Текст книги "Жена для киллера (СИ)"

Автор книги: Марина Владимирова-Бойко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Глава 29

Следующим вечером мы ехали в электричке. За окном темнота, лишь слышно как постукивают в такт железные колеса. Быстролетная «Ласточка» мчится на полной скорости. Мы одни в вагоне. На предыдущей станции вышла молодая пара. Парень и девушка, которые постоянно целовались на дальних сиденьях. Я старалась на них не смотреть.

Марат сидел напротив меня. Взгляд внимательный, горячий. Я сначала отвернулась, а затем снова посмотрела на него. Не знаю, сколько я вот так сижу, смотрю в его медовые глаза, не отрывая взгляда. Даже если бы прошла вечность, я не устала вот так смотреть на него непрерывно. Какие же сильные у него черты лица, завораживающий взгляд. Хочется смотреть, смотреть и смотреть…

Когда он показал свою белоснежную улыбку, я решилась спросить:

– Как плечо? Тебе уже лучше?

– Мне не было плохо, – коротко отвечает он мне.

– Если честно, я уже устала бегать. Хочется, чтобы скорее все закончилось. Чтобы убийца моего брата сел в тюрьму, с меня сняли все обвинения. А я даже пистолет не нашла, который на меня повесили! – эмоционально сказала и прикрыла лицо руками. Затем убрала руки и снова взглянула на него. Он так близко. Его губы, его глаза. Сжала ладони в кулаки, думала, это поможет, противостоять против его притягательности. Но ничего… Я еле сдерживалась, чтобы не оказаться в его объятьях. Прижаться к широкой груди так сильно, чтобы внутри все вздрогнуло. Хотя и так все вздрагивало, от малейших его прикосновений.

Но он, скорее всего сам почувствовал, что я боюсь. Боюсь его, боюсь чувств к нему, которые становятся все сильнее и сильнее. Отвернулся от меня и серьезно спросил:

– Что там с блокнотом? Удалось выяснить что-нибудь интересное? Зачем мы так рисковали?

– Да! – воскликнула я и тут мои глаза загорелись. – Я действительно нашла кое-что интересное. И дело не только в блокноте.

– Что же еще? – заинтересованно спросил он и снова посмотрел на меня.

Я полезла в свою сумку и достала оттуда папку и блокнот, которые мы похитили.

– Вот смотри, это дело лежало в сейфе Волкова. Не спешил он сдавать его в архив. Это дело об убийстве жены и ее любовника, одного очень не бедного человека. Возможно чиновник. Я еще поищу информацию. Пока известно, что это некий Громов А.Е. Изучив дело, можно отметить, что он застукал свою жену с любовником ну и обоих застрелил. Так как улики нет, дело передано в архив. А вот теперь смотри блокнот. – Я открыла одну из страниц блокнота, где были указаны коды, больше похожие на коды кейсов.

– Всего пять кодов, думаю и кейсов пять.

– Нам бы один открыть, – мягко проговорил Марат и бросил на меня беглый взгляд.

– Вот напротив одного из написанных кодов стоят две буквы – А.Е. Нам пообщаться бы с этим Громовым? Мне кажется это его инициалы.

– А что с ним общаться? Мне кажется, что дело Громова – закрыли. Отлистал он Волкову приличную сумму денег, которая возможно и хранится в кейсе.

– Ладно, это всего лишь предположение. У нас пока нет ничего! – отчаянно воскликнула я. – И утверждать, что у тебя именно кейс с уликой Громова, мы тоже не можем, так как по идее их должно быть пять.

– А какие еще там инициалы?

– А.О., В.Е…, – знакомо?

– Нет, даже предположений нет, – спокойно ответил он. – Какие еще уголовные дела были в его сейфе?

– Больше ничего. По всей видимости, это дело имело для Волкова особую ценность, – я глубоко вздохнула. – Нам еще долго ехать? – задала вопрос и полезла в сумку, чтобы положить бумаги.

