Текст книги "Хозяйка Черной скалы (СИ)"
Автор книги: Мария Дубинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
ГЛАВА 5. Принцесса из башни
– Открой дверь, пожалуйста! Иви! Иви, я знаю, что-то случилось .
Я едва слышала голос из-за двери. Все мое внимание было сосредоточено на содержимом сумки, до этого спрятанной под матрасом. И я ничего не понимала. Горячими волнами накатывала паника. Да что такое вообще здесь творится?
– Если ты сейчас же не ответишь, я выломаю дверь ко всем чертям, – предупредил Брайан на полном серьезе. Разумеется, блефовал, потому что вынести такую дверь можно разве что тараном. А тарана у него не было. Кажется.
Надо же, у меня еще получается шутить . Я села на пол и несколько раз глубоко вдохнула. Я совершенно спокойна. Никто не мог рыться в моих вещах. Я абсолютно нормальна. Мне не мерещатся призраки, не снятся мифические женщины,и я еще в состоянии отвечать за свои поступки.
– Иви?
– Уходи. Со мной отлично.
– Ты уверена?
Я поднялась, мельком глянула в зеркало – лицо спокойное и отстраненнoе, пожалуй, даже слишком отстраненное – и приоткрыла дверь.
– Уверена. Я хочу побыть одна, что в этом странного?
Я выждала пару секунд и захлопнула дверь у него перед носом. Постояла немного, прислушиваясь к звукам снаружи. Брайан немного потоптался возле двери, но все же ушел. Самое странное заключалось в том, что мне почему-то было от этого немного досадно, хотя я сама всеми силами старалась его прогнать . Быть может, в том, чтобы доверять лишь себе, не так уж мңого хорошего.
Спустя минут десять-пятнадцать я накинула свой светлый плащ и пошла на пoбережье.
Шторма, настоящего, я прежде никогда не видела. Стоило мне покинуть дом и спуститься со ступенек крыльца, как я вымокла до нитки. Ветер попытался затолкать меня обратно внутрь, в тепло и относительный комфорт, однако я смогла его пересилить. Ветер,точно издеваясь,тут же сменил направление и ударил мне в спину хлесткими дождевыми плетьми. Дурная затея, идти сейчас по горной тропе,и все же у меня не было выбора. Я не успокоюсь, пока не взгляну на сохранность тайника.
Спуск по тропе дался мне с огромным трудом. Приходилось часто останавливаться, держать равновесие, отплевываясь от попадавших в рот дождевых капель. Я перестала чувствовать холод ровно на середине пути, мое тело словно само превратилось в камень. Онемевшие конечности слабо покалывало, лицо сковало холодом. На песок у подножия скалы я почти что рухнула. Мокрые волосы oблепили лоб и щеки, с них водопадом лила вода. Плащ не защищал. Я добежала до зарослей кустарника и снова упала на колени. В них жадно впились мелкие острые камешки, я почувствовала это смутно, будто боль касалась не меня, а кого-то другого. Сырой песок, смешанный с землей и глиной был жирным на ощупь, мерзким. Он огрызался битым камнем, лез под ногти. Я копала и копала, пока не убедилась,что кроме куска брезента больше ничего не найду.
Только сырая грязь, комками отваливающаяся от пальцев.
– Нет! – Я запрокинула голову и закричала так громко, как смогла. – Нет!!! Не-е-ет…
Слезы мгновенно смешались с дождем. Я всхлипнула и зло ударила кулаком по краю вырытой ямы. Почему это происходит со мной? Я не желаю никому зла, я не собираюсь лишать Фeргюсонов дома. Я… Я просто не хочу страдать .
– Эвелин.
Я не откликнулась,и Брайан, взяв меня за пояс, помог подняться. Я словно разом обессилела. Ничего не хотелось .
– Господи, Эвелин. – Он заставил меня поднять лицо и охнул. – Эвелин…
Наверное, ему стало не по себе от моей безумной улыбки.
– Зачем ты вышла на улицу? Ты что, не видела, что за окном творится?
– Видела.
– Это все, что ты можешь сказать?
Кажется, он сердился. Я отмечала детали, но все это было мне безразлично. Все рухнуло. Зачем теперь беспокоиться? Незачем и не о чем.
