Текст книги "Звезда болот"

Автор книги: Мария Дубинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Дубинина Мария
ЗВЕЗДА БОЛОТ

В воскресный день к площади было не протолкнуться. Лу прекрасно знал об этом и потому не пожелал покидать пределов нашего относительно спокойного жилища. Три выходных дня превращали город в цирковую арену с агрессивными клоунами, каждый из которых стремился продать свой товар выгоднее, чем конкуренты, и народу такого прибыло со всех концов немерено. Я подняла голову и, естественно, увидела свободно парящий над западными воротами корабль с опущенными парусами, в простонародье именуемый пароходом, что абсолютно точно передавало его сущность. Чудо прикладной механики путешествовало по воздуху с помощью парового двигателя, а вот оторвать от земли это чудо помогает специальный алхимический амулет. Такой вот синтез двух противоборствующих наук.

– Смотри, куда прёшь! – рявкнул над ухом дородный детина с увесистым баулом на плече. Я не поняла, к кому он обращался, но на всякий случай посторонилась. Профессия охотников за диковинами предполагает постоянный риск, однако сейчас мне грозило быть растоптанной галдящей на все лады толпой – не слишком приятная смерть. Человеческий поток в тот же миг снес меня в сторону, и пришлось продвигаться к площади окольными путями, через узкую мрачную улочку с ремесленными мастерскими. Строго говоря, все улицы города из-за одинаковых серых, уходящих ввысь, каменных стен домов выглядели угрожающе и мрачно, особенно если какая-нибудь нерадивая хозяйка решит от души выплеснуть из окна помои. А еще в этом квартале жутко воняло густой маслянистой жидкостью, коей местные механики смазывали свои металлические шедевры.

Дверь одного из домов резко распахнулась, едва не впечатав меня в стену.

– За нами будущее, Дональд! – на улицу выскочил длинный неотесанного вида парень в замызганном кожаном фартуке. – Мы будем двигать прогресс!

– А вот и нет, Дон! – за ним следом отчаянно просеменил, быстро-быстро перебирая короткими ножками, низкорослый оппонент. Спор, похоже, шел по кругу и далеко не в первый раз.

– Только вот не заводи свою песню про олово, превращающееся в золото.

– Свинец!

– Болван!

– Сам болван!

Я невольно прислушалась. Идея о «философском камне», лелеемая не одним поколением алхимиков, была мне знакома, однако я принципиально не бралась за поиск компонентов, якобы входящих в его состав. Меня потом мой же пегас засмеет. И вообще, что в этом камне может быть такого философского, что он станет делать из свинца золото?

Меж тем спорщики перегородили и без того не слишком широкую улицу и махали руками.

– Нельзя вдохнуть разум в бездушную машину! – кипятился короткий Дональд. Из окон потихоньку начали высовываться заинтересованные или раздраженные шумом люди.

– Нет ничего невозможного! – яростно парировал длинный Дон. – А ты и твоя алхимия застыли в развитии! – некоторые зрители согласно загомонили, а кто-то швырнул в оратора огрызок.

– Неправда!

Я как-то протиснулась мимо и пошла дальше своей дорогой. Этот извечный спор представителей двух мировоззрений в очередной раз ни к чему не приведет. Я с большим подозрением относилась к поделкам механиков, но ведь и от них есть польза, тот же пароход, к примеру. Города строились на манер крепостей и добираться из пункта А в пункт Б иногда было не просто долго, но и небезопасно.

Через площадь пробралась с боем. И кто надоумил старика селиться именно здесь? Лу бы сказал, да по счастью дома остался. Мастер Брокк занимал два этажа коренастой невысокой башни из светло-серых базальтовых блоков, так плотно пригнанных друг к другу, что казались единым монолитом.

– Доброе утро, милочка, – мастер Брокк порхал по лаборатории нелепым седым мотыльком. – Какой сегодня чудный день!

Я считала иначе, да что с него взять – он из своей берлоги не выходил уже, наверное, целую вечность.

– Мне записку передали. Работа есть?

Старичок энергично подпрыгнул, едва не запутавшись в длиннополой мантии:

– Ах, милочка! Работа всей нашей жизни!

