Текст книги "Я не сплю по ночам"
Автор книги: Мария Беседина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 9
Солнце, почти совсем скрывшись за облаком, бросало на «поляну» скупые, косые лучи, и они, словно свет прожекторов, ярко подсвечивали серебристо-белые шкуры бойцов. На мгновение два великолепных животных замерли в напряженных позах – словно две обращенные друг к другу стрелы, готовые вот-вот сорваться с тетивы. Удлиненные морды, больше не кажущиеся забавными, грозно оскалились, мускулы налились, стройные и в то же время мощные лапы крепко уперлись в дерн, вытянутые хвосты напоминали шпаги.
«Изящество и сила, – смятенно подумала Наташа. – Как неожиданно это сочетание! И как прекрасно!»
Питбули бросились друг на друга. Их тела сплелись в клубок, все происходило так быстро, что зрители замечали лишь обрывки: сильные лапы, сверкающие глаза, лоснящиеся спины и бока. Почти сразу же этот клубок распался. Противники, не сводя друг с друга косо прорезанных глаз, медленно закружили вокруг невидимой оси. И снова яростная схватка. И снова кружение. Но вот один из бойцов, не выдержав напряжения, первым нарушил ритм странного танца и бросился на соперника, норовя сбить его с ног. В этом порыве было отчаянное безрассудство, и Наташа вскрикнула от восхищения.
Однако второй питбуль, менее крупный и значительно более худощавый, но, очевидно, более опытный, а может быть, от природы одаренный инстинктом стратега, как выяснилось, ждал от своего противника подобной атаки. С той самой экономностью движений, которая так восхищала Сергея, пит повел головой, толкнул соперника плечом – и тот кувырком покатился на траву. На белой шкуре побежденной собаки ярко заалела кровь. Впрочем, проигравший питбуль держался великолепно – Наташа, которой доводилось видеть дерущихся собак, ожидала визга, жалобного тявканья, но не тут-то было. Побежденный позволил себе лишь издать короткий лающий звук и тут же как ни в чем не бывало вскочил на ноги, готовый к реваншу.
Собак немедленно растащили; толпа взорвалась гулом голосов, в котором Наташа сумела разобрать только отдельные реплики:
– Отличный бой!
– Чей это пес?
– Черт, мне бы такого! Ведь это золотое дно!
Услышав смутно знакомый голос, Наташа обернулась, и увидела давешнего барыгу: плотоядно ухмыляясь, он разглядывал победившего пса.
– Что поделаешь, Наталка! Спорт чист и прекрасен, но вокруг него иногда собирается накипь, – перехватив взгляд девушки, вздохнул Сергей.
Они посмотрели еще несколько схваток, а потом Игорь случайно взглянул на часы и обнаружил, что день клонится к вечеру. Решили возвращаться в город – всем предстояла нелегкая рабочая неделя. Пока шли к машинам, Наташа заметила, как бережно несет Таня свою сумку. И еще девушке бросилось в глаза, что Таня, Игорь и Женя все время как-то загадочно перемигиваются.
– Стой, ребята! – скомандовал вдруг Женя.
– Что это ты затеял? Поздно уже, – недоуменно откликнулся Сергей.
– А вот увидишь... Танюшка, давай!
Хитро улыбнувшись, Таня открыла сумку и извлекла из нее... хорошенького сонного щенка, заботливо укутанного в клетчатый шарф!
– Это вам! – провозгласила она. – От всех нас!
– Именно вам, подчеркиваю, – не утерпев, вмешался Женя. – Обоим! И пусть эта симпатичная животинка будет основой вашего будущего совместного хозяйства!
– Ну да, мы так и планировали, что еще корову купим, – принимая щенка, отозвался Сергей и подмигнул.
Садясь за руль, он передал нового члена семьи Наташе. Осторожно развернув шарф, девушка посмотрела на малыша: пригревшись, он сладко посапывал, доверчиво повернув к новой хозяйке безволосое пока брюшко. Даже не верилось, что эта умилительная крошка в будущем станет грозным бойцом.
– Пацан, пацан, я проверял, – не отрываясь от дороги, сказал Сергей.
– Сереж, какой он славный! А как мы его назовем?
