Текст книги "Опасное шоу"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Да, тяжко вам, – заметила я и перевела разговор на интересующую меня тему: – А Илюшов этот, как его зовут? Не помните?

– Руслан вроде, – проинформировала меня старушка. – А может, Роман, я точно не знаю. Странный он какой-то. Толстый уж очень, наверное, поэтому дома сидит. И не общается ни с кем – ни друзей, ни родных. Вообще, непонятный какой-то… Не нравится он мне!

– Почему не нравится? – удивилась я. – Он к вам плохо относится?

– Да никак он ко мне не относится! – воскликнула моя собеседница. – Даже не здоровается, я только от дочки узнала, что его то ли Русланом, то ли Романом зовут. Да говорю, он толстый и не нравится мне. Обычно люди здороваются, общаются с соседями, а этот вообще какой-то ни рыба ни мясо. Наверное, в интернетах своих с кем-нибудь болтает, сейчас ведь люди какие пошли? Никуда не ходят, ничем не интересуются, сядут в своих компьютерах этих и сидят там. И дочка с мужем – туда же. У него – компьютер, ноутбук, и у нее тоже. И телефоны новомодные. Я вот к своему телефону привыкнуть до сих пор не могу, хотя дочка мне давно купила. Говорит – самый простой, а мне гораздо проще было пользоваться обычным, домашним. Но сейчас ведь ни у кого дома нормального телефона нет, все на сотовые перешли. И на какие – не то что у меня! Там у них все – и интернет, и фильмы, и музыка, и все что захочешь. А вот люди стали из-за этих всяких штук пустыми, ничего не умеют, не знают и знать не хотят. Уж куда катится этот мир – никак не пойму…

Старушку снова занесло не в те степи, и мне пришлось поддакивать ей и опять возвращаться к беседе об Илюшове.

– И неужели к этому Руслану-Роману никто никогда не приходит? – удивленно спросила я. – И жены у него нет? Некому заказ передать, получается?

– Жену я никогда не видела, наверное, нет! – заявила старушка. – Хотя один раз я видела, как он шел с какой-то девчонкой. Худой такой, прямо кошмар, как будто из концлагеря. Они так странно выглядели – он толстый, сил нет, а она – тощая, ужас просто. Зашли в подъезд, к нему, стало быть. Не знаю, кем эта худая ему приходится, но больше я ее никогда не видела.

– А как она выглядела, эта девушка? – ухватилась я за новую зацепку.

Наверное, бабулька видела ту самую девицу, вещи которой находятся в квартире Илюшова. Я очень надеялась, что узнаю хотя бы основные приметы внешности худышки.

– Так говорю же, худая, как скелет! – воскликнула старушка. – Одетая в джинсики, которые на ней в облипку, лучше бы она свободную одежду носила! Юбки там, штаны нормальные, широкие, а то ноги – палочки. И куртка на ней какая-то была. Шапочка еще такая, черная… Даже в верхней одежде она выглядела просто ужасно!

– А лица вы ее не видели? – поинтересовалась я.

Старушка вновь проявила бдительность и спросила:

– А вам на что? Вы же посылку принесли, девчонка-то вам зачем сдалась?

– Ну я подумала, если она с Илюшовым пришла к нему домой, может, родственница? – предположила я. – Я бы ей заказ отдала, чтоб время зря не терять! Родственникам ведь передавать можно, мне главное, чтоб она расписалась да деньги заплатила! А то как я в офис вернусь, не выполнив заказ?

– Да не родственница она ему, точно! – воскликнула пожилая дама. – Я же рассказываю, один раз только они вместе пришли, больше я ее не видела! Я в основном дома сижу, вот сегодня только в поликлинику пришлось идти. А так – дома, изредка на улицу подышать выхожу, и все! Но девчонку эту я никогда потом не встречала!

– Странно, – заметила я. – А сколько лет Илюшову? Не знаете?