– Утром приедем. А сейчас нужно поспать.

Я положила сумку под голову и, поджав под себя ноги, старалась расположиться на не слишком удобном сиденье электрички. Прикрыла глаза и почувствовала, теплую руку Марата. Он провел ей по моим волосам. Как же хорошо. Даже не хочется открывать глаза. Под сильный стук колес и приятное прикосновение я погрузилась в сон.

Даже не помню, что мне снилось. Теперь мне так редко стали сниться сны. Просто выключался свет, и я погружалась в темноту. Открывала глаза, когда наступало утро. Солнечное или туманное. В этот раз было точно также.

Открыв глаза, посмотрела в окно. Мы стояли на станции. Люди с сумками, чемоданами, суетливо бегали по перрону. К нам подошла пышногрудая проводница и объявила, что наша станция следующая. Мы начали собираться. Затем состав тронулся, еще десять минут в пути и вот мы приехали.

Наконец-то вышла из душного вагона. Почувствовался свежий воздух. Не такой, как в Москве. Чистый, росистый. Скорей всего мы где-то за городом. Пустой перрон, а рядом – небольшое здание, которое по всей видимости и есть станция. «1000 км» – бегло прочитала я табличку. А затем огляделась и увидела, что вокруг меня такая красота. Настоящая багровая осень. Красно-желтая листва на деревьях еще не совсем опала, голубое небо без единого облачка. Блестящее солнце уже поднялось высоко и освещает своими лучами все вокруг.

– Как у бабушки в деревне! – первое, что я сказала, когда осмотрелась.

– Да, здесь красиво. Я тебе еще озеро покажу …

Мы шли по прямой, проселочной дороге. Марат крепко взял меня на руку. Даже если бы я захотела вырвать руку – не вырвала. Марат крепко обхватил мою ладонь. Но я и не хотела. Так спокойней. Так приятней.

Мы шли минут двадцать. Когда подошли к небольшому кирпичному дому, с невысоким забором, то на встречу к нам вышел седоволосый мужчина на вид лет шестидесяти. Большие глаза, коротко стриженые волосы, крупное телосложение. Одет он просто: спортивные штаны, теплый тулуп, под которым виднелась тельняшка, такая же, как у моряков.

– Здравствуйте! – поприветствовал он нас дружелюбным голосом. Затем открыл калитку и пожал руку Марату.

– Познакомься Катерина, это мой отец Борис Петрович…

Глава 30

Никогда не думала, что познакомлюсь с его отцом. Слегка засмущалась, мои щеки запылали.

– У тебя очень красивая невеста, – раздался голос Бориса Петровича. – Пойдемте в дом? Чего стоять на пороге.

Теперь он считает меня его невестой. Не знаю, плохо или хорошо это, но я не стала возражать. Возможно, так будет даже лучше. А возможно, он сказал это просто так, чтобы не вызвать лишних подозрений.

Мы зашли в дом. Прихожая, просторная кухня, большой зал.

Отец Марата пригласил нас на кухню. Я помогла приготовить бутерброды, Марат заварил чай. Мы сели за стол и я впервые за долгое время почувствовала себя уютно. Как в семейном кругу. Мы сидели за круглым столом, пили чай и болтали ни о чем.

Затем Марат показал мне дом. Много просторных и уютных комнат. Я смотрела и почему-то представила, что здесь так хорошо жить с детьми. Просторный двор, чистый воздух, рядом лес. Я так увлеклась общением с Маратом, его отцом, что и не заметила, как наступил вечер.

Когда за окном начали сгущаться сумерки, Марат показал мне мою комнату. Дизайн в черно-белых тонах, одна большая кровать, шкаф-купе, аккуратный письменный стол, кресло. Ничего лишнего.