– А как бы тебе хотелось?
– Как-нибудь коротко, – Наташе вспомнился Модест Геннадьевич и его Джесс. – Допустим, Джек.
– Слишком по-простецки, – подала голос Алена, решившая в этот день противоречить всем и вся.
– А ты что предлагаешь? – обернулась к ней Наташа.
– Атос, – неожиданно сказала Алена. – А что? Вы с Сергеем оба любите книги. Да про мушкетеров, наверное, все любят! Обратили внимание, какие у питбулей хвосты? Словно шпаги. И сами они такие смелые, прямо неукротимые! Пусть будет Атос.
– Лично мне нравится, – одобрил Сергей.
– Действительно, замечательное имя, – согласилась Наташа. – Атос!
– Только, Наталочка, ты как хочешь, а покуда наш мушкетер поедет ко мне, – заявил Сергей, когда, высадив Алену и Женю, они подъезжали к центру города. – Было бы нечестно заставлять Анну Александровну возиться со щенком, ей и так нелегко.
– Сереж, – Наташа легонько коснулась его руки. – А разве ты не будешь жить у нас? Ну что ты молчишь? Ведь свою комнату ты снимаешь? Значит, будем жить все вместе.
– Выходит, так, – как-то сдавленно ответил Сергей. – Черт! До чего досадно!
– Готовишься к схваткам с тещей? – поддела его Наташа, не понимавшая, что так тревожит любимого в ее разумном предложении.
– Не дело это, Наталочка, понимаешь! Это я должен бы ввести молодую жену в свой дом. А вместо того, как бобыли в старину, иду к вам в... приживалки какие-то, примаки.
– Да что ты такое говоришь? – ахнула Наташа. – Сережа! Я тебя не узнаю. Неужели ты думаешь, что мы с мамой станем попрекать тебя отсутствием площади? Хорошенького же ты мнения о нас, как выяснилось...
– Да нет, Наталочка, нет! – В голосе Сергея слышалось почти отчаяние. – Плохого мнения я о себе...
– Сереженька, милый мой! – Наташе безумно хотелось обнять его, но на дороге это было невозможно. – Да так ли много нам с тобой надо для счастья? Ну что ты все время волнуешься из-за каких-то материальных благ? Мы молоды, здоровы, мы вместе! Неужели не заработаем себе на жизнь?
– Наталка, а ты вспомни, как сама рассказывала мне о своих думах после рождения Анечки, – от волнения Сергей заговорил с хорошо различимым напевным акцентом. – Поверь, ты мне дорога точно так же! И сама Анечка, и мама твоя... Для меня это дело чести – создать для вас все условия.
– Сереж, я тебя умоляю, не забивай ты себе этим голову, – попросила Наташа. – Господи, с кем же ты общался до сих пор, если считаешь, что я буду требовать от тебя непременно создать мне роскошную жизнь? Ты просто обижаешь меня этим!
– Вот как?
– Да, да! Я не торгую своей любовью! Да будь ты самым бедным человеком на свете, я бы не посмотрела на это! – пылко воскликнула Наташа.
– Наталочка, и ты меня пойми, – отозвался Сергей. – Ты молода, красива... Ты прекрасная мать. Имею ли я право поставить тебя в такую ситуацию: однажды тебе захочется новую шубку или игрушку для девочки, а денег не будет?
– Сережа, ты что? Решил взять свое слово назад? – требовательно спросила Наташа. – Передумал?
– Да я без тебя жизни не мыслю!
– Тогда прекрати пугать меня грядущими бедами. Их не будет! А если и возникнут трудности – не сомневайся, я не подведу тебя, – твердо закончила девушка.
– Ты не дала мне договорить. Я все сделаю, чтобы и ты, и наши дети жили в достатке!