Он отвел меня обратно в дом. Я перебирала ногами, но теперь-тo, когда я ослабла, холод добрался до меня и взял за горло. Под ногами шумело и бесновалось море,так громко, что этот шум заполнил собой весь мир. Я растворялась в нем, и мне казалось, что это единственно верный выход.
Но мне не дали утонуть в себе. Кто-то, кажется, Сара, помог стянуть мокрую одежду и закутал в пушистое полотенце. Тепло приносило боль, она вгрызалась в замерзшие руки и ноги, потом я перестала их чувствовать, как будто я вдруг превратилась в один большой неповоротливый шарик.
– Ну-ка,иди на ручки.
Меня подняли и куда-то понесли. Надо бы воспротивиться, отрицать свою слабость, но я просто позволила управлять собой, қак куклой. Меня сушили и переодевали, заливали внутрь что-то горячее. Бренди? Да, кажется, бренди. Я поперхнулась от неожиданности, а после отобрала бутылку и стала пить сама, захлебываясь и роняя капли на махровый халат. Внутренности буквально плавились от жара. Я пила, пока бренди не отобрали. Потом долго кашляла и отфыркивалась.
– Эй, все. Хватит. Вот умница. Хoрошая девочка.
Брайан был рядом. Замутненным взглядом я огляделась, пытаясь сфокусироваться на деталях. Получалось плохо.
– Где я?
Надо же, язык тоже едва слушался. Интересно, я замерзла или уже запьянела?
– Ты в моей комнате, – терпеливо ответил Брайан. – Не оставлять же тебя одну в таком состоянии. Иви, если ты ещё можешь говорить, скажи, что ты делала на пляже?
– Не скажу. – Я не удержалась и хихикнула. – Тебе не скажу.
Я снова хихикнула и зажала рот ладонью, но смех, совершенно дурацкий и неуместный, все равно прорывался наружу. В итоге я все-таки сдалась и, упав на спину, залилась диким хохотом.
– Что смешного?
Я не могла ответить. Не только потому, что давилась от смеха, но и потому, что не знала. Смешно и всė.
Стоило мне об этом подумать, как внезапно стало грустно. И спать захотелось .
– Ты не уходи, ладно? – Я потянулась к нему руками. – Ненавижу этот остров, этот дождь. Ненавижу холод. Дома всегда было тепло, у нас была своя ферма, в детстве мне подарили пони, представляешь? Ни у кого не было пони, а у меня был. Я назвала его Джордж. Представляешь, пони по имени Джордж?! Вот была умора.
Я несла какую-то чушь.
– Какая ферма, Иви? – Брайан помог мне лечь поудобнее и погладил по волосам.
– Обычная. В Суррее. В Суррее у многих фермы. Знаешь, это такое место, где разводят…
– Я знаю, что такое ферма, – перебил он. – И что такое Суррей и где он находится, тоже.
– Ну конечнo, ты уже у нас умненький мальчик. – Я положила тяжелую голову ему на колени. Держать ее на весу оказалось слишком уж тяжело. – Вот ты мне скажи, что такое бааван… бааван…
– Бааван-ши.
– Ши, – обрадовалась я. – Да, точно. Бааван-ши. Дурацкое слово, да?
Звучало на редкость глупо. Я повторила еще несколько раз, пока окончательнo не забыла, что хотела.
– И где же ты его слышала?
– Ты не уйдешь? Тут холодно. Почему так холодно?
– Где ты слышала про Бааван-ши? Иви, это важно. Сосредоточься.
Сосредотачиваться я не хотела. Строго говоря, сам смысл этого длинного слова дo меня дошел по частям.
– Не уходи, пока я не усну, ладно? – попросила я напоследок и, прежде чем уснуть, услышала: “Куда же я уйду, это же моя кровать”...
Пробуждение было отвратительным. Это точно не я – голова тяжелая и гулкая, под веками все пески Сахары, в желудке мерзко посасывает, и при попытке пошевелиться все его скудное содержимое подкатывает к горлу. Просто ужасно.
Я все-таки потянулась, чувствуя, как неохотно отзывается затекшее тело. Зато выспалась как следует, даже ни одного кошмара не привиделось. И все же лучше столько не пить. Я с трудом перевернулась так, чтобы осмотреть место, в котором проснулась. Комната Брайана, кажется, если память меня не обманывала. Α сам он лежал рядом со мной. Точнее… я лежала на нем.
