты меня не предупреждала…

Вскоре после этого Ирина Петровна уволилась –как и обещала. Кто после нее преподавал у нас историю –я даже не помню…

Зато, я думаю, пришло время вспомнить, как я познакомилась со своей «классной мамкой» Мариной Сергеевной. Той самой, с которой я теперь работаю в одной школе , с которой мы вместе пьем кофе на переменах и вспоминаем мои «школьные годы чудесные».

По своему учительскому опыту, я хорошо знаю: новоиспеченным пятиклашкам, как никому, нужна твердая рука. Иначе, оказавшись после тесной началки на просторах «большой» школы, вкусят непривычно-сладостной свободы –и привет.

Самая я, получая классное руководство над пятиклассниками, обычно первые несколько месяцев хожу за ними по пятам. Шаг влево-шаг вправо –расстрел.

Потому что хорошо помню свой пятый класс. Я думаю, многих неприятностей удалось бы избежать, попади мы сразу в надежные руки.

В начальной школе (я уже говорила) у нас была прекрасная учительница. Она не только хорошо преподавала, но и классным руководителем была отличным. Во всяком случае, проблем с дисциплиной никогда не возникало. Помнится, она даже двойки за мое ужасное поведение ставила редко. И замечания в дневник писала, только если совсем караул. Как-то получалось навести в классе порядок и без двоек.

Зато когда мы пришли в пятый класс, классным руководителем у нас оказалась пожилая, уставшая женщина предпенсионного (или уже пенсионного) возраста. Так или иначе, на пенсию она с нашей помощью ушла раньше, чем планировала. После двух месяцев классного руководства.

Я ее даже не запомнила. Ни как ее звали, ни какой предмет она вела.

Вместо нее нам дали учительницу географии, добродушно-флегматичную Нину Георгиевну –ту самую, на уроках которой я научилась спать с открытыми глазами. Она, к счастью, быстро, поняла, что с ее темпераментом за нами не угнаться. И от классного руководства отказалась через месяц.

Потом у нас какое-то время не было классного руководителя…Или были временные. Но на добровольной основе никто вешать ярмо на шею не хотел.

Дошли слухи, что в учительской чуть ли не жребий кидали. Чья очередь на гаупвахту , классруком в 5-В? Нас это забавляло, если честно. Надо же –учителя нас боятся! О какие мы крутые!

Позже я узнала, что директор и в самом деле предлагал или жеребьевку, или в рулетку сыграть: кто пойдет в 5-В постоянным классруком? Ну где это видано– класс второй месяц без хозяина?

Трудно даже представить, до какой степени могут разболтаться пятиклассники, на протяжении двух месяцев предоставленные сами себе.

.И если кто-то из учителей в октябре месяце еще позволял себе смелые мысли : « а не попробовать ли свои педагогические способности и взять 5-В на перевоспитание», то к декабрю иллюзии улетучились без следа.

И как раз в декабре в нашей школе появилась Марина Сергеевна.

Новый человек, ни дня до нас не работавший в школе, уже в первый день своего прибытия стала нашей «классной мамой».

Причем сама попросила классное руководство! Что в данной ситуации было равносильно просьбе заполучить пулю в лоб.

Теперь, когда мы с Мариной Сергеевной работаем вместе, она обожает в учительской, за чашкой чая, рассказывать коллегам –учителям о моих школьных проделках. И в частности о том, как пришла устраиваться в нашу школу. Свой первый диалог с директором и завучем она рассказывает по ролям настолько искрометно– что в голове моментально возникает живая картина .

Итак, молодая энтузиастка, возрастом двадцати пяти лет, с горящими глазами и горящим сердцем Данко, педагог-романтик, мечтающий сеять разумное –доброе –вечное , устраиваясь в школу математиком-предметником, попросила, чтобы в ее руки дали класс. И добавила: чем сложнее, тем лучше, я с трудными подростками работать люблю!

Директор от такого предложения аж поперхнулся.

–Вы точно с трудными подростками работать любите?

– Конечно!

