Текст книги "Небо с овчинку"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– А вот не надо меня запугивать, не дитя. Не знаю я ничего о делах Степанова, он не рассказывал. Попросил приютить, я его принял, мне не жалко, остальное меня не касается.

– Где вы живете? – решив, что теперь Черепенко говорит правду, сразу спросила я.

Черепенко тяжело вздохнул, нехотя выдавил из себя адрес и добавил:

– Зря вы его ловите, не мог он плохого сделать.

– А это уж мне видней, – развернувшись к двери, ответила я.

Затем быстро покинула чудный дом, в котором собрались исключительно творческие люди, и, сев в свою «девяточку», покатила на поиски Степанова. Хотелось надеяться, что сам он хоть и доберется туда раньше, но пока будет собирать вещи, то да се… короче, у меня есть возможность застать парня на месте.

Так как неслась я на машине чуть ли не на всех парах, то до дома Черепенко доехала очень быстро. Это была старая девятиэтажка с тремя подъездами. Вокруг располагались точно такие же дома, ограничивая собой прямоугольник. Я подъехала к самому первому подъезду, оставила возле него машину и поспешила на поиски квартиры.

Она оказалась на втором этаже, и я остановилась перед деревянной дверью с крупной металлической ручкой. «Глазок» на двери отсутствовал, но зато над ней находилось большое окно, поднявшись до уровня которого находившийся внутри мог легко увидеть, кто пришел. Звонок, к моему удивлению, расположился не сбоку от двери, как обычно, а прямо на ней самой, а чуть выше его красовалась прибитая табличка с выведенной каллиграфическим почерком надписью: «Черепенко С. В.». Так что ошибиться дверью было буквально невозможно.

Насколько я заметила еще с улицы, на окнах данной квартиры имелись решетки, а потому, даже если бы кто-то захотел ее покинуть, единственным выходом ему могла служить дверь. Зная это, я не спешила врываться, стучать и требовать, чтобы мне открыли, а, наоборот, поднялась на одну площадку выше и стала ожидать, когда из квартиры кто-то выйдет или же в нее войдет. Для меня сейчас крайне важно было не спугнуть Степанова, единственного, кто мог что-то знать об исчезновении Ольги.

Я простояла на лестнице минут пять. Ничего не происходило, дверь оставалась неподвижной, а лестница пустынной. Я начала нервничать, но тут мое внимание привлек тихий и осторожный скрежет. Я напряглась. Ошибки быть не могло – кто-то пытался тихонько выскользнуть из квартиры Черепенко.

«Ну, ну, маленький, иди же, иди ко мне. Смелее, смелее, я тебя так жду, – мысленно поторапливала я Степанова. – Я так и надеюсь, что мы сейчас немного поговорим…»

Все стихло, и я, затаившись, поняла, что Степанов скорее всего выглянул на лестничную площадку и теперь осматривается и прислушивается. «Боится, гнида. Ну ничего, я ждать умею».

Вскоре послышались шаги, щелчок замка, и я увидела сбегавшую вниз мужскую фигуру с рюкзаком за плечами. Дальше медлить и чего-то ждать было нельзя, и я торопливо, но по возможности тихо тоже побежала вниз вслед за парнем. Беглец заметил меня только в тот момент, когда пытался высунуться, чтобы осмотреть двор из подъездной двери.

Быстро смекнув, что неприятности ожидают его скорее сзади, чем спереди, он ногой ударил дверь и попер, что называется, напролом. Попавшийся на его пути старичок не успел отскочить в сторону, парень сильно задел его плечом, от чего дедулька упал на спину.

Провозившись со стариком, лежащим на земле, – не смогла равнодушно пробежать мимо, – я остановилась и помогла ему подняться. Потом бросила короткое:

– Извините.

Старик ничего не успел мне ответить – я уже мчалась дальше. Степанов, заметив, что я его догоняю, отбросил свой рюкзак в сторону и ускорил бег. Но и это ему не помогло. Я была настроена решительно, а я, как известно, особа упрямая: если что-то решила, то так оно и будет. Вот и на этот раз я всю свою волю и всю свою силу направила на поимку Степанова, и вскоре он лежал на земле, прижатый к ней всем моим весом. С нас обоих ручьями стекал пот, и мы тяжело дышали.