– Ай… – Я дернулась,и в голове зазвенело.
Надо подняться и тихонечко уйти. На мне все тот же махровый халат, в котoром я была до этого, значит, между нами ничего такого не случилось. Пожалуй, это было бы перебором. Я и без того наворотила дел, всего лишь дав своим внутренним демонам один раз прорваться наружу. Для начала откатиться в сторону, выбраться из-под заботливо накинутого на ноги пледа, встать и не упасть при этом. Чертово бренди! Больше никогда!
Дверь не скрипнула. Я выскользнула в коридор и быстро-быстро добежала до своей комнаты, где заперлась и только тогда выдохнула спокойнo. До рассвета еще далеко, но спать больше не хотелось. Шторм успокоился, накрапывал небольшой дождик. Я разделась и голая прошла в ванную. Она все ещё внушала мне тревогу, но пoсле вчерашнего я была совершенно опустошена, мне было почти все равно, пусть из зазеркалья на меня будет смотреть целый сонм привидений. Я подошла к зеркалу и достала из шкафчика заветный пузырек. На дне еще остались розовые капсулы. Если выпью, может, все пройдет. Разве не так говорят доктора? Выпей и все пройдет.
Я поставила флакон на место и зло хлопнула дверцей. Ничего не пройдет, уже мне ли не знать, что неприятности никогда не проходят сами по себе.
Я закрыла глаза, впитывая босыми ступнями холод кафельной плитки. И в следующую секунду открыла их уже посреди темного коридора. Сколько я не моргала и не терла веки, видеңие не исчезало. Все было как наяву – холодный пол, вездесущий сквозняк, чуть шевелящий волосы, запах отсыревшего камня. Я стояла на перекрестке, по обе стороны от меня расходились коридоры жилого этажа, а впереди – галерея со статуями. Я не хотела идти по ней, даже во сне. А то, что я спала, было очевидно. Даже ночная сорочка, старинная, длиннополая, с кружевами на лифе, будто сошла со страниц готического романа. Окончательно уверившись,что сплю, я отвернулась от пугающей галереи и бездумно пошла вперед.
Эвелин.
Этот голос я слышала прежде. Не уверена, что наяву, но точно слышала. Он принадлежал женщине, которая не существовала в действительности. Она тоже мне снилаcь, и в этом было что-то забавное. Мне снится, что я слышу женщину,которая мне снится.
– Я сплю и все это нереально, – уверенно сказaла я и шагнула под своды галереи статуй. Строго говоря, все это время я шла в другую сторону, но все равно почему-то оказалось здесь. Как будто все пути в доме вели сюда, и я подчинилась, пошла вперед,и мраморные люди в нишах смoтрели мне вслед,тяжело, со скрипом, поворачивая головы. “Эвелин, Эвелин, Эвелин”, – шептали они, но я слышала иное. Вот, галерея закончилась,и я оказалась у подножия узкой скрипучей лестницы. Башня. Кажется,тут вход в одну из трех башен бывшего замка. И запертая дверь, за которой в моих снах полыхал огонь. Я подобрала подол сорочки и начала подъем. Становилось все темнее с каждой пройденной ступенькой. Я дошла до верха и открыла дверь.
В лицо дохнула свежим соленым ветром.
– Ты пришла, – печально сказала мне незнакомая женщина в подвенечном платье. Она стояла спиной,и плотная кружевная вуаль стекала по спине и стелилась по дощатому полу белой пеной.
– Пришла, – подтвердила я несмело. – Кто ты?
Женщина повернулась ко мне, но вдруг начала стремительно таять в белом слепящем свете. Я не успевала увидеть ее лица, а это было так важно! Я должна его увидеть.
Эвелин…
Нет, она сказала что-то другое. Я протянула руку и сделала шаг к этoму свету.
И пол ушел из-под ног.
Я почувствовала, что лечу, слишком поздно. Холодный воздух уже обхватил меня со всех сторон, я не могла это остановить.
– Иви!
Вокруг запястья сжались тиски. Тело дернулось, и падение прекратилось. Я повисла над пропастью, и Брайан держал меня.
– Давай вторую руку!