–Тогда отлично. На ловца и зверь бежит. У нас как раз есть класс, который никто из учителей брать не хочет.

–Да нет! Она с ними не справится! –авторитетно заявила Ольга Борисовна. –Тут опытные преподаватели отказались от этого класса. А Вы им молодую девчонку хотите дать. Она же уволится на следующий день!

Однозначно, такое недоверие задело Марину Сергеевну для глубины души.

– Какой класс хоть ? И на фига вы тут держите учителей, которые с малолетками справиться не могут? Что значит – отказались?

–Пятый, -растерянно пробормотала Ольга Борисовна, явно не ожидавшая такой отповеди от «молодой девчонки».

–Пятый???? Вы шутите? Какие там могут быть трудные подростки в? Это же малыши еще!

–Ну знаете, я бы на Вашем месте так не говорила, -Ольга Борисовна с трудом начала приходить в себя . – Там класс очень сложный.

– Чем он сложный? Болтают что ли, на уроках? В школьном туалете курят? Или кого-то из учителей уже успели зарезать?

–Да просто там девчонка одна у них есть….-Ольга Борисовна окончательно растерялась. – Которая мало того, что сама неуправляемая, так еще и весь класс дезорганизовала.

–Дезо…что? Девчонка –пятиклассница? Это из –за нее от классного руководства отказываются?. –Марина Сергеевна повернулась к директору.– Я на вашем месте поувольняла бы их всех к чертовой матери . Дожили – с сопливой девчонкой справиться не могут. Дать ей пару раз по шее –мигом станет шелковой!

–Бесполезно, -обреченно махнула рукой завуч.

– Что значит-бесполезно? –удивилась Марина Сергеевна. – Семья, что ли, асоциальная? Родители алкоголики? Наркоманы? И ваши учителя боятся, что их прирежут вечером в темном переулке?

–Да нормальная там семья, -заступился директор. –Папа –инженер на заводе, мама в соседней школе преподает английский. Внимательная такая, приходит всегда, интересуется…побольше бы таких родителей..

–Каких родителей –побольше бы? Которые не могут своему ребенку объяснить, как вести себя нужно –чтобы учителям не приходилось от класса отказываться? Да я бы на месте этих родителей …Впрочем ладно. Хватит тратить время на разговоры. Где этот ваш 5-В?

–Ладно, коллега. Дерзайте. – Директор поднял кулак, изображая жест «но пассаран». – Я бы Вам за вредность доплачивал, да нечем. Даже молоко учителям не положено.

–Молоко для ваших коллег оставьте, – иронично заметила Марина Сергеевна, -которые не могут справиться с этой вашей звездой…как фамилия ее, кстати?

Теперь, когда Марина Сергеевна рассказывает это диалог в учительской, под дружный хохот коллег, я каждый раз думаю: жалко, что я не слышала этого тогда.. Потому что если бы услышала –прониклась бы любовью и уважением к своей «классной мамке» с первого дня.

А так –у нас с Мариной Сергеевной ушло несколько месяцев на выяснение того, кто хозяйка в классе: я или она. . И только к весенним каникулам пришлось признать : увы, не я.

Помню, как после знакомства с новоиспеченным классным руководителем ребята обступили меня.

–Ну, что? Как тебе эта? Будем ее слушаться или нет??

Для того, чтобы понять, стоит ли слушаться нового учителя или нет, нужно было определить, к какому типу он принадлежит. Если вроде нашей первой учительницы, которая была строгой и справедливой –то скорее слушаться, чем нет. Если вроде добродушной, но скучной Нины Георгиевны –скорее нет, чем да. Ну а если вроде бывшей учительницы истории, Ирины Петоровны или завуча Ольги Борисовны –однозначно нет.

Я пыталась понять, к какому типу относится Марина Сергеевна –и не могла. Она не походила ни на одного из учителей, с которыми мне приходилось сталкиваться. И тем не менее –она мне нравилась.

Необычная. Яркая. Энергичная. Веселая. Как говорится –с огоньком.