В машине повисло тяжелое молчание. Наташа, сочувствуя Сергею, все же не вполне понимала причину его волнения. Стараясь успокоиться, девушка погладила теплое тельце Атоса. Щенок, не открывая прижмуренных глазок, ткнулся влажным носиком ей в ладонь. Внезапно Сергей резко взял в сторону; машину занесло, и Наташа с трудом удержала равновесие. Разбуженный толчком Атос недовольно тявкнул. Наташа посмотрела в окно: мимо них, презирая правила дорожного движения, пронеслась блестящая иномарка. Затемненные стекла машины, обилие металлического декора на дверцах и крыльях, нелепо огромный бампер, явно не предусмотренный фирменным дизайном, – все указывало на то, что заносчивый владелец престижного средства передвижения всячески стремится продемонстрировать простым смертным свой статус «хозяина жизни».
– Вот козел! – с трудом уводя машину от ограды сквера, выругался Сергей.
Наташа только вздохнула. Ей претила наглость расплодившихся в последнее время нуворишей, и в то же время девушка понимала, что живущие напоказ дельцы с не всегда понятными источниками доходов – всего лишь пена, которую бурное и трудное время подняло на поверхность водоворота огромного города. Девушка попыталась пояснить свое видение этой проблемы Сергею.
– Эти типы – просто позор для Питера, – начала было она, однако Сергей произнес одновременно с ней:
– Я и сам прекрасно понимаю, что эта тля, катающаяся на шикарной тачке, в подметки не годится любому дворнику, который, в отличие от него, честно зарабатывает свой хлеб. Ты думаешь, я завидую? Вовсе нет! Но, во-первых, я испугался за тебя: вовсе не желаю, чтобы из-за какого-то придурка ты стала жертвой аварии! А во-вторых... Вот его не будут мучить проблемы, как прокормить семью.
– Давай закроем эту тему раз и навсегда, – попросила Наташа. – Если ты еще не раздумал жениться на мне, лучше обсудим нашу будущую свадьбу.
Она говорила это легко, а в душе билась тревожная мысль: «Что с Сергеем? Неужели правда то, что я слышала когда-то, и любой мужчина, даже самый лучший, перед свадьбой начинает жалеть о холостяцкой свободе и придумывает тысячи предлогов, чтобы избежать „ловушки“? Нет, нет, Сережа не такой! Просто он очень ответственный. Слишком ответственный. Ну что ж, теперь у него есть я, а жена должна быть достойна своего мужа! И Сережа может быть уверен, что я его не подведу!»
– Наталочка, я снова обидел тебя? – прервал размышления девушки Сергей.
– Сереженька, это ты прости меня...
– Простить? За что? Я сам виноват, заладил, как дятел...
– За мою придирчивость. За недоверие...
– Наталочка, я люблю тебя такой, какая ты есть, – очень серьезно признался Сергей. – И твою придирчивость я тоже люблю. Учи меня, не стесняйся! Слишком долго я бегал по воле, пора и на строгий поводок!
Комическая важность, которой Сергей намеренно смягчил свой торжественный тон, очень позабавила Наташу. Уже после того, как Сергей, проводив ее до квартиры и представив удивленно ахнувшей Анне Александровне Атоса, отбыл вместе со щенком, Наташа все вспоминала забавную гримасу, с которой Сергей повернулся к ней, произнося свою театральную тираду. Сережино лицо со смешно надутыми щеками всплывало перед ней в самый неподходящий момент, заставляя к месту и не к месту хихикать. Они с мамой пили чай на кухне, когда Анна Александровна, покачав головой, вдруг с глубоким вздохом произнесла:
– Наташенька, да что ты все смеешься?
– Да Сережа меня рассмешил. Представляешь, состроил такую гримасу – ну прямо Ярмольник! А почему это тебя так огорчает, мамуль? Ты считаешь, что такой взрослой даме, как я, без пяти минут супруге, подобает серьезность? – окончательно развеселившись, Наташа захохотала в голос. Анечка, не слишком понимавшая, о чем говорят взрослые, уловила только, что маме весело, и тоже рассмеялась звонким колокольчиком.
– А знаешь, откуда взялся старинный обычай? – спросила Анна Александровна.
– Какой обычай, мамуль? – легко отозвалась Наташа.
– На Руси невесте перед свадьбой полагалось плакать.
Наташа, вспоминая, наморщила лоб:
– Кажется, мы проходили что-то такое на первом курсе, по истории... Ну да, в феодальном обществе женщина была лишена всяких прав, и невеста прощалась с беззаботной девичьей жизнью...
