Текст книги "Любовница года"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 3

Перерабатывающие предприятия в наших местах редко располагались в городской черте. Особенно такие, сырьем для которых являлась продукция сельского хозяйства или животноводства. Акулы типа Смирнова и Артемьева в городе старались разместить сеть магазинов, а производственные процессы переносили на окраины.

Но магазины меня не интересовали, поэтому, проехав почти весь Тарасов, я затормозила у проходной, ведущей на территорию молочного комбината.

– Добрый день! – бодро обратилась я к необъятной тетеньке, сидящей за малюсеньким окошечком. – Не подскажете, где я смогу узнать о возможности поставок сырья?

– Поставок сырья? – уставилась на меня тетенька.

– Ну да. У нас небольшая ферма… с мужем. Так вот, мы ищем партнеров, кому можно было бы сдавать молоко… на постоянной основе. А тут, кажется, фирма солидная. И я хотела бы узнать…

– А, так вы насчет молока? Так бы и сказали. Это вам на второй этаж, в приемку нужно.

– Правда? Спасибо большое. Так я могу пройти?

– Сначала паспорт покажите, я должна вас записать. У нас с этим строго.

– Паспорт?.. Паспорт не захватила с собой, извините. А права не подойдут?

– Не знаю… фотография там есть?

– А как же! Обязательно.

– Ну ладно, давайте.

Минут десять провозившись с моими правами, тетенька наконец вернула мне их и сказала, что на втором этаже в кабинете номер восемнадцать мне нужно спросить Леру.

– Молоденькая такая, кудрявая. Там увидите, – напутствовала добрая женщина, пока я проходила через турникет.

На втором этаже из кабинета номер восемнадцать доносились оживленные голоса. Разумеется, я не преминула воспользоваться тем, что в коридоре, кроме меня, больше никого не было, и, тихонечко подойдя к двери, напрягла слух.

– …стуруляит! Еще как стуруляит! – возбужденно говорил кто-то с кавказским акцентом. – Так стуруляит, так стуруляит… в самый… в яблочко! Такой меткий! Вах!

– Как же ты не боишься-то, Ашотик? – послышался женский голос. – С такой бабой… опасно.

– С бабой?! Я – джигит! Мне ни с кем не опасно.

– Правильно, Ашот Вазгенович. Это еще кто-то из классиков сказал – не надо бояться человека с ружьем, – проговорил другой женский голос, помоложе.

– Лерочка! Умница! Вот кто меня всегда понимает. Дай ручку поцелую.

– Эй, Ашотик! Осторожнее! А то ты нас снова без штатной единицы оставишь. И что за глаз у тебя такой… дурной. Не успеет девчонка молоденькая прийти, как уж он тут как тут.

– У меня глаз – алмаз! Ни одну красавицу мимо не пропустит. Правда, Лерочка?

– Ну да. Глаз-то у тебя не пропустит, а вот сам ты… Катерину-то прошляпил? А? Начальничек наш из-под носа у тебя ее увел. А теперь за Лерку взялся. Нет уж, давай-ка ты там, с горнолыжницами своими… общайся. А наших девчонок не трогай. А то одни проблемы только от тебя. Опять какого-нибудь богатенького накличешь, и уйдет девка. На вольные хлеба. А кто работать-то будет?

– Ты, Люда, запомни, – голос с кавказским акцентом зазвучал серьезно и даже как-то угрожающе. – У меня из-под носа еще никто ничего не уводил. Безнаказанно. А начальник твой… свое получил, сама знаешь. Так что еще неизвестно, кто здесь прошляпил.

– Да чего ты, Ашот… чего завелся? Я ведь так, в шутку. Давай накладные-то…

В это время открылась одна из дверей, выходящих в коридор, и я должна была прервать увлекательное подслушивание. Подойдя вплотную к кабинету номер восемнадцать, я негромко постучала.

На стук никто не ответил, и, приоткрыв дверь, я скромно поинтересовалась:

– Можно войти?

В небольшой комнатке за столами с компьютерами сидели две женщины, одна постарше, другая, «кудрявая», помоложе, а посередине стоял восточный мужчина с огромным пузом, трехдневной щетиной на двух подбородках и полными губами.