– Не знаю, ребят…пока не разобралась.

В общем, приглядывались мы к новому человеку. А она к нам.

–Окунева – это ты, что ли? –спросила меня Марина Сергеевна, когда мы собирались домой.

–Ну да. А что? – я насторожилась. Не понравилась мне как-то ее интонация

–Мда, -Марина Сергеевна презрительно скривила губы. –И с этой малявкой никто в школе справиться не может? –и, посмотрев в мои округлившиеся от удивления глаза, добавила. Если мне хоть один человек в школе пожалуется на твое поведение – по стенке размажу. Поняла?

А вот это было зря. Я очень не любила, когда мне угрожали. Тем более, было непонятно, за что нужно «размазывать по стенке» , если я ничего плохого еще не сделала.

«Очередная истеричка ненормальная» -подумала я. И собрав одноклассников на школьном крыльце следующим утром, объявила:

–Эту дуру мы слушаться не будем –однозначно.

Что мы и решили доказать: на первом же уроке Марины Сергеевны.

Пока кто-то из одноклассников решал задачу у доски, мы с друзьями демонстративно громко разговаривали, перебрасывались записками, смеялись –в общем делали все то, что делали на нелюбимых уроках.

–Ты чем занимаешься? –услышала я у себя над головой звонкий голос Марины Сергеевны.

– Это не Ваше дело, – бойко ответила я. –Чем хочу, тем и занимаюсь.

В следующий момент властная рука вытащила меня из-за парты:

–Я ведь предупреждала тебя: попробуешь только пикнуть у меня на уроке –убью!

– Пустите! Вы не имеете права! –возмутилась я.

– Я сейчас покажу тебе, где твои права! – Марина Сергеевна встряхнула меня за шиворот.

Одноклассники настороженно наблюдали за этой сценой. Некоторые начали хихикать. Остальные напряженно ждали, как я отреагирую на нападение. В большинстве случаев, в баталиях с учителями мне удавалось одерживать верх – поэтому одноклассники всегда слепо шли за мной , как за поводырем. Теперь они наблюдали за нашей стычкой с Мариной Сергеевной – и не знали, за кем из нас следовать. Тем не менее, до конца урока воцарилась непривычная для нашего класса тишина.

–Мне кажется, -спросила я у мамы вечером, -или учитель все же не имеет права трясти меня за шиворот и угрожать, что размажет меня по стенке?

– Это ты о ком?

–О новом классном руководителе.

– И что у тебя с ней произошло?

–Да в том-то и дело, что ничего…ну почти ничего…на уроки математики я сказала , что это не ее дело, чем я занимаюсь.

–Опять ты за свое? Ладно, -мама вздохнула, -приду завтра, разберусь.

–Ага…это Вы –мама той самой девочки, из-за которой учителя на работу ходить отказываются? – радостно воскликнула Марина Сергеевна, когда мама на следующий день пришла в школу. – Я сама хотела Вас в школу вызвать, но, как говорится, на ловца и зверь бежит. И как же Вы допустили то, что Ваш ребенок тут всю школу в страхе держит? Вы же сама– учитель!

Мама, чуть ли не с самого моего рождения привыкшая к постоянным жалобам окружающих на мое поведение, спокойно ответила:

–Я прекрасно Вас понимаю. С тридцатью мальчишками-хулиганами проще справиться , чем с одной такой девочкой. Но что поделаешь? Не убивать же ее, в самом деле!

– Честно? Была бы она моей дочкой – убила бы уже давно! -эту фраза была произнесена Мариной Сергеевной с такой экспрессией, что мама не смогла удержаться от смеха.

–Охотно верю. Но думаю, со временем вы прекрасно поладите. Хотя мне кажется, кричать на ребенка не стоит, а угрожать запугивать –вообще бессмысленно.

– Что значит не стоит? –возмутилась Марина Сергеевна. – Если мне Ваша дочка еще раз скажет : «не ваше дело, чем я занимаюсь на уроке» -я и кричать не буду. Сразу врежу! И можете на меня не обижаться потом!