– Это твоя комната? – спросила я и повернулась к нему лицом. Я чувствовала, что между мной и Маратом что-то происходит. Такое сильное притяжение. Как он смотрит на меня, как смотрю на него я. Улавливаю его взгляд, тут же опускаю глаза, краснею, отворачиваюсь. Нет, Кать. От себя не убежишь. Сердце не обманешь.

– Моя. Я остановлюсь в комнате брата.

– Почему ты привел меня к себе домой? – посмотрела в его большие глаза, в которых увидела свое отражение.

Он подошел ко мне близко-близко. Обхватил мое лицо своими большими руками. Склонил ко мне свою голову. Я почувствовала его горячее дыхание. Сразу захотелось запустить руки в его волосы.

– Потому что ты мне снишься, – шепотом отвечает он. – Потому я хочу, чтобы ты стала моей. Только моей. Навсегда.

Не сдерживаю чувств, закрываю глаза, обхватываю сильную шею и тянусь к его губам. Марат жадно целует меня.

Это когда бабочки в животе. Когда, пусть весь мир подождет. Не могу вырваться из его горячих объятий. Не могу и не хочу. Это самый сладостный сон. Хочется кричать от эмоций, которые переполняют меня, от той пламенной, мощной энергии, исходящей от него. Но сдерживаюсь и снова растворяюсь… Полностью растворяюсь в нем. Мое сердце бешено бьется, выпрыгивает из груди. Меня тут же накрывает волной. Волной страсти, любви и дикого желания.

Проснулась на его плече. Встала с кровати, накинула на себя его рубашку и отодвинув шторки посмотрела в окно. Ранее-ранее утро. Пелена густого тумана окутывала все вокруг. Увидела, как Борис Петрович заводит машину, уезжает. Значит, с Маратом мы остались одни. Не могу избавиться от мысли, что этой ночью я совершила безумный поступок. Но я никогда раньше ничего подобного не испытывала. Чувства до сих пор переполняют меня.

Бегу на кухню, чтобы скорее заварить ему кофе. Но тут появляется он. Смотрю на его сильное, мускулистое тело. Облизываю пересохшие губы и совершенно не замечаю, как наливаю в турку воды больше, чем надо. Вода льется через край на мои босые ноги, а я продолжаю смотреть на него.

– Доброе утро красавица! – говорит он, а затем подходит ко мне, нежно обнимает и целует в щеку. От его поцелуев у меня пробегают мурашки по телу.

– Тебе помочь? – шепчет он мне на ушко.

– Хочу сделать тебе кофе.

– Все же я помогу.

Он выхватил у меня из рук турку. Теперь в его присутствии у меня ничего не получалось. С одной стороны, я теперь не знала, как себя вести. Правда ли то, что он сказал? Или просто хотел меня соблазнить и провести ночь? Я не знала, что и думать. Стою, ругаю себя, а на душе так хорошо, тепло, просто потому что он рядом. Здесь и сейчас.

Глава 31

Быстрицкий

Быстрицкий наблюдал за происходящим, смотря в небольшую щель. Он никак не мог поверить своим глазам. Он же лично присутствовал на месте происшествия, осматривал все. Хоть в тот момент его голова была забита совсем другим, он мог отличить мертвого человека от живого.

Капитан удобно расположился за сараем и продолжал следить.

В сарае, возле небольшого стога сена, сидел парень. Это был брат Катерины – Никита Фомин, которого совсем недавно хоронил Левин. На его лицо падали яркие лучи света, Быстрицкий его сразу узнал. Тем более он никогда не жаловался на провалы в памяти, тем более такие глобальные. Ноги Никиты надежно связаны веревкой, на руках – кандалы. Далеко не убежит. Сам же Левин зашел в сарай, достал из сумки бутылку воды, батон и палку колбасы.

– Почему ты оставил меня в живых? – раздался голос Никиты.

– А зачем ты мне мертвый нужен? Живой ты мне дороже! – эмоционально высказался Левин, присел напротив него, а затем продолжил:

– Вот представь, что твоя сестра сделает для меня, если узнает, что ты жив?! Да она мне ноги целовать будет! – затем он встал, подошел ближе к Нику и они встретились взглядами.