– Не то, доченька, не то... Ох, любят ученые сводить все к пресловутому диалектическому материализму! Просто народ издавна подметил: чем больше смеется невеста, тем горше плачет жена. Вот и старались девушки обмануть судьбу, насильно выдавливали слезы.
– А я считаю унизительным обманывать судьбу, – с вызовом бросила Наташа. – Если понадобится, я сумею ее победить! Мамуль, неужели ты веришь в дурацкую примету? Да никакая судьба не дождется, чтобы я плакала, когда хочется смеяться!
С этого дня в жизни Наташи прибавилось хлопот, но они были только приятны девушке: она с азартом окунулась в подготовку к свадьбе. Примерки в ателье, на которые Наташа ездила вместе с Аленой, поиски туфель, белья – все это не только требовало денег, но и отнимало время. Снова, как в былые времена, Наташа и Сергей виделись только в бассейне – он после работы и в выходные «бомбил» на своих «Жигулях», чтобы подкопить денег на свадебное торжества. На семейном совете было решено снять зал в недорогом кафе недалеко от Наташиного дома – ее квартира, хоть и отдельная, была невелика. Само здание было выстроено незадолго до исторического выстрела «Авроры», и квартиры, просторные, с высокими потолками, всего по две на этаже, были предназначены для роскошной жизни богатых людей. После революции эти хоромы превратились в банальное скопище коммуналок, а потом горсовет, желая улучшить быт горожан, устроил в старом доме перепланировку. Из каждой квартиры получилось целых три; правда, для того, чтобы жильцы могли попадать в них, часть полезной площади была выделена под узкие проходы, которые вели от лестничных пролетов в обе стороны. И внутренняя планировка квартир вышла странной: в Наташиной, например, был неоправданно длинный, извилистый коридор и крохотная кухонька. Как бы то ни было, Сергею вскоре предстояло поселиться в Наташиной комнате, и впервые за долгие годы обитания в чужих, съемных квартирах у него должно было появиться собственное гнездо. А вот устраивать там свадьбу не годилось, ожидалось много гостей, и было бы немыслимым предполагать, что Анна Александровна, Наташа и самоотверженно предложившая было свои услуги Алена смогут наготовить снеди на всю эту толпу. Да и что это за праздник, если проводишь его возле плиты!
Впрочем, незадолго до события Сергей попросил Наташу:
– По нашим обычаям, на свадебном столе должен стоять каравай, испеченный руками невесты. Испеки, пожалуйста, какой-нибудь пирог без начинки. Моим будет приятно!
В самом деле, на свадьбу собирались прибыть родители и сестра Сергея. Наташа волновалась при мысли о встрече с новыми родственниками. Понравится ли она им? Будет ли принята в семье мужа, как своя? Просьба Сергея показалась девушке отличным поводом наладить отношения со свекровью, свекром и золовкой. Накануне свадьбы Наташа принялась за дело.
– Тебе надо выспаться получше, завтра тяжелый день! – урезонивала девушку мама. – Давай я сама испеку. Никто ведь не узнает!
Мама говорила из лучших побуждений, но Наташа едва не рассердилась на нее.
– Ты же сама говорила мне, что надо соблюдать старинные обычаи! – напомнила она. – Вот я и хочу соблюсти тот, что принят на родине Сережи! Да и не годится начинать совместную жизнь с обмана, пусть даже и такого невинного!
– Ну, как знаешь, – вздохнула мама.
Пирог удался на славу! Наташа украсила круглый край выплетенным из теста жгутом, а серединку – двумя маленькими сердцами. Когда все было готово, девушка достала пирог из духовки и положила на блюдо. Завтра Наташа вынесет свой каравай к гостям, а пока он будет остывать на столе, прикрытый чистой салфеткой. В комнате на стульях разложено пышное белое платье – аккуратно, чтобы не помялись оборки, а на туалетном столике дожидаются своего часа фата и перчатки. На окне – коробка с недорогими, но изящными белыми туфлями. Все готово, осталось только переждать ночь, а с рассветом Наташа, наряженная, как сказочная принцесса, рука об руку с любимым вступит в новую, не похожую на прежнюю жизнь. Конечно, будут в ней и заботы, и трудности, но в эту ночь накануне свадьбы Наташе, стоявшей у окна и разглядывавшей слабо мигавшие в зеленоватом небе звезды, не верилось в это.