После таких слов у меня зародились первые сомнения. Восторженность моего постоянного работодателя – дело привычное, но что-то мне подсказывало, что «дела всей нашей жизни» у нас с ним разные. У меня его вообще еще не было.

Лу сейчас бы точно не помешал. Умный говорящий зверек сумел бы отстоять свое мнение, и ушла бы я домой, дожидаться очередного заказа, но нет, отступить я не успела.

– Я разгадал секрет философского камня!!!

У меня уши заложило. Да, конечно, сотни прославленных магов древности не смогли, а мастер Брокк смог.

– До свидания, мастер Брокк, – я повернулась к выходу.

– Эй, постой, ты куда? – я, даже не оборачиваясь, отлично представляла, как поднялись домиком седые брови и жалостливо затряслись пухлые розовые щеки. – Мы прославимся на весь мир!

Пришлось повернуться и объяснить, что я не берусь за поиск мифических ингредиентов к мифическим рецептам не менее мифических артефактов. Это и стало моей роковой ошибкой. Старичок весь съежился, затрясся и пустил крупную прозрачную слезу. Отказать ему – все равно, что отобрать игрушку у ребенка.

– Я очень занята, – маленькая ложь во благо. – Что вам конкретно надо?

Алхимик настороженно прищурился:

– А ты добудешь?

– А сколько заплатите?

Профессия охотников за диковинами была бы бессмысленной и никому не нужной, если бы не один прелюбопытный факт. Почти вся земля, за пределами городов, не обжитая людьми, подверглась изменению во время Великой Катастрофы, и людям неподготовленным дальние путешествия могли стоить жизни. Хищные растения, жуткие чудовища, ядовитые испарения – не самый лучший стимул для прогулок. Государственные алхимики по максимуму расширяли защитные зоны вокруг крепостей, крупных поселений и центральных трактов, но для нужд самих алхимиков порой требовались предметы весьма и весьма экзотические, и тогда они нанимали специальных людей вроде меня, рискующих жизнью за деньги. Однако я не была уверена, что очередной «философский камень» стоил моих усилий.

Хитрый старик назвал секретный ингредиент. И без дополнительных пояснений я знала, где он, скажем так, находится.

– Вы с ума сошли! Через Болота практически не летают пароходы, а Пенелопа не осилит такой путь.

– О, милочка! Если ты возьмешься, я обеспечу тебе личный пароход.

Вот тут мне точно стоило отказаться. Ну откуда, спрашивается, у престарелого алхимика среднего пошиба личный пароход? Или пока меня не было в городе, старичок нашел клад?

Мастер Брокк почувствовал мою неуверенность и быстро сунул в руки смятый листок:

– Сходи по этому адресу, назови мое имя и пароль, – он понизил голос до трагического голоса, достойного подмостков столицы, – «одуванчик».

Меня разобрал смех – чуть не подавилась, но мастер так и светился от гордости, точно уже получил патент на «философский камень». Пришлось согласиться.

Не теряя времени даром, я отправилась по указанному адресу. И снова меня поджидал сюрприз – сегодня я уже шла этой дорогой, когда пробиралась к площади.

– Вам кого? – из окна высунулся уже виденный мною длинный Дон. Я немного стушевалась:

– Я от мастера Брокка, алхимика.

– И что? – похоже, упоминание о ненавистной алхимии его ничуть не порадовало. Я, в свою очередь, не ожидала такого приёма. Из соседних окон повысовывались зрители, и мне не очень хотелось при них произносить пароль.

– Ну? – Дон начинал терять терпение.

– Одуванчик.

– А?

– Одуванчик. Пароль «одуванчик», что не ясно-то?

Парень скрылся в окне, и очень скоро входная дверь приоткрылась.

– Ну и кто меня спрашивает?

«Одуванчиком» оказалась невысокая коренастая девица с копной спутанных медно-рыжих кудряшек. Она что-то такое прочитала по моему лицу и старательно замотала головой:

– Не! «Одуванчик» – это не я!

– А кто?

Рыжая прижала грязный палец к губам:

– Секрет. Залетай давай, что на улице торчать, – и гаркнула неожиданно зычно, обращаясь уже к соседям. – Чего уставились? Дел своих нету?