–Не буду обижаться, – согласилась мама. – Но бить ее тоже бесполезно.

–Обалдеть! Нет, ну я первый раз в жизни вижу таких родителей! Кричать не стоит, запугивать нельзя, бить бесполезно! Вы куда смотрите вообще? Слушайте, а давайте я Вашего ребенка возьму на воспитание , хоть на неделю! Я мигом из нее человека сделаю!

Мама снова рассмеялась, Марина Сергеевна, не выдержав, рассмеялась следом. И беседа, обещавшая быть очень серьезной , приобрела вполне дружеский оттенок.

–Ну ладно. Шутки– шутками, но если в пятом классе с ребенком никто справиться не может, что же дальше будет? –спросила Марина Сергеевна, решив повернуть разговор в нужное русло..

–Да ничего плохого дальше не будет, -уверенно сказала мама.

–Это почему Вы так уверены?

–Потому что – никогда нельзя думать о том, что из ребенка вырастет что-то плохое.

Этот диалог Марина Сергеевна тоже обожает сегодня пересказывать в учительской. Фразы «была бы моя –давно бы убила» и «давайте я возьму ее на первоспитание» уже давно стали нарицательно –анекдотичными .А вот про то, что «нельзя думать о том, что из ребенка вырастет что-то плохое» -Марина Сергеевна обычно повторяет без улыбки.

– Да, наверное, и в самом деле, в детей нужно верить.. Но с другой стороны, – гордо добавляет она, показывая на меня, – это же я из этой несносной девчонки человека сделала!

Попытки Марины Сергеевны сделать из меня в школьные годы «человека», носили весьма эксцентричный оттенок.

Так, например, выйдя из учительской , где учителя наперебой жаловались на «ужасный 5-В», она остановила меня в коридоре и грозно поинтересовалась:

–И долго ты будешь продолжать класс баламутить?

– А что? – я презрительно посмотрела на классного руководителя, словно решая, стоит ли вообще снисходить до разговора с ней.

Проигнорировав мой провокационный взгляд и нагловатый тон, Марина Сергеевна встряхнула меня за шкирку:

–Я из тебя эту дурь выбью, обещаю! Я из тебя человека сделаю! Хорошая девчонка– а ведет себя так, как будто по ней спецшкола плачет!

Тут, честно говоря, я растерялась. Конечно же, я была уверена, что никто из учителей не имеет права мне угрожать и, тем более, трясти за шкирку. Но, в то же время, в школе никто, никогда не называл меня «хорошей девчонкой». Чем –то это напомнило мне маму с ее словами : «ты ведь умная, хорошая девочка, не делай глупостей».

К слову, на уроках самой Марины Сергеевны было интересно. Она была одной из немногих учителей, которая, увидев, что работаю я намного быстрее своих одноклассников, давала мне задания повышенной сложности. Поэтому на безобразия на уроке математики времени не оставалось.

Зато было много других скучных уроков. . Учителя-предметники, не справляясь с нами, жаловались Марине Сергеевне. Но сентенции классного руководителя, направленные на то, чтобы призывать нас к порядку, мы встречали ухмылкой : «что хотим –то и делаем». И демонстрировали, что мы –сами себе хозяева.

– Может, мы Марину Сергеевну все-таки будем слушаться? –спрашивали у меня одноклассники. – Она вроде ничего, нормальная…

– Кто – нормальный? – я презрительно присвистывала. – Орет, как сумасшедшая. Думает, мы бояться ее будем, как же!

На самом деле, мне уже тоже расхотелось воевать с новым классным руководителем. Ну орет, ну угрожает, ну за шиворот может встряхнуть –и что? Зато от души. В отличие от других учителей – Марина Сергеевна не была к нам безразличной.

Однако свои позиции я пока сдавать была не готова. И продолжала подбивать одноклассников на то, чтобы нарушать школьную дисциплину на каждом шагу.