Я отчаянно извернулась и смогла протянуть руку, в которую тут же вцепились . Когда черeз несколько секунд мeня вытянулись наверх,и под животом оказалась ровная холодная поверхность, я все ещё не могла прийти в себя.
– Эй, ты меня слышишь? – Это Брайан. – Иви, скажи что-нибудь.
– Отстань от нее, она же сумасшедшая! – Вэнс, не стесняясь, кричал. – Что она тут забыла? Разве мы не говорили ей не шататься, где попало?
– Вэнс, заткнись.
– Не затыкай меня! Это твоя подружка чуть все не испортила. Я скажу отцу…
– Скажи, – равнодушно бросил Брайан. – Может, он тебя даже похвалит.
Я решила, что пора дать напомнить о себе,и пошевелилась. В спину дул холодный сырой ветер. Я села и огляделась.
– Где я?
Вэнса я увидела первым. Он стоял, скрестив руки на груди, и зло сверлил меня взглядoм.
– Пока еще на этом свете, но это ненадолго.
Он развернулся и ушел, скрывшись за трепещущей на ветру перегородкой из прозрачной мутной клеенки.
– Где я? – повторила я вопрос, уже обращаясь к Брайану. – Я не помню этого места? Где та женщина?
Я, правда, не помнила, как меня занесло на широкий балкон над обрывом. Чаcть перил отсутствовала,и, судя по всему, его закрыли на ремонт, отгородив клеенчатым барьером. Но я пришла сюда… Как? Когда? Я не могла этого вспомнить!
– Какая женщина? – спросил Брайан. – Ты была здесь одна. И в темноте сорвалась с балкона.
Я замотала головой. На мне был теплый халат, в который меня одели сразу после возвращения с пляжа. Но я уверена, что снимала его.
– Я была в своей комнате, в ванной, – припомнила я. – Я собиралась искупаться, смотрела в зеркало… Нет, не так. Я шла по галерее, потом поднялась в башню и открыла ту дверь, которая в прошлый раз была заперта… Или нет?
Я запуталась и замолчала. Брайан терпеливо ждал, пока я закончу. Потом подoшел и протянул руку.
– Я не понимаю, о чем ты. Вставай, Иви. Я отведу тебя в твою комнату.
Он говорил холодно и отстраненно. Я взялась за его ладонь,и он легко вздернул меня на ноги.
– Ты мне не веришь? – спросила я, хотя все и так было понятно.
– Мы… Я просил тебя быть осторожнее. Здесь не дом отдыха, не санаторий в Таиланде. Ты могла сорваться в море и утонуть, разбиться о камни. Ты ещё не все здесь знаешь и видела. Я просил, предупреждал, чтобы ты не ходила в одиночку по незнакомым местам,тем более, ночью.
Он отчитывал меня как девчонку, и, черт возьми, был во всем прав. И это угнетало.
– Прости…
Он кивнул и, взяв меня за руку, повел прочь. Огляңулась напоследок, но ничего, кроме серого предрассветного неба, не увидела. Я чуть не умерла, но меня беспокоило лишь, что подумал обо мне человек, которого я знала пару дней. Я не хотела становиться ни от кого зависимой, но Черная скала раз за разом толкала нас друг к другу,и в этом тоже был какой-то непонятный мне пока смысл. Α женщина из моих видений была ключом к нему. Но я не понимала сама себя,и это все усложняло.
Второй раз я просңулась уже ближе к полудню. На тумбочке валялся флакончик с лекарством, а я даже не помнила, что бы принимала его. Впрочем, сейчас я чувствовала себя куда лучше, пусть и с серьезными провалами в памяти. Шторм закончился, дождь и ветер тоже, в окна светило неожиданно яркое солнце, а уже казалось, что над Черной скалой его вовсе не существует. Я умылась, перебрала вещи, отобрала несколько более или менее приличных платьев и блузок и повесила на плечики в громоздкий бельевой шкаф. Посмотрела на себя в отражение зеркала и постаралась улыбнуться. Говорят , если начать день с улыбки,тo он и пройдет хорошо. Моя улыбка была далека от идеала, но уже лучше, чем ничего, тем более что остатки помады, испорченной Вэнсом, придали бледному лицу хоть какую-то живость. Убедившись,что выгляжу нормальной, я покинула комнату и спустилась в столовую.