Я ожидала, что меня сразу проведут в жилую часть дома, но девушка шмыгнула носом и неловко протянула вымазанную в машинном масле ладонь:

– Называй меня Вегой.

После упоминания мной имени мастера Брокка, Вега расцвела:

– Наконец-то! Я уж подумала, забыл он. Только дядю обрадую и полетели.

Я едва успела схватить ее за локоть:

– Эй! Я еще не собралась.

Она вырвалась и бросила на ходу:

– Зато я уже собралась.

С трудом мне удалось выторговать час на сборы, и только по пути домой я осознала, в какую переделку влипла.

Говорящий крыс потерял дар речи, что с ним еще ни разу не случалось:

– Ни за что! Не выношу сырость, насекомых и грязь. Сама туда лети!

– Но ты же крыса, – я редко позволял себе такое проявление шовинизма, но иногда Лу бывал просто невыносим. – Ты должен любить сырость и грязь.

– А ты когда-нибудь была крысой? Нет? Тогда помалкивай.

Я пожала плечами и принялась собирать сумку. Когда все было готово, Лу запрыгнул в рюкзак сам – кому охота оставаться одному в пустой квартире на голодный желудок?

Встречу назначили за городом на самой границе охраняемых земель. Пегас легко приземлилась на траву неподалеку от странного сооружения, накрытого гигантским покрывалом. Вега уже ждала.

– Наконец-то! – похоже, это было ее любимое выражение. – Тебя только за смертью посылать.

Я не стала шутить на эту тему, хотя на языке так и вертелась подходящая колкость. Вместо этого я спросила:

– На чем мы полетим?

– Вот, – Вега показала на нечто под балдахином. – Мое детище!

Она скользнула под покрывало и долго не показывалась. И вдруг полотнище начало подниматься, медленно приобретая шарообразную форму, пока полностью не взмыло над корпусом из дерева.

– Что это?!

Довольная Вега перегнулась через борт и счастливо рассмеялась:

– Это мой «Одуванчик». Не бойся, иди сюда. Я скину лестницу.

«Одуванчик» был удивительным, совершенно необыкновенным кораблём, и я не погрешу против истины, если скажу, что он был уникален. Взобравшись на борт, я осмотрела каждый дюйм судна, заглянула на капитанский мостик, где меня ждал настоящий сюрприз.

На приборной доске кое-чего не хватало. Кое-чего очень важного, буквально жизненно необходимого.

– Как мы собираемся взлетать?

Вега упрямо и гордо вздернула подбородок:

– Очень просто. Современные пароходы поднимаются в воздух благодаря алхимическим амулетам, которые, скажу я тебе, стоят недешево и нуждаются в регулярной подзарядке. Какой толк от парового двигателя, если в воздухе эту махину держит алхимия? Ученые не пытаются придумать ничего нового, да и зачем? Ведь все и так хорошо. А почему тогда так мало пароходов в небе и все они в руках богатеев да министров?

Внезапно Вега побежала к надстройке на корме корабля:

– Мы взлетим без всякой магии, – она зажгла огневую палочку и торжественно улыбнулась. – Я усовершенствовала двигатель, теперь горячий воздух будет идти в дополнительном направлении. Вверх!

Горячий воздух наполнил огромный шар-купол, и корабль плавно оторвался от земли, набирая высоту. Когда мы поднялись достаточно высоко, Вега открыла остальные клапаны и поддала жару. Тепло двинулось привычным путем. Мы полетели вперед.

Девушка пустилась в пляс, радостно хохоча, и я разделяла ее восторг. То, чего она смогла добиться, могло стать настоящей революцией в воздухоплавании!

– Если мы, конечно, не разобьёмся, – буркнул Лу, совсем не впечатленный полетом без магии.

Но что с него взять, сухопутная крыса.

Я же с детства любила высоту, забиралась на крышу и, рискуя сверзиться, смотрела вниз и мечтала о крыльях. Потом мне подарили пегаса, и моя мечта сбылась. У Веги пегаса не было и вряд ли когда-нибудь будет, и ее детский восторг заполнял все вокруг, даже Лу, кажется, перестал кривить острую мордочку.