Радостное возбуждение не давало заснуть. Наташа бесшумно прошла в комнату, где спали мама и Анечка, постояла возле кроватки девочки, прислушиваясь к ее ровному дыханию.
– Спи, моя родная, – одними губами прошептала Наташа. – Завтра твой папа наконец-то останется с тобой насовсем.
Глава 10
Конечно, Наташа проспала – она, такая обычно дисциплинированная и обязательная! Проспала в день своей собственной свадьбы! Если бы не Анечка, с шаловливым смехом забравшаяся к маме в кровать и начавшая теребить Наташу за щеки, она так и продолжала бы сладко спать!
Мягко отстранив девочку, Наташа взглянула на стоявшие на письменном столе старинные часы и ахнула. Небрежно накинув на плечи халатик, она опрометью бросилась в ванную, крича по дороге:
– Мама! Что же ты меня не разбудила! Уже десять часов, сейчас Сережа приедет!
– Не волнуйся, успеешь, – успокаивающе ответила Анна Александровна. – Ну-ка, сядь и поешь.
– Правильно-правильно, – из кухни выглянула неизвестно откуда взявшаяся Алена. – До праздничного стола с салатиками еще далеко. Так что перекусить не мешает!
Но Наташе кусок не шел в горло. Кое-как справившись с завтраком, она опрометью бросилась одеваться.
– Не торопись ты, смотри, чуть не порвала нижнюю юбку, – выговаривала помогавшая невесте Алена. – Дай застегну. Так... Теперь сядь вот сюда, к зеркалу, а я приколю тебе фату.
– Ну уж нет! Фату я надену сама. – Куда только подевалась нервная дрожь, только что бившая Наташу! Ловкими, четкими движениями она надела фату, красиво расправила складки. – А вот теперь можешь прикалывать. Ой!
– Извини, – Алена принялась кусать губы. – Надо же, теперь меня трясет.
– Возьми себя в руки...
– Не могу, волнуюсь очень.
– Эх ты, свидетельница! Что же с тобой станет, когда ты сама замуж будешь выходить?
– Даже не говори со мной об этом!
Тут прозвенел дверной звонок, хлопнула дверь.
– Наверное, это Сережа, – Наташа знала о том, что Алена, Таня и Лиза договорились встречать жениха на лестнице, чтобы потребовать выкуп за невесту, и ее охватил внезапный страх: а вдруг она провозилась так долго, что теперь придется скомкать старинный обряд? Не успела девушка испугаться, как в комнату заглянула взволнованная Анна Александровна.
– Наташенька, ты готова?
– Почти, – Наташа поспешно расправляла складки на длинных, выше локтя, перчатках.
– А там пришли Лиза и Таня. Скоро приедет Сережа... Поторапливайтесь, девочки! Наташенька, может, мне тебе помочь?
– Нет-нет, мы сами, – пробормотала Наташа.
– Ну, как скажешь. Пойду сварю пока Тане и Лизе кофе...
– Ален, и ты выпей кофейку, – предложила Наташа. – Уж туфли-то я сама как-нибудь надену...
Алена, кивнув, упорхнула следом за Анной Александровной. Оставшись одна, Наташа надела туфли, подошла к зеркалу и внимательно осмотрела прическу, макияж – все было в порядке. Из прихожей доносились звонкие девичьи голоса – подружки невесты отправлялись на свой шуточный пост. Вот-вот за Наташей приедет Сергей. Девушка перевела дыхание, подошла к окну и посмотрела на снующие по улице машины. Вот из-за угла показалась «Волга», украшенная лентами, на ее радиаторе важно восседает огромный игрушечный мишка. Следом еще одна машина с лентами и еще... Наташа отпрянула от окна, чувствуя, как забилось сердце.