– Что вы хотели? – вполне доброжелательно поинтересовалась женщина постарше, по-видимому, та самая Люда, которая только что получила столь резкую отповедь.

– Э-э-э… я, собственно… я хотела узнать… узнать насчет возможности поставок. У нас с мужем небольшая ферма… тут… в области. Мы ищем партнеров, кому на постоянной основе можно было бы сдавать молоко. Понимаете? Долгосрочный договор. У вас предприятие серьезное, объемы большие… Так вот, я хотела узнать, с кем можно было бы поговорить на эту тему.

– Ах, вот вы о чем… Не знаю, девушка. Сейчас мы не сможем сказать вам, с кем нужно говорить на такие темы. У нас тут, понимаете ли, ЧП. Хозяина нашего… нет сейчас. И очень долго не будет. Так что… наверное, лучше вам где-то еще поискать.

– А что, вопросами поставок сырья лично хозяин занимается? А если накладки, нестыковки какие-нибудь? Если не подвезут вовремя молоко и предприятие встанет? Тогда что? Тоже будете сидеть, ждать, когда хозяин приедет, проблему решит?

– Да он… приедет-то навряд ли уже… Да и поставщики у нас… проверенные, надежные. Накладок и нестыковок не бывает. Вот хоть Ашота спросите. Сколько уж с нами работает, никогда к нему вопросов не было. Разве только кадры у нас… дезориентирует, – Люда игриво улыбнулась.

– Кто дезориентирует? Кого дезориентирует? – с усилием двигая неповоротливой челюстью, выговаривал Ашот сложное слово. – Совсем наоборот! Я именно правильно всех ориентирую. Кадры. И девушку могу сориентировать. Если хорошо попросит.

Ашот скосил на меня глаза, которые моментально сделались маслеными, и, улыбаясь, поинтересовался:

– У вас где ферма?

Ах ты, чтоб тебя! Вот нанесла нелегкая!

Впрочем, как же я могла заранее угадать, что этот Ашот окажется поставщиком – моим, так сказать, «коллегой». Наверняка он назубок знает все окрестные хозяйства и, что бы я сейчас ни назвала, я проколюсь стопроцентно.

Пауза затягивалась, улыбчивый парень смотрел вопросительно, и, лихорадочно соображая, что бы мне такое ответить на его незатейливый вопрос так, чтобы меня не вышвырнули в следующую же секунду как несостоятельную диверсантку, я наконец назвала населенный пункт, расположенный очень и очень далеко от Тарасова. Так далеко, что я точно могла быть уверена, что ни один местный фермер никогда не доскачет туда ни на одной корове.

Увидев, как Ашот изумленно поднимает брови, я поспешила уточнить:

– Это у нас основное предприятие. База, так сказать. Но мы планируем расширяться и здесь, под Тарасовым хотим купить несколько гектаров земли и, возможно, со временем, переедем всем, так сказать, семейством. Поэтому, собственно, я и приехала. Там у нас со сбытом туговато, так вот хотела навести справки. Если тут найдутся постоянные покупатели на молоко, мы могли бы расшириться… У нас коровы очень продуктивные… из-за границы выписывали.

Я не узнавала сама себя. Кто бы мог подумать, что я имею столь обширные познания в сельскохозяйственной отрасли? Взять, что ли, и правда ферму открыть? Спонтанная мысль представиться потенциальным поставщиком молока, чтобы иметь повод и тему для разговора, возникшая, можно сказать, нечаянно, во время разговора с тетенькой на проходной, неожиданно вызвала откуда-то из подсознания удивительнейшие сведения, о существовании которых в моей памяти я и сама не подозревала.

Между тем Ашот сменил изумленное выражение на заинтересованное и слушал с неподдельным вниманием, попутно с не меньшим вниманием разглядывая мою фигуру, плотно обтянутую джинсами и ничего главного не скрывающей коротенькой майкой.

– Здесь вам навряд ли смогут сейчас помочь, у них… внутренние проблемы. Но у меня есть… знакомые. Тут, в области. Они не такие крупные заводчики, как… этот, но тоже занимаются переработкой и заинтересованы в надежных поставщиках. Вы на чем приехали? Если хотите, я могу отвезти вас в город, по дороге и поговорим.

– Ай, Ашотик! Ну просто неисправим! Смотри, приревнует тебя твоя лыжница, костей не соберешь.

