Текст книги "Жена для киллера (СИ)"

Автор книги: Марина Владимирова-Бойко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Глава 34

– А если не угадаем? – все же я волновалась. Попыток у нас не так уж и много. – Может, есть смысл найти все остальные?

– Может и есть, – Марат смотрит на серебристый контейнер, который изготовлен из очень прочного материала.

– Если бы мы нашли остальные четыре, то с легкостью подобрали бы код к этому пятому.

– Не могу понять, почему ты утверждаешь, что их пять? Если всего в блокноте указано, пять комбинаций, это не значит, что и кейсов пять. Может он просто таким способом шифровал свои данные.

– Мне кажется, что нужно попытаться поискать, – эта мысль занозой засела у меня в голове и никак не давала покоя. Я пыталась донести ее до Марата.

– Ладно, – согласился со мной он и спрятал кейс обратно.

– Кажется, знаю, где они спрятаны, – радостно вскрикнула я и еще раз взглянула на одну из страниц блокнота. Затем подошла ближе к Марату и снова на эмоциях произнесла:

– Смотри! Это адреса. И по этим адресам могут храниться нужные нам чемоданчики. Давай съездим туда?

– Ты снова утверждаешь. Это всего лишь предположение. Волков мог спокойно догадаться, что мы рассекретили его записи и перепрятать их в другое место, – грубо сказал Марат, а затем развернулся и направился к выходу. Я последовала за ним.

Догнала уже на лестнице, затем дотронулась до его руки и мягко произнесла:

– Я просто хочу скорее разобраться со всем этим. Он тут же крепко обхватил мою хрупкую кисть и твердо произнес:

– Я тоже хочу. Пойдем лучше, нужно закончить все приготовления к завтрашней церемонии.

И снова туманное осеннее утро. Рядом Марат. Мило спит, подложив ладони под голову. По моему телу пробегает легкая дрожь. Все же я волнуюсь, как настоящая невеста перед свадьбой. Как же хорошо, что он у меня есть. Как же хорошо… Пытаюсь бесшумно подняться с кровати, но ничего не получается. Марат резко открывает глаза. Смотрит на меня, а под его тяжелым взглядом, мое тело каменеет. Не могу пошевелиться. Настолько проникновенно смотрит он на меня.

– Доброе утро красавица!

– Привет. Как спалось?

– Мне снилась ты…, – он не договаривает. Я рывком тянусь к нему, крепко обхватываю руками его шею и целую, целую, как в последний раз.

– Что с тобой? – он смотрит на меня, слегка приподняв свои грозные брови.

– Не знаю. Предчувствие у меня…, какое-то не хорошее.

Он снова улыбается, показывая свои белоснежные зубы.

– Глупости. Это просто нервы. Тебе же не каждый день приходится выходить замуж? Тем более венчаться в церкви?

– Да, – смущенно опускаю глаза и еще крепче прижимаюсь к его сильной груди.

– Все будет хорошо, детка! Теперь у нас все будет хорошо.

***

Небольшая церковь с блестящими золотыми куполами, я крепко обхватила руку Бориса Петровича. Аккуратно приподнимаю подол платья, чтобы не испачкать, иду по деревянной лестнице и с нетерпением жду встречи с Маратом. Он уже ожидает меня там, возле алтаря. Накидываю на голову ажурный, легкий платок и уверенно иду к нему. К своей судьбе.

Церемония у нас скромная. Только я и он. Еще Борис Петрович и Матушка Мария согласились нам помочь.

Подхожу ближе к нему и не могу сдержать улыбки. Крепко в руках сжимаю свечу и никак не могу отвести глаз от Марата. Все происходит, как в каком-то приятном сне.

Вот наши кольца. Он берет и надевает мне на палец, затем моя очередь. Но неожиданно обручальное кольцо выскальзывает из моих рук и падает. Не знаю, что и делать. Стою, как истукан. За моей спиной послышался тяжелый вздох матушки.

– Ой, плохо… Ой плохо это…, – раздается ее тихий голос.