Так, в один прекрасный мы решили прогулять урок. Сейчас уже не вспомню, какой именно это был урок, почему мы решили его прогулять –и вообще кому в голову пришла эта светлая мысль. Скорее всего, мне. У остальных на такое смелости бы не хватило. Особенно на то, чтобы прогуливать урок в открытую, в коридоре, на глазах у разгневанного завуча:

–5 В, вы что себе опять позволяете?!

–Что хотим, то и позволяем. У нас свободная страна!-развязно заявила я, под дружный хохот одноклассников.

Завуч сначала покраснела, потом побледнела, потом снова покраснела– и ушла искать нашего классного руководителя. По -видимому, почувствовав, что ей с нами не справиться.

Марина Сергеевна, увидев свой класс сидящим в коридоре на подоконниках во время урока, не особо удивилась и не растерялась. Не зря ведь она мечтала работать с трудными подростками!

–5В , даю вам ровно минуту, чтобы вы заняли свои места в классе. Если через полторы минуты вас там не окажется – вечером позвоню родителям.

И так она это спокойно и уверенно сказала, что одноклассников и след простыл.

В общем, все отправились на урок – а я осталась сидеть на подоконнике.

– Ты еще здесь? – грозно спросила Марина Сергеевна.

– А я на урок не пойду, – нагло сообщила я, поудобней устроившись на подоконнике и закинув ногу за ногу. – Можете звонить моим родителям –мне все равно ничего не будет.

Сказала – и тут же поняла, что хватила через край. . Во-первых, я мне не хотелось продолжать войну с классным руководителем. Во-вторых, я обещала маме не прогуливать уроки. В третьих, мне и самой прогуливать особо не хотелось. И вообще , я сама плохо понимала, с какой целью я подбила одноклассников на очередной саботаж.

.Словом, в тот момент мне стало очень не по себе .Но не показывать же было свою слабость классному руководителю! Которому тогда я еще не доверяла.

Наверное, Марина Сергеевна, в своих мечтах о работе с трудными подростками, недооценила масштаб проблемы. Такой откровенной наглости она не ожидала даже от меня. Поэтому, с трудом сохраняя самообладание, пригрозила, что если я через минуту не пойду на урок, то она отлупит меня собственноручно –раз уж моим родителям до меня дела нет.

В ответ я отреагировала мгновенно – так, как привыкла реагировать обычно на учительские угрозы

–Кто? Вы? Да Вы меня не то, что бить – даже и близко подходить не имеете права!

Наверное, на этом стоило бы остановиться. Но я решила – погибать, так с музыкой. И добавила с торжествующей интонацией:

–Вы мне –никто! Поэтому Вас я слушаться не буду!

После чего я предпочла все же слезть с подоконника и удалиться. Не потому, что испугалась. Просто не хотела, чтобы Марина Сергеевна видела, как мое лицо заливает краска стыда.

Что дальше было в тот день –помню смутно. Запомнилось, что когда моя мама пришла в школу, Марина Сергеевна кричала в своей традиционно –экзальтированной манере : «Забирайте ее куда хотите –хоть дома сами учите, хоть в интернат для трудных подростков отдайте , но чтоб глаза мои ее больше не видели!», завуч в очередной раз рассказывала о том, что по мне плачет колония, а директор разводил руками и просил мою маму: « Ну сделайте уже хоть что-нибудь! Если так дальше пойдет , из-за вашего ребенка скоро в школе учителей не останется!»

Когда дома мама взяла ремень со словами «всему должен быть предел, в том числе и твоей наглости», – я лишь плечами пожала : бей, заслужила.

«Все –таки есть вещи, которые я не могу объяснить даже сама себе, -грустно размышляла я. Ну, например, зачем нужно было сегодня прогуливать урок. Вот в случае с уроками Ирины Петровны это было понятно и объяснимо. А сегодняшняя ситуация– обыкновенная глупость. И одноклассники мои тоже хороши…ходят за мной, как загипнотизированные , думают – раз Машка такая смелая, что уроки прогуливает, то чем мы хуже? Да никакая я не смелая – ,просто не всегда могу остановиться вовремя. Ну к чему была моя сегодняшняя бравада? Если бы я могла, как другие дети, слушаться учителей, всем бы было проще. А так…Вот мама не хочет меня наказывать, а приходится –ведь сколько раз она до этого меня просила не делать глупостей…Нет, все-таки зря мама считает меня умной и хорошей девочкой…»

Мама, естественно, через некоторое время пришла, чтобы меня успокоить. Вытерла мне слезы, обняла и попросила больше так себя не вести…естественно, в очередной раз напомнив о том, что я хорошая, умная девочка.