– У тебя, Люда, только одно на уме. Не видишь, у нас с девушкой деловой разговор…

– Вижу, вижу. Еще как вижу. Вы с ним поосторожнее, – обращаясь уже ко мне, внушала Люда. – Он у нас парень опасный. Без ружья и из дому не выйдет.

– Да хватит тебе, еще и правда напугаешь человека, – уже с некоторым раздражением заговорил Ашот. – Вы, девушка, не слушайте ее. Вы… вас как зовут?

– Таня.

– Таня… Прекрасное имя! Вы, Таня, меня слушайте. Ашот всегда поможет. У меня здесь знакомых… весь город…

– И все с ружьями, – подпустила Люда.

– Так… хватит. Это она теперь до вечера не угомонится. Ты накладные проверила? Все. Вахтанг пускай разгружается, а я поехал. Пойдемте, Таня, по дороге поговорим.

Следом за большим Ашотом я вышла в коридор и всю дорогу до проходной он, не умолкая, рассказывал мне, какой он молодец, как много у него знакомых и как легко ему помочь любому в любой ситуации.

– Вы обращайтесь, – слегка обернувшись ко мне, торопливо семенившей сзади, убеждал Ашот. – Ашот всегда поможет.

Не забывая благодарно улыбаться, я тем временем думала о своем.

«Лыжница»… «стуруляит»… Биатлон? Хм… очень интересно… То есть если я правильно все поняла, победившая в конкурсе красоты любовница Артемьева Катя изначально сидела на месте Леры, принимая у поставщиков молоко. И Ашот Вазгенович, частенько появлявшийся здесь в качестве постоянного поставщика, имел на нее некоторые, так сказать, виды. Но девушку заприметил Артемьев, и Ашоту пришлось отвалить несолоно хлебавши.

Немного погоревав, он знакомится со спортсменкой, умеющей метко стрелять…

Хм… очень, ну просто очень интересно…

– Нет, я приехала на такси, – параллельно своим думам, не забывая следить за тем, что происходит в реальности, ответила я Ашоту и снова сосредоточилась на размышлениях.

Исполнитель баба? Вот это поворот. Хотя… почему бы и нет? Уверена, мысли о подобной кандидатуре у следователей даже в проекте не возникало. Если уж не возникла она у меня, гениальной, о прочих и говорить нечего.

Интересно, Ашот в курсе событий на конкурсе? Если да, то все выстраивается вполне гармонично. Босс перебил у него подружку, мстительный парень затаил зло и при первом благоприятном случае, зная, что подозрения падут на другого, воспользовался моментом.

Правда, предполагаемое орудие убийства – пистолет, а биатлонистки стреляют из винтовки… Но такая ли уж это проблема? Главное, чтобы был «глаз алмаз», а остальное – дело техники. Могла она с другими видами оружия меткость тренировать? Могла. Следовательно…

– Давайте заедем вот тут, недалеко, в кафе. Там и поговорить можно спокойно, и перекусить. Шашлык-машлык… – улыбался Ашот, садясь за руль своего необъятного черного джипа.

– С удовольствием.

Во всей выстроенной мною схеме по-настоящему смущало меня лишь одно. Стрелять по мишеням и выстрелить в человека все-таки не одно и то же. А все обстоятельства преступления говорят о том, что совершено оно было с завидным хладнокровием, как будто исполнитель все свободное время только тем и занимался, что стрелял по чужим затылкам.

С этим, конечно, была нестыковочка, но, с другой стороны, я еще не знала, что это за девушка такая, эта биатлонистка. Может, она – курва отвязная, которой что по бумажным, что по живым мишеням стрелять – все едино…

Между тем Ашот уже давно рассказывал мне что-то, по-видимому, очень интересное о сельском хозяйстве и, отвлекшись наконец от своих мыслей, я постаралась войти в тему, чтобы не оказаться невежливой и не ляпнуть что-нибудь невпопад.

– …и ему можете хоть каждый день привозить, он все возьмет. Правда, цена будет поменьше, но зато – постоянный покупатель, как вы и хотели.

– Да, спасибо большое, Ашот Вазгенович…

– Просто Ашот.

– Спасибо, Ашот, я очень благодарна вам за эту полезную информацию.