Когда Наташа и Сергей, окруженные друзьями и подругами, вышли из подъезда, на хмуром питерском небе появилось солнце, словно расстилая перед счастливой парой горячие золотые ковры. Вопреки обыкновению, во дворе было людно – привлеченные видом четырех разукрашенных автомобилей, к подъезду собрались гулявшие с колясками мамы, сбежались ребятишки постарше; в окнах показались любопытные лица. Появление молодых вызвало общий восторг.
– Невеста! Невеста идет! Смотрите! – радостно завопил какой-то малыш, и его голосишко точно прорвал невидимую плотину – со всех сторон посыпались поздравления и добрые пожелания.
– Жить вам вместе счастливо сто лет!
– Богатства вам, да деток побольше!
– Какой жених красивый, смотри, Мань!
– А невеста совсем молоденькая, прямо девочка.
– Да это же Наташа. Поздравляю!
Наташа не ожидала, что столько людей захочет пожелать им счастья; на лицах окружающих она различила отсвет своей и Сережиной радости. Обернувшись, Наташа увидела, что из подъезда выходит Анна Александровна, ведя за руку Анечку. Девочка, одетая в нарядную кофточку и яркие брючки, улыбалась во весь рот и махала рукой своим подружкам, с завистью смотревшим на пышное платье Наташи. Слава и Женя, с переброшенными через плечо алыми лентами, принялись оделять детей, да и всех желающих конфетами из большой миски. Какой-то пожилой мужчина, окончательно проникнувшись атмосферой праздника, вдруг принялся плясать, вместо аккомпанемента хлопая в ладоши и распевая частушки.
– Одурел, Алексеич? – одернула его жена. – Что ты горланишь такое? Дети же кругом!
– Отстань, на то и свадьба! – бесшабашно откликнулся Алексеич.
Водитель взятой напрокат «Волги» хотел было галантно распахнуть перед Наташей дверцу, но Сергей не позволил ему этого сделать и сам помог невесте усесться. Алена и Лиза помогли ей расправить платье так, чтобы оно не помялось по дороге во Дворец бракосочетаний. Счастливо улыбаясь, Наташа обвела взглядом машущих ей веселых людей. Чопорная супруга Алексеича, озабоченная соблюдением приличий, все еще воевала с неугомонным стариком, а он искал поддержки и сочувствия у хохочущих соседок. И вдруг среди общего веселья раздался скрипучий голос, полоснувший Наташу по нервам.
– Надо же! Такое время трудное, на хлеба кусок заработать – и то проблема. А они свадьбу устроили! Нищету плодить.
Сначала девушке показалось, что она ослышалась, но, посмотрев в ту сторону, откуда донеслись мерзкие слова, Наташа увидела злобно скривившуюся тощую женщину неопределенного возраста. С первого взгляда было ясно, что эта особа – одна из тех махнувших на себя рукой старых дев, которые, исходя завистью ко всему юному, красивому, счастливому, только и могут, что злобствовать по углам. Умом Наташа сразу же поняла это, но ее сердечко затрепетало при виде неопрятного, мешковатого одеяния этой мегеры, ее неухоженного лица без малейшего следа косметики. Будто злая ведьма-судьба, сатанея от мысли, что Наташа победила, ловким маневром обошла ее на дистанции, явилась к финишу, чтобы отравить торжество. Наташа встряхнула головой, прогоняя наваждение. «Это всего лишь несчастная неудачница. Время сейчас действительно нелегкое, и жизнь озлобила ее», – попыталась успокоить себя девушка.
– Ты что тут каркаешь? – накинулась на тетку Алена, еще не успевшая сесть в машину. – А ну, катись отсюда!
Испугавшись ее напора, тетка растворилась в толпе. Казалось, никто, кроме Наташи и Алены, не разобрал ее негромкого бурчанья. Через несколько минут кавалькада машин, проехав все три двора старинного дома, вылетела на широкую улицу и, набирая скорость, понеслась к Дворцу бракосочетания.