Не удержавшись, я спросила:

–Если я правда такая хорошая, как ты говоришь – зачем же ты меня бьешь?

Нужно отметить, что с того момента , как я озадачила маму этим вопросом – больше она меня не била. Ни разу.

– Я переживаю за тебя. Иногда боюсь даже представить, как далеко ты способна зайти, если тебя не остановить вовремя.

–Я стараюсь вести себя лучше. Просто у меня не всегда получается…

–Я знаю, солнышко.

Мама погладила меня по голове и добавила:

–А перед Мариной Сергеевной, я думаю, тебе стоит извиниться. И честно говоря, я не понимаю, зачем ты с ней воюешь. Она, конечно, бывает излишне эмоциональной , -тут мама улыбнулась, -но видно, что относится к тебе хорошо и искренне переживает за тебя.

На следующий день я с тяжелым сердцем подошла к Марине Сергеевне. Хотя я с детства умела признавать ошибки, отвечать за свои поступки и достойно принимать наказания – в этот раз просить прощения мне было тяжело , как никогда в жизни.

Справившись с волнением, я обратилась к классному руководителю:.

–Мне очень стыдно за мое вчерашнее поведение. Постараюсь, чтобы такого больше никогда не повторилось.

Марина Сергеевна подняла на меня глаза.

–Что? Досталось, небось, вчера?

Я пожала плечами:

– Вообще мама меня редко наказывает. Но вчера она сказала, что всему должен быть предел, в том числе и моей наглости.

Я думала, после такого моего признания учитель возликует. Подумает, что справедливость восторжествовала, и наконец –то нашелся кто-то, кто сумел поставить на место эту несносную девчонку.

Но, на удивление, в глазах Марины Сергеевны отразилось неподдельное сочувствие:

–Ну и зачем тебе все это было нужно? Хорошая, умная девчонка, а вытворяешь не пойми что.!

И тут я почувствовала, что сейчас расплачусь. Во-первых, потому, что никто, кроме мамы, не называл меня хорошей, умной девочкой. Во-вторых, вопрос «зачем тебе это было нужно?» был словно соль на рану…если бы я сама знала, зачем!

Я в детстве очень редко плакала, при посторонних –вообще никогда. А уж показать свою слабость учителю ,принадлежавшему к вражескому лагерю – это было равносильно концу света. Однако Марина Сергеевна вовремя заметила , что мои глаза предательски заблестели и спасла меня от «грехопадения»

–Останься после уроков. Поговорим.

Если бы мне накануне кто-то сказал, что я в течение часа смогу изливать душу учителю, которого считала врагом – я бы не поверила. И уж точно не подумала бы, что учитель может выслушать внимательно, -с искренним интересом и сопереживанием. Не перебивая и не читая очередную нотацию на тему: «как тебе не стыдно»

– Вы думаете, я так себя веду, потому что я смелая? Это неправда. Мальчишки наши –дураки, раз так считают . И пытаются за мной все повторять зачем-то. На самом деле мне очень не по себе, когда меня ругают. А в школе меня ругают все время, почти на каждом уроке…Я знаю, что на уроках нужно сидеть тихо, не разговаривать, не мешать другим – только у меня так не получается. Поэтому учителя меня постоянно оскорбляют, говорят, что по мне плачет колония, что меня надо отправить в спецшколу, что мной не занимаются родители – а это ведь неправда! Родители меня очень любят, и я их очень люблю. Мама не хочет меня наказывать, но что ей еще остается? А потом она жалеет меня, говорит, что я умная и хорошая девочка, просит больше не делать глупостей….но если бы я и вправду была умной, я бы не совершала поступков, за которые мне очень стыдно…

Знаешь, – сказала Марина Сергеевна, выслушав меня. – Я вот уже который месяц смотрю на тебя и думаю: почему у нас не существует школ для одаренных детей? Конечно, при том, что ты решаешь в пятом классе задачи для седьмого, и по английскому произведения в оригинале читаешь, тебе здесь на уроках и делать особо нечего.