– Вот кафе, о котором я вам говорил, – Ашот притормозил у одноэтажного строения, на стене которого висел красочный баннер с изображением бравого армянина с длиннющим шампуром в руке, унизанным кусками мяса. – Зайдем?

– Даже не знаю… – начала я изображать стеснительность. – Боюсь, удобно ли это? Мы ведь почти не знакомы…

– Как не знакомы?! Давно знакомы! Уже сто лет знакомы! Заходите, пожалуйста.

Мы вошли внутрь помещения, где обилие черных усов и характерный акцент в речах недвусмысленно указывали на то, что Ашот пригласил меня к землякам.

Со всеми перездоровавшись и перекинувшись парой фраз на родном языке, он усадил меня за столик и заказал две порции шашлыков.

Видя, что дело заиграло не на шутку и Ашот, кажется, строит весьма далеко идущие планы, я решила напомнить ему, что подруга-то, собственно, у него имеется. К тому же такой разговор и для моей главной цели мог оказаться небесполезным. Глядишь, и узнаю интересное что-нибудь про стреляющую лыжницу.

– Ну, как вам у нас здесь, в Тарасове? Нравится? – между тем спрашивал Ашот.

– Да, очень мило. Только вот, как выясняется, очень опасно. Все кругом с ружьями… – лукаво улыбнулась я.

– А, это вы про Люду, – скривился Ашот. – Да не слушайте вы ее… сама не знает, что говорит.

– А у вас правда есть знакомые среди биатлонистов? Всегда восхищалась этим видом спорта! Это сколько же нужно умения, внимания, сосредоточенности, чтобы после напряженной пробежки еще и стрелять, и попадать в цель! Мне кажется, я бы никогда так не смогла. И главное – женщины! Вот что самое удивительное. Женщины занимаются таким спортом.

– Да, – самодовольно зажмурился Ашот. – Кристина у меня молодец. Как там у вас говорится? Лошадь остановит?

– Коня на скаку.

– Ну да, ну да. Это она… может.

– А давно она занимается?

– Со школы. Правда, для серьезных перспектив начала поздновато, в старших классах. Но все равно… результатов добилась. Хотя в олимпиадах и не участвует, но на местных соревнованиях даже что-то там завоевывала. Кубки какие-то.

– А в Тарасове проводятся соревнования по биатлону?

– Нет, не здесь… они ездят куда-то… она говорила, да я не запомнил. Тут только тренируются.

– И летом?

– И летом. А что? Ничего особенного. Сейчас уже все это придумано. Есть и лыжи такие на роликах… Можно, конечно, на специальные базы ездить, но на это деньги нужны, а у них всегда не хватает.

– А вы что же? Не спонсируете? – снова лукаво глянула я.

– Еще не хватало! Не напасешься на них. Вот вас, Танечка, я бы с удовольствием поспонсировал…

Взгляд Ашота снова стал сальным и недвусмысленным, и я поспешила опять перевести разговор на его девушку.

– А как же Кристина? Вы же сами говорили, она стреляет метко…

– А мы ей не скажем.

– Нет, правда, Ашот, она действительно хорошо стреляет? Всегда мечтала научиться. Женщина с револьвером, это так… круто. Почти в каждом боевике они встречаются.

– Круто? Хе-хе… – снова впал в самодовольство Ашот. – Да, Криста у меня девочка крутая. Она, кстати, и сейчас, наверное, в тире. Целыми днями не вылазит оттуда. Думаю, она и в биатлон из-за этого пошла. Чтобы пострелять.

– Очень понимаю. А вот я… так и останусь, наверное, со своими мечтами… да с коровами, – спохватившись, решила я упомянуть на всякий случай об изначальной причине этого разговора. – Никакой романтики… Послушайте, Ашот, а можно мне тоже… попробовать?

– Что попробовать?

– Ну там… в тире. Вы ведь говорили, что ваша… знакомая в каком-то тире занимается? Можно, я тоже попробую… стрельнуть?

– Вах! Что за девушки теперь пошли! На машинах гоняют, в тире стреляют…

– Ну, Ашот, пожалуйста, – делала я умоляющее лицо. – Я, может быть, всю жизнь об этом мечтала. А тут такой случай… Ну пожалуйста.