– Мы летим без магии, Ардис! – самозабвенно кричала рыжая девушка-механик. – Мы летим!

Мне становилось то весело, то дико страшно, что мы рухнем, но весело все же больше.

Шел второй день полета. Небо неуловимо менялось, час от часу становясь темнее, наливаясь сизой тяжестью. Солнце едва пробивалось сквозь тучи. Мы, не сговариваясь, все чаще подбрасывали торф в топку, чтобы прибавить ходу, но оторваться от надвигающейся грозы никак не получалось.

Пока Вега копошилась в двигательном отсеке, я разглядывала тучи. Нам почти удалось уклониться с линии грозового фронта, но меня все еще что-то смущало. Может, маленькие черные точки на горизонте. В рюкзаке была складная подзорная труба, я достала ее, не спеша настроила, всмотрелась вдаль и едва не уронила трубу за борт.

– Иглокрылы! Иглокрылы по правому борту! Сажай корабль, живо!

Может когда-то, до Катастрофы, иглокрылы были обычными пташками, вроде голубей на городских площадях, однако теперь они превратились в огромных тварей с размахом крыльев под десять футов и стальным оперением. Одного такого перышка хватило бы, чтобы прошить наш «одуванчик» насквозь.

– Но под нами же болото! – растерянно воскликнула Вега. Я отмахнулась, спешно пакуя вещи:

– Слушай внимательно. Когда я скажу, прыгай. Поняла?

Я натянула летные очки и приготовилась. Жаль, конечно, корабль, все-таки оригинальная конструкция. Но жизнь дороже…

Вегу пришлось выталкивать силой. Сцепившись в клубок, мы покатились по грязи, захватывая ртами вонючую жижу. Пароход со скрежетом рухнул неподалёку, обдав нас отвратительной мутной волной.

– Стой, дура! – я перехватила обезумевшую девушку за ноги и повалила на землю. – Котел может взорваться в любую минуту.

Пробитый пером иглокрыла шар сдулся и облепил деревянный корпус – жалкое зрелище. Взорваться он так и не взорвался, зато взорвалась его создательница. Разразившись бурными рыданиями, она целый час не желала трогаться с места, пока я сооружала некое подобие шалаша из досок и парусины. Занятая этим делом, я могла хотя какое-то время не думать о том бедственном положении, в котором мы очутились. А приятного в нем действительно было мало – одни в сердце болот (я бы даже сказала Болот), без еды и надежды на совершенно случайно проплывающий над нами пароход долго мы не протянем. Украдкой я достала компас и тут же спрятала бесполезную железяку обратно, измененный до неузнаваемости, изуродованный Катастрофой магический фон подстроил под себя даже законы природы, которым, между прочим, приличествовало оставаться неизменными в любой точке света. Когда убежище было готово, я побросала под навес пожитки, в основном мои, и позвала Вегу. Девушка на удивление легко согласилась. У меня даже возникло неприятное чувство, что она старательно симулировала истерику, чтобы не помогать, только глаза у нее были красными и слезящимися, а нос распух до неприличия.

– Нас ведь будут искать, да? – это было первой фразой, что она произнесла с момента крушения.

Прежде, чем я придумала утешительный и в меру травмирующий ответ, мне на плечо взобрался Лу и, возмущенно шевеля длинными усиками, резко заявил:

– Не будут, глупая ты девчонка. Пароходы здесь не летают, а помощники алхимиков слишком часто пропадают, чтобы их всех искали, высунув языки.

Вега вытаращила глаза и смертельно побледнела. Мерзкий крыс, только его откровений нам обеим и не хватало!

– Вега, не слушай е…

– Он разговаривает! Совсем как человек! – девушка протянула руку к зверьку и едва успела отдернуть, прежде чем острые зубы сомкнулись на ее пальцах. – Что это такое?

Если бы крысы умели краснеть, белоснежная шкурка Лу приобрела бы насыщенный бордовый цвет. Он даже, кажется, задрожал от злости:

– Я не «что», я «кто»! Тебя вообще чему в школе учили, невежда? Я, да я… Ну скажи ей, Ардис!