– Некоторые учителя дают мне дополнительные задания. Но большинство говорит, что нужно просто тихо сидеть и другим не мешать….А я так не могу..

–Да я знаю, что не можешь, -засмеялась Марина Сергеевна. – Зато что у тебя хорошо получается – это управлять классом лучше любого учителя! Вырастешь, закончишь институт –и обязательно иди работать в школу! У тебя талант педагога – это уже сейчас видно.

– Ага. Буду детей учить плохому, -вздохнула я. – Говорю же: мальчишки наши –дураки. Сами ни до чего додуматься не могут, зато за мной все что угодно повторяют. А потом плачут : «Мы не виноваты, это нас Машка научила!».

–Это точно. Мальчишки, в отличие от тебя, за свои поступки отвечать не умеют. Чуть что в слезы, « я больше не будууу»– а на следующий день все то же самое. Но ты зря думаешь, что только плохому одноклассников учишь. Благодаря тебе, и класс у нас очень дружный, и помогают все друг другу, и не обижают никого.

– А я здесь причем?

–Еще спрашиваешь? Это ведь ты слабых детей в обиду не даешь. И помогаешь одноклассникам всегда. Ну, а остальные с тебя пример берут. Нет, я серьезно говорю–после школы поступай в педагогический, а оттуда –снова к нам. Нам хорошие учителя нужны!

–Хорошо, -я снова вздохнула. –Постараюсь. Если меня до этого времени не отправят в спецшколу или в интернат для трудных подростков.

–Глупостей не болтай ! –разозлилась Марина Сергеевна. – В этой школе учителя вообще работать не умеют, и ума хватает только на то, чтобы спецшколой запугивать .Поувольняла бы всех к черту! Так что можешь забыть все, что они тебе говорили. Я же пообещала, что из тебя человека сделаю! Но честно говоря – я сама тебя иногда понять не могу. Такое впечатление, что руки у тебя сами по себе, ноги сами по себе, а голова вообще непонятно где. . И остановиться ты никогда не можешь вовремя.

–Да, это точно…Делаю глупости –а сама потом жалею.

Так может –тебе помощь нужна? –великодушно предложила Марина Сергеевна. Давай, в следующий раз, когда ты разойдешься, я тебя по затылку буду бить, что ли? Не возражаешь?

И так искренне и по-доброму это прозвучало, что я не выдержала и рассмеялась:

–Не возражаю. Можете бить, если нужно.

После того, как я признала Марину Сергеевну полноправной хозяйкой нашего класса, стало легче. Все-таки сильный и добрый классный руководитель был нам необходим.

Не все, конечно, было гладко. Моя неспособность сидеть на месте и постоянная тяга к приключениям часто толкала на необдуманные поступки и экстремальные развлечения. А одноклассники, естественно, шли следом за мной.

Так, например, здание школы было построено так, что два корпуса были трехэтажными, а один –двухэтажным. И на крышу двухэтажного корпуса запросто можно было вылезти из окна третьего этажа. Таким образом, мы начали прогуливать уроки, забравшись на эту самую крышу. На глазах у разгневанного завуча, которая, естественно, видела нас из окна третьего этажа –но не лезть ей же было за нами? И это добавляло веселья.

Когда за этим развлечением нас увидела Марина Сергеевна, то терпеливо дождалась, когда мы влезем обратно. После чего, схватив меня за шкирку, орала на всю школу: « Упадешь с крыши – а мне отвечать! Я из-за тебя не хочу в тюрьме сидеть – у меня ребенок маленький!»