– Да молодой он, хоть и запустил себя так! – произнесла старушка. – Вот лучше бы не пиццу у вас покупал, а супчик какой-нибудь. Все полезнее, а то потом еще больше разжиреет, совсем ходить не сможет! Потому-то у него и друзей нет – ну кому охота с таким толстым общаться? Был бы постройнее, другое дело. А так… – и пожилая дама махнула рукой.

– Постойте, важна ведь не внешность, а характер человека, – возразила я. – Может, Илюшов – добрый и отзывчивый человек? Любят-то не за красоту, а за внутренние качества!

– Так внутренние качества еще разглядеть надо! – заметила пожилая женщина. – На лбу же у него не написано, что он хороший человек! И потом, добрые люди с соседями здороваются, а этот никогда слова не скажет. Все молчком ходит, ну какие у него могут быть друзья-товарищи?

Я решила не ввязываться в отвлеченный спор. Поняла, что больше старушка мне ничего дельного не скажет, и, сославшись на занятость, распрощалась с пожилой дамой.

Та еще что-то говорила по поводу распущенной современной молодежи, которая «все в своих интернетах сидит и ничего не хочет», и я оставила ее размышлять над столь животрепещущими вопросами в одиночестве. Сама же поспешила к своей машине, хорошо, что припарковала ее не рядом с домом. А то у почтенной дамы могли возникнуть вопросы, почему обладательница такого хорошего автомобиля подрабатывает разноской пиццы. Хорошо еще, что старушка не додумалась оказать мне услугу и передать несуществующую пиццу Руслану. Тогда б мне пришлось выкручиваться – ведь никакой пиццы, понятное дело, у меня с собой не было.

Я завела машину и отправилась к кафе «Эллина». С утра прошло немало времени, и я почувствовала, что очень хочу есть. Шоколадка с кофе – весьма неполноценная замена нормальному завтраку, поэтому я решила зайти в какой-нибудь магазин и купить себе что-то на перекус. Должны же быть здесь продуктовые, иначе где жители покупают себе еду?

Однако никаких вывесок я не видела, пришлось остановиться и спросить у прохожего, есть ли в округе гастроном. Тот ответил, что в пятистах метрах имеется круглосуточный магазин, и я направилась в указанном направлении.

И правда, продуктовый я нашла быстро, только он оказался не таким большим, как обычные сетевые магазины. Но все же я смогла найти подходящие для позднего завтрака товары. Купив копченую курицу (единственное более-менее нормальное блюдо из представленных в лавочке), бутылку минералки и пирожное, я вернулась в машину и спокойно перекусила. Конечно, не обед в ресторане, но, по крайней мере, голод я утолила и смогла продолжать свои поиски.

Я подъехала к кафе «Эллина», оставила машину неподалеку от заведения и снова вошла внутрь.

На сей раз посетителей в кафе прибавилось – за столиком сидели парень с девушкой, обоим было лет по восемнадцать. Парочка мило перешептывалась, она смеялась, он что-то ей рассказывал. Видимо, так у них проходило свидание. Романтичнее места в этом районе Заводского все равно не найдешь, вот юноша и решил пригласить свою даму сердца в кафе. Они пили кофе «три в одном» и ели шоколад. Оба были совершенно счастливы и полностью поглощены друг другом.

Продавщица по-прежнему безо всяких эмоций на лице разгадывала кроссворды и на влюбленных посетителей внимания не обращала. Она даже не подняла голову, когда я зашла в заведение. Только когда я подошла к стойке, продавщица наконец-то оторвалась от своего увлекательного занятия и посмотрела на меня.

– Покупать что-нибудь будете? – спросила она таким тоном, с которым задают вопрос: «Это опять вы? Опять что-то надо от меня?»

Я улыбнулась, покачала головой и поинтересовалась:

– Помните, я спрашивала вас про полного мужчину в синей куртке? Он не приходил снова?

– Нет, – лаконично ответила женщина и, видя, что я не собираюсь что-либо заказывать, вернулась к кроссвордам.

Делать было нечего – я вышла из кафе, чтобы внимательно осмотреть окрестности.

Кафе «Эллина» находилось посреди одинаковых, как близнецы, жилых домов. Неподалеку располагалась трехэтажная грязно-серая школа, огороженная высоким забором.

Создавалось впечатление, что это не образовательное учреждение для детей, а какая-то закрытая колония или тюрьма. Однако на площадке на территории школы играли дети, судя по виду – третьеклассники. Они бегали друг за другом, орали и создавали невероятный шум.

Я обошла школу, бестолково послонялась вокруг жилых домов. Пешеходная дорожка между зданиями уводила к большой дороге. Я направилась по направлению к проезжей части. На столбе висел знак пешеходного перехода, рядом – знак автобусной остановки и табличка с расписанием движения общественного транспорта. Судя по вывеске, здесь ходил только один автобус – двадцать второй, с интервалами движения десять-пятнадцать минут. Людей на остановке не было, из чего я сделала вывод, что автобус недавно ушел.

Я в задумчивости топталась на остановке, не зная, что предпринять.

Чего, собственно, я сейчас жду? Что кто-нибудь подойдет? Или подъедет автобус, из которого выйдет Руслан Илюшов? Глупо надеяться на такое. Видимо, придется мне смириться с сегодняшними неудачными попытками встретиться со своим клиентом.

Да почему я решила, что должна обязательно найти его? Может, человек посмотрел мои расценки и понял, что нанимать телохранителя – удовольствие дорогое, а сказать прямо побоялся? Но зарабатывает-то он прилично, я же сама читала, сколько платят гейм-дизайнерам!

А вдруг у него в последнее время нет заказов и то, что я обнаружила в папках, – его давнишние работы? Компьютерные игры, конечно, сейчас популярны, но ведь и людей, занимающихся их разработкой, немало. Могло статься и такое, что Илюшов, который сперва наткнулся на золотую жилу, внезапно оказался без работы и жил на свои сбережения, отложенные с зарплаты. И сейчас денег у него хватает только на второсортные полуфабрикаты из круглосуточного магазина.

Хорошо, а зачем ему потребовался телохранитель? Понятия не имею.

Ладно, нет клиента – нет и заказа. Будем считать, что Руслану что-то показалось, он напугался, решил нанять меня, но внезапно ситуация разрешилась (ему позвонили и сказали, что проблема решена, какая – понятия не имею). Илюшов растерялся и попросту сбежал, не дождавшись меня.

Да, объяснение, конечно, так себе. Ну а что мне еще остается делать?

Я запустила руку в карман, собираясь вытащить телефон и позвонить Руслану в последний раз. Но вместо телефона вытащила бумажку из-под шоколадки, которую забыла выбросить. Огляделась в поисках мусорного бачка – я же культурный человек, сорить на остановке не собираюсь! Мусорка имелась неподалеку от столба со знаком пешеходного перехода.

Я подошла к бачку, выбросила обертку. Краем глаза посмотрела в бачок, собираясь идти к своей машине. Но что-то меня остановило.

Вгляделась в содержимое мусорного контейнера и наконец-то поняла. Среди окурков от сигарет, пустых оберток, контейнера и прочего мусора в бачке лежала упаковка. Аптечная упаковка от дорогостоящего препарата. И лекарство, которое когда-то в ней находилось, называлось «Акароза».

Я быстро надела резиновые перчатки, служащие мне для изъятия улик, засунула руку в контейнер и вытащила упаковку от лекарства, служащего профилактикой сахарного диабета. Будь это какие-нибудь другие таблетки, более доступные для покупателей, я бы и внимания не обратила. Но «Акарозу» можно было достать только в двух центральных аптеках Тарасова, и я сомневаюсь, что этот препарат столь популярен среди жителей Заводского района, да и всего города. О нем мало кто слышал – лекарство рецептурное, поэтому совпадения могли быть, но вероятность их слишком мала.

Нет, что-то подсказывало мне – упаковку выбросил Руслан Илюшов. Остановка располагалась поблизости от кафе «Эллина», и парень наверняка направился сюда после того, как ему позвонили.

Значит, он собирался уехать куда-то на автобусе. А по пути выбросил пустую упаковку, подобно тому как я только что выкинула обертку от шоколадки.

Может, он точно так же засунул руку в карман куртки, собравшись позвонить мне и отменить встречу, но наткнулся на упаковку из-под «Акарозы», которую забыл выбросить. Выкинул пустую пачку, и тут подошел автобус. Мужчина поспешил зайти в транспорт, потому что боялся куда-то опоздать, и о том, что намеревался позвонить мне, совершенно забыл.

Или другой вариант – телефон Руслана разрядился, поэтому и я не могу дозвониться до него. Все просто как дважды два.

Но куда Илюшов поехал? Если ему предстоял важный разговор, то не может же он с кем-то беседовать несколько часов подряд! С работы ему позвонить не могли – ведь Илюшов работал из дома, отсылал заказы по электронной почте.

Нет, звонок, скорее всего, был личный. Но почему Руслан так и не вернулся домой?

Вот этот вопрос меня беспокоил больше всего.

Пока я стояла на остановке и размышляла, держа в руках упаковку из-под «Акарозы», подошел автобус. Не современный, новый и комфортабельный, а старый – бледно-желтого цвета, с «гармошкой» посередине. Я и не думала, что такие «допотопные» автобусы еще сохранились.

Я увидела табличку с номером маршрута – «двадцать два» – и подбежала к дверям. Вышло несколько пассажиров, и я прошла в салон. Автобус был почти пустой – в нем ехало только два человека, пожилая чета. Старый мужчина и его худенькая, морщинистая супруга сидели, нежно держа друг друга за руки.

Интересно, куда идет этот автобус? И где мне выходить, чтобы найти Руслана? Если, конечно, он еще на той остановке, куда приехал…

Я подошла к пожилой паре и спросила:

– Простите, вы не подскажете, как называется следующая остановка?

– А вам какая нужна? – поинтересовалась старушка. – Следующая конечная. Кладбище.

– Кладбище? – ничего не понимая, переспросила я. – Вот оно что…

Супруги посмотрели на меня как на сумасшедшую. А я подошла к двери – раз конечная, значит, Илюшов вышел именно здесь. Только какой леший понес его на кладбище? Как-то странно получается, ничего не понимаю.

Нет, Руслан мог ездить, скажем, на могилу своей матери – скорее всего, она похоронена именно здесь. Но кто тогда ему звонил? Не мать же его с того света! В потустороннюю чушь я не верю, всему есть логичное объяснение. Но пока я его, увы, не находила.

Автобус медленно доплелся до конечной остановки. Двери открылись, я и пожилые супруги вышли на улицу. Пара неспешным шагом перешла дорогу, за которой начиналась территория Урекского кладбища.

Мне ничего не оставалось, кроме как идти за ними.

У входа на погост торговали искусственными цветами. Старики, ехавшие со мной в автобусе, купили несколько голубых васильков и направились к какой-то могиле. Я цветов покупать не стала – единственное, что я смогла придумать, так это пройти все кладбище вдоль и поперек и попытаться найти хоть какое-нибудь свидетельство того, что Руслан здесь был недавно.

Задача практически невыполнимая – какие я могу обнаружить следы Илюшова? У него же в кармане не десяток пустых упаковок «Акарозы», которые он станет выбрасывать на своем пути, подобно тому как Гензель и Гретель бросали хлебные крошки в надежде отыскать дорогу из дремучего леса!

Но раз я оказалась на кладбище, то должна сделать все возможное, чтобы отыскать хоть какую-нибудь зацепку, любую улику. С этим намерением я пошла по центральной дорожке погоста.

Урекское кладбище оказалось довольно большим и старым. Оно напоминало скорее не погост, а небольшой город, с той лишь разницей, что вместо домов здесь возвышались памятники с оградками, а жители городка были мертвы. Весьма необычное сравнение, но такая у меня возникла ассоциация.

Я брела по дорожке, намереваясь пройти все кладбище напрямик, не сворачивая в сторону. В огромном количестве развилок и тропинок немудрено было заблудиться, если не знаешь расположения могил.

Я старалась запомнить путь, по которому иду, и направление основной дороги, чтобы не проходить несколько раз по одной и той же тропе.

Людей на кладбище не было, по крайней мере, я никого не видела. Пожилая пара давно свернула с основной дороги, и я шла по погосту совершенно одна.

Погода заметно испортилась – подул пронизывающий, холодный ветер, а небо совсем потемнело от туч. Вероятнее всего, скоро пойдет либо дождь, либо снег – ноябрь в этом году непредсказуемый, хоть на календаре и начало месяца, все предвещало раннюю зиму.

Я не ошиблась – заморосил мерзкий, унылый дождь. Судя по всему, зарядил он надолго, и я пожалела, что не взяла с собой шапку. Зонтом я редко пользовалась – не люблю, когда что-то приходится носить в руках, да и передвигаюсь по городу исключительно на своей машине. Только сегодня я изменила своим принципам, но это очень редкий случай.

Дождь усилился. Земля под ногами быстро превращалась в липкую, противную грязь, в которой увязали ноги. Мои ботинки стали тяжелыми от налипшей на них земли вперемешку с мокрой глиной, джинсы с курткой промокли, а волосы налипли на лоб и лицо. Но я упорно продолжала идти вперед, не обращая внимания на пронизывающий ветер и ледяной ливень. У меня не было ни четкой цели, ни уверенности, что сейчас я именно это должна сделать – пройти все кладбище до конца.

В подобных местах я бываю нечасто – к счастью, у меня нет знакомых, похороненных на каком-либо кладбище Тарасова, поэтому если я и попадаю на погост, то исключительно в рабочих целях.

Не помню, чтобы я была на Урекском кладбище, поэтому как долго придется идти, я представления не имела. Перед глазами – целая очередь светло-голубых, серых и сиреневых памятников, крестов и надгробий, на каждом – фотография покойника.

Порой мне казалось, что я попала в дурной фильм ужасов – серое небо, бесконечный дождь, кривые ветви деревьев, похожие на тянущиеся со всех сторон руки мертвецов, череда могил… Но повернуть назад я не могла – не в моих правилах отступать, не достигнув своей цели.

Я хотела вытащить мобильный и найти хотя бы карту кладбища, но сразу же отказалась от подобной затеи. Стоять под проливным дождем и аккуратно тыкать пальцем в сенсорный экран, пытаясь ввести нужный запрос в интернете, – удовольствие ниже среднего. И кто знает, может, сейчас возникнут неполадки со связью, во время непогоды у многих интернет отказывается ловить сигнал. Звонить Илюшову я тоже не пыталась и вообще не вытаскивала свой мобильный из кармана. Если мне кто-нибудь позвонит, я услышу, а пока в мобильнике не было необходимости.

Деревья-вурдалаки становились все гуще и непролазнее, а могилы, напротив, редели. Я поняла, что прошла относительно новые захоронения и теперь нахожусь на территории старого погоста.

Я не удержалась от любопытства, подошла к одному надгробию и прочла: «Нина Архипова, 19 ноября 1925–17 января 1975». Выходит, женщина умерла в прошлом веке, неудивительно, что могила заброшенная, наверное, сюда никто не приходит. И оградки в этой части кладбища покосившиеся, с облупленной краской.

Наверняка здесь уже никого не хоронят, может быть, мне стоит повернуть назад? Хотя какая разница, ухаживают за этими могилами или нет? И вообще, что я надеюсь отыскать? Улики вроде оторванной ненароком пуговицы или фантика из-под конфеты? Да если подобные вещи здесь и есть, то я уже ничего не смогу обнаружить, вокруг сплошная грязь и едва ли не болото… Идти назад или продолжать свой путь?

Я уже промокла основательно, и терять мне было нечего. Я не обращала внимания на ливень, игнорируя холод, благо к любой погоде я отношусь совершенно спокойно.

Мне повезло – я не страдаю метеозависимостью, не ною от летней жары и от зимней стужи. Единственное неудобство, которое я испытывала, – это противные комья глины и земли на подошвах моих ботинок, затрудняющие движение. Поначалу я пыталась отряхивать грязь от обуви, но потом поняла бестолковость этой работы и попыталась не обращать внимания на тяжелые ботинки.

Внезапно мне стало интересно, что я увижу в конце погоста. Жилых домов там быть не должно, а что тогда? Дорога или лес?

Движимая неизвестно откуда взявшимся энтузиазмом, я ускорила свой шаг. Временами подходила к надгробиям и читала фамилии и имена умерших людей и даты их рождения и смерти.

Интересно, отчего умерла Надя Акимова, которой было всего-навсего тринадцать лет? Или Иван Вертепов, который вообще успел прожить только год? Разные покойники, разное количество лет жизни, наверняка – разные смерти.

Удивительная вещь судьба – вроде как человек живет, работает, о чем-то мечтает, расстраивается и радуется… Но смерть всех стрижет под одну гребенку. Не важно, чем ты занимался, какая у тебя была семья, сколько ты зарабатывал (если успел вообще в жизни поработать), но все мы так или иначе окажемся на одном из кладбищ, и все, что когда-то казалось важным, в один миг обесценится.

Такие мысли крутились у меня в голове, пока я пробиралась по ставшей почти незаметной тропинке. Могилы таяли на глазах, и вместо них вырастали, словно ниоткуда, ветвистые колючие кустарники да деревья.

Если б я могла нарисовать открывающийся мне пейзаж, то воспользовалась бы серой и черной краской, других оттенков в картине бы не нашлось.

Черные – кресты да надгробия, серое небо и земля. Весьма оптимистичный пейзаж.

Вокруг меня уже раскинулся целый лес голых стволов с цепкими ветвями, но тропинка упорно продолжала петлять, уводя меня куда-то в глубь чащи. Мне было интересно, куда она меня в конце концов приведет, поэтому я упорно следовала по ней.

Вдали послышался какой-то новый звук – вроде как дождь, но капли его разбивались не о твердую землю, а о некую другую поверхность.

Заинтригованная этим непонятным шумом, я пошла так быстро, как только могла в условиях практически непроходимых дебрей. И только когда я приблизилась к источнику шума, я наконец-то поняла, что это.

Прямо за кладбищем находилась узкая речка, неизвестно как появившаяся и откуда вытекавшая.

Я вышла на берег водоема, поросший высокой травой и колючими кустами. Речка едва виднелась за порослью, но подойти ближе я пока не имела возможности.

Остановившись перед кустами, я задумалась. Ну вот, я дошла до конца кладбища, а дальше-то что? Чего ради я так настойчиво сюда стремилась? Что собиралась отыскать? Водоем? И зачем он мне? Я не отношусь к числу романтиков, которым только дай возможность полюбоваться на красоты природы посреди кладбищ. Меньше всего на свете мне хотелось топать под ливнем по грязи, чтобы увидеть какую-то несчастную, богом забытую речку. А выходило так, что я прошаталась битый час по кладбищу только для того, чтобы обнаружить местную достопримечательность – живописное грязное болотце, венчающее сборище старых могил!

Браво, просто потрясающее достижение в карьере лучшего в Тарасове телохранителя Евгении Охотниковой!

Я вытащила мобильный, посмотрела на часы и присвистнула. Дело близилось к вечеру, лихо у меня прошел день. Давно со мной не случалось столь бестолковых приключений.

Пожалуй, хватит на сегодня увлекательных событий, пора поворачивать да возвращаться к остановке. Еще неизвестно, как часто ходит двадцать второй автобус, а то, не ровен час, придется мне пешком пилить до своей машины…

Я уже повернулась спиной к водоему, однако внезапно резко остановилась. Что-то не вписывалось в окружающий пейзаж – какая-то деталь, которая была здесь явно лишней.