Но признавать собственное поражение Степанов и не думал. Он недовольно заворочался подо мной и попытался отбросить меня в сторону. Но при его комплекции и сложении тела это было довольно сложно – парень оказался весьма щупленьким, впрочем, как и положено художнику. Таких я укладываю без особых проблем.

– Не рыпайся, – немедленно предупредила я Олега. – Теперь тебе не вырваться.

– Что тебе от меня надо? – хватая воздух ртом, зачастил Олег. – Я же сказал, что денег у меня нет. Я не виноват, что так вышло! Это уже ваши проблемы, меня они не касаются. Я сделал все, что мог.

– В чем ты не виноват? – моментально выхватила я самое интересное из сказанного. – В убийстве?

– Каком еще убийстве? С ума, что ли, сошла? – вдруг завопил негодующе Степанов. – Нет уж, не получится у Форсова на меня все списать. Я ничего не знаю и ничего не видел.

– А при чем тут какой-то Форсов? – не поняла я. – Кто он такой? Это он и убил Туркину?

– Что? – теперь уже удивленно воскликнул Степанов и даже попробовал повернуть голову назад. – Ее что, убили?

– А то ты не знаешь, – усмехнулась я. – Не строй из себя безобидную овечку. Ты убил Ольгу?

– Я никого не убивал, – заскулил Степанов, ослабляя сопротивление. – Я вообще не знаю, где она, с того месяца не видел. – На минуту он задумался, а затем вспыхнул: – Сволочи. Значит, они все же добрались до нее. Гады, подонки…

– Кто они? Объясни все нормально! – Я перевернула парня с живота на спину и помогла ему подняться. Но руки его из своих не выпустила, держа мертвой хваткой.

– А ты-то сама кто тогда такая? – видно, сообразив, что принял меня за кого-то другого, недоуменно сдвинув брови, спросил Олег.

– Частный детектив Татьяна Иванова, – представилась я, а потом пояснила: – Пытаюсь найти пропавшую месяц назад Ольгу.

Степанов задумался. Лицо стало напряженным, вены на шее нервно задергались, кулаки сжались. Я подумала, что парень сейчас набросится на меня и попытается отбиться, а потому тоже напряглась и приготовилась к худшему. Но ничего такого не произошло. Олег всего лишь поднял на меня свои глаза и глухим голосом спросил:

– Когда она исчезла?

– Примерно месяц назад. Разве вам это не известно?

– Я ушел от нее еще раньше, – признался Степанов. – У меня на то были свои причины. Ей я ничего не объяснил.

Теперь уже задумалась я. Правда ли то, что говорит Олег, или же он таким образом пытается спасти собственную шкуру? Хотя… Может, он и в самом деле не знает о пропаже девушки и скрывается от других людей? Интересная ситуация… Нужно разобраться.

– Похоже, нам стоит побеседовать, – обратилась я к парню. – Давай договоримся. Сейчас мы идем ко мне в машину и там решаем все проблемы. Кажется, у тебя есть, что рассказать мне, да и у меня кое-что для тебя найдется. Согласен?

Степанов неуверенно пожал плечами, а потом утвердительно кивнул. Я указала ему, в какую сторону двигаться, и мы пошли. Олег двигался впереди, я следом. Таким образом я хотела предотвратить все попытки к побегу, если мысли о нем у моего пленника возникнут.

Мы дошли до того места, где Олег бросил свой рюкзак. Я дала ему время поднять его, а потом мы зашагали дальше. Когда в поле зрения появилась моя машина и я полезла в сумочку за ключами, Олег встрепенулся.

– Эта твоя? – явно не ради любопытства, а лишь потому, что молчание начинало угнетать, спросил Степанов.

Я молча кивнула и открыла ключом дверцу со стороны шофера. Затем проделала то же самое и со второй. Мы сели. Я достала из сумочки пачку с сигаретами, извлекла из нее одну и обратилась к Олегу:

– Куришь?

– Нет. Не переношу табачный дым, – глядя куда-то в сторону, ответил он мне.

Я открыла окно со своей стороны и произнесла:

– А я вот курю. Это помогает успокоиться.

Степанов промолчал. Я сделала несколько затяжек и перешла к делу.

– Расскажи, когда ты последний раз видел Ольгу и почему ушел из дома, ничего не сказав ей? – первым делом попросила я.

– Чтобы спрятаться, – коротко ответил Олег. Но, видя, что я жду большего, со вздохом продолжил: – У меня возникли проблемы с заказчиками, и мне необходимо было на время исчезнуть.

– Кто эти заказчики и что они от тебя хотели? – продолжала расспрашивать я.

– Да так… – попытался отмахнуться Степанов, но я ему сразу дала понять, что лучше со мной не шутить.

– На твоем месте я бы рассказала все без утайки. Не знаю, в курсе ли ты, но тебя обвиняют в том, что ты что-то сделал с Туркиной.

– Я? – вроде бы действительно удивился парень. – Но зачем?

– Это уж тебе лучше знать. Пока ты единственный, на кого упало подозрение. Девушка, с которой ты жил, отсутствует более месяца, все в ее квартире разбито и перевернуто, ты в бегах. Вывод напрашивается сам собой.

– Понимаю, – кивнул Олег и почесал затылок. Потом повернулся ко мне и, окатив не слишком свежим дыханием, произнес: – Только я тут ни при чем. Честно! Я про это ничего даже не знал. Так, значит, они разбомбили всю квартиру? Уверен, все из-за меня. Они не смогли меня найти, вот и выместили свой гнев на ней. Боже мой! – Степанов закрыл лицо руками. – Какой же я был дурак… – продолжил ругать себя Олег. – Нужно было все рассказать ей или взять ее с собой. Тогда бы она была жива. Господи, как все глупо вышло.

– Я пока не берусь утверждать, что она мертва, – заметила я. – Тело ведь не найдено, это всего лишь версия.

– Да уж, версия… Если она попала в руки к бандитам, то от нее теперь мало что осталось, я их хорошо знаю, – пояснил Олег, а потом снова принялся то ругать себя предпоследними словами, то поминать в сердцах имя божье.

Я сделала паузу между своими вопросами, давая парню время прийти в себя, а заодно и для того, чтобы самой подумать.

Похоже, все складывалось вовсе не так, как я себе представляла. Если этот художник действительно не поладил с «большими людьми», то у него есть все основания, чтобы скрываться, а у них – все основания, чтобы донимать и его, и его родственников и друзей. Интересно, ради чего все это было затеяно: и погром в квартире, и, возможно, даже похищение девушки?

Желая выяснить, возможно ли похищение ради выкупа, я прервала гневные речи парня в адрес его врагов и спросила:

– Ты уверен, что они тебя пытались найти? Может, ты сам себе все выдумал?

– Уверен? Да вы, наверное, шутите. Их парень попался ментам на том, что я выполнил некачественно копии документов и крупных денежных купюр. Думаете, они согласятся такое забыть?

– Ого, да тут, оказывается, паленым пахнет… – удивилась я. А потом спросила: – Ты можешь допустить, что твою девушку похитили эти люди с целью выйти на тебя?

– Да запросто. Я им еще и денег немного задолжал, так что…

Степанов смущенно опустил глаза и замолчал, а я поинтересовалась:

– Немного – это сколько?

– Сто тысяч.

– Ну да, действительно, почти что копейки, – начала издеваться я. – Небось обещал с первой зарплаты отдать. Ладно, ладно, шучу, – поймав недовольный взгляд Степанова, осеклась я, а затем сразу спросила: – А зачем тебе такие деньги-то понадобились?

– Хотел купить помещение, ну, и завести дело.

– Явно, что не особо законное, – снова подколола я.

– А в нашем государстве лишь то, что незаконное, приносит деньги, – ничуть не обиделся на меня Степанов. – Штат художников я нанять хотел, чтобы подделки всяких ценностей делали. Да не успел. А все из-за того дурака, что попался.

Степанов открыл свое окно и смачно сплюнул на землю. Сейчас он походил на затравленного зверька, потерявшего всякую надежду на спасение. Глядя на него, подумать о том, что этот «земной червь» способен на убийство, было довольно трудно. Слишком слаб он духом, тем более для мужчины.