– Эх… что делать? Никогда не могу отказать, когда женщина просит. – Выражение лица собеседника ясно говорило, что и с моей стороны он ожидает такой же безотказности. – Ну хоть шашлык-то покушаем?

– Да! Конечно! А как же? Обязательно покушаем. Я уже чувствую – такой запах аппетитный…

Ашот взял трубку и отошел к барной стойке. Разговор был почти не слышен, только время от времени долетало невнятное «Крссс…».

«Что ж, чем дальше, тем интереснее, – думала я, оставшись за столиком в гордом одиночестве. – Спортсменка, любительница пострелять, дружит с кавказцами… Что бы это значило? Правда, уровень – не профессиональный, всю себя она этому биатлону явно не посвящает… Может быть, она и пошла-то на эти лыжи для того, чтобы стрелять научиться. С другой стороны – причина иметь оружие. Вполне объяснимая. Кому скорее дадут разрешение, тому, кто просто с улицы зашел, или тому, кто может представить солидный послужной список в виде побед в стрелковых соревнованиях местного масштаба? С третьей стороны – тренируется в тире. Значит, скорее всего, не только с винтовкой имеет дело…»

Ход моих размышлений прервал Ашот, закончивший свой разговор и вернувшийся за столик.

– Кристины уже нет, – сообщил он. – Но я договорился, мы сможем подъехать в тир… если вам так хочется.

– Очень хочется! Вы не представляете себе, Ашот! Я никогда в жизни… всегда об этом мечтала.

Я разливалась в восторгах и благодарностях, а про себя думала, что навряд ли сама по себе уехала Кристина. Не дурак же он, в самом деле, этот Ашот – своих знакомых девушек друг с дружкой знакомить. Скорее всего, намекнул кому надо, чтобы сказали, что и тир закрывается. Или что-то в этом роде. В общем – предпринял меры, чтобы освободить плацдарм.

Так что, думаю, «стрельнуть» в этот раз мне никто не помешает.

Шашлыки были вполне на уровне, и, наевшись до отвала, я думала, что теперь мне даже не придется особенно стараться, чтобы не попадать по мишеням. После сытного обеда тянуло скорее в сон, чем на соревнования в меткости.

Но настойчивое и неотвратимое присутствие Ашота уже начинало меня беспокоить. Похоже, он и впрямь задался целью довести дело до утреннего чая с лимоном. В мои же планы ничего такого не входило, и, снова усаживаясь в огромный джип, я понимала, что пора начинать придумывать повод, под которым я могла бы после нескольких выстрелов благополучно и в целости-сохранности улизнуть.

Но съездить в тир было необходимо. Во-первых, нужно было узнать, где он находится, а во-вторых, наладить контакты, которые позволили бы мне еще раз прийти туда, уже без Ашота.

И дальнейшие события показали, что стратегия моя была абсолютно правильной.

Выехав за город, мы минут двадцать на хорошей скорости гнали по трассе, пока наконец не свернули к одной из туристических баз, служащей по совместительству местом сборов и тренировок спортсменов.

О существовании этой базы мне было известно, но сама я не принадлежала к числу завсегдатаев и в качестве чужака, разумеется, не смогла бы рассчитывать на откровенность в беседах. Но теперь, когда мое появление поддержано рекомендациями и личным присутствием Ашота, наверняка и здесь со всеми знакомого, теперь и я могла сойти за «свою».

Если сама по себе база, предназначавшаяся не только для спортсменов, но и для туристов, еще как-то предполагала присутствие случайных людей, то тир, стоящий в отдалении и даже снабженный охраной, не был местом легкодоступным для каждого, кто проходит мимо.

Заведение явно предназначалось лишь для определенного контингента и с этой точки зрения факт прибытия моего в сопровождении Ашота оказывался очень на руку.

Оставались сущие пустяки, в нужный момент суметь от этого Ашота отделаться.

Тем временем мы уже входили в тир, и сразу стало понятно, что Ашот здесь такой же для всех свой, как и в шашлычной.

Он весело здоровался и с охранниками, и со всеми, кто находился в тире, и с каждым находил тему для краткого обмена мнениями. Судя по выразительным взглядам, которые я ловила на себе, ребята не сомневались в том, какие у нас с Ашотом отношения.

