Текст книги "Жемчужина в мутной воде"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Я здесь.

Оглядываюсь и вижу свою недавнюю спутницу со сломанной рукой. Ей все-таки удалось в суматохе вырваться на свободу, и теперь она пряталась за багажником моей машины.

– Быстро на заднее сиденье, – сказала я ей и сама прыгнула за руль.

Поворот ключа, педаль газа в пол, мы срываемся с места и поспешно несемся прочь.

Мордакина по-деловому перекинула ремень и пристегнулась. Она вытянула шею, пытаясь в зеркале заднего вида увидеть то, что происходит в особняке, оставшемся позади. Нашу машину снова трясло на кочках, хоть за нами не наблюдалось преследователей, я старалась скорее уехать из этого неприятного места и держала довольно большую для такой дороги скорость, от этого нас еще больше болтало и бросало из стороны в сторону. Раненая девушка на заднем сиденье иногда вскрикивала, неудачно заваливаясь на бок и причиняя боль раненой руке. Но я видела, как она старается не привлекать к себе внимания, и сильно закусывает нижнюю губу, пытаясь не кричать.

– Очень больно? – спросила я, пытаясь перехватить взгляд девушки в зеркале.

– Терпимо, – еле слышно ответила она.

– Кто-нибудь мне объяснит, что там произошло? – поинтересовалась Мордакина, когда мы уехали на приличное расстояние и особняка уже не было видно.

– Пожар, – коротко ответила я, внимательно наблюдая за дорогой. Глаза все еще слезились и болели. Хорошо, что мы ехали по пустынной разбитой дороге, я смело заезжала на обочину, на траву, выезжала на встречку, не опасаясь столкновения с другими участниками движения.

– Я там чуть не сдохла, – оживленно делилась с нами своими впечатлениями Светлана, вытирая лицо влажным полотенцем. – Эта сигнализация как заорала, я с постели вскочила – и к себе. Слушай, – она заерзала, – может, включишь обогреватель сиденья, что-то задница замерзла. Ой! – Она как будто только сейчас осознала, что сбежала с места событий абсолютно голая. – Даже трусы не надела, кошмар. У тебя есть чем прикрыться?

В ответ я только покачала головой.

– А у тебя? – Светлана повернулась назад и посмотрела на нашу спутницу.

Девушка, кажется, даже не поняла, что к ней обращаются. Она сидела, прикрыв глаза, каждый раз, когда мы подпрыгивали на кочках, ее лицо искажала болезненная гримаса.

– А что с ней? – Мордакина обратилась ко мне.

– Ранена.

– А кто это? – не унималась она, мучая меня вопросами. Я мельком взглянула на Светлану. Ее бешеные глаза горели нездоровым огнем. Похоже, моя подопечная пребывала в шоке. В такие минуты пострадавшим необходимо общение, они могут говорить с кем угодно и о чем угодно, лишь бы не молчать.

– Я тебе потом все расскажу, отдохни, – попыталась я успокоить Светлану, но она еще не вышла из шокового состояния и не собиралась умолкать.

– Кстати, я все сделала, как ты велела. – Светлана откинулась на спинку сиденья, наслаждаясь теплом. – Каждая собака в нашей студии уже в курсе, что вчера мы гуляли всю ночь, и…

– Тише. – Я тормознула ее. В нашей машине был посторонний, и пока я не выясню, кто эта раненая девушка, буду соблюдать осторожность. Я привлекла внимание Светланы, кивнула назад, на пострадавшую, и медленно, почти по слогам, чтобы до Мордакиной дошло, сказала: – Поговорим об этом потом.

Она немного помолчала, затем оглянулась назад. В этот момент ее озарило, она изменилась в лице, подмигнула мне и тихо произнесла:

– Поняла. Умолкаю.

Светлана минут пять-семь действительно молчала, даже глаза закрыла, но потом ей в голову пришла глупая идея, и она решила со мной поделиться:

– Пожрать надо, у меня после этого дыма в животе все скукожилось и требует еды.

– Сначала нам не мешало бы одеться, – заметила я, и Светлана вынуждена была со мной согласиться.