Я не выдержала и громко расхохоталась. Через пару секунд ко мне присоединилась Вега, сначала тихо и смущенно, постепенно набирая громкость, и вот мы уже обе повалились на спины от смеха. Мокрые, грязные, в ссадинах и кровоподтеках, мы хохотали как сумасшедшие, не обращая внимания на возмущенное верещание Лу. Отсмеявшись, я все-таки пояснила:

– Это дамбо, крыса-телепат. Искусственно выведенная порода. Говорят, хотели сделать из них шпионов.

– Ну и как, сделали?

Я пожала плечами:

– Не знаю. Наверное, они на то и шпионы, чтобы о них никто не знал.

На болота стремительно опускались сумерки. Мы заночевали в шалаше. Моя подруга по несчастью заснула быстро и довольно крепко, потому как я полночи ворочалась с боку на бок от холода и беспокойства, а она даже не шелохнулась. В очередной раз завистливо посмотрев на ее веснушчатый профиль, я принялась считать пегасов, обычно это помогало мне заснуть. Через час пегасы медленно превратились в пароходы и плыли они так медленно, что я все-таки не выдержала и на сорок первом пароходе провалилась в сон.

Утром я решила заняться тем, зачем, собственно, вся эта опасная авантюра и затевалась. На самом деле я была зла. Просто невероятно зла! Лететь за тридевять земель, в кишащие непонятно чем болота, в которые ни один здравомыслящий человек не сунется ни за какие деньги – и все ради чего? Неведомого цветка, которому приспичило произрастать именно в этих дебрях! Говорят, раньше, до Катастрофы, он рос по всему миру и найти его мог даже ребенок. Наверное, тогда все было немного лучше и легче, правда, я тогда стала бы не нужна, а жить-то на что-то надо.

– Как, говоришь, он выглядит? – отвлекла меня Вега своим звонким и не в меру громким голосом.

– Белый, крупный, похож на… – я запнулась. Сложно найти сравнение, когда цветов в городах почти не осталось, – большую водную ромашку.

Вега запрыгала по кочкам, как маленький ребенок. Я крикнула ей, чтобы не забывала об осторожности, а сама продолжила разбираться в собственных, весьма странных ощущениях.

Во-первых, мы пережили ночь без приключений. Где все эти чудовища и болотные твари, которыми тут все должно кишеть? А во-вторых, ночью я, кажется, слышала звук, похожий на подземный гул двигателя. Могло и показаться, а могло и…

– Арди-и-ис!

Кричала Вега. Мы с Лу быстро переглянулись, и я поспешила на голос.

Рыжая непоседа умудрилась довольно далеко уьежать. Продираясь сквозь колючие заросли чего-то, отдаленно напоминающего смесь шиповника и какого-то еще не менее колючего кустарника, я расцарапала себе все, что можно. Вега стояла на одинокой кочке посреди бурой мерзко пахнущей жижи с таким потерянным лицом, будто ни много ни мало, а прощалась с жизнью. Завидев меня, она приложила палец к губам и что-то прошептала – ничего не понятно, за ее спиной торчали из воды голые кривые побеги. Я помахала девушке рукой. Она отчаянно затрясла кудрявой головой, и в это момент я разглядела, что это были за «побеги»…

– Что это еще за… – недовольно забурчал крысеныш, выглянув из сумки. Я не успел заткнуть его зубастую пасть.

«Побеги» синхронно повернулись на звук, я успела только обменяться с Вегой взглядами, как десятки хищных щупалец вылезли из болота и начали слепо шарить по сторонам в надежде поживиться свежим мясом. Смертоносные плети со свистом проносились в дюймах от моего лица. Я схватила Вегу за руку и потащила прочь, как вдруг она сдавленно пискнула и рухнула в трясину, да так резко, что едва не утащила меня за собой.

– Спаси меня! Спаси меня! – заголосила она, наплевав на опасность. Одно щупальце тут же вцепилось в ее левую руку, утягивая на дно. Рыжая голова скрылась под водой, секундой позже показалась снова, истошно вопя. Теперь все обитатели болот точно знали о нас.