При виде красивого подъезда, возле которого было припарковано около десятка таких же нарядных автомобилей, как те, на которых они приехали, к Наташе вернулась нервная дрожь. Словно со стороны, девушка наблюдала, как, оправляя одежду и переговариваясь, вылезают из машин Женя, Лиза, Таня и Игорь, приехавший на своем кургузом автомобильчике, который был, пожалуй, разукрашен еще более празднично, чем остальные. Алена помогла выйти Анне Александровне, за ней из салона «Жигулей» выбралась оживленная Анечка, немедленно начавшая скакать вокруг клумбы с розами. Сергей открыл дверцу «Волги», и, не успели туфельки Наташи коснуться асфальта, как он под одобрительные возгласы окружающих подхватил ее на руки. Наташа испытала невероятное блаженство, оказавшись в надежном кольце его сильных рук; двигаясь так легко, будто Наташа ничего не весила, Сергей поднес невесту к крыльцу, поднялся по лестнице и только в вестибюле, залитом разноцветным светом, струившимся через высокие витражи, бережно опустил на паркет. Наташа с восхищением заметила, что ее любимый даже не запыхался.
В вестибюле было людно: кроме Наташи и Сергея своей очереди там ожидали еще три или четыре пары, разумеется окруженные свидетелями, родственниками и друзьями. Взволнованной Наташе другие невесты показались прекрасными, как принцессы; особенно бросалась в глаза одна, упитанная, краснощекая, самодовольно поглядывавшая по сторонам. Эта девица была наряжена подчеркнуто роскошно: тюлевое платье было столь пышным, что походило на старинный кринолин, а голову венчала диадема, подобная тем, какими награждают победительниц конкурсов красоты. За последние несколько лет такие конкурсы стали обычным делом, и Наташа, несмотря на свою занятость, достаточно насмотрелась на трансляции. Почувствовав взгляд Наташи, девица гордо усмехнулась.
– Ну и мымра! – тихонько прошептал на ухо невесте Сергей, указывая глазами на расфуфыренную красотку.
– Она тебе не нравится? – Почему-то это обрадовало Наташу, хотя девица не представляла никакой опасности для их с Сергеем отношений.
– Чему там нравиться? Курносая... Намазалась, как матрешка.
– Зато какое платье, – покривила душой Наташа. Несмотря на то что платье девицы явно было очень дорогим, да и сидело неплохо, было в нем что-то нескладное.
– Да, наряд шикарный, – не стал спорить Сергей. – Более стройной женщине он был бы как раз! А эта широковата в кости. И такое платье делает ее похожей на... на бабу на чайнике!
Не удержавшись, Наташа прыснула.
– Пойми, Наталочка, – продолжил Сергей, – она не может не понимать, что оделась не к лицу. Вот и задирает нос, делает хорошую мину при плохой игре. Иногда самоуверенность – уже половина победы. Да что же это такое, где мои?!
Родителей Сергея, Галину Трофимовну и Николая Степановича, прибывших накануне на торжество из далекого украинского села, Наташа еще не видела. Они остановились у сына и не поехали за невестой вместе с ним: суматошный ритм жизни огромного города был непривычен старикам, они по старинке полагали, что знакомиться на ходу не годится. Было условлено, что родителей Сергея привезет во Дворец бракосочетания на своей машине Слава, благо молодых заранее известили: придется подождать. Но время шло, приближалась заветная минута, а Славы все не было. Не случилось ли что-нибудь? Наташа почувствовала, как волнение Сергея передается ей. Но вот наконец и дорогие гости!
Первое, что бросилось в глаза Наташе, – поразительное сходство между Галиной Трофимовной и сыном. По тому, как радостно приветствовал Сергей мать, становилось ясно, что время не стерло глубокую духовную связь, возникающую между матерью и ее ребенком. Вопреки тому, что подобную любовь мужа к его матери принято считать опасной для семьи («Будет слушать не жену, а мамашу»), Наташа обрадовалась своему открытию. Для нее это было еще одним доказательством чистоты Сережиного сердца, а Галина Трофимовна с первого взгляда вызвала у девушки искреннюю симпатию, а вовсе не страх перед новой родней. Подойдя к Наташе, будущая свекровь сердечно обняла ее.
– Так вот ты какая, Наталочка! Просим ласково в нашу семью.
Николай Степанович – рослый и сильный, несмотря на возраст, мужчина, – обнять Наташу не рискнул, ограничившись тем, что на мгновение положил ей руки на плечи. Тут подошла очередь Наташи и Сергея, и, не чувствуя ног от волнения, девушка под руку с женихом отправилась в зал регистрации.