– Да, это тоже мысль. – Она оглядела себя с ног до головы. – У тебя точно ничего нет, чем прикрыться можно?

– В багажнике только.

– Тогда тормози, пошли к багажнику.

Действительно, время для остановки было вполне подходящее. Через три километра мы выйдем на трассу, там машин много, и наша боевая полуголая троица обязательно привлечет к себе внимание.

В багажнике моей машины всегда есть какая-то одежда. Работа у меня непредсказуемая, смена имиджа может потребоваться в любой момент, поэтому куртка, джинсы и пара свитеров у меня всегда имелись. Если джинсы Светлана еще смогла натянуть на свою круглую попку, то с верхней частью ее туловища у нас возникли проблемы. Ее шестой размер груди никак не хотел умещаться в моих свитерах, а куртка едва дотягивалась до сосков, прикрывая лишь спину и плечи.

– В таком виде меня ни в один ресторан не пустят, – возмутилась Мордакина, рассматривая себя.

– Какой еще ресторан, нам бы до дома доехать.

– Ну, до дома, это я доеду, – обрадовала меня Света. – О, идея. – Она взглянула на влажное полотенце, с которым убегала из пылающего особняка. – Сейчас все сделаем.

Изобретательная Мордакина раскрутила полотенце и обмотала его вокруг своей груди.

– Топик будет. Классно? – Она ждала моей похвалы и незамедлительно ее получила.

– Классно.

Когда Светлана была «упакована», я открыла заднюю дверцу и склонилась над раненой девушкой.

– Давай руку посмотрю.

– Нет. – Она как будто испугалась меня, еще сильнее прижала к груди сломанную руку и отпрянула.

– Не дури, я могу наложить шину. Перелом – это не шутки.

– Нет, не надо. Лучше дайте обезболивающее.

– Ты что, боишься нас? – Я приблизилась к пострадавшей, она же, в попытке отстраниться от меня, уперлась спиной в противоположную дверцу.

– Не трогайте меня. Пожалуйста.

Да, эта пострадавшая тоже была в шоке, но лучше бы эта незнакомка тарахтела без умолку, как Мордакина, тогда бы я о ней побольше узнала.

Для нашей раненой в багажнике машины я нашла только длинную бесформенную юбку, примерно полгода назад в этой юбке я изображала беременную, а после даже не удосужилась выбросить ее, закинула в угол и забыла. Теперь она оказалась как нельзя кстати. Не самая подходящая одежда, конечно, но куда лучше рваных колготок, а ведь только они были сейчас на девушке, ну, и еще моя блузка. Я положила юбку на заднее сиденье, потом взяла из бардачка две таблетки «Нурофена» и протянула их раненой, сказав:

– Это, правда, мало поможет.

Потом вернулась к багажнику, достала трехлитровую бутыль с водой, хорошенько промыла воспаленные глаза, умылась, натянула на себя один из свитеров и вернулась за руль. Светлана к этому времени уже сидела пристегнутая и подгоняла меня.

– Поехали, поехали, я есть хочу.

На город уже опускались вечерние сумерки. Фонари освещали трассу только на тех участках пути, где были повороты к каким-то населенным пунктам. Мы ехали с обычной для этого участка скоростью в среднем ряду. Наша раненая притихла, но она не спала, все время смотрела в окно, лишь изредка опуская отечные веки.

– Я отвезу тебя в больницу.

– Меня? – немедленно отреагировала Мордакина.

– Да нет, не тебя.

– Не надо меня в больницу, – тихо сказала незнакомка.

– Я не могу оставить тебя в таком состоянии, – противилась я. Она ничего не ответила, только тяжело вздохнула и снова прикрыла глаза.

Мы въехали в город; несмотря на протесты раненой, я сразу направилась в ближайшую больницу.

– Спасибо вам большое, подружки, – неожиданно сказала девушка. – Вы меня просто спасли.

Светлана, услышав это, как-то странно поморщилась, тряхнула головой и медленно обернулась назад.

– Кажется, я тебя знаю, подружка, – сказала она, пытаясь разглядеть незнакомку. Свет фонарей плохо освещал ее лицо, тень закрывала всю правую половину.

– Вряд ли.