Что ж, возможно, оно и к лучшему… По крайней мере, когда я появлюсь тут в следующий раз, а в том, что появлюсь, не может быть ни малейших сомнений, вероятно, в качестве «девушки Ашота», сойду за свою.

– Вот, Сергей, принимай новобранцев, – говорил Ашот, обращаясь к пожилому мужчине, сидевшему за «прилавком». – У девушек нынче одно развлечение – пострелять.

– Ну, я только попробовать, – сделав умильное личико, говорила я. – Никогда в жизни не держала в руках оружие.

На самом деле все это было, разумеется, не так, и в то время, когда мне снисходительно-вежливо объясняли, как нужно держать винтовку, я думала лишь о том, как бы не выдать себя слишком явным профессионализмом.

Приладившись наконец к «незнакомому» предмету, я прищурила один глаз и, поскольку очень старалась, с первого раза не попала даже в «молоко».

– Ну вот, а говорила, что специалистка по молоку, – шутил Ашот.

– Это совсем другое. Это – не то молоко.

– Молоко? – недоуменно спрашивал Сергей.

– Да вот, девушка – моя коллега. Занимается сельским хозяйством.

– Да, я приехала узнать насчет возможности поставок. И вот – встретила Ашота Вазгеновича, узнала много полезной информации.

Надеюсь, лицо мое выражало высшую степень счастья. По крайней мере, я старалась.

– А потом решила убить меня, чтобы я больше никому не рассказал, – шутил Ашот.

– Ну что вы, как можно! Напротив… я очень благодарна. Вот когда бы я еще попала в тир? А тут… такой случай. Всю жизнь мечтала. Хоть попробовать… стрельнуть. А то уж мне и уезжать… завтра. Теперь приеду, буду хвастаться… всем.

Вообще-то, я хотела сказать, «буду хвастаться мужу», но в последний момент решила, что в данной ситуации это прозвучит несколько двусмысленно. Достаточно и того, что ребята уверены, что у меня отношения с Ашотом. Если при этом окажется, что у меня есть еще и муж, думаю, это будет уже чересчур.

Между тем седовласый Сергей заряжал уже пятый патрон, и я подумала, что пришло время куда-нибудь попасть. Хорошенько прицелившись, я выбила «двойку», чем вызвала у окружающих восторженные возгласы и даже аплодисменты.

– Ну как, гожусь я в биатлонистки? – весело спрашивала я, заметив, как у некоторых после этой фразы округлились глаза.

Да, конечно, Ашот, наверное, не планировал рассказывать своим друзьям, что разговор о стрельбе, собственно, и возник между нами по поводу того, что его девушка занимается биатлоном. Но мне-то как раз это и нужно было. Меня-то интересовала Кристина, а не Ашот, и, разумеется, я не преминула использовать случай, чтобы перевести разговор на нее.

– Конечно, Кристина-то у вас, наверное, всегда только в «десятку» попадает. Но и мы… постепенно… глядишь, и приобретем навык.

Из всех присутствующих, кажется, один Ашот не видел в ситуации ничего особенного. Как восточный мужчина, он хвастался одной своей девушкой перед другой, и, по-видимому, это не казалось ему чем-то из ряда вон выходящим. Поэтому пока все прочие игриво переглядывались, он как ни в чем не бывало нахваливал свою боевую подругу.

– Да-а… Криста, она… она молодец. Как это там у вас говорится?..

– Коня на скаку?

– Нет. Белке… белке в глаз, вот! Белке в глаз попадает.

– Завидую. А часто она тренируется? – обратилась я к Сергею.

– Да каждый день почти, – слегка ухмыляясь, отвечал он, очевидно, не совсем понимая, как вести себя в такой ситуации.

Действительно, привести новую девушку для того, чтобы в ее присутствии нахваливать предыдущую, мог, наверное, только Ашот. Но я тоже старалась показать, что все, что происходит, вполне естественно и очень мне нравится, и лица окружающих постепенно стали принимать исходное положение.

– Вот поэтому у нее и получается так хорошо, – не скупясь, рассыпала я похвалы своей якобы конкурентке. – Каждый день тренироваться – это ж… это ж снайпером настоящим можно стать!

– Да-а… Криста, она… – довольный, жмурился Ашот, как кот, нализавшийся сметаны.

За смешками да разговорами я исподволь внимательно изучала арсенал в тире и отметила про себя, что он весьма неплох. По крайней мере, пистолетов здесь было несколько разновидностей, и «макаров» – в том числе.

– А можно я еще из пистолета попробую? – с горящими глазами спрашивала я.

Но тут улыбчивый Сергей сделался очень серьезным и вежливо, но настойчиво, отказал.

– Не стоит, – говорил он, и тон его ясно показывал, что он действительно так думает. – Вы… как вас звать-величать?

– Таня.

– Вы, Таня, человек в таких делах, по-видимому, неопытный, так что вам экспериментировать пока рано. У ружья, у него, видите – ствол длинный, он пуле направление дает. А для пистолета твердая кисть нужна. А то у некоторых с непривычки так вихляется – в самих себя попадают. Так что с ружьем – пожалуйста, а из пистолета, вы тут вместо мишеней, того гляди, нас всех перестреляете.

Мужчины, присутствующие в тире, заулыбались, а я сделала печальное лицо.

– Правда? Что ж, очень жаль. А мне так хотелось… попробовать. Ну, ничего… все равно, ведь из ружья-то получилось у меня? Правильно?

– Правильно, Танечка, все правильно. Ты теперь, можно сказать, почти профессиональный стрелок. Ну а раз ты уже всему научилась, то можно нам и обратно ехать. А? Так я говорю?

Не припоминаю, в какой момент мы перешли с Ашотом на «ты», но он говорил так, будто это – факт давно свершившийся и очевидный. И я не стала возражать. В конце концов, мне нужно было еще доехать до города и ссориться не было смысла.

Снова выразив огорчение по поводу того, что счастье оказалось столь мимолетным и непродолжительным, я, со всеми тепло попрощавшись, вышла следом за Ашотом на воздух.

Мы шли к машине, и сейчас, в отсутствие посторонних, он уже смотрел на меня как на что-то, безусловно ему принадлежащее, и, кажется, единственное препятствие, которое рисовалось в его воображении, это отсутствие в данный момент в поле зрения кровати.

«Какое жестокое ждет вас разочарование, бедный юноша!» – с легким злорадством думала я, садясь в джип.

Но вслух сказала о другом.

– Хорошее здесь место. Природа, воздух…

– Да… если хочешь, можем съездить как-нибудь. У меня тут знакомые, оставят нам номерок…

– Не знаю, Ашот, – загадочно улыбалась я. – У меня сейчас такое время… сложное. Ферма эта, переезд…

– Ну что там ферма? Ферма – сама по себе, отдых – сам по себе. Отдыхать тоже нужно.

– Ну это… в целом правильно, конечно, но… не знаю.

Мы уже подъезжали к городу, и я внутренне готовила себя к решающим фразам. По всему было видно, что мой спутник все вопросы для себя считает уже решенными, и тем труднее для меня было начинать разговор о том, что у меня совсем другие планы.

Но неожиданно сама судьба пришла мне на помощь, и в этом я увидела первые признаки того успеха, который посулили мне гадальные кости.

Зазвонил телефон, и, вытащив трубку из сумочки, я увидела, что звонит неугомонная и вездесущая Эмма.

– Татьяна? Ну как? Встретились вы с Оксаной?

– Да, спасибо, что порекомендовали меня.

– И как ваш разговор? Удался?

– Мы очень мило побеседовали.

Еще не понимая, к чему она клонит, я старалась вести разговор так, чтобы то, что услышит Ашот, в итоге позволило мне как-то обосновать причину своего бегства.

– Она прилично себя вела?

– Да, вполне.

– А содержание вашей беседы… конечно, секрет?

– Ну… в целом это не телефонный разговор.

– Понимаю… Но, надеюсь, расстались вы мирно?

– О, разумеется…

Кажется, я начинала догадываться, зачем звонила Эмма. По-видимому, ей встретилась какая-то надобность в этой Оксане и, прежде чем разговаривать с ней, она решила поговорить со мной и прощупать почву. Мало ли, как там могло у нас повернуться… А ведь порекомендовала меня она, Эмма. Вот она и звонит сейчас узнать, не наделала ли ей эта рекомендация каких-нибудь неожиданных проблем.

– Все прошло просто отлично, – со всей возможной убедительностью в голосе продолжала я. – Разговор получился весьма продуктивным и, надеюсь, взаимно приятным. Каждый получил пользу. А вы хотели бы встретиться?

– Да, у меня возникло к Оксане небольшое дело, хочу поговорить с ней.

– Что ж, отлично! Не вижу никаких препятствий к этому.

Произнеся еще несколько незначительных фраз, я распрощалась с Эммой, имея в руках железобетонную отмазку для Ашота. Что тут еще было объяснять? Он сам все слышал.

– Ашот, вы не могли бы высадить меня у… у торгового центра. «Вираж», знаете? – сказала я первое, что пришло на ум.

– Что, какая-то встреча с подругами?

– Нет… деловая встреча. Я ведь приехала не только для того, чтобы выяснить возможности поставок. Есть еще масса вопросов, которые нужно решить, а времени так мало…

– Ну вот… А я думал, мы с вами сейчас заедем в ресторан, посидим…

– Наверное, в другой раз, Ашот. Я вам очень благодарна за сегодняшний день, за всю полезную информацию и… и вообще, но… но сейчас мне необходимо заняться решением насущных проблем. Впрочем, мы ведь, надеюсь, не в последний раз видимся с вами? Я планирую переехать сюда на постоянное жительство. Так что, как говорится, еще не вечер…

В целом Ашот оказался неплохим парнем, и я, как могла, старалась смягчить удар и свести к минимуму разочарование, ясно читавшееся на его лице. Но, кажется, у меня не очень получилось.

Спутник мой утратил всю игривую разговорчивость, которая до этого не покидала его ни на минуту, почти не смотрел в мою сторону и, молча припарковавшись у торгового центра, с натянутой, неестественной улыбкой, наконец-то повернулся ко мне.

– Что ж, желаю удачно решить все вопросы, – глядя как-то сквозь меня, проговорил он.

– Не сердитесь, Ашот, – проникновенно глянула я в глаза. – До встречи.

После этого я вылезла из джипа и больше не встречалась с общительным армянином никогда.

Конечно, у Ашота был номер моего телефона и это в каком-то смысле могло составить для него некую надежду, но в тот момент меня меньше всего заботило это.

Моя машина так и стояла все это время рядом с молочным комбинатом, у черта на куличках, и, выйдя с торца здания торгового центра на противоположную улицу, я поспешила поймать такси, чтоб, доехав до этих куличек, забрать наконец свое заждавшееся авто. Маршруты общественного транспорта навряд ли проходили поблизости, и дополнительные средства, врученные мне щедрой Милой, как раз пригодились.

Был конец рабочего дня, час пик. Минут сорок понадобилось нам, чтобы выбраться с переполненных центральных магистралей на более-менее свободные улицы, и даже присутствие дамы не останавливало таксиста, не жалевшего крепких выражений. Наконец мы добрались до места назначения.

Я рассчиталась с таксистом, но прежде, чем выйти из машины, внимательно оглядела окрестности. Мне не хотелось, чтобы за рулем моего авто меня заприметила Лера или Люда, которые знали, что утром я приехала сюда на такси.

Но было уже почти шесть часов, и окружающее пространство напоминало пустыню. Только моя бежевая красавица одиноко стояла в сторонке, тщетно ожидая хозяйку.

Я села за руль, но не успела завести двигатель, как раздался телефонный звонок.

Снова звонила Эмма.

– Танечка! Это опять я. Вы не представляете, что у нас тут творится! Я говорила с Оксаной… это просто ужас. Она всем разболтала!

– Разболтала о чем? – чуя недоброе, спросила я.

– Ну как… обо всем. О расследовании, о том, что вы с ней встречались. Позвонила Ирине, стала жаловаться, мол, какие-то посторонние люди приходят, задают вопросы… Хотя я ясно объяснила, что вы – опытнейший детектив, оказавший неоценимую услугу мне лично. Но… это же Оксана. В общем, не знаю, что она там наговорила, но Ирина настаивает на встрече с вами, и я прошу, я просто умоляю вас не отказываться. Иначе… иначе в каком положении я окажусь… Ах! Это… это просто уму непостижимо! Вот ведь связалась с этой Оксаной!..