Текст книги "Презент для певицы"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 5

– Давай закончим этот бессмысленный разговор, Михаил. Я уже все окончательно решила, – четко проговаривая каждое слово, произнесла Лагутина.

Она подбежала к окну, которое выходило в огромный павильон торгового центра. Ее офис располагался на втором этаже, и с этой точки просматривался весь торговый зал от края до края. Все было готово для начала благотворительного бала – гости уже собрались, микрофоны настроены – для выступления спонсоров, меценатов, а также для проведения аукциона, на котором выставлялись картины, написанные воспитанниками одного из детских домов, в котором была студия изобразительного искусства. В общем, солидный народ собрался для того, чтобы блеснуть своей щедростью, неслыханной и небывалой. Кто-то делал это искренне, стараясь помочь тем, кому повезло меньше; а кто-то просто в рекламных целях – хотелось во что бы то ни стало поднять шумиху вокруг своей компании.

Лагутина тут же подумала, что все они постараются сделать благотворительный взнос как можно меньше, а отдачу получить с этого мероприятия как можно больше. Ведь каждый новоиспеченный Савва Морозов или Мамонтов будет выступать не менее двадцати минут или даже больше, прежде чем сделает взнос. Представление затянется надолго, чувствовала Анна Петровна.

Эта мысль сразу же затмилась кучей возникающих проблем, которые старался навалить ей на плечи Михаил. Ведь разговор он и не думал прекращать.

Анна Петровна была раздражена его настойчивостью, ее ноздри нервно раздувались, как у спортсмена, только что закончившего марафон. Михаил Зацепин, ее управляющий, продолжал настаивать на своем:

– Пойми, Аня, Охотникова нам абсолютно не нужна. Тем более ее не стоит посвящать в наши дела. Она посторонний человек, мы даже не знаем толком, на кого работает этот гладиатор в юбке.

– На себя она работает, на себя, – не оборачиваясь, ответила Лагутина, продолжая через окно наблюдать за тем, что происходит внизу. – А будет работать на меня, и все тут. Как я решила, так и будет. Она мне должна, так что не отвертится, будем надеяться.

Зацепин улыбнулся и после тяжкого вздоха разочарования спросил ее – своего начальника:

– К моему мнению теперь не прислушиваются? Верно?

Анна Петровна постаралась уйти от прямого ответа на вопрос. Она повернулась к своему любовнику, оторвавшись наконец от созерцания потенциальных милостодателей, эдаких ходячих кошельков, и, немного успокоившись, постаралась его убедить по-хорошему, не переходя на повышенные тона.

– В сложившейся ситуации вариант с Охотниковой мне представляется самым подходящим, – объяснила она Михаилу. – Женя постоянно будет находиться возле меня, с ней мне ничего не грозит, она же все-таки профессионал и имеет отличный послужной список.

– Может, она и профессионал, но отнюдь не всемогущий бог, – возразил на это Зацепин, а затем, сразу же смягчившись, подошел к ней и, обняв за плечи, добавил: – Прежде всего мне небезразлична ты, а на Охотникову абсолютно наплевать. Даже если тебя будет охранять целая армия, все равно они до тебя доберутся, а ты хочешь возложить такую ответственность на плечи одного человека, да к тому же женщины.

Лагутина резко вырвалась из объятий Михаила и закричала:

– Вот он, тот самый пресловутый мужской шовинизм, – потом, прищурив глаза и ухмыльнувшись, поинтересовалась у него: – Что же ты в конце концов предлагаешь? Сдаться и согласиться на их условия? Бросить фонд на растерзание мафии?

– Я этого не предлагал, – встрепенулся Михаил, – я всего лишь советую тебе – заметь, как друг, настоящий и единственный, – выждать пока и не спешить, чтобы не наломать дров ненароком. К тому же у этой Охотниковой отобрали лицензию на проведение частных охранных мероприятий, – старался он всеми способами подтвердить свою точку зрения.

– Не имеет значения, – парировала Лагутина, немного успокоившись. Она подошла к столику, взяла стакан с виски и залпом его осушила. – Главное, что разрешение на хранение и применение оружия у нее сохранилось. Ведь никто не узнает, что она мой телохранитель. Просто старая подруга, а также нас связывают тесные дружеские отношения с ее отцом. Она может применить все свои навыки в целях самообороны, в допустимых пределах, разумеется, – закончила Лагутина свои объяснения.