Борис Петрович не растерялся, поднял кольцо и протянул мне. До сих пор мои пальцы дрожали. По всей видимости, я сильно нервничала. Особенно после ее слов.

Когда мы вышли из церкви, я глубоко выдохнула. Волнение тут же улетучилось. Я хотела поговорить с Марией, что она говорила, про упавшее кольцо, но она куда-то исчезла, причем вместе с Борисом Петровичем. Надеюсь, это всего лишь предрассудки.

Марат подхватил меня на руки и понес, как носят маленьких девочек.

– Отпусти! Я тяжелая.

– Ты пушинка.

Раздался мой звучный смех.

– И долго ты меня будешь так нести?

– До самого дома.

– Это далеко. Отпусти, пожалуйста.

– Я теперь тебя никуда не отпущу.

Договориться я так и не смогла. Всю дорогу от церкви до самого дома он нес меня на руках. Сколько же в нем силы, мужества, внутренней энергии.

С ним я совершенно забываю обо всем на свете. Смотрю в его глаза, и меня тут же уносит в заоблачную даль.

Лишь, когда мы оказались на пороге дома, он поставил меня на ноги, а затем предложил:

– Может, отметим это событие? Как тебе такая идея: ужин при свечах. А еще я могу приготовить мясо.

– Не думала, что в спецназе такие романтики. Я согласна. Только переоденусь и помогу тебе накрыть на стол?

– Я все сделаю сам! – воскликнул он и нежно поцеловал меня в макушку.

Просто залетаю в комнату. Столько эмоций! Рывком открываю дверцу шкафа, и внезапно на меня падает спортивная сумка. От неожиданности я сажусь на кровать и начинаю ее рассматривать. Тяжелая! Такая и прибить может. Внимательно разглядываю и, в моей памяти проносится, что-то знакомое, близкое. Где-то я уже ее видела. Хотя, сколько таких сумок – миллион. Почему-то мое любопытство разыгралось не на шутку. Не хорошо, но я решилась ее открыть.

Марат хранил в ней старые вещи. Вот потертые кожаные перчатки, а вот старенький фотоаппарат. А вот фотографии. Я взяла их в руки и начала внимательно разглядывать.

Фотографии резко выпали из моих рук, когда я увидела на снимках себя. Вот я иду в универ, а вот возвращаюсь. А следующая фотография меня подвергла в шок. Это было фото машины, которая сбила моих родителей. На фото возле машины стоял Марат вместе с незнакомым мне человеком. Они улыбались, стояли в армейской форме, положив руки друг другу на плечо. Пригляделась на номерные знаки, это они. Эта та самая машина, которая сбила моих родителей. Ошибки быть не может. Я настолько хорошо изучило дело, что выучила их наизусть.

Этого не может быть! Это все не правда. Слезы медленно покатились по моим щекам. Дыхание затруднено. Значит, это сделал он…

Глава 35

Тут же запаниковала. Как же он мог? Как мог смотреть мне в глаза и нагло врать? Я обхватила голову двумя руками, заметалась по комнате. Он все знал. Другого объяснения – нет. Следил, выслеживал. Хотел убить? Почему хотел? Может и сейчас хочет. Ждет подходящего момента. Вот помогу ему с чемоданчиками разобраться, он и меня не пожалеет. Как и моих родителей. Что для него человеческая жизнь? Ничто! А все это… Все это просто мишура, притворство. Усыпляет мою бдительность. А с него получился бы прекрасный актер. Ах, как играет! А я-то дура развесила уши. Верю ему, как самой себе. Марат предал меня. Предательство, ложь, ненависть. Нет! Нет! И еще раз нет! Так нельзя. Нельзя, чтобы убийство моих родителей сошло ему с рук.

После таких мыслей к моему горлу подступил ком. Тяжело дышать. А мысли…, а мысли, как шальные молнии, быстро пробегают в моей голове. Хотелось реветь от отчаянья. Сердце выпрыгивает из груди. В душе, все натянуто. Все перевернулось. Только одно неверное движение и хрупкая нить моей души разорвется, как струна. Резко померкнет свет и треснет по швам. Хочется бежать. Только куда?! Я же не могу без него! И с ним быть не могу… Не могу смириться с той болью, которая сейчас у меня в груди.

Я стараюсь не поддаваться чувствам. Я сильная. Я обязательно справлюсь. Для начала нужно спрятать обратно сумку. Еще раз взглянула на нее и вспомнила. Вспомнила, где ее видела.

Родной Новосибирск. Холодно. Забегаю в автобус, еду на учебу. У меня замерзли руки. Хочу достать тетрадь, полистать перед парой конспект, она падает у меня из рук. И тут подходит он. Большой, как скала. И руки его… Такими руками только ломать кости. Человеческие кости. Помогает поднять мне тетрадь, протягивает. Смотрю в его глаза и думаю, что он странный. Выходит из автобуса, а в руках у него та самая сумка. Смотрю ему вслед через замерзшее стекло и пытаюсь согреться. Теперь я его узнала. Это Марат. Он давно меня знал. Представляю, как он удивился, когда я внезапно появилась за его спиной. Тогда на стройке. А еще хотела ударить его деревянной доской. Может поэтому он и засомневался? Не ожидал увидеть меня, ту самую девчонку с Новосибирска, которая сама открыла охоту на него.

Спрятала сумку. Успокоилась. Вытерла слезы. Он должен понести наказание. Должен! И понесет. Обязательно понесет.

Сняла платье, переоделась и спустилась вниз. Марат в фартуке, колдовал на кухне.

Молча села за стол. Все хорошо…. Все очень и очень хорошо. Лучше не куда. Смотрю стеклянными глазами, то на него, то на крытый стол. Марат успел расставить бокалы и зажечь свечи.

– А у меня почти все готово! Что-то случилось? На тебе лица нет. – Марат подошел ближе ко мне, а затем легко коснулся рукой моего подбородка, тем самым выше подняв мою голову. Высокомерно посмотрел. Меня словно ударило током от его пристального взгляда. Страшно.

– Все хорошо, – лгала я.

– Если ты из-за этих адресов, то я завтра с самого утра поеду туда. Проснусь и сразу направлюсь…, что там у нас первое по списку? – затем он отошел и присел за стол напротив меня.

– Давай выпьем. За нас. За наше счастье.

Так и хотелось ему сказать, что нет у нас никакого счастья, и не будет. Натянуто улыбнулась ему.

– Я просто устала. Переволновалась. У меня сегодня сложный день.

Он кинул на меня недобрый взгляд.

– Значит, ужинать ты со мной отказываешься? – сказал он так холодно, что резко погасли свечи, ярко горевшие на столе.

– Нет, но…, – я хотела ему возразить, но побоялась. Я даже боялась предположить, что он со мной может сделать, когда узнает, что я обо всем догадалась. Нужно срочно что-то предпринимать. Я так не смогу, просто не выдержу. Сейчас я хочу не то чтобы ужинать. Хочу провалиться сквозь землю.

Как же я долго его искала. Убийцу своих родителей. А он вот, сидит сейчас напротив меня. Готовит для меня ужин. Спит со мной в одной кровати.

Он должен понести заслуженное наказание. Просто обязан. Я смотрела на него, а в моей голове созревал план. План мести и наказания. Можно назвать это как угодно. Только сердце сопротивлялось. Так кричало, так изнывало от любви к нему.

– Не хочешь ужинать, давай пойдем на лодочную станцию?

– Мне нужен телефон. Я хочу позвонить в универ.

– Никаких звонков и телефонов тоже. Ты должна забыть друзей, универ – навсегда. Скоро у тебя начнется другая жизнь. Новая. С чистого листа.

– Не хочу я новой жизни! Я хочу побыть одна! – затем встала из-за стола и побежала в комнату. Не могу я так притворяться, как он. Не могу! Сейчас запрусь и буду реветь в подушку, пока солнце не скроется за горизонт. А потом просто лягу спать, если смогу заснуть. Если смогу не думать об произошедшем.

Марат меня не останавливал. Я забежала в комнату, громко хлопнув дверью. Уткнулась в подушку и громко заплакала. Сейчас мне станет легче. Вот немного поплачу и полегчает.

Где был Марат до самого вечера – понятия не имела. Он пришел, когда в небе сгущались сумерки. Плотно закрыв шторки, он лег в кровать рядом со мной. Притворилась, что сплю. Он легко провел своей большой рукой по моим волосам, а затем накрыл меня одеялом и повернулся на другую сторону. Лежала в полной темноте и ждала, когда он заснет. Время медленно тянулось. Минута за минутой. Я все ждала и ждала. Когда послышалось его легкое сопение, медленно встала с кровати. Накинула шелковый халат и тихонько вышла из комнаты. Тут же направилась на кухню. Именно там я видела телефон. Обычный, стационарный. Черная трубка, стояла прямо у окна. Подбежала, схватила ее, как спасательный круг и огляделась по сторонам. В уютной кухне, где горел приглушенный свет – только я и моя тень. Никого. Быстро набрала номер и после недолгих гудков, на том конце провода послышался голос:

– Слушаю!

– Соедините меня с капитаном Быстрицким.

– Минуту, – затем раздался щелчок, и после минутной тишины услышала его голос.

– Это Фомина. Он завтра будет на Курском. Информация точная.

Глава 36

Сама себя уговариваю, что так будет лучше. Лучше для всех. Хотя бы в память о моих родителях. Убеждаю, что поступила правильно. Он убийца, киллер. Я стою посередине комнаты, а меня что-то тревожит и никак не дает покоя.

Вернулась в кровать. Марат продолжает все также спать. Лежу рядом и слышу его мирное сопение. Значит, он ни о чем не догадывается.

Не помню, как заснула. А когда проснулась, увидела, что его нет. Снова одна, снова смятая постель.

– Что же я наделала? Зачем?! – воскликнула и резко подорвалась с кровати. Осознание произошедшего пришло ко мне слишком поздно.

Выбежала на кухню, но его там нет. Только Борис Петрович, пьет кофе и читает газету, сидя за круглым столом. Увидев меня, он тут же отложил ее в сторону.

– Доброе утро Катерина. Что-то случилось? – мягко произнес он и посмотрел на меня.

– Где он? – встревожено спрашиваю.

– Уехал рано утром. А что… Что случилось?

Ничего не ответив, побежала в комнату. Не помню, как оделась, как выбежала из дома. И бежала, бежала до самой дороги. Остановилась, чтобы отдышаться. Хоть бы успеть, предупредить. Но к сожалению, время невозможно повернуть назад. И даже на мгновение – не остановишь.

За своей спиной услышала гул машин. Обернулась и увидела быстро движущуюся в мою сторону легковушку. Подняла руку и принялась активно голосовать.

К моему удивлению машина остановилась. Из ее окна показалось довольное лицо рыжеволосого парня на вид лет двадцати пяти.

– Тебе куда красавица? – поинтересовался он.

– На Курский, очень надо. Срочно!

– Пять тысяч – не меньше.

– Будет! Все будет! – сажусь в машину и снова на эмоциях прощу его ехать как можно быстрее.

Я знала, что он там. Что он поедет именно туда. На Курский вокзал, где по моему предположению хранится один из кейсов. И Быстрицкому позвонила именно я. Вчера вечером и сообщила, где будет Марат. А теперь еду с совершенно незнакомым мне человеком, пытаясь хоть как-то разрешить ситуацию. Хочу опередить Быстрицкого. Хочу и понимаю, что это практически невозможно. Хоть бы успеть, хоть бы приехать вовремя. Жалею о своем поступке. Он впустил меня в свой дом, доверился мне, а я… Вот так взяла и подставила его. Я не имела на это никакого права. Нужно было разобраться, поговорить. Сожалею о своем необдуманном поступке. Очень сожалению.

Пусть он меня не простит после этого. Но я попытаюсь исправить. Исправить все то, что натворила. Разрушила в один миг.

Казалось, что мы едем слишком медленно. Когда въехали в город и нас встретил большой поток машин, то водитель снизил скорость. Мы продолжали ехать с черепашьей скоростью.

– Можно быстрее? – обратилась я к рыжеволосому парню.

– Это если на метро. А тут мы встряли по полной. Пробка длиной в нашу жизнь.

Не знаю, что предпринять. Как долго мы еще простоим? У меня совсем нет времени. Во мне до сих пор не угасала надежда, то все получится. Что я могу все исправить.

– А если пешком? Долго?

– Нет. Мы почти приехали. Минут двадцать точно. А если быстрым шагом, то еще быстрее.

– Спасибо! – отвечаю я и выхожу из машины. Бегу и слышу позади себя голос рыжеволосого:

– Эй! А деньги! А деньги! – кричит он мне вдогонку.

Но я бегу, не оборачиваясь. Все потом.

Шумно и многолюдно. Все куда-то спешат, и я спешу. Несусь со всех ног. Вот я у цели. Сама не понимаю, как я так быстро могу бежать. Сбавляю обороты и просто иду быстрым шагом. У первого прохожего спрашиваю, где Курский вокзал. Женщина в черном платке, останавливается и указывает рукой на стоящее вдалеке длинное здание. Еще немного, еще один рывок. Тяжело бежать, дыхания не хватает. Силы на исходе.

В толпе людей, идущих мне на встречу постоянно ищу его глазами. Все безрезультатно. Но вот наконец-то вижу Марата. На моем лице тут же засияла улыбка. Неужели успела! Неужели! Я в двадцати метрах от него. Махаю ему рукой, радуюсь, подпрыгиваю как ребенок и кричу:

– Марат! Марат!

Он никак не реагирует. Слишком шумно. Так много людей. Он просто вышел из здания и направился к парковке.

Не знаю откуда, но у меня открывается второе дыхание. Бегу на встречу к нему. Неожиданно подъезжает белый фургон и перегораживает мне путь. Из машины выбегают полицейские с оружием. Заламывают Марату руки, надевают наручники.

Опоздала. Я опоздала. Все мои усилия напрасны. Подбегаю как можно ближе. Вижу как двое полицейских, скрутив ему руки за спиной, заводят его в машину.

– Молодец Фомина! – слышу голос Быстрицкого за спиной. – Молодец!

Оборачиваюсь и вижу перед собой улыбающегося капитана. Так и хотелось влепить ему звонкую пощечину, чтобы его лицо не было таким довольным.

– Сейчас ребята его так отделают! Все отобьют…Он нам все расскажет. Все!

– Прошу не надо!

– Ты прикипела к нему. По глазам вижу, – Быстрицкий крепко обхватил мой локоть и отвел меня в сторону.

– Завтра не будет кейса – тоже сядешь. Если пистолет я мог припрятать, то ваше незаконное проникновение в кабинет подполковника…

– Сначала докажите! – не дала я ему договорить.

Раздался его громкий смех.

– Докажем! Не сомневайся.

Глава 37

Вот и все. Машина уезжает. Его увозят. Теперь убийца моих родителей сядет в тюрьму. Смотрю вслед и понимаю, что-то я сделала неправильно. Отомстила за смерть родителей, отправив Марата за решетку, только легче мне от этого не стало. Ни на грамм. Только хуже. Не покидает меня неприятное ощущение. Холодное, колкое. Словно кактус проглотила. Вот теперь он меня и жалит изнутри.

Без него мой мир опустел. Этот жесткий человек, профессиональный убийца стал для меня единственным утешением. Подумала, что в этом огромной стране, кроме него у меня никого нет.

Плетусь обратно, опустив голову и совершенно не замечая вокруг себя никого и ничего. Не чувствую сырого, осеннего воздуха, не обращаю внимания на машины, которые на полной скорости мчатся по серому асфальту. Сигналят, шумят, издают протяжный рев. Иду, а на душе тяжело. Словно камень упал. И не избавится от этой мысли, и не убежать. От себя не спрячешься.

Иду к метро. К вечеру, может и доберусь обратно. Заберу кейс, отвезу его Быстрицкому. Что же в этом кейсе такого, что из-за него переполошили весь город? А Марат… Без него плохо, тяжело. Но что сделано, то сделано. Обратной дороги уже нет.

Как и планировала, добралась обратно ближе к вечеру. Уставшая, голодная.

Борис Петрович сидел на деревянной лавке, возле дома и задумчиво смотрел вдаль. Я зашла во двор, включила уличный свет и села рядом с ним. С минуту мы молчали. Разглядывала свои руки, боялась заговорить первая.

– Это ты его? – раздался его хриплый голос.

– Он виновен в смерти моих родителей! – говорю эмоционально, но мой голос дрожит.

– Это с какого ты перепуга взяла? – он поворачивается ко мне. Поднимаю глаза, смотрю на него, вижу, как хмурятся его слегка посидевшие брови. На широком лбу виднеются продольные морщины.

– На фотографиях видела. Он в обнимку с каким-то парнем. Еще совсем юный.

– Вот именно! Юный! – грозно произнес Борис Петрович, затем встал со скамейки и заложил руки за спину. Я уловила в его интонации схожесть с Маратом. У них похожие голоса. – Сколько тебе было лет, когда погибли твои родители?

– Шесть. Семь должно исполниться.

– Когда погибли твои родители Марат еще пешком под стол ходил и никак не мог сесть за руль. Ему тогда около четырнадцати было.

– Вы просто защищаете его! А он… Он следил за мной! Как вы это объясните? – не выдержала я и тоже заговорила с ним на повышенных тонах.

– Это его брат. Мой старший сын, – сказал мой собеседник, а затем снова присел. Положив руки на колени, он продолжил говорить, но не так уверенно:

– Он тогда из армии пришел. Девушка не дождалась, он напился и сел в джип своего товарища, после чего отрабатывал потом… И дернул его черт тогда сесть в эту клятую машину! Заснул по дороге, выехал на встречную полосу, а дальше ты знаешь. Машина не была полностью расторможена, в МРЭО на учете не состояла, в общем, концов не найти. Сама знаешь. Думаю, листала дело.

Я слушала его и никак не могла поверить своим ушам. Меня словно ударило током. Обожгли кипятком. Никак не могла поверить в услышанное. Он обманывает. Все обманывают! Быстрицкий, Марат, Левин! Все лгут! Я резко замотала головой в разные стороны и никак не хотела верить в услышанное. Ведь услышанное противоречит моим убеждениям. Моим мыслям. А с души, в одно мгновенье упал тяжеленный камень. Стало так легко. Он не убивал. Он ни в чем не виноват. Неужели это правда?!

– И следил он за тобой, лишь по одной причине. Он хотел просто узнать, помочь. Все-таки брат – не чужой человек. Знал, что он сильно виноват перед тобой. Забрал у маленькой девочки все самое дорогое. Ее родителей.

– Вы сейчас из него такого благородного строите. Понимаю, он ваш сын и все такое, но он… Он убивает людей!

– А знаешь, кого он убивает? – возмутился Борис Петрович. – Толстопузых, продажных чиновников, которые за счет обычных людей набили свои кошельки. Нет, я его не оправдываю. Ты правильно сделала, что сдала его в тюрьму. Пусть посидит, подумает. Но к гибели твоих родителей он не причастен. А еще он любит тебя. Сильно любит. Я его отец, вижу, как загораются его глаза при виде тебя. Как новогодние лампочки.

– Где его сейчас брат?! – я сидела неподвижно и смотрела в одну точку.

– Погиб. Доездился, пьяный. Так что вы с Маратом повязаны на крови. Не на любви, а на крови, – сказал он так едко, что меня бросило в холод. – Все хватит с меня разговоров! – затем он встал и зашел в дом. По голосу слышно, как тяжело ему говорить о погибшем сыне.

Сколько я вот так просидела, неподвижно – сама не понимала. А перед глазами стоял Марат. Мужественный, смелый. Самый лучший.

Нужно вытаскивать Марата из тюрьмы. Я его сдала, я его и вытащу.