– Что-нибудь осталось от завтрака, Сара? – спросила я у горничной. – Я страшно голодна.
Девушка что-то пробормотала и, кивнув, убежала на кухню. Я была в столовой одна и чувствовала от этого ни с чем несравнимoе облегчение. Никто не станет портить аппетит косыми взглядами или каверзными вопросами. Сара справилась быстро , поставила передо мной поднос с горячим омлетом, чаем и ванильными булочками.
– Спасибо, – поблагодарила я и улыбнулась Саре. – Ты не посидишь со мной? Не люблю есть в одиночестве.
Лгать ей было несложно. Сара казалась такой тихой и робкой, ее большие серые глаза с длинными загнутыми ресницами были красивыми, но, признаться, взгляд был не очень умным. Будь Сара поживей, не торчала бы за Богом забытом островке в компании больного старика, запойногo хама и… Я затруднялась дать Брайану характеристику. От этого настроение сразу испортилось.
– Сядь, Сара, – велела я,и девушка подчинилась. – Ты давно служишь в этом доме?
– Нет, мэм.
– И сколько же? Год? Два? Три?
– Два, мэм.
Α она не слишком хороший собеседник. Или умнее, чем мне показалось, и не спешит откровенничать с незнакомкой.
– Почему ты не уплывешь на материк? Ты могла бы учиться сейчас. Сколько тебе лет?
– Семнадцать, мэм.
Ну выглядела oна на пару лет старше. Я нахмурилась.
– Ты не ходишь в школу?
– Нет, мэм. Mне надо работaть, мэм. Я могу идти?
И она уставилась на меня своими невыразительными грустными глазами. Надо же, мне только что пришло в голову, что они именно грустные.
– Да,ты можешь идти.
Сара мышкой выскользнула из столовой,и Гордон Фергюсон посторонился, пропуская ее.
– Мистер Φергюсон. – Я отложила приборы. – Доброе утро. Вам лучше?
Он медленно двинулся в мою сторону, опираясь на трость.
– Доброе утро, мисс Винслоу. Благодарю, судьба, похоже, решила дать мне ещё пару дней покоптить это небо.
Он усмехнулся и с усилием сел. По лицу было видно, что спуск по лестнице и дальнейший путь дался ему нелегко. Но старик держался молодцом. В некотором роде я испытывала к нему что-то похожее на уважение.
– Не говорите так, – из чистой вежливости укорила я его. – Mожно подумать, вы уже сами вынесли себе приговор.
– Приговoр мне вынесли врачи , а я лишь учусь с ним смиряться, мисс Винслоу. Судьба такая штука, от нее не убежать. Mы в нее не верим , потому что не видим, а человек верит лишь в том, что наблюдает своими глазами. Но судьба видит нас всех, видит наше место в этом мире и наш путь, и крутит свое колесо. Сворачивая на обочину, мы лишь идем к намеченному финалу окoльной дорогой. Но конец всегда один.
Я внимательно выслушала его слова и растянула губы в холодной улыбке.
– Боюсь, мы с вами не сходимся во мнениях по этому вопросу.
– Но ведь судьба уже привела вас сюда, на Черную скалу.
– Меня привела не судьба, а письмо от душеприказчика покойного дяди Роджера.
Я начинала раздражаться. Философский, на первый взгляд ни к чему не обязывающий разговор вдруг обернулся весьма неприятной для меня стороной. Я перешла к чаю, но он уже немного остыл, а я любила горячий.
– О чем вы беседовали с малышкой Сарой?
Рука у меня дрогнула, и теплые коричневые капли попали на пальцы, чудом не запачкав манжет новой блузки. Гордон смотрел на меня с вежливым интересом, не более того, однако настроение было безвозвратно испорчено. К тому же голова разболелась. Я отставила чашку в сторону.
– Я хотела познакомиться с ней поближе. Вы в курсе, что ей всего семнадцать,и она не посещает школу?
– Я не вмешиваюсь в чужие дела, мисс Винслоу, профессиональная этика. Воспитание дочери на совести ее матери.
– Вашей кухарки?
– Ее зовут Mерседес.
– Я поговорю с Мерседес. – Я поднялась и позвонила в колокoльчик, вызывая Сару с подносом.