Зацепин покачал обреченно головой и сказал с нотками иронии в голосе:

– Допустимые пределы будут устанавливать те, кто за тобой охотится, а не ты, Аня, и тем более не Евгения Охотникова.

Анна Петровна хотела было что-то ответить, но ее остановил стук в дверь.

– Не мешайте нам, идет серьезный разговор, – рявкнул Михаил, но Лагутина не поддержала его.

– Нет-нет, входите, пожалуйста, – пригласила бывшая певица того, кто находился за дверью.

В комнату вошел начальник охраны и, смутившись оттого, что побеспокоил господ, сообщил:

– Извините, Анна Петровна, но там, внизу, какая-то ненормальная кричит, что она Охотникова и что вы ее официально пригласили, только вот билета у нее нет. А еще она хотела прорваться сама, но ребята ее задержали и в сумочке нашли пистолет «макаров». Что прикажете нам с ней делать?

– Такая высокая, длинноногая брюнетка? Правильно я говорю? – спросила хозяйка.

– Да, высокая, длинноногая, но только не брюнетка, а шатенка, – поправил ее охранник.

– Значит, перекрасилась, дуреха, а ведь черный ей так идет. Пойду встречу ее, – сказала Лагутина и уже было направилась за охранником вниз, но тут ее остановил управляющий.

– Гости ее уже давно дожидаются, а она собралась встречать какую-то... – он долго пытался подобрать слово пообиднее, но так и не смог, и тогда предложил: – Лучше я сам за ней схожу, а ты ступай и разогревай публику.

– Хорошо, как скажешь, – согласилась Лагутина. – Только не советую с ней грубо разговаривать, Охотникова этого не терпит. Ну пря-мо вся в отца, буквально копия.

– Не знаю, что она делает с тем, кто грубо с ней разговаривает, – вмешался начальник охраны, – но то, что она делает с тем, кто грубо к ней пристает, теперь знаю. Она двинула по яйцам моему парню, когда тот пытался ее остановить в дверях и схватил нечаянно в пылу борьбы за грудь.

Анна Петровна Лагутина сделала ему замечание:

– Зачем применять в разговоре с дамой такие жесткие слова, можно было бы выразиться и помягче – «двинула в пах», например.

Охранник хмыкнул и произнес:

– Это не слова жесткие, это туфли у вашей знакомой жесткие, а в паху у этого бедняги, действительно, стало намного мягче, – после этого он громко захохотал и удалился из офиса, должно быть, ему показалось, что он удачно сострил.

* * *

Меня остановили в дверях и теперь держали в помещении, где отдыхает охрана. Сегодня, в такой ответственный день, мониторы, на которые идет изображение с камер слежения, показывают лишь пустые коридоры, залы, павильоны, главный вход и запасной выход. Спокойно прохаживается стража, все как никогда тихо, не то что пять минут назад.

Ну что можно сказать по этому поводу – сама виновата, пенять приходится лишь на себя. Ребята выполняли свою работу. Они все в униформе с нашивками охранного агентства на груди и на предплечье. «Стронч» – так именовалась их фирма. Жаль немного парня, который сейчас корчится на кушетке. Извини, братишка, но ты мне под ногу подвернулся совсем некстати. Я, действительно, сожалею. Правда-правда, честно-честно, не верите? Правильно делаете. Не нужно было приставать ко мне, когда я не в духе и настроение у меня бесповоротно испорчено.

Будет просто замечательно, если сейчас вернется начальник караула и объявит мне, что про Охотникову его хозяева ничего никогда не слыхали. И отправят тогда меня прямиком в кутузку. Придется попариться на нарах, в гостях у доблестных стражей правопорядка, но уже не в качестве свидетеля, а в качестве задержанной. Хорошо еще, что в трезвом виде и с зарегистрированным оружием, а то предстояло бы мне тогда еще долго встречаться с тетей Милой исключительно в казенном заведении. В каком, думаю, объяснять не нужно, вы уже догадались сами.

Но, чу, слышу приближающийся топот «лошадей». Прочь мрачные мысли, Женя. Будем надеяться на счастливый исход. Ведь надежда, как я слышала много раз, умирает последней, и все потому, что маскируется лучше других.

В комнату залетел начальник охраны, а вместе с ним молодой мужчина, скорее всего мой ровесник. Была в нем какая-то изюминка, заставившая меня, человека хладнокровного, вдруг приободриться и вспомнить о женском кокетстве. Теперь я точно знаю, все обойдется. Ведь этот, нельзя сказать чтобы красавчик, но все же довольно привлекательный субъект пришел за мной, чтобы провести через темные страшные лабиринты прямиком к свету. Вот видите, какие вдруг мысли полезли в голову, абсолютно для меня не свойственные. Ну, по крайней мере, возникающие не с первого взгляда на незнакомого мужчину.

– Меня зовут Михаил Григорьевич, – представился он. – Пойдемте со мной, я проведу вас в зал. Анна Петровна как раз сейчас выступает с приветственным словом. Только быстро.

К чему такая спешка, зачем напускать на себя таинственность и загадочность. Проще нужно быть, молодой человек.

– А можно называть вас просто Миша? – поинтересовалась я у моего нового знакомого. Заметила, как присутствующие в помещении охранники прятали улыбки, поспешно отворачиваясь. Михаил Григорьевич пристальным, изучающим взглядом осмотрел меня с ног до головы. После чего твердо проговорил:

– Нет, нельзя.

– Как скажете, Миша... Ой, простите, Михаил Григорьевич, – постаралась я испортить всю официальность встречи.

Неплохо быть совладельцем шикарного супермаркета, замечу – самого дорогого и солидного в городе. Хочешь – устраиваешь распродажи от широты душевной, хочешь – благотворительные акции. По мне, так лучше бы устроить вместо этого театрального представления вечеринку для друзей. Хотя друзей у меня в этом городе не так уж и много, в основном все больше враги.

Зацепин оставил меня одну после того, как провел в павильон и попросил подождать, пока Лагутина не закончит выступление. Откуда я знаю фамилию этого выскочки? Неужели вы думаете, что прежде, чем появиться у своего потенциального клиента – а я знаю, что все закручено именно вокруг моей профессии и наверняка Анне Петровне понадобилась моя помощь, – я бы не навела справки о ней и о ее окружении? Грош цена тогда была бы мне.

Я старалась держаться в стороне от всей этой расфуфыренной публики и наблюдала за всем происходящим, стоя поодаль. Анна Петровна, казалось, совсем не меняется с возрастом. Надо будет во что бы то ни стало выпытать у нее секрет ее молодости и красоты. У меня, правда, последнее время такое странное предчувствие, что умереть мне суждено в расцвете лет. Так что люди меня запомнят цветущей и прекрасной. Должно быть, у меня депрессия, раз я снова перешла на столь мрачную тему. Завязывать надо с чтением Стивена Кинга и переходить на бульварные любовные романы... Лагутина закончила свою речь, как всегда, красочную, содержательную, наполненную эпитетами и разного рода примерами из собственной жизни. Затем она спустилась со сцены к гостям. Гости занялись едой, выпивкой, танцевали под музыкальное сопровождение оркестра, а в перерывах слушали выступления спонсоров, представителей различных компаний и фирм, скоро должен был состояться аукцион. Лагутина пожимала руки гостям, выслушивала хвалебные отклики о профессиональной организации мероприятия, расточала всем улыбки и собирала комплименты как от мужчин, так и от женщин.

Наконец, немного освободившись, она подскочила ко мне с радостным возгласом приветствия и обняла меня.

«Как это она не забыла о моем присутствии?» – удивилась я. Во мне, конечно, говорили усталость и обида, но все же с ее стороны это было неприлично – послать какого-то сопляка за мной и не уделить ни минуты внимания до последнего момента. Пусть благодарит бога, что я незлопамятна.

– Как я рада тебя снова видеть, Женя, – прощебетала Лагутина, глядя на меня своими ясными, нестареющими глазами. – Мне так не хватает общения с тобой и твоим отцом, – она вдруг осеклась на полуслове, – ой, извини, вы же с отцом в ссоре.

– Я бы не хотела об этом вспоминать, Анна Петровна, – попросила я ее.

– Да, разумеется. Прости старуху, – заискивающе посмотрев мне в глаза, сказала Лагутина.

– Ну что вы говорите, таким старухам ничего не стоит победить в конкурсе красоты, опередив всех своих юных соперниц, – сделала я ей комплимент, хотя мои слова были недалеки от истины. Выглядела Лагутина для своих лет сногсшибательно.

– Давай пройдем ко мне в кабинет, там и поговорим без свидетелей, – предложила она и кивком головы позвала Зацепина, стоявшего поблизости. Мы втроем, – как видно, Анна Петровна не считала его за ненужного свидетеля – поднялись на второй этаж в офис преуспевающей бизнес-леди.

– Хочешь виски, джина или водки? – поинтересовалась Лагутина.

– Лучше водки. Быстрее согреюсь, – попросила я.

– Что за недоразумение приключилось у тебя с охраной, Женечка? – Анна Петровна пристально уставилась на бутылку «Столичной», затем, открутив крышку, налила прозрачной жидкости в рюмку.

Я принялась разъяснять недоразумение.

– Просто забыла пригласительный билет.

– Но ведь с тобой должен был быть Степан Михайлович, мой шофер, – удивилась Лагутина, – он тебя бы провел сквозь кордон, его здесь все знают.

– В пути случилась неприятность, и ему пришлось остаться на месте, а мне добираться на общественном транспорте, – пояснила я. – Но вы не беспокойтесь, все уже улажено. Да вы узнаете обо всем скоро сами, Анна Петровна. В общем, не суть важно. Лучше перейдем к цели моего к вам визита. Надо так понимать, что приглашена я сюда неспроста.

Анна Петровна сразу ничего не ответила, только опустила голову, но я заметила, как бегают ее глаза. Наверное, она собиралась с мыслями, настраивалась на деловой лад. Зацепин, казалось, совсем не хотел участвовать в беседе, он смотрел в окно и курил сигару. Я терпеливо ждала.

– Так, я окончательно все обдумала и решилась, – неожиданно заговорила Лагутина. – Да, да... и не смотри на меня с упреком и предостережением, Михаил, – обратилась она к своему управляющему, который перевел взгляд с окна на Лагутину после того, как услышал ее заявление. Анна Петровна продолжила монолог, всю веселость как рукой смахнуло: – Буду с тобой предельно откровенна, Женя. Налоговая система в нашей стране явно не рассчитана и не подогнана под реальность. Налоги, которыми облагается любой бизнес, душат всю инициативу на корню. Поэтому мы создали при нашей компании «Саунд-С» благотворительный фонд. Мои партнеры давно советовали мне это сделать; ссылаясь на мою популярность, они гарантировали, что фонд будет действовать безотказно. Да, что я говорю, ты же не хуже меня знаешь всю эту подпольную кухню, милая моя, – сказала Лагутина, но затем объяснила подробнее: – Расходы на благотворительные нужды очень завышены – это для налоговой инспекции, – а реальные намного ниже, поэтому мизерная их часть идет по назначению, а остальная, большая часть, оседает на наших счетах. Понимаешь?

– Ну, не совсем, – ответила я. Все эти выкрутасы, конечно, ясны, но только я что-то не улавливаю суть дела.

Лагутина налила себе и мне еще водки, мы чокнулись – бокалы после близкой встречи откликнулись хрустальным звоном, – а затем одним залпом осушили их до дна, как бывалые алкоголики, выдохнули и продолжили: я – слушать, Анна Петровна – объяснять.

– Недавно одна известная фирма... вернее ее владелец попросил меня – при конфиденциальной встрече, разумеется, – как бы это сказать... ну, что ли, помочь ему избежать гнета государственной машины. Другими словами, отмыть большую сумму денег. По неписаному договору мне причиталось вознаграждение, и часть из него пошла бы в дома престарелых и инвалидам. Все равно мой новоиспеченный партнер оставался в выигрыше. Сделка была выгодна как мне, так и ему.

Я внимательно слушала каждое слово Лагутиной. Вот оно, женское чрезмерное любопытство, никогда не доводившее до добра.

– Кроме нас двоих, об этой сделке никто не знал. Когда я говорю двоих, то имею в виду себя и президента той компании, – сделала Лагутина небольшое дополнение. – В этом кабинете мы тоже были одни, его охрана находилась за дверью.

– Если бы я был здесь, ни за что не разрешил бы тебе с ними связываться, – вмешался Зацепин, – но, как назло, отправился в командировку. Нужно было все сразу мне рассказать, Аня.

«Должно быть, они в очень близких отношениях, раз он называет Лагутину Аней и все время обращается к ней на „ты“, – подумала я. – А ну-ка давайте колитесь, что там между вами происходит?» – завела разговор я сама с собой.

Лагутина, не обращая на замечания Зацепина никакого внимания, продолжила:

– От имени фонда был открыт расчетный счет в банке «Соло-экспресс». На этот счет и поступили деньги. Дальше ты уже наверняка слышала и читала в газетах о том, что случилось, – популярная экс-певица поправила непослушную прядку. – Неизвестный хакер вскрыл защитную банковскую систему и похитил всю сумму именно с нашего счета. Деньги ушли на разные счета в различные банки, куда – точно проследить не удалось, потому что взломщик заблокировал систему слежения, так нам сказали руководители банка «Соло-экспресс». Расследование официальные структуры вели медленно, и оно не привело к желаемым результатам. Тогда параллельно мы решили провести независимое расследование, – после этих слов Лагутина замолчала и прикончила еще одну дозу алкоголя, но была, как говорится, ни в одном глазу.

– Так что же произошло дальше? – заинтересовавшись не на шутку, спросила я.

– Мы обратились в сыскное бюро. Его директор, бывший опер, кстати, и мой старый знакомый, – удовлетворил мое любопытство Зацепин. – Как раз в то время, когда он должен был передать накопившийся в ходе частного расследования материал, произошло несчастье. Двух его лучших детективов не стало, их убили. Одного в подъезде собственного дома, а другого нашли грибники в лесу, слегка прикопанного землей, задушенного. Директора тоже практически нет. После неудавшегося покушения он находится в коме. Врачи дают неутешительные прогнозы.

Тут Лагутина уже сама, без посторонней помощи, рассказала конец истории.

– Все время, пока шло расследование, раздавались звонки в мой адрес с угрозами физической расправы, – Анна Петровна грустно, я бы даже сказала, обреченно усмехнулась, – но пока сожгли лишь мой особняк в Смирновском ущелье. Одним словом, просят отказаться от моей затеи, настоятельно советуют.

– Наслышаны, наслышаны, – вставила я свое слово в разговор, – я о том, что читала криминальные хроники и знаю о пожаре, – подробнее объяснила свою реплику, увидев некоторое изумление на их лицах. – Только я что-то не понимаю своей роли в этом деле.

– Я хочу, чтобы ты была всегда рядом со мной, – твердо произнесла Лагутина и откинулась на спинку кресла, впервые за время нашего напряженного разговора по-настоящему расслабившись.

– Но ведь у меня нет разрешения на ведение частной практики, отобрали лицензию, – честно ответила я.

Посмотрим, что она на это скажет.

– Это не беда. Никто ведь не узнает, что ты мой телохранитель. Просто старая подруга, а если опасность будет угрожать мне, значит, она будет угрожать и тебе, и ты сможешь применить оружие в целях самообороны.

– Как у вас все складно получается, Анна Петровна, – заметила я, улыбнувшись лишь уголком рта.

– Я заплачу любую сумму, конечно, в разумных пределах, если нужно, – взмолилась она. – Хочу довести это дело до логического завершения.

– Откуда такое рвение? – поинтересовалась я.

– Надоело бояться, – был ее лаконичный ответ.

Не знаю, почему я согласилась. Может быть, из чувства долга, а может быть, по старой дружбе. Но скорее всего это был профессиональный азарт, желание еще раз доказать самой себе, на что способна: я смогу, ни один волос не упадет с ее головы.

– Хорошо, я согласна, – заявила я, поднявшись с дивана, располагавшегося напротив кресла, в котором сидела Анна Лагутина. – Но с вас я не возьму ни копейки, только на текущие расходы.

Моя подруга, старая певица, радостно заулыбалась и удивленно захлопала длинными ресницами.

– Как это не нужно вознаграждение? – возмущенно проговорила она. – Я сделаю тогда тебе подарок, от чистого сердца, – она повернулась к Михаилу: – Завтра перепишешь мой джип на имя Евгении Охотниковой.

Управляющий явно не одобрял ее поступка, но она жестом руки – подняв ее вверх – пресекла всякие попытки возражения с его стороны. Я была очень польщена, но не думайте, что стала изображать из себя бескорыстного героя и отказываться от подарка. Хоть какой-то приз в конце концов я должна получить.

Потом мы выпили с Анной Петровной на брудершафт и поцеловались в губы. Я уже видела, как буду участвовать в расследовании, – от этого никуда не деться, другого выхода нет. Лучшее средство от посягательств на твоего клиента – это помощь в работе правоохранительных органов, конечно же, не выпуская из виду самого подопечного. Этакая профилактика заболевания. Не вечно же бегать от наемных убийц, рано или поздно они тебя все равно достанут, поэтому своевременно нанести упреждающий удар – значит решить исход дела в свою пользу.