– Нет, нет, точно. Твой голос мне знаком.

– Вам показалось. – Девушка явно напряглась, а я стала внимательно слушать их диалог.

Светлана перегнулась через свое сиденье и буквально склонилась над раненой.

– Райка, – неожиданно воскликнула она. – Ну точно, Райка. Ты как здесь очутилась?

– Мордакина? Ты? – Девушка искренне удивилась. – А ты как здесь?

– Как это как? Я тут работаю. На студии.

– Ты все еще снимаешься?

– Ну да. А ты?

– Я давно бросила это занятие. – Она опустила глаза и отвернулась.

– А к нам зачем приезжала?

– Я не к вам, я к Кутепову приезжала. К гниде этой поганой, ублюдку недоделанному. – Ненависть в душе девушки стремительно нарастала, она говорила со злобой и с агрессией.

– Ты чего, Райка? Он обидел тебя, что ли?

– Обидел? – Она почти закричала, что стало для меня неожиданностью. Только что корчилась от боли, а теперь бушевала. – Да он мне жизнь поломал и по сей день ломает, сволочь, не успокоится никак.

– Да ладно, – не поверила Светлана, – он же нормальный мужик. – Потом она задумалась и добавила: – Вроде бы.

Я остановилась на красный свет светофора и присоединилась к разговору.

– Так вы знакомы?

– Да, представляешь, – оживилась Светлана, – это подружка моя…

– Спасибо вам, девчонки, – перебила ее Раиса, резко открыла дверь и выскочила на улицу. – Не ищите меня. – Она захлопнула дверцу и побежала в сторону автобусной остановки.

– Стой, – спохватилась я и открыла свою дверь. В этот момент светофор переключился на зеленый. Нетерпеливые водители позади меня принялись давить на клаксоны и кричать в открытые окна:

– Давай езжай. Что встала, дура!

Я захлопнула дверцу, включила поворотник и, подрезая идущие машины, стала перестраиваться в правый ряд, чтобы потом притормозить у обочины. Этот маневр занял каких-то тридцать-сорок секунд, но за это время я успела узнать о себе много интересного от водителей подрезанных автомобилей.

– Идиотка, откуда у тебя руки растут.

– Глаза протри, курица.

– Ездить научись, мартышка.

– Ее надо догнать, – кричала Светлана, выглядывая в окно.

Я кое-как припарковалась и выскочила из машины. Раисы не было видно, но я поспешила туда, где она была минуту назад, к остановке. Я бежала, расталкивая толпу. Было очень многолюдно, возвращающиеся после трудового дня жители нашего города не отличались терпимостью и пониманием, каждый норовил оттолкнуть меня в сторону и возмутиться вслед. Я вглядывалась в лица прохожих, вытягивала шею, пытаясь рассмотреть впереди идущих, но мысль о том, что я потеряла Раису, все больше укреплялась в сознании.

– Вы кого-то ищете? – вежливо поинтересовался старичок в смешной клетчатой кепочке. Единственный человек, которому было небезразлично мое волнение.

– Да, подругу. – Я очень надеялась, что этот старичок сможет мне помочь. – Она в аварию попала, перепачканная такая, еще руку к груди прижимала.

– Извините, не видел, – разочаровал он меня своим ответом.

Десять минут поиска не принесли ожидаемого результата. Раиса успела затеряться в толпе и скрыться. Я вернулась обратно к машине, Светлана, прикрывая рукой грудь, высунулась из окна чуть ли не по пояс. Увидев меня, она громко спросила:

– Совсем потерялась?

– Совсем, – кивнула я и села за руль.

– Мы ее найдем. Обязательно найдем, – сказала она со знанием дела, закрывая окно.

Первые две минуты мы ехали в полной тишине, потом я задала главный на этот момент вопрос:

– Кто она такая?

– Моя подружка, вместе работали когда-то.

– Как ее фамилия, где она живет?

– Фамилия ее Зернова, а где сейчас живет, не знаю. Но не в нашем городе, не в Тарасове, это точно.

– Почему ты так уверена в этом?

– Ну, мы же все-таки подруги. Если бы она переехала в Тарасов, она бы обязательно со мной связалась.