– Заткнись! – я изо всех сил потянула ее одной рукой, а другой выхватила из-за голенища нож и попыталась отрубить им щупальце. С первого раза не получилось, со второго тоже, но разозленное чудовище отцепилось от Веги и уже примерялось ко мне.

– Бросай ее и беги, идиотка! – пищал Лу из сумки, но я не планировала следовать его совету.

Я отпустила руку девушки и в спешке нашарила в рюкзаке тщательно оберегаемый предмет. Это была наша последняя надежда на спасение, но жизнь Веги… Жизнь всегда дороже. Я размахнулась и зашвырнула в воду сигнальную ракету… Мутная коричневая жидкость озарилась нестерпимо-ярким красным светом, одновременно закричали и Вега и прячущийся в глубине монстр, и, кажется, я тоже. Минуту спустя мы бежали прочь, под спасительную сень чахлых деревьев.

После мы вполне ожидаемо поругались. В смысле, я и Лу, а Вега сидела в сторонке и беззвучно, но очень искренне, рыдала. Такими темпами обезвоживание грозило ей гораздо раньше, чем мне. Пригрозив дамбо пожизненным заключением в клетке для грызунов, я отошла к рыдающей девушке и неловко погладила по вздрагивающему плечу:

– Уверена, нас уже ищут. Ты ведь сказала родственникам, куда летишь?

Рыжая подняла заплаканную мордашку и, громко шмыгнув носом, кивнула. Говорить она пока еще не могла. Может, оно и к счастью.

– Вот видишь, – улыбнулась я. – Значит, бояться нечего.

Вега перестала реветь, но зато круглыми глазами уставилась в одну точку, куда-то за мою спину. Когда люди так делали, я начинала нервничать.

– Вега…

– Ардис!

Мысленно дав себе затрещину за раздолбайство, я обернулась. В лицо мне полетела резко пахнущая пыль, и мир буквально взорвался цветными искрами. В темноте, последовавшей за этим, пронзительно пискнула Вега, и скоро все окончательно стихло…

То, что на нас напало не очередное болотное чудовище, было понятно сразу, если, конечно, со страху не спутать круглые защитные очки с фасеточными глазами. Я не спутала. Пыльца, которой нас усыпили, не только на редкость дурно пахла, но и оставляла после себя сухость во рту и жуткую головную боль. Привычная к самым разным неприятным ситуациям, вроде этой, я не спешила показывать, что пришла в себя, вместо этого прислушалась, ловя малейший шорох. Скрипят деревянные половицы под тяжелыми шагами где-то неподалеку, тарахтит бензиновый генератор – примитивная замена магической энергии алхимических амулетов. Мерцает лампочка под потолком, но это я уже отмечаю, слегка разлепив веки. Сквозь образовавшуюся щелку мало что было видно, разве что неокрашенные доски пола, да мои собственные ноги в высоких шнурованных ботинках. Жидкая грязь на них успела подсохнуть и покрыть кожу бурой коркой. Значит, времени прошло достаточно много.

– Эй, ты слышишь? Ардис?

Скрываться дальше не имело смысла, и я повернула голову к Веге, также как и я, привязанной к колченогому стулу. Девушка не плакала, но глаза у нее были красные, как у вурдалака.

– Ардис, где мы? – жарким шепотом спросила она. – Что происходит?

– Да, Ардис, скажи ей.

Снова эти тяжелые громыхающие шаги, и в дверях показалась высокая женщина с копной вьющихся черных волос со сверкающими в них серебряными прядями ранней седины. На незнакомке была простая куртка из мягкой коричневой кожи и длиннополая юбка, полностью скрывающая ноги. Женщина смерила нас насмешливым взглядом и, скрестив руки на груди, привалилась к одиноко стоящему у стены столу. Мне она сразу не понравилась, что, впрочем, не удивительно, ведь мы-то связаны, а она нет.

– Кто вы?

Женщина покачала головой:

– Неправильно. Вопросы здесь буду задавать я.

Она гаркающей походкой подошла ко мне и хлестко ударила по лицу наотмашь. Рот наполнился кровью от случайно прикушенного языка. Вега тихо заскулила от страха.

– А теперь попробуем еще раз. Кто вы? Зачем искали меня?