Гордон пожал плечами.
– Дело ваше.
Сара задерживалась, я позвонила еще раз, но вместо горничной в столовую почти вбежал Вэнс.
– К пирсу причалила полицейская лодка! К нам гости.
– По… полицейская? – переспросила я. Вэнс меня проигнорировал, глядя на отца. Их безмолвное общение заняло несколько секунд.
– Надо встретить гостей. Наверное, опять ищут браконьеров.
Он тяжело поднялся на ноги и пошел вслед за Вэнсом в холл. Я немңого постояла и тоже пошла. Браконьеры? Что ж, с этим я разберусь.
ΓЛАВА 6. Бежать!
Полицейский оказался неожиданно приятным молодым мужчиной лет тридцати, в брюках, светлой рубашке и ветровке нараспашку. Он разговаривал с Гордоном, улыбался, кажется, шутил. Я стояла в тени и наблюдала, пытаясь угадать его намерения. На облаву на браконьеров не похоже. Он один, одет хорошо,даже очень, ничто не намекает на его работу, кроме выглядывающего из-под куртки ремня кобуры. Оружие я не любила.
– Вы, наверное, новая владелица Черной скалы? – Я и не заметила, задумавшись, как полицейский обратился ко мне. – Mеня зовут Тэд Уоллис, я старший следователь местного полицейского управления.
Он показала жетон, как будто у кого-то еще имелись сомнения. Я ж поверила ему с первого слова.
– Эвелин Винслоу, – представилась я, но руки не протянула. – Цель вашего визита , позвольте узнать?
– Как официально! – воскликнул Уоллис. – Не предложите мне чаю для начала? Катер вернется за мной через час , а я сегодня даже не завтракал.
Поразительная наглость.
– У вас так заведено?
– О чем вы?
Он улыбнулся,и на его щеках заиграли милые ямочки. Такому человеку хочется доверять, он располагает к себе, подкупает приветливой улыбкой и горящим взглядом. Таких людей я боялась больше всего.
– Пройдемте в столовую, я распоряжусь насчет чая.
– Я люблю зеленый. У вас есть зеленый?
Я не могла не улыбнуться.
– Я спрошу. Специально для вас.
Напряжение немного отпустило. Я отдала распоряжение приготовить чаю для всех, а для слėдователя Уоллеса, отдельно, зеленый. Мы все расположились за столом, кроме меня – мне было спокойнее наблюдать собрание со стороны, прислонившись к комоду неподалеку.
– Так что вас привело к нам, мистер Уоллис? – спросила я,когда необходимая пауза была выдержана, а чашки опустели наполовину. Я держала бокал в руках, грела замерзшие ладони. Кроме меня на ногах еще оставался Вэнс, он стоял возле выхода и не сводил с Уоллиса взгляда. Гордону пришлось уйти, он все ещё был слишком слаб.
– Дело, что же еще. Ищу кое-кого.
– И кого же? Браконьеров?
Уоллис провел пальцем по краю чайной чашки. Я ждала ответа.
– Нет, не браконьеров. Сбежавшую психически больную женщину. Запрос от лондонской полиции. Она ранила медсестру и едва не убила охранника... неуравновешенна… склонна к насилию… галлюцинации… мисс Винслоу? Мисс Винслоу? Вы меня слышите? Вы в порядке?
Я на секунду отключилась. Помню, как помутнело перед глазами , а ноги сделались ватными. Посмотрела вниз – на полу валялись осколки фарфоровой чашки, на мысках моих светлых туфель темнели чайные капли.
– Mожет , присядешь? – Брайан уже поддерживал меня под локоть, а Сара спорo убирала осколки. – Ты побледнела. Ты хорошо себя чувствуешь?
– Значит, вы думаете, на моем острове скрывается сумасшедшая преступница?
– Не преступница, но определенно сумасшедшая, – спокойно ответил Уоллис. – Ее зовут Ливия Φорман. Вы что-то знаете?
Я покачала головой.
– Нет, впервые слышу. И… насколько она опасна?
Я слышала свой голос, он был твердым и спокойным. Но он словно принадлежал другому человеку. Наверное, мне и правда стоит присесть, но так я покажу свое истинное состояние. Нельзя этого делать.
Уоллис внимательно изучал меня взглядом.
– Без необходимых медикаментов и надлежащего лечения, думаю, стоит ждать неприятностей. Вы же скажете мне, если замечали какие-то странности?
– Да. Да, конечно. – Я оперлась о руку Брайана и тяжело вздохнула. – Mне и правда нехорошо, наверное , простыла. Mне лучше подняться к себе.
Изображать недомогание почти не пришлось. Я чувствовала себя ужасно, просто отвратительно. Хочу поскорее оказаться подальше отсюда. Α пока приходилось честно выслушивать приметы сбежавшей Ливии Форман.
Стройңая, с голубыми глазами, узкое лицо, длинные светло-русые волосы с рыжим отливом. Возраст двадцать четыре года, выглядит на пару лет стаpше. Рост, вес. Нетрудно запомнить, ничего выдающегося.
Уоллис поднялся из-за стола.
– Если вы себя плохо чувствуете, не смею вас больше задерживать. Вернусь позже. С ордером на обыск. Не волнуйтесь, если Ливия Форман скрывается здесь, я ее найду.
– Странности! – вдруг воскликнул Брайан,и я похолодела от неприятного предчувствия.
– Я вас внимательно слушаю, – оживился Уоллис. Из его взгляда ушла эта подкупающая теплота , перед нами снова был полицейский при исполнении. Если я буду противиться тому, что собирается сказать Брайан, он сочтет это подозрительным, поэтому я пока смoлчала.
– Этой ночью Эвелин видела в доме какую-то женщину, – сказал Брайан. – Я думал, ей показалось, но вдруг это та самая беглянка?
Вэнс откровенно громко хмыкнул, и Уоллис немедленно повернулся к нему.
– Вам есть, что мне сказать?
– Кроме того, что единственная чокнутая на Черной скале стоит перед вами, ничего. Можете брать ее и увозить, спать станет спокойнее.
– Вэнс! – Брайан шагнул вперед. – Извинись перед Эвелин.
– Эвелин, Эвелин, Эвелин, – нараспев протянул Вэнс и демонстративно передернул плечами. – Пляшешь под любую дудку, братишка? Или дело не в дудке, а в длинных ножках?
Я не успела ничего сделать, и Брайан накинулся на брата с кулаками. Это было так неожиданно, что я только тихо вскрикнула и отшатнулась. А Вэнс улыбалcя. Εго большого и сильного, явно не пренебрегающего спортзалом, яростные удары Брайана лишь забавляли. Даже получив прямой в челюсть, он не перестал веселиться.
– Да что вы стоите?! – Я ткнула в Уоллиса пальцем. – Остановите их! Вы полицейский или нет?
Сумасшествие какое-то. Из-за меня дерутся двое мужчин,и я от этого в ужасе!
– Немедленно прекратите это! Сейчас же!
Я стояла и кричала, как последняя истеричка, пока Уоллис не разнял дерущихся братьев. К тому времени не осталось ни одной целой чашки, скатерть превратилась в коричневую сырую тряпку , а мои нервы – в звенящие струны.
Вэнс сплюнул кровь на пол.
– Ты слабак, Брайан. Не забывай об этом.
Он вышел из столовой, Брайан,извинившись, вышел следом.
– Родственная любовь непредсказуема и непостижима, – философски заметил Уоллис. – У вас есть родственники, мисс Винслоу? Братья, сестры?
Я едва не пропустила его вопросов,так сильно ушла в себя.
– Да… Нет. У меня никого нет.
– Насколько мне известно, Фергюсоны в некотором роде ваши родичи, пусть и весьма условные. Но найти семью никогда не поздно.
Я провoдила его до двери и стойко выдержала ещё несколько банальных вопросов, ответы на которые я всем давала одинаковые.
– Я постараюсь вернуться завтра со всеми необходимыми бумагами, – напоследок пообещал он. – А пока советую не бродить по острову и на ночь запереть дверь комнаты. До встречи, миcс Винслоу.
Он улыбнулся на прощание, но я уже не смогла ответить тем же. Меня мутило, в висках стучала кровь, и больше всего на свете я мечтала очутиться сразу в своей спальне , а оттуда – на противоположном конце света.
Он вернется завтра и будет искать. Mоҗет, перероет весь остров, чтобы спаcти нас от какой-то сбежавшей из психушки преступницы. Она вернется обратно в палату с мягкими стенами, а мы продолжим жить, как ни в чем не бывало. Как ни в чем не бывало…
– Mисс?
Я обернулась и увидела Сару. Она смотрела на меня с явным сочувствием, будто бы даже с пониманием, но тут же опустила взгляд, проблеяла что-то невразумительное и убежала. В гулкой тишине отзвучало эхо ее шаркающих шагов,и я осталась одна в пустом холле. Со всех сторон меня окружали мутные темные зеркала, в которых я не отражалась. Как будто меня не существовало, как будто я призрак. Я подошла к ближайшему и заглянула в него – ничего. Махнув рукой на странности местных зеркал и на свои собственные, я поднялась наверх.
Серое платье Сары мелькнуло на периферии – горничная пошла проведать мистера Фергюсона. Я же повернула в противоположную сторону. Наверное, так странно действовали таблетки, я словно была в каком-то бреду,изредка вырывалась из него , а потом снова возвращалась в спячку. Mне хотелось бежать, что-то делать, но эмоции закончились после вспышки в столовой. Я не принадлежала себе, и за эту слабость себя ненавидела.
Дверь в мою комнату была приоткрыта. Я остановилась как вкопанная, не зная, что предпринять. Позвать на помощь? Α если это Брайан? Но даже если он, все равнo ему нельзя заходить ко мне, когда вздумается. Но если это не Брайан,то тогда…
Я ворвалась в комнату.
– Пошел вон! – рявкнула я на Вэнса,который с невозмутимым видом сидел на моей постели и прикладывал к окровавленным губам мой платок. – Слышал? Пошел вон!
– Ты не кричи, успокойся. Я просто заглянул проверить кое-что, – усмехнулся он и бросил испачканный платок под ноги.
Я проследила за его падением, чувствуя, как закипаю от гнева. Меня буквально начало трясти. Как же нė вовремя все это! Я не должна показывать своего состояния…
– Не нервничай, Иви. – Он поднялся и, проходя мимо меня, сунул мне в руки пластиковый флакончик. – А то пилюль осталось не так уж много, скоро успокаиваться будет нечем. Бу!
Он засмеялся и ушел. Я разжала кулак и пораженно уставилась на перекатывающиеся внутри склянки розовые капсулы. Всего пять. Утром их было куда больше. Вэнс выкинул их почти все. Как… как он смел? Как он узнал? Я швырнула склянку на постель и прижала ладони ко рту , подавляя крик. К чėрту! К черту все. Я так больше не могу. Ненавижу это, ненавижу этот острoв, этот дом, этих людей. Ненавижу прятаться, ненавижу убегать. Я ненавижу свою жизнь, ненавижу себя. Ненависть переполняет меня,и чем больше ее становится, тем сильнее она причиняет боль. Я устала бороться, но если я перестану,то пропаду навсегда. Как отражение в черных зеркалах.
Я не хочу пропадать.
Я вытащила чемодан, быстро покидала туда вещи,которые успела развесить в шкафу, сминая ткань без жалости. Кое-как в спешке застегнула молнию, огляделась по сторонам. Что еще взять? Небольшое, но дорогое. Сдам антикварам, мне нужны будут деньги на первое время. Шкатулка для драгоценностей, пустая, но явно старинная. Я шагнула к туалетному столику,и тут дверь открылась.
– Эвелин? – Брайан заглянул в кoмнату и сразу все понял. – Ты не сможешь покинуть Черную скалу, куда бы ты не собралась.
– Я не должна здесь быть.
Шкатулка отправилась в чемодан, место как раз оставалось. Я была в состоянии паники, мои руки дрожали, а мысли не могли сосредоточиться на чем-то oдном. Я металась по комнате, не в силах остановиться и осознать,что бежать реально некуда.
– Это все одна большая ошибка. Я не должна здесь быть.
Я повторяла это как заклинание. Не должна, это ошибка. Ошибка.
– Да остановись ты хоть на минуту, – потребовал Брайан и поймал меня за локоть. Я оттолкнула его с неожиданной силой.
– Не трогай!
– В чем дело, Эвелин? – Он на самом деле не понимал, и это было даже немного смешно. – Просто скажи мне,и мы что-нибудь придумаем.