– Теперь она будет моей. Только моей, – почти шепотом произнес Левин, затем резко отошел и продолжил разговор:

– И не думай отсюда бежать, если не хочешь умереть по-настоящему.

– Меня будут искать! – Ник продолжал презренно смотреть на Левина.

– Кто? – раздался его громкий смех. – Для всех ты умер. Вынесли тебя на носилках, затем морг, пышные похороны. – Ладно, ты ешь лучше. Завтра я принесу теплые вещи, а то обещали заморозки. Возись теперь с тобой тут…

– Это что, все ради нее? – неуспокаивался Ник.

– Что не происходит – все к лучшему, я оптимист. И если мне удалось спасти твою шкуру… По чистой случайности подслушать разговор капитана и подполковника Волкова. Как они строили планы на счет твой сестры. Женишка ее подговорили прийти с вином, опоить, усыпить…

– А потом? – поинтересовался Ник.

– А потом дело ясное. Если Катька им для киллера нужна, то ты явно не вписываешься в их планы. Так что зря ты с ней поехал.

– Почему Катя? Почему моя сестра?!

– Понятия не имею. Они меня в свои планы не посвящали. Они вот думают, что самые умные. А я их взял и обхитрил. – Ладно, – Левин подошел к двери и кинул недобрый взгляд на своего пленника. – Лучше посиди тут пока. А там подумаю, что с тобой делать. Захочешь сбежать, сам знаешь, что тебя там ждет. Найдут и пристрелят. Так что сиди и не высовывайся. Все что нужно я принесу.

– Где моя сестра? Что с ней?

– А она сбежала с киллером! Представляешь? – сказал Левин и сделал удивленное лицо.

– Врешь! – воскликнул Никита.

– Смысл мне тебе врать. Причем, многие считают, что она с ним спелась. На днях они залезли в сейф к подполковнику Волкову, чтобы забрать улику против нее.

– Какую еще улику?

– Ты ничего не знаешь. Катю твою арестовали по подозрению в убийстве собственного брата. И повесили на нее пистолет, который я им подкинул.

– Какие же вы все сволочи! – Никита хотел встать, ударить Левина, но так как был связан по рукам и ногам, у него ничего не получилось. Он снова сел на свое место и обхватил голову двумя руками.

Быстрицкий не стал дожидаться пока Левин выйдет из сарая. Он быстро покинул территорию дома и побежал к своей машине. Увиденное, его так впечатлило, что он даже не знал, что и думать. «Рассказать все Волкову? Прийти да наконец-то прикончить Фомина?» – думал он. В его голове вертелось тысяча вопросов. Решил успокоиться и подумать о происходящем позже.

Быстрицкого настолько потрясло увиденное, что он боялся сделать неправильный шаг. В первую очередь он хотел пообщаться с экспертом-криминалистом. «Как же так? Хотя, что с ним общаться… Ему дали труп, он с ним и работал». Тем более Левин так плотно взялся за дело Фомина и сам в прокуратуру бегал, к эксперту за экспертизой – только Андрей. И похороны организовал, как бы по доброте душевной. Теперь Быстрицкому стало понятно, почему он так суетился. Ему нужна Катя.

Быстрицкий выехал на автостраду, усердно вдавил на педаль газа и прокручивал в своей голове весь план Левина. Как могло произойти все на самом деле.

Понравилась Левину Екатерина Фомина, очень понравилась. Влюбился парень по полной программе. Быстрицкий не знал, ответила ли она ему взаимностью или нет… Но скорей всего не ответила. Вот он и решил пойти на крайние меры и завоевать девушку любой ценой. Тут ему и пригодился ее братец. Тем более так сложились условия, из которых можно извлечь свою выгоду. Быстрицкий считал Левина способным парнем.