Рыжая быстро затараторила:

– Мы никого не искали, мы просто мимо… мимо пролетали. Мы не…

Тюремщица на нее даже не взглянула. Пришлось ответить самой, хотя разбитые губы очень болели:

– Она говорит правду. Мы прилетели на поиски растения, мы ничего не знали о том, что на болотах есть люди.

После моих слов женщина смертельно побледнела:

– Охотницы за диковинами! Будь я проклята!

Вега пискнула что-то возмущенное, но ее никто не услышал.

– А кто вы? – рискнула я спросить. Едва ли станет хуже, чем сейчас.

Женщина без предупреждения поставила ногу мне на колени и задрала подол юбки.

– Я была такой же, как ты, пока эти трусы, что зовут себя магами, не бросили меня умирать! Смотри! Смотри, что со мной стало.

Посмотреть было на что. Ногу от колена и ниже заменял металлический протез, пронизанный гибкими трубками, по которым струилась густая серебристо-серая жидкость. Конструкция поражала воображение. Я никогда прежде не видела ничего подобного. Вега, похоже, тоже:

– Аргентит! Но как? Как вы заставили это двигаться?

– У меня были хорошие мастера.

В этот момент в комнату вошел коренастый мужчина в рабочем комбинезоне, и что-то прошептал женщине на ухо. Та без слов развернулась и вышла, он последовал за ней.

– Итак, аргентит, – я повернула голову к подруге по несчастью. – Откуда ты о нем знаешь?

Девушка смущенно призналась:

– Мой дядя Дональд – государственный алхимик.

Смешанные семьи были редким явлением, это к вопросу от разности мировоззрений механиков и алхимиков. Но это сейчас не главное.

– Ты понимаешь, что это значит? – я собиралась осторожно подвести Вегу к печальному выводу, но она и сама догадалась:

– Нас теперь точно убьют, да? Аргентин дорогое и редкое вещество, если мы расскажем кому-нибудь о новом месторождении…

– … налаженной торговле этой шайки головорезов придет конец.

Я замолчала, вспоминая слова бывшей охотницы за диковинами. Без ноги она не могла больше приносить пользу, но чтобы бросить умирать? Разве могли маги пойти на такое? И кто? Может быть, я даже их знаю, работаю на них?

– Ардис? – Вега совсем раскисла. – Представляешь, механики и маги объединились и создали нечто невероятное. Искусственную ногу! Если бы я могла вернуться домой и попробовать сделать что-то подобное…

Что я могла сказать? Ничего умного в голову не приходило, разве что…

По полу что-то быстро пробежало, цокая острыми коготками, взобралось по моей ноге вверх и угнездилось на плече, зарывшись в растрепанные волосы.

«Ну и вляпались же мы, скажу я тебе. На кухне собралась целая орава мужиков, один другого страшнее».

Голос Лу раздался прямо у меня в голове, не прибавляя приятных ощущений, но я все равно очень ему обрадовалась. Ответила тоже мысленно, чтобы не привлекать внимания. Получив указания, хитрый крысеныш проворно скрылся. Надеюсь, у него все получится, и мелкий поганец не решит отыграться за годы, проведенные в седельной сумке моей Пенелопы. Я приготовилась ждать.

Наконец, гул голосов в соседней комнате стих. Сонный порошок действовал, как правило, не сразу, так что Вега успела задремать. Разбудил ее Лу, громко возвестив, что «миссия» выполнена.

– Что происходит? – сонно заморгала глазами девушка. Я как раз скинула с рук перегрызенные дамбо веревки и с наслаждением разминала затёкшие одеревеневшие запястья.

– В моем рюкзаке полно потайных карманов с разными полезными мелочами, – ответила я, весьма собой довольная. – Вроде сонного порошка.

Вега торопливо освободилась от веревок, и мы, захватив свои немногочисленные вещи, покинули негостеприимный дом. Нас никто не преследовал, но совсем скоро мы едва не столкнулись нос к носу с пятеркой мужчин с кирками на плечах. Они оживленно переговаривались и, к счастью, не заметили нас. Но это был лишь вопрос времени – они обнаружат пропажу и пустят за нами поисковый отряд. Я потянула Вегу за собой, не слишком озадачиваясь запутыванием следов – главное, убежать подальше и надеяться на удачу.

По дороге меня мучал один вопрос – как на болотах можно было добывать аргентит, который вообще-то, насколько мне было известно, содержится в горной руде. И что за звук я слышала прошлой ночью? Звук, так похожий на гудение двигателя. Я задумалась настолько, что едва не угодил в трясину.

– Стой! – Вега удержала меня за локоть. – Тебе это ничего не напоминает?

Я заметила про себя, что это, с позволения сказать, приключение сильно повлияло на юную девушку-механика. Она перестала плакать по поводу и без и наконец-то начала здраво соображать. Последовав совету, я присмотрелась к видимо спокойной поверхности болота, испещренной заросшими травой кочками и затянутой редкими проплешинами ряски. Вглядывалась долго, до рези в глазах, пока далеко позади не раздались громкие голоса. Погоня!

Вега вцепилась в меня не хуже Лу и быстро-быстро зашептала:

– Посмотри на некоторые кочки. Они шевелятся.

Я загребла полную ладонь грязи и зашвырнула в самый центр прудика. Часть «кочек» одновременно погрузилась под воду, а в воздух взмыли десятки знакомых щупалец. Не найдя добычу, они снова скрылись в мутной воде. Мы оказались между двух огней.

– Что делать будем? – Вега нервно оглядывалась, в любую минуту готовая сорваться на бег. Я понимала, что чем скорее мы примем решение, тем скорее все это закончится. Тем или иным способом.

– Идем вперед. Очень, очень осторожно.

Неведомые обитатели болота реагировали, судя по всему, именно на звук, иначе как объяснить, что молча и предельно тихо мы дошли аж до середины опасного участка, а вот когда ватага орущих молодцов высыпала из-за чахлых деревцев, вода буквально вскипела. Мы побежали, не разбирая дороги, на ходу уворачиваясь от беснующихся живых плетей, перепрыгивая с кочки на кочку, падая в грязь, вытаскивая друг друга и, о чудо, живыми добрались до суши. Чего нельзя сказать о наших неосторожных преследователях. А ведь они должны бы знать болота как свои пять пальцев…

Провожаемые отчаянными криками, мы с Вегой пошли дальше.

Это была далеко не первая моя вылазка в столь дикие и измененные Катастрофой мест. Я добиралась до самого моря и дальше, продиралась сквозь заполоненный мутировавшими деревьями лес. И даже один раз меня занесло в пустыню! Но затхлый сырой воздух болот, запах гнили и жижа, хлюпающая в ботинках, доконали меня. Моя спутница что-то оживленно говорила, жестикулировала, иногда забегала вперед и быстро возвращалась, а я думала только о том, как бы скорее отсюда выбраться. А еще о том, могли бы здесь раньше быть горы. Наверное, могли.

– Слышишь? – Вега остановилась и запрокинула голову. Мы почти добрались до места нашего крушения, сквозь низкорослый редкий кустарник уже виден был остов «одуванчика». – Ну послушай же! Вот!

Я послушно подняла голову к небу и прислушалась. Слух не обманул Вегу. Где-то над нами летел пароход. Обнявшись на радостях, мы поспешили к обломкам, где нас легче было бы заметить с воздуха, когда Вега вдруг резко затормозила и позвала меня.

– Ну что еще? – отвлекаться не хотелось. Вместо ответа девушка указал пальцем куда-то налево. Вид у нее при этом был на редкость восторженным. Я проследила за ее взглядом и замерла, пораженная открывшейся мне красотой.

На зеленой от водорослей воде покачивался самый прекрасный цветок из всех, что я видела и вообще когда-нибудь увижу. Снежно белый снаружи, а внутри – чуть розоватый, с трепетно раскрывшимися на встречу тусклому солнцу нежными лепестками и яркой желтой сердцевиной. Цветок испускал волну сладковатого аромата, от которого кружилась голова. А еще он был большим, больше, чем мне представлялось по рассказам мастера Брокка, и напоминал сияющую звезду, звезду болот. И он был живым. Даже живее, чем я.