Рассматривая после свадьбы фотографии, Наташа увидела, что этот зал был нарядно отделан красивыми панелями, повсюду стояли корзины с цветами, а в окнах красовались такие же, как в вестибюле, витражи. Однако во время свадьбы она не замечала ничего – казалось, весь мир сосредоточился в горячей руке Сергея, нежно поддерживавшего Наташу. Звучали торжественные слова, играла музыка... Присутствующим казалось, что Наташа необычайно серьезно вслушивается в напутствия регистратора, непринужденно подходит, чтобы расписаться в книге, – словом, держится деловито и спокойно. Однако все это Наташа проделывала почти машинально, всецело поглощенная взрывом эмоций, что гремел в ее душе.
Но вот на руке Наташи засверкало кольцо, и возле ее губ оказались губы Сергея. Торжественный обряд был завершен, отныне Наташа стала не только возлюбленной, но и женой своего любимого.
Выйдя из Дворца бракосочетания, они поехали на центральную площадь города, положили цветы к подножию статуи Петра Великого. Дотронувшись до нагретого солнцем камня, Наташа вспомнила, как им рассказывали в школе – скала, служащая подножием памятнику, называется «Гром-камень». «Принеси нам счастье, Гром-камень», – мысленно попросила Наташа.
...Небольшой зал кафе гудел от множества голосов – произносились тосты, пелись хором песни, оживившиеся гости весело болтали. Стол был уставлен угощениями, но Наташа и Сергей почти ничего не ели – они были слишком поглощены своим счастьем. Их руки, по старинному украинскому обычаю, были связаны рушником – богато вышитым полотенцем, которое специально привезла с родины Галина Трофимовна. Этот до сих пор незнакомый Наташе обычай восхищал ее – ведь рушник символизировал нерасторжимость их чувств, их отношений. Перед молодыми стоял тот самый пирог, который накануне вечером с таким старанием пекла Наташа. Николай Степанович срезал верхушку каравая и с поклоном подал ее молодым. Наташа и Сергей одновременно взяли румяный кусочек сдобного теста и каждый потянул его в свою сторону. Верхушка разломилась, и все с веселым любопытством принялись разглядывать, кому достался больший кусок. Оказалось, что доли Наташи и Сергея были одинаковыми.
– Как это вы так точно?! – удивился Женя.
– Кто же будет главой семьи? – Лизе было досадно, что старинное гадание не удалось.
– Что же тут непонятного? Оба будут! – Алену казус не смутил. – Горько! Горько!
– Сначала молодые должны отведать каравай, – поправила ее Галина Трофимовна, но было уже поздно: губы Наташи и Сергея слились в страстном поцелуе. Сидевшие за столом шумно захлопали, когда, заставив наконец себя оторваться друг от друга, молодые отведали каждый от своего кусочка.
Все три дня, которые праздновалась свадьба, Наташа провела в каком-то сладостном угаре. На следующий день торжество возобновилось у них дома. Славик принес свою знаменитую гитару, и они с Сергеем наперебой радовали собравшихся пением. Наташе особенно нравились песни, написанные самим Сергеем.
– Жалко, что ты, Сережка, не перевез еще к Наташе свои вещи, – посетовала Алена. – Если бы у вас со Славой было у каждого по гитаре, мелодии выходили бы еще лучше!
Сергей не стал объяснять Алене, что его дешевенький инструмент, хоть и заботливо настроенный, не идет ни в какое сравнение с роскошной гитарой испанского производства, которой посчастливилось владеть Славику. Звуча вместе, эти гитары производили бы скорее комический эффект. Он просто перевел разговор на другое.
На третий день застолье было уже значительно более скромным и недолгим, а веселье – сдержанным: все устали. Ближе к вечеру Сергей перевез в свое новое жилище вещи. Привез и Атоса: щенок, насидевшийся взаперти, радостно приветствовал такую перемену.
– Какой у вас коридорчик узкий, – покачала головой Галина Трофимовна. – Где тут цуцику жить? Все лапки ему отдавите, проходя.