Случайно Андрей Левин подслушал их разговор. Есть у него дурная привычка постоянно не закрывать за собой дверь. Тем более в тот раз Быстрицкий очень спешил. Когда выкладывал все подполковнику, Левин подслушал и подумал, что брата Катерины захотят убрать. Но сам капитан не собирался его убивать. Посадить в тюрьму, припугнуть. Есть разные способы и методы, как надавить на беззащитную девушку при помощи родного брата. А Левин подстраховался. Хорошо подстраховался. «Кого же он нам подсунул вместо трупа брата Фоминой?» – вот какой вопрос не давал покоя Быстрицкому. Но на этот вопрос, может ответить только сам Левин.

Глава 32

Чувствовала себя самой защищенной рядом с ним. Стараюсь не думать о том, что было до нашей встречи и что будет потом. Хочется верить в светлое будущее, где рядом будет он и только он. Где я мягко, кончиками пальцев дотрагиваюсь до его упругой кожи. Где его объятья дороже всего на свете. А поцелуи… Это то, что заставляет меня лететь выше облаков. И никто, и ни что их не заметит. Но тяжелые мысли сами, ненавязчиво лезут мне в голову. Когда думаешь, что он исчезнет из моей жизни, резко становится холодно.

Спуститься с небес на землю, меня заставил его взгляд. Загадочный, выжидательный, властный. Иногда мне кажется, что так смотрит противник, который в любой момент готов нанести удар по своим врагам.

Сегодня мы гуляли вдоль озера. Желтая листва под ногами, осеннее, но еще теплое солнце. Так хорошо, спокойно, когда он держит меня за руку, когда смотрю в его глаза. И в тоже время страсть вихрем, бушующим вулканом проносится по моему телу.

Рядом с озером заброшенная лодочная станция. Как я поняла свой путь, мы держали именно туда.

Мы подошли к лодкам, которые грустно стояли у берега.

Марат повернулся ко мне, обхватил мои плечи и твердо произнес:

– Хочу, чтобы ты навсегда была моей. Только моей.

Я положила руки ему на грудь и, заглянув в глаза, мягко произнесла:

– Не знаю, сможем мы быть вместе…

– Ты хочешь, быть со мной?! – грубо спросил он и мне в лицо подул легкий ветер.

– Хочу, – произношу я и прячу глаза.

– Тогда будь моей женой!

Его предложение меня шокирует. Не знаю, что думать, что говорить. На мгновение, мне кажется, что у меня отнялся дар речи. Так неожиданно…

– Не знаю, как это возможно. Нас примут полицейские, мы даже не успеем из ЗАГСа выйти.

– Давай обвенчаемся? Здесь есть небольшая церковь.

Я снова молчу. Не знаю, что говорить. Поднимаю глаза, улыбаюсь, целую его в холодную щеку. Понимаю, как я далеко зашла, но ничего не могу с собой поделать. Быть рядом с ним – это все равно, что ходить босиком по разбитому стеклу.

– Я согласна. Я согласна стать твоей женой. И навсегда быть с тобой.

Он крепко обхватил мои руки. Мы стояли друг напротив друга и в данный момент, для меня ничего не существовало кроме него. Его глаз, гладкого подбородка. А его большие ладони самые теплые, самые-самые… Хочется, как можно сильнее прижать их к своему сердцу.

Лишь, когда он провел меня к лодке, я решила ему сказать:

– Пообещай мне… Пообещай, что больше никогда не будешь стрелять в людей.

– Ради тебя? – грозно спросил он.

– Ради нас, – подтвердила я.

– Ладно. Начнем жизнь заново! Уедем куда-нибудь на турецкий курорт. Устроюсь на нормальную работу, ты родишь мне детей. Будем жить, как нормальная счастливая семья.

– А денег мы, где возьмем? На турецкий курорт, – почему-то мне плохо верилось во все, что он только что сказал. Это была настолько отдаленная мечта.

– У Волкова, когда откроем кейс. Попросим у него небольшое вознаграждение, так сказать за моральный ущерб. Думаю, он нам выложит кругленькую сумму.

– Ты не исправим, Марат!

– Исправим. Ты уже изменила меня.

– Разве ты готов ради меня все бросить? – мы уже подошли совсем близко к лодке, но я никак не решалась в нее сесть. Мне важно. Если я стану его женой перед Богом, то и отвечать придется тоже перед ним.

– Катерина! Ты должна понимать, что я русский солдат. И все, что я умею, это стрелять и еще раз стрелять. Истреблять врага. Я не представляю свою жизнь без снайперской винтовки, но и без тебя мне сложно представить свою жизнь.

Не знаю, что ему ответить. Молча села в лодку. Марат сел напротив меня и начал грести веслами. Я огляделась по сторонам и увидела, как же красиво вокруг. Залитое серебром озеро, падающие клиновые листья, которые уже успели принять ярко-багровый окрас. Как бы ни сложилось, но ему придется выбирать. Между своей профессией и мной. Если он будет продолжать стрелять, то я просто не смогу. Не смогу смириться с этой мыслью, хоть и мое сердце твердит об обратном.

– Тебе нравится здесь? – спросил он.

– Живописно. Ты часто здесь бываешь?

– С отцом ловили рыбу, с братом тоже часто ходили сюда на рыбалку.

– Я никогда не спрашивала тебя о твоей семье. Ты живешь с отцом, но я не заметила женских вещей в доме. Твои родители развелись?

– Мамы не стало, через год после смерти брата. В последнее время отца я редко навещаю из-за своей работы.

– Мне очень жаль… Хотя я по себе знаю, как тяжело терять близких. У меня был единственный человек, брат, который заменил мне родителей. А теперь не стало и его, – на моих глазах наворачивались слезы, но я сдержалась. Никто не должен видеть моих слез, даже Марат. Я постоянно повторяю это себе.

Марат ничего не ответил на мою реплику, а только быстрее начал грести веслами.

– А женщина? У тебя есть женщина?

– Ты моя женщина. И всегда ей будешь.

Вернулись мы домой за полночь. И снова он рядом и снова я в его объятьях. Это самое лучшее время. Это самое восхитительное, что происходит со мной.

Глава 33

Проспала до полудня, а когда проснулась, то в кровати Марата уже не было. По всей видимости, он давно покинул наше общее ложе. О его присутствии говорила, лишь смятая постель. Быстро привела себя в порядок, вышла в гостиную. Марат и его отец были там. Увидев меня, они резко засуетились. Я улыбнулась им и радостно поприветствовала:

– Добрый день!

– Добрый Катенька, – отозвался Борис Петрович. – Марат рассказал, что вы хотите обвенчаться. Это очень правильное решение. Я решил приготовить для тебя кое-что, – затем он взял в руки платье, которое аккуратно лежало на спинке дивана. Белое, вышитое жемчужным бисером, свадебное платье. Узоры, кружево – такое нежное, легкое и воздушное. Я смотрела то на наряд, то на мужчин с большим умилением.

Борис Петрович придерживал платье за тремпель, а затем протянул мне его.

– Это платье моей жены. Она очень хотела, чтобы его надела невеста Марата.

– Даже не знаю, что сказать…, – и я действительно не знала, что ответить. Платье мне показалось очень красивым. Примерить такое – дорого стоит.

– Примерь! Чего стоишь! Тебе оно подойдет, – наконец-то заговорил Марат на повышенных тонах. И мне ничего не оставалось, как взять платье и пойти примерять.

Через пятнадцать минут я была при полном параде, стояла возле большого зеркала и смотрела в свое отражение. Платье сидело на мне идеально. Прекрасно подчеркивало стройную фигуру, даже мои глаза засияли как-то по-другому. Теперь я невеста и совсем скоро стану его женой.

– Ты самая красивая! – услышала голос Марата за своей спиной и резко обернулась.

– Не знаю, правда ли то, что невесту нельзя видеть в подвенечном платье, раньше положенного времени? – спросила у него я.

– Это просто чужие предрассудки. Просто ты очень красивая, я не мог удержаться… Венчание запланировано на завтра. Ты готова? – Марат и подошел ко мне еще ближе.

– Готова!

Не знаю почему, но мне казалось, что Марат – это единственный свет в конце туннеля.

– Я еще хочу тебе кое-что показать, – тихо говорит он. – И прихвати с собой блокнот Волкова.

– Что на этот раз? Очередной сюрприз? – улыбаюсь ему.

– Увидишь. Переодевайся и я жду тебя на кухне.

Я послушно выполнила его поручение. Зайдя на кухню в своем привычном виде, джинсах, бежевом свитере.

Как оказалось, на кухне есть еще дверь, которая ведет скорей всего в подвал. Мы зашли, спустились вниз. Когда Марат включил свет, я увидела перед своими глазами комнату, с бетонными стенами, которая плохо освещалась, а также мне показалось, в комнате довольно сыро. Здесь бы хранить консервацию, но похоже Марат использовал помещение совсем для других целей.

Сначала он достал черную удлиненную сумку. Открыл ее и я увидела перед своими глазами настоящую снайперскую винтовку. С оптическим прицелом, длинной рукоядью. Он бережно провел по оружию рукой. Затем взял ее в руки и протянул мне.

– Хочешь попробовать пострелять?

Я взяла ее в руки и поняла, какая же она тяжелая. Нужно иметь очень сильные руки, чтобы стрелять.

– Это «Виторез». Одна из лучших снайперских винтовок. Обладает огромной точностью выстрела. Пробивает каску солдата насквозь, даже с расстояния пятьсот метров, – говорил он.

Я отдала ему оружие, которое совсем не хотелось держать в руках. Я его просто боялась.

– Откуда у тебя все это?

– Эхо войны. «Винторез» показал отличную боевую ценность, особенно, когда мы были в Грузии.

– А на счет стрелять… Мне бы очень хотелось, чтобы ты убрал это оружие куда-нибудь подальше.

– Большую часть жизни я провел в спецназе. Ты знаешь, что такое спецназ?

Я отрицательно показала головой.

– Это когда видишь смерть своих боевых товарищей, это когда нужно правильно распознать минные ловушки, когда нужно посадить дельтоплан на крышу атомной станции. Это когда нужно распознать, даже самого близкого врага. Это когда тебе приходится идти в адское пекло. И пока есть такие люди, как Быстрицкий, Волков – я буду с ними бороться. Если их нельзя посадить, значит, я накажу их по-другому.

– Марат! Я не хочу тебя терять! – чувствую, как на моих глазах наворачиваются слезы. – Их можно наказать. Но никто не вправе лишать человека его жизни.

Он ничего мне не ответил, отошел в сторону, а затем спрятал винтовку, туда же откуда и взял.

– Скажи, твой отец знает? Знает, что ты убиваешь людей?

Марат снова промолчал. А я никак не успокаивалась.

– Думаю, ему нелегко знать, что его сын убийца.

– Замолчи! – закричал он и тут же стукнул кулаком по стене. После его удара слегка посыпалась штукатурка с потолка.

Я испугалась. Почувствовала себя виноватой. Не смогу жить с ним, если он будет продолжать вот так…

– Ладно, – сказал он, когда немного успокоился. – Давай попробуем открыть кейс и забудем все, как страшный сон. Ты взяла блокнот с кодом?

– Да, – достала из кармана блокнот и подошла к нему ближе.

– Значит так. Сколько написано в блокноте комбинаций?

– Пять.

– А попыток открыть кейс у нас всего две. Было три. Одну я уже использовал. Если не получится, то кейс заблокируется и его тогда ни одна собака не откроет. Хоть взрывай! Задача ясна? – Марат внимательно посмотрел на меня.

– Ясна.