– Ты же сказала, вы вместе работали раньше. Где работали, в каком городе?

– В Михайловском, – огорошила меня этой новостью Мордакина. Я даже переспросила, не веря в возможность такого совпадения.

– В Михайловском?

– Ну да, в Михайловском, а что тебя так удивляет?

Не могла я сейчас сказать Светлане о версии Порошина, который вбил себе в голову, будто некто методично убивает актрис порнофильмов и что согласно этой версии первой жертвой стала как раз жительница Михайловского, Марина Ольшанская. И расспрашивать Мордакину о погибшей я пока тоже не хотела, чтоб раньше времени не пробудить в ее сознании тревогу и страх. Но вывести Свету на разговор о прошлом я намеревалась уже сегодня ночью. Не верю я в такие совпадения, похоже, то, что сейчас происходит с Мордакиной, отголосок прошлого…

– Я не знала, что ты жила в Михайловском, поэтому и удивилась. Володя говорил, вы одноклассники, а он, насколько я знаю, всю жизнь в Тарасове прожил. Когда же вы успели в одном классе поучиться?

– Да я не из Михайловского, – улыбнулась Светлана, – я тоже местная. Просто на заре своей актерской деятельности уехала в соседний город. Подальше от родителей, чтоб они не задавали лишних вопросов, чем живу, как живу. Не думаю, что им бы понравилось то, чем я занималась. А в Михайловском свобода, и я вольна была делать все, что душе угодно. Там-то моя карьера и началась, там и с Райкой я познакомилась. Кутепов тогда еще совсем зеленым был, смешной такой, – она рассмеялась, вспоминая молодость своего нынешнего работодателя, – робкий, стеснительный, как увидит нас голяком, глаза прячет. Райка влюбилась в него, как девчонка. У них даже короткий роман возник. Но все как-то быстро закончилось, улеглось. А потом Кутепов поднялся, сюда, в Тарасов засобирался, ну и меня как самую перспективную актрису с собой забрал. Еще нескольких человек прихватил, оператора своего, администраторов всяких, актеров кое-каких.

– А Райку не взял?

– Нет, они к тому времени совсем разругались и даже не разговаривали. Я уехала, еще какое-то время с Раей созванивалась, она все про Левушку своего расспрашивала. А потом совсем пропала, и я ей не звонила, и она мне тоже. Так и потерялись. – Мордакина тяжело вздохнула и загрустила.

Когда мы добрались до дома Мордакиной, на улице уже совсем стемнело, хотя время было еще не позднее. Первой в квартиру вошла я, сразу включать свет не стала, прислушалась, никаких посторонних звуков. Светлана внимательно следила за мной, оставаясь на лестничной клетке. Когда я убедилась, что никого постороннего в квартире нет и, судя по всему, не было, разрешила Мордакиной войти.

– А душ принять мне можно? – спросила она шепотом.

– Можно, и переодеться тоже.

Пока Светлана приводила себя в порядок, я сама переоделась, достала свою сумку, где лежало оружие и небольшой ноутбук, на который выводилось изображение с видеокамер, установленных в этой квартире. Я поочередно проверила все камеры, убедилась, что работают они исправно, затем достала мобильный телефон и набрала номер Порошина.

– Привет, Володя, ты сделал то, о чем я тебя просила?

– Ты о чем? – Он немного опешил от неожиданности. – Я же тебе уже показал дела погибших девушек.

– Да я не об этом, ты нашел для меня подходящую квартиру в подъезде Мордакиной?

– Ой, нет, Жень, не успел, – он начал оправдываться, – столько дел, ты не представляешь.

– И что же, прикажешь мне на чердаке отсиживаться?

– Подожди, время еще есть, я сейчас с участковым свяжусь, что-нибудь придумаем.

– И еще, – я решила сразу загрузить Владимира по полной программе, – мне нужны имена сотрудников студии Кутепова. Всех, от директора до уборщицы.

– Ну, для этого надо заявиться к ним.

– Так заявись.

– На каком основании?

– Да придумай ты что-нибудь, организуй внеочередную проверку. По анонимной наводке, например.