– А связаться с тобой посредством записок или как-то иначе они не пытались? – все еще проверяя версию о похищении девушки, спросила я.

– Не знаю. К счастью, я никого не видел до сих пор. А вы-то меня как вычислили?

– Это не имеет к делу никакого отношения, – не желая распространяться о своих методах, заявила я.

– Ну да, не имеет. Для вас, может, и не имеет, а я должен знать, с какой стороны теперь ко мне подойти смогут. Не вы же одна такая умная, – обиделся Степанов.

Было заметно: единственное, что его сейчас очень серьезно беспокоит, это даже не смерть подруги, а своя собственная жизнь. Она-то, любимая и единственная, куда важнее всего остального. Остальное по сравнению с ней – так, мелочи.

– Если ты меня не обманываешь и все действительно так, как ты рассказал, я помогу тебе решить этот вопрос, – успокоила я парня, почти готового уже впасть в панику. – Главное сейчас – попытаться спасти девушку, которая, возможно, находится в смертельной опасности. Ты согласен помочь?

– Если смогу, – не совсем уверенно пообещал Степанов.

Я удовлетворенно кивнула в ответ и, отвернувшись к окну, задумалась. Теперь, после разговора с Олегом, он уже не казался мне таким монстром и жестоким человеком, каким предстал в моем воображении после того, как я познакомилась с его стихами и картинами. Не стану врать, некоторое недоверие к парню у меня в душе все еще сохранилось, но я решила не заострять на нем внимание. Хотя кое-что проверить все же попробовала.

– Ты употребляешь наркотики? – спросила в момент, когда Олег вопроса на эту тему никак не ожидал.

Он сначала удивленно посмотрел в мою сторону, а потом спокойно ответил:

– Пробовал лет десять назад, не понравились.

– А что заставляет тебя писать такие сложные и эмоционально напряженные картины? – осторожно подбирая слова, чтобы не обидеть, спросила я.

– А, вы о моих работах…

– Да, видела их в квартире. И стихи тоже читала, – честно призналась я. – Они с тобой как-то не особо сочетаются.

– Знаю, – впервые улыбнулся Олег. – Мне все об этом говорят. Но я же не виноват, что меня всегда притягивали фантастические сюжеты, а любимым предметом и в школе и в институте была биология, – заинтересованно заговорил Степанов. – Вот как-то сам собой и сложился этот стиль. Однажды написал, всем понравилось. Так и пошло-поехало. К тому же такие картины намного быстрее раскупаются богатыми братками, нежели те, что предназначены для среднего потребителя, вечно жалеющего деньги. – На минуту Олег замолчал, а потом спросил: – А вы, наверное, меня за шизофреника приняли, когда картины увидели?

– Честно? – посмотрела на Степанова продолжительным, изучающим взглядом. – Да. Я и сейчас еще не совсем уверена, что у тебя в порядке с психикой.

– А что, заметны отклонения? – теперь уже с интересом полюбопытствовал Олег.

– Нет, но при таком направлении творчества их просто не может не быть.

– Может, вы и правы, – согласился Степанов. – Мой отец у меня прямо на руках умер, мне десять лет было. Я тогда замкнулся, мечтал повеситься, удавиться, в общем, покончить с собой, а стал изливать душу на бумаге. Сейчас тоже иногда такое находит, но теперь я уже понял, что люблю жизнь.

«А он, оказывается, очень интересный и одновременно с тем очень несчастный человек, – мелькнула у меня мысль. – Не многие могут вот так открыто и честно поделиться внутренними переживаниями с кем-то. Да еще стихи… Тут вообще должен быть талант. Теперь мне понятно, почему такая симпатичная девчонка, как Туркина, заинтересовалась этим парнем. Пожалуй, он ее интереса заслуживает. Конечно, то, что он бросил ее, неправильно, но с кем не бывает… Стоп, что-то мы совсем от темы ушли, а времени у меня не так уж и много. Чем быстрее покончу с одним делом, тем быстрее переключусь на другое».

Повернувшись к Олегу, я заговорила с ним совсем иначе, чем до сих пор:

– Ну раз уж мы решили искать Ольгу, то этим и займемся. Вы знаете, как найти тех ребят, что за вами охотятся?

Глава 4

Завернув за угол какого-то крытого железом строения, я остановила свою машину у небольшой автозаправки. Как сказал мне Олег, если обойти эту заправку с левой стороны, то там будет лестница вниз, а после нее пойдут строения типа хранилищ. Среди них расположены еще и вагончики. Вот в них-то и стоит искать его обидчиков.

Сам Степанов со мной ехать отказался, честно признавшись, что немного трусоват и всегда предпочитал отсиживаться в стороне, а не лезть на рожон. Я не спорила, а предложила ему пока спрятаться. Парень, конечно, согласился, да другого ему и не оставалось. Мною же лично он был доставлен на мою конспиративную квартиру, совершенно сейчас свободную. Там его искать вряд ли кто будет, тем более что слежки за собой я не заметила. Да и мне так удобнее – в любое время парень будет у меня под рукой. Если что не так, схлопочет первым.

Выйдя из машины, я повернула в указанную сторону и, пройдя несколько шагов, действительно обнаружила металлическую лестницу. Стараясь не стучать по ней каблуками, я спустилась вниз и остановилась. Куда направляться теперь, мне было совершенно неизвестно. Да и того, кто, собственно, мне был нужен, я знала плохо: лишь имя и фамилию. Ни фотографии, ни даже внешних данных. А все потому, что лично босса и постоянного своего клиента Степанов никогда не видел, тот всегда действовал через посредников.

«Ну и где теперь искать этого Форсмажора, то есть еврея Форсова Вениамина Витальевича? – спросила я сама у себя, озираясь по сторонам. – Где могла засесть эта „гнида“?»

С правой стороны что-то мелькнуло. Я повернула туда голову и в темноте рассмотрела мужской силуэт.

«Что ж, придется рискнуть. Спрошу у этого малого, где мне найти Форсова», – решила я и уверенным шагом направилась к парню.

Мужчина, заметив на своей территории постороннего, остановился и стал ждать, когда я подойду поближе. При этом он явно напрягся и сейчас стоял подобно истукану, держа руки на поясе и боясь шевельнуться.

«Похоже, я прямо по адресу попала, – просматривая в этом поведении черты, привычные для крутых больших мальчишек, живущих одним днем и висящих на волоске между жизнью и смертью, подумала я. – Пока мне, кажется, везет».

– Добрый вечер, – произнесла я, как только между мной и мужчиной осталось расстояние равное метру.

В ответ, как я и думала, ничего не прозвучало. Тогда я снова взяла на себя инициативу и спросила:

– Скажите, а вы не знаете, как мне найти тут одного человека?

Теперь уже представитель тяжелой охранной профессии, о принадлежности к которой говорила соответствующая форма на нем, немного мной заинтересовался и переспросил:

– Кого именно?

– Форсова, – коротко бросила я и напрягла взгляд.

Мне хотелось увидеть, как изменится лицо мужчины, когда я произнесу эту фамилию. Но, увы, мои ожидания не оправдались. Охранник не вздрогнул, не дернулся. Впрочем, с чего я вообще взяла, что Форсов его босс и что этот человек имеет представление о том, чем тот занимается.

– Как о вас доложить? – отвлек меня от размышлений заданный вопрос.

– Э-э, – длинно протянула я, пытаясь сообразить, как лучше ответить на вопрос. Ведь именно от того, как я представлюсь, и будет зависеть, как ко мне в дальнейшем отнесется и как меня примет этот пресловутый Форсов.

Естественно, что рассказывать направо и налево, а тем более говорить бандитам о том, что я частный детектив, я не собиралась. Не настолько я пока плоха, чтобы не догадаться о последствиях такого своего заявления. Как, впрочем, и представляться неизвестно кем, тоже. Сомневаюсь, что такой человек, как Вениамин Витальевич, согласится принять неизвестно зачем пришедшего к нему человека. Следовательно, оставалось только одно: сразу дать понять, что я от Степанова, которого тут очень желают видеть.

– Скажите, что я от художника Степанова, хочу кое-что передать, – наконец выдала я и замолчала.

Охранник достал из-за пояса рацию и, даже никуда не отходя, доложил о моем визите. В ответ из динамика послышался другой мужской голос, который сказал:

– Проводи в секцию номер три, да смотри, чтобы «хвоста» не было.

«Ну надо же, какие предосторожности! – подумала я, следуя за охранником, поманившим меня за собой. – Как же любят всякие бандитские боссы создавать вокруг себя ореол недосягаемости».

Пройдя мимо нескольких вагончиков, мы остановились возле одного из них, и охранник постучал в дверь. Причем стучал он не как вздумается, а воспроизводя частые удары в определенном количестве и через определенное время. Три стука, затем два, затем еще четыре – это и был, видимо, условный сигнал того, что прибыли свои.

После звукового опознавательного знака дверь перед нами распахнулась и из нее высунулась лохматая голова какого-то парня. Он если и был молодым, умело это скрывал, так как борода, усы и волосы до плеч хорошо прятали его истинный возраст. Но, приглядевшись, я поняла, что парню лет тридцать.

Этот самый парень критическим взглядом окинул мою фигуру, как-то пренебрежительно усмехнулся, словно выражая свою неприязнь к особам женского пола, а затем произнес:

– Всегда знал, что Степанов трус. Только и способен, что прятаться за бабские юбки.

У меня прямо зачесался язык спросить, почему о моих соратницах выразились в множественном числе, но я заставила себя пока сдержаться и промолчать. Раскрывать все карты было еще слишком рано.

– Вы Вениамин Витальевич? – решилась спросить я у курчавого.

Тот заливисто рассмеялся, а потом спросил:

– А что, похож?

– А мне откуда знать, – обиделась я, – на вас табличка не прибита.

– Надо же, а особа говорливая… – подняв одну бровь, произнес мужчина. Потом резко схватил за руку и втянул меня внутрь, с грохотом закрыв за нами дверь и оставив охранника на улице.

В следующую же минуту я оказалась в небольшой комнатенке, если так можно назвать то, что соорудили в обычном вагончике. Здесь было довольно светло, но не то чтобы свет слепил или резал глаз. Из мебели были лишь лавки да два стола, стоящие в самом углу и заваленные какими-то бумагами. На стенах висели плакаты с полуобнаженными девахами, а на полу валялся затоптанный и посеревший от пыли палас. В комнате находилось три человека.

Первым был тот, кто меня сюда втащил. Вторым – уже пожилой мужчина, облаченный во все белое. У него были глубоко посаженные, задумчивые глаза, светлые волосы и козлиная бородка, совсем почти седая. А третьим оказался весьма широкий в плечах тип, с головой, повторяющей своими очертаниями квадрат, с тяжелым сверлящим взглядом и плотно сжатыми, хоть и не очень тонкими губами. Его темные волосы были тщательно зализаны назад. Он один из всех сидел, закинув одну ногу на другую и держа в руке большую сигару, пуская в потолок дым.

Быстро прикинув для себя, кто бы из этих ребят мог быть главным, я остановилась на последнем, так как он вел себя нагло и по-хозяйски. Стало быть, он и есть Форсов. К нему-то я и повернулась, спросив:

– Вы Вениамин Витальевич?

Мужчина пристально посмотрел на меня, затем один раз затянулся и только потом произнес:

– А вы наблюдательны. Так что привело вас ко мне, леди?

– Она от Степанова, – доложил вместо меня курчавый.

– А, от нашего захудаленького художника, – усмехнулся на это заявление Форсов. – Ну, и где же он, милейший, спрятался? Мы его тут все ждем.

– Не то слово, – снова самым наглым образом встрял волосатый. Он, похоже, совершенно не боялся своего босса и говорил и делал все, что ему хотелось. Это было как-то странно. – Не чаем, когда и встретимся с ним.

– Увы, у вас разные желания, – решила все же начать говорить и я. – Он-то как раз совершенно не хочет встречи с вами.

– Ну, его желания нас совершенно не касаются, у нас и свои есть. Так где же он скрывается, милочка? – полюбопытствовал сам босс и хитро прищурился. – Вам лучше сказать.

– Он там, где вы его вряд ли найдете, – без боязни произнесла я. Запугивание в моем случае никогда не срабатывало так, как хотелось бы. Потом гордо вскинула голову и добавила: – Сейчас я бы хотела поговорить не о нем.

– А о ком же? – немного удивился Форсов и даже подался вперед.

А его верный молчаливый помощник с козьей бородкой подошел и встал со спины, также уставившись на меня. У двери остался лишь волосатый.

– О его девушке. Она ведь у вас? – пристально наблюдая за реакцией босса, произнесла я.

Тот ничуть не изменился в лице, а лишь равнодушно произнес:

– С какой стати?

– Ради выкупа, например, – высказала я вслух свое предположение.

– Выкупа? А у него что, есть деньги? – издеваясь, переспросил Форсов и вдруг дал знак своему говорливому помощнику, чтобы тот молчал и не вмешивался в разговор.

– Ну он же вам, кажется, должен, – скорее спросив, чем ответив, сказала я.

Форсов выдавил из себя некоторое подобие улыбки, а потом сказал:

– Глупая женщина. Эти деньги я из него лично вытрясу, когда найду, а на его шлюх мне плевать. Он все равно ради них и пальцем о палец не ударит. Так что ты не права, красавица.

– Это точно, – все же вставил и свое слово курчавый. – Он не стоит того, чтобы за него отдуваться. Но ты сама нарвалась.

Я не совсем еще понимала, на что намекнул тот парень, но мне это все равно не понравилось, и я попыталась «разрулить» все мирным путем.

– Так, значит, вы не похищали его девушку? – снова спросила я, прикидываясь глупой овечкой.

– Нет, но мы не прочь похитить вас. На время, – довольно фыркнул мужской голос сзади, а потом я почувствовала легкий шлепок рукой по ягодицам.

Сцепив зубы, я заставила себя не оборачиваться и не реагировать на эту выходку. Не такое еще терпеть приходилось, ничего, не умерла.

Впереди стоящие улыбнулись, а потом Форсов мотнул головой моему надзирателю и вслух добавил:

– Поработай с ней, Ванька. Мне нужен адрес Степанова. Когда закончишь, отчитаешься.

– Что-о? – не веря услышанному, протянула я и даже попятилась в сторону.

– Что слышали, девушка, – равнодушно сообщил босс. – Вы сами к нам пришли, никто вас не звал. А нам, знаете ли, очень нужен ваш дружок, очень…

Больше мне не дали сказать ни слова, курчавый Ванька схватил меня в охапку и, как мешок, поволок на улицу. Я же, пока не показывая своей силы, просто безвредно замотала ногами, пытаясь убедить своего мучителя, что я обычная, безобидная и глупая, девчонка. Одновременно я проклинала свое необдуманное поведение. Только дура могла так сглупить. Могла бы уже и догадаться, что просто так меня отсюда вряд ли отпустят, а значит, следовало прихватить с собой оружие. Впрочем, с этим типом я справлюсь и так.

– Ну что, крошка, сначала повеселимся, а потом поговорим, или наоборот? – спросил у меня курчавый Ванька.

– Нет, – небрежно бросила я ему и с силой ударила парня ногой, даже не оборачиваясь к нему лицом.

Никак не ожидая с моей стороны опасности, Ванька отлетел в сторону, потянув за собой и меня, так что мы оба едва не упали на землю. Зато потом он двинул меня в бок так, что я свернулась калачиком и закашлялась.

– Зря ты так, крошка, – прошипел мой противник мне в ухо, а затем громко свистнул.

Со всех сторон в два счета, как саранча на луг, слетелись «добры молодцы». Они словно выжидали, что их позовут. Где они все до этого момента находились, я даже не пыталась угадать. Не до этого было. Мальчики окружили меня со всех сторон и довольно заулыбались.

– Что надо-то, Ванек? – спросил один из них.

– Проработать, – злобно бросил тот и, грубо толкнув меня на парней, добавил: – Она знает, где Степанов.

Хлопцы моментально все поняли и стали пинать меня, как мяч между воротами, из одних рук в другие. Я даже не успевала нащупать ногами опору и попытаться вырваться.

– Поосторожнее с ней, – предупредил своих дружков Иван, – она не из слабых.

– Ну, да это мы быстро поправим, – радостно бросил ему кто-то.

Я же, улучив момент, упала в центре круга, а когда ко мне потянулся какой-то лысый парень, двинула его ногой по челюсти. Тот отскочил с воем и злобно выругался. Я торопливо вскочила, зная, что сейчас последует, но парней было слишком много, а я одна. Да и это бы ничего, если бы на затылке у меня была еще пара глаз и я могла видеть все со всех сторон. А так все мои попытки вырваться из кольца были безуспешны.

– Хватит веселиться, задайте-ка ей перца, – подначивал ребят Иван, стоя чуть в стороне и наблюдая за происходящим.

Меня моментально схватили в охапку, сжали что есть мочи и начали избивать. После пары ударов по лицу я почувствовала вкус крови во рту, из носа тоже потекла горячая струйка.

– Говори, где Степанов? – схватив меня за щеки и надавив на них так, что я вынуждена была открыть рот, спросил какой-то головорез с торчащими вверх волосами.

Я дождалась, когда он ослабит хватку, и вместо ответа выдала ему смачный плевок. Парень торопливо утерся и зарычал, как раненый волк. Не дожидаясь, когда он даст мне сдачи, и воспользовавшись некоторым замешательством остальных, наблюдавших за его реакцией, я со всей силы дернулась вперед и, освободив руки, кинулась в сторону. Растолкав по пути всех, кто попался, я вырвалась из кольца и оказалась в сравнительной безопасности.

– Вы что, кретины, с обычной бабой справиться не можете, – заорал на ребят курчавый Ванька.

А кто-то возьми ему да ляпни в свое оправдание:

– Она не обычная, она из ментуры.

«Чтоб тебе плохо было, – пожелала я парню, заметив, как мгновенно и не в лучшую для меня сторону изменилось выражение лиц моих врагов. – Мог бы, между прочим, и промолчать».

– Ты уверен? – на всякий случай спросил Иван.

– Видел ее там, когда меня выпускали, – тем же голосом последовало пояснение.

Иван повернулся ко мне и с нездоровой ухмылкой произнес:

– В таком случае тебе теперь не жить. Мои мальчики ментов не жалуют.

Ну уж это-то он мог и не говорить, потому как ребятки, как сговорившись, кинулись всем скопом в мою сторону и угрожающе замахали кулаками.

«По-моему, надо делать ноги», – осторожно шепнул мне внутренний голосок. И я не стала с ним спорить.

Резко развернувшись, я, частный детектив Таня Иванова, дала деру. Да так дала, что только пятки засверкали. И что интересно, совесть моя в тот момент даже не пыталась укорить меня, мол, струсила, сплоховала перед какими-то мальчишками. Она, совесть-то, наверное, и сама знала, что ей тоже не жить потом, останься я на месте.

Зато чуть позже, когда я уже неслась на своей машине прочь от нагоняющих меня мотоциклистов, мой язвительный внутренний голосок взялся за меня и начал издеваться:

«Ну что, Танюша, тикаем? И не стыдно тебе, такой большой девочке? Ты только посмотри, какие сосунки тебя ловят. Тебе ж с ними справиться – раз плюнуть. Может, все-таки притормозишь?» – «Ни за что! – рявкнула я в ответ. – Ну убежала, ну и подумаешь. Зато зубы целы и шкура на месте. А останься я, ничего бы хорошего не получилось. Ну даже покидаю я их всех, что мне с того? То, что мне нужно, я уже знаю. Так что спасибо за предложение».

Обернувшись назад, я заметила, что мотоциклисты все еще не отстают, хоть пока и не пытаются обогнать. Наверняка решили дождаться, когда тормозну сама. Ну уж не дождутся! Я надавила на газ сильнее и принялась отрываться. Впереди меня мелькали дорогие иномарки, которые я ловко обруливала и оставляла позади себя. Но это не помогало. Мои преследователи ничуть не отставали, уверенно следуя за мной по дороге.