– Ты думаешь, этот Кутепов такой дурак? Думаешь, он не подстраховался, не подмазал кого надо? Да он обо всех внеочередных проверках знает раньше, чем мы сами.

– Володя, я тебя не понимаю. Человек таким сомнительным бизнесом занимается, а ты не можешь придумать, как к нему подступиться! – искренне возмутилась я.

– Да у него все законно, понимаешь ты? – оправдывался Порошин. – Я уже дважды проверял его, чисто там все. Официально он снимает документальное кино, научные фильмы, эротику. И ведь действительно снимает, даже для нашего медицинского института какой-то там фильм снял с анатомическим уклоном. Он на конкурсы ездит, премии получает. Да мне, в конце концов, никто не позволит копать под Кутепова, начальство разрешение без особых оснований не даст. Официальные списки сотрудников студии я тебе предоставить смогу, с этим проблем не будет. Но не уверен, что все там числятся.

– Давай для начала официальный список, – согласилась я. На этом наш деловой разговор был исчерпан.

Мордакина все еще плескалась в ванной, из-за запертой двери доносился ее громкий голосок, она с упоением исполняла песни из отечественных кинофильмов, даже вода из душа не заглушала этот шумный сольный концерт. Не теряя времени даром, я прошла в коридор, открыла шкафчик и достала с полки толстый телефонный справочник. Его я еще накануне заметила, когда рассматривала ключи от квартиры Мордакиной, но тогда он не представлял для меня никакого интереса, а теперь оказался очень даже кстати. Я пролистала несколько страниц справочника, остановилась на содержании, провела пальцем по списку медицинских учреждений нашего города и потянулась за телефоном. Я подозревала, что Зернова с переломом руки вынуждена будет обратиться за помощью в больницу или в любой травматологический пункт, и таким нехитрым способом я рассчитывала найти ее.

Поочередно набирая номера телефонов местных больниц, я каждый раз повторяла одну и ту же фразу.

– Майор милиции Порошина, – прикрываться именем друга было очень удобно, – скажите, к вам сегодня вечером не обращалась за медицинской помощью некая Зернова Раиса? – Когда я получала отрицательный ответ, называла предварительный диагноз, мало ли, может, Зернова скрывала от врачей свое настоящее имя. – Молодая женщина лет тридцати, высокая, светловолосая. У нее возможен перелом правой руки и резаные раны на животе.

Удача улыбнулась мне не сразу, но все-таки улыбнулась. Дежурная из десятой больницы сообщила, что такая пациентка у них есть и как раз сейчас ею занимается доктор.

– Она в тяжелом состоянии, сильнейший болевой шок, – участливо говорила дежурная, – ей придется некоторое время полежать у нас.

– Очень хорошо. Завтра мы подъедем к вам.

Я очень рассчитывала на встречу с Зерновой, надеясь, что после разговора с ней многое в этом странном деле станет понятно.

Света вышла из ванной посвежевшая и благоухающая.

– Прямо новым человеком себя ощущаю, – сказала она с улыбкой.

– Нам надо изменить твою внешность. – Я внимательно посмотрела на рыжеволосую Мордакину, прикидывая, как можно спрятать роскошную огненную гриву волос и неестественно большие груди.

– Зачем?

– Чтобы соседи не узнали тебя.

– Да? – Она не поняла, к чему я клоню, но дополнительные вопросы решила не задавать.

– Давай одевайся, надо быстренько пробежаться по магазинам. Не забудь кредитку свою захватить, у нас будут некоторые затраты.

Возможность пробежаться по магазинам весьма порадовала Светлану. Она сообщила, что для нее это лучший способ успокоить нервы и набраться сил перед трудовыми буднями. А сейчас расслабление ей было просто необходимо. Но как же была разочарована Мордакина, когда я потащила ее в ближайший магазин… мужской одежды.

– Мы подарок кому-то покупать будем, что ли? – Она была крайне удивлена.

– Тебе, – коротко ответила я.

От помощи продавца-консультанта я сразу отказалась. Затерявшись в бесконечной череде мужских сорочек, джемперов и костюмов, быстро отобрала наиболее подходящие, на мой взгляд, вещи и направилась в примерочную кабинку, увлекая за собой растерянную Мордакину. Продавцы были удивлены не меньше ее и предприняли вторую попытку предложить свои услуги:

– Можем мы вам чем-нибудь помочь?

– Нет, не надо. Я брату подарок подбираю, а у него размер такой же, как у этой девушки. Так что мы справимся, спасибо.

Десять минут суеты в тесной кабинке, и Светлана превращается в бесформенного мужичка с животиком. Лицо ее пока было не загримировано, поэтому женская голова как-то нелепо и смешно смотрелась на теле в мужском прикиде.

– Это что за уродство? – Света не могла спокойно смотреть на свое отражение в зеркале. Груди я, как могла, затянула шарфом, и, поскольку это мало помогло, пришлось подкладывать под просторный мужской джемпер свою куртку, чтобы увеличить живот до уровня груди. С учетом появления такого огромного живота и брюки пришлось брать большого размера. На талии, а точнее, на куртке, обмотанной вокруг талии, эти брюки еще кое-как застегнулись, а в области бедер они просто болтались, как паруса на рее.

– Ну да, уродство. Зато никому из твоих соседей даже в голову не придет, что этот пузатый мужик, – я ткнула Светлану в искусственный живот, – на самом деле ты.

– Да какое мне дело до соседей? – Она попыталась возмутиться, но я ее быстро тормознула.

– Делай, что я тебе говорю, и твои неприятности очень скоро закончатся. Теперь снова переодевайся в свое, я жду тебя на кассе.

Мы оплатили покупку и направились обратно к дому Светланы. По дороге я заглянула в багажник своей машины и достала оттуда волшебный, как я его называю, чемоданчик. В этом чемоданчике я хранила то, с помощью чего можно кардинально изменить внешность человека.

– Что там? – Светлана кивнула на мою поклажу, когда я снова присоединилась к ней.

– Твое новое лицо, – ответила я с улыбкой.

В квартиру Светланы мы вернулись всего на несколько минут, только для того, чтобы забрать необходимые вещи, и еще я посоветовала Мордакиной:

– Сними свои туфли и надень кроссовки.

– Зачем это? – удивилась она.

– Через час ты превратишься в мужчину и будешь как-то нелепо выглядеть в этих туфлях.

– Вот блин! – Света нехотя скинула туфли и пошла переобуваться.

– И ногти подстриги. С таким маникюром, как у тебя, даже трансвеститы не ходят.

– Ну это уже слишком, – пыталась возражать она.

– Делай, что говорю.

Я снова созвонилась с Порошиным, он сказал, что уже обо всем договорился с участковым и нас ждет двухкомнатная квартира прямо в подъезде Мордакиной, правда, на два этажа ниже. Такой вариант меня устраивал, и я предложила Владимиру встретиться через час на углу Светиного дома.

Когда Мордакина закончила состригать свой безупречный маникюр, я поторопила ее:

– Пошли, нам пора.

– Куда теперь?

– Ты же сказала всем своим, что сегодня ночевать дома не будешь. За домом могут следить, поэтому нам надо уехать, чтоб открыть злоумышленнику путь в твое жилище. Через час мы вернемся, но уже в другом обличье.

– А вдруг и за твоей машиной следить будут? И поймут, что мы никуда не уехали?

– Света, за моей машиной еще никому не удавалось проследить, если, конечно, я сама этого не хотела.

Мы шумно покинули квартиру Мордакиной, еще на улице перекинулись парой слов, чтоб все любопытные соседи убедились, нас дома нет и до утра не будет. Как раз в этот момент у Светланы зазвонил мобильный телефон. Она сначала немного испугалась, услышав знакомые трели, и посмотрела на меня тревожно.

– Кто? – спросила я.

– Это звонок Бориса. Что мне ему говорить?

– Сначала послушай, что он тебе скажет, – ответила я и подошла к Мордакиной, чтобы слышать ее разговор с агентом.

– Света, ты где? – кричал в трубку Боря.

– Сейчас на улице стою.

– У тебя все в порядке?

– Да, а у вас как? Пожар потушили? – Несмотря на волнение, Света разговаривала очень спокойно и убедительно, только по ее испуганному взгляду можно было понять, как она нервничает.

– Да с этим все в порядке. Ребята проверили, говорят, проводку замкнуло скорее всего.

– Какие ребята? – шепнула я Светлане на ухо, и она озвучила мой вопрос.

– Какие ребята?

– Ну как какие, наши, охранники.

– Никто не пострадал?

– Серьезно никто. Кстати, Лев Петрович был очень недоволен, что ты сбежала.

– А что мне там было делать, дымом дышать? – возмутилась она.

– А эта девица, ну, которую ты привозила, она с тобой?

Света вопросительно посмотрела на меня, я отрицательно покачала головой.

– Нет, – сказала она в трубку. – Женька до дома меня подбросила и уехала.

– Нам бы с ней повидаться, разговор есть. Как ее найти?

– Скажи, что дашь номер моего мобильника, – снова шепнула я на ухо Мордакиной.

– Могу дать ее мобильник.

– Давай, – оживился Борис. – Диктуй, записываю.

Я на пальцах стала показывать Светлане номер моего мобильного телефона: три пальца, один, девять… Она медленно назвала все восемь цифр номера.

– Отлично, записал. А ты, кстати, хорошо ее знаешь?

– Не очень. По Инету списывались, потом пару раз виделись. А что?

– Да так, ничего. Просто поговорить с ней кое-кто хочет.

– Насчет работы?

– Ну да, ну да, – фальшиво ответил Борис. – Кстати, о работе. Ты два дня можешь побездельничать, у нас тут в студии восстановительные работы после пожара ведутся, так что, сама понимаешь, сейчас не до съемок.

– Я так и подумала, поэтому уже договорилась с друзьями побездельничать на даче.

– Давай, отдыхай. Я тебе позвоню, как понадобишься.

– Отлично. – Только теперь, когда разговор подошел к концу, Светлана немного расслабилась и даже порозовела. – Буду ждать с нетерпением. – Она кокетливо закончила разговор и отключила телефон. – Фу, пронесло. Я думала, он мне сейчас такую головомойку устроит за побег.

– Ты что, боишься этого Бориса? – спросила я на ходу, усаживаясь за руль.

– Вот еще, что его бояться. Просто не люблю, когда меня отчитывают. – Она недовольно тряхнула головой. – Слушай, а номер телефона, который я продиктовала Боре, это действительно твой номер?

– Действительно мой.

– А зачем ты дала ему свой номер? Он ведь теперь названивать тебе станет.

– Ну и пусть названивает, этот номер пока вне зоны действия сети. Вот когда захочу поговорить с твоим Борисом, подключусь. А пока пусть дозванивается. – Я улыбнулась, Мордакина ответила мне тем же.

Мы отъехали от дома Мордакиной, покрутились немного по дворам. Хотя я с самого начала видела, никакой слежки за моей машиной не ведется, намотать несколько лишних кругов не поленилась. В моей профессии телохранителя предосторожность никогда не повредит. Светлана безучастно наблюдала за происходящим, она уже смирилась с моими требованиями к ней и ждала дальнейших указаний, не задавая вопросов. Хотя нет, один вопрос все-таки был. Она не решалась его задать раньше, но сейчас, когда мы молча ехали в машине, спросила:

– Скажи честно, ты имеешь какое-то отношение к этому пожару?

– Нет, – легко соврала я. Конечно, мне ничего не стоило сказать правду, но тогда за этой правдой последует еще масса вопросов, а мне не хотелось тратить время на ответы, самой еще предстояло многое узнать у Мордакиной. А отрицательный ответ препятствует развитию дальнейшего диалога, и Светлана больше ничего уточнять не стала. Хотя маленькую реплику все-таки себе позволила:

– И почему я не могу отделаться от мысли, что все это устроила ты? – Это было сказано как бы в пустоту, так, мысли вслух. Мордакина отвернулась к окну, я продолжала молча смотреть на дорогу. Каждый остался при своем мнении.

Наконец-то мы остановились возле небольшого уютного кафе, что в двух кварталах от дома Светланы. Это кафе, а точнее, одну из его туалетных комнат, я решила использовать в качестве гримерки. Здесь не имелось мужских и женских туалетов, были только просторные комнаты со всем необходимым. Сюда можно войти в обличье женщины, а выйти мужчиной, и никто на это не обратит внимания, никто не будет кричать вслед: «Извращенец, что ты делаешь в женском туалете?» Выходя из машины, я прихватила небольшую подушечку с заднего сиденья: эта подушечка должна была стать «животом» Мордакиной.

Закрывшись в комнатке, я сразу разложила на туалетном столике содержимое своего волшебного чемоданчика. Прежде всего, мне надо было нежные, женственные черты лица Светланы превратить в грубые, мужские. Губы пришлось значительно уменьшить с помощью карандаша и тонального крема. Искусственные мешки под глазами, едва заметная щетина на щеках и на верхней губе, морщинистый лоб – Мордакина постепенно превращалась в несимпатичного представителя мужской половины человечества. Когда я закончила гримировать Светлану, попросила ее самостоятельно надеть парик:

– Времени у нас осталось мало, я должна еще над собой немного поработать. А ты наверняка не раз работала в парике, так что вот, сетка для волос, шпильки, – я протянула ей все необходимое, включая всклокоченный седовласый парик, – наряжайся.

На себя я потратила значительно меньше времени, мне достаточно было только изменить прическу и цвет глаз. Мое лицо было незнакомо жителям подъезда Мордакиной, и я не опасалась, что меня кто-то узнает. Для меня важнее было придать своей внешности некоторую деловитость и серьезность, чтобы ко мне относились соответственно. Ведь в ближайшее время я намеревалась исполнять роль сотрудницы милиции.

Спустя сорок минут, проведенных в туалете, «сладкая» парочка вывалилась на улицу. Мужская походка давалась Светлане с трудом. Она пыталась тянуть шаг, как я ей посоветовала, но получалось у нее это очень комично и не могло не вызывать улыбку.

– Особенно не напрягайся, – смеялась я, наблюдая за ней.

– Тебе легко говорить.

Позвонил Порошин, предупредил, что участковому мы представлены как сотрудники отдела внутренних расследований, поэтому попросил не распространяться насчет того, что я телохранитель, а моя спутница – порнозвезда.

– Веди себя, как полковник милиции, деловито и строго, поняла? Документы у тебя никто спрашивать не станет, моего слова будет достаточно.

– Не учи ученого, – сказала я. – Сейчас будем.

Мы подъехали к назначенному месту встречи с некоторым опозданием. Порошин уже нервничал и поглядывал на часы. Вместе с ним нервничал мужчина в форме лейтенанта милиции (участковый, наверное) и уже знакомая нам стажер, Мальвина Ларина.

– А она что тут делает? – зло процедила Мордакина при виде Мальвины.

– Сейчас выясним.

Мы приблизились к троице, на нас никто даже внимания не обратил. Я молчала, Света тоже, мы ожидали реакции. Вскоре наше присутствие стало раздражать сотрудников милиции.

– Чего вам? – довольно грубо спросил участковый.

– Женя, ты, что ли? – рассмеялся Владимир, рассматривая меня. Он уже привык к этим штучкам с гримом.

– Добрый вечер, Владимир Сергеевич. – Я протянула ему руку, он ее пожал. – Мы со Святославом Александровичем, – я кивнула на Мордакину, – готовы приступить к работе. У вас все готово?

– Все, – кивнул Порошин, едва сдерживая улыбку. – Это Лапшин Игорь Акимович, местный участковый. Он нам поможет.

– Женщина, из квартиры которой вы будете вести наблюдение, настоящая находка для нас, – весело рассказывал Лапшин о своей протеже, пока мы поднимались по лестнице. – Она давно помогает нам, года два назад у нее в квартире ОМОН три дня сидел, засаду на бандюка из дома напротив устраивали. Тетка она хорошая, не надоедливая и очень внимательная.

Игорь Акимович оказался человеком нелюбопытным. Он проводил нас в квартиру одинокой пенсионерки Марии Карловны, представил как своих коллег, выслеживающих банду похитителей, и вежливо удалился. Своими корочками пришлось козырять только Порошину и Мальвине, мы с Мордакиной тихо стояли в уголочке и кивали каждый раз, когда